the fifth marauder: a chance to change everything

      Было около одиннадцати ночи. Трое друзей в гостиной дома Поттеров потягивали сливочное пиво, обговаривая насущные вопросы. Из приоткрытого окна к ним заглядывал ночной ветерок, обдувая лоб и спину, что больше всего страдали в пору духоты. Хоть помещение было немного освещено, глаза успели от этого устать, а потому Дель часто моргала, в конечном итоге закрыв их и откинув голову на спинку кресла. Организм не хотел спать, но вот глаза, похоже, были другого мнения. Римус медленно повел шеей и, сделав глоток пива, решил вернуться к главной теме обсуждения и спросить, будто надеясь, что это как-то поможет его подруге определиться быстрее: — Давай начистоту, Охотница. Ты ведь обдумываешь предложение Дамблдора, правда? — этот вопрос был самым важным в их сегодняшней беседе.       Гарри, Гермиона и отпрыски Уизли вместе с Артуром отправились сегодня утром на чемпионат мира по квиддичу. Дель проводила племянника, и этим же вечером ей пришлось делать противоположное — встречать. А именно своих давних приятелей. И заглянули они как нельзя кстати. Сейчас ей были жизненно необходимо переговорить с кем-то вживую.       Дамблдор пригласил её занять должность профессора Истории Магии, так как, по его словам, Профессор Бинс отдалился от мира живых и более не в состоянии преподавать качественно. И директор принял решение, что мисс Аделин Поттер наилучшим образом справиться с этими обязанностями. Ответ он просил дать не позже первого июля. И с тех пор женщина находится в постоянных размышлениях. И таких глубоких, что даже не заметила, как первый месяц лета пролетел мимо неё. Через пару дней в свои владения вступит второй, и ей придется дать ответ. — Это ведь та работа, которую ты искала. Подвижная, дающая возможность задействовать креатив, — не унимался Лунатик. Уж он-то знает, о чем говорит, — Тем более тебе всегда нравилась история и не нравился Бинс. Пора занять его место, и наконец, дать детям увидеть, что значат интересные занятия по истории. — И так ты будешь рядом с Гарри! — внес свою лепту Сириус, подняв указательный палец в воздух, будто его заявление должно добить Дель.       Поттер обессилено застонала. — Я знаю… Я все это знаю! — помотала она головой, словно пытаясь отогнать от себя их доводы, — Дело не в этом… Просто я не могу взять такую ответственность и… там столько толпы. Целый замок! — положив бутылку на стеклянный столик, Дель изобразила руками взрыв, пытаясь передать свои чувства от осознания такого огромного потока новизны в её жизни, — Не хочу никого подводить.       Римус снисходительно улыбнулся. Ему были знакомы эти кусачие мысли о провале и ответственности. Точно такое состояние у него было, когда директор прислал ему письмо с просьбой занять место профессора ЗОТИ прошлым летом. — Пару месяцев назад ты и представить не могла, что сможешь пойти в оживленное место и не сбежать в первые пять секунд от переизбытка людей. Но сейчас ведь все по-другому… Все приходит постепенно. Главное — пробовать, — разговаривая спокойным и подбадривающим голосом, Люпин походил сейчас на мудрого старика, беседующего с паникующей девчушкой, заплутавшей в собственных страхах, — Это невероятный шанс для тебя, Дель. Да, и тем более, если уж у меня получилось, то и ты легко приспособишься!       Дель переводила взгляд то на Римуса, безмятежного и уверенного в её успехе, то на Сириуса, что кивком соглашался с каждым словом Лунатика, и казалось, у него вот-вот материализуется взволнованно виляющий хвост. Женщина хмыкнула, излучая благодарность за участливость и понимание двоих друзей. Она открыла рот, намереваясь что-то ответить, но тут до её ушей донесся странный громкий треск.       Аделин повернула голову к давно потухшему камину, что неожиданно вновь воспылал яркими языками огня. Но, как ни странно, теплом их не обдало, зато в негреющем пламени появилось очертание лица. Встревоженные глаза миссис Уизли глядели на трех мародеров, и зрачки её блестели оранжевыми искрами. — Кое-что случилось, так что воспользуйтесь летучим порохом. — только и сказала она, перед тем, как исчезнуть, оставив после себя лишь почерневшие деревяшки.       С минуту троица переглядывалась, пытаясь осмыслить внезапное сообщение Молли, что прервало их беседу. И когда осознание все-таки пришло, они почти одновременно вскочили, набирая в руку порох, что всегда лежал в мешочке на камине. Первой перенеслась Аделин, за ней Сириус, успевший залпом осушить остаток своей бутылки, и замыкал их цепочку Римус. Все они очутились в гостиной Норы, где было, как обычно, куча рыжих голов и целое множество случайных предметов в одной комнате. Молли, закутанная в вязаную разноцветную шаль, стояла в окружении своих детей, что выглядели потрепанными и взбудораженными. Гарри сидел в кресле, то и дело потирая шрам в виде молнии на лбу. По обе руки на подлокотниках расположились Рон и Гермиона. — Что произошло? — подала голос Дель, даже не зная, к кому толком обращается, — Вы ведь должны были вернуться утром.       Гарри встал с места, медленно подходя к тёте. Только после этого женщина заметила на лице подростка сажу и рану около брови и губы. Кровь уже успела свернуться, но когда Гарри заговорил, ссадина на губе вновь стала кровоточить: — После чемпионата, когда мы уже все легли спать, кое-что случилось, — начал племянник, пока Дель беспокойно убрала назад его волосы, пытаясь осмотреть раны, — Пожиратели смерти… так их зовут, верно? — он повернулся к Артуру Уизли, и тот ему кивнул, — Они устроили пожар в лагере и стали нападать на случайно попавшихся. Мы все проснулись и попытались убраться оттуда, но толпа нас разделила, а мне еще и по голове досталось от неё, — парень указал на бровь, — Я очнулся и увидел, как вдалеке кто-то пустил в небо какое-то заклинание, и там тут же появилась змея и череп…       Дель пораженно ахнула. — Его метка… — только и смог проронить Сириус, еле удержавшись, чтобы не выругаться. — Мистер Крауч обвинил во всем свою домовиху Винки, но я уверен, что слышал мужской голос, когда заклинание полетело в небо. — «Мортмордре», — проговорила Аделин, почти скрепя зубами, с лицом, полным отвращения, — Это он сказал перед тем, как появилась метка?       Гарри кивнул, с тревогой посматривая на тётю. Ястребиная желтизна в её глазах, что он последний раз видел, когда та погналась за Петтигрю, вновь блеснула. И почему-то это взволновало его больше, чем сегодняшнее происшествие на матче. — Но зачем? И кто это был? — заметался Сириус, — Неужели хозяин этих подонков возродился… — И почему Крауч так быстро спихнул обвинения на домовиху? Он ведь до невозможности дотошный… непохоже на него, — подметил Римус, и Артур поспешил согласиться.       На пару мгновений повисла пауза, давая возможность каждому в этой комнате обдумать случившееся. Непонятные, на первый взгляд, плохо связанные друг с другом события предвещали нечто большее, и нужно было быть дураком, чтобы не признать этого. Но что именно и какого масштаба, представить слишком страшно, учитывая, с чего все началось в первый раз и чем закончилось. Дель поборола желание закурить прямо здесь и сейчас, в мыслях порицая себя за пагубную привычку, и посмотрела на Гарри. Нехорошее предчувствие закралось где-то внутри, когда взгляд зацепился за шрам на лбу. — Твой шрам болит? — изрекла женщина с непонятной интонацией в голосе, будто не разобравшись в том, задает ли она вопрос или утверждает.       Как она и предполагала, мальчик ответил «Да» осведомив Дель вдобавок и о том, что болеть он начал день назад после странного сна о незнакомом ему пожилом мужчине, громадной змее и болезненном шепоте неизвестного, сидящего в кресле у потухшего и покрытого пылью камина. — Молли, у тебя не найдется перо и листок? Мне нужно срочно отправить письмо. — подобное спонтанное действие казалось единственным, что она в силах сделать, ведь сидеть сложа руки не в её стиле.       Миссис Уизли указала на тумбу, где покоилась стопка перемотанных листов пергамента и письменные принадлежности, а также еще много чего, но перечислять слишком долго. М-да, у этих веснушчатых мальчишек действительно талант умещать столько хлама на такой небольшой предмет мебели. — Кому ты пишешь? — поинтересовался Сириус, но покосившись на одобряющее выражение лица Римуса, что стоял ближе к Дель, он все понял и без слов. — Дамблдору, — ответила она, — Я не до конца понимаю, что, черт подери, происходит, но чувствую, что Хогвартс это тоже затронет… как и всегда. А потому я должна быть там, рядом с Гарри.       Сообщение было коротким, но зато информативным: «Я согласна на должность профессора. Дель Поттер»

***

1 сентября, 1994       Запах только что сваренного кофе ударил в ноздри бодря рано вставшего Сириуса, словно он умылся ледяной водой. На часах было почти двенадцать, а впереди был еще целый день, полный разных дел и поручений, на которые он сам себя и навлек, пытаясь везде и всюду успеть. Плеснув в напиток немного огневиски, он аккуратно отпил, пытаясь убедить мозг в том, что это уж точно должно дать ему заряд энергии. Говорят, самовнушение — это иногда полезная штука. Ну что же, вот и проверим. Сделав еще глоток, он медленно поплелся в коридор к лестнице, предчувствуя тяжесть своего следующего важного дела, а в частности разбудить Дель Поттер.       Еще пару часов назад он проводил крестника на Хогвартс-экспресс подумав, что сон подольше не помешает Дель перед её первым рабочим днем в качестве профессора. Но вот время, что называлось утренним, ускользало, а потому сейчас самый подходящий момент разбудить крепко спящую женщину, что вчера никак не могла уняться и поэтому отправилась в кровать позднее, чем рассчитывала. Она волновалась и даже признавала это, а значит, все серьезнее некуда. Но уверенность в ней всё же теплилась, ведь так она сможет быть с Гарри и защитить его от напасти, что по её собственным предчувствиям всё надвигалась и надвигалась. Да и Сириус тоже это ощущал, что таить, хотя лето прошло более чем хорошо. Особенно для Гарри, что впервые в своей жизни по-настоящему веселился на каникулах. Он часто виделся с друзьями и гостил в Норе, но и не забывал про свой новоприобретенный дом и родственников, которых норовил получше узнать и стать ближе. Ну а день рождения, по его словам, он запомнит на всю жизнь. Но вот, лето подошло к концу. И теперь для каждого начинается новый этап.       Прозвучал стук в дверь, который женщина, конечно же, не услышала, пребывая в царстве сладкого сна, закутавшись в одеяло. Сириус непроизвольно улыбнулся, видя это зрелище. Милая, расслабленная, несобранная Дель, совсем непохожая на сосредоточенную версию, что обычно представала перед людьми. В голове всплыли смутные призрачные воспоминания, которые Блэк даже не успел толком разглядеть. Но сердцу это, похоже, удалось, потому что нет других объяснений, почему оно застучало быстрее и разлило внутри странное ощущение тепла. Рука потянулась убрать прядь её волос знакомым движением из далекого прошлого. В этот момент он чувствовал себя полным идиотом, что бросает в понравившуюся девушку записки, но боится посмотреть ей в глаза. Да… он полный идиот, но чтобы было справедливо, не один он. — Дель, тебе пора вставать, — он легонько тронул её за плечо, за что был обруган недовольным мычанием, — Давай-давай. Тебе нужно собираться в Хогвартс…       Женщина нахмурилась, жмуря глаза, как от яркого солнечного света. После накрыла свое лицо одеялом и раздраженно пробурчала: — Бродяга, что ты несешь…. Я закончила Хогвартс уйму лет назад, — на это мужчина рассмеялся, услыхав, с какой серьезностью она это сказала. Но смех его стал еще громче, когда она резко привстала и проговорила: — Черт возьми, я ведь учитель….       Со скоростью ветра она умчалась в ванную, в панике сказав: — Буди Гарри! Он же опоздает на Хогвартс-экспресс!       Судя по звуку, она явно перевернула что-то вверх дном и пока пыталась собрать это с пола, крикнула кое-что еще: — О, Мерлин, и сколько вообще сейчас времени?!       Сириус, все еще сидящий на кровати, повернул голову к часам и навеселе ответил: — Половина первого.       Дель высунулась из-за двери, настолько шокированная словами Блэка, что голос её стал на октаву выше обычного. «Сколько?!» — переспросила женщина и получила те же цифры. — К твоему сведению, Охотница, я проводил своего крестника на поезд еще пару часов назад. Теперь можешь остыть.       Как хорошо, что он дружит с Дель долгие годы, а иначе не смог бы сейчас по инерции увернуться от летящей в свою сторону расчески. — А сразу сказать нельзя? Я когда-нибудь придушу тебя, Бродяга, и ты сам будешь в этом виноват…! — Тебе попробуй что-то объясни, когда ты мельтешишь туда-сюда как бладжер, — он сложил руки на груди, — И я вообще-то дал тебе возможность отдохнуть перед первым рабочим днем, а ты мне расплачиваешься за заботу угрозами о смерти.       Дель медленно мотает головой, а после захлопывает за собой дверь ванной. — Вот тебе и вся благодарность, — бросает он ей, подходя к уже закрытой двери, — И я еще должен сделать тебе завтрак. За такую-то грубость! — Ага, — соглашается с ним голос через стенку, — И найди мне новый мешочек с летучим порохом. — А «пожалуйста»? — но вместе этого Сириус слышит только включившуюся воду.       Полчаса спустя Аделин спускается вниз, уже к готовому завтраку, застегивая на ходу рубашку. Волосы её высушены, а сумка со всем необходимым собрана еще с вчера. Осталось только подкрепиться перед долгим днем. Сириус пододвигает ей тарелку и чашку с кофе и пока она приступает к трапезе, осматривает со всей внимательностью: — Выглядишь как самый настоящий преподаватель… Дети даже не догадаются, как ты страшна в гневе, с виду прямо мисс Спокойствие. — И я надеюсь придерживаться такого образа… Если, конечно, мне не попадутся такие шалопаи, какими вы были с Джеймсом. — А сама то, — усмехается Блэк и Дель отвечает ему тем же. — Справедливо. Но теперь я профессор, и мне придется свыкнуться с мыслью, что нарушать правила — это плохо… Будет непросто себя переучить. — Придерживайся своих правил, тогда и переучиваться не надо будет, — с лицом великого философа, он допил свою четвертую порцию кофе за сегодня, и встал из-за стола, — Почему-то я уверен, что у тебя все получиться… Так что доверься моему чутью.       Дель кивнула, отдавая ему пустую тарелку. — Но если что, мы поспорили с Римусом на ящик сливочного пива, что твоя первая стычка с учеником, ну или со Снейпом будет спустя неделю. — Почему я не удивлена, — Поттер встала с места и прогладила руками брюки, — Но тебе придется поделиться выигрышем… ну, если что.       Сириус засмеялся и, заключив подругу в объятия, глубоко вздохнул. Еще на пятом курсе зелье амортенции пахло точно также, как её волосы. Темные кудряшки всегда в очаровательном беспорядке, как и у всех Поттеров. Блэк провел по ним ладонью и, отстранившись, посмотрел прямиком в каре-зеленые глаза: — У тебя, без сомнений, все получиться, Дель.       С помощью летучего пороха она оказалась на улочках Хогсмида уже через пару минут, предварительно очутившись в «Кабаньей голове», хозяин которой любезно разрешил воспользоваться камином в зале. Было обеденное время, когда Дель ступила на порог бывшего кабинета Бинса, а теперь и её собственного, и стала потихоньку приводить его в порядок. Дети приедут только к вечеру, наслаждаясь уютной поездкой с друзьями, пока в их отсутствие прихорашивают замок и трудятся над блюдами для пира. Пыли и хлама здесь было много, что и следовало ожидать от призрака, что и при жизни был максимально апатичным ко всему и каждому, а потому Дель пришлось заглядывать всюду, чтобы лишний раз не пропустить еще одну паутину. Ну, зато кабинет был просторным (судя по ощущению, что Дель убирается здесь уже вечность), и заполненным шкафами с книгами, которые Бинс накопил за всю жизнь и которые, похоже, ему уже не понадобятся.       Параллельно с уборкой в кабинете она вместе с тем чистила и голову. С новой работой её жизнь кардинально изменится, и по этому поводу у неё уже скопилось парочку навязчивых мыслишек, с которыми она интенсивно боролась, как и с грязнотой кабинета. И когда рука уже устала взмахивать палочкой и бегать вперед-назад в попытке найти еще недостатков, можно было смело сказать, что помещение засияло совсем другими красками. Из заброшенного и темного оно превратилось в более уютное и приятное глазу. Дель могла по-настоящему гордиться проделанной работой, но у неё уже не было на это время. Пора спускаться в Большой зал, ведь из вымытого окна уже можно было разглядеть только прибывших юных магов, освещающих себе тропинки палочками.       Приведя себя в порядок и несколько раз глубоко вздохнув, она направилась к громадным воротам, скрывающим Большой зал и учеников, бесконечным вихрем занимающих свои места и переговариваясь между собой. Сверху прозрачный потолок, словно красный занавес в театре, рассеивался специально, чтобы показать самые яркие созвездия, а плавающие свечки, как знали, и не одна из них, не смела закрыть собой мерцающие искорки. Распределяющую шляпу уже занесли. Она покоилась на табуретке и распевалась перед тем, как в очередной раз отправить новеньких по факультетам, а после спеть новую песню, которую она писала целый год, сидя на полке в кабинете директора.       Дель заняла свое место как раз вовремя, прямо перед тем, как Макгонагалл завела внутрь целую свору первокурсников, любопытно озирающихся на всякую мелочь. Как назло, её угораздило сесть именно рядом со Снейпом, что косился на неё при любой удобной возможности взглядом, полным проклятий и отвращения. И это несмотря на то, что в школьные годы Дель ни раз отговаривала своего брата и его лучшего друга от издевательств над неприметным слизеринцем, а пару раз и предотвращала, за что, конечно же, не получила никакой благодарности. Она понимала, почему ему не нравилась. Внешность и повадки, идентичные Джеймсу Поттеру, наверняка вызывали у него приступы внутреннего гнева. Но, честно говоря, ссориться с ним и ждать подлянки у неё совершенно не было настроения. Слава Мерлину, что среди многочисленных гриффиндорцев она смогла отыскать племянника, что подбодрил её кивком.       Распределение прошло хорошо. Было интересно вновь понаблюдать за восторженной и одновременно немного боязливой реакцией детишек на их факультеты. Где-то на сердце теплилась ностальгия по беззаботному детству, что никак не хотела проходить вплоть до окончания песни шляпы и её фееричного удаления со «сцены». Наконец, Дамблдор встал около пюпитра в виде золотой совы и, хлопнув в ладоши, заставил столы трещать от избытка блюд. И пока новенькие детишки восхищенно роняли слюни, директор, не теряя времени, начал свою ежегодную речь: — Приветствую вас! И тех, кто вернулся в эти стены, и тех, кто очутился тут впервые. С началом учебного года! — он обвел мудрыми глазами весь зал, и его очки-половинки таинственно блеснули, — Как и обычно, я сообщаю вам о том, что лес на территории нашей школы — это запретная зона, закрытая для посещения. Запомните, первокурсники! И еще наш смотритель, мистер Филч любезно попросил меня напомнить обо всех трехсот семидесяти девяти правилах. Но я слишком стар для подобной долгой беседы, а потому вы сами можете найти и почитать их на двери кабинета нашего завхоза.       Единственным, кто не приподнял уголки губ при этих словах Дамблдора, был сам Филч. Как говорится, всем не угодишь. — С этого года в нашем преподавательском составе произошли изменения, — волшебник обернулся на учительский стол, и Дель на секунду показалось, что Дамблдор ей улыбнулся, — Вместо профессора Бинса, что, к сожалению, отдалился от мира живых, должность преподавателя Истории Магии займет профессор Поттер. Поприветствуем!       Ученики захлопали, но на лицах их отображалось полное недоумение. Поттер? Им не послышалось? Неужели та самая тётя мальчика, который выжил?       Те пару мгновений, что она простояла, принимая приветствия, показались ей нескончаемыми, но в толпе она снова нашла знакомые зеленые глаза, и их обладатель, не стесняясь, хлопал громче всех. Благодаря племяннику волнение отступило. А когда Дель села обратно и сделала глоток вина из золотого кубка, положение дел улучшилось еще на немного.       Далее директор объявил еще одно новое лицо в Хогвартсе, и когда овации для него затихли, он поменялся с Альбусом местами, встав у пюпитра: — Ученики Хогвартса! Волшебники и волшебницы! Меня зовут мистер Крауч, и я не просто так прибыл в этот старинный замок. У меня для вас замечательная новость. Вам, мои дорогие, посчастливилось стать свидетелями проведения легендарного Турнира Трех Волшебников, а кое-кому из вас даже представиться шанс представлять школу!       Зал всполошился, переглядываясь, точь-в-точь как и пару минут назад, когда директор объявил о новой преподавательнице. Самые неугомонные ребята не на шутку оживились, видимо, уже представляя, как заветный кубок победителя и мешок галеонов окажется у них в руках. Но предвкушение это продлилось недолго, ведь следующий свой монолог мистер Крауч посвятил правилам, в том числе и тому, что участвовать могут только ученики, достигшие семнадцати лет. Самые громкие протесты, естественно, звучали из уст близнецов Уизли, ведь такого рода мероприятия были буквально их стихией.       Кое-как перекрикивая недовольных юных храбрецов, Крауч попытался закончить свою речь, но ему не дали этого сделать. Массивные двери распахнулись, впуская среднего роста волшебника с деревянным посохом в руке и закутанного в поношенный серый плащ. Словно по указке, в этот же момент на небе блеснула молния. Как оказалось, пока дети слушали речь, то даже и не заметили, как изначально чистое ночное небо стало темнее, чем нужно, предвещая дождь. Свечки замельтешили, но незнакомец быстро решил эту проблему, затянув прозрачный потолок заклинанием, возвращая порядок и баланс. — Аластор! Ты как всегда вовремя! — воскликнул Дамблдор человеку с тростью, идя к нему навстречу.       Тот быстро скинул плащ, открывая на всеобщее обозрение свое лицо, и оно все было покрыто грубыми старыми шрамами, таящими в себе захватывающие истории о погонях и битвах. А вместо правого глаза была повязка с заменяющим его волшебным. Бешеная голубого цвета радужка металась с ученика на ученика. Несмотря на посох и выглядывающий из-под штанины железный протез, он мог переплюнуть молодняк в шустрости, доковыляв до Альбуса Дамблдора быстро и ровно, будто тех лет и то, что они забрали у Аластора и не было. — А как же! — каркнул он в ответ, но все же приветливо обнял друга. — Внимание! Все внимание ! — старый волшебник зачем-то при этих словах замахал руками, будто его баритона не хватало, чтобы взгляды присутствующих были обращены на него, — С этого дня Защиту от Темных Искусств у вас будет вести профессор Грюм!       Это была уже третья шокирующая новость за сегодня. Сначала Аделин Поттер, бывшая изгнанница, за которой гонялось все министерство, становится их новым учителем по Истории Магии, а теперь и легендарный мракоборец присоединился к преподавательскому составу. Да еще и Турнир Трех Волшебников! Год обещает быть интересным.       Грюм сел за длинный стол и почти сразу же отпил из своей фляжки. Дель помнила его еще со времен Ордена Феникса и помнила его подозрительность, а соответственно и привычку пить и есть только свое. Они общались и вместе боролись против Темного Лорда, а потом женщину обвинили в предательстве, и она находилась в бегах от министерства и мракоборцев, в том числе и от самого известного из них. М-да уж, сложная у них история. Как сложатся их общение сейчас, когда Дель оправдали? Его выходящая за здравый смысл осторожность может сыграть свою роль, и тогда она точно окажется в его немилости. Поттер опустошила кубок. Её работа еще не началась, а Дель уже чувствует, как проблемы медленно подходят к ней, готовясь ударить в спину.

***

      Первая неделя Дель Поттер в роли профессора Истории Магии в Хогвартсе прошла на удивление неплохо. Конечно, женщине еще предстояло войти в ритм учительской жизни и научиться многим тонкостям, но даже без этого ей удалось расположить к себе детей и они, похоже, и не подозревали, каких усилий их преподавателю стоит эта поддельная уверенность в себе и непринужденность, которую она излучала. Учебный материал она перерабатывала под себя, дабы преподнести его максимально увлекательно и живо, ведь к такому предмету, как история, относились предвзято и равнодушно, благодаря прошлому профессору.       Так же, помимо знакомства с новым родом деятельности, происходили и другие, не менее занимательные для Аделин вещи. Например, приезд учеников волшебных школ Шармбатона и Дурмстранга на следующий день после объявления о турнире и выставленный посреди просторного зала дуэльного клуба кубок, что горел синими языками пламени, пожирая записки тех, кто хотел бы испытать свою силу и прыть и стать чемпионом от своей школы. Во времена мародеров такое масштабное и древнее соревнование, увы, не проводили, а иначе, без сомнений, Дель бы кинула свое имя в кубок (и не только она), поэтому следить за всеобщим ажиотажем в преддверии грандиозного события было чем-то новым для Охотницы. И сегодняшний день был особенно важен, ведь именно сегодня, за ужином, массивный кубок выплюнет из своего огненного жерла имена тех трех счастливчиков, что увековечат себя в семисотлетней истории турнира.       Вследствие этого, разговоры о предстоящем вечере было первым, что услыхала мисс Поттер, когда ученики четвертого курса стали неспешно проходить в класс. И если бы волшебница не пресекла бы разговорчики после оповещения о начале занятия, подростки бы так и болтали все сорок пять минут урока. Факультет Гриффиндора и Слизерина умолк, хоть и не сразу, переведя взгляды на профессора Поттер, что стояла около своего стола, осматривая новые лица. Это был её первый урок с курсом, на котором учился её племянник, и она не могла себе позволить ударить в грязь лицом, а потому сделала вздох, натянула приветливую улыбку и поприветствовала собравшихся ребят: — И так, четвертый курс. Добро пожаловать на ваше первое занятие по Истории Магии в этом году! — Дель взмахнула палочкой, и на доске сразу появилась её фамилия и имя. Признаться честно, она при этом почувствовала себя ужасно глупо. Как будто тут есть кто-нибудь кто каким-то чудом не знает, кто она такая. Но сделать вид, что это именно так, было проще, — Меня зовут профессор Поттер, а как зовут всех вас, я узнаю в течение урока.       Палочка в её руке еще раз затанцевала в воздухе, благодаря чему дети узрели тему лекции. — «Связь между магической и магловской историей» — так звучит наша сегодняшняя тема, — Дель внутренне посмеялась с того, как элита змеиного факультета скривилась при упоминании обычных людей и их истории, — Да-да, как бы некоторым из вас этого не хотелось, но история волшебного сообщества и магловская крепко сплетены между собой. Не корчитесь, словно вы съели горстку «Берти Боттс» со вкусом соплей, мистер Малфой, — по рядом прокатилось тихое хихиканье. Сам же Драко стал еще более угрюмым, чем вначале, гадая, как мисс Поттер угадала его фамилию. Но это было совсем не трудно. Юный наследник чистокровного рода был точной копией своего отца, хотя и черты Нарциссы можно было отыскать, — Кто может привести пример событий, где сталкивался наш мир и мир маглов?       Как Аделин и предполагала, руку тотчас же вскинула Гермиона. Профессор кивнула ей в знак согласия: — Великий лондонский пожар, начавшийся из-за мага, что держал у себя в подвале Валлийского зеленого дракона. — отчеканила девочка. — Пять очков Гриффиндору. Верно, мисс Грейнджер… Кто-нибудь еще хочет получить очки? Да, мистер… — Финниган, профессор. Я прочитал об этом на карточке из шоколадной лягушки, — произнес парнишка, сидящий за партой позади Гарри, — Случай нападения мантикор в 52-ом на магловских детей и то, как волшебник Норвел Твонк погиб, защищая их. — Отлично, мистер Финниган. Еще пять очков, — Дель сложила руки на груди, — Эти два случая показывают нам две стороны медали. Как волшебное вмешательство может нанести непоправимый ущерб жизни маглов и выступает в пользу Статута о секретности, но в свою очередь, и как иногда сторонняя магическая помощь оказывается спасительной, — сделав знак открыть книги, она продолжила, — И, конечно же, это всего два приведенных эпизода из тысячи. В первом параграфе вы можете прочитать и другие примеры… Также давайте поговорим и о таком явлении, как известные люди в магловской истории, которые на самом деле являлись чародеями. Кто-нибудь знает такие случаи? Слушаю вас, мистер… — Нотт, — коротко представился худощавый слизеринец, выглядящий еще более высокомерно, чем Малфой. Но высокомерие его отдавало уверенностью, а не напыщенностью, как у Драко, — Жена короля Генриха VIII, Анна Болейн, владела магией и являлась полукровкой. — Совершенно точно, мистер Нотт, пять очков Слизерину. Притом, она училась на вашем факультете и была крайне искусна в зельях. Но прославилась отнюдь не как волшебница, хотя среди её подданных и ходили различные слухи.       Рука Гермионы вновь была поднята для вопроса: — Её ведь обвиняли в том числе и в колдовстве, когда приговорили к казни, верно? — Это так, мисс Грейнджер. Хотя сам её муж, король Генрих VIII, был непосредственно связан с волшебством, — подавив улыбку от того, как оба факультета внимательно её слушают, Аделин промолвила следующее: — Его прабабушка училась в Хогвартсе на факультете Когтевран. Она была очень одаренной волшебницей и передала свои знания своей дочери Елизавете Вудвилл, что позже стала королевой, и, в свою очередь, научила свою старшую дочь Елизавету Йоркскую всему, что умела сама. Но на Елизавете Йоркской магический род угас. Все её дети, в том числе и Генрих VIII, родились сквибами… Почему так произошло, доподлинно неизвестно, но если верить легенде, все три женщины поплатились за использование темной магии и накликали на свой род проклятье.       Дель замолчала и была приятно удивлена тому, что в классе повисла тишина от того, что каждый ученик, поглощенный её лекцией, и не думает перешептываться с ближним. — Давайте-ка мы запишем домашнее задание, а после я могу рассказать вам о французском герцоге, скрывавшем свою причастность к магии… — Дель интригующе закончила предложение, и по всему классу раздались шуршащие звуки перьев, что были наготове поскорее написать задания и вернуться к рассказам профессора Поттер.       По окончанию урока в копилку Аделин попал еще один курс, на который она смогла произвести впечатление, и её племянник, поспешивший подойти к тёте и похвалить её отлично проведенный урок только подтвердил это. Близился ужин, а потому ученики чародейской школы стали спускаться в Большой зал на первом этаже, даже не заглядывая по пути в свои гостиные, чтобы занести сумки и переодеться. Терпение их было на исходе, а любопытство жаждало увидеть своими глазами, кого же выберут на почетные места чемпионов, которым предстоит пройти три непростых испытания на пути к победному хрустальному кубку, светящимся, словно самый счастливый патронус.       Когда кабинет истории опустел, а рабочий стол убран, женщина уже была на полпути к выходу, как вдруг что-то влетело в помещение так быстро, что и не разглядишь, но Дель слишком хорошо знала этот окрас, не секунду не сомневаясь в том, что её посетила совушка Ула. Обессилено сев на первую попавшуюся парту, она скинула конверт, что с такой бешеной скоростью пыталась доставить своей хозяйке. Аделин опасливо оглядела письмо, что оказалось от Сириуса, но не стала открывать, а первым делом наколдовала птице воды. — О, Мерлин… Что уже произошло? — с тяжелым вздохом она распечатала конверт и стала вчитываться в строки, не предвещающие, увы, ничего хорошего. «Плохие новости. Пару часов назад в Азкабане заметили пропажу Хвоста. Этот крысеныш снова смог сбежать, и на этот раз кто-то ему помог…»       У Дель перехватило дыхание. Она села прямо на парту, чувствуя внутри закипающий гнев и гнетущее ощущение бессилия в данной ситуации. Именно последнее и не дало её злости вырваться наружу и разгромить к чертям целый кабинет, притупив ярость апатией. Глаза её сверлили стену, а рука медленно сжимала бумагу, будто если сомнет пергамент и порвет его на маленькие кусочки, сможет стереть и то событие, что было там записано. Минуты обходили её стороной, не давая понять, сколько же времени она просидела, поглощенная в свои кричащие мысли, покуда в коридоре не послышались поспешные шаги человека, что только-только замедлил свой бег. Девочка с кудряшками вошла в класс, тяжело дыша. Это все же заставило её встать, прерывая немой монолог, и повернуться к подруге Гарри, выглядящей невероятно взволнованной: — Что стряслось, Гермиона? — спросила её Аделин немного рассеянно.       Гриффиндорка толком не отдышавшись, ответила: — Там Гарри… он… он стал чемпионом от Хо...Хогвартса! Четвертым чемпионом…