Тёмная звезда

      Чайльд довольно улыбается, наблюдая за тем, как на светлом лице Итэра расцветает недовольство: паренек слегка прикрывает глаза, приподнимает брови и растягивает губы в тонкую прямую линию. В глубине золотых глаз плещется недоверие, но мерцает оно не так ярко, перекрытое пеленой усталости. Но странная фея, сопровождавшая его в путешествии, жадно сверкает глазами, буквально выхватывая мешочек моры из рук предвестника, лишая своего спутника возможности отказаться от внезапного поручения Фатуи. Паймон от довольства переворачивается пару раз в воздухе. Ей, казалось, совершенно неважно, что мора пойдет вовсе не ей в карман, а на задание. — Паймон, чтоб тебя… — шепчет себе под нос Итэр, явно недовольный тем, что он теперь на побегушках у Фатуи. — Говори, куда идти, — нехотя соглашается он. — Как я говорил, нужно будет выполнить небольшие поручения и подготовить всё к церемонии Вознесения. — И что это за «небольшие поручения»? — Всякие несложные мелочи, честное слово, — Тарталья добродушно смеется, отмахиваясь от путешественника рукой. — Например, нужно будет выбрать качественные минералы, заказать цветы и благовония. Лучше всего будет обсудить это с несколькими торговцами, чтобы уж точно купить всё необходимое по сходной цене. Кроме того, есть еще некоторые приготовления, которые я тоже вынужден поручить тебе. Конечно, дело это непростое, и придется побегать по всему Ли Юэ, но кому как не тебе с этим справиться!       Лицо Итэра мрачнеет.       Улыбка на лице Чайльда становится еще шире. — И… откуда начнем? — Для начала… Я слишком занятой человек, чтобы сопровождать тебя. — То есть ты с нами не пойдешь?! — наконец доходит до Паймон, и она тут же устремляет недовольный взгляд на предвестника. — Паймон знала, что Фатуи нельзя доверять! — Прости, мелкая, но я здесь не на экскурсии, — без капли сожаления в глазах отвечает Тарталья. — Поэтому для начала…       Закончить начатую фразу Чайльд не успевает. В одно краткое мгновение его словно прошибает холодный пот, заставив вздрогнуть всем телом. Огненной меткой, прожигающей кожу, он ощущал на своих лопатках чей-то взгляд. Жгло так сильно, что даже привыкший к постоянным сражениям и боли Тарталья прикусил посильнее губу, мертвенно-опустевшим взглядом уставившись себе под ноги. Всё тело внезапно бросило в холод — знакомое чувство. Давно забытое чувство. Будто в солнечном Ли Юэ внезапно погасло солнце, а за спиной расползалась черная как смоль бездна. И он снова падал вниз, теряя под крепкими ногами опору, опускаясь всё глубже и глубже в необъятный океан. Легкие словно на мгновение залила вода, выбив из них воздух. Но ни вдохнуть, ни откашляться не получалось. Точно чья-то рука сжала горло и сердце, не позволяя ни единого удара, ни единого вздоха.       Иррациональный страх, нет, даже паника охватила его тело. Все говорило ему об опасности, надвигающейся сзади. Глаз бога замерцал на его поясе, вокруг ладоней уже стали собираться капли гидро-энергии, готовясь вот-вот преобразиться в клинки. Заметив неладное, Итэр, сложив руки на груди, вопросительно изогнул бровь. Чайльд поднял на него напряженный взгляд и осознал — паренек не ощущает ровным счетом ничего. Спокойствие вперемешку с теми же недовольством и нетерпением читались в его золотых глазах, а светлое лицо было расслабленным и спокойным.       Тарталья собрался с силами и обернулся в сторону резче, чем стоило бы. Но его взгляд лишь уперся в оживленную торговую улицу Ли Юэ, раскинувшуюся длинным разноцветным ковром вдаль. Все тот же гул толпы, все те же прилавки и запах моря. Наваждение пропало.       По виску скатилась капля пота. Неприятная хватка исчезла так же внезапно, как и появилась, и Тарталья чуть не захлебнулся собственным вздохом. — Что там? — начинал уже раздражаться паренек, чуть склонившись в бок, заглядывая предвестнику за спину, пытаясь рассмотреть, что привлекло внимание Фатуи. — Может, ближе к делу? Паймон тоже очень занята! — Паймон, перебирая монеты, сделала еще один кувырок в воздухе.       Тарталья напряженно посмотрел на путешественника. «Неужели, не заметил?» — усомнился он про себя, но вслух лишь отмахнулся. «Или это мне показалось?» — Разумеется, я бы не стал задерживать героя Монштадта надолго, — улыбнулся он как ни в чем не бывало, выпрямив спину. — Для начала я хотел бы познакомить тебя с одним консультантом, настоящим экспертом в этом вопросе из ритуального бюро «Ваншэн». Он будет сопровождать тебя в твоем задании. Да, именно отсюда мы и начнем. — С кем?       Чайльд звонко рассмеялся.

***

      Провожая взглядом путешественника и Чжун Ли после совместного ужина, Тарталья прокручивал в голове свой план. Еще раз раздумывая над ходом своих действий, он старался ничего не упустить, прекрасно осознавая, чем он рискует. А рискует он проиграть в собственной игре, если вдруг прославленный спаситель Монштадта обо всем догадается и решит перебежать ему — лично Тарталье — дорогу.       Придётся убить, — без особого сожаления мысленно констатировал факт Чайльд. А ведь парнишка начинал ему нравиться.       Достаточно оптимистичный малый. Берется за любую работу с внушающим уважение здоровым реализмом. Стараясь заработать себе на жизнь, он очевидно не особенно чурался даже самой глупой работы, чего уж говорить о тяжелых поручениях. Хватаясь за все, от спасения кошек с дерева и до доставки заказов, он заслуживал все больше уважения жителей, каждый день лицезревших копну золотых волос и улыбку, за которой Тарталья каждый раз замечал едва заметную усталость.       Тарталье было невдомек, как вообще можно вот так носиться по всякой ерунде, серьезно отдавая поручениям всего себя. Но кому, как не предвестнику было знать, что на деле парнишка был вовсе не так прост.       И от одной мысли об этом, где-то в потухшем взгляде Тартальи загорался азарт. Победивший ужас бури странник, использующий анемо-стихию без глаза бога, носится тут за кошками и собирает цветочки. Смех да и только. Оценить, насколько он действительно хорош в бою — вот чего жаждал Тарталья. Сможет ли путешественник противостоять его глазу бога? А порчи? Звучало вкусно. Заманчиво. Хоть и сомнительно.       Фигура Итэра, за которой змеем струился светлый плащ, еще долго виднелась в толпе людей, вместе с фигурой странной феи-переростка, искрящейся звездами. Чайльд смотрел им вслед, провожая взглядом, и думал о ближайших планах на этот город. Мимо него пробежал мальчишка, едва не сбив с ног. Русые волосы, прикрытые какой-то забавной шапкой, коричневые шорты. Может ли быть, что…       На фоне тоски по дому у Тартальи немного ехала крыша, как ему самому казалось. На мгновение, пока он взглядом не поймал лицо паренька, на котором как два оникса поблескивали в узких прорезях глаза, ему показалось, что это был его младший брат.       «Нет, не может. Тевкр сейчас за тысячи миль, в Снежной…» — Ой! — тут же вскрикнул мальчишка. — Дядь, извините! — и неловко почесал затылок. — Все путем, беги.       Нет, — подумал Тарталья. — Мне определенно не хотелось бы доводить до «плана Б».       Насколько бы азартным игроком он ни был, настолько бы ни хватало его преданности, в душе тлело сожаление о том, что возможно придется уничтожить этот город. — Спасибо, дядь!       И ребенок устремился дальше, обходя предвестника и снова набирая скорость.       С легкой улыбкой обернувшись вслед непоседливому мальчишке, он краем глаза заметил, как за его спиной черная фигура мелькнула в проулке между домами.       Легкая тень чувства, той паники, которую он испытал неделю назад, отправляя на задание Итэра, снова коснулась его. И испарилась в одно мгновение.       Нахмурившись, Тарталья поспешил в тот проулок. Легко огибая, как вода, все препятствия, он торопливо вскочил на ступеньки, перескакивая сразу через две, и резко завернул за угол, въедаясь взглядом в пустоту на другом конце узкой дорожки.       Стены домов находились так близко друг к другу, что Тарталья с трудом бы добрался до другой стороны. Но это было и не нужно: задние стены домов наглухо упирались в каменную ограду, разделяющую части города. Вход один — другого выхода нет. И невозможно было взобраться по гладкому камню без единого выступа.       Чайльд в очередной раз вздохнул и озадаченно почесал затылок.

***

— Значит, ищешь свою сестру? — подвел итог Тарталья после содержательного рассказа Итэра о своих приключениях.       Не то чтобы он не слышал про это раньше, но важной деталью было то, что Итэр сам ему об этом рассказал.       Казалось, приветливые улыбки Тартальи и их почти ежедневные встречи по поводу поручений давали свои плоды — путешественник перестал смотреть на него только как на врага и решил открыться. Другой причиной таких внезапных откровений могла стать явная усталость паренька, которую он сейчас даже не скрывал. Чайльд подловил его как раз тогда, когда Итэр возвращался с очередного поручения по выслеживанию стражей руин. Вероятнее всего, ему не удавалось перевести дух с самого утра или даже банально подкрепиться, на что указывал звук поющих китов из живота Паймон.       Понимать человеческую психологию и грамотно манипулировать настроением в свою пользу — входило в широкий круг обязанностей предвестника. А еще ему феи из фатуи нашептали, что путешественник весь день провел в очередном подземелье, и атакуй его сейчас — победа будет твоей.       Только Тарталья ненавидел нападать со спины. Он вообще презирал подобные методы, но статус дипломата обязывал его искать обходные пути и избегать прямой конфронтации и силовых решений проблемы.       Именно поэтому на входе Ли Юэ так кстати Итэру подвернулся именно он с пакетиком горячих лепешек, предложив перекусить вместе у залива. И Итэр не смог отказать ни своему желудку, ни Паймон и принял такое заманчивое предложение.       Тарталья умел производить хорошее впечатление. — И как, говоришь, ее зовут? — Чайльд с искренним интересом слушал рассказ Итэра про его сестру и старался в голове нарисовать ее образ. Какой бы она была? Почему-то представлялась совсем уж низенькая девчушка с длинными блондинистыми волосами и большими глазами точь-в-точь как у Итэра. И наверняка она такая же доверчивая и чересчур мягкая, — додумывал еще и характер Тарталья. — Люмин, — выдохнул ее имя Итэр и откинулся на локтях назад, всматриваясь в потемневшее небо с разгорающимися в его глубине звездами. — Люмин, — попробовал на вкус ее имя Тарталья. — Имя прямо как у принцессы из сказки, — улыбнулся он, следуя примеру путешественника и устремляя свой взгляд на небесный океан. — И что же ты будешь делать, когда найдешь ее? — Мы отправимся дальше, — без раздумий ответил Итэр. Он протянул одну руку вверх, будто стараясь ухватить падающую звезду за хвост. — Снова в наше путешествие. Мы обещали друг другу.       Тарталья перевел взгляд на Итэра. В его золотых глазах отражалось звездное небо, оно искрилось и переливалось. А на дне плескалась тоска по пропавшей сестре, которую он увидел лишь однажды в одном из подземелий. По сестре, которая отправила его обратно в этот мир искать ответы на незаданные ею вопросы.       В стороне слышалось тихое сопение Паймон, проглотившей большую часть угощений. Из оживленного даже ночью города доносились хмельные голоса людей из баров и ресторанов и звонкие постукивания посуды. — Тогда желаю вам поскорее встретиться, — искренне пожелал Тарталья и улыбнулся, склонив голову на плечо. Итэр уверенно посмотрел на него и твердо кивнул, будто бы обещая самому себе, что обязательно и совсем скоро найдет ее.       Поднялся легкий ветерок, заставив шелестеть бумажные фонари, развешанные вдоль улиц, и кроны деревьев. Предвестника обдало уже знакомым холодком в теплую ночь, и он неспешно осмотрел округу, погруженную в сумрак. На скалах плясали отблески фонарей, а по мосту бродили тени проходящих мимо него людей.       И всё то же странное ощущение леденящего взгляда в спину, когда позади никого нет.       Как ни крути, а вывод напрашивался сам собой — кто-то следил за ним. И говоря «за ним» он имел в виду именно путешественника.

***

      Когда на утро они с Итэром снова встретились, чтобы рассчитать количество моры, которую сегодня выдаст Тарталья, тревога снова поселилась в его сердце. Необъяснимое чувство, будто бы весь город вокруг был хорошо подготовленной декорацией, и за спиной враги уже готовили нападение, ожидая лишь удобного случая.       И ему это не нравилось, ведь спектакль устраивать здесь должен именно он.       Из странностей Тарталья подметил то, что никогда в другое время он не ощущает подобной тревоги. Его предчувствие опытного война кричало об опасности только тогда, когда он находился в непосредственной близости к путешественнику. Но не всегда, не каждую их встречу. И это озадачивало. Но кто бы ни следил за ними, друг или враг, он мог вмешаться в его планы и всё испортить. А этого нельзя было допустить.       Осмотревшись еще раз, Тарталья приметил только знакомое лицо за спиной: Чжун Ли с непринужденным видом сидел за столиком у чайного павильона и слушал рассказы, основанные на легендах Ли Юэ. Мужчина, судя по всему, даже не замечал их, полностью увлеченный чашкой чая в руках, изысканно держа ее на уровне губ и наслаждаясь тонким ароматом.       Это точно не мог быть он, — сделал вывод Тарталья. Ауру Чжун Ли Тарталья выучил наизусть. И хотя он был не так прост, как казалось на первый взгляд, едва ли у него был повод следить за путешественником, с которым они и так через день встречались. — И на сегодня всё? — уточнил на всякий случай Итэр, отвлекая Чайльда от размышлений. — А? — Ну, сейчас я быстро по своим поручениям, а потом вместе с Чжун Ли идем за Кор Ляписом, да? — Точно. Он будет ждать тебя здесь примерно в два часа дня. — Отлично, тогда вперед, Паймон?       Заспанная фея недовольно поморщилась. — Когда уже всё это закончится?! — возмущенно проныла она, и потерла рукой глаза. — Знаешь, Паймон вредно перенапрягаться. — Тогда, может, дашь отдохнуть своим крыльям и пройдешься со мной пешком? — усмехнулся Итэр, сложив руки на груди и вопросительно изогнув бровь.       Тарталья усмехнулся. — Ты вообще меня не понимаешь! — обиженно протянула Паймон, нарочито отвернувшись. — Я обещаю покормить тебя после того, как закончим, — смягчился путешественник. — Вот это другое дело! Скорее все закончим уже! — Бывай, Тарталья! — махнул предвестнику Итэр и побежал к мосту.       Тарталья улыбнулся, махнув ему в ответ.       Напряжение в воздухе снова спало. Чайльд в очередной раз обернулся на Чжун Ли. Консультант сидел все в той же непринужденной позе, глядя куда-то в пустоту. — Доброго дня! — поздоровался Тарталья, подходя ближе. Мужчина поднял на него взгляд и кратко кивнул, приветствуя. — Доброго. — Я тут хотел спросить у Вас…       Взгляд Тартальи коснулся чашки, которая стояла напротив Чжун Ли на маленьком фарфоровом блюдце. Свою же мужчина аристократично держал в руках.       Чая во второй чашке было примерно половина, в нем плавали мелкие чаинки, и тонкая струйка дыма ещё поднималась над ее каемкой.       Чайльд буквально впился взглядом в эту чашку, отчаянно пытаясь вспомнить, сидел ли тут кто-нибудь рядом с консультантом все те двадцать минут, которые они с Итэром обсуждали сегодняшний день.       Но сколько он ни оглядывался на Чжун Ли, рядом никого не видел абсолютно точно.       Вопрос, с которым он подошел к нему, растворился в глазах, стоило подозрениям зародиться в его душе. Подняв серьезный взгляд на консультанта, он встретился с его спокойным, ничего не выражающим взглядом. Чжун Ли терпеливо ждал, пока Тарталья спросит то, что собирался спросить.       Но так и ничего не сказав, предвестник ушел.

***

      Следующие несколько дней Тарталья так и не появлялся.       Все попытки путешественника каким-либо образом связаться с ним были тщетными: где мог быть предвестник, кроме как в банке Северного Королевства, Итэр не знал, а там им с Паймон каждый раз давали от ворот поворот, отвечая практически одно и то же: — Извините, господин Итэр, но господина Тарталью срочно вызвали по важному делу на другой конец Ли Юэ. Как представитель Снежной, он не мог отказаться от поездки. Если Вам нужна финансовая поддержка, наш банк непременно окажет ее. Однако, господин Тарталья обещал прибыть завтра, — четко и быстро описывала ситуацию секретарь Екатерина.       Вот только это «завтра» всё не наступало.       Паймон закипала как чайник каждый раз, слыша то же самое. Итэр недовольно вздыхал, но другого выхода, кроме как воспользоваться морой и закончить все без Тартальи, у него не было.       Выходя из банка, Итэр ненадолго остановился посреди дороги, раздумывая, куда отправиться в первую очередь. Он плохо ориентировался в местных традициях, совершенно не знал историю и уж точно не понимал, почему именно он должен возиться с печатями адептов и подготовкой в церемонии Вознесения. Наверняка любой другой искатель приключений из Ли Юэ подошел бы на эту роль лучше.       Но переиграть возможности уже не было. — Раз мы не можем отказаться, так давай хотя бы начнем день с «Народного выбора». Ну пожалуйста, — протянула Паймон, наворачивая круги вокруг Итэра. — У нас ограниченный бюджет, — отрезал он. — У нас есть мора, которую нам оставил Чайльд, — парировала Паймон. — И раз уж он такой занятой, что сбрасывает на нас все обязанности, мы могли бы хотя бы немного взять себе! Голодными мы точно не успеем всё закончить! — Весомо, — согласился Итэр.       Тарталья усмехнулся.       Сидя на крыше одного из домов Ли Юэ, он не без интереса наблюдал за пареньком. Лицо путешественника было охвачено муками мучительного выбора, и Паймон все больше склоняла весы в сторону «потратить чужое, но набить животы». — Господин Тарталья, какие будут указания? — за спиной Чайльда появился агент.       Весь Ли Юэ кишел Фатуи. Тарталья расставил их почти на каждом углу и запретил приближаться к путешественнику или в принципе менять свои позиции. Он не объяснил даже, за чем или кем именно они следят или кого пытаются схватить. Отряды Миллелитов, раскиданные на каждом углу после инцидента с Мораксом, только усложняли выполнение странного поручения. Еще не хватало Фатуи попасться за слежкой за кем-либо.       Но Тарталья упорно не хотел прекращать операцию. — Не двигаться со своих позиций. Внимательнее смотрите за путешественником, пока он не покинет Ли Юэ.       Агент тяжело вздохнул. Мысленно, конечно же.       Кратко кивнув, он тут же удалился, оставляя предвестника одного.       Тарталья упорно всматривался в людей вокруг путешественника, и не было ни одного человека, за которого мог бы уцепиться взгляд. Агенты по крышам следуют за парнишкой и феей, и, хотя это был приказ Чайльда, не то чтобы он видел в этом много смысла. Раз даже Итэр не ощущал чужого присутствия, куда уж было агентам, которых этот самый Итэр пачками сносил в горах Ли Юэ и на Драконьем хребте.       Но так Тарталья хотя бы мог не волноваться, что упустит его из виду, когда он покинет город.       Вот только шел уже третий… а может, четвертый день слежки, но никаких результатов не было. Чайльд уже начал сомневаться, что ему это все не привиделось на фоне усталости от подготовки к предстоящему… кхм, мероприятию.       Выругавшись про себя, предвестник спрыгнул с крыши в конце улицы, чтобы не привлекать много внимания. Нырнув в толпу людей, приходящих и уходящих с торговых рядов, он последовал в сторону «Народного выбора», где сейчас, судя по всему, и находился путешественник. Остановившись у моста, неожиданная мысль вдруг посетила рыжую голову. — Если бы я хотел понаблюдать за пареньком не привлекая внимания, куда бы я спрятался…       «На крышу» — язвительно ответил он сам себе, и тут же отмахнул эту мысль. Во-первых, каждую крышу Фатуи проверили лично, а во-вторых, тот, кого он пытался выследить, явно действует более грациозно, избегая грубых мер.       Вывод, к которому пришел Тарталья, показался ему донельзя простым и очевидным. Может, даже капельку наивным. Он бы ни за что не выбрал это место, чтобы следить за кем-либо. Слишком очевидное, слишком у всех на виду, слишком…       Подходящее.       Лучше всего за рестораном «Народный выбор» было наблюдать из чайного павильона напротив, где любил засиживаться Чжун Ли. Большой поток клиентов, прохожие вокруг, а все внимание на себя перетягивает рассказчик.       Кроме того, наблюдатель явно был не так прост, он умел скрывать себя не только прячась в толпе.       Тарталья неспешно пересек мост, всматриваясь издали в посетителей чайного дома. Все столики, как и ожидалось, заняты, и только за одним, в самом углу, никого не было. И никто не подходил туда, чтобы сесть. На столе стояла одинокая чашка. И чем ближе он подходил, тем отчетливее видел, что ее содержимое все еще горячее.       Когда до ступенек оставалось всего несколько метров, его вдруг кто-то задел неосторожно плечом. Тарталья отвлекся на невысокого мужчину с огромным коробом на спине. — Прошу прощения, — тут же извинился незнакомец и продолжил свой путь. Чайльд торопливо поднял взгляд на столик и… наконец увидел. Увидел человека, который за ним сидел.        Нечеткая фигура, которая будто бы была охвачена легкой дымкой, спиной была повернута к Тарталье. Как он и думал, взгляд неизвестного был направлен в сторону ресторана «Народный выбор». На голову был наброшен темно-зеленый капюшон. И если бы картинка в глазах Чайльда не расплывалась при одном взгляде на плечи и спину сидящего, ему бы в мыслях не пришло, что этот человек опасен.       Ничем непримечательный горожанин решил выпить чашечку чая в одиночестве, — именно так бы он и подумал.       Чем ближе подходил он, тем более четкими становились очертания фигуры. С глаз будто бы спадала пелена.       Вокруг было так шумно, что этот человек не слышал шагов Чайльда. Тонкая рука, обтянутая черной высокой перчаткой, показалась из-под плаща, и длинными пальцами аккуратно коснулась ручки чашки, приподнимая ее к лицу. Тарталья как во сне видел, что в этот момент образ чашки со стола так и не пропал, оставшись на своем месте. Как мираж.       Тарталья невольно усмехнулся. В глазах засверкал интерес. Он протянул руку, хватая человека за плечо.       И с удивлением осознал, какое оно хрупкое и маленькое под его тяжелой рукой. — Вот ты и попал…       Неизвестный в момент подскочил на ноги и резко развернулся, грубо сбросив чужую руку. И Тарталья сразу подметил, насколько ниже него он был. Капюшон практически слетел с головы, выпустив спрятанные в него золотые пряди, обрамлявшие миловидное лицо. Большие глаза цвета теплого меда широко распахнулись в удивлении и уставились на Тарталью. А он уставился в ответ, не в силах отвести взгляд от бледной кожи и мягких черт лица.       Имя против воли сорвалось с его губ. — Люмин..?       И вдруг темнота застелила глаза. Он потерял опору под ногами, и ощутил, будто бы снова проваливается в бездну. Уши заложило, и звуки города стали теряться в бесконечной пустоте, окружившей его со всех сторон.