A Dim And Airy Spark

      Зейн уже настолько близко, что находится в личном пространстве Лиама, когда альфа поворачивается.       — Лиам, — Зейн произносит имя едва громче шепота и обвивает руками талию, прижимаясь к его груди. Он мягче и уступчивее, чем Лиам когда-либо видел его раньше. — Ты здесь.       — Привет, — Пейн судорожно выдыхает, обнимая Зейна за плечи. — Как ты себя чувствуешь?       — Круто, — омега утыкается носом в ключицу Лиама. — Так нуждаюсь в тебе.       Довольно просто сказать, как далеко зашел Зейн. Его запах густой и тяжелый, поглощающий Лиама и сводящий его с ума. Он чувствует, что омега уже влажный, что с него буквально капает, но не знает, означает ли это, что Зейн больше не может ясно мыслить. Пейн хотел бы знать каждую деталь о Малике, чтобы иметь возможность отреагировать соответствующим образом. Он попросту боится сделать что-то не так.       Он осторожно кладет пальцы на подбородок омеги, слегка приподнимая его. Зрачки Зейна расширены и кажутся почти полностью черными, его щеки порозовели. Лиаму хочется поцеловать его, попробовать губы на вкус и убедиться, что они прекрасны так же, как и его запах.       Он понятия не имеет, как далеко решит зайти Зейн, поскольку сам уже на грани. Это совершенно ясно.       — Послушай, малыш, — альфа обхватывает лицо Малика руками. — Теперь я здесь, позабочусь о тебе.       Зейн скулит, резко подаваясь вперед. Прежде, чем Лиам успевает среагировать, губы омеги прижимаются к его губам в горячем и влажном поцелуе. Малик всем телом от колен до груди прижимается к альфе, и Пейн тут же чувствует, как сильно тот возбужден, начиная тереться об него. Аромат лимонов становится сладким и пьянящим, и Лиам понимает, что омега точно такой же на вкус. Мгновенно член альфы затвердевает, реагируя на омегу в руках. Влажный, нетерпеливый и желающий.       Так легко прижать Малика к стене и позволить его альфе взять верх. Спустив штаны, он бы погрузил пальцы в ожидающую его влагу и обнаружил, что омега растянут, отчаянно нуждаясь в узле Лиама. Потребовалось бы всего одно легкое скольжение, чтобы погрузиться в тепло Зейна, соединить их вместе и найти то место на шее омеги, на которое раньше претендовал Лиам. Он вонзил бы в него зубы в тот самый момент, когда Малик распался бы на части в его объятиях.       Со стоном Лиам подносит руку к шее омеги. Он знает, что найдет ту отметину, которую оставил десять лет назад, если немного опустит воротник футболки парня. Его пальцы задерживаются на метке, осторожно надавливая на края. Зейн громко стонет ему в рот, прижимаясь бедрами к Лиаму.       Не так, не сейчас.       Лиам тяжело дышит, когда отталкивает омегу ровно настолько, чтобы между ними было немного пространства. Он не может позволить этому случиться таким образом; в коридоре квартиры Зейна, быстро и настойчиво прижавшись к стене. Малик заслуживает большего, и альфа хочет дать ему все, что он заслужил.       — Не здесь, малыш, — Пейн нежно кладет руки на бедра Зейна. — Давай уложим тебя в постель.       Малик нетерпеливо кивает, его глаза расфокусированы. Если раньше Лиам не был уверен, то теперь это было прямым доказательством того, что омега давно уже перестал соображать. Он следует за Зейном, бегло осматривая планировку квартиры.       Кухня и гостиная представляют собой объединенное пространство, помимо спальни и ванной есть еще как минимум одна комната. Лиам настойчиво цепляется за эту информацию в голове, когда входит в спальню омеги. От этого альфе становится только труднее сдерживать себя, он чувствует запах Зейна сильнее и сильнее. Внутри спальни он гуще, чем в коридоре. Тяжело сглотнув, Лиам подводит Малика к кровати, помогая ему лечь.       — Я просто приготовлю кое-что, — он проводит костяшками пальцев по щеке омеги. — Мне нужно убедиться, что у тебя есть все, что тебе нужно.       Зейн качает головой, хватая Лиама за запястье.       — Мне нужен только ты.       Лиам не сдерживается и снова целует парня. Он наклоняется, соединяя их губы вместе. Рот Зейна медленно приоткрывается, его движения становятся медленными и тягучими. Пейн слегка наклоняет голову, меняя угол наклона, теряясь в захватывающем вкусе, манящих ароматах вокруг него, пальцах омеги, отчаянно пытающихся расстегнуть рубашку альфы.       — Хорошо, хорошо, хорошо, — Лиам тяжело дышит, когда отстраняется. — Подожди секунду.       — Ты сказал, что позаботишься обо мне, — Зейн капризно прикусывает нижнюю губу, уголки его рта опускаются.       Это такой разительный контраст с тем, как обычно ведет себя Малик, что Пейн неосознанно широко улыбается. Он никак не может связать эти два образа; не может распознать одного и того же человека. И все же Лиам надеется, что у него будет шанс увидеть и все остальные стороны, которые Зейн скрывал от него до этих пор.       — Я сделаю это, — обещает он. — Просто дай мне несколько минут, хорошо?       Зейн со стоном откидывается на простыни и, закрыв глаза, начинает раздеваться. Лиам заставляет себя развернуться и выбежать из комнаты, чтобы добраться до кухни. Он чувствует, как невидимые нити тянут его обратно к омеге, сосредоточиться на чем-то другом кажется просто нереальным.       На мгновение альфа тупо переводит взгляд на холодильник, как будто не может вспомнить, зачем он вообще пришел на кухню. Затем он хватает упаковку сыра и несколько бутылок воды и закрывает холодильник. Он берет тарелку, на которую кладет немного фруктов с миски на столе.       Прежде чем вернуться, он достает свой мобильный телефон и отправляет Луи список необходимых вещей, попросив его привезти их как можно скорее. Как только он отправляет сообщение, то сразу пишет другое, попросив Оли зайти вместо Томлинсона.       Не дожидаясь ответа, он возвращается в спальню, обнаружив, что на Зейне нет больше ничего, кроме нижнего белья. Оно буквально демонстрирует эрекцию омеги, спереди все промокло насквозь. Лиам чуть не роняет тарелку, но в последний момент спохватывается. Его сердце, однако, прыгает куда-то в район колен, заставив их ослабеть.       Малик слишком занят, извиваясь на простынях, чтобы заметить Лиама, одной рукой играя со своими сосками, а другой сжимая одеяло в кулак. Глаза альфы жадно блуждают по телу Зейна, отмечая мягкую кожу, костлявую структуру, впадину между ключицами. Клеймо.       — Альфа, — шепчет омега. — Пожалуйста.       Боже, Лиам сходит с ума. Он ставит принесенную еду на тумбочку рядом с кроватью Зейна, после чего протягивает руку, чтобы аккуратно убрать волосы со лба омеги. Он вспотел, на щеках выступил румянец, губы распухли и покраснели.       — Где твои игрушки, малыш? — спрашивает Пейн. — Я достану их для тебя.       Малик качает головой, широко раскрыв глаза.       — Никаких игрушек. Пожалуйста. Хочу твой узел.       — Скоро, — Лиам тяжело сглатывает, когда его рука приближается к шее Зейна и отметине на ней. Это похоже на то, как будто она зовет альфу по имени, как магнит притягивает его ближе.       Он убирает руку, кончики пальцев горят от жара омеги. Альфа делает вдох и подходит к шкафу. Он берет несколько футболок и полотенец и кладет их на стул рядом с кроватью, после чего обыскивает нижние ящики на наличие игрушек. Это не занимает у него много времени. Лиаму немного неловко за то, что он вот так роется в личных вещах Зейна, но он знает, что у него нет выбора.       Он возвращается с коробкой, положив ее рядом с Маликом на кровать. Омега тянется к нему, крепко обхватив Лиама за руку. Он оказывается сильнее, чем ожидал альфа, поэтому застает его врасплох, потянув Пейна на себя.       Омега счастливо вздыхает, мгновенно погружаясь в поцелуй. Лиам не может удержаться и целует его в ответ. Его альфа практически мурлычет от ощущения языка омеги у себя во рту и тела, медленно потирающегося об него. Они оба стонут, и Лиаму требуются все силы, чтобы поймать запястья Зейна и прижать их к подушке рядом с головой.       Это не мешает Малику выгнуться на матрасе и потереться о Лиама.       Пейн так близок к срыву, что ему приходится буквально закрыть глаза на несколько секунд. Он знает, что не может остаться. Неважно, что сказал Луи, неважно, как сильно Зейн умоляет его прямо сейчас — они не говорили ни о чем из этого, он не знает, действительно ли этого хочет Малик. Десять лет назад он причинил омеге достаточно боли и страданий; Лиам не станет повторять это снова.       Единственное, что он может сделать, это дать Зейну как можно больше и позаботиться о нем во время течки любым другим способом, кроме прямого проникновения. Он останется в квартире и будет следить за тем, чтобы омега был защищен, следить за тем, чтобы он ел и пил, а его тело было чистым, когда тот будет в этом нуждаться.       Вдыхая через рот, Лиам ждет, когда Зейн откроет глаза и посмотрит на него. Дыхание омеги поверхностное, а глаза потемнели. Он облизывает губы и прижимается бедрами к альфе. Наклонившись, Пейн подносит губы к шее омеги напротив клейма. Он знает, что сейчас не время и не та ситуация, поэтому он лижет кожу с другой стороны шеи, закрывая глаза от того, насколько это приятно.       Омега снова стонет, извиваясь в объятиях Лиама, но не настолько, чтобы освободиться. Аромат естественной смазки стал еще слаще, и Лиам понимает, что Зейн сейчас полностью под кайфом. У альфы остается не так много времени, чтобы найти в себе силы уйти.       Он выпускает успокаивающие феромоны, нежно касаясь носом кожи Малика. Зейну будет больно, и Лиам знает, что он единственный, кто физически может это остановить. Поскольку он не станет этого делать, он хочет, чтобы у омеги был его запах, чтобы, по крайней мере, притупить боль, насколько это возможно.       Его полностью застает врасплох момент, когда Зейн приподнимает бедра и откидывает голову назад, издавая глубокий стон. Он даже не сопротивляется хватке Лиама, просто выгибаясь навстречу и потираясь членом о грубые джинсы альфы.       — Блять, — Лиам прикусывает губу, подаваясь навстречу, чтобы Зейн мог пережить свой первый оргазм. Он так возбужден, каждая клеточка его тела умоляет его трахнуть свою омегу. В конце концов, он должен это сделать. Пейну приходится бороться с желанием укусить слишком сильно, приходится бороться с желанием сорвать с себя одежду и взять то, что принадлежит ему.       Он не его, чтобы просто взять. Не так.       — Альфа, — Зейн томно стонет, когда оргазм накрывает его, расслабляясь под Лиамом и удовлетворенно вздыхая. — Больше.       Пейн знает, что это его единственный шанс сбежать. Если он сейчас не уйдет, то сделает все, о чем его попросит Малик. Он отстраняется, слюна соединяет его губы и шею Зейна и падает на подбородок. Вытерев ее, он встает с кровати и расстегивает пуговицы своей рубашки, до которых не добрался омега.       Зейн – виденье. Его кожа раскраснелась, трусы полностью промокли от влаги и спермы, а глаза прикрыты. Лиам не может больше смотреть на него. Он бросает свою рубашку рядом с омегой и делает осторожный шаг назад. Брови Малика хмурятся, когда он переворачивается и садится.       — Я сейчас вернусь, — обещает альфа. — Я позабочусь о тебе.       Зейн, кажется, не понимает его. Его рука скользит вниз по животу, и он начинает стягивать себя трусы. Лиам знает, что не сможет вынести этого – он уже зашел слишком далеко. Он взял уже больше, чем ему было позволено.       Словно сорвав пластырь, Лиам разворачивается и выбегает из комнаты. Он закрывает за собой дверь и запирает ее снаружи, прислонившись к ней спиной. На мгновение воцаряется полная тишина, затем слышаться шаги, после чего Малик подходит к двери и начинает ее дергать на себя.       — Лиам, — кричит он, колотя в дверь. — Нет. Пожалуйста. Ты мне нужен.       Альфа закрывает глаза и скользит на пол. Он закрывает лицо руками, слушая, как Зейн умоляет его вернуться. Трахнуть его, связать его узлом, называя его своим альфой снова и снова. Лиам с трудом поднимается на ноги и бежит в другую комнату, оказавшись в кабинете. Он запирает и эту дверь, после чего подходит к дивану в углу и поспешно расстегивает джинсы.       Ему требуются всего три грубых скольжения, чтобы кончить в руку. Имя Зейна слетает с его губ, и после этого он тяжело дышит. Это не помогает ни заглушить боль, ни остановить тягу, которую он чувствует к омеге. Это не делает ничего, кроме как на несколько секунд ослабляет напряжение, прежде чем оно снова усиливается.       Даже сквозь стены двух комнат Лиам все еще слышит, как Зейн зовет его. Он тоже это чувствует. Малик хочет его, нуждается в нем, умоляет о своем альфе. Он зовет его через их связь, и альфе никогда не было так больно.       Он закрывает глаза, зная, что ему предстоит самое тяжелое испытание в жизни.

+++

      Зейн просыпается, чувствуя себя дезориентированным. Он узнает свою собственную спальню, но что-то кажется ему неуместным. Другим.       Он со стоном выпрямляется, сбрасывая с себя покрытые застывшей коркой спермы простыни. Его сексуальные игрушки разбросаны вокруг него, а также тут и там валяются несколько предметов одежды. Нахмурившись, Зейн поднимает футболку, которая точно не его. Он прижимает ткань к лицу, зарывшись в нее носом, и сразу же возбуждение пронзает его. От нее слабо пахнет Лиамом. Несмотря на сперму, омега может почувствовать запах летнего луга, солнечного дня и легкого намека на ваниль.       Со стоном он встает с постели и открывает окно. Холодный воздух врывается внутрь, заставив Зейна вздрогнуть. Он проводит рукой по лицу, после чего открывает шкаф, чтобы одеться.       В его груди все еще странное чувство. Тоска и тупая боль, которая кажется не его собственной.       Когда он собирается выйти из своей спальни, то обнаруживает, что дверь заперта. Нахмурившись, он дергает дверь, но она не открывается.       — Какого хрена? — он снова стучит в дверь, ударив кулаком по дереву. — Лиам? Лиам, выпусти меня!       — Ключ на полу, — голос альфы звучит приглушенно, издалека. — Я подсунул его под дверь.       Малик смотрит вниз, обнаружив ключ, лежащий рядом с дверью. Он поднимает его и выходит из комнаты.       — Какого черта ты запер меня в спальне?       Гостиная пуста. Зейн хмурится, оглядываясь в поисках альфы, но его нигде не видно. Однако в квартире сильно пахнет им.       — Лиам?       — В твоем кабинете, — отвечает Пейн. — Ключ на полу снаружи.       Малик подходит к кабинету, найдя ключ точно так, как сказал Лиам, на полу перед дверью. Нахмурившись, он поднимает его.       — Зачем, черт возьми, ты это сделал?       Лиаму требуется некоторое мгновение, чтобы ответить.       — Я сделал это, чтобы не воспользоваться своим преимуществом.       Прерывисто вздохнув, Зейн касается двери, сжимая в руке ключ.       — Я уверен, что умолял тебя не единожды трахнуть меня.       Альфа не отвечает.       — Могу я войти? — спрашивает Малик.       — Это твоя квартира, — голос Лиама звучит напряженно.       — Я серьезно, — Зейн прислоняется лбом к прохладной деревянной двери. — Безопасно ли для меня отпирать дверь?       Лиам снова замолкает, и когда он отвечает, его голос едва слышнее шепота.       — Со мной ты всегда в безопасности.       Закусив губу, Малик вставляет ключ в замок и открывает его. Его тут же поражает запах Лиама, густой и заметный. Сам альфа сидит на диване и выглядит измученным. Его волосы растрепаны, а одежда кажется неопрятной и одетой наспех.       — И все же тебе пришлось запереть две двери и избавиться от ключей, — произносит Зейн, входя.       Лиам сжимает руки вместе.       — Это было больше для моей безопасности.       Скрестив руки на груди, омега замирает на пороге.       — Серьезно?       — Прошлой ночью ты был очень требователен, — объясняет Пейн. — Я не думаю, что смог бы держать себя в руках. Я бы сдался, поэтому мне пришлось убедиться, что у меня не будет способа добраться до тебя.       Зейн растерянно распахивает глаза.       — Ты был здесь все это время? Какой сегодня день?       — Сегодня понедельник, — Лиам проводит рукой по лицу. — Я заботился о тебе, как мог.       Зейн хмурится.       — Это ты принес мне свою одежду?       — Нет. Оли оставил ее, когда приносил продукты.       — Оли был здесь? — Малик шокировано распахивает глаза при мысли о том, что кто-то, кроме Лиама, находился в его квартире во время его течки.       — Конечно нет, — Лиам смеряет его спокойным взглядом. — Он оставил все снаружи, чтобы я мог забрать позже.       У Зейна все еще нет ответов на вопросы, которые его волнуют.       — И как у меня в комнате оказалась твоя одежда?       — Я оставлял ее, когда заботился о тебе, — Лиам снова смотрит вниз.       — И как ты заботился обо мне? — спрашивает Зейн, чувствуя как сердце забилось быстрее.       Альфа покраснел и неоднозначно пожал плечами.       — Ты что-нибудь помнишь?       Зейн качает головой.       — Я не помню как оказался в своей квартире. Когда ты пришел? — Малик нерешительно делает шаг вперед.       — Сразу после того, как началась твоя течка. Луи позвонил мне, — Лиам прочищает горло, и у Зейна возникает ощущение, что он что-то скрывает. — Ты уже был совершенно не в себе, когда я приехал.       — А ты? — Малик обхватывает себя руками за верхнюю часть тела. — Как далеко мы зашли?       — У нас не было секса, если ты об этом спрашиваешь, — Лиам мельком смотрит на омегу. — Но ты поцеловал меня. И я бы солгал, если бы сказал, что это не сбило меня с толку. Наверное, мне не следовало этого делать, но я поддался этому порыву, когда почувствовал твой запах.       — Просто чтобы я все понял правильно, — Зейн повторяет то, что только сказал ему Лиам. — Ты был здесь все это время. Ты целовал меня, прикасался ко мне и вдыхал мой запах?       Лиам закрывает глаза, выглядя так, словно ему действительно больно.       — Прости. Мне не следовало этого делать, но я подумал, что тебе это нужно.       Зейну пришлось сесть, его колени слишком слабы для столь шокирующей информации. — Ну, я уверен, что просил большего.       — Я старался относиться к этому как можно более спокойно, — Лиам проводит рукой по волосам.       — Спокойно? — Малик иронично приподнимает бровь.       — Я делал это раньше, — объясняет Лиам. — Я помогал омегам пережить их течку без секса. Я думал, что был готов, но… — альфа качает головой. — Это было намного сложнее.       Зейн пытается сдержать ревность, вспыхнувшую в его груди.       — Ты помогал другим омегам пережить их течку?       Лиам кивает.       — На моей предыдущей работе. Я кормил их, менял простыни, помогал принимать душ. Нюхал их, если им это было нужно.       — И ты делал это для меня?       — Да, — Лиам снова пожимает плечами, как будто это не имеет большого значения. — Ты голоден? Ты, должно быть, умираешь с голоду. Ты мало ел во время течки.       Зейн качает головой. Он не думает, что сможет сейчас что-нибудь съесть.       — Ты готовил для меня еду, пока я был в другой комнате, умоляя тебя трахнуть меня?       Эти слова, наконец, заставляют Лиама взглянуть на него. Его глаза широко раскрыты, щеки раскраснелись, а тени под глазами являются единственным признаком того, что он не так спокоен, как пытается сделать вид.       — И ты действительно входил в комнату и касался моего разгорячённого тела, но не занимался со мной сексом? — Зейн продолжает. — Ты пометил меня своим запахом, оставил мне свою одежду, но ты не послушал меня, когда я попросил тебя позаботиться обо мне должным образом?       Запах в комнате усиливается; ваниль сладкая и пьянящая.       — Это не ты просил, — Лиам встал, начиная нервно расхаживать по комнате. — Это был твой омега, взявший верх, и я не имел права так пользоваться этим.       Малик хмурится, глядя на парня.       — На самом деле ты единственный альфа, у которого есть такое право.       Лиам останавливается, поворачиваясь к омеге.       — Только потому, что мы связаны, не значит, что я могу так прикасаться к тебе. У меня не было твоего согласия, Зейн. Я бы так с тобой не поступил.       — Скажи это еще раз, — просьба звучит прежде, чем Малик успевает передумать.       — Повторяю снова, — тихо произносит Лиам. — То, что я поставил тебе метку, не значит, что ты должен подчиняться чему-либо.       Малик выдавливает из себя сухой смешок.       — Ну, из-за того, что ты связал меня, я больше не могу выбирать, Лиам. Ты единственный, кого я могу попросить помочь мне пережить течку.       — Я знаю, — Лиам прикусывает губу. — Мы не успели обсудить это ранее, поэтому я взял на себя ответственность принять это решение за тебя. И я подумал, что ты предпочтешь провести свою течку в одиночестве, чем позволить мне помочь тебе пройти через это вместе.       — Но я был не один, не так ли? Почему ты остался, если так думал? — спрашивает Зейн, в нем нарастает гнев. — Ты, может быть, не трахнул меня, Лиам, и не связал узлом, но ты все равно видел меня в самом уязвимом, в самом незащищенном состоянии. Что, если это то, чего я не хотел, чтобы ты видел?       Лиам переводит на него остекленевший взгляд.       — Прости, я не мог оставить тебя одного. Я просто… я хотел хоть как-то позаботиться о тебе.       — И что, ты не разу не хотел переиграть сюжет? — Зейн тоже встает и подходит ближе. — Ты хочешь сказать, что тебя это совершенно не беспокоило?       Лиам указывает на свою грудь.       — Я что, выгляжу безразличным к тебе? Неужели я выгляжу так, будто у меня было несколько кайфовых дней? Ты, черт возьми, издеваешься надо мной?       — Боже, Луи был прав, — Малик оборачивается, в отчаянии вскинув руки в воздух. — Ты гребаный святой.       — Что? — Лиам кажется смущенным.       — Какой альфа способен удержать свой член в штанах, когда у его омеги начинается течка? — спрашивает Зейн, снова поворачиваясь и тыча пальцем в грудь Лиама. — Я, наверное, отключился, когда ты был в комнате, после чего ты просто сложил белье и вышел.       — На самом деле, я обнимал и нюхал тебя потом, — поправляет его Лиам, выглядя виноватым из-за этого.       — О Боже мой! — Зейн толкает альфу. — Заткнись, Лиам! Почему ты ни разу не облажался?       Лицо Лиама вытягивается.       — Ты действительно злишься на меня за то, что я поступил правильно?       — Я зол на тебя за то, что ты все время был таким чертовски идеальным, — взрывается Малик, не сводя глаз с альфы. — Я злюсь на тебя за то, что ты из тех альф, которые не затевают драк, и за то, что ты извиняешься, даже когда тебе не за что извиняться. Я зол на тебя за то, что ты никогда не выходил из себя и был верен своей омеге последние десять лет. И я злюсь, что ты не даешь мне повода ненавидеть тебя, делая чертовски приличные вещи во время моей течки!       На мгновение воцаряется тишина. Лиам недоверчиво смотрит на Зейна, и омега мысленно проклинает себя за то, что вот так потерял самообладание. У него не было ни единого шанса с того момента, как он сел напротив Лиама за тот стол всего месяц назад, теперь это все вырвалось на свободу.       — Ты не ненавидишь меня, — произносит Лиам, слова медленно наполняются осознанием. — Я думал, ты ненавидишь меня.       Зейн усмехается.       — Ты все усложняешь.       Лиам засовывает руки в карманы своих спортивных штанов.       — Прости.       — Ох, заткнись, — Малик закатывает глаза. — Неужели ты не можешь просто немного облажаться в одном-единственном деле, чтобы у меня была причина ненавидеть тебя?       — Одного раза, когда я облажался, мне хватит на миллион жизней, Зейн, — Пейн качает головой. — Я пообещал себе, что больше никогда не сделаю тебе ничего плохого.       Чувствуя себя опустошенным, Малик опускает плечи.       — Безусловно.       Лиам не отвечает, просто смотрит на Зейна усталыми глазами. Он выглядит любопытным, напряженным, теперь, когда омега присматривается к нему поближе, он видит, насколько бледен альфа.       Вероятно, за последние несколько дней он прошел через несколько кругов ада.       — Я был не совсем честен, — тихо произносит Лиам, быстро облизнув языком свои искусанные губы.       — Что? — невесело смеется Зейн. — Ты не был до конца честен со мной?       Лиам продолжает упрямо смотреть омеге в глаза.       — В ту первую ночь. Когда я почувствовал твой запах в первый раз, я немного потерял контроль. Возможно, я переборщил и… — он пожимает плечами. — Я заставил тебя кончить. Технически это означает, что у нас действительно был секс.       Мысль о том, что он был в объятиях Лиама, заставляет Зейна покраснеть.       — А после этого?       — Я оставил тебе свою рубашку и вышел так быстро, как только мог, — Лиам упрямо продолжает смотреть на Зейна. — Прости. Я не знал, как ты отреагируешь. Мне следовало быть осторожнее.       Малик натягивает рукава своего джемпера на руки.       — Ты не мог предвидеть этого из своего опыта с теми другими омегами?       Лицо Лиама вытягивается.       — Я никогда не касался их таким образом, как тебя.       — Тем не менее, ты чувствовал их запах, — произносит Зейн, отслеживая глазами каждую эмоцию, мелькающую на лице Лиама. Их так много. Отчаяние, сожаление и замешательство. И еще какая-то надежда. — Ты их тоже трогал?       — Это было не так, Зейн, — Лиам делает шаг ближе. — Я никогда не прикасался к ним так, как хочу прикасаться к тебе.       Малик остается на месте.       — Но ты все равно мог держать свои руки подальше от меня.       — Ты даже не представляешь, как это было тяжело, — голос Лиама чуть громче шепота.       — И сколько еще ты хочешь продолжать в том же духе? — спрашивает Зейн, нахмурив брови.       Пейн слегка улыбается.       — Пока это будет казаться правильным.       Это был не тот ответ, которого ожидал Малик, но он не может сказать, что его это удивило.       — Ты действительно раздражаешь.       — Наверное, — Лиам тихо смеется. — И просто для протокола. Я постирал грязное белье.       Зейн громко фыркает.       — Конечно ты это сделал. Кто бы сомневался.       Стараясь держаться на расстоянии, Лиам проходит мимо омеги.       — Давай. Тебе надо поесть. Почему бы тебе не принять душ, пока я что-нибудь разогрею?       — Ты действительно собираешься притвориться, что ничего не случилось, да? — Зейн следует за альфой обратно в гостиную, протирая глаза.       — Иначе я не сдержусь, — Лиам прочищает горло, и прежде чем омега успевает отреагировать, он поворачивается к нему, положив одну руку на локоть Малика, после чего наклоняется и целует омегу в висок. — Иди в душ. Твой запах сводит меня с ума.       Если это так, то Лиам хорошо скрывает это.       Малик кусает губы, сжимая руки вместе, чтобы не обхватить ими Лиама и не уткнуться в него носом. Вместо этого он кивает и идет в свою спальню, в то время как альфа направляется на кухню. Он ищет свой мобильный телефон и обнаруживает его полностью разрядившимся на прикроватной тумбочке. Он ставит его на зарядку, а затем включает, ожидая, когда придут все пропущенные смс и сообщения.       Десятки писем от клиентов, которые Зейн игнорирует в пользу сообщения от Луи. Оно было отправлено четыре дня назад.       «Не надо ненавидеть меня за то, что я позвал Лиама. Позвони мне, когда придешь в себя. Люблю тебя x»       «Я в порядке», — печатает он в ответ, а затем добавляет: «Хочешь верь, хочешь нет, но он меня не трахнул. Хотя спасибо, что позвал его. Увидимся завтра x»       Малик вздыхает и убирает свой мобильный. Осмотрев свою спальню, он замечает беспорядок, разбросанные вокруг игрушки, а также скомканные простыни и одежду Лиама, раскиданную по кровати. Зейн касается рубашки, осторожно проводя пальцами по мягкой ткани, кожу покалывает при воспоминании о губах Лиама, прижатых к его виску.       Со стоном он встает с кровати и хватает чистое нижнее белье, после чего направляется в ванную, чтобы принять душ. Комната безупречно чистая, но все равно очевидно, что кто-то еще, кроме Зейна, пользовался ею в течение последних нескольких дней. На полочке лежат вторая зубная щетка и бритва. В душе он находит другой шампунь, а также второй гель для душа.       Малик нюхает и то, и другое, прежде чем использовать их, испытывая странное чувство комфорта от использования вещей, которые принадлежат Лиаму. Это детское желание, но Зейн не может не поддаться ему. Он теряет счет времени, позволяя горячим струям душа смыть последствия течки.       Когда он возвращается в спальню, то обнаруживает, что игрушки исчезли, простыни сняты с кровати, а на подушке лежит серый джемпер. Малик поднимает его, обнаружив, что он сильно пахнет Лиамом. Его желудок тут же сжимается от запаха.       Джемпер на размер больше, чем нужно, но Зейн не может сказать, что возражает. Ткань мягкая, а аромат успокаивает его омегу, который жаждет комфорта своего альфы после течки.       — Спасибо за джемпер, — говорит он, входя на кухню.       Лиам оглядывается через плечо, его улыбка выглядит вымученной.       — Подумал, что тебе это может понадобиться.       Пахнет разными специями и вкусной едой, отчего у Зейна тут же урчит в животе. Он не осознавал, насколько проголодался, пока не почувствовал запах еды.       — Что ты приготовил?       — Тушеное мясо, — альфа достает из шкафа две тарелки, и омега замечает, как хорошо он уже ориентируется на кухне. — В этом нет ничего особенного, но его легко разогреть.       — Я не привередлив, — Зейн садится за стол. — Спасибо, что заботишься обо мне.       Лиам просто кивает в ответ, ставя тарелку перед омегой.       — Я надеюсь, тебе понравится.       Некоторое время они едят в тишине, и омега приятно удивлен, что это действительно вкусно. Через минуту он все же встает, чтобы добавить немного специй в свое блюдо. Лиам наблюдает за ним, кажется, не беспокоясь об этом, пока Зейн снова не садится.       — Извини, — произносит альфа, постукивая вилкой по краю тарелки.       Зейн улыбается.       — Ну вот, ты опять начинаешь.       Лиам пожимает плечами, решая в этот раз промолчать.       — На самом деле, мясо действительно вкусное, — Зейн ждет, пока Лиам внимательно взглянет на него. — Мне просто нравится, когда моя еда немного острее, чем обычно предпочитают люди. Всегда легче добавить остроты, чем убрать. Так что все хорошо.       — Ладно, — Лиам снова опускает глаза, не выглядя убежденным.       Малик хмурится, нервное чувство распространяется в его груди.       — Нет. Лиам.       — Все в порядке, если тебе не нравится, — альфа пожимает плечами.       — Мне действительно понравилось мясо. Я же сказал тебе, — Зейн осторожно касается руки парня. Он точно знает, что происходит с альфой. Как будто он чувствует разочарование Лиама. Он ощущает это еще сильнее, когда прикасается к альфе. — Ты хорошо заботился обо мне. Обычно после течки, мне никто не готовит подобные блюда.       Пейн хмурится, глядя на омегу.       — Знание этого не заставляет меня чувствовать себя лучше.       Это не похоже на то, что у Малика нет пары решений для этого, но также не похоже, что Зейн может предложить какое-либо из них.       — Моя стряпня очень популярна у моих друзей и семьи, — Пейн доедает и убирает тарелку в сторону. — Моя мама говорит, что за мою жареную курицу можно умереть.       Почувствовав себя немного легче, Зейн продолжает есть.       — Я сам не очень люблю готовить.       — Я мог бы… — Лиам сжимает руки в кулак. — Я имею в виду. Если хочешь, я мог бы как-нибудь приготовить ее для тебя.       Тепло разливается по телу омеги.       — Хорошо.       Кивнув, Пейн судорожно вдыхает. Зейн поражается, как он раньше не заметил дискомфорта и нервозности Лиама. Он думал, что альфа был спокоен и собран, но теперь видит все признаки того, что он устал и нервничает.       Зейн заканчивает есть в тишине, а Лиам терпеливо наблюдает за ним. Сидеть так вместе было странно по-домашнему; это в какой-то степени успокоило омегу Малика. Он думал, что для ощущения такой близости нужны прикосновения и запахи, но сидеть на кухне в тусклом вечернем свете, вместе есть в тишине, обмениваясь короткими взглядами, кажется гораздо более интимным, чем он предполагал.       Он уверен, что альфа тоже это почувствовал.       Лиам, будучи Лиамом, вероятно, ждет, когда Зейн сделает первый шаг. Прямо сейчас он знает, что не сможет с этим бороться. Его омега получает слишком много утешения от присутствия альфы рядом, и он не в том состоянии, чтобы позволить ему уйти.       — Ты можешь остаться? — спрашивает Зейн, когда заканчивает есть.       Лиам громко выдыхает, что подтверждает теорию Малика о том, что он только и ждал, когда Зейн спросит об этом.       — Конечно.       — Твой сингл выйдет в пятницу, — омега относит грязные тарелки в раковину. — Ни один из нас не может позволить себе еще один выходной.       — Тебе определенно нужен еще один, — нахмурившись, отвечает Лиам.       «Я не хочу, чтобы другие альфы видели тебя в таком состоянии» остается невысказанным.       Зейн и сам не в восторге от этого.       — Я все же должен позвонить Луи, чтобы убедиться, что все готово. Ты хоть знаешь, где будешь выступать в пятницу?       — Ханна сказала что-то о «HMV» на Пикадилли? Также что-то насчет рекламы в Instagram и TikTok, которая сегодня стала вирусной.       Зейн удивленно ахает.       — Я забыл об этом. У тебя уже появились новые читатели?       Лиам неоднозначно пожимает плечами.       — На самом деле я еще не проверял. Я был… ну…       — Мы должны срочно проверить, — омега встает, чтобы принести свой мобильный из спальни.       Однако он не успевает далеко отойти, так как Лиам хватает его за запястье.       — Тебе нужно отдохнуть, Зейн.       — Но…       — Нет, — альфа качает головой. — Я уверен, что у твоей команды все под контролем. Я поговорю с Ханной и Элеонор завтра. До пятницы еще есть время.       — Я не думаю, что ты воспринимаешь это всерьез, Лиам, — Зейн хмурится, глядя на альфу. — От этого зависит твоя карьера.       Пейн крепче сжимает запястье Малика.       — Думаю, я расставил свои приоритеты.       Зейн растерянно смотрит в ответ, не в силах произнести ни слова. Слова Лиама поразили; подтекст, стоящий за ними, ясен как день. Они заставили сердце Зейна болезненно колотиться о ребра; так сильно, как будто оно хочет выпрыгнуть.       Он никогда не был чьим-то приоритетом.       Кадык Лиама дергается, когда он сглатывает и отпускает запястье омеги.       — Почему бы тебе не посмотреть какой-нибудь фильм по телевизору, пока я приберусь?       Зейн растерянно кивает в ответ, после чего покидает комнату. Его руки дрожат, и ему вдруг становится холодно. Еще минуту назад жар, казалось, буквально тек по венам, но в одно мгновение все ушло. Он почувствовал холод и опустошенность, осознав, как на самом деле устал. Течка сказалась на нем, но омега не заметил этого из-за присутствия Лиама.       Он включает телевизор и находит старый повтор «Друзей» на ITV3, несколько минут он упорно пытается следить за сюжетом, но усталость берет верх, и он сворачивается в клубочек на диване. Лиам выходит из кухни, но не присоединяется к Зейну. Вместо этого он идет в спальню, и омега может только догадываться, что альфа решил закончить уборку комнаты, вероятно, меняя простыни. Малик прислушивается к звукам, у него нет сил даже смутиться из-за того, что Лиам убирает за ним.       Он, безусловно, пожалеет об этом утром.       Тогда он и будет беспокоиться об этом.       Зейн не знает через сколько, но он отключается, тупо уставившись на экран, фактически не наблюдая за шоу. Его разум занят попытками осмыслить сложившуюся ситуацию. Омеге все еще кажется странным, что Лиам вообще в его квартире, это стало еще более странным, когда его мысли вернулись к его течке. Он все еще не может смириться с тем фактом, что альфа был рядом на протяжении всего этого, но все же был достаточно стойким, чтобы держать руки подальше от Малика.       Ни один альфа, которого когда-либо встречал Зейн, не смог бы этого сделать.       Его внимание снова сосредотачивается на Лиаме, когда он возвращается в гостиную, накрывая тело омеги одеялом.       — Тебе нужно что-нибудь еще? — спрашивает альфа, неловко переминаясь с ноги на ногу рядом с диваном.       — Просто присядь, — отвечает Зейн. «Обними меня», — вот чего он не добавляет.       Лиам садится на другой конец дивана, все еще явно напряженный. Малик может просто почувствовать это или сказать по позе Лиама. Он действительно может это чувствовать, и он еще не привык к тому факту, что способен ощущать чужие чувства.       Малик связан узами в течение десяти лет, но он никогда не чувствовал себя связанным. До сегодняшнего дня.       — Что теперь будет? — Зейн смотрит на Лиама.       Медленно моргая, Пейн откидывается на подушки. Он обхватывает пальцами лодыжку омеги, и тот мгновенно чувствует себя спокойнее. Нужным.       — Тебе нужно немного поспать, — Лиам уклоняется от ответа.       Зейн не комментирует это. Вероятно, они оба не в том состоянии для подобного разговора.       — Я думаю, что тебе нужно поспать гораздо больше, чем мне.       Альфа качает головой.       — Я в порядке.       Они снова замолкают, только звуки из телевизора заполняют комнату, и что-то внутри Зейна успокаивается. Он чувствует себя спокойнее, чем раньше, когда пальцы Лиама комфортно лежат на его лодыжке. Его дыхание замедляется, и омеге становится намного теплее.       Когда он снова смотрит на альфу, Малик обнаруживает, что тот склонил голову набок и закрыл глаза. Он слегка улыбается, наблюдая за Лиамом и рассматривая все его черты. Его волосы убраны с лица, но непослушная прядь все же спала на лоб, а губы слегка приоткрылись.       Зейн садится, и Лиам тут же шевелится, нахмурившись во сне, но не просыпается. Осторожно, омега протягивает руку, нежно проводя пальцами по щеке альфы, позволяя им задержаться на гладкой коже шеи Лиама чуть дольше положенного. Пульс Малика ускоряется, когда запах солнца и свеже выстиранного белья на летнем ветру вокруг него становится гуще.       Поддавшись своим потребностям, Зейн заворачивается в одеяло и передвигается на диване так, чтобы оказаться ближе к Лиаму, прижавшись щекой к груди альфы. Лиам немедленно приспосабливается к этой позе, притянув парня ближе одной рукой. Он прижимается щекой к волосам Малика, его грудь расширяется от глубокого вдоха.       Глаза Зейна закрываются, и он чувствует, что его тело становится невесомым, а его разум наконец умолкает, оставив голову блаженно пустой.       Секунду спустя омега уже крепко спит.

+++

      Лиам сонно моргает и, открывая глаза, обнаруживает, что находится в темной комнате. Ему не нужно ориентироваться, он сразу понимает, где находится. Узнает не комнату, а того, кого держит в руках.       Зейн свернулся в клубочек в его объятиях, уткнувшись лицом в шею. Он дышит ровно, все еще крепко спит. Лиам заметил, что их ноги переплелись и руки омеги крепко обхватывают его за талию, в то время как одна из его рук скользнула под джемпер так, что пальцы Зейна уперлись в поясницу альфы.       Осторожно, чтобы не разбудить Малика, Лиам тянется за мобильным телефоном, чтобы проверить время. Едва семь утра. Он должен появиться в офисе Ханны через два часа, и Пейн не может вообразить ничего хуже, чем покинуть место, где он находится прямо сейчас. За последние дни Лиаму довольно часто приходилось держать Зейна вот так. Конечно, альфа знает, что после всего происходящего будет трудно снова отпустить, но он не думал, что это будет так трудно. Зейн идеально подходит ему, их объятия похожи на кусочки пазла, нашедшие друг друга.       Закрыв глаза, Лиам крадет еще один момент. Прижавшись губами к макушке Малика, он вдыхает их смешанные ароматы. Он не думал, что они так хорошо сработаются вместе, но каким-то образом запах зимы и снега Зейна прекрасно дополняет его запах. Под всем этим, от омеги слабо пахнет шампунем Лиама. Альфе нравится это сочетание, и он, вероятно, сойдет с ума, когда запах выветрится, но он мало что может с этим сделать.       Глубоко вздохнув, Пейн высвобождается из объятий Зейна и осторожно поднимается с дивана. Малик издает тихий протестующий звук в глубине горла, его руки машинально пытаются остановить альфу. Лиам убирает волосы со лба омеги и наклоняется, нежно целуя его в висок.       Тихо выйдя из комнаты, Пейн оглядывается и видит, что Малик все еще крепко спит. Он игнорирует протест своего альфы и входит в кабинет Зейна, где хранит свою сумку. Он берет сменную, помятую одежду, обнаружив, что ему нужно заехать к себе домой, прежде чем отправиться в офис лейбла, поскольку его внешний вид говорит слишком о многом. Если он этого не сделает, все поймут, где именно он был последние несколько дней, и хотя его альфа, кажется, очень не против этой идеи, Лиам заставляет себя игнорировать это чувство.       Он на цыпочках пробирается в ванную, чтобы вымыть лицо, почистить зубы и сменить одежду, в которой спал. Одежду он оставляет в спальне Зейна, потому что омеге, вероятно, понадобится такой комфорт еще какое-то время.       Не то чтобы Лиам не знает, что на самом деле нужно Малику.       От одной мысли об этом внутри становится горячее, его сердцебиение ускоряется, а пальцы покалывает от желания прикоснуться к Зейну так, как Лиам хотел прикоснуться к нему с того момента, как он вошел в эту квартиру. Пейн даже не знает, как он пережил последние дни — он чувствовал себя ходячим мертвецом.       Когда он возвращается из ванной, то слышит звуки, доносящиеся с кухни. Следуя за ними, он обнаруживает Зейна, который что-то жарит на сковороде. Он стоит спиной к Лиаму, но поворачивает голову, как только альфа входит в комнату.       — Доброе утро, — приветствует его Малик. Он выглядит намного лучше, чем накануне вечером. Его кожа не кажется такой бледной, а глаза не выглядят усталыми.       — Привет, — Лиам подходит ближе, держа руки в карманах джинсов. — Как ты себя чувствуешь?       Зейн снова поворачивается к сковороде.       — Думаю, лучше, чем ты.       — Что…       — Нелегко хранить секреты, когда ты связан, не так ли? — Зейн пожимает плечами и открывает холодильник.       — Эм… — Лиам сжимает губы, не зная, как ему следует реагировать на это. Он ожидал, что Малик распознает его через связь после того, как выяснит это, но он не думал, что Зейн почувствует его так скоро.       — Я думаю, мне следует заскочить в офис сегодня утром, — произносит он вместо того, чтобы сказать что-нибудь получше.       Малик разбивает два яйца на сковороду.       — Мне, наверное, стоит пойти с тобой.       — Не стоит, — это сказано прежде, чем Лиам может придумать что-нибудь получше. — Я имею в виду…       — Да? — Зейн поворачивается к нему, скрестив руки на груди. — И почему же мне не стоит идти с тобой?       — О, да ладно, — Лиам закатывает глаза. — Твоя течка еще не закончилась. Это небезопасно.       Зейн приподнимает бровь.       — Это было небезопасно и в другие разы.       Пейн громко фыркает в ответ, качая головой. Он так скучает по тем временам, когда Малик был мягким и уступчивым. Это определенно было легче для Лиама.       — Не мое дело указывать тебе, что делать.       Мгновение Зейн пристально наблюдает за ним, затем кивает.       — Верно.       — Верно, — соглашается Лиам.       Вот снова. Большая проблема. Животрепещущий вопрос.       Зейн спросил об этом прошлой ночью, и Лиам не смог ответить тогда, он не уверен, что сможет сделать это и сейчас. В любом случае, не имеет значения, чего хочет Лиам; он будет делать и жить так, как Зейн решит за них. Ему не следовало надеяться на большее, чем он уже получил от Малика, и, конечно же, не его место просить об этом.       Омега поворачивается, сняв сковороду с плиты и выключив плиту.       — Садись.       Лиам растерянно моргает.       — Что?       — Думаю, я приготовил тебе завтрак, — Зейн берет две тарелки и вываливает на них содержимое сковороды. Он добавляет тосты, после чего ставит их на стол.       Застыв на месте, Лиам смотрит на парня.       — Или у тебя нет времени на завтрак? — спрашивает Малик.       Альфа смаргивает чары, быстро кивая в ответ.       — Спасибо.       Зейн приступает к еде.       — Ханна уже атаковала тебя звонками?       — Она отправляла электронные письма, но не звонила, — Лиам присоединяется к омеге. Бекон слегка подгорел, но он никак это не комментирует. — Луи, вероятно, попросил ее пока не трогать меня.       Ему интересно, что еще Томлинсон сказал команде.       Зейн, судя по всему, думает о том же.       — Я уверен, что у нее есть план, как наверстать упущенное. У тебя было запланировано какое-то промо?       Пейн качает головой.       — Всего несколько историй в Іnstagram. Я и забыл об этом.       — Хорошо, — Зейн кладет вилку, подняв глаза на Лиама. — Прости.       — Что? — Лиам делает тоже самое.       — Мне жаль, — Малик продолжает смотреть ему в глаза. — Это действительно решающий момент в твоей карьере, и ты пропустил его из-за меня.       Альфа качает головой.       — Я бы сделал это снова. Тебе не за что извиняться. Все прекрасно понимают, что когда у омеги начинается течка, альфа тут бессилен, так что… — он останавливается, когда понимает, что говорит.       Зейн сжимает губы, но не отводит взгляда.       — Они не знают, что у тебя есть омега.       — Я уверен, что они уже знают, — Лиам тяжело сглатывает. — Луи, вероятно, уже сообщил им об этом. Это не значит, что им нужно знать, что это ты.       — Что, если они это выяснят? — спрашивает Малик, бросая вызов альфе.       Они снова слишком близки к этой проблеме, нервы Лиама напряжены до предела. Он встает со стула, так и не доев.       — На самом деле, мне нужно спешить. Необходимо заскочить к себе перед встречей с Ханной.       Малик не сразу следует за ним. Только когда альфа запихивает все вещи в свою сумку и подходит к входной двери, в дверном проеме появляется Зейн. Он скрещивает руки на груди, его волосы все еще растрепаны после сна. На его лице хмурое выражение.       Лиам знает, что если он останется еще немного, это закончится тем, что он упадет к ногам омеги. Он буквально умоляет его позволить Лиаму быть его альфой, а Пейн слишком напуган, чтобы быть отвергнутым. Он знает, что Зейну нужно время, чтобы привыкнуть к этой идее, что Лиаму придется много работать, чтобы заставить омегу принять его в качестве своего альфы.       — Запри дверь, хорошо? — Лиам надевает обувь, оставаясь ближе к двери, чтобы не поддаться соблазну. — И немного отдохни. Я скажу Томлинсону, чтобы он позвонил тебе.       Зейн по-прежнему хмурится, молча наблюдая за альфой.       — Я могу попросить Оли зайти попозже и принести тебе еще продуктов, — Пейн облизывает губы после того, как надевает куртку. Затем перекидывает сумку через плечо. — Или я мог бы кое-что занести. Тебе что-нибудь нужно?       Требуется мгновение, прежде чем Зейн отвечает.       — Ты просто вот так уйдешь?       Альфа судорожно сглатывает.       — Не забудь запереть за мной дверь. Я подожду звука щелчка, после чего уйду.       Зейн подходит ближе, и Лиам делает шаг назад, ударившись о дверь.       — Есть кое-что, что мне нужно, да, — Малик медленно моргает, и альфа пугается, что он попросит о чем-то, от чего Лиам не сможет отказаться. — Ты можешь оставить мне что-нибудь из своей одежды?       Пейн облегченно выдыхает.       — Я оставил джемпер, который был на мне вечером, на твоей кровати.       — Спасибо, — Малик кивает, и прежде чем Лиам успевает отреагировать, обвивает руками шею альфы, крепко прижимаясь. — Спасибо, что присматриваешь за мной.       Пейн закрывает глаза, обхватив руками талию омеги. Он вдыхает запах Зейна, как будто это его кислород, а затем поворачивает голову, нежно целуя Малика в шею, помечая его своим запахом. Совсем немного, потому что у омеги только что закончилась течка, и он нуждается в этом. Зейн слегка наклоняет голову, его грудь расширяется от вздоха, когда он чувствует запах Лиама.       Не успевает он опомниться, как Пейн слегка отстраняется, его щека прижимается к щеке омеге, разделяя один воздух на двоих. Зейн легонько подталкивает альфу, коснувшись губами щеки Лиама, и парню кажется, что это замедленная съемка, когда он наклоняет голову, и его губы встречаются с губами омеги.       Это спокойно и коротко; просто прикосновение, легкое скольжение, их губы сомкнулись, они почувствовали друг друга. Затем язык Зейна выскальзывает и скользит по губам Лиама. Тихо вздохнув, альфа снова наклоняется и целует омегу так, как ему давно хотелось, впившись пальцами в талию Малика. Их языки встречаются, и Лиам уступает, позволив Зейну взять инициативу в свои руки, добиться своего.       Когда он понимает, что делает, альфа отстраняется, резко оборвав поцелуй. У него внутри все сжимается, когда он замечает яркий запах лимонов, а также как выглядят влажные и гладкие губы омеги. Его сумка упала с плеча, ударившись об пол с глухим стуком.       — Блять, — он отдергивает руки, как будто обжегся. — Прости. Я не должен был…       Зейн снова притягивает парня ближе.       — Боже, пойми намек, Лиам.       Следующий поцелуй более грубый, и Лиам не может удержаться от того, чтобы поднять Малика. Его руки обхватывают бедра омеги сзади, и Зейн обвивает ногами талию Лиама, удовлетворенно вздыхая в поцелуе.       — Я не собираюсь останавливаться, — альфа тяжело дышит, когда разворачивает их и прижимает омегу спиной к стене, чувствуя, что Зейн уже тверд. — Если мы начнем это сейчас, то я не смогу остановиться, пока не свяжу тебя.       Он чувствует запах Малика; знает, что он уже влажный, когда Зейн стонет.       — Лиам.       — Блять, — альфа прижимается губами к шее омеги, позволяя своему языку исследовать ее. — Ты пахнешь божественно. Я буквально схожу с ума от твоего запаха.       — Просто трахни меня уже, — Зейн запускает руку в волосы Лиама, дергая. — Пожалуйста, альфа.       Развернув их, Лиам чуть не спотыкается от нетерпения вернуться в спальню Малика. Однако ему удается не уронить Зейна, и он осторожно опускает омегу на простыни.       — Скажи это еще раз, — требует Пейн, забираясь на омегу. Его сердце бьется высоко в горле.       Малик слегка наклоняет голову.       — Пожалуйста?       Застонав, Лиам накрывает рот Зейна своим, первым нырнув в него языком. Одно только воспоминание о слове, слетевшем с губ омеги, чуть не свело его с ума. Он трется о бедро омеги, становясь все тверже в тесных джинсах.       Через мгновение Малик отстраняется, поднимает руки и надавливает на плечи Лиама.       — Ты слишком медлителен, — жалуется он, и, прежде чем альфа успевает отреагировать, омега меняет их позы, оседлав Пейна.       Позволив Зейну полностью управлять им, Лиам опускает руки, упиваясь зрелищем. Тело омеги стройное, кожа темная и гладкая, когда он обнажает ее, сняв джемпер, который дал ему накануне альфа. Лиам не может отказать себе в удовольствии прижать кончики пальцев к ребрам Зейна, прослеживая острые линии и чувствуя его тепло.       Однако прежде, чем он может исследовать их, Зейн отодвигается и наклоняется, чтобы расстегнуть брюки альфы. Они снимают их совместными усилиями, прежде чем сделать то же самое с Маликом. Губы Зейна мгновенно возвращаются к губам Лиама, горячее дыхание смешивается с его собственным, когда омега начинает раскачиваться на нем.       Естественная смазка омеги течет по бедрам альфы; запах наполняет комнату, и Лиаму становится трудно дышать. Он жадно вдыхает, руки тянутся, крепко хватая Малика за талию.       — Альфа, — шепчет Зейн, обхватывая пальцами член Лиама. — Нуждаюсь в тебе.       Простое прикосновение заставляет глаза Пейна закатиться, он выгибается дугой на кровати, громко застонав. Голос омеги эхом отдается в его голове.       Альфа, альфа. Альфа.       Когда он открывает глаза, то понимает, что это было не эхо, а стоны Зейна, когда он направляет член Лиама в свою скользкую дырочку. Он медленно опускается, бормоча какую-то чушь и запрокидывая голову назад.       Альфа поднимает одну руку, нежно прижимая пальцы к клейму омеги. Зейн сразу же кончает, покрывая грудь Лиама белыми полосами спермы. Пейн приподнимает бедра, утыкаясь в омегу, чтобы тот мог пережить свой оргазм.       К удивлению альфы, после этого Зейн набирает скорость, начав всерьез скакать на Лиаме. Он тяжело дышит, его член все еще стоит, хотя он только что кончил. Пейн собирает сперму на животе, после чего решительно обхватывает член омеги кулаком. Приурочивая свои удары к толчкам Зейна, он чувствует, как его узел расширяется.       Лиам ожидал, что его узел так быстро набухнет, но все равно чувствует прилив паники при мысли о том, что все закончится так скоро. Он хотел от этого гораздо большего, но его тело требует освобождения, требует сделать то, что он должен был сделать дюжину раз за последние несколько дней, находясь в одиночестве.       — Малыш, — невнятно произносит альфа, его кулак отчаянно скользит вверх и вниз по члену Зейна.       Глаза Малика встречаются с его, когда он откидывается назад, используя одну руку в качестве рычага на бедре Лиама. Его толчки стали менее глубокими, но не медленными.       — Свяжи меня узлом.       Альфе не нужно повторять дважды. Он приподнимается, его узел проскальзывает в ободок Зейна, вызывая стоны у обоих. Малик продолжает покачиваться, его член извергает очередную порцию спермы на руку и живот Лиама, после чего он падает вперед. Лиаму хочется плакать от своего оргазма, чувствуя, как он разрывает его на части своей интенсивностью. Ему кажется, что он кончает целую вечность, пульсируя в теле омеги, наполняя его своей спермой.       Малик тяжело дышит, перемещаясь на Лиаме, заставив их обоих зашипеть, когда узел альфы надавливает на края дырочки Зейна. Альфа притягивает его ближе и осторожно садится, прислонившись к подголовнику кровати, устраивая Зейна у себя на коленях.       Он чувствует себя удовлетворенным и, в то же время, все еще жаждущим большего. Это было слишком быстро, слишком коротко. Малик довел их до кульминации, и хотя это было необходимо, это было совсем не похоже на то, что Лиам представлял себе.       Он хотел исследовать и трогать, растягивать это и заставлять Зейна кончать снова и снова. Пейн надеялся, что у него будет шанс сделать это.       — Ты действительно ушел бы, — Малик выныривает из своих мыслей, блуждая кончиком указательного пальца по груди Лиама.       Альфа не уверен, что его мозг функционирует должным образом. Все его чувства сосредоточены на омеге и на том, что он хочет с ним сделать. Он снова наклоняется, поймав губы Зейна в еще одном грязном поцелуе. Малик, кажется, не возражает, когда страстно целует его в ответ.       — Я не думаю, что смогу когда-нибудь снова уйти после этого, — бормочет Лиам, отстраняясь.       Малик улыбается, скользя губами по подбородку Пейна.       — Боже. Это так хорошо. Я никогда раньше не чувствовал подобного.       Альфа Лиама прихорашивается от этих слов. Он кладет руку на низ живота омеги, чувствуя, как выпирает узел, когда Лиам кончает снова. Они оба стонут от этого ощущения, после чего Зейн начинает раскачиваться на коленях парня.       — По крайней мере, ты не можешь вот так убежать от разговора, — произносит Малик, когда волна наслаждения утихает. Он обхватывает лицо Лиама руками, все еще покачиваясь на узле альфы.       — Я боялся того, что ты скажешь, — признается Лиам. — Есть только одно развитие событий, которое я вижу, если оно отличается от твоего, то я не знаю, что делать.       — Думаю, ясно, чего я хочу, не так ли? — Зейн слегка улыбается, и сердце Лиама подпрыгивает от того, насколько он красивый. Красные искусанные губы, румянец на щеках, волосы в полном беспорядке. — Я не хочу, чтобы ты снова уходил.       Эти слова медленно проникают в сознание Лиама, заставляя его сердце с облегчением биться в груди. Нахмурившись, парень проводит кончиками пальцев по груди омеги.       — Не я ушел. Я проснулся один и не мог найти тебя.       — Я запаниковал, — Зейн сжимает губы и подносит руку к своей метке. — Я даже не знал тебя и, конечно, не хотел быть связанным узами.       — Нет, я понял, — Лиам накрывает пальцы омеги своими, наблюдая за тем, как его губы приоткрываются. — Я не хотел, чтобы это прозвучало так, будто я виню тебя. Это полностью зависело от меня. Я должен был контролировать себя, этому нет оправдания.       — Я думаю, ты сильно изменился, — Зейн наклоняется, нежно целуя альфу в щеку. — Я не думаю, что когда-либо встречал альфу с таким самоконтролем.       Лиам закрывает глаза, скользя кончиками пальцев между лопатками омеги.       — Это чуть не убило меня.       Малик усмехается, его теплое дыхание касается кожи альфы.       — Честно говоря, я немного радовался твоим страданиям.       — Кто бы сомневался, — Лиам фыркает, притягивая Зейна еще ближе, после чего понижает голос. — Я знал, что ты радовался моим страданиям. И я также знал, что ты хотел, чтобы я трахнул тебя прошлой ночью.       — Я хотел, чтобы ты трахнул меня в тот момент, когда вошел в эту квартиру, — омега кладет голову на плечо альфы. — Это не было большим секретом.       — Нет, — Лиам позволяет своим губам блуждать по лбу и виску Зейна. — У тебя тогда была течка. Это не был настоящий ты, который нуждался во мне. Впрочем, прошлой ночью я был нужен именно тебе. Есть только один путь, которым я хочу идти, и я не знаю, что делать, если это не то же самое, чего хочешь ты. И когда мы обсуждали этот PR-план, чтобы меня видели с другими омегами.       Зейн кивает, прижимая пальцы к груди Лиама.       — Объективно, мы должны были согласиться на этот вариант, но…       — Ни за что, — альфа крепче обнимает Малика. Он не может поверить, что омега вообще способен думать о бизнесе прямо сейчас.       — Я бы это возненавидел, — голос Зейна приглушен кожей Лиама. — На самом деле… — он выпрямляется, глядя в глаза Пейна. — Я, вероятно, не возражал бы, если бы мой альфа оказался кем-то, кто мне не нравится.       — Ты думаешь, что я идеален, — передразнивает его Лиам. — Ты сказал это прошлой ночью.       Омега иронично приподнимает бровь.       — Я этого не говорил. Это все последствия течки.       — Ой, да ладно тебе, — Лиам ловит губы Зейна в поцелуе, прежде чем тот успевает возразить еще больше. — Оказывается, я тоже думаю, что ты идеален.       Широко улыбнувшись, Малик углубляет поцелуй. Однако, он не открывает глаза, когда потом отстраняется.       — Итак, мы собираемся попробовать?       — Так и есть, — отвечает Лиам. — И я сделаю все, чтобы это сработало.       — И… — Зейн медленно открывает глаза. — Ты не возражаешь против моего положения?       Ухмыляясь, альфа кладет руку на задницу Малика, сжимая одну половинку.       — Мне очень нравится положение, в котором ты сейчас находишься.       Зейн в ответ закатывает глаза.       — Я имею в виду. Мое положение в компании.       — Почему я должен возражать против этого? — Пейн хмурится.       — Технически, я все еще твой босс, — Малик пожимает плечами, казалось, не решаясь сказать больше.       — Я думаю, мы только что поняли, что мне очень нравится, что ты мой босс, — Лиам снова сжимает попку, другая его рука ложится на шею Зейна. — Особенно когда ты берешь инициативу в свои руки.       Глаза Малика стекленеют.       — Большинству альф это не нравится.       — Ну, я не такой, как большинство альф, — Лиам притягивает Зейна ближе, его узел пульсирует в теплой дырочке Зейна, высвобождая больше спермы.       — Черт, — выдыхает Малик, впиваясь ногтями в руку альфы. — Как ты можешь кончать так часто?       — У меня не было никого больше десяти лет, — голос Лиама звучит невнятно. Он чувствует себя так, словно его мозг отключился, каждая клеточка его тела сосредоточилась на том, где они связаны с Зейном. — Я должен наверстать упущенное.       Малик выглядит довольным, и Пейн понимает, что все дело в том, что он буквально признался, что не был ни с кем с тех пор, как пометил Зейна.       — Ты не единственный, кому нужно кое-что наверстать.        Лиам позволяет своей руке скользнуть от шеи Зейна к его члену, обхватив плоть пальцами.       — Думаю, я могу помочь тебе с этим.       Ловким движением Малик прижимает альфу спиной к матрасу. После чего ерзает бедрами, отчего член Лиама тут же дергается. В ответ член омеги становится тверже, напрягшись в руке парня. Пейн уверенными, медленными движениями, начинает потирать большим пальцем чувствительную головку, вызывая тем самым у Зейна тихие вздохи и стоны.       Краем сознания он замечает, что в комнате резко стало пахнуть снегом, ванилью и лимоном. Это лучший аромат, который Лиам когда-либо вдыхал, и он не может себе представить, что когда-нибудь забудет его. Он запечатлен в его памяти, зафиксирован в каждом его чувстве.       — Альфа, — вздыхает Зейн, когда его губы касаются губ Лиама. — Пожалуйста, альфа.       Лиам резко переворачивает омегу, одна рука скользит под бедро омеги, притягивая его ближе. Его узел несколько раз зацепляется за край дырочки Зейна, поэтому он, для начала, делает неглубокий толчок, пытаясь попасть по простате омеги. Он видит удовлетворение на лице Зейна каждый раз, когда делает это, снова и снова.       Взмахнув запястьем, он ускоряет скольжение по члену Малика, и требуется всего несколько решительных движений, после чего омега трясется в его руках. Горячая белая сперма покрывает верхнюю часть его тела и живот, блестя в тусклом утреннем свете.       Лиам следует за ним, снова кончая в парня, чувствуя, как часть его спермы вытекает наружу.       Он падает на Зейна, все еще держа его за бедро, чтобы они были как можно ближе связаны, отчего тот тут же утыкается лицом в шею альфы. Высунув язык, Пейн лижет клеймо парня, слегка задевая его зубами.       Чего он не ожидал, так это того, что Малик кончит снова. Он выгибается дугой на матрасе, и его член дергается в руках Лиама, белая струя снова брызгает на живот. Лиам немедленно отстраняется, заглядывая омеге в глаза.       — Блять, — выдыхает Зейн, тяжело дыша, — это было круто.       Лиам облизывает губы.       — Могу я прикоснуться к метке еще раз?       Зейн поджимает губы.       — Не уверен, что смогу кончить снова.       — Что случилось с тем, чтобы наверстать упущенное? — Лиам вдыхает, обнаружив, что запах Зейна усилился. Это похоже на наркотик, и он настолько сильный прямо там, над его меткой. — Мне нравится заставлять тебя кончать.       — Ты не можешь заставить меня кончить, целуя мою метку всю оставшуюся жизнь, — Зейн все равно наклоняет голову, подставляя шею Лиаму.       — Всю оставшуюся жизнь, — альфа улыбается, оторвав взгляд от метки, чтобы снова посмотреть на лицо Зейна. — Мне нравится, как это звучит.       — Мне бы хотелось услышать, как я заставлю тебя кончить миллионом разных способов, — сухо произносит Малик, но по румянцу на его щеках Лиам может сказать, что он чувствует себя таким же сентиментальным, как и альфа.       Позволив ему уйти безнаказанным, Лиам снова наклоняется, касаясь губами метки. Зейн немедленно становится податливым, тихий вздох срывается с его губ. Для Пейна это кажется вечностью, он продолжает целовать и лизать, убеждаясь, что Зейн будет пахнуть как он — полностью как он. Затем он переворачивает их обратно. Его узел спал, и он выскальзывает из Зейна, не обращая внимания на беспорядок, который они оставили на простынях. Смяв простынь, он тянет Малика на себя, крепко обхватив его руками.       Зейн довольно улыбается, очевидно, почти засыпая.       — Я мог бы привыкнуть к этому.       Лиам тоже закрывает глаза, внезапно почувствовав усталость. Это похоже на то, что каждый сон до этого вовсе не был сном — как будто он правильно спал в первый раз, когда обнимал Зейна. Вот так спать стало намного легче.       — Тебе лучше привыкнуть к этому, — тихо отвечает он. — Я сделаю тебя счастливым миллионом разных способов.       Некоторое время омега молчит, и Лиам думает, что он заснул. Как раз перед тем, как он сам начинает дремать, Зейн снова говорит, таким же тихим голосом, как и раньше:       — Мне тоже нравится, как это звучит.       Улыбаясь, Лиам прижимается губами ко лбу омеги. Он знает, что ему не следует привыкать к тому, что Зейн говорит так мило, но он также знает, что это та сторона парня, которую может видеть только он. Это заставило его сердце трепетать от волнения и простого счастья, что он нашел Зейна, что у него появился второй шанс сделать его счастливым.       Когда он наконец засыпает, Лиам доволен больше, чем когда-либо в своей жизни. Он чувствует, что дело не только в нем, но и в том, что Малик тоже доволен. Это похоже на ровный ритм, второй пульс рядом с его собственным, но он чувствует это столь же естественно, как часть себя.       Такой сон ему нравится больше.