Рисую тебя

      Одержимость — это подчинение разума чему-либо. Затуманенность, неумение здраво мыслить, каждый день ради одного. Человек, одержимый новой идеей, успокоится лишь тогда, когда осуществит её. Человек, одержимый человеком, успокоится лишь тогда, когда этот человек будет с ним, будет его; когда поверит, что всё взаимно. Мы в голове придумываем идеальный образ человека — это и есть страсть, одержимость человеком: когда ты создаешь в воображении его образ, мало соотносящийся с действительностью. Люди, одержимые любовью, становятся слепы и глухи ко всему на свете, кроме своей любви. Они так же не принадлежат себе, они потеряны, а единственным спасательным глотком свежего воздуха для них будет являться обычное касание, взгляд или обращение любимого к себе. — Он моя главная одержимость. И я готов предаваться ей всегда и везде, — произнёс блондин, смотря на своё полотно, откуда за ним наблюдал милый парень с самой тёплой, нежной и необычной улыбкой. На щёчках красовались миловидные веснушки, а взгляд был пропитан такой любовью, словно блондин на листке бумаги умел чувствовать по-настоящему. — Сынмин, я потерян. Я несу такой бред дичайший. — Возьми себя в руки, Хёнджин, — выдохнул тяжело парень на том конце сетевой линии и грустно посмотрел в камеру. — Это продолжается больше пяти месяцев. Ты должен смириться, что вы не можете быть вместе. Страдать от неразделённой любви не выход, Хёнджин. К тому же Феликс не знает о твоих чувствах. Что трудного подойти и признаться? У тебя же есть его номер, позови на свидание. — Спасибо за номер, Сынмин, — улыбнулся парень, подходя к окну и садясь на подоконник. — Я записал его «Цып-цып» и в конце смайлик цыплёнка. Я понимаю всё то, что ты говоришь, но это трудно для твоего понимания. Я ведь даже не люблю его, а просто с ума схожу. Ты знаешь, в чём он сегодня пришёл? А вот я знаю! Эти чёртовы джинсы с ремешком и футболка с сеткой на спине! Никто не должен видеть его спину такой. Сынмин, иди сюда быстрее и скажи ему, что это не прилично. — Почему я?! — Ты с ним учишься, а не я! — взвыл блондин и поморщился от ярких лучей, попадающих в небольшую аудиторию, в которой парень сидел совершенно один. — Я настолько рано пришёл, что сижу один. Знаешь, так странно, что нас так мало учится на факультете художественного искусства. — Современный мир — новые увлечения, — пожал плечами Сынмин, смотря через экран на своего друга. — Давай позже поговорим? Мне нужно купить для Чонина воды и перекусить. Я придумаю, как сделать тебя счастливым сегодня, поэтому не уходи раньше меня!       Хёнджин хохотнул и кивнул, смотря, как экран телефона погас, оставляя парня опять в своих болезненных мыслях лишь об одном. В голове крутился лишь один образ милого блондина, который так близко, но так далеко.       Ли Феликс — главная головная и душевная боль Хёнджина. Так влюбиться мог только он, вот честно. Полностью погрузиться в человека, пытаться стать чем-то большим, лишь бы любимые глаза в обрамлении пушистых ресниц взметнулись в твою сторону с лёгкой улыбкой на кукольных губах. Хёнджин был уверен, что идеальнее человека он не встречал никогда. Феликс был невероятным, а эти веснушки на скулах и впалых щёчках настолько делали его домашним и сказочным, что блондин пообещал себе однажды пересчитать их. Сынмин, друг Хёнджина, был вторым по счёту человеком, который знал эту проблему блондина. Он всячески старался помогать, так как учился на одном факультете с тем самым Феликсом, который так плотно засел в голову Хёнджина. Сынмин достал для друга его номер телефона, IP-адрес, чтобы Хёнджин, как настоящий маньяк, мог знать, где его принцесса проводит время тёмными вечерами. Сынмин даже обманул Феликса, введя ему в телефон вместо своего адреса IP-адрес Хёнджина. До сих пор неизвестно, как Ли не понял этого.       Всё это продолжается уже очень долго, но для Хёнджина время идёт ещё медленнее, чем для других. Он живёт от встречи до встречи, от игнорирующего взгляда до боли в сердце, когда Феликса обнимают чужие руки. Если бы ему хватило смелости сделать первый шаг — жизнь бы стала проще, но Феликс не из тех, кто может понять эту зависимость Хёнджина. — Здравствуй, Хёнджин, — улыбнулась преподавательница, заходя в класс. — Не сиди на подоконнике! Когда-нибудь он точно провалится под тобой. Сам знаешь, как я долго нам аудиторию выбивала. Ты же не хочешь испортить еë? — мило улыбнулась она, и Хёнджин спрыгнул с подоконника, направляясь к мольберту. — Сегодня мы начнём одни, остальные подойдут позже. — Почему? — выдохнул Хёнджин, уже давно зная ответ благодаря Сынмину с факультета вокала и танцев. — Совсем скоро конкурс, и все готовятся. Я отпустила ребят, которые принимают участие. Наши художники занимаются украшением и постановкой декораций. Жаль, что ты не согласился принять участие. — Я даже не знал об этом, — честно ответил блондин, следя взглядом за преподавательницей Кан МиСук. — Потому что думаешь не о том, Хёнджин, — нежно улыбнулась она и подошла к парню, тяжело выдыхая. — Опять он. Кто же этот паренёк, Хёнджин? Я с ним знакома? — Надеюсь, что нет, — хохотнул блондин и провёл пальчиками по длинным серёжкам, нарисованным на полотне. — Такой красивый… Ой, то есть, нет… Точнее, да! Да… Он великолепный.       Кан МиСук — самая милая женщина в академии. У неё было такое тёплое и доброе сердце. Создавалось чувство, что она любит каждого своего ученика и проживает с ними все их переживания, радости, грустные и счастливые дни. Она была молода и современна, умела поддержать разговор, а главное она была опытной. Кан МиСук хватало одного взгляда на картину ученика, чтобы почувствовать все эмоции. Произведения Хёнджина вызывали у неё чувство опустошённости и некой боли в сердце. Уже на протяжении пары месяцев ей приходится лицезреть одного и того же парня, которого рисует Хёнджин. Сначала она восхищалась его красотой, потом стала расспрашивать кто же этот покоритель сердца её ученика, и лишь сейчас МиСук поняла, как тяжело Хёнджину всё это даётся. — Может, нарисуешь что-нибудь на конкурс? — предложила женщина, закусывая губу. — Не подумай, я правда восхищаюсь твоим талантом и твоей любовью к этому парню, но, Хёнджин, мы же учимся. Ты должен научиться рисовать что-то, что было бы не похоже на него. Давай так, я дам тебе сегодня отдых, хорошо? — Но… — Хёнджин, пожалуйста, просто пойди и помоги своим ребятам с декорациями в актовом зале, хорошо? — Я не хочу, я хочу рисовать. — Это твоё задание, Хёнджин, — выигрышно произнесла МиСук, подмигивая. — Я приберу твой рисунок и обещаю, что его никто не увидит. Вернёшься за ним в конце дня.       Хёнджин кивнул и стал собирать все свои принадлежности в рюкзак, даже немного радуясь внутри, что прямо сейчас сможет встретиться с Сынмином и поговорить. Да и альтернатива помочь с декорациями там, где будет танцевать его Феликс, была не слишком и плохой. Написав другу сообщение, что он направляется в актовый зал, Хёнджин очень быстро получил ответ, чтобы он остался ждать Сынмина в холле.       Сынмин пришёл через пару минут и сразу крепко обнял Хёнджина, вручая ему яблоко на перекус. Обговорив такие темы, как: «что тебе снилось сегодня?», «почему тебя отпустили делать декорации?» и актуальную тему «где Феликс?», блондин, смеясь с истории друга, зашёл в актовый зал, оставаясь стоять на месте. Прямо перед ним на сцене стоял запыхавшийся предмет воздыхания Хёнджина. Капельки пота стекали с блондинистых прядей, учащённое дыхание, мокрая футболка с сеткой на спине, из-за чего можно было с лёгкостью заметить насколько сильно напряжены его мышцы. При всей этой усталости и отдачи себя танцу, на лице играла тёплая улыбка.       Ли Феликс был очень уникальным парнем. Наверное, таких совсем не осталось в XXI веке. Хёнджин видел в нём свой идеал: доброта, нежность, притягательная красота. Феликс был очень талантливым и целеустремлённым. Это замечал не только Хёнджин, но и многие безнадёжные романтики, разбиватели сердец и просто люди, которые были близки к парню. — Держи! — улыбнулся Сынмин, понимая, что это подходящий момент. — Отнеси ему воды! — Ч-что? — блондин похлопал глазками, рассматривая в руках бутылку с водой, которую друг за пару секунд достал из рюкзака. — Зачем? — Иди бегом! — Сынмин толкнул Хёнджина в спину. — Такой взрослый, но такой глупый! Он только что тренировался, а значит хочет пить!       Хёнджин остановился и заулыбался, кивая Сынмину и быстро направляясь по ступенькам к сцене, где сейчас сидит прекрасный блондин и вытирает пот со лба. Он мило улыбался своим друзьям, а когда Хёнджин уже был готов протянуть ему спасательную жидкость, мимо него прошёл парень, садясь с такой лёгкостью к Феликсу на пол и протягивая ему открытую бутылку с водой.       Сынмин тяжело выдохнул и покачал головой, спускаясь к Хёнджину и кладя ладонь ему на плечо. — БанЧан оказался быстрее тебя, — произнёс он, поджимая губы. — В следующий раз думай быстрее.       Хёнджин выдохнул, успевая рассмотреть блондина, который даже и не заметил его присутствие совсем рядом. Он улыбнулся, когда БанЧан заботливо убрал прядки волос со лба Феликса, а Ли в свою очередь так нежно улыбнулся, что даже пусть эта улыбка адресована другому, Хёнджину было сейчас хорошо. Но всё равно было очень грустно. Сколько он ещё будет делать эти незначительные шаги навстречу, когда его постоянно обгоняют? Сколько будет времени лежать ночью на постели и мечтать о том, как именно он и Феликс идут за руки, улыбаясь друг другу? А может всё проще, чем кажется? На все вопросы ответит время, главное не отступать.