Дракулафил

      — Это всё?       — Кажется, да, — ответил Даррен и поставил руки на пояс, замерев маленьким островком в разноцветном океане пожертвованных вещей, вываленных на пол церкви.       Воскресная служба давно закончилась, и он с папой быстро перетаскал коробки в заднее помещение из белого грузовичка с красными дисками. Теперь дело было за сортировкой, которая всегда альфу успокаивала. Приятные запахи порошка и дез.средства витали в воздухе, неся собой чёткую ассоциацию с чистотой. Из колонки звучала подборка с Дэвидом Геттой, задавая весёлый темп работы. Прежде всего Даррен отделял детские вещи от взрослых, определял пол, а потом раскладывал по плотности и длине рукава.       Он всё думал об Энди. О близости, что произошла между ними. О том, что больше не будет называть его бывшим омегой даже у себя в голове. Блять, зомбирование социологии всё-таки сработало, ведь альфа даже близко не ожидал такой страсти от вампира. Оказалось, что когда он утолил голод в привычном понимании, то его захватил голод другого рода. Раскачиваясь на чужом члене и стимулируя узел, Энди снова его завёл, и Даррен выскользнул из омеги с новым стояком, а потом вставлял ему, вжав грудью в стол. Вампир цеплялся за крышку и стонал во время сильных толчков, заставляющих стол со скрипом ездить и качаться туда-сюда. Оба раза получились охуенно яркими, хотя во время второго Энди не пил из него. Ну, почти. Даррен заценил мелкие укусы, оставленные на груди, и большие — на плече и запястье возле пореза. Раны абсолютно не болели и по виду прекрасно заживали, как и положено укусам вампира. В любом случае, альфа собирался их прятать до полного заживления, чтобы не создавать омеге проблем.       Даррен уже определился для себя, что Энди его зацепил. Хорошо так зацепил. Альфа не обманывался, отдавая себе отчёт, что не особо знает омегу, и больше впечатлился его сексуальным темпераментом, чем огромным внутреннем миром, в который толком не успел заглянуть. Для любви всей жизни этого маловато, а вот для навязчивой симпатии — в самый раз. Но взаимная ли она или омега просто им увлёкся?       Неуверенностью в себе альфа никогда не страдал или выбрал бы профессию, для которой не нужно выступать перед кучей людей. Просто, кажется, в последний раз он заводил отношения года два назад. Они ожидаемо распались во время очередной полной изоляции, объявленной после вспышки вируса в их районе. Короче говоря, Даррен надеялся, что не разучился считывать всякие там сигналы и флиртовать.       "Блять, размышляю как старый дед", — подумал альфа и помотал головой.       — Какие планы на вечер? — с улыбкой спросил папа, складывая дутую оранжевую куртку, прижав её к груди.       Дома ждало подведение итогов в дополнительном задании по экономике и проверка эссе по праву. Даррен всегда старался растягивать выполнение заданий хотя бы на два дня, чтобы не спешить и не комкать там, где это не нужно. А ещё здорово помогает на следующий день окинуть работу свежим взглядом, ведь всегда находится желание что-то добавить или лихо завернуть какую-нибудь сложную фразу для получения дополнительных баллов.       — Буду делать уроки.       — Хм-м-м, Даррен, — как-то неуверенно начал папа, глядя в сторону, — я просто подумал, что раз у тебя свободный вечер, то ты захочешь пойти погулять с кем-то.       — Да нет, — пожал плечами альфа, а потом улыбнулся своей скошенной улыбкой и спросил. — А ты хочешь, чтобы я ушёл? Я тебе надоел?       — Ой, ну тебя! Я совсем не это имел в виду. Это счастье для каждого родителя, когда ребёнок на виду и занимается полезными делами, но...       — Но что?       — Ты же знаешь, как я ценю твою поддержку после... после смерти отца.       Даррен тут же бросил детские джинсы, которые складывал, и протянул папе руку через гору детских курток, а тот взял её в свои обе. Он всегда так сжимал губы и чересчур сильно распахивал глаза, когда эмоции захлёстывали и папа сдерживался, чтобы не заплакать.       — Я очень рад быть рядом с тобой.       — И я рад, — ответил папа и, напоследок сжав его руку сильнее, отпустил её. — Просто ты всё время дома и занимаешься уроками, а я думаю...       — Перестань!       — Даррен, не перебивай, когда я говорю, — одёрнул альфу папа, но тот рассёк воздух руками, будто обрубая обсуждаемую тему.       — Нет, я буду! Буду перебивать! Мы с тобой сто раз это обсуждали. Я хочу поступить на юридический и буду очень рад, но если это не произойдёт — ничего страшного.       — Если бы были деньги...       — Но их нет. Так какой смысл об этом думать? Я вот не думаю. А ещё совсем не думаю о том, что жалею, как мы их потратили.       — Мы с твоим отцом так хотели дать тебе хороший старт в жизни, — сказал папа, сжав руки в кулаки и приложив их к груди, там, где сердце.       — Я знаю и очень это ценю, но мне это не нужно. Я всё сделаю сам. Разве ты не веришь в меня? — спросил Даррен, уперев руки в боки как супергерой в плаще, развевающемся за спиной.       — Конечно верю, солнышко. Но ты всё время занимаешься вместо того, чтобы ходить гулять и бить баклуши как остальные выпускники, хотя бы по выходным. Ты же вроде завёл себе друга, того вампира.       "Да уж, завёл так завёл".       Вообще-то альфа не собирался ничего такого рассказывать папе, но момент оказался таким удачным. Можно было бы легко съехать с опостылевшей темы оплаты учёбы и показать, что он занимается не только домашними заданиями, чтобы поступить в недостижимый юридический. Да уж, делиться с родителями подробностями этой части своей жизни хоть когда-нибудь станет легко? Даррен собрал волю в кулак и ответил:       — Ну, вроде того. Вообще-то, он омега.       — Оу, — тут же оживился папа, которого оказалось легко сбить с толку чем-то интересным, — он тебе нравится?       — Да. Думаю, да. Он классный.       — А как зовут?       — Энди.       — Энди, — повторил папа и чуть нахмурился, как всегда, когда пытался что-то вспомнить. — Скажи, а он... как бы правильно выразиться? Он такой восточной внешности, да?       — Да-а-а, — осторожно протянул альфа и добавил, — у него корейские корни.       — Знаешь, я думаю, что точно его видел. Он работает на заправке с вечера и в ночную смену.       — В Квиктрипе? Вполне возможно, я не в курсе.       — А почему вы не встречаетесь сегодня?       — Эм, ну, я занят, и он занят... Короче... Мы только две отработки вместе провели, но там... В общем, всё немного непонятно, — промямлил Даррен, сам удивляясь своему косноязычию, коим никогда не страдал, а потом быстро добавил. — Давай больше не будем об этом.       Папа кивнул и больше об Энди не заговаривал, но всё время бросал на сына такие взгляды со смешинкой и чуть приподнимал уголки губ, что альфа хотел попросить его перестать, но так только больше бы выдал собственную нервозность. Блять, вот не зря говорят, что в голове у каждого человека живут мысли не до конца сформированные даже для него самого, но стоит только начать говорить вслух, как они приобретают вполне чёткие очертания. Вот так вполне чётко, услышав свой сбивчивый рассказ папе будто со стороны, Даррен понял, что Энди ему даже очень нравится.       Альфа старался думать о своём задании по экономике, пока разворачивал картонные коробки, проклацывал их степлером и складывал внутрь одежду. Папа отошёл поговорить со святым отцом и сообщить, что они уже почти закончили. Их семья не была людьми веры, но волонтёрство часто примыкало к церкви, поэтому они с папой уворачивались как могли от вопросов по поводу того, почему не были на очередной службе.       Оставив в помещении вместо разноцветного океана вещей только аккуратные подписанные коробки в углу, Даррен и папа шагнули в прохладный приятный вечер. Солнце давно село, не оставив даже зарева у горизонта, а кожу ласкал приятный ветерок. В городе стало так тихо, что слышно было, как гудит хим.комбинат на окраине. Папа сел за руль своей вишнёвой Мазды, а альфа устроился рядом на пассажирском, тут же открывая окно на полную, чтобы ветер потрепал волосы как следует. В дороге стало немного клонить в сон, поэтому он пропустил тот момент, когда папа свернул не туда, а проснулся только тогда, когда тот остановил машину. Даррен поморгал, оглядывая яркую вывеску, и, зевнув, возмутился:       — Да ты издеваешься! Я с тобой поделился, не чтобы ты меня подкалывал!       — Я тебя не подкалываю, — ничуть не смутившись, ответил папа, выуживая карту из бумажника, — машину нужно заправить.       — Там ещё полбака!       — И этого не хватит, чтобы я завтра съездил к твоему дяде в Финикс, пока ты будешь в школе.       — Ты мог бы заехать по пути.       — Мы оба знаем, что заправка вовсе не по пути. Чего ты так разнервничался?       — Я не разнервничался, — пробубнил альфа, сложив руки на груди.       — Ну, если хочешь, то сиди в машине, — пожал плечами родитель, — сам всё сделаю.       — Спасибо, я справлюсь. В магазинчике тебе что-нибудь надо?       — Да, м-м-м... баночку Пепси Макс, будь любезен, и... какой-нибудь батончик, — не особо убедительно на ходу придумывал папа, чтобы вынудить сына туда зайти.       — Окей, скоро вернусь.       Даррен вышел из машины, поставил пистолет, поколдовал над терминалом и, приложив карту для оплаты, бросил взгляд на магазинчик при заправке. Отсюда не было видно, но он прямо чувствовал, что Энди сейчас на работе. Папа его подловил, и ещё как. Блять! Альфа-то думал, что до встречи с омегой у него целый день.       Энди забивал холодильник пивом, когда дверной колокольчик звякнул и заставил его поднять голову. Даррен даже на месте замер от удивления. От умирающего графа Дракулы за выходные не осталось и следа. Омега выглядел как К-поп айдол, который невесть что забыл на захолустной заправке. Тёмные, сверкающие здоровьем волосы лежали в идеальной укладке, вовсе не походя на ту солому, что была на голове Энди в пятницу. Идеальная фарфоровая кожа стала чуть розовой, а яркие как лепестки роз губы приоткрылись. Свежая кровь явно пошла ему на пользу. Чарующие чёрные глаза смотрели на него ровно секунду, а потом опустились вниз, и омега сказал:       — Определяйтесь с заказом, а я сейчас подойду.       После Энди продолжил ставить пиво в холодильник, пока альфа подошёл к кассовому аппарату и замер возле, глядя на склонившегося над ящиком омегу в типичной красно-белой униформе.       "Какое-то холодное приветствие", — подумал Даррен, но мгновенно успокоил себя тем, что в помещении наверняка есть камеры, которые, возможно, пишут звук.       — Милый прикид.       — Да, я работаю на заправке, ха-ха.       — Разве я сказал, что думаю, будто работать на заправке — плохо?       — Разве я сказал, что думаю, будто твоё мнение меня интересует?       Он бросил своё пиво и подошёл к прилавку, начиная клацать что-то на компьютере, а Даррен стоял с выражением крайнего недоумения на лице. Чего он доебался? Альфа и слова не успел сказать! Разговор явно не задался, свернув в канаву по милости "Эндрю Чондэ", как гласил золотой бейдж на его груди.       И тут произошло то, что обычно описывают "будто дьявол вселился", ведь Даррен вышел из себя. Противоречиво получается, если омега сначала у тебя на члене прыгает как заведённый, а потом и в глаза не смотрит. Повинуясь неясному порыву, альфа скользнул рукой в ворот футболки и в одно движение сорвал корку с заживающего на плече укуса. Сердце колотилось как бешеное, и вампир, конечно, теперь слышал каждый удар, но это значительно ускорило дело. Альфа поправил воротник куртки и делал вид, что выбирает батончик, когда Энди за прилавком вытянулся в струну. Боковым зрением было заметно как он подался вперёд и глубоко вдохнул, на секунду прикрыв глаза, а потом посмотрел так, что Даррен даже испугался, будто вампир сейчас прыгнет через прилавок, укусит и трахнет прямо здесь на полу. Учитывая тихий вечер, альфа бы не протестовал, вот только втянувший его в это дерьмо папа ждал на парковке.       — Так, — начал Даррен, стараясь ни единой нотой не выдать себя, а омега вцепился в прилавок, глядя на него как на добычу, — я возьму Кит-кат, Пепси Макс и... Что же выбрать? Маунтин Дью, Колу, Доктор Пеппер, Севен Ап...       — Я бы сейчас выпил, — хрипло ответил вампир, а потом хищно улыбнулся, специально обнажая клыки, от вида которых у альфы чуть кровь носом не пошла.       Его настрой резко поменялся, и напускное недружелюбие как ветром сдуло. Теперь он открылся, выпрямился, прекрасные губы распахнул, и не думая прятать клыки, а блестящие чёрные глаза-пуговицы смотрели с уже знакомым выражением. Даже в дурацкой красно-белой униформе омега-вампир выглядел до жути привлекательно. Даррен чуть не свернул с назначенного пути, сдаваясь перед чужим пленяющим магнетизмом, но нашел в себе силы устоять, хотя сердце и колотилось в грудь с упорством соседа с дрелью по утрам, и Энди слышал каждый удар. Да хуй там после такого приветствия он будет падать к чужим ногам! Или у него гордости нет? Поэтому, высоко подняв подбородок, Даррен криво улыбнулся и, облокотившись о прилавок, становясь ещё ближе, ответил:       — Доктор Пеппер с вишней, Эндрю.       Щёлкнув ногтем по металлическому бейджику, он мгновенно спрятал свою улыбку, как будто она была ненастоящей, а после отошёл в другую часть магазина, пялясь на коробки сухих завтраков на полке, пока омега полез в холодильник. Плечо немного ныло, но альфа знал, что рана снова быстро затянется. Тем более эта встряска того стоила. Энди, не отрываясь, пялился прямо на него, будто хотел загипнотизировать, пока терминал тупил, считывая карту.       — Спасибо, увидимся на отработке, — сказал Даррен, сгребая свои покупки.       — Не увидимся, — не скрывая расстройства в голосе, сказал вампир и закусил нижнюю губу клыками, прежде чем продолжить, — за сон на уроке дают всего день или два отработки.       — А когда говоришь, что хочешь трахнуть кого-то, посреди урока, то целую неделю. Спокойной смены.       Альфа махнул свободной рукой и отправился на улицу, более чем довольный собой. Изменчивое поведение омеги — здесь есть над чем подумать. Пока он не вывел Чондэ на настоящие эмоции, тот на что-то рассчитывал, ведя разговор таким образом...       — Подожди, Даррен!       Альфа обернулся в дверях, но, видно, прежде чем его окликнуть, омега не сообразил, что же хочет сообщить, поэтому между ними повисло молчание. Вампир хлопал длинными пушистыми ресницами, пытаясь найти, что сказать, а черные глаза метались из стороны в сторону, будто вариантов несколько и что-то мешает ему выбрать. Интересно. Даррен снова улыбнулся и, подмигнув, демонстративно потёр укушенное плечо.       — Гарантирую, я сейчас уйду, и ты тут же придумаешь, что сказать. Кажется, это так работает. Запиши!       Толкнув дверь, альфа быстро вышел на улицу, надеясь, что достаточно сильно наполнил маленькое помещение магазина ароматом своей крови, чтобы заставить вампира сходить с ума и думать о нём ночь напролёт.

***

      Социология не единственный предмет, на котором они сидели вместе, поэтому утром понедельника Даррен ждал урока по литературе как омежка выпускного. До кое-чего он вчера всё-таки додумался. Поведение Энди было таким противоречивым вполне обоснованно, ведь, если альфа всё правильно понял, внутри него боролись желания и здравый смысл.       Альфа конкретно так зарылся в вампирскую судебную систему и знатно прихуел — права человека на вампиров в принципе не распространялись. Ни тебе права на звонок, ни права на адвоката, ни права на рассмотрение дела судом присяжных. Полный пиздец! Ну, вроде как, если ты никто. Всё, как сказал Энди. При такой закрытой системе с жёсткими правилами всегда процветает взяточничество, так что богачи и знаменитости, конечно, отмажутся как нефиг делать, а вот подобные Энди, которых даже хватиться некому, отправятся на эшафот. Укусил человека — смерть, ограбил пункт кормления — смерть, применил силу в отношении человека и нанес увечья — смерть. Это та самая троица законов, на которой держался весь порядок. Были и менее значимые преступления с более "мягкими" наказаниями — урезание количества кормёжек, удаление клыков, бесплатная работа на заводах и в центрах кормления, а вот в тюрьму вампиров вовсе не сажали, это и понятно, ведь беспорядков не избежать. Да и какая тюрьма их удержит?       Короче, опасность на каждом шагу, если хочешь взаимодействовать с человеком. И Даррен оставил бы его в покое, задавил неожиданно сильную зародившуюся симпатию, чтобы Энди не рисковал, но... Он ведь уже рисковал и рискует каждый день, когда ходит в школу голодным, прикрываясь херовой пастилкой для подавления жажды крови. Если центр продолжит на него давить, то срыв — лишь вопрос времени. А ещё раньше этого айдол Энди исчезнет, уступая место умирающему Дракуле. Его волосы потускнеют и высохнут, кожа пожелтеет, а под глазами снова поселятся тени. Ворочаясь перед сном на жёстком матрасе, альфа повторял тот же поздний вечер после жаркой отработки, тогда он тоже не мог заснуть, но думал о Дракуле, ещё даже не представляя, в кого превратит того свежая кровь. Да, Чондэ зацепил его гораздо раньше. Большей частью этими сверкающими темными глазами, которые были полны жизни, решимости и твёрдости. Даррен хотел смотреть в них ещё чаще и сблизка, не прятать взгляд, так что он придумал план. Дурацкий, немного опасный, но... Это должно сработать.       До звонка оставалась пара минут, и все одноклассники уже заняли свои привычные места, но преподавателя ещё не было, поэтому те безостановочно болтали, создавая в классе мерный успокаивающий гул как у многополосного шоссе. Парта справа пустовала, и альфа было подумал, что Энди вовсе не придёт, но тот соизволил появиться в дверях класса именно в тот момент, когда оглушительный звон разнёсся по всей школе.       Никто не обратил внимания на вампира, который медленно прошёл к своему месту. Да, он поглубже натянул капюшон, а чёрные глаза скрылись за стёклами таких же чёрных очков, но ничто не могло скрыть его изменившийся вид. Копна тёмных волос заставляла серую ткань дыбиться, и пара вывалившихся прядей у правого виска сверкала как шёлк. Даррен притворялся, что не замечает пристального взгляда в свою сторону, с преувеличенным интересом копаясь в рюкзаке.       — Привет.       — Привет, — ответил альфа и не смог удержаться от комментария. — Твой маскарад привлекает только больше внимания.       — Да что ты говоришь, — пробубнил Энди, но снял очки и сверкнул темными глазами в сторону соседа. — Давай начистоту, ты кому-то рассказал?       — О том, что стал вампирской шлюхой? Конечно, на шкафчике своём баллончиком написал. Как говорится, лучшая защита — это нападение.       — Надо поговорить, — невпопад объявил омега с напряжённым видом. Он так сильно сжимал челюсти, что ими можно было бы орехи колоть. Дракула-щелкунчик — забавная была бы игрушка.       — Ну говори.       — Не здесь. Давай я тебя найду на большой перемене?       — Ладно, — разрешил альфа, пожав плечами и размышляя над тем, как же Энди планирует его искать.       А потом забил. Судя по всему, вампир очень любит создавать сложности и проблемы самому себе.       Как бы Даррен ни хотел в ответочку насолить омеге так вот исподтишка, но во время большой перемены стоял возле своего шкафчика, хотя большинство учеников повалили в столовую. Он уже успел перекусить, поэтому как раз менял учебник по биологии на учебник по английскому, когда чужая тень упала на лицо.       — Снова привет, — сказал Даррен. — Так о чём ты там хотел поговорить?       — Давай отойдём.       Альфа пожал плечами и захлопнул шкафчик, думая, что они отойдут за угол или в подобное укромное место, но у них с Энди явно были разные понятия об уединённости. Они вышли из школы, выкрашенной в жизнерадостный жёлтый, обошли клумбы с суккулентами и огромными кактусами по дуге и явно направлялись в сторону стадиона. Даррен чуть отстал, проверяя, точно ли никто за ними не идёт.       В конце концов они свернули к пустующим оранжево-синим трибунам. Вампир зашёл между ними, и альфа было подумал, что тот хочет выйти на поле, как вдруг он проскользнул под сиденьями и скрылся внутри между балок. Ух ты, какое хорошее место! Их могли увидеть только с прохода, а из-за гравия вампирский слух Энди засечет любого за километр. Даррен пролез следом, и они дошли до середины трибун, где омега резко развернулся и глаза-пуговицы пристально уставились на него. Улыбнувшись своей фирменной кривоватой улыбкой, альфа облокотился на балку и замер в ожидании. Воздух вокруг оказался горячим и спертым, а земля под ногами отсвечивала оранжевыми и синими полосами. Бледное лицо вампира приобрело карамельный оттенок, и он начал.       — Я много думал о том, что произошло.       — Имеешь в виду то, что мы трахнулись в библиотеке или то, что ты пил мою кровь? — не смог удержаться от подкола альфа.       — Да, блять, именно это я имею в виду! Господи, Даррен! — вспыхнул омега. — Ты реально не понимаешь, что мне придёт пиздец, если ты хоть кому-то проболтаешься? Надо договориться.       — О чём?       — Ты никому не должен говорить о том, что между нами было. Никому. Повторюсь, тебе за это нихера не будет, а я пойду под вампирский суд за получение крови вне пункта кормёжки. Поверь, их абсолютно не ебёт, что ты сам дал мне кровь или что я голодал в тот момент. Если суд признает меня виновным, то мне пиздец. Я совсем один, и пожаловаться мне некому, а способы воздействия на провинившихся у них будь здоров. Поставят ещё большие интервалы между кормлениями, запретят покидать пределы города или на добровольных началах заставят работать в центре. Это самые мягкие меры, чтоб ты понимал. В худшем случае я исчезну, как те вампиры, о которых ты рассказывал.       — Наслышан о вашей жёсткой системе, но неужели ты думаешь, я буду свидетельствовать против тебя на суде? — оскорбился Даррен, и омега помотал головой.       — Твоё свидетельство не обязательно. Абсолютно любой, кому ты расскажешь, может говорить от твоего имени под полиграфом.       — Нихуя себе суд! Полиграф — это, блять, не детектор лжи!       — Да, всё создано для того, чтобы в голове было "шаг влево, шаг вправо — расстрел". Если дело дошло до такого, то всё. Теперь ты понимаешь?       — Теперь понимаю.       — Ты обещаешь мне, что это останется в тайне?       — Могу пообещать, — предложил альфа, подняв указательный палец вверх, — но с одним условием.       Вампир посмотрел в сторону и вздохнул, будто ожидал чего-то подобного. Кивнув своим мыслям, он с таким выражением посмотрел на человека, что можно было бы испугаться. Черные глаза перестали сверкать, наполнившись плотной тьмой.       — Чего ты хочешь?       — Открой рот.       — Прошу прощения? — опешил Энди, мигом растеряв свой лоск неумирающего графа Дракулы.       Даррен шагнул вперёд и насмешливо поиграл бровями, мол, давай, не ломайся. Вампир оглянулся по сторонам и наверняка обратился к своему тонкому слуху, но вокруг не было ни души, судя по тому, что он подчинился и открыл рот. Острые клыки как особо высокие горы выделялись среди остальных зубов. Сердце пропустило удар, стоило их увидеть, а потом снова, когда альфа провёл большим пальцем по острию. Вампир оторопело смотрел на него, а Даррен наклонился ближе и положил ладонь на затылок, прежде чем со всей силой рассечь кожу об острый как бритва зуб. Энди как будто хотел рвануться назад, но желанная свежая кровь альфы уже хлынула в рот.       Как такому сопротивляться? Он закатил глаза, жадно обхватил палец губами и замычал, шумно сглатывая.       — Умница, хороший вампирчик, — сказал альфа, привлекая его ближе к телу, ожидая, когда ударит мощный приход.       Сладкий вкус меда из дедушкиной пасеки наполнил рот. Запах свежескошенной травы на заднем дворе затопил лёгкие. Дух захватывало от вида с вершины пика Хэмфри высотой почти четыре тысячи метров.       Помотав головой, Даррен вышел из эндорфинового дурмана. Кстати, в этот раз гораздо легче, чем в первый, хотя сердце колотилось так же, а восприятие вообще сносило крышу. Кожа мгновенно покрылась мурашками от легчайшего сквозняка, протянувшегося под трибунами. Пульсирующая энергия медленно наполняла каждую клеточку тела, заставляя кровь с пением бежать по венам. Альфа вдохнул, ощущая запах подогретого пластика, деревянных креплений и даже пыли, вновь повисшей в воздухе после того лёгкого ветерка. Он выдохнул, и будто груз всех проблем свалился с плеч, а в груди поселилась безграничная умиротворённость. Подняв голову вверх, Даррен чуть не ослеп от ярчайшего диска солнца, чьи лучи теперь, казалось, проникают сквозь сине-оранжевую трибуну. Кончики пальцев утопали в чёрном шёлке волос присосавшегося к его пальцу, как к коктейльной трубочке, вампира. Бледное фарфоровое лицо украсило блаженство, и альфа с уверенностью мог сказать — красивее в мире никого нет.       Да, это был настоящий кайф, но чем дальше, тем больше нарастало возбуждение, тугой пружиной закручивающееся между ног, а контроль над собственной головой, напротив, возвращался. Туман там потихоньку рассеивался и появлялись вполне конкретные не особо приличные мысли в отношении омеги-вампира. Руку он высвободил из чужой хватки без труда, ведь Энди уже не был так голоден, как в пятницу. Что касается крови, по крайней мере. К губам он присосался с такой силой, будто не выжал альфу досуха двумя вязками не так давно. С клыками в этот раз он был осторожнее, не углубляя поцелуй, а лишь касаясь нижней губы кончиком языка. Обострённым вампирскими эндорфинами восприятием Даррен так ярко ощущал прижимающееся к нему ладное тело, будто совсем без одежды. Энди тёрся пахом о чужое бедро, одной рукой лаская налитой твёрдый член через джинсы, а второй поднял футболку до самых подмышек. Отстранить его от себя хоть на секунду оказалось не такой уж простой задачей.       — Энди, — прошептал альфа в горячие приоткрытые губы, — делать это здесь не лучше, чем в библиотеке.       Этот простой факт подействовал на омегу словно холодный душ, и он тут же отстранился, в один миг оказываясь на расстоянии вытянутой руки. По тому, как вампир сузил глаза и чуть наклонил голову, Даррен понял, что тот прислушивается к чему-то. Значит, поблизости есть люди? На самом деле альфа воспринял слова про вампирский суд крайне серьёзно, поэтому если Энди немного крышу срывает, то ему самому придётся следить за уединённостью подобных встреч.       — Двое альф пришли обсудить будущую игру. Они на дальней трибуне.       — Ты это отсюда слышишь? — поразился Даррен, выпучив глаза.       — Что тут слышать? Тишина вокруг! Блять, я должен был услышать их, как только они свернули от школы, а я и ухом не повёл! Кровь от мозга отлила, — пожаловался он и взлохматил тёмные волосы, которые даже после такого грубого обращения разлеглись пушистыми сверкающими прядями. — Мне всё это в новинку, совсем нет опыта контроля.       — Предлагаю добавить, — отозвался альфа, растянув губы в кривоватой улыбке. — Вот моё условие — приходи сегодня ко мне. Обсудим нехватку крови в пунктах кормёжки и способы решения этой проблемы.       Чёрные глаза сверкнули, но вампир закусил губу, будто не хотел так быстро соглашаться. Наверняка рациональная часть шептала ему на ухо риски, а Даррен не хотел, чтобы она вдруг возобладала, поэтому мигом окрасил чужой приоткрытый рот красным, ведь палец продолжал кровоточить от слюны вампира. Энди жадно облизнулся и потянулся ближе, но быстро пришёл в себя и топнул ногой как разобиженный ребёнок.       — Перестать так делать! Это тупо провокация!       — И я буду провоцировать, а ты будешь вестись. Пока не привыкнешь, — сказал альфа и, притянув омегу к себе, сообщил то, что шло откуда-то из груди, где появилось приятное томление, — нравишься ты мне очень, Дракула.       — Ты мне тоже, Дракулафил, — перекривил омега, сцепляя руки у альфы за головой.       — Тогда начинай привыкать, Энди. Теперь ты не один.