Дракулафил

      Это. Слово звенело в ушах, пока не потеряло всякий смысл. Кулаки альфы сжались. Он никогда никого не бил, но сейчас готов был ударить. Дядя Руди мог оказаться расистом? Мог так спокойно выразить своё мнение, прямо и не таясь? Даррен схватил его за плечо, но рука соскользнула с влажной кожи.       — "Это"? — переспросил отец, и его слова донеслись как через толщу воды.       — Сокровище это! — воскликнул дядя Руди и его рыжие волосы разметались в глубоком поклоне, шутливом, но не менее низком. — Вы посмотрите на него, звезда сбежала со сцены! Простите, ваше королевское высочество! Боже, он, наверное, не говорит по-английски. С гражданством мухлюете что ли?       — Я говорю по-английски, — твёрдо заметил Энди, угрожающе сузив чёрные глаза, а свои обманчиво слабые руки сложил на груди.       — Базара ноль, он явно американец, ну, то есть, наполовину, — поднял дядя руки, показывая ладони в защитном жесте. — Тогда что с ним не так?       — Что с тобой не так?! — возмутился отец и схватил своего младшего брата за ухо, как будто они снова школьники, а дядя Руди болезненно заойкал. — Обещал мне, что хорошо будешь себя вести, а сейчас позоришься и хохочешь как умалишённый перед моим зятем! Снова напился?       — Я не пил, клянусь, могу в трубку дунуть, только отпусти, — скулил он, подпрыгивая так, чтобы попадать в ритм трясущей его за ухо руки, и выставил вперёд свою бутылку из тёмного стекла. — Это безалкогольное!       — Смеялся ты с чего, полудурок? — спросил отец, перестав трясти братца, но держал ухо всё ещё так же крепко.       — Да ты посмотри на них! Никаких референсов? Ничего знакомого не отмечаешь? — спросил Руди брата и, вывернув шею, посмотрел на племянника. — Ты превзошёл своего отца. Тот хоть первый курс выждал перед свадьбой, а ты — ещё до колледжа. Так-то оно понятно, теперь я вижу, что тебе лицо трактор переехал...       Энди двигался так стремительно, что не было никакой возможности его остановить. Даррен почувствовал только дуновение ветра, какое-то движение в уголке глаза, будто в поле зрения пролетело насекомое. Одна секунда и омега-вампир держит дядю за грудки, стукнув его об автомобиль с такой силой, что тот аж покачнулся. Незнакомому человеку его оскалившаяся гримаса могла показаться даже очень страшной.       — А тебе будет уже поздно с уродливым лицом делать предложение до первого курса. Как тогда выкрутишься?       Дядя Руди совсем не выглядел испуганным, только удивлённым, а вопрос Энди и вовсе оставил без ответа, обратившись к племяннику.       — Жениха себе похожего на папочку выбрал? — спросил он и снова захохотал. — Будешь страдать от насилия в семье.       — Пусти его, — похлопал омегу-вампира по спине отец и чуть тише добавил, — он не в себе.       — Я в себе, а во мне СДВГ, — ответил дядя, поправляя грязную белую майку.       — Он вечно ляпает что попало, — добавил Даррен, приобнимая Энди поперёк груди и немного оттаскивая назад на безопасное расстояние.       — Не что попало, а правду! — воздел палец к небу дядя Руди. — А правда в том, что ты — красавчик, а он — выиграл в лотерею! Поздравляю! Зная его отца, величайшего в мире подкаблучника, он всё компенсирует своей услужливостью и... Ай! Не щипайся!       — Помолчи уже, — раздражённо посоветовал папа. — Будь у нас другой свидетель, тебя бы даже не позвали.       — Что? Это ведь не правда? А то даже обидно. Я ж здесь и сертификатик подмутил, чтобы колечки у обоих были. И отель вам снял в Финиксе, а то как же молодожёнам в холостятской берлоге с папой и дядей... — заныл он совсем как ребёнок, выкатив пухлую нижнюю губу.       — Ох, горечко моё! — выдохнул отец, приобнял его и похлопал по ярким волосам, как собаку, а тот, хотя был гораздо ниже ростом, положил голову на чужое плечо, будто ища защиты и поддержки.       — Какой сертификат? — поинтересовался омега-вампир.       Альфа передал ему карточку с внушительной суммой, и Энди разглядывал её со склоненной к правому плечу головой.       — Прощаю, забыли, — милостиво вынес вердикт он, фальшиво скорчив своё милое корейское лицо, как всегда делал для чужих, пряча настоящего себя. — Надеюсь, отель на уровне?       — Вам точно-точно понравится.       — Громкое заявление. Надеюсь, всё так и будет, — холодно ответил омега-вампир, а дядя Руди усиленно закивал, елозя волосами по плечу брата, обхватывая его руку как лапу плюшевого медвежонка, выглядя безобиднее некуда.       Даррен выдохнул. Как на него злиться? На самом деле ведь он добрый, смешливый и искренний, но в детском проявлении, что всегда странно смотрится в исполнении рослого альфы под тридцать. Раньше он пил, чтобы быть как все, не выделяться, а бросить пришлось из-за пандемии, ведь походы за бухлом не были достаточно уважительной причиной для выхода из дома и запасы никому делать не разрешали, все продукты отпуская не больше двух единиц в одни руки. Тяжёлое время ему помогло с одной стороны, однако для более или менее нормального самочувствия и поведения надо регулярно пить таблетки. Вот только организованность и последовательность вовсе не про людей с СДВГ.       Энди показательно зевнул.       — Пойдем уже в номер. Я устал, хочу ноги вытянуть. Дядя Руди ведь разгрузит еду?       Чёрные глаза снова пристально уставились на рыжеволосого и тот резко вышел из уныния, подпрыгнув на месте так, будто ему не терпелось приступить к делу. Папа с сыном понимающе переглянулись — Энди и мёртвого припашет к работе, возьмёт под контроль, станет повелевать. Смитам это было знакомо как никому другому. Отец остался с братом, помогать морально и не только, но больше в качестве няньки, а будущая чета Чондэ забрали свои вещи и пошли заселяться.       К счастью, никто из пьяной тусовки на вышедшего из себя вампира не обратил внимания.

***

      Первый этап — получение разрешения на брак в бюро округа Кларк, прошел так просто и легко, что Даррен было подумал, что и весь остальной план пойдет как по маслу, но не тут-то было. Оказалось, что найти часовню, в которой готовы венчать вампира не так уж просто. По сути, отказывать им в оказании брачных услуг по причине того, что один из сочетающихся супружескими узами является выздоровевшим, было бы просто незаконно, однако когда уебки в рясах не могли придумать как выкрутиться? На рекламных сайтах, в соцсетях ничего об ограничениях не говорилось, их и быть не могло, но стоило подъехать в выбранную церковь, как оказывалось, что она закрывается, там ремонт, потоп, пожар или просто нет свободных мест на сегодня. Забавно, что никто из Смитов так не негодовал как дядя Руди: он кричал, плевался и краснел так, что, казалось, на своей горящей жопе в космос вот-вот улетит. В конце концов пришлось урезонить его двойной дозой лекарств и оставлять в машине, когда они шли оббивать очередной порог. Так-то потрясений с него сегодня уже было достаточно, ведь он до глубины души расстроился когда, узнал, что они будут сочетаться браком не в корейских национальных костюмах. Энди тогда хлопнул себя по лбу и пробормотал что-то вроде "даже не подумал, отец был бы в ярости". Когда время перевалило за два часа дня, вся семья, потеряв надежду, вернулась в мотель. Они быстро накрыли на стол, но дядя, подобно омеге-вампиру, лишь смотрел на еду попеременно грустно и злостно вздыхая, чем вызывал безмолвную симпатию всех присутствующих.       "Должен ведь быть способ", — думал альфа, — "отделить часовни, что лишь прикидываются прогрессивными, а на самом деле ни за что на свете не станут женить вампира и человека. Не все ведь священнослужители такие. Не все..."       — Придумал! — подпрыгнул на месте Даррен, чем до смерти напугал папу, который выронил кимчи себе на штаны и теперь чертыхался. — Надо позвонить отцу Симмонсу.       — Точно, ты гений! — воодушевился Энди, улыбнувшись во все тридцать два. — Он точно должен знать кого-то из Невады, который знает часовни, что смогут нас принять.       И вся семья резко распрямила спины, будто груз на их плечах стал намного легче. Звонок был осуществлён немедленно. Отец Симмонс не задал ни единого лишнего вопроса, наверняка внутри самого себя решив, что это им надо для знакомых, а омега-вампир, уже получив неприятную реакцию от близкого человека, не хотел повторения истории, поэтому ничего не уточнял. Священник не смог сразу дать ответ, лишь собственные предположения, и пообещал связаться со знакомым, который может знать точно.       В приподнятом настроении они отправились использовать подарочный сертификат, будто вопрос со свадьбой был решён. Дядя Руди их всё время подбадривал по дороге, вполоборота сидя на пассажирском сиденьи, подогнув под себя ногу.       — Надо исходить из того, что всё будет чики-пуки, быть оптимистами, притягивать позитивную энергию из космоса, — активно жестикулировал он, показывая то ли волну, то ли энергию, что должна им с неба на голову упасть, пока они ехали в машине. — А то как вселенная может вас одарить, если видит, что вы сами не верите в успех?       — Вообще никак, — нарочито серьёзным тоном ответил Даррен.       — Вообще никак, — повторил дядя, не заметив насмешку, и поднял сжатый кулак в победном жесте. — Только вперёд!       Зелёно-золотой ювелирный салон как раз менял вывеску, она была закрыта трепыхающимся полиэтиленом, скрывая название, и тревожность альфы сыграла свою роль в том, чтобы заставить всех быстро зайти внутрь без топтания на пороге. Откуда им знать, почему светящиеся буквы меняют. Может, совсем недавно одна из них свалилась на голову невезучему клиенту, который остановился покурить у входа после покупки? Дядя Руди наверняка назвал бы такие мысли пессимистичными, но времени подумать об этом не было.       — Здравствуйте, чем могу... А-а-а, у вас сертификат, пойдёмте, — быстро заговорил консультант с британским акцентом, который делал его речь почти неразборчивой.       Он был до смешного маленьким, даже для омеги, и коренастой фигурой походил на полурослика, хоббита, хотя золотой галстук и изумрудный пиджак больше делали его похожим на типичного садового гнома. Омега осмотрел их с прищуром, а потом коробочку с кольцами для определения размера протянул дяде Руди.       — Прикиньте на глаз, какое может подойти, и я найду вам кольца этого размера в коллекции.       — Женятся дети, а не мы, — вмешался отец и пояснил, — мы братья.       — Оу, в самом деле? — выкатил глаза полурослик и уставился на пару. — Вы собираетесь пожениться? Здесь? Сегодня?       — Да, — осторожно ответил Даррен.       — Вот здорово! Вы извините, у нас сейчас мало клиентов, подобных вам. А можно сделать фото для Инстаграма? Вы такие красивые, — говорил он, конечно, имея в виду Энди, синеволосого айдола. — Мы продвигаем идею инклюзивности. Все должны иметь возможность жениться на ком захочется. Вы уже нашли часовню?       — В процессе.       — Это проблема и о ней никто не говорит, — поджал губы консультант. — Раньше мы сотрудничали с одной часовней, всех вампиров смело направляли туда, знали, что их там примут, но её недавно закрыли, под каким-то дурацким предлогом. Что теперь делать не знаю... Может, вы возьмёте нашу визитку, а как сможете найти, позвоните сюда, я запишу адрес? Облегчите жизнь тем, кто будет идти за вами.       — Хорошая идея, — кивнул Энди одобрительно. — Мы обязательно позвоним, когда найдём.       — Ой, спасибушки! — воссиял консультант и поднял сжатые кулачки в знакомом жесте. — Файтинг!       — Нам бы только кольца подобрать, — деликатно напомнил альфа.       — Ах да, — вспомнил он, а потом сощурил глаза, воровато оглянулся и глянул на наручные часы, — класс, он как раз на обеде. Я вам покажу одну новую коллекцию, она дороже и не входит в сертификат, но я сделаю вам маленькую секретную скидку. Только тс-с-с, никому.       Кольцо с v-образным вырезом идеально село под помолвочное.       — Потом можно будет подобрать третье украшение сверху на юбилей, если надо, — подсказал омега.       — Не сомневайтесь, надо.       Консультант просиял от такого ответа и вручил альфе упрощённую версию кольца. V Энди было покрыто мелкими камешками, а у Даррена — три сглаженных камня крупнее у острия. Он рассматривал украшение и так и сяк, вертел руку, осознавая, что ожидал от своей брачной бижутерии большей простоты, а она сверкала будь здоров. Ну, конечно, его омега никогда не выбрал бы что-то простое и незаметное, а пара для украшения должна быть соответствующая, так что нечего и говорить.       Они встали перед золотым сердцем на зелёном фоне, и консультант аж визжал от того, как хорошо они смотрятся вместе и какие классные фото получаются. Альфа ещё помнил позы с прошлой фотосессии, поэтому просто повторял, выставляя руку с кольцом вперёд. Если по-честному, то свою скидку они отработали на полную.       Отец Симмонс перезвонил как только они сели в машину. Дядя Руди в ответ воздел руки к небу, а потом сложил их в молитвенном жесте как самый настоящий священнослужитель. Папа кивнул с улыбкой, всё ещё держа телефон у уха, слушая подробности, а у Энди в руках появилась зелёно-золотая визитка салона, врученная полуросликом.       Да, они нашли часовню.

***

      Помещение оказалось совсем маленьким: перед помостом с трибуной пастора вместилось всего по десять скамеек тёмного дерева с двух сторон от прохода, а свет проникал лишь через маленькое витражное окно прямо под потолком, ведь церковь расположилась на цокольном этаже. Тем не менее это было то, что нужно. Открытая совсем недавно, она не имела метки на карте и про неё знали только свои, передающие местоположение "вампайр фрэндли" часовни проверенным людям. На входе благоухали лилии в огромной фарфоровой вазе с изображением большого крепкого дуба, что корнями обвивал днище, а рядом стояла золотая табличка с абсолютно правдивым в отличие от прочих сообщением — церковь примет всех желающих. Белые ленты для омег лежали в картонной коробке неподалеку, туда попала жёлтая пыльца и несколько фиолетовых лепестков.       В главном зале уже венчалась одна пара, а ещё две — сидели снаружи, ожидая своей очереди. Двое бет, и альфа с омегой. Первые — явно подготовились заранее: прически, смокинги и красивый букет в руках вампира; вторые — явно решились спонтанно, поэтому омега был в белой футболке и шортах, а альфа в джинсовой рубашке. Но все четверо глазели на них с Энди, не скрывая удивления, ведь разница в возрасте последней пары по сравнению с остальными была не менее десяти лет. Плевать. Никто не сказал ничего вслух, поэтому все новоприбывшие прошли в маленькую комнату подготовки, куда их проводил строгий и чопорный пастор лет сорока — отец Каплан.       Его загорелое лицо было цвета песка в пустыне, сухое и сморщенное, с особо выделяющимися носогубными складками. Он носил круглые очки на кончике носа и когда он поправлял их, становилась видна белая полоска, где кожа никогда не загорала, и грубые рабочие руки с коричневой каймой вокруг ногтей. Глянешь на него — ни за что не подумаешь, что именно этот человек сочетает браком вампиров в своей часовне. Папа всегда нравился людям веры, у него открытое дружелюбное лицо, а ещё он знал о чём с ними разговаривать. Не прошло и пары минут, как, поправляя очки, отец Каплан невзначай упомянул, что много работает в саду. Конечно, папа с улыбкой поощрил начало разговора на эту тему, кивая со знанием эксперта, хотя все цветы буквально дохли в его руках. Не зря перед домом у них стояла пара кактусов, лежал сухой газон, а остальное пространство закатано асфальтом, хотя у них даже нет гаража, к которому проводить эту "дорожку".       Комната подготовки походила на небольшую театральную гримерку, только в два раза меньше. Там были ширма для переодевания, пустая ваза для омежьего букета, зеркало с фонариками по периметру, красное кресло перед ним и черный диванчик для родителей и гостей у стены. В углу висели собирающие пыль наряды, от которых пахло старостью, ведь те давно никто не надевал. На открытых вешалках теснились винтажные смокинги, костюмы, по-настоящему древние платья, в которых женились еще наверное в девятнадцатом веке, и молочно-белые накидки на голову, уж и не вспомнить как называются, совсем из доисторической эры. Перед зеркалом даже был широкий стаканчик с чёрными потёками от туши и подводки, а внутри, как карандаши, стояли разные косметические примочки. Конечно, оттуда Энди бы ничего брать не стал под страхом смерти, ведь всегда морщил носик Сефоре, когда консультант предлагал ему насести что-то на руку из открытого пробника. Мало ли кто им уже пользовался и как.       Женихи быстро переоделись и теперь поочередно отмахивались от дяди Руди, откровенно скучающего, везде лезущего под руку. Он так внимательно изучал, как Энди накручивает свои "волны Ли Дон Ука", будто позже собирался повторить. Ещё не меньше альфа удивился, когда омега, закончив свой макияж, приступил к работе над племянником, одним мазком за другим, скрывая шрам под глазом. Он подтащил крутящийся стул, сел задом наперед и, подперев подбородок кулаком, наблюдал, задавая вопрос на каждое действие.       — А это для чего?       — Что это?       — А зачем?       — А в каком порядке надо это делать?       Наверное, Энди предложил накрасить его, чтобы он отстал, но неожиданно, дядя Руди согласился. Времени до их росписи ещё было полно, и в комнату подготовки никто не заходил, поэтому скоро старший альфа начал своё преображение. Он сразу сказал, мол, это будет в первый раз, так что не жалей, попробуй всё. Омеге-вампиру повторять дважды не потребовалось: он нанес лёгкий тон, закрасил круги под глазами, а потом наебашил на веки столько теней разных оттенков синего, что сначала смотрелось даже страшно, однако когда он растушевал всю эту красоту стало прям вау. Дядя Руди даже против туши не протестовал и теперь наверняка мог воспарить, похлопав ресницами. Энди посмотрел на него, а потом на своего жениха и кивнул на красное кресло.       — Садись обратно. Он теперь выглядит праздничнее тебя. Не бойся, мистер Чувствительные глазки, я не буду красить ресницы, только добавлю немного оттенка нефрита в тон к рубашке. Надо было изначально так сделать, но я мыслил недостаточно смело.       Омега-вампир как раз закончил, когда, после лёгкого стука, в подготовительную комнату заглянул второй священнослужитель, проводивший церемонию. Он уставился на раскрашенного по самое не могу дядю Руди, а тот захлопал семейными серыми глазами, что теперь казались цвета бирюзы в обрамлении синих теней. Глаза альфы напротив остались чётко серыми под каким углом не посмотри, только шрам на щеке исчез, а так он сегодня был самим собой больше чем в любой другой день.       — Отец Октавиан? — вывел его из ступора коллега.       — Ах, да, все ушли, я готов провести церемонию венчания.       — Ты прекрасно потрудился сегодня, можешь идти. Я сам займусь этой парой.       — Как угодно.       — Вы готовы? — серьёзно спросил отец Каплан, посмотрев поверх очков, что снова сползли на кончик носа.       — Конечно.       — Да.       Утвердительные ответы прозвучали в унисон, и после все двинулись в зал для церемоний, чтобы выйти оттуда одной семьёй.

***

      Сон — самый важный в жизни механизм, позволяющий мозгу работать исправно. В каком-то смысле во время сна он отдыхает, но некоторые его части всегда работают в ночную смену. Больше всего это касается памяти. Именно во сне мозг как игривый ребёнок вытряхивает из коробки "прошедший день" все воспоминания и каждое крутит в руках прежде чем направленным броском отправить нужное в коробку "запомнить", а всякую ерунду беспечно выбросить за плечо. Звучит очень понятно и складно, вот только мозг не всегда правильно всё сортирует. Именно поэтому нужное имя, номер телефона или список дел легко выпадает из памяти, а вот назойливая глупая песенка или тот эпизод из старшей школы, когда ты опозорился и все смеялись, намертво там застревает. Конечно, есть способы заставить мозг отсортировать некоторые факты в коробку "запомнить" и самый известный из них — повторение.       Сидя на переднем сидении папиного автомобиля рядом с Энди, который осторожно рулил за красным Фордом по пустыне к Финиксу, он безостановочно листал своё новое жёлтое пособие, повторяя, повторяя, и повторяя. Зубрёжка никогда Даррена не утомляла, это было для него знакомое состояние, приятное и комфортное как сидеть в кресле с чашкой какао, когда на улице льёт дождь, а выходить по делам никуда не надо. Но он оставил книгу спереди, когда часовая стрелка приблизилась к одиннадцати и пора было забраться в своё импровизированное спальное место на заднем сидении. Альфа как никто другой знал, что повторённое прямо перед сном запомнится лучше всего, однако не хотел тратить этот прекрасный эффект на учёбу. Странно, правда? Даррен улыбнулся собственной не рациональности и закрыл глаза, воскрешая в своей памяти то, что хотел запомнить надолго. Навсегда. Пока будет помнить как дышать.       Он сам завязал белую ленту поверх прекрасный синих кудрей любимого. Альфа действовал очень осторожно, выпустив несколько прядей поверх, чтобы не испортить прическу, над которой Энди упорно трудился. Так же осторожно он надел одно кольцо поверх другого, когда сказал банальное "люблю" и "обещаю заботиться, любить и почитать". Чёрные глаза омеги-вампира заблестели от слёз, но ни одна капля влаги не скатилась с его щеки, пока он говорил свою клятву, держа руки своего почти мужа в маленьких пальцах.       — Я обязан тебе так многим, всего и не перечесть. Ты всегда был для меня опорой. Я знаю, что в любой момент повернусь, а ты будешь рядом, чтобы подхватить меня, спасти, не дать упасть. Это радость и счастье, когда есть любимый рядом с которым можешь сказать "я ничего в этом мире не боюсь". Я люблю тебя, я люблю как ты любишь меня. Рядом с тобой я становлюсь лучшей версией самого себя. Не знаю чем таким в прошлой жизни я тебя заслужил, но я буду благодарить случай за то, что привёл меня к тебе пока живу сам. Я рад быть частью целого, твоей половинкой. Я рад любить тебя. Я рад назвать тебя своим именем. Ты будешь моим мужем?       Его левая рука ещё хранила нежный поцелуй Энди, который тот оставил после того, как надел обручальное кольцо. Теперь они были связаны невидимыми узами, но альфа ощущал их крепче стального каната. Совсем недавно он впервые увидел своё новое имя на красивой рифлёной бумаге "Даррен Кори Чондэ" и сердце застучало чаще, особенно, когда он заметил жадный взгляд чёрных собственнических глаз, ликующих, мигающих в глубине зрачков желанным "моё, моё, моё". Омега-вампир даже не пытался скрыть свою радость от обладания любимым, не подозревая, что альфа был его до самого последнего волоска уже очень давно.       Под утро Энди разбудил его, чтобы уступить место водителя прямо перед въездом в Финикс. Сам он надел солнцезащитные очки и стал листать жёлтое пособие будто от скуки, а Даррен делал вид, что слишком сосредоточен на дороге, боясь спугнуть учебный настрой своего парня. Хоть альфа спал всю ночь и даже очень крепко, в теле поселилась разбитость, ведь наверняка сон в движущейся машине никому не идёт на пользу, но через полчаса стало уже не до беспечных предположений. Нос заложило, появился лёгкий озноб, хотя кожа ощущалась влажной.       — Я горячий, тебе не кажется? — спросил он омегу-вампира, а тот лишь поиграл бровями в ответ. — Я имею в виду в буквальном смысле.       — Ты горяч во всех смыслах, — сказал Энди с улыбкой и приложил тыльную сторону ладони к его лбу. — Да, кажется, что-то есть.       — Блять, так и знал, что нужно было пересесть внутрь!       После церемонии и серии фотографий в плане нарисовался праздничный ужин. Дружелюбность дяди Руди оказалась совсем небесполезной, ведь на парковке перед мотелем он познакомился с одним из поваров, который был на короткой ноге с администрацией и смог организовать малюсенький столик на двоих, к коему приставили ещё два стула. Это были маленькие неудобства, учитывая, что вполне приличный ресторан расположился на двадцатом этаже и с террасы открывался волшебный вид на мигающий разными цветами город, совсем как картинка в калейдоскопе. Погода под вечер начала портиться и на такой высоте поднялся жуткий ветер, но все до ужаса устали от аризонской жары, поэтому отказались от предложения пересесть внутрь, как и пара других гостей. Глядя на цены в меню, Даррен быстро растерял весь аппетит, у остальных кажется было то же мнение, поэтому в заказе были всего два самых простых салата, сырная закуска и шоколадный фондан, от которого все, кроме вампира, отломили по кусочку. Это не был пир на весь мир, но дядя Руди рассказывал свои странные истории, папа хихикал, а окольцованная рука Энди лежала в его руке. Чего ещё можно было желать?       "Не заболеть прямо перед экзаменом было бы неплохо".       Сейчас он бы не отказался от небольшого отдыха перед тестом и даже пожалел, что заселение в отель только после трёх часов дня, а везти своего нежного поборника чистоты в захламленную квартиру дяди совсем не хотелось, когда можно было этого избежать. Между краткими папиными визитами дядя Руди умудрялся накопить кучу контейнеров из-под еды на вынос, коробок из-под пиццы и кофейных стаканов, хотя ему совсем нельзя кофе из-за растущей тревожности. Он легко отвлекался и быстро всё забывал, поэтому у него пульт от телевизора отказывался в холодильнике, кошелёк — между полотенец в шкафу, а жидкое мыло было похоронено на дне корзины для белья. С таким отсутствием порядка в его квартире давно должны были завестись вредители, но у него дома никогда не было ни грязной посуды, ни еды, исключая моменты когда брат с племянником навещали его. Они каждый раз будто заходили в новый дом, ведь дядя Руди то затевал ремонт, красил одну стену, бросал на половине, делал постоянные перестановки, следуя то фен-шую, то ещё какой-то модной ерунде. В прошлый раз, когда альфа был у него, дядя наклеил на выцветшие обои постеры с полуголыми омежками из старых фильмов, некоторые — даже очень откровенные. Зачем? Хороший вопрос. Кажется, дядя сам не знал ответа.       Они попрощались с папой и дядей Руди, которые поехали отсыпаться, а сами свернули в направлении кампуса. Времени до теста хоть жопой жуй, но Энди перед ним ещё предстояло попасть в центр кормления. Новая политика вампиров предполагала полноценное питание. С приходом в их город Эдгара Монро дефицит крови резко исчез и, будем честны, вряд ли скоро появится вновь. Даже находясь в Арлингтоне, его длинная рука протянулась до самого Финикса и обязала центр возле кампуса принять Энди Чондэ дорогой бумагой с властной размашистой подписью директора.       Даррен обещал вернуться после короткой поездки в аптеку и на заправку, когда остановился у пёстрого пятиэтажного здания со стенами выложенными разноцветной мозаикой высокими потолками и большими окнами, выглядящего как краеведческий музей, а не главный студенческий центр кормления. Но стоило омеге-вампиру скрыться за стеклянной раздвижной дверью с металлоискателем, быстро завёл машину и свернул на соседнюю улицу, миновав обе озвученные остановки, следуя подсказкам навигатора. Была пара вещей, которые он хотел купить для Энди в сюрприз. Консультант в отделе солей для ванн так пристал к нему, что альфа даже подумал… Нет, время ещё было. Наверное. Омежье внимание наверняка связано с оставшимся макияжем со вчерашней свадьбы и красивой нефритовой рубашкой, которую он снова надел после сна, но уже без белой майки под низ — на улице стало слишком жарко. Или это у него жар. В аптеке Даррен купил себе парочку “горячих кружек” с кофеином и капли для носа, ведь после пандемии все знали — противовирусных препаратов не существует, есть только лекарства для поднятия иммунитета и лечения симптомов. Последним он как раз и собирался заняться.       На заправке он залил полный бак и купил чай, который попросил не распечатывать, а использовал кипяток для напитка с парацетамолом, кофеином и витамином С. Капли для носа сотворили чудо за двадцать минут, насморк исчез ещё до того, как омега-вампир вернулся в машину. Он смотрел внимательно, с прищуром, пока альфа рулил в модную кафешку прямо напротив кампуса, в ожидании лёгкого завтрака, но альфа поспешил его успокоить — после посещения аптеки ему стало гораздо лучше.       До какого-то момента так и было. Он заказал яичницу-глазунью, блинчики с абрикосовым джемом и кофе, за которые Энди, теперь пользуясь правом супруга, легко и без споров заплатил. Они сидели внутри перед кондиционером, прямо на пути потока холодного воздуха, что было не очень-то умно, учитывая его болезнь, но жар на коже снова начал появляться и её поверхность покрылась липкой плёнкой. Кажется, все остальные посетители чувствовали то же самое, ведь стайка омег и парочка новоиспечённых родителей с колясками сели к ним почти вплотную.       Обстановка вокруг была как в кукольном домике: чёрно-белая квадратная плитка на полу, стены выкрашены в пастельно-фиолетовый цвет, большое искусственное дерево сакуры посередине и небольшие круглые столики с резными белыми стульями и розовыми подушечками под мягкое место, чтобы было удобнее. В какой-то момент жар вернулся с новой силой, чёрно-белые клеточки пола поплыли перед глазами, а воспалённый мозг на полную врубил паранойю — вдруг Даррену показалось, что все без исключения омеги на него пялятся, причём как-то совсем недобро. Хотя на улице была совсем не прохладная погода, он захотел выйти на настоящий воздух, а не сухой колючий воздух из кондиционера. Альфа наклонился, уперев руки в колени, тяжело дыша, но когда рядом кто-то остановился, Энди схватил его за предплечье и потащил к машине. Ноги Даррена заплетались, и он едва поспевал за омегой-вампиром, который, вопреки возражениям, усадил мужа на пассажирское сиденье и сам сел за руль, направляясь на парковку внутри кампуса, преодолевая одного лежачего полицейского за другим, которые здесь на каждом шагу, чтобы водители сбрасывали скорость.       Сам он, конечно, смыл макияж со вчера, но смотрелся гораздо лучше супруга, потеющего как свинья. Его прекрасные синие волосы ещё слегка вились по обеим сторонам лица, сдерживаемые от попадания в поле зрения чёрными прямоугольными очками. Омега-вампир всегда выглядел так сексуально, когда вёл машину. Папина Мазда совсем не та самая Шевроле Импала на механике, но этим автомобилем он управлял так же умело, сжимая пальцы на руле так, как он сжимал… Чёрные глаза метнулись к нему, и альфа поспешил отвести взгляд, понимая, что вампир наверняка услышал значительную паузу между сердцебиениями, а потом они стали чаще. Просто Даррен вдруг очень ярко вспомнил ту ночь в пустыне, и утро, что было совсем недавно, когда Энди выжимал его до суха, используя самую большую слабость. Потрахаться резко захотелось до невероятия. Омега-вампир затормозил.       — Угораздило же меня заболеть именно сейчас, — сказал альфа, чувствуя, что снова начал говорить в нос, поэтому вытащил капли из бардачка и залил немного жидкости в каждую ноздрю.       — Давай посмотрим правде в глаза, — ответил Энди и, поставив машину на ручник, заглянул в глаза как доктор, что собирается сообщить пациенту неутешительную новость, — у тебя начался гон.       — Нет, — помотал головой альфа категорично, но в глубине души уже знал, что сам в это не верит, — не может быть, я просто заболел.       — Желанием вставить в кого-то член. Ну, ладно, в "кого-то", скажем, в меня, дорогой супруг.       И он быстро, едва уловимо через пару слоёв ткани погладил любимого между ног. Даррен дёрнулся и только пристёгнутый ремень безопасности не дал ему проверить крышу папиного автомобиля на прочность головой. Жар, до этого подозрительно гуляющий по телу, мгновенно сконцентрировался в одном очень конкретном месте, где рука его омеги коснулась только что.       — Блять, — сказал альфа, отстегнув ремень, упал лицом на приборную панель и повторил, — блять.       Энди потрепал супруга по волосам.       — Ничего-ничего, любимый, ты справишься. Хорошо, что мы приехали раньше, успеем зарегистрировать тебя отдельно.       Само собой, каждый университет, институт или колледж предполагал, что к ним может приехать абитуриент с весьма деликатной проблемой — ему немного не до экзаменов. Что же делать? Забить не получится, ведь парочка дышащих гормонами подростков сорвут экзамен всем остальным, потому что возбуждённый альфа спровоцирует всех омег в аудитории, и наоборот. Переносить дату для всех таких неудачников? Тоже плохо, ведь многие ехали издалека и планировали своё пребывание. Тогда была придумана отдельная регистрация. Все абитуриенты в гоне или течке должны сообщить о своем состоянии администрации, и та обязана предоставить разные аудитории группе студентов каждого пола. А группа неудачников всегда набиралась, куда ж без этого, Даррен только не думал, что сам туда войдёт. Со всеми недавними событиями он и забыл, что его "особый период" так скоро. Очевидно, Энди всё знал заранее, но не стал говорить, чтобы не напрягать, думал, что пронесёт. Как сказал бы дядя Руди, вселенная уже достаточно потрудилась над удачными совпадениями, дальше давайте сами.       Омега-вампир шёл с уверенностью ледокола в Северном Ледовитом океане, будто бывал в кампусе раньше. Альфа и сам просматривал карту, виртуально гулял по территории, но спроси его сейчас о том, где здание администрации, он бы пожал плечами. То ли дело Энди, который мог посмотреть на изображение один раз и запомнить с мельчайшими деталями. Отец и дядя Руди охуели нормально так в Вегасе, когда он подсказывал дорогу, не глядя в телефон, как самый милый на свете корейский навигатор.       Даррен осматривался бы с большим энтузиазмом, если бы в принципе мог оторвать взгляд от точёной фигуры Энди, переключить внимание с ощущения его руки с двумя кольцами в своей и цепляющего аромата зелёного чая в густом жарком воздухе. Омега-вампир был Солнцем, а сам альфа — только маленькой планетой, что попала в поле притяжения и построила орбиту вокруг звезды. Ему не оторваться. Он и не хотел.       До здания администрации он рассмотрел много открытого пространства, газонов, столиков для занятий и обедов под кронами кипарисов, а так же дорожки и разной высоты корпуса в серо-белых тонах с огромными картинками на торцах. Даррену ещё на стадии прогулки по карте понравилось, что кампус не косплеил Лигу плюща со всей этой напускной старинностью, будто ни одно учебное заведение открытое после крушения Титаника не могло быть нормальным. Здесь сделали упор на современность и технологичность: солнечные батареи стояли на каждой крыше, причудливые абстрактные скульптуры из блестящего металла сверкали разогретые на солнце, и куда ни ступи — рядом будет питьевой фонтанчик, причём очень чистый. Альфа, наверное, останавливался почти у каждого, чтобы попить воды и умыться, чем замедлял их продвижение, но Энди его не торопил. Он прятался в тени многочисленных деревьев, стараясь вообще не попадать под солнце, не наступать на лужицы света, образовывающиеся на каменной дорожке из-за брешей в кроне. В кампусе они встретили совсем мало людей, всего пару человек, но возле здания администрации собралась целая колонна, длинная очередь внутрь. И все без исключения в тёмных очках, закрытой одежде и стоят в тени. Вампиры. Целая куча вампиров. Судя по лицу Энди, он совсем не удивился.       — Что за толпа собратьев? — спросил Даррен.       — На прохождение дактилоскопии.       — Её отменили в две тысячи одиннадцатом, — заспорил альфа.       — Для тебя — конечно, а мне, как выздоровевшему, положено "подписать" свою работу.       — Это сегрегация.       — А какие правила связанные с вампирами не сегрегация? — пожал плечами омега, будто ему всё равно. — Вдруг я кого-то убью в будущем? Или украду батончик из магазина? По отпечаткам меня быстро найдут.       — Требовать от тебя проходить дактилоскопию — незаконно. Это нарушает твое право на защиту персональных данных.       — Я должен её пройти, если хочу сдавать тест. Без вариантов.       — Это неправильно, — покачал головой Даррен, — так не должно быть.       — А чего ты ждал? Мне нужно специальное разрешение на смену места жительства, уважительная причина, как и на выезд из города. Нас ни разу не стопнули на платной дороге, но это просто везение. Когда указываешь, что путешествуешь с вампиром, жди обязательный шмон.       — Я должен был указать?!       — Ты не ставил галочку?! — так же выкатил глаза Энди в ответ.       — Где, блять? Какая галочка? Я приложил карту, проехал через турникет. Всё.       — Там же электронное табло, сенсорный экран прямо на въезде. Я и подумать не мог, что ты не в курсе. Зачем тогда ты просил моё разрешение?       — Потому что ты не умеешь хранить документы, — напрямую ляпнул альфа и тут же зажмурился, мысленно отвесив себе оплеуху, потому что омега-вампир сузил глаза и сложил руки на груди. Даррен было подумал, что он обиделся, но Энди кивнул сам себе, как когда что-то понял.       — Ты поэтому мне свидетельство о браке не дал даже в руках подержать? Сразу так быстро спрятал, я ещё подумал, в чём дело…       — У тебя будут проблемы из-за меня?       — Не знаю. Надеюсь, нет. Я ещё это правило не нарушал. Спрошу Монро, всё равно надо с ним связаться, сообщить об изменении семейного статуса и попросить малюсенький отпуск в Финиксе. Свадьба точно катит за уважительную причину, видел её в списке.       — Списке? В списке уважительных причин на выезд, и такое есть? — переспросил альфа и чертыхнулся, когда омега-вампир кивнул, а потом закатил глаза. — Чем больше слышу этого дерьма от тебя, тем больше хочу здесь учиться.       — Оу, красавчик Дракулафил на страже интересов клыкастых, — улыбнулся Энди, демонстрируя свои острые зубки, и Даррена даже очень пробрало — мурашки пробежали по телу волной. — Ладно, идём. У меня здесь очередь по алфавиту, давай сначала займёмся тобой.       Строгая организованная колонна протянулась и по всему коридору внутри. По большей части вампиры стояли в одиночку, редко с одним родителем, где-то пятеро со своими парами, а омег среди них было всего двое. Даррен иногда забывал, как ему повезло встретить своего любимого, ведь в пандемии тот выжил буквально чудом, учитывая, что ни у одного из старших Чондэ не было иммунитета. Энди вёл мужа за руку, не оглядываясь, но казалось, что все смотрят на их сверкающие бриллиантами скреплённые пальцы. Он прошёл мимо своей вампирской двери к другой, для неудачников, когда она распахнулась. Альфа сразу почувствовал запах и постарался выдохнуть как можно глубже, отвернувшись к стене. Омега. Сладкий запах забился в лёгкие и выходил с трудом, провоцируя жар, который он не мог и не хотел чувствовать рядом со своим мужем. Сзади слышалось какое-то шевеление, но Даррен не рисковал поворачиваться, зная, что омега-вампир сам разберётся и сделает это лучше.       — Даже не думай, — угрожающе зазвучал его голос, но сам альфа от него задрожал, — иди дальше и не оборачивайся. Давай, вперёд.       Мгновение ничего не происходило, а потом раздался звук быстрых удаляющихся шагов. Ещё немного и Даррен снова мог дышать. Ласковая рука погладила его по спине.       — Прости, — сказал альфа в стену.       — За что? Проходи.       Пока Даррен заполнял анкету на стойке, внутри себя он думал, насколько это бессмысленно. Он не в форме, абсолютно не готов, совершенно. Как он может сдавать самый важный экзамен в своей жизни, когда не способен сосредоточиться на стандартных вопросах в простой анкете, каждую секунду отвлекаясь на свежий терпкий запах своего мужа? Сейчас альфа был рад тому, что Энди не может оценить его состояние в полной мере, не представляет, что даже лишённый феромонов аромат зелёного чая заставляет его член дёргаться, а рот наполняться слюной. Омега-вампир приобнимал его за плечи, ободряя поглаживаниями по руке, а Даррен чувствовал только кольца на безымянном пальце и думал о брачной ночи, которой у них ещё не было. Которая будет позже вечером, в отеле.       — Ты забыл по какой причине будешь проходить тест отдельно от остальных, или как расписываться? — спросил Энди, склонившись ближе, обдавая дыханием шею. Под воротник побежали мурашки. Альфа снова отвлёкся.       — Я впервые буду использовать своё новое имя.       — Оу, волнующе.       — Я бы сказал иначе, — ответил он и наклонился вниз так, будто хотел сказать омеге-вампиру что-то на ухо. — Я пиздец хочу тебя.       Пальцы Энди сжали его рубашку, и он едва уклонился от контакта бёдрами, когда Даррен вылизывал его ухо, покусывая мочку, делая вид, что всё ещё что-то говорит. Властная сильная рука вампира оттянула его, как можно незаметнее схватив за рубашку на спине.       — Веди себя хорошо.       — Или что? — спросил альфа, выдавая коронную асимметричную улыбку. — Буду наказан?       — Как я этого ждал, — выдохнул Энди, закатив глаза, и обратился будто к самому богу. — Почему именно сейчас?       — Именно сейчас я бы...       — Заполняй бумаги, — скомандовал он, зажав чужой рот рукой, но быстро одернул её, когда Даррен стал языком ласкать углубление между пальцев.       Альфа показал мужу кончик языка с видимым довольством — чёрные глаза загорелись. Он вернулся к заполнению анкеты, осознавая, что ведёт себя совсем не типично, но весёлый возбуждённый настрой пёр изнутри как прилив — его не остановить. Член полностью встал и теперь упирался в шов между ног, когда он закончил выводить "Даррен Кори Чондэ". Да, это определённо возбуждает.

***

      До начала оставалось ровно сорок минут, когда Энди окончательно потерял терпение и выпихнул новоиспеченного супруга в уборную. Гон только разгорался, становился сильнее, захватывал разум, порабощал тело, заставляя вести себя всё развязнее, а деться было некуда. Хоть они и стояли в начале очереди благодаря написанию, теперь уже их общей фамилии, через "С", но провели там достаточно времени, чтобы наверняка запомниться всем своим потенциальным однокурсникам. Альфа привалился к стене, закрыв глаза, прижимая к себе омегу-вампира совсем не нежно. Здесь уже точно все понимали, что они вовсе не разговаривают, а Даррен лижет и целует его шею, потираясь пахом о бедро, но никто точно не представлял, что только благодаря Энди альфа остаётся на месте. Вампир незаконно использовал всю свою силу, удерживая их сцепленные пальцы прижатыми к стене, а другой рукой крепко сдавливал полукольцом плечи, прижимая суставы, не давая им двигаться. Грудью он давил на чужую грудь, служа не точкой опоры, а сдерживающим фактором, несмотря на то, что он сам уже был возбуждён.       Обычно Энди был взрывом, вулканом, горючей смесью, а Даррен его остужал. Когда же он сам горел, потушить его было некому. Мимо проходили омеги в свою команду неудачников, но возле них они не задерживались. Теперь сладкий запах вызывал у альфы неудержимое желание чихнуть, будто само тело хотело избавиться от чужого течного аромата. Он громко чихал и утыкался в пахучие синие волосы супруга, чем отпугивал омег, коим такая реакция пришлась совсем не по нраву. Или дело было в окружающих вампирах, что волком смотрели на каждого человека, что хотел “забрать” альфу у одного из своих. Стоило хоть одному омеге чуть замедлиться, почуяв запах альфы в гоне, как зубастые начинали скалиться, пугая на раз-два. Вот такая вампирская солидарность!       Даррен стоял согнувшись в три погибели над низким каменным умывальником в административном туалете, куда велел идти Энди, и исполнял ещё один его приказ — плескал себе в лицо ледяной водой. Так-то это даже помогало, он на время приходил в себя, но лишь на время. Не может ведь он на экзамене поливать себя водой каждые пару минут.       Кто-то зашёл внутрь. Альфа и головы не поднял, пока шлейф знакомого до последней нотки аромата не достиг его носа. Энди открыл дверь последнего туалета и поманил мужа к себе. Даррен метнулся бегом.       Это было административное здание, с санузлом для работников, то есть здесь не было дешёвых кабинок с такими проёмами вокруг двери, что можно легко заглянуть внутрь. Каждый сортир был отдельной комнатой с фаянсовым другом, маленькой раковиной, пахучей туалетной бумагой, трёхслойными полотенцами и аромадифузором на бачке.       Как только щёлкнул замок, альфа обхватил любимого руками, прижал к себе, вовлекая в такой глубокий поцелуй, будто хотел в нём утонуть. Даррен лапал маленькую задницу, заставляя омегу-вампира встать на носочки, чтобы потереться пахом у него между ног. Энди пытался сказать что-то, но он был слишком занят поцелуями и попытками расстегнуть чужие чёрные джинсы, хотя маленькие руки отчего-то мешались. Вдруг любой контакт стал невозможен, потому что омега-вампир толкнул его к стене и оставил раскрытую ладонь на груди. Альфа было рванул вперёд, но его белые кроссовки лишь заскользили на кафеле, тогда стало понятно — он не может. Обманчиво слабая маленькая рука удерживала его на месте, а чёрные суженые глаза заставили замереть.       — Даррен, ты будешь делать то, что я скажу, — повелел он и глубокий голос завибрировал внутри головы и груди, словно Энди наложил заклинание. — Будешь хорошо себя вести, и я помогу, херово — останешься без сладкого.       — А я так люблю сладкое, — улыбнулся альфа и лизнул уголок рта, а строгого омегу-вампира это вдруг проняло. Он сам был слишком возбуждён, чтобы полностью войти в роль невозмутимого властелина.       — Я сниму с тебя рубашку, — сказал он и в два счёта расстегнул все пуговицы.       — Что я с тебя сниму?       — Ничего, — отрезал Энди, сдёргивая с него рубашку. — У нас нет времени.       Он отвернулся и повесил слегка промокшую ткань на крючок для сумок возле зеркала, а Даррен навалился сзади, обняв поперёк груди, и зашептал на ухо.       — Когда это нам не хватало времени? Я сделаю всё быстро, но качественно, ты же знаешь, любимый. Я так хочу тебя, — продолжал он, гладя чужой стояк, и потираясь своим о задницу, прямо между ягодиц. — Сзади всегда можно хорошо разогнаться. Я сделаю как ты любишь, сильно, но направлено, ни толчка мимо точки. Я могу быть очень сосредоточенным...       — Я тебя предупреждал, — ответил омега-вампир и в одно мгновение они практически поменялись местами — Энди хорошо его остудил, вжав грудью в холодный кафель, подпирая плечом. — Ты же не против, что я пока буду сзади?       Альфа немного пришёл в себя и даже испугался на секунду — может ли омега сделать что-то неприятное, чтобы сбить стояк вместо разрядки? Конечно, он же в самом деле не послушался.       — У меня мозг горит, я не соображаю, — прижавшись лбом к холодной плитке, жалобно оправдывался Даррен, зная, как любимого возбуждает, когда он находится в уязвимой позиции.       — Вижу, — отозвался Энди, вытаскивая его ремень из шлевок джинсов, — пора тушить.       Вдруг руки альфы оказались сжаты вместе за спиной, и кожу сдавил ремень, заставив выпрямить плечи, выпятить грудь, полностью открыться. Омега-вампир развернул его, а Даррен на пробу потянул путы — связано крепко. Энди оглядывал его тело с задумчивостью, как когда не мог решить, где укусить сначала, а альфа в свою очередь любовался им — горящие возбуждением чёрные глаза, слегка влажная кожа, разметавшиеся синие волосы и закушенная губа. Он был до предела заведённым, хотя и держался лучше. Забив на рациональность, Даррен пытался отыскать брешь для удара, чтобы утащить его за собой.       — Мне так даже нравится, — признался альфа, сжимая руки за спиной, чувствуя врезающийся ремень. — Трахнешь меня жёстко?       — Ещё как, — ответил омега-вампир, снимая чужие джинсы до колен, и тут же схватил поджавшуюся мошонку, — ты уже так возбудился, кончишь и от пары движений. Есть ли мне смысл раздеваться? Или просто связать здесь своим ремнём?       Он сдавил корень члена до звёздочек в глазах, выдавливая стон, а потом без жалости стал сухо дрочить, натирая кожу. Делал он это левой рукой, наверняка специально вывернув её так, чтобы задевать нежную кожу уздечки кольцами. С внутренней стороны украшения были гладкими и легко ездили по пальцу в пределах одной фаланги, цепляя крайнюю плоть на головке. Член заныл, но в приятном смысле, а от осознания того, что супруг намеренно использует свои кольца как секс-игрушку, дрожали колени. Достаточно возбуждающе и пошло, чтобы желать, чтобы ощущениям не было конца.       — А-а-х, это сильно, — выдавил из себя Даррен, запрокинув голову, чувствуя как капли пота стекают по груди.       — Сильнее? Конечно, любимый, — издевался Энди и ускорил темп, надрачивая ещё неистовее.       Не будь альфа так заведён, это было бы очень неприятно, но сейчас подобная жесткость граничащая с грубостью заставила его бурно кончить. Струя семени вылетела из него на сверхскорости и запачкала стену напротив, а остальное омега-вампир выдавливал на пол, обращаясь с его членом не осторожнее бутылки с майонезом. Даррен глубоко и громко дышал как утопающий, что только вынырнул на поверхность и хватает ртом воздух, не в силах насытиться. Он смутился того, что Энди выжал его так быстро, и правда даже раздеваться не стоит. Но омега-вампир на этом не остановился. Он расстегнул свои джинсы и маленькая рука исчезла сзади, а появилась уже влажная от его естественной смазки. Голова закружилась. Он был очень мокрым. Альфа сполз по стене на колени и, открыв рот, выставил вперёд язык, буквально умоляя. Он так хотел почувствовать вкус любимого, который уже почти позабыл, и омеге-вампиру это окончательно снесло крышу. Энди мазнул влажным пальцем по языку, и Даррен с удовольствием сглотнул, выставляя снова.       — Ещё.       — Блять, какой ты развратный.       — Ещё. Развернись. Я справлюсь с тобой так же быстро и без рук, только сделай это.       — "Это" — значит, сядь мне на лицо? — переспросил омега-вампир, снимая чёрные джинсы и белые трусы с одной ноги, а альфа только запрокинул голову.       Он и правда сел на чужое лицо как на стул, придерживаясь за стену, а жаждущий язык ласкал края снаружи, пока не проник внутрь, встречаясь с потоком влаги. Даррен часто сглатывал и постанывал от удовольствия, толкаясь кончиком, гладя изнутри стенки. Энди приглушённо стонал и елозил промежностью по его лицу, задавая темп, а альфа трахал его в строго заданном ритме, упиваясь влагой, что стекала по подбородку, шее и даже груди. Он тоже не пытался растянуть удовольствие, а скорее дать ощущений много и поострее, чтобы заставить кончить быстро. Даррен бодал его подбородком, побуждая двигать бедрами навстречу и насаживаться на твёрдый язык. Альфа сдержал обещание — от такой стимуляции Энди кончил меньше чем через пять минут.       — Блять, — выдохнул он, — не могу, когда ты так... Я сам не сдержан, ты меня просто доводишь.       — Я кончил, пока лизал тебе, — сообщил Даррен, глядя на новую лужу между ног и ниточку спермы, свисающую с кончика.       — Блять, — повторил омега-вампир, выпрямляясь на дрожащих ногах, — поднимайся, я ещё с тобой не закончил.       — Да?       — Три — счастливое число.       Горловой минет кого угодно сделает счастливым, а уж от глядящего прямо в глаза вампира... Не специально, но они поставили рекорд по количеству оргазмов за короткий промежуток времени, а потом Энди развязал руки, вытер пот с его тела и вытолкнул за дверь в расстёгнутой рубашке.       — Умойся с мылом, от тебя несёт сексом, а я пока здесь уберу.       Даррен сделал как велено и разминал затёкшие руки, покрытые рисунком от его собственного ремня. Блять, это было жарко!       А на тест он пришёл свежим и цветущим, совсем непохожим на других альф, ёрзающих на стульях. Он улыбнулся экзаменатору, когда получил свой листок, и медленно натянул манжеты рукавов назад, скрывая следы от связывания. Не от чужих глаз, больше от своих, чтобы снова не возбудиться. Энди хорошо всё просчитал. После трёх коротких оргазмов он свободен от гона на несколько часов — как раз хватит сдать тест с холодной головой, но от анального секса, даже короткой вязки, он стал бы совсем разморенным как сонная муха. И зная это, всё равно стремился к полноценному сексу, подгоняемый глупыми гормонами. Охуенно, что омега-вампир физически сильнее его. И по такому вопросу, умнее, но дело явно было не только в этом. Логично предположить, что, скорее всего, он не хотел, чтобы их первая близость после долгого перерыва и после свадьбы случилась в туалете в кампусе.       Да, хорошо, так даже лучше. Та самая ночь ещё впереди.