А сердцу хочется кричать

Воспоминание

Февраль

«Старый дом Эпплов»

      Жила-была на свете одна совершенно обычная, но очень дружная семья. Отец, глава семейства, на котором держались все финансы, работал главным бухгалтером в одной прибыльной фирме. Любитель азартных игр, различных ставок, а также фанат гольфа и баскетбола. Его старший брат как раз играл, потому он и полюбил этот вид спорта.       Мать, на которой держалось хозяйство и весь дом, работала в ночную смену в больнице, помощником и правой рукой главного хирурга. Вся её семья занималась этим делом, по этой причине у неё не было проблем с тем, чтобы поступить в медицинский и с отличием его окончить. Она оставалась поклонницей европейской кухни, а также втайне любила баловать себя мягкими игрушками.       Ну и их четырёхлетнего сына. Мальчишка был копией отца: такая же кожа, глаза, волосы, даже веснушки ему передались. От матери же ему достался задорный и весьма добрый характер. Мальчика все называли «маленьким солнышком». Он всегда улыбался, делал всех счастливыми и дарил только положительные эмоции. Вечно торчал на улице со другими детьми, когда не ходил в садик. Даже в садике у него было много друзей и все его любили.       Семейка жила в небольшом уютном домике, в весьма светлом и тихом районе. Соседи были добрыми и вежливыми, весьма гостеприимными и милыми. Все друг друга знали, и все друг другу помогали, будь то присмотр за собачкой или просьба сходить в магазин, так как бабушка себя плохо чувствовала. Местность была чистой, росло много травы и деревьев, многие выращивали цветы.       Но как всем известно, за белой полосой идёт чёрная, что случилось и у нашей семьи.       Одним холодным субботним днём, когда за окном падал снег, женщина сидела в гостиной, попивая горячий чёрный чай, с приятным послевкусием рябины. По телевизору шёл какой-то женский сериал, который ей очень нравился. В комнату зашёл мальчик, весьма грустный и задумчивый. Мамочка отвлеклась от экрана и перевела обеспокоенный взгляд голубых, словно холодное дно океана, глаз на сына. — Что такое, солнце? — спросила она. — Мам, а когда к нам плидёт тётя Лина? — поднял свои грустные глазки малыш. — Какая Рина? — подняла брови мать. — Тётя Лина, мам. — опустил бровки сын. — Она очень холошая и доблая. Всегда плиносит мне шоколадку, иглушку и смешно шутит. — он чуть улыбнулся. — Когда я её снова увижу? Папа сказал, что она твоя подлуга, что вы вместе лаботаете и спасаете людей. — Папа значит сказал. — отставив кружку с чаем она чуть нахмурилась. — А как часто приходит тётя Рина? — Один или два лаза в неделю. Ты тогда лаботаешь, поэтому вы не виделись. — малыш улыбнулся. — Но не волнуйся! Я увелен, что вы и на лаботе холошо общаетесь. — И что же они делают, когда она приходит? — её лицо нахмурилось. — Они идут в спальню и заклываются. Папа говолит, что это по лаботе, поэтому меня не пускают. — мальчишка округлил глазки и прикрыл рот ладошкой. — Ой, это был секлет. Папа плосил, чтобы я не говолил тебе. — Не волнуйся, ты всё сделал правильно. — мама чуть улыбнулась и потрепала сына по голове. — А с папой у нас предстоит очень хороший разговор. — нахмурившись, она встала и вышла из-за стола. Мальчишка моргнул и побежал за ней.       Тем же вечером вернулся отец, совершенно уставший и замученный. Но женщину его состояние нисколечко не смутило, и потому она решила начать допрос. Допрос, потому что на обычный разговор это не походило. — Ну, и? Ничего мне не хочешь рассказать? — Что именно? — вскинул он бровь. — Например, что за тётя Рина к тебе ходит в моё отсутствие? Полагаю, вы чем-то интересным занимаетесь? — она нахмурилась. — Какая Рина? Ты о чём? — Не ври мне. Я вижу, когда ты это делаешь. — Не знаю я никакой Рины! — А наш сын считает иначе. — она покачала головой. — Боже, ты хотя бы ребёнка в это не втягивай. — Не знаю, что он там тебе наплёл, но я ничего не делал. — он собирался уйти на кухню, не желая продолжать разговор. — Поверить не могу, что ты не просто изменяешь мне, но и делаешь это в моём доме. — на её лбу образовалась большая складочка. — И как? Наша кровать вам подходит? Или она слишком жёсткая? — Да заткнись ты! — вскрикнул он. — Да, я тебе изменяю, довольна? — Нет! Я понять не могу, почему ты это делаешь! Так ещё и говоришь об этом так спокойно, словно это пустяк какой. — Для меня это и есть пустяк. — он отвёл взгляд. — Рина дала мне то, что не смогла дать ты. Я её люблю, и потому буду с ней. — Отлично! Тогда я подаю на развод! — вскинула она руки. — Иди и живи со своей Риной, раз так хочется. — Отлично! Как раз собирался это сделать!       Мужчина нацепил куртку, обулся и ушёл, громко хлопнув дверью. Женщина лишь упала на кресло, тяжело вздыхая. За всем наблюдал мальчишка, притаившийся за стенкой. Ему было очень тяжело наблюдать за тем, как ссорятся родители.       В его группе было много детей, чьи родители развелись, так что он примерно понимал, что это такое. Но он не понимал, что такое «измена» и почему мама так разозлилась. Малец убежал в свою комнату, упал на кровать и обнял подушку, тихонько всхлипывая. Всё, что ему было известно, так это то, что теперь всё будет по-другому. Вот только как?..

***

Март

      Прошло два года. Мать подала на развод и осталась при собственном доме. Однако отец таинственным образом исчез, оставив своей семье кучу долгов за проигрыши в казино. Его пыталась отыскать полиция, вот только никаких сведений или адресов, телефонов или знакомых, к кому он мог уехать, не было. Поэтому даже на алименты было не падать — человек просто неизвестно где.       Матери «солнца» приходилось очень много работать, чтобы хоть как-то покрыть долги и содержать дом. Она часто пропадала на работе, а домой приходила всего лишь два раза в неделю. Можно сказать, что она почти жила на работе. Из-за этого очень сильно уставала, так что не оставалось сил на домашние дела, и порой она даже не ела, так как не было сил даже на это.       Мальчик должен был пойти в школу только в сентябре, а садик он уже закончил. Пока мама трудилась на работе, он держал в чистоте дом. Научился готовить, убирать, стирать и прочие важные вещи. Да, ему было всего шесть и многого он не знал, не умел и не понимал, особенно взрослых проблем. Но он понимал кое-что важное: маме тяжело, очень тяжело, и поэтому он должен был сделать для неё что-то хорошее.       К редкому возвращению матери дом был чистым и сверкал, на кухне стояла ещё тёплая и вкусная еда. Столь незначительные действия сына заставляли её улыбаться и порой смеяться. Она понимала, что пока он рядом, всё будет хорошо. Каждый раз, как они садились за стол обедать, она всегда обнимала его, целовала в лобик и называла своим «солнышком». Мальчика это очень смущало, но он радовался этим милым моментам. Это единственное, чему он мог радоваться.       Впрочем время шло, а состояние женщины становилось лишь хуже. Забота сына уже её не радовала, она перестала улыбаться, перестала смеяться, только плакала. Юнец в таких случаях её крепко обнимал и утешал, шептал на ушко слова, которые иногда помогали маме успокоиться. Однако это продолжалось недолго.       Женщина пристрастилась к алкоголю. Выпивка позволяла ей уйти от реальных проблем, заглушала боль от разбитого сердца и предательства. Вот только лучше не становилось. Она приходила домой ещё реже, и почти всегда пьяной. Если не работала, то сидела дома и пила, а то и плакала. Поддержка сына уже не работала, но он не сдавался. Всё равно заботился о доме и маме, так как она была для него самым дорогим человеком на планете.       Дни шли, за ними недели, а женщина становилась лишь злее. Алкоголь её очень сильно поменял, особенно отношение к сыну. Если раньше она улыбалась ему и говорила о любви, то теперь и смотреть на него не могла. Частенько она бубнила себе под нос о том, что случившееся с ней — его вина. Однако мальчик не обращал на это внимания, продолжая поддерживать мать.       Правда один раз она всё же не сдержалась. Алкоголь ударил ей в голову, затмил разум и она говорила всё чисто на эмоциях. Но откуда идут эмоции?.. — У нас всё было хорошо… Мы были счастливы… Любили друг друга, а потом… — она подняла голову, что до этого лежала на столе, и перевела взгляд на сына. — Всё ты! Всё случилось из-за тебя! — она вскрикнула, махнув рукой, уронив бутылку на пол, разбивая её. От этого мальчишка зажмурился и слегка сжался. — Мой муж изменил мне… Из-за тебя… Он бросил меня… Из-за тебя… Он предал меня… И это всё из-за тебя! — она вновь повысила голос. — Не надо было тебя слушать… Нужно было закрыть глаза на эту… Рину… — от этого имени она скривилась, передёрнув плечами. — Мам, папа не любил тебя. — неуверенно произнёс он, подойдя ближе. — Если бы он любил тебя, то не сделал бы подобного. — Закрой свой поганый рот! — вскрикнула она. — Это всё из-за тебя. Ты виноват!       В порыве ярости и ненависти она схватила лежащий на столе осколок стекла и замахнулась на сына. Через секунду на его левой щеке появилась красная царапинка, из которой потекли ручейки крови. Мальчишка сжался, схватившись за ранку. Та сильно щипала, запачкав его руку, стекая по пальцам и капая на пол. Дрожащие от страха глаза устремились на маму, хотя она уже не была на себя похожа.       Чёрные сальные волосы были всклокочены, от голубых глаз шёл мёртвый холод, бледная кожа казалась жуткой. На лбу была складка, брови опустились вниз, а губы стали тонкой полоской. Разбросанные бутылки, стойкий запах спирта и сигарет стоял невыносимый, отчего мальчишке было противно. — Ты виноват в том, что он меня разлюбил… Ты виноват в том, что он изменил… Ты виноват в том, что мы расстались… Из-за тебя мы погрязли в долги… Из-за тебя я вынуждена пахать как лошадь… Из-за тебя, мразь, умер мой сын… — каждое её слово становилось всё тише и тише. — Я тебя ненавижу, слышишь? Ненавижу! — вновь закричала она, заставив мальчика зажмуриться. — От тебя одни проблемы… От тебя одна боль… Ты сплошное разочарование… Ты должен был умереть, а не мой сын… Лучше бы ты умер. Лучше бы я тебя вообще не рожала! — она вскрикнула, позволяя слезам потечь по щекам. — Нужно было придушить тебя, пока ты лежал в колыбели… Нужно было убить тебя… Ненавижу… Я так сильно тебя ненавижу…       Эти слова, эти острые, как лезвие ножа слова, причиняли мальчишке неимоверную боль. Он ведь так старается для мамы, заботится о ней, любит… Слышать подобное от того, кто ему дорог… Это очень больно. Больно осознавать, что любимый человек тебя так сильно ненавидит. Особенно, когда этот человек твоя мама.       Малец сглотнул и аккуратно приблизился к ней. Протянул свои ручки и очень нежно, но крепко обнял её, пытаясь подарить всю свою любовь и заботу. Она совсем не ожидала такой ласки, из-за чего пришло осознание сказанного и она расплакалась, обняв сына и уткнувшись в его маленькое плечо. Малыш мягко гладил её спину, слегка пачкая одежду кровью, оставшейся на руке. — Тише, всё хорошо, я рядом. Тебе не нужно больше плакать. — мальчик тихонько прошептал слова на её ушко. — Тебе больно, я знаю. Ты всё ещё страдаешь, и я тебя в этом не виню. Ты просто не сдержалась и сорвалась, из-за плохих эмоций. Я знаю, что ты не со зла это. — он улыбнулся, прикрыв глазки. — Я люблю тебя, мам. Мы справимся с этим вместе, обещаю. Ты должна мне верить. Поэтому не прекращай улыбаться.       Мальчишка прижался к матери, с грустью вздохнув. Эти слова… Они… Оставались комом в его горле. Слышать подобное от собственной матери… Было ужасно. Ужасно то, насколько часто она это повторяла. Но он никогда не расстраивался, по крайней мере перед ней. Рядом с мамой он улыбался, рядом с ней смеялся, открыто показывая свою любовь и заботу. Ему было неважно, что она говорит и что думает. Он лишь хотел, чтобы она улыбалась. Он просто хотел, чтобы она стала счастливой.       Возможно она и вправду его не любит… Возможно ненавидит… Но ему всё равно: его любви хватит на них двоих. Он знает, верит, что где-то в глубине души мама его любит. Любит, по-настоящему, той материнской любовью, какой любила всегда. Просто её нужно отыскать и открыть. И он уверен, что ему это под силу.

***

Май

      С тех пор прошло два месяца. В их жизни ничего лучше не стало, наоборот, наступил лишь холод. Мать дома практически не появлялась, можно сказать, что жила одной работой, если и приходила, то ела и отправлялась спать, а то и вовсе не ела. Мальчик был предоставлен сам себе, потому проводил дни в полном одиночестве. От его былой улыбки ничего не осталась, желания излучать свет не было, как и видеться с друзьями.       Всё, чем он занимался, лишь дом. Уборка, готовка, стирка, глажка и так далее по списку. Возможно у него не всегда всё получалось идеально: до полок он доставал при помощи стула, а вещи порой портились, так как он забывал про утюг на них, но он никогда не отлынивал от этой работы. Это было единственное, что он может сделать для своей уставшей матери. Пускай она это никогда не ценила.       Сегодня он решил приготовить пасту с грибами, которые уже давно ждали своего срока. С помощью стула смог достать до плиты, где и проходили основные действия. Готовить ему нравилось — это получалось лучше всего. Пускай сложные блюда ещё недоступны, но что-то простое сделать вполне реально. Как только макароны сварились, а грибной соус приготовлен, он всё смешал и оставил на плите, сел за стол и стал дожидаться мать.       Ждал он долго, на улице уже успело стемнеть. Часы показывали ровно десять, а долгожданного человека так и не было. Малец от усталости положил голову на стол, с грустью вздыхая.       Каждый день он вот так ждёт маму, как будто она вот-вот появится. Но это происходит так редко, что он совсем позабыл о том, когда она приходила последний раз. Глаза стали слипаться, начало клонить в сон. — Что-то мамы нет, опять… — он опустил грустные глазки. — Если я посплю здесь, ничего ведь не случится?.. — словно спросил он разрешения у дома.       Ответа не последовало, что было ожидаемым. Вздохнув, он всё же прикрыл глаза и расслабился. Усталость дала о себе знать и вскоре он заснул, погрузившись в сладкий сон, в котором было намного лучше, чем в жизни.       Его сны так сильно отстраняли от реальности, что проснулся лишь следующим днём. Яркий свет солнца немного ввёл в ступор, заставляя потерять счёт времени. Поднявшись из-за стола он побежал в коридор, надеясь найти там маму. Но его счастливая улыбка ушла с лица, так как ни обуви, ни куртки её не было. С грустью вздохнув он направился в кухню, замечая, что ничего так и не изменилось, а значит она не приходила.       Открыв дверцу холодильника окинул грустным взглядом пустующие полки. С едой однозначно были проблемы. Опустив бровки неуверенно взял баночку йогурта, смотря его срок годности. Вроде нормальный. Но вряд-ли он этим наесться. — У нас совсем не осталось еды… — он тяжко вздохнул. — Когда у мамы зарплата? Через два дня, вроде бы. Нужно как-то продержаться и не съедать всё разом. Хотя что съедать? — он горько усмехнулся, закрыв дверцу.       Скудно позавтракав он немного посмотрел телевизор, однако там не было ничего интересного. Мальчишка решил навести чистоту в доме, потому отправился за шваброй и тряпкой. Его уборка продолжалась до самого вечера, когда уже пришла пора ложиться спать. Пообедав тем, что было приготовлено вчера, он направился в свою комнату. Заснуть долгое время не получалось, так как он боялся, что мама может прийти, а он будет в это время спать. Спустя какое-то время сон взял верх, и он заснул.       Наступил новый день. Малец вскочил с постели и побежал в коридор, будто бы испугался того, что мог проворонить приход матери. В коридоре вновь было пусто, а придя на кухню он лишний раз убедился в том, что ничего не изменилось.       Вздохнув, больше от тоски, чем обиды, направился в ванную, умылся и вернулся в кухню. Пройдя к холодильнику открыл дверцу и замер. Если вчера в нём было немного еды, то теперь он был совсем пуст! Ребёнок сглотнул, покуда золотые глазки бегали от полки к полке, пытаясь отыскать хоть что-то съестное.       Что же произошло ночью? Неужели воры забрались к ним в дом, пока он спал? Но они ведь не еду воруют… А если они нашли маму и забрали её? Это бы всё объяснило.       Накрутив себя мыслью о том, что мама в опасности, он побежал в её комнату. Ворвавшись внутрь стал осматриваться, замечая отсутствие всех вещей. В шкафу было пусто, ни ноутбука, ни вещей, ни фотографий, ничего не было. Такое чувство, словно её насильно забрали. Или она сбежала? Но разве она оставила бы своего ребёнка?       Он судорожно сглотнул, осматриваясь по сторонам, словно пытаясь найти всему разумное объяснение. Но его не было. Тогда он побежал в коридор, где находился домашний телефон. Подняв трубку пытался набрать номер мамы, но удалось ему это лишь с третьей попытки.       К сожалению, ответа он не получил, как и гудков. Тогда он набрал номер тёти, надеясь, что мама поехала к ней в гости. Но женщина не ответила, однако в этот раз гудки шли.       И тут его охватил страх. Страх того, что его бросили. Ноги подкосились и он упал на пол, не сдерживая накопившихся слёз и позволяя эмоциям взять контроль. Забившись в угол обнял свои колени и уткнулся в них носом, постоянно всхлипывая и вздрагивая. С виду он был похож на заблудившегося и всеми брошенного котёнка, который остался совсем один в этом мире.       Ему было очень больно, страшно и невыносимо обидно, что самый родной человек, которого он любил, не смотря ни на что, вот так подло с ним поступил. А ведь он даже не знает, что произошло на самом деле. Может у матери была причина?       В истерике он находился пару часов. Слёзы уже все выплакал, глаза стали красными и сильно щипали. Положив руку на свой шрам, он провёл по коже пальцами, пытаясь вспомнить когда в последний раз обнимал маму. По щеке стекла капля, попав ему на пальцы. Затем ещё одна, и ещё. Он снова уткнулся в колени и стал плакать, будто не делал этого очень долгое время. Боль никуда не уходила, страх тоже, как и разъедающее чувство вины, будто это он виноват во всём, как и говорила мама.       Волнение и паника усиливались также сильно, как на небе сгущались чёрные тучи. От тёплой и солнечной погоды не осталось ни следа, позволяя разразиться весьма сильной грозе и погрузить мир во мрак. Сверкающая молния и звуки дождя лишь усиливали страх, а вот гром… От каждого его грохота малец вскрикивал и содрогался, сжимаясь в истерике, которая стала сильнее с наступление жуткой погоды.       Он с детства боялся этого грохота. Мозг заставлял думать, словно гром — это что-то ужасное и опасное. Каждый раз, стоило ему услышать этот звук, как он начинал плакать, бояться и трястись от страха. Каждый раз казалось, словно его жизнь становилась на грани исчезновения.       И этот страх не покинул его спустя время, наоборот, он будто усиливался. Становился всё сильнее и сильнее с каждым днём. Особенно после того случая, когда мама потеряла ребёнка. Его младшего брата. В этом он винил себя и по сей день.       Неожиданно для него в дверь постучали. Он тут же вскочил с пола и побежал открывать, даже не проверив глазок и не спросив «кто там». Мальчик верил, что мама вернётся. Возможно даже слишком сильно.       Однако открыв дверь он не обнаружил её там, из-за чего улыбка ушла также быстро, как и появилась. Перед ним стояла женщина, с бледной кожей, голубыми, как море глазами и чёрными прядями. Она закрыла свой зонт, пару раз встряхнув его. Увидев заплаканное личико племянника вскинула брови и забеспокоилась. — Лучик? Что так-       Не успела она спросить, как рокот грома вспугнул его. Испугавшись, малец вскрикнул и заплакал, прижавшись к ней. — Эй, малыш, всё хорошо, не бойся. Это просто гроза. — она ласково улыбнулась и погладила его по голове. — Давай зайдём в дом?       Мальчишка шмыгнул носом и кивнул, неуверенно отстранившись. Леди зашла внутрь, закрыла дверь, повесила куртку, сняла ботинки, оставив их на ковре. Затем раскрыла зонтик и поставила его сушиться. Малыш молча наблюдал за её действиями, завороженно следя за тонкими пальцами, какие бывают у пианистов. — Ну, что стряслось? Чего ты такой разбитый? — улыбнулась она, подойдя к нему. — Где твоя мама? — Я не… Она… Я не з-знаю… — на его глазах навернулись слёзы, а грохот за окном заставил его прижаться к тёте, как к единственному источнику тепла и защиты. — Как не знаешь? — удивилась та, обняв его. — Разве она не приходит домой? — Я… Я… Не вид-дел… Её у-уже… Несколько д-дней… — сквозь слёзы бормотал он. — Как? — она мягко отстранила его, взяв за плечи. — Как несколько дней? — Не знаю… И… Её одежды нет… И еды… Тоже… — он шмыгнул, позволяя слезе капнуть на её руку. — Она слово… Исчезла… Мама исчезла…       Брови женщины резко взмыли вверх. Отстранившись от мальчика она прошла на кухню и заглянула в холодильник, неприятно охнув. Затем зашла в комнату сестры и полностью уверилась в том, что это всё слишком странно. Кто в здравом уме оставит собственного ребёнка одного в доме, так ещё и без еды? Она вернулась к мальчику весьма хмурой. — Мама же… Она… Она уехала?.. — всхлипнул он. — Она ушла… Ушла, да?.. Б-без меня?.. — Тише, не думай о плохом так сразу. — она потрепала его по мягким волосам, заставляя его чуть расслабиться и прикрыть глаза. — Давай я позвоню ей и всё узнаю, хорошо? — Угу…       Вытащив из кармана мобильник, девушка набрала номер и приложила к уху, слушая гудки. Видимо её номер забыли заблокировать. Через пару секунд послышалось удивлённое «алло». — И тебе не хворать. — усмехнулась девушка. — Ты сейчас где? — «В аэропорту, а что?» — послышалось с того конца. — Да ты что? А ты случаем ничего не забыла? Скажем, ребёнка своего, к примеру, нет? — нахмурилась она. — «Тебя это не касается.» — Поверь, меня это очень сильно касается. Почему? Потому что он, твой сын, мой племянник. И скажи мне на милость, мамаша, почему ты покидаешь страну без своего сына? Ты нормальная? — она едва сдерживалась, чтобы не начать орать. — «Мой сын давно умер...» — У тебя есть ещё один ребёнок. Живой человечек, который остался в доме, где нет еды. По-твоему, это нормально? — спросила она. — Ты чем вообще думаешь? Неужели свой мозг пропила? — «Мне плевать на него, ясно?» — прокричала та. — «Пусть он хоть от голода сдохнет, меньше проблем будет. Из-за него моя семья разрушилась.» — Она разрушилась из-за твоего мужа-дебила, а не ребёнка. Мальчик тут не причём. — «О, ещё как причём.» — усмехнулась та. — «Ладно, мне уже пора.» — Ты никуда не по-       Она сбросила трубку. Как предсказуемо. Шокированная сестра опустила руку, пытаясь переварить услышанное. Всё это время мальчик лишь молча слушал, даже плакать перестал. Гроза не прекратилась, но гром его так сильно не пугал. Он лишь вздрагивал немного, но рядом с тётей чувствовал себя спокойнее. Не то, что с родной матерью. — Мама меня бросила, да? — спросил он, подняв свои золотые глазки. — Она уехала без меня. Оставила меня. — Нет, малыш, это не так. — она мягко улыбнулась и присела перед ним на корточки. — Мама тебя любит, уверена, что любит. Просто, эм… По-особенному, но любит. — Не нужно врать. — он покачал головой, опустив её. — Мама уехала из-за меня, потому что я её довёл. Она меня бросила, потому что я плохой. От меня одни проблемы. Я всем мешаю. — Лучик, посмотри на меня. — она положила ладонь на его щёку, приподняв голову. — Когда ты вырастешь, ты встретишь свой «свет». «Свет», который будет ярко светить лишь для тебя одного. Ты не перепутаешь его ни с одним другим, так как этот «свет», будет всегда рядом. Он станет твоей опорой, поддержкой, будет заботиться и любить тебя таким, какой ты есть. — её тёплые пальцы огладили его щёку. — Как бы ты не скрывал свою боль, как бы не улыбался через силу, как бы не притворялся, что всё в порядке, этот человек всегда будет видеть тебя насквозь. Лишь он один будет упорно продолжать свои попытки помочь тебе, будет ждать, когда ты сможешь открыться ему. Твой «свет» спасёт тебя из этого топкого болота, в которое забросила тебя мать, если ты ему это позволишь. — Это какая-то загадка? Я не понимаю... — тонкие брови опустились на детском личике. — Не волнуйся, когда ты вырастешь, то обязательно это поймёшь. — она поднялась, с улыбкой продолжив. — Пойдём ко мне? — Я, разве, не сделаю твою жизнь хуже? — он отвёл взгляд. — Я буду мешать тебе, ты не сможешь завести семью. — К счастью или к сожалению, я не могу иметь детей, а отношения… Да нафиг мне они! — она усмехнулась, склонив голову. — Ты для меня важнее каких-то левых мужиков. — Я умею готовить, и убирать, и гвозди забивать. — приулыбнулся малец. — Ну, вот. Чем не мужик в доме? — она рассмеялась, потрепав его по голове. — Пошли, а то дождь может опять начаться.       Мальчишка быстренько оделся, и, вместе с тётей, направился в свой новый дом. Впервые, за столь долгое время, на его душе стало спокойнее.

Конец воспоминания

Январь

«Дом Эппла»

      Мечтатель распахнул глаза, вскочив с постели в холодном поту. Сердце бешено колотилось, по щекам стекали слёзы, словно ему приснился кошмар. Восстановив дыхание и вернув сердце в нормальный ритм он огляделся. Вздохнул. Вновь упал на постель и прикрыл рукой глаза. — Это был сон. Всего лишь сон, а не очередное воспоминание из детства. — вновь пытался убедить себя в этом. По щеке покатилась слеза, вызвав на лице улыбку. — Всего лишь сон, да? Тогда почему мне так больно, если это просто сон?..       Убрав руку он потёр глаза, из-за чего они заболели. Слёзы ушли, хоть легче ему от этого не стало. — «Свет»? — вспомнил он слова тёти. — «Свет»… Может ли им оказаться Найти? — он помотал головой, повернувшись набок. — Нет, глупости. У нас большая разница в возрасте, да и отношения… Вряд-ли она про дружбу говорила, скорее про любовь, но… Разве я могу его любить?.. — он нахмурился, закрыв глаза. — Нет, даже и думать об этом не буду. Это неправильно. Совершенно неправильно.