Бездушные живут вечно

Амрена Хаос не особо запомнила, как быстро покинула кабинет Слизнорта, громко хлопнув дверью. Затем мимо пронеслись несколько длинных коридоров и множество смазанных лиц, на которых наверняка читались сочувствие и любопытство. Она выбежала на улицу, ступая под ливень. Проливной дождь мгновенно намочил волосы и одежду. Раскат грома заставил Амрену поморщиться, ударив по чувствительному слуху. Но холод успокаивал. Холод и вода. — Амрена! — знакомый голос Лейсан сейчас звучал выше и более надрывно. Вероятно, она уже не в первый раз её окликивает. Хаос не отозвалась. Даже не обернулась. Ей не хотелось смотреть на подругу, которая пыталась её догнать. Сильно бьющиеся и бурлящие эмоции жаждали всплеска. Проявления гнева. Нужно выплеснуть все эмоции, как-то снять боль. — Амрена! — ещё раз крикнула Веструм и сомкнула свою ладонь на запястье подруги, вынуждая развернуться. — Куда ты... — Не надо, Лейсан! — повысила на неё голос Хаос и выдернула свою руку. — Рена, пожалуйста... — взмолилась Лейсан, когда Амрена собралась двигаться дальше за школу. — Не надо. Я прошу тебя. Я не могу, я так не могу... Не могу сидеть здесь, в этой сраной школе, где я теперь в роли... Экспоната! Не могу... — Хаос лихорадочно замотала головой. Она пятилась назад до тех пор, пока не упёрлась спиной в стену. Глаза закрыты. Хаос не хотела смотреть на Лейсан и показывать свои покрасневшие от слёз глаза. Ранее Амрена никогда не плакала, и это было чем-то столь странным, необычным, инородным. Как и разрывающая грудную клетку смесь из боли, ярости и тоски. Слишком много эмоций, которым противилось сознание. Оно желало их подавить. Хаос внезапно захотела сказать что-то ещё, но подавилась своими же словами. Противный, горький ком в горле, казалось, стал ещё больше, и она просто зарыдала в голос. Сорвалась, хотя и считала это слабостью. Хаос множество раз видела, как подобным образом ведут себя люди, тела чьих родственников попадали на стол патологоанатома, то есть её дедушки. Тогда она не так сильно понимала эмоции и лишь отдалённо понимала такое поведение. А сейчас сама попала в такую ситуацию. Мысли вихрем носились по сознанию, не позволяя ни за что зацепиться. Даже мысль о Николае пролетела мимо. Сейчас ей казалось, что погибла вся её семья. Внезапно тело словно током прошибает. Амрена крупно вздрагивает и прижимает руки к груди. Сосуды начинают гореть. Взгляд голубых глаз опускается на бледную кожу кисти руки. Снова начинает происходить то же самое, что и в комнате Реддла. Все вены становятся тёмными. Кости снова начинает ломить. Лейсан, наблюдавшая со стороны за этим преображением подруги, тихо охает, и Хаос резко поднимает взгляд. Потемневшие глаза. Пожалуй, слишком резко. Сознание Веструм расценило это как угрозу, заставляя её отшатнуться. На губах Амрены появилась усмешка, что переросла в смех. Истеричный смех. Нервы сдали. Неужели у неё теперь нет подруги и, возможно, появятся проблемы? Если та решит рассказать кому-то о том, что видела. — Я не хочу здесь находиться... Не хочу... Не хочу. Не хочу! НЕ ХОЧУ! — смешались рыдания со смехом. Амрена вновь схватилась за грудь. Больно. И дело не в душевной боли. Физическая. Реальная. Казалось, будто какой-то монстр запустил длинные когти ей под рёбра и пытался развести их в стороны, словно разводной мост, ломая грудину. Больно и страшно. Хаос не знала, что происходит с ней и как от этого избавиться. Лейсан тем временем молча смотрела на Хаос округлившимися глазами. Не подходила ближе, но и не бежала. Даже за палочкой не потянулась. Но обращать на это внимание у Амрены не было сил. Казалось, ко всей этой боли, окружающей её, добавилось ещё и отвратительно до ужаса давящее чувство окружающей её магии. И с каждым мгновением давление усиливалось, словно Хаос стремительно уходила под воду. На очень большую глубину. Всё хуже и хуже. Больнее. Вены начинает жечь, и желание исчезнуть из этого места становится невыносимым. Веструм становится немного смелее и делает шаг к Амрене, но та отшатывается в сторону. Словно эта девушка-альбинос собиралась причинить ей боль. Отшатнулась и крепко зажмурилась. Новое необычное чувство могильного холода окутывает её и после становится гораздо легче. Звуки дождя резко прекращаются. Амрену окутывает тепло, и дышать становится легче. Магия, окружающая Хогвартс, перестаёт давить на неё. Она размыкает припухшие веки и тут же поднимается на ноги, лихорадочно оглядываясь. Знакомая комната, чьи стены были отделаны красным деревом, в центре стоял небольшой столик, рядом с которым на тёмном паркете расположились кожаные кресла. Гостиная особняка Хаосов. Тут было тепло из-за разожжённого заботливым домовиком камина. Истерика на какое-то время отступает, уступая место шоку и непониманию. Границу антитрансгрессионного поля Хогвартса Хаос не пересекла и теперь была искренне удивлена тому, как оказалась в своём доме, это было большой загадкой. Тихий хлопок и перед Ареной появляется эльф Линти. Она чуть кланяется хозяйке и приветливо улыбается, а после чуть отходит назад, замечая, как сильно потемнели глаза и кожа хозяйки от почерневших сосудов. — Юная мисс снова решила посетить свой дом после больницы? Мисс что-нибудь желает? — тихонько поинтересовалась она. Амрену будто током прошибает. Сознание вновь возвращается к вести о смерти семьи. Слёзы с новой силой начинаю стекать вниз по щекам, раздражая кожу. Линти переступает с ноги на ногу, не понимая как реагировать. — Их больше нет... — шепчет Хаос, останавливая внимание на колдографии в рамке. С неё на Амрену смотрели её темноволосая мама. Она статно расправила плечи, держа в руках небольшой свадебный букет из алых цветов, что было небольшой традицией Локидов, и отец в чёрной парадной мантии с аккуратно уложенными волосами и полным отсутствием бороды. Он и сейчас, до недавнего времени, выглядел молодо, но растительность стала добавлять несколько лет. Хаос чуть улыбается, глядя на то, как маленькая, но статная и властная на вид женщина, целует высокого и широкоплечего мужчину с добродушным видом. Она берёт в руки снимок, и в груди снова заседает ком боли и что-то ещё. Что-то, что желало вырваться на свободу. — Юная мисс... — дрожащим голосом начинает эльф, чьи огромные глаза наполняются слезами, а уши опускаются от такой новости. — Уйди, Линти, — обрывает её Амрена. Она резко снимает с себя водолазку, что ей приготовил Том, и суёт её в руки эльфу. — Ты свободна, — говорит Хаос, глядя на то, как Линти сжимает в руках одежду хозяйки и снова мнётся на ногах, не зная, что теперь делать. По лицу эльфа покатились слёзы, и она упала на колени. — Почему хозяйка прогоняет Линти? — рыдает она. — Линти сделала что-то не так? Амрена смотрит на это маленькое существо, пытаясь и для себя осознать, почему так импульсивно поступила. Неужели смерть родителей заставила отказаться от последнего хорошо знающего её существа, живущего в этом доме? — Я не прогоняю, Линти. Просто даю выбор, но оставь меня сейчас одну. Пожалуйста, — отвечает Амрена. Эльф смотрит на неё и поднимается на ноги. Кланяется и исчезает, повинуясь. Хаос смотрит на пустое место и чувствует, как напряжение в костях и сосудах продолжает нарастать. Тело начинает трясти, и тихое шипение Амрены переходит в душераздирающий крик, сочетающий в себе душевную и физическую боль. Глаза плотно зажмурены, и Амрена лишь слышит, как всё в комнате сначала дрожит, а после с громким треском ломается и разбивается. — ДА СКОЛЬКО МОЖНО?! — вопит Хаос, когда обнаруживает, что стоит в комнате, засыпанной деревянными щепками, в которые превратилась мебель, битое стекло и ошмётки ткани. Сильный ветер с дождём со свистом стал залетать в гостиную через разбитое окно, каркас которого сейчас, поскрипывая, болтался на одном креплении. Камин перестал гореть и сейчас представлял из себя груду камней. Именно поэтому она прогнала Линти. Чувствовала предстоящий всплеск энергии и боялась навредить и этому маленькому существу. Тёмно-фиолетовая дымка, окружающая всю эту разруху, ползала, переливаясь словно живая, к Амрене. Поднялась к рукам и развеялась, словно туман. Единственным, что осталось целым в этой комнате — колдография со свадьбы родителей, что Хаос прижимала к груди. Покачав головой Амрена, достала палочку, что так и находилась за поясом, и взмахнула, желая поманить к себе алкоголь из другой комнаты, но ничего не произошло. Тут девушку пробило на смех. Снова истерический. Неужели она возвращается к тому, что было три года назад, когда магия была недоступна? Ироничная ситуация. Потеря того, кого она начинала считать другом, всколыхнула магию, потеря близких — засунула так глубоко, что палочка вновь стала бесполезным атрибутом. Амрена отбрасывает её и шагает по хрустящим под ногами обломкам в соседнюю комнату. Эмоции постепенно остывают и полностью сходят на нет, когда губы Хаос смыкаются вокруг бутылки с огневиски. Крупными глотками, она выпивает чуть меньше трети бутылки за раз и заходится кашлем, чувствуя, как жжёт горло. Не понимая зачем, она расслабленной походкой возвращается в разрушенную комнату. В одной руке она держала открытую бутылку, в другой две закрытых. «Неужели и прошлое разрушение моих рук дело?» — эта проскальзывает в голове Амрены, когда в бутылке остаётся меньше половины алкоголя. Эмоций нет. Совсем. Словно она вернулась в детство, когда только начинала учиться их испытывать и понимать. А может это всё было лишь плотно укоренившийся имитацией, которую она поддерживала на протяжение жизни, думая, что и правда смогла освоить это инородное, столь привычное для всех, но не для неё проявление жизнедеятельности? Шаг. Ещё один шаг, сопровождаемый глотком из бутылки. Последний глоток и пустой сосуд летит в стену, разбиваясь на десятки осколков, что полетели в Амрену. Она стояла слишком близко, но никак не отреагировала, когда пара осколков впились в кожу оголённого живота. Несколько из них рассекли кожу в области ключиц и груди. Усмешка на губах и Хаос падает на колени. Нащупывает железяку, что когда-то была люстрой, и резким движением разбивает горлышко другой бутылки. Аккуратно, чтобы можно было пить. Снова вливает в себя алкоголь, не касаясь губами бутылки. Чувствует, как сознание расплывается, даря телу лёгкость, и притупляет рецепторы. Очередная усмешка и чувство пустоты в груди. Она ложится на пол и игнорирует то, что в спину сразу же начинают впиваться осколки от разбитого окна и предметов интерьера. Боль даже не была столь ощутимой. Вероятно, всему причиной алкоголь. Но ощущение от того, как под Хаос становится скользко и влажно от крови и воды, что стекает с волос, она чувствует, но лишь снова наклоняет бутылку. Пить в таком положении неудобно и часть огневиски выплёскивается ей на лицо, стекает по подбородку на шею и грудь, а после ниже, заставляя свежие раны гореть. И что бы сейчас подумали её родители, будь они рядом? Эти мысли сейчас уже не волновали. Какая разница, если они уже мертвы? *** Лейсан наблюдала за тем, как сильно преображается Амрена, как она хватается за грудь и истошно кричит о том, что не хочет здесь находиться с чуть приоткрытым ртом. Какое-то непривычное ощущение поражает её сознание. Холод и пустота. Это ощущение становится предупреждением для Веструм о том, чтобы она не подходила ближе. Она словно стоит вблизи дементоров, но только сейчас эмоции не покидают её, а даже наоборот. Какое-то животное чувство страха. Но это ведь Амрена. Та, кто готова поддержать её мечту и согласилась помочь с тренировками. Её подруга. Неужели она может бросить её в таком состоянии и просто сбежать. Спрятаться в школе от этого неизвестного существа или даже сообщить директору. Лейсан качает головой и принимает решение. Делает шаг в сторону Амрены и чувствует, как её магия начинает противиться. Ноги словно наливаются свинцом, и переставлять их становится всё труднее и труднее. Веструм останавливается, не понимая в чём дело, и инстинктивно отшатывается назад, когда Амрену окутывает дымка. Она клубилась вокруг подруги, становилась гуще, пока Хаос полностью не перестало быть видно. А затем всё закончилось. Чувство страха и тяжесть в ногах исчезла. Вместе с тем, как исчезла Хаос. Шок и непонимание отразилось на лице Лейсан, но с губ невольно сорвался облегчённый выдох. Она простояла на месте ещё несколько секунд, а после быстрым шагом направилась обратно в школу, не имея понятия, что скажет друзьям и профессорам. — Что случилось? — Где Хаос? — Ты её не догнала? Куча вопросов от учеников, которых она не всех знала даже по именам, заставляют Лейсан лихорадочно переводить взгляд с одного на другого волшебника. — Мисс Веструм, — обратился к ней профессор Дамблдор, мягко касаясь плеча ученицы. — Почему вы так взволнованы? Мисс Хаос пострадала? — Она... Я не успела... Она пересекла антитрансгрессионное поле и исчезла... — врёт Лейсан, окончательно решая, что ни за что не станет подставлять Амрену. — Что столпились? Не видите, девушка промокла и вся дрожит от холода, — подаёт голос Том и приобнимает Лейсан за плечи. — Я позабочусь о моей однокурснице, профессор. — Конечно, Том, — отзывается Дамблдор и щёлкает пальцами, осушая одежду и волосы Веструм. — Благодарю, сэр, — отзывается она через плечо, когда Реддл вводит её подальше от толпы. — Очень рад, что ты решила промолчать, — говорит Том, когда они оказываются в пустом кабинете. Он просмотрел воспоминания и мысли Лейсан, как только та вошла в Большой зал, и очень переживал о том, что она решит рассказать всё как было. Её мысль о том, что стоит соврать, успокоила Марволо и отсрочила его вмешательство.