Стокгольмский синдром.

Сегодня был долгожданный день в жизни молодой леди, утро начиналось поистине прекрасно. Сегодня день рождения любимой и дорогой дочери по имени Т/И, родители были счастливы, что их дочь на один год становиться старше. — Дорогая, ты рада? — женщина радовалась этому дню, её дочь становилась старше и красивее. — Конечно, мамуль. Только мне уже двадцать два года, а чувствую себя на лет пятьдесят, всё хрустит, устаю на учебе и подработке, — девушка в знак доказательства повернула вбок корпус и раздался прелестный хруст в районе позвоночника. Как будто избавилась от тяжелого груза. — Даже легче стало. — Боже, Т/И! — мама девушки не удержалась и засмеялась своим ангельским смехом, Т/И не смогла тоже сдерживать серьёзность и вместе с мамой смеялась на весь дом. — Моя старушка, — мама подошла к дочери и поцеловала её в районе виска. — Я рада, что ты не уехала и осталась с нами, — на лице матери появилась очень добрая и заботливая улыбка, но от глаз дочери не ускользнула невыносимая печаль матери. — Я долго думала над этим вопросом. Уехать в другой город за образованием или остаться с любимыми родителями, которым хочется помогать. Мам… Мне всё равно красный диплом не понадобится, потому что на него никто не смотрит и это не нужно. Всем глубоко плевать. Да, ещё у меня нет желания втречаться с парнем и заводить семью, хочу пока что лет десять пожить для себя, — девушка улыбнулась своей любимой матери и обняла её очень нежно, сама женщина не удержалась и обняла свою дочь в ответ. Т/И положила голову на плечо матери и запела: — Upon one summer's morning I carefully did stray Down by the Walls of Wapping Where I met a sailor gay. Женщина улыбнулась такому нежному голосу и закрыла глаза, слушая песню из уст девушки. Мама дочери пела её, когда Т/И была маленькой крохой и пела до тех пор, пока дочке не стукнуло восемнадцать лет. — My heart is pierced by Cupid I disdain all glittering gold There is nothing can console me But my jolly sailor bold. Женщина присоединилась к песне, они пели её вместе, как в воспоминаниях дочери. На кухню зашёл мужчина два метра ростом, отец был очень высоким и красивым, дочь придумала легенду про своих родителей, они не старели и были молоды. Мама была, словно ангел с небес; её кожа была бледна, будто фарфор; волосы были, как свет солнца, волнистыми, словно волны моря; её глаза были цветанежно-голубого неба. Отец был противоположен матери, его волосы были чёрные, словно уголь в печи, его глаза были тёмного цвета, будто мог видеть все твои внутренности. — Я вижу, вы нашли себя, чем привлечь, — отец был очень добр и заботлив к своей дорогой семье, он поцеловал очень нежно свою жену, а дочь в висок, из-за разницы в росте отцу приходится сильно наклоняться к своим близким. — Мне кажется, ты уже опаздываешь на учёбу, — отец посмотрел на свои дорогие часы, чтоб сверить время, и не прогадал, девушка и правда опаздывала. Т/И не смогла удержаться и ругнулась себе под нос, сверкая своими пятками к автобусу. — За ругательство монетку в банку! — крикнула женщина укоризненно своей дочери, Т/И махнула рукой, что все слышала и поняла. — Они нашли нас… — мужчина удостоверившись, что дочь ушла достаточно далеко, обратился к жене. Мир женщины обрушился, словно карточный домик, сердце сбилось с режима и билось как сумасшедшее, дыхание ушло на минимум, мир стал терять краски. Мужчина, не смотря на свою жену, нежно и заботливо придержал её за хрупкую талию. — Я… Нет. Нет. Я хотела ещё спокойно пожить в этом мире… — женщина со слезами на глазах прижалась к дорогому мужу. — Наша дочь… — Если они узнают про неё, то убьют без замедлений. Нам нельзя было заводить ребёнка, — мужчина очень долго смотрел на то место, где только что стояла его дочь. — Поэтому мы ушли из этого АДА! Где были кругом ошмётки внутренностей людей, которых мы наказывали и мучали, — женщина не могла сдержаться и сорвалась на мужчину, хорошо, что в этом районе все люди уезжали на работу пораньше и оставались они одни. — Я не хотела такой судьбы, не хотела быть одной из этих тварей… — Лилит… Мы и есть те твари, только мы можем превращаться в людей, создавая иллюзию кожаным, хорошо, что Т/И не видит наших обликов, она бы точно сошла бы с ума… — мужчина очень печально усмехнулся своей самоиронией, вот только женщина была уже не таким ангелом, её этот расклад не устраивал. — Если они сунуться на нашу территорию, я буду сражаться до последней крови. Пусть только тронут мою дорогую Т/И, они познают гнев королевы АДА…. — глаза женщины были наполнены злобой и гневом, мужчина дьявольски улыбнулся своей жене. — Они познают наш Ад… — мужчина улыбался своей клыкастой улыбкой и расхохотался на весь район, его смех был поистине жутким и устрашающим… Лилит — сама известна как королева Ада, женщина была поистине жестока и холодна, словно айсберг. Её характер был очень ужасен и капризен, её желание — закон. Пинхед был её правой рукой этого Ада, он относился уважительно к ней и восхищался одновременно. Но когда она встретила своего мужа, который недавно присоединился к сенобитам, она решила сбежать с ним из ада и родить ребёнка. Их любовь была дикой и животной, они готовы вместе убивать всех, кто тронет их дочь Т/И. Люцифер — мужчина был обычным полицейским, он не был сенобитом, как его жена. Его характер был суровым и железным, но в меру. Присоединился он к ним, когда был подстрелен в доме преступника, мужчина из последних сил наблюдал, как преступник открывал шкатулку. Наблюдал, как из ниоткуда появились изуродованные сенобиты, как тело преступника разлетелось на куски. Пинхед увидел в мужчине потенциал и дал шанс выжить в этом ужасе. И тогда он встретил свою любовь жизни… Он согласился со своей женой сбежать из этого ада. Т\И — девушка, зачатая сенобитом и человеком, она выглядела как человек или так кажется. Она точно не иллюзия вселенной, выглядит как девушка. Мать будет скрывать до своей смерти облик своей дочери, но даже тот, кто увидит её облик, будет умирать мучительной смертью от настоящей красоты Т/И.