Фарфоровая куколка

      Как они дошли до гримёрки, Рон помнил плохо. Сердце колотилось в лёгкие, а возбуждение схлынуло, оставляя после себя лишь всепоглощающий стыд. Зайдя внутрь, он опустился на стул и прикрыл глаза, боясь даже столкнуться взглядом с Чарли. — Всё в порядке? — Чарли присел напротив, отпивая из стакана и вытирая со лба капельки пота. — Извини, всё немного усложнилось, — Рон с трудом заставил себя ворочать языком, приподнимая подрагивающие веки. — Держи, я надеюсь, ты понимаешь, что этот поцелуй — лишь для укрепления эмоциональной близости? — Чарли протянул ему свой стакан с водой. — Ты очень милый, конечно, но я не испытываю… — Я знаю, мы знакомы буквально несколько часов, — Рон облегчённо улыбнулся, с наслаждением глотая ледяную воду, сводящую зубы.       По крайней мере, Чарли не осуждал его и, кажется, даже спокойно отнёсся к этому перфомансу. Стыд немного поутих, и Рон отчётливо понял, что ему нужно в душ. Словно считав его мысли, Чарли кивнул и встал: — Отлично! Помыться надо, да? Пойдём, я тебя отведу.

*****

      Душ находился в соседней комнате. По размеру он был вряд ли больше гримёрки, но зато чистенький и с хорошей, рабочей техникой, включающей в себя не только три душевых кабинки, но и унитаз, раковину, стиральную машинку и три узких шкафчика.       Чарли выдал Рону полотенце и сменное белье, и тот с облегчением смыл с себя склизкие разводы спермы, расслабляясь под струями тёплого душа.       Уже после мытья, вытираясь и разглядывая себя в запотевшее зеркало, Рон впервые за долгое время подумал о том, что выходить из зоны комфорта не так уж и страшно. Хоть сердце и нервно трепетало, а смущение отражалось на щеках, но чувствовал себя он уже гораздо спокойнее.       Тушь потекла, оставляя под глазами влажные серые дорожки, и Рон улыбнулся, замечая, как на шее расцветают тёмно-вишнёвые засосы. — Ронни, всё в порядке? — Чарли настороженно постучал в дверь, нажимая на ручку и заставляя Рона дёрнуться, дабы успеть надеть трусы. — Да, извини.       Одевшись и закинув полотенце на плечо, Рон вышел в коридор. Мокрые волосы стояли торчком, от кожи пахло клубничным гелем для душа, которым поделился Чарли, а коленки почему-то подрагивали. — Я ходил менять свои деньги, заодно поменял и твои. Сегодня у тебя проценты не отнимаются, так как только первый день, так что, держи свои честно заработанные! — Спасибо, — Рон закусил губу, не веря своим глазам.       Чарли протягивал ему мешочек, полный золотых монет; их было штук сто, если не больше. — Ровно сто шестьдесят. Потом будут отнимать по тридцать процентов, так что готовься, — Чарли рассмеялся, с удивлением замечая реакцию Рона. — Что-то не так? — Сто шестьдесят? За два часа? — Ну, почти за три. Пять тебе дал Майкл, ещё сотку оставил тот парень, перед которым мы станцевали, ну и пятьдесят пять накинули мы все — скинулись в качестве поздравления с первым днём работы! Ты молодец! Уилл был прав, ты действительно очень органичен, — Чарли погладил Рона по волосам, забирая полотенце. — Спасибо…мне…мне очень неловко, — язык заплетался, и Рон смутился, запуская руку во влажные пряди.       Он никогда в жизни не держал в руках такие деньги, и тем более не представлял, что их можно заработать всего за два-три часа. — Да не стоит. Многие ребята по пятьсот-шестьсот в день делают, так что для них пять галлеонов — копейки. Думаю, ты даже больше будешь зарабатывать. Пойдём, посушишься, и я тебя провожу.

*****

      Рон шёл по улице очень медленно, слыша, как звенят в кармане монеты. От радости хотелось прыгать, но он сдерживался, думая лишь о том, как теперь изменится его жизнь. Карточка «Огненной горгоны» определённо была его счастливым билетом.       Всё вокруг внезапно окрасилось в ослепительно яркие краски и наконец перестало нагонять тоску и разочарование.       Мысленно Рон уже представил, на что можно будет потратить деньги. Впервые в жизни он мог думать не только о помощи родителям и сестре с братом, но и о себе самом. Теперь мечты о татуировке, о проколотых ушах и, возможно, даже о мотоцикле не казались чем-то нереальным, а обрели серьёзный вес.       Первым делом Рон зашёл в цветочный магазин и купил маме шикарный букет цветов. Раньше он бы никогда не смог себе позволить пионы, меняющие цвет, но сейчас с гордостью взирал на нежно-розовые лепестки, медленно становящиеся голубыми, а затем сиреневыми.       Второй на очереди была сестра, которой Рон тоже прикупил прелестную корзинку, наполненную полевыми цветами.       На сердце было удивительно легко, а цветы источали чудный аромат. Дойдя до угла, Рон аппарировал, скорее стремясь обрадовать маму.

*****

      Нора была погружена в тишину. Из спальни раздавался храп мистера Уизли, все остальные тоже, видимо, спали, лишь миссис Уизли в одиночестве сидела у слабо горящего камина, сосредоточившись на вязании.       Услышав скрип половиц, она вскинула голову и тепло улыбнулась, откладывая спицы: — Ты сегодня раньше, чем обычно, милый. — Это тебе! — Рон протянул маме букет, с трудом стараясь не излить на неё все переполнявшие его эмоции. — Какие прелестные! Не стоило, Ронни, они наверняка обошлись очень дорого, — лицо миссис Уизли просветлело, а карих глазах впервые за последний год вспыхнули яркие искорки. — Прости, мне хотелось…хотелось тебя порадовать, — Рон покраснел, видя, что мама еле сдерживает слёзы. Он и представить себе не мог, что простой букет цветов так сильно поднимет её настроение. — Для Джинни я тоже купил. — Она сегодня ночует у Дина, но я обязательно ей завтра с утра их отдам. Садись кушать, милый мой, я приготовила тебе жаркое, — оставив на щеке у Рона нежный поцелуй, миссис Уизли засуетилась, ставя пионы в вазу и накладывая сыну ужин.       Рон смутился ещё больше и сел за стол. Обычно мама спала, когда он приходил, да и вообще последнее время они виделись и разговаривали очень редко, потому сегодняшний день стал ещё более особенным.       Положив на тарелку жаркое и налив стакан морса, миссис Уизли поставила перед Роном еду и села рядом, ласково поглаживая его по спутанным волосам. — Я и не знала, что Джордж сегодня был в магазине. С утра он сказал, что поедет к Ли, видимо, после встречи всё же поехал работать. Вы у меня такие молодцы! Так старательно работаете! — Джордж не был в магазине. Я работал один, — Рон мотнул головой, пытаясь прожевать несколько кусочков мяса одновременно. — Не говори с набитым ртом, Ронни, а то подавишься! — на секунду миссис Уизли нахмурилась, а затем взволнованно уточнила, поправляя очки: — Как это не был? А откуда у тебя деньги? Я думала, Джорджи выплатил тебе зарплату. — Нет, я просто…просто устроился на вторую работу, — Рон нервно облизнул губы, откладывая вилку.       В один момент ему показалось, что мама всё знает и лишь ждёт, когда он признается. Сердце забилось быстрее, а дыхание сбилось, но миссис Уизли не выглядела злой или пристыженной. В её глазах что-то треснуло, и губы исказила печальная улыбка: — Вовсе не стоило! Ронни, ты и так столько для нас делаешь! Тебе стоит жить свою жизнь и наслаждаться происходящим, а не тащить нас на своей спине. — Мне не тяжело, мам. Это моя обязанность. — Твоя обязанность — прожить свою счастливую жизнь, а не давать нам ежемесячно почти всю зарплату. Я хочу, чтобы ты был доволен, а с таким подходом ты свои лучшие годы проведешь со мной и отцом, — миссис Уизли часто заморгала, поглаживая Рона по руке. — Джордж хотя бы встречается с друзьями, а ты? Вечно в работе, либо в своей комнате. Я понимаю, что это моя вина…со…со смертью Фредди всё изменилось, но…но я хочу, чтобы ты не забывал о себе.       Её голос так сильно дрожал, что у Рона тоже заслезились глаза, а сердце сжало сильнейшей печалью.       Они никогда не говорили о том, что произошло после похорон Фреда. Все будто душевно так и остались стоять перед гробом, не отрывая взгляда от воскового, заострившегося лица. — Ты не виновата, мам. Всё хорошо. Я хочу тебе помогать, хочу быть с тобой и папой рядом, — Рон быстро вытер слёзы, морща нос. — Прости меня, милый, я совсем расклеилась. Ты молодец. Я горжусь тобой, горжусь, что ты вырос хорошим человеком. Давай-ка, поставлю чайник, — миссис Уизли резво поднялась, опуская чайник на плиту.       Оставшийся вечер они разговаривали на отвлечённые темы, но Рон всё никак не мог отойти от мысли, что мама им гордится. Он-то всегда думал обратное…       Поужинав и выпив весь чай, Рон пожелал маме спокойной ночи и поднялся к себе в комнату. Переодевшись в пижаму, он лёг в кровать и прикрыл глаза, моментально засыпая после насыщенного дня.

*****

— Умничка, как же ты хорош! — шепчет Чарли, опаляя ухо горячим дыханием.       Рон слабо кивает, выгибаясь под крепкими руками, скользящими по бёдрам и залезающими под юбку. Ему стыдно, неловко и невероятно хорошо одновременно. Сердце норовит вылететь из груди, а коленки подгибаются, когда пальцы Чарли залезают под резинку боксеров. — Расслабься, малыш, всё хорошо, — шёпот, сладкий, как мёд, впитывается в кожу, оставляя липкие подтёки на члене.       Рот Рона наполняется вязкой слюной, и он сглатывает, ощущая, как горячие губы касаются его шеи, а зубы прикусывают ключицу. — Расставь ножки пошире, тебе же хочется, правда? — подсознательно Рон уже понимает, что перед ним не Чарли, но его глаза закрыты, и узнать незнакомца не получается.       Сердце, правда, нашёптывает нужный вариант, но Рон его отгоняет, передёргивая плечами. Тёплая ладонь накрывает его член, размеренно двигаясь и задавая нужный темп. — Скучал по мне? — голос бархатный и такой мягкий, что приятно ласкает слух, обволакивая сознание.       Рон чертовски сильно хочет открыть глаза, но сдерживается, сжимая зубы покрепче. Стоит ему увидеть, кто стоит рядом, как всё начнётся заново, и его мучительная любовь обострится с новой силой, лишь причиняя лишнюю боль.       Позволив себе маленькую слабость, он вплетает пальцы в чужие волосы и слышит довольный вздох. Его партнёр улыбается и покрывает его лицо поцелуями, зализывая свои укусы на шее.       Последний рывок ладони, и Рон кончает, сотрясаясь от волн оргазма. Сознание сшибает сильнейшая волна, превращая его тело в пыль.       Никого больше не существует на планете, мир смазывается, лишь тёмные пальцы легонько сжимают его горло, да медовый шёпот проникает в покрасневшее ушко: — Соскучился, малыш? Мы так давно не виделись…

*****

      Рон проснулся раньше будильника, с трудом поднимая веки. Он весь вспотел, намочив футболку насквозь, а боксеры и спальные штаны были заляпаны последствиями приятного сна.       Пытаясь не столкнуться ни с кем из семьи, Рон поспешил в душ, ощущая, как воспламеняется лицо, становясь одним цветом с волосами. Ему было до ужаса стыдно, потому что всё было слишком реалистичным и болезненно приятным, а ещё, кажется, он стонал на весь дом.       Ледяные струи душа помогли смыть позор, и Рон почти успокоился, приходя в себя. От мысли о том, что сегодня ему опять на работу, окончательно стало лучше, и сознание с удовольствием переключилось с позорного утреннего происшествия.       За завтраком Рон думал лишь о том, как сегодня вновь наденет юбку и повторит тот поцелуй, ловя на себе восхищённые взгляды. Рассеянно ковыряя кашу, в мыслях он уже тёрся спиной о шест, плавясь в объятиях Чарли. Член вновь дёрнулся, представляя на месте Чарли незнакомца из сна, и Рон поспешил сосредоточиться на завтраке.