Ты нужен...

Самое лучшее утро, считается не то, когда ты просыпаешь в холодной постели в обнимку с подушкой и одеялом, которое запуталось между ног. Самое лучшее утро, когда ты просыпаешься от нежных поцелуев человека, которого ты заключаешь в объятьях, а его длинные волосы лезут тебе в рот, чему ты не можешь не улыбнуться. Ощущения просто накрывают тебя волной; тебе приятны подобные прикосновения, тебе нравится, что проснулся ты не один, а в компании с любимым человеком, который тебя разбудил не вылитым стаканом холодной воды. Ты осознаёшь, что тебя любят и стоит тебе открыть глаза, как ты столкнёшься с улыбкой любимого человека. — Ну же, давай, я знаю, что ты уже проснулся, — прошептал до боли любимый и нежный голос, но Йоонас лишь промычал что-то невнятное и уткнулся носом в подушку. — Что значит «ммм»? Вставай, иначе я в душ пойду один. Порко как током ударило. Он резко открыл глаза и сел на кровати, смотря с улыбкой на смеющегося Нико, который уже закрывался своими же волосами, чтобы успокоиться немного. — Я проснулся, всё, пойдём, — Йоонас уже хотел встать с кровати, но младший дёрнул его за руку и тот упал на спину. — Чего? — Вот мы сколько уже вместе, а ты до сих пор ведёшься, — улыбаясь сказал Моиланен, смотря на не терявшего надежду блондина. — Ну когда-то должно повезти, — также весело ответил он. — Ну, Ник, уже полгода прошло с того момента. Мы в туре, скоро новый альбом выйдет, Йоэль рад, что мы побывали в Америке, да все мы рады этому, сейчас здесь потусуемся три дня и домой поедем. Чего ты опять себя накручиваешь? Группа ещё находилась в Америке. Вчера они отыграли прекрасный концерт в Пенсильвании и сегодня утром должны были улететь домой, но их прекрасный менеджер — Сентери — купил билеты не на тот день. Парни даже не огорчились, они рады, что появилась возможность походить по городу и посмотреть вокруг, как живут люди в стране, куда Blind Channel стремились попасть. С момента, когда Йоонаса выписали из больницы и он остался под пристальным присмотром Нико, многое изменилось. Во-первых, блондин стремительно пошёл на поправку; на некоторое время с алкоголем было покончено, его организм начал восстанавливаться, но в конце тура по Америке он сорвался и не смог не выпить немного пива. Органы начали залечиваться, а таблетки стали чуть ли не частью полноценного приёма еды: либо закуской, либо десертом, Порко так и не разобрался. Курить он также бросил, с диеты сошёл ещё в феврале, эмоции от неё остались и положительные и отрицательные. Всю еду ему готовил Ник — и это было очень вкусно, но, когда почти одно и тоже каждый день — начинает надоедать и бесить. Порко прекрасно помнит тот момент, когда Моиланен разрешил ему съесть немного жирной солёной хрустящей картошки фри. Он с таким наслаждением ел каждую картофельную палочку, медленно пережёвывая, наслаждаясь вкусом и моментом, а друзья над ним посмеивались, но потом оценили подобное, сказав, что сделали бы также, если бы сошли с суровой пресной диеты. Состояние, в котором прибывал Йоонас, решили оставить тайной. Никто не хотел видеть своего друга на обложке журнала или газеты, на каком-нибудь сайте с заголовком: «Йоонас Порко пытался совершить суицид!» или «Гитарист финской рок-группы Blind Channel решил стать следующим участником Клуба 27?» и тому подобное. Это осталось на тёмной стороне его жизни, а сейчас он хочет наконец насладиться светлой и яркой. Все парни переживали за него и всегда помогали, если он с чем-то не справлялся. Но скорее помогать нужно было Нико, ведь тот днями и ночами находился рядом с Порко. Моиланен не жалел об этих днях, он до безумия волновался за Йоонаса и очень хотел, чтобы тот ни в чём не нуждался за всё время его восстановления. Первые недели были очень сложными. Тело блондина было слабым и ему сложно было даже передвигаться по дому, особенно во время, когда организм требовал алкоголь, сигареты и не воспринимал еду, из-за чего парня часто рвало. Ник позвонил своей маме, бабушке, с просьбой дать ему рецепты очень лёгких блюд, чтобы ослабленный желудок смог её принять и переварить. На помощь приходил Олли, который время от времени брал кровь для анализов из вены, чтобы проверять, как идёт лечение. Он также помогал Нику с таблетками, ведь некоторые лекарства шатен вообще не понимал в какой дозировке их давать больному. В стороне не оставался и Томми, который общался с Йоонасом и помогал ему, разрешал выговориться. Было даже такое, что словарный запас матов у Порко вылетал постоянно, но Лалли это принимал, ведь после таких эмоциональных слов другу становилось легче. Алекси и Йоэль приходили навещать гитариста, который чувствовал на себе вину за то, что запись альбома пришлось приостановить на некоторое время. Те лишь улыбались и говорили, чтобы он не переживал и успокоился, потому что сейчас должен думать только о своём здоровье. Первое время Йоонас посещал психиатра, близкая знакомая Томми, который посоветовал с ней пообщаться. С первой же встречи женщина смогла помочь парню и справиться со своими мыслями в голове, которые его посещали во время депрессии. А вот отношения с Ником пошли не просто на пользу, а были особой формой лечения. Они постоянно были вместе: во время концерта, на репетициях, в студии, дома и на прогулке. Моиланен боялся блондина оставлять одного, поэтому старался быть рядом. Тот поцелуй после попытки Йоонаса убить себя был только ради поддержки. В нём были чувства, эмоции, но это не должно было привести к чему-то большему. Каждый день проведённый со старшим, за каждыми его «первыми шагами» к выздоровлению Нико следил и постепенно начал замечать совершенно другого человека. Порко всегда был очень умным, смешным, всегда стремился помочь чем-то, но на этот раз он был… настоящим, будто он справился с давящей болью в душе, хотя так оно и было. Они смогли найти ту грань, через которую на работе не стоит переступать, но именно эти отношения затмевали всю тьму в истории Blind Channel. Все переживания проходили мимо, а если и наступали переломные моменты, то парни легко с ними справлялись. Фанаты знали об отношениях между Йоонасом и Нико, они были рады, что им комфортно друг с другом, что они любят друг друга, а это значит, что, если счастливы кумиры, то счастливы и их фанаты. Но сейчас Моиланен не хотел торопить события. Блондин уже не раз намекал, даже говорил прямым текстом, что стоит перейти на новый уровень их отношений, а это развитие интимной жизни, но младший быстро менял тему и не возвращался к этому. Зато шуток было настолько много и всяких разных, что остальные участники группы не понимали, почему Нико так жутко тупит.  — Я не понимаю, ты ему в няньки заделался? Нет! Ник, ты его парень, вот он и просит от тебя большего, — пытался разъяснить Томми, но силы были на исходе. — Я тоже не понимаю, — поддержал друга Йоэль. — Вы оба взрослые люди, прекрасно знаете, что происходит между людьми, когда они состоят в отношениях. — Да все это знают! — воскликнул шатен, взмахивая руками. — Почему это понимают все, кроме тебя? — вопрос оказался сложным для рэпера, Хокка продолжил, — Нико, Йоонас хоть и любит тебя, но он не будет долго ждать, ты его знаешь. — Да, как только пиво протухает, так он его выбрасывает, — сказал Алекси и все взглянули на него. — Что? Йоон всегда так говорил! — Ну, в какой-то степени, пример верный, — подметил старший вокалист, сидя рядом с диджеем. — Я не могу. Я знаю, что слишком тяну момент, но… я не могу! Я вспоминаю то время, когда он был ужасно худой, бледный, вялый, безжизненный. Я внимательно вглядываюсь в его улыбку, надеясь, что это не маска. Понимаете, я просто хотел ему помочь справится с его проблемами, а в итоге влюбился и мучаюсь. — Скажи честно, ты любишь его? — решил из далека идти Олли. — Конечно, что за глупый вопрос, — усмехнулся Нико. — Нет, ты не правильно ответил, — Моиланен нахмурил брови и наклонил голову в бок, не понимая, что имеет ввиду бас-гитарист. — Ты правда готов прожить с ним, ну, как минимум лет пять? Готов пройти через его вспышки депрессии, алкоголизм, который заложен в нём ещё с подросткового возраста? Готов быть постоянно рядом и любить его, когда у самого куча проблем и абсолютно не хватает сил? Готов принять с его постоянным синдромом бешенства, неадекватности и гиперактивности? — все немного посмеялись. — Ты готов быть для него тем, кто даже на расстояние сможет быть рядом? В тот момент Моиланен очень сильно задумался. Оказывается, он не знал всех обязанностей и правил в отношениях. Да, будет сложно, ну, а кто сказал, что жизнь лёгкая? Йоонас чудаковатый, даже слишком, но за это его все и любят, особенно, когда теперь он живой и настоящий. — Готов, — твёрдо и с уверенностью ответил Нико. — Знаете, я в который раз убеждаюсь, что наша группа состоит из психолога, медика, учителя, ребёнка и двух психопатов, у которых уже давно чердак течёт и шифер менять надо на что-то более прочное, — посмеялся Йоэль, а Томми кивнул головой, соглашаясь с мнением. — Да, только этот ребёнок пришёл в группу, чтобы писать музыку, выступать с вами и помогать, но никак не следить за пятью взрослыми мужчинами, которые вбухивают в себя литры пива и не могут себя вести прилично. И почему-то я должен ещё довозить каждого до дома, а одного из них до кровати, потому что он прям в коридоре упадёт и как щенок скрутится на коврике, а затем уснёт, чтобы проснуться утром и ныть от того, что у него болит спина! — завёлся Алекси и медленно его взгляд с монитора компьютера переключился на шокированного Йоэля. — Пожалуй сменим тему, а то ещё вспомнишь, что подвозишь меня до работы, напоминаешь мне про завтрак, обед и ужин и просишь будильник по нескольку раз проверить, — махнул рукой Хокка, а темноволосый щёлкнул пальцами. — Точно! Как же я забыл! — Ник, Йоонасу не пятнадцать, он не в том возрасте, чтобы лишиться девственности, а потом утаивать это от родителей. Ему двадцать семь, чёрт возьми! Да Курт Кобейн в этом возрасте уже успел побывать мировым рок-музыкантом, мужем, отцом и красиво уйти в мир иной! — Томми увидел испуганный взгляд рэпера и то, как Йоэль провёл рукой по лицу от того, что Лалли сморозил какую-то хрень, которая только больше ужасала Моиланена. — Не тот пример сказал, но смысл ты понял. — Короче, перестань бояться, тем более Йоонас этого хочет и ты тоже, так что же ты его и себя изводишь? Просто посмотри ему в глаза и всё будет понятно, — сказал Олли, а драммер согласился со словами друга. — Спасибо, парни. Я домой поеду, всё обдумать надо, — шатен оделся и вышел из студии, оставляя друзей одних. — Курт Кобейн? — переспросил Йоэль у Томми, до сих пор находясь в шоке от примера. — А что? Надо было Джимми Хендрикса упомянуть? — Нет, что ты, Эми Уайнхаус сразу же, у которой отравление алкоголем было, — взмахнул руками Йоэль. — Йоонас и так не далеко был от алкогольного отравления, я разговаривал с врачом. Весь его организм держался на спирте. Не знаю, как он три месяца так прожил, — добавил Олли. Никто не исключал того факта, что Порко повезло не лишиться жизни. А также настойчивость Ника сыграла на руку всем. *** — Ну, что? — Йоонас пощёлкал пальцами перед глазами шатена. — Ты чего завис? Младший поднял взгляд на блондина и решился. Он прильнул к губам Порко, нежно сминая их в сверхчувствительном поцелуе. Но после он посмотрел в голубые глаза возлюбленного и увидел в них загоревшийся огонёк. Наверное, Олли именно про это говорил, это был знак, что Йоонас хочет, если не жаждет, наконец взять младшего. Он придвинулся ближе и медленно уложил на спину гитариста, продолжая гипнотизировать его взглядом, а после парень сел на бёдра старшего и склонился к его губам. — Я немного запутался, — прошептал Нико уже на ушко, а у блондина по спине прошлись мурашки от горячего дыхания, — кто из нас всё-таки главный в отношениях? — с неким смешком спросил он, а потом снова посмотрел в глаза любимого. Йоонас лишь резко перевернул их, нависая над шатеном, который немного посмеялся, но потом удобнее улёгся под старшим и смотрел на него. — В смысле запутался? Я, — выдохнул Порко на ухо вокалисту, как бы отвечая на вопрос, — всегда, — прошептал он, наклоняясь всё ниже и слыша, как дыхание Ника нарушилось, — буду главным, — прорычал парень и впился в сладкую шею Моиланена, который сразу же томно выдохнул. Блондин целовал его с умеренной властью и такой же нежностью, руками оглаживая стройные бока талии парня под собой. Нико прикрыл глаза от наслаждения каждого прикосновения, а потом сообразил уже затуманенным разумом, что нужно отвечать на ласки. Он дотронулся руками до оголённой спины и проскользил по ней вверх, впутывая пальцы в кудрявые светлые волосы, сильнее откидывая голову назад, чтобы парень исследовал каждый миллиметр кожи. Шатен сладко выдыхал на ухо Йоонаса, а тот сильнее вжимал любимого в кровать. — Как я вообще на тебя нормально на сцене смотрел? — это был риторический вопрос, на который Нико лишь улыбнулся, приостанавливая блондина и сливаясь с ним в страстном поцелуе. По сути за стенкой находился номер Алекси и Йоэль и они определённо уже не спали, но и в такую рань тоже никуда не собирались. Правда Нику и Йоонасу уже было всё равно на каждого, всё равно услышат ли их или нет. Порко постепенно спускался ниже, целую ключицы, вздымающуюся грудную клетку, добираясь до низа плоского живота и именно тогда Моиланен задержал дыхание, так как это оказалось слишком приятно для него. — Не сдерживай себя. Парни прекрасно понимают, что мы взрослые и период свиданий с цветами уже прошли, — произнёс блондин и коснулся языком живота, слыша томный стон младшего. — Я… мне не привычно. — То есть на сцене мы орём, а тут нет? Слишком обнаглевший парень, — шуточно возмутился Порко. — Хотя знаешь что… — Что? — шатен знал все масштабы фантазии гитариста, поэтому не мог понять, чего ожидать. — Я заставлю тебя кричать сегодня, — ухмыльнулся Йоонас и опустил руку на пах младшего, отчего тот сжал плечи любимого и простонал. — Уже лучше, но я хочу услышать твой прекрасный голос, которым я наслаждаюсь у нас на концертах. Немного сжав руку, гитарист почувствовал, как по телу шатена прошлась волна дрожи. Он снова начал покрывать поцелуями эстетично-красивые ключицы Ника, а руку просунул между кроватью и поясницей, поддевая пальцами резинку боксёров и пробираясь внутрь. Услышав в ответ на действия стон, Йоонас уже полностью начал стягивать единственный элемент одежды на парне и бросил куда-то на пол. Гитарист нежно провёл рукой по бедренной кости, опуская ладонь на внутреннюю часть бедра, поглаживая. Нико настолько расслабился, что от таких ощущений зажмурил глаза, постанывая и вцепляясь пальцами в простыню с одеялом. Он начал тонуть в чувствах, становилось до безумия жарко, поэтому Йоонас начал покрывать поцелуями бледное бедро младшего, который пошловато приоткрыл рот, вдыхая воздух и из-за стонов выдыхая. Но потом Порко отстранился и слез с кровати, подходя к своему чемодану. — Когда ты успел её запихать? — усмехнулся Нико, ведь он тщательно проверял сумки обоих, чтобы убедиться, что ничего не забыли. — Чуйка сказала, что надо взять. Йоонас положил тюбик смазки на постель, а сам стянул с себя боксёры и снова забрался на кровать, усаживаясь между ног шатена. Выдавив на пальцы немного смазки, блондин приставил их к отверстию и немного надавил вперёд, отчего Нико ещё сильнее задержал дыхание. — Расслабься, что ты весь напрягся? — возмущаясь посмеялся блондин. — Не могу, меня эмоции переполняют, — выдохнул Моиланен. Порко укусил парня в плечо, а тот вскрикнул и гитаристу удалось войти пальцами, сразу начиная растягивать мышцы. Йоонас так сгорал от желания, что мозги почти отключались, поэтому он не мог терпеть. — Солнце, я не могу. Я боюсь тебе сделать больно, но ты такой… такой прекрасный, — произнёс блондин, целуя младшего в щёчку, как бы извиняясь. — Что ты ходишь-то вокруг да около? Просто сделай это… поскорее, я сейчас в обморок упаду. Гитарист вытащил пальцы и вытер их об одеяло, а затем с любовью поцеловал шатена в губы, ладонью приглаживая волосы на голове, которые уже были мокрыми от пота. Смазав член смазкой, Йоонас ещё раз взглянул на любимого, а тот кивнул, давая согласие. Парень начал медленно входить в тело, чтобы предоставить как можно меньше дискомфорта. Приостановившись, он ждал, когда Нико привыкнет, но это произошло даже быстрее, чем думал Порко. Моиланен уже сам пытался насаживаться, но его останавливал старший. Нико начал задыхаться в своих же стонах, когда блондин стал двигаться быстрее и входить до конца. Его било дрожью от каждого толчка. А то, сколько чувств его накрывали, сколько эмоций было внутри, он терялся и не понимал насколько ему хорошо. Здесь проще сказать, что ему было до безумия прекрасно. Но с каждым разом парень действительно срывался на крик, так как не мог себя контролировать. Йоонас его мучал. Порко держал шатена за талию, рывками входя внутрь и двигаясь быстрее, чем начинал. Когда он сделал ещё несколько толчков, то Нико излился на живот, сопровождая это сладким громким стоном, а гитарист лишь наслаждался тем, что смог парня довести до такого состояния. Спустя минуту достиг пика и Йоонас, который так ослабел, что как только вышел из тела, сразу же упал рядом, глубоко вдыхая, пытаясь восстановить своё сбитое дыхание. — Боже, я такого ещё никогда не ощущал, — прошептал вокалист, не в силах говорить громче. — Это точно. *** Парни привели себя в порядок и спустились вниз, проходя в ресторан, где уже сидели четверо их друзей. Взяв себе несколько блюд, они направились к нужному столику. — О, быстро вы, — сказал Йоэль, но Алекси, сидящий рядом, ткнул его локтем в бок. — То есть, как всё прошло? — Каунисвеси посмотрел на него испепеляющим взглядом. — А что? Я же волнуюсь за друзей. — Йоэль, всё нормально, — убедил вокалиста гитарист. — Да, голос Нико не спутать. А это мы ещё с Томми не через стенку живём, — усмехнулся Олли, а Хокка посмеялся. — Мы с Алексом вообще как-будто в первых рядах были. — Йоэль, мать твою! — психанул темноволосый. — Ну не красиво обсуждать людей, особенно, когда они рядом сидят. А я понял… ты им завидуешь. — Конечно, завидую. Замутили друг с другом, а на других им по барабану. Я может тоже хочу вот так вот, — нахмурился блондин, а другие тихо посмеялись. — Нет, я серьёзно. Вот никто же не знал, что вас потянет друг к другу. Вы же в школе ненавидели друг друга. Один — рэпер, другой — рокер. — Ага, Алекс, как ты с ним в этом туре выжил? — обратился Нико к другу, а тот глубоко вдохнул. — Боюсь, что скоро проснусь не просто в сильных объятиях, но и вообще под ним, — сказал парень, а Йоэль усмехнулся и подсел поближе. — Если что я свободен, — томно произнёс старший. — Мечтай! — посмеялся Алекси и встал из-за стола, направляясь к бару, чтобы налить себе кофе. — Ник, а ты же получается грех на себя взял. Я имею ввиду, что ты с парнем переспал, — размышлял Томми. — Да пофиг! Бог поддерживает любовь, а вот какая она и между кем, его не особо должно волновать. Он создал людей всех разных, вот пусть и мучается, раз умный такой, — все снова посмеялись, а затем вернулся Каунисвеси. — Алекси, ты поаккуратней, наш финский лев Йоэль очень редкий и питается исключительно прекрасными плодами, — начал издеваться над вокалистом Йоонас. — Правда? Видимо все прекрасные плоды сбежали от него, что-то не одну не вижу, — парень покрутился вокруг, делая вид, будто кого-то ищет. — Да вот, один сидит рядом, весь такой из себя. Эх, боюсь не удержаться, — оценивающим взглядом рассматривал перкуссиониста Хокка. — Господи, ты не исправим. Я ещё раз говорю, мечтай, мальчик! — диджей принялся есть свой салат. — В двадцать восемь назвать кого-то «мальчиком» — это определённо комплимент, — сказал Томми. *** У группы ещё много работы, но двое из них уже точно не потеряются во всех суматохе, так как давно нашли друг друга. Как оказалось, их историю можно назвать так: «От неприязни к любви» или «Ты нужен…»