Consumes love

To truly appreciate the embrace of a loved one, you must first find out what it's like without them.*

      Сегодняшний день для Феликса особенный, именно поэтому за ночь он не сомкнул глаз. Уже сегодня любимый парень мальчика выходит из тюрьмы. Хван Хёнджин отсидел шесть лет за убийство, которое, собственно, было заказом по его работе, но в суде, это конечно, не оглашалось. На заседании ему помогли Минхо со своими связями, Чанбин, работающий полицейским и Сынмин, будучи адвокатом.       Первое время Феликс будто и не жил вовсе. Отчаяние накрыло с головой и тащило на своё дно, слёзы непроизвольно постоянно появлялись на щеках; непонимание, как Хван так проебался, било по парню некоторое время. Он слишком похудел тогда. Дело быстро и верно шло до РПП и анорексии, но не дошло благодаря друзьям его возлюбленного. В школу не ходил, родителям не звонил, вообще в принципе из комнаты не выходил, ведь там все пахло им и все напоминало о нём. Страдал так, будто парня не посадили, а убили. Но каждый по-разному придаёт значимость тому или иному плохому событию в своей жизни.       Вот и Ли придал слишком большое значение, но его за это никто не осуждал.       Познакомились парни, когда Ликсу было шестнадцать, а Джину девятнадцать. Любимый Ёнбока — киллер и дилер. Ему, буквально, чудом удалось выбить самый малый срок за убийство и сохранить в секрете свою деятельность. Связи и друзья хорошо помогли, за что оба парня им неимоверно благодарны. Хван сел за неделю до восемнадцатилетия своего любимого, поэтому Ли тот День Рождения даже не вспоминает, потому что он самый ужасный за все годы парня.       Конечно, мальчик ездил к любимому на свиданки, просто навестить, что-то передать. Так было первые четыре года. Потом Хёнджин, как выяснилось, стал слишком агрессировать на всех и чаще влезать в драки, слать надзирателей куда подальше, были попытки сбежать с зоны и много чего ещё, именно по этой причине видеться ему со своим парнем было запрещено. Только звонки раз в неделю, да письма отправляли друг другу.              Ли не видел любимого парня два года, а не обнимал и не целовал целых шесть лет, поэтому сегодня его радости нет и не будет предела. Все эти шесть лет Ёнбок не ходил особо гулять, ни с кем не знакомился, всем подкатывающим давал от ворот поворот, да и близость была только с игрушками из секс–шопа. У мальчика воспитание и натура такая — быть преданным и верным, пока его не бросят. Ни разу за шесть лет он не смотрел ни на любого другого парня или девушку, если это не Хван Хёнджин. Слишком любит, слишком ждёт, слишком скучает. Чувства одновременно распирают так, что хочется выть, но и окрыляют до того, что хочется от радости петь и танцевать.       За эти шесть лет блондин окончил школу и теперь на втором курсе менеджмента. Из друзей у него близкое окружение Хвана. Ли Минхо — начальник его парня; Хан Джисон — парень Минхо и лучший друг Феликса на данный момент, Со Чанбин — давний друг старшего Ли и Хвана, сыграл немалую роль в уменьшении срока для друга; Ян Чонин — это его напарник в кофейне, в которой подрабатывает будущий менеджер. Хоть и на его счету больше двухсот миллионов вон, Ликс не трогает их до возвращения парня. Живёт всё также в центре города, в их с Хваном двухэтажной квартире. За эти года, кстати, ни разу не платил за место обитания, потому что Хёнджин, прежде чем загреметь в тюрьму, позаботился о том, чтобы все счета на шесть лет вперёд были оплачены.       Уже в шесть утра парнишка успел принять душ и с одним только полотенцем на бёдрах вышел на кухню, заваривая себе кофе, чтобы взбодриться. Феликс только последние полгода блондин, до этого он красился во все цвета, кроме зелёного. Также он проколол себе уши, язык и соски. Набил на шее слева тату двух рук, тянущихся друг к другу. Слишком большие и слишком спонтанные перемены, но он не жалеет и надеется, что его парню понравится. Ли всё также остаётся для окружающих милашкой Ликсом со своими скелетами в шкафу, отличником курса, хорошим другом и работником.       Сделав последний глоток кофе, блондин направился в спальню на второй этаж, чтобы привести себя в порядок и явиться в лучшем свете перед своим парнем. Мальчишка много чего перебрал из вещей и остановил свой выбор на чёрных джинсовых шортах, которые обтягивали его стройные ноги, белой полупрозрачной рубашке, которую не застегнул на три верхние пуговицы и небрежно заправил в шорты.       Пока он одевался, на его телефон пришло уведомление.

Хан: Ну что? Мы с Минхо уже выходим. Ты с нами? 7:01 Феликс: Нет, я на машине Хёнджина. 7:06 Минхо: Отлично. Ты помнишь о тусовке в девять? 7:07 Бин: Я, кстати, опоздаю. Тут на работе опять какого-то киллера поймали, не твой случайно? 7:07 Минхо: Окей. Нет, Хван был один и единственный. 7:08 Ликс: Конечно помню, хён. 7:08

      Далее Ликс уже не читал, закрыл диалог и пошёл в коридор, чтобы обуть джорданы, взять ключи от машины и покинуть квартиру.       На улице, как выяснилось, Минхо с Джи тоже только вышли из дома. Дверь соседнего подъезда открылась и Хан помахал другу рукой, подходя к их с Минхо гелендвагену. Сам парень прошёл к спорткару своего парня, усаживаясь за руль. Завёл двигатель и выехал с территории дома, по дороге закурил сигарету в открытое окно и включил достаточно громко Chase Atlantic feat. Goon Des Garcons — Consume. Чейзы очень точно описывают то, что ты чувствуешь, поэтому они и являются любимой группой Феликса.       Ёнбок по пути прослушал половину песен Чейзов и выкурил всю пачку, ибо на нервах. Не каждый день твой парень из тюрьмы выходит.       Доехали быстро, без происшествий. Уже стояли возле территории зоны, перед массивными серыми воротами с охраной, и ждали. Ликс вышел из машины и стоял вместе с Минхо и Джисоном, болтая.       — Ты мелкого на тусу прихватишь? — интересуется Ли-старший.       — Чонина? Конечно, а если там и Крис будет, то он сам вприпрыжку побежит.       — Намёк понят, — только это было произнесено, как громкий скрип тех самых ворот раздался возле парней. Все трое резко поворачивают голову в сторону шума и видят Хвана. Белые, отросшие волосы, собранные в хвост на затылке с отпущенными несколькими прядками; чёрная косуха поверх белой футболки, чёрные джинсы и мартинсы. В левой руке сумка с вещами, а в правой телефон.       Младший готов был на месте разрыдаться от вида своего парня. Да и Хван смотрел только на мальчика и никого более. В порыве чувств и эмоций Ли-младший подбегает к парню и крепко его обнимает, буквально вжимаясь в него и утыкаясь носом в шею. Хёнджин же бросает сумку с вещами на землю и обхватывает своими лапищами талию своего мальчика, ещё ближе прижимая к себе, зарываясь в волосы напротив. Казалось, что они хотят срастись друг с другом.       — Хёнджин… — еле-еле сдерживает порыв слёз, ведь скучал. Невыносимо скучал, тосковал, но ждал. Мучился, страдал, убивался, но ждал. И вот, наконец, дождался. Словами не описать то счастье, которое бушует на данный момент внутри обоих.       — Ликси, солнышко, я здесь. Теперь я рядом, — Хенджин одну из рук на шею перемещает и, немного отстраняясь, улыбается своему чуду, глядя в такие любимые карие глаза, которые как омут. Затягивают на своё дно без шанса на спасение. Переводит взгляд на такие излюбленные губы, которые не целованы шесть лет. Прижимается к ним, нежно, но при этом же отчаянно. Для него это как доза, личный сорт кайфа. Для него и только него одного. Ёнбок отвечает, жмётся ближе, хотя ближе некуда, целует жадно, потому что истосковался и кайфует, ведь теперь Хван никуда от него не денется. На секунду старший отстраняется, чтобы спросить:       — Ты не только покрасился, тату на шее сделал и уши проколол, но ещё и язык?       Младший кивает и вновь к губам припадает. Слишком быстро поцелуй переходит во французский, а руки распускаться начинают. Все было бы куда хуже, если бы не Минхо.       — Эй, голубки, я верю, что соскучились, но может поторопимся? Хёнджина работа и так шесть лет ждала, да и Ликса Чонин в кофейне ждёт.       Хван первым отстраняется, а рука сжимается на талии своего молодого человека при упоминании какого-то левого парня.       — Чонин? — и смотрит на Феликса так, будто ещё секунда и испепелит.       — Мой сменщик по работе. Он ещё совсем ребёнок и нравится ему Крис до безумства.       — Ну ладно, — блондин берет в одну руку сумку, а другую, в которой телефон, через плечо Ли перекидывает и направляется к своим друзьям.       — Я даже на таком расстоянии видел, что ты своего ненаглядного чуть не испепелил при упоминании мелкого, — Минхо закатил глаза, — Феликс все шесть лет сидел дома и ждал, как Хатико. Он даже с нами не столь часто тусовался, ждал потому что. В университете на какое-то время на заочное переводился, потому что его раздражали все, кто общался с ним, смотрел на него и так далее, если это не ты. Поэтому можешь не сомневаться в нём. Он лишний раз даже нам не разрешал его обнять в качестве поддержки. Слишком уж он у тебя верный и преданный.       Младший на эти слова смутился, покраснел и взгляд на свою обувь опустил. А Хёнджин смотрел на него.       — Вот значит как… — смотрел на младшего и улыбался, потому что самым счастливым себя чувствует.       — Не, ну отлипни от несчастного, братанов хоть обними, — ворчит Джисон и в следующую секунду друг его в объятиях стискивает, ибо скучал. Следом и Минхо присоединяется. Обнимались долго, но им и простительно.       — Сегодня выходишь на работу, введу в курс дела, завтра дома посидишь и с понедельника на работу. Жалеть не собираюсь, и так столько ждал своего лучшего работника.       — Хорошо, хорошо. Домой хоть дай заехать, — смеётся Хван.       — Хорошо, сейчас время… — Ли взглянул на свои наручные часы, — …8:24, к десяти или одиннадцати жду все там же. Вечером, кстати, у нас в доме небольшая вечеринка по поводу твоего возвращения, так что не расслабляйся.       — Отлично, мы тогда домой, и потом я на работу.       Два блондина уходят в машину. Теперь за руль уже садится старший, кидая сумку куда-то на заднее. Младший рядом с водительским усаживается и просто смотрит на своего парня. Смотрят недолго, ведь начальник Хёнджина спокойно посидеть им не даст, не сейчас. Сигналит, чтобы эти двое ехали, и Хёнджину ничего не остаётся, кроме как завести машину и выехать на дорогу. Едут, держась за руки до самого дома. Покидают машину и быстро поднимаются в квартиру, останавливаясь в прихожей. Первым разувается Хёнджин, проходя и осматривая жильё, которое за шесть лет не изменилось. Ни одной лишней или недостающей детали. Видимо, Феликс действительно ни с кем не общался. Младший проходит следом и стоит за спиной своего парня, мнётся, ждёт, когда на него обратят внимание. И Хёнджин обращает. Поворачивается и смотрит на этого мальчишку, который действительно ждал его.       — И чего ты стоишь? Иди ко мне, — и руки расставляет для обнимашек, которые Ликс обожает. И младший подбегает и ныряет в объятия, улыбаясь самой счастливой улыбкой. Хёнджин под бедра берет на руки и в спальню тащит. Дверь в комнату открывает с ноги и замечает, что здесь тоже ничего не изменилось, даже запах его самого здесь ещё сохранился. Аккуратно на кровать садится, а Ёнбок на его коленях усаживается. В объятьях друг друга нежатся, ведь обоим друг друга так не хватало.       — Значит, ты у меня в кофейне работаешь… но я же оставлял тебе деньги. Почему ты ими не воспользовался? — заглядывает в глаза напротив и прядку волос за ухо заправляет.       — Я не хотел их трогать до твоего прихода, да и работа моя мне нравится. Денег вместе со стипендией хватало, ведь я только дома и находился, — отвечает младший и смотрит так невинно, что хочется прямо сейчас зацеловать это солнышко.       — То, что ты у меня Хатико, я уже понял, — и смеётся, пока Ли кулачком в руку его тихонько бьёт и смущается. Он всегда такой мягкий, словно котёнок только рядом с Хёнджином, — ладно, тебе же на работу надо? — и младший положительно кивает на этот вопрос. — Значит, переодевайся пока, я пойду душ приму и переоденусь. На работу тебя подброшу и к Минхо поеду.       — Ты кушать не хочешь? — слезает с колен Хвана и смотрит на него, подходя к шкафу.       — Не отказался бы, — встаёт и тоже подходит к шкафу, — если ты что-то мне приготовишь, я буду премного благодарен, — чмокает младшего в губы и, хватая джинсы с рубашкой, улыбается ослепительно, уходя в душ.       Ёнбок же достаёт из гардероба мятный вязаный жилет и накидывает поверх рубашки. Образ закончен, поэтому можно идти и готовить завтрак для любимого.       Из душа Хёнджин довольный идёт на кухню, чувствуя божественный запах.       — Я сделал на завтрак омлет с сыром и тосты с красной рыбой. Помню, что сладкое на завтрак ты не сильно приветствуешь, — Феликс уже накрыл на стол, ставя чашку приготовленного американо возле блюд.       — Мне достался лучший парень, — усаживаясь завтракать, комментирует Хёнджин, начиная уплетать все, что стоит на столе. И все же это вам не тюремная бурда. Спустя несколько минут, когда все было съедено и посуда помыта, Хёнджин завалил Феликса словами благодарности и о том, как же это божественно вкусно. Ещё пару минут нежностей, и оба парня пошли обуваться, ведь работа не ждёт.       Старший подкинул своего парня на работу, на прощание утягивая в долгий поцелуй.       — Ты как только вышел из машины, за которой почему-то за рулём не ты, уже осветил три ближайших квартала, хён. Колись давай, почему такой счастливый и с кем приехал, — расставляя сиропы, Чонин смотрел на друга.       — Меня Хёнджин подвез, его освободили сегодня.       Мелкий аж воздухом подавился, закашливаясь.       — Твой Хван разве не позже выходит?       — Чонин~а, ты совсем потерялся во времени? Так-то он выходит сегодня, восьмого сентября.       — Тогда поздравляю! Праздновать будете? — пока младший обслуживает уже какую-то девушку, Ликс завязывает фартук.       — Конечно, Минхо всех сегодня у себя собирает. Ты тоже приглашен, без отказа.       — А…       — Крис будет.       — Куда ехать и ко скольки? — отдает ореховый раф и, повторяя фирменное приходите к нам ещё, оборачивается к старшему.       — К девяти, все туда же.       — Отлично. Тогда закроемся пораньше? — на вопрос младшего Феликс кивает и тоже начинает обслуживать посетителей.

***

      Весь день народу в кофейне было навалом, оно и понятно. Суббота ведь. К вечеру парни закрылись на два часа пораньше и разошлись по домам. Точнее, Чонин ушёл домой, а за Ёнбоком приехал его парень на машине. Люди, гуляющие мимо, невольно засматривались на чёрный спортивный автомобиль и смотрели, как туда усаживается младший.       — Привет, — первым здоровается блондин-младший и целует Хёнджина в губы, моментально получая ответ. Поцелуй получился со вкусом табака, ведь в одной из рук у парня была зажата сигарета.       — Я тоже хочу затянуться, дашь? — и смотрит на старшего, будто не он вовсе вопрос задавал.       — С каких пор ты куришь? — изгибает бровь парень, делая глубокую затяжку.       — С тех самых, как ты загремел на… — договорить ему не дали губы на своих губах и дым сигаретный, который через поцелуй струился в лёгкие младшего. Этот же дым выдыхали в поцелуй и было слишком пофиг, что он немного режет глаза. Отстранился первым старший.       —И всё-таки я слишком порчу тебя, — разворачиваясь в сторону дома, утвердил Хван и передал остаток сигареты своему парню.       — Как на работе?       — Да пока ничего такого. Хо просто в курс дела ввёл, сказал, что у нас изменилось, представил пару новичков, показал товар, дал списки и бумаги какие-то, посвятил в проблемы и отпустил за тобой, — уже паркуясь возле подъезда, закончил Хёнджин.       — Послезавтра приступаешь к работе? — выходя из машины, интересуется Ликс, идя к подъездной двери с парнем за руку.       — Да, с утра пораньше. И, скорее всего, до поздней ночи, так что не дожидайся меня в понедельник, а ложись спать, — заходят в подъезд и направляются к лифту.       — Если домашки не зададут больше, чем за все мои годы жизни, то окей, — улыбается и заходит в лифт вместе со своим парнем, обнимая его, пока едут на 17 этаж, — я так скучал, — лбом в плечо упирается, а руки за спиной сцепляет.       — Я тоже, малыш, я тоже, — гладит младшего по голове одной рукой и второй обнимает. Приехав на нужный этаж, быстро идут в квартиру, чтобы переодеться и пойти на вечеринку к их друзьям.       За пару минут добираются до гардеробной комнаты и вместе выбирают, кто в чем будет. Хван определяется быстрее и вместе с вещами и украшениями на руках уходит переодеваться. Феликс же прямо в гардеробной надевает штаны, в которых есть небольшие вырезанные места, скрепленные ремнями, и в них видно определённые части ног. Наверх парень решает накинуть белую рубашку и на неё портупеи, что так красиво смотрятся на худом теле. Из украшений — чёрный и кожаный ошейник-чокер на шею, из обуви — кроссовки с массивной подошвой. Довольно быстро заплел на одном из висков небольшие косички. Посмотрев на себя в зеркало, парнишка, удовлетворённый результатом, покидает гардеробную, заходя в спальню, где Хёнджин в чёрной кожаной рубашке, что так красиво облегала мышцы и тело, и штаны из того же материала, стоит перед зеркалом. На шее массивная цепь, на руках пара колец. Волосы распущены и белые локоны красиво струятся волнами. Из обуви массивные ботинки — Хёнджин своим предпочтениям не изменяет.       Когда замечает позади себя движение, оборачивается и глядит на Феликса, немного поражённый набором вещей на своём парне. Ещё шесть лет назад этот солнечный мальчик носил розовые свитера с котятами и белые штаны, всегда засыпал с мягкими игрушками в обнимку, перед сном смотрел мультики, а сейчас стоит весь такой змей-искуситель повзрослевший. Хван честно пытается отвести взгляд обратно на зеркало, но не выходит.       — Ты захотел, чтобы мы точно не вышли из квартиры до понедельника? — интересуется старший, наклоняя голову вбок. Он и так весь день думает, как бы не наброситься на Феликса, ибо ну слишком скучал за эти шесть лет, а младший будто специально провоцирует.       — Потерпишь, иначе Минхо головы нам открутит, — и улыбается так хищно. Старший не видел никогда у младшего такой улыбки, и от одного взгляда на неё мурашки бегут по всему телу. И всё-таки есть в Ликсе что-то такое доминантное, но на фоне доминантности Хёнджина это меркнет.       — Я жду тебя в прихожей, — и уходит. Не, ну наглый слишком. Старшего зачастую бесит девиз Ёнбока возбудим, но не дадим. Может, выдержка у блондина и хорошая, но не стальная.       Через минуту в прихожую к парню приходит Хван и вместе со своим парнем покидает квартиру, закрыв её на ключ. Выходят из дома и идут к соседнему подъезду, как Феликса окрикивает Чонин. Оба блондина разворачиваются на голос младшего, и тот подбегает к ним.       — Хёнджин, это Чонин, мой друг, про которого ты слышал утром. Чонин, это Хёнджин, мой парень, про которого ты также наслышан.       — Приятно познакомиться, — мило улыбается Ян, параллельно оценивая Хёнджина.       — Взаимно, — Хван тоже тянет губы в улыбке, ведь этот малышарик такой милый, — ну, чего стоим? Идём внутрь, а то Ли нас в три шкуры драть будет, если хоть на минуту опоздаем, — и все дружно заходят в дом, через время оказываясь у квартиры друзей. Музыка из неё так и орёт, понимая, что стучать и звонить бесполезно, старший в своей связке ключей находит ключ от квартиры Минхо и Джисона и открывает дверь.       — Откуда у тебя ключ от их квартиры? — интересуется удивлённый Ли.       — Мало ли что может произойти, поэтому у нас есть экземпляры ключей от квартир друг друга.       Хван пропускает младших вперёд и заходит следом, закрыв дверь на защёлку. Проходит в огромную гостиную, где уже собрались Сынмин — это парень Чанбина, Крис — ещё один работник Минхо и друг Хвана, Ни-Ки — их младшенький, Хисын — лучший друг Ни-Ки и тоже работающий на Минхо и, собственно, сами хозяева.       — О-о-о, какие люди! Мать честная, Ликс, я не знал, что кроме вещей Хёнджина в твоём гардеробе есть что-то ещё! — Крис искренне улыбается младшему и обнимает его, пока рядом стоящий Чонин ждёт, когда и на него обратят внимание. — Давно не виделись. Ты как?       — Спасибо, хорошо. А ты? — в ответ обнимает блондин. Чуть позже отстраняются друг от друга, всё также улыбаясь.       — Замечательно. Йени, чего стоишь? Иди сюда, — и обнимает младшего крепко-крепко.       Минхо присвистнул с образа Ёнбока, Джисон подавился ромом, Сынмин выгнул бровь, а Ни-Ки и Хисын подвисли.       Хёнджин, рядом стоящий со своим парнем, берёт его за руку и падает на свободное место на диване, при этом Ликса к себе на колени садит и за талию обнимает, а младший руками шею блондина обхватывает. Младшие сразу взгляд переключают куда угодно, ведь если территория Хёнджина, то смотреть дольше трёх секунд не разрешено, иначе можно прощаться с жизнью.       — Хо~, ты видишь то же, что и я? Это точно Ёнбок?       — Я сам в шоке, Сони. У него есть что-то кроме толстовок и трико. Ликс, а ты чего ранее не одевался вот так? — интересуется старший, пока гости со стола берут алкоголь и закуски.       — А для кого? Хёнджина рядом не было, значит и одеваться красиво не для кого, — пожимает плечами парень.       — Нет, ну вы посмотрите, он действительно как Хатико, — смеётся Бан, сидящий рядом с Чонином, незаметно для всех держа младшего за руку.       — Это разве плохо? — подаёт голос Сынмин.       — Ни в коем случае, это на самом-то деле умиляет и восхищает одновременно. Не все в наше время такие верные.       До прихода Чанбина все тихонько попивали алкоголь и беседовали, но когда все были в сборе, то начались и игры на желания, и жаркие танцы под названием кто кого быстрее совратит, беседы также никуда не делись. В общем, время весело проводили все, и кто-то был уже почти в дрова, а кто-то практически трезвый, ведь не пьёт много. Когда заиграла любимая песня Ликса, а именно Chase Atlantic — Into it, то пришла и его очередь танцами совращать всех присутствующих. Он, конечно, танцевал для одного Хвана, но и другие тоже залипли. Хёнджин бы встал и закружился в откровенном танце вместе со своим парнем, но каменный стояк и затуманенный разум не дали этого сделать. Когда музыка закончилась, то младший, как ни в чём не бывало, вернулся на колени своего молодого человека под аплодисменты находящихся рядом друзей. И все бы ничего, но Ёнбок чётко своим задом ощущал, насколько его парню понравился танец. И это не могло не вызвать улыбку.       — Может, ну их нахер? Пойдём домой? — охрипший голос Хёнджина на ухо, и младший сам уже начинает возбуждаться.       — Настолько нетерпелив? — ухмыляется Ликс. Ёнбок будет не Ёнбоком, если не подразнит, хотя сам ждал этого момента слишком долго.       — Ребят, было приятно провести с вами время, но мы домой, — говорит Хван, поднимая с колен своего парня. Музыка уже была тише, ибо время близится к двум часам ночи. И старший тащит Ли к прихожей.       — Только ебитесь тише, пожалейте соседей! — кричит им вслед Минхо, прекрасно все понимающий. В гостиной слышится ржач всех присутствующих.       — Будь добр, иди нахуй, Хо! — орёт в ответ Хван, уже выходя с младшим за руку из квартиры.       Буквально пару минут и оба блондина уже в своём подъезде заходят в лифт. Хёнджин быстро жмёт нужную кнопку и переключает внимание на Феликса. Грубо прижимает к двери лифта, руки опускает на бедра, сжимая их до синяков, и жадно целует. Слишком изголодался, слишком соскучился. Феликс отвечает не менее жадно, одну руку кладя на плечо, другую запуская в волосы на загривке, и оттягивает их. Животный рык сам вырывается из старшего, а у Ёнбока от этого ноги отказываются держать. С горем пополам отрываются друг от друга, когда лифт оповещает о том, что они на нужном этаже. Вылетают из него, и Хёнджин слишком быстро открывает входную дверь, буквально залетая с Феликсом в квартиру. Дверь закрывает на замок, быстро разувается, и парни вновь набрасываются друг на друга. Подхватывает Ли на руки, несёт на кухню, попутно целуя и кусая эти любимые уста. Терпения дойти до спальни на втором этаже не хватает.       Усаживает младшего на кухонный стол, рукой смахивая все, что там находилось, попутно раздвигая ноги парня и устраиваясь между ними, кладя руки на задницу Ёнбока. Феликс обе руки в волосы запускает, целуя Хвана. Грубыми поцелуями Хёнджин спускается к шее, оставляя метки. Ли голову назад откидывает и за волосы тянет, зная, как старшему нравится это. Слышит и чувствует тяжёлый вздох где-то в районе ключиц и на ощупь пытается расстегнуть рубашку Хёнджина, но из-за слишком сильного возбуждения не выходит, поэтому он просто с силой дёргает её, и пуговицы разлетаются по всему полу. Зато теперь он может снять со своего парня рубашку, кидая её куда-то к пуговицам. Смотрит на появившуюся тату от кисти до плеча на правой руке, и видит на прессе старшего огромными буквами своё имя и фамилию. Рот от шока открывается и не закрывается ещё какое-то время. Младший маленькими пальчиками проводит по темным буквам, не веря своим глазам.       — Нравится? — усмехается Хёнджин и получает заторможенный кивок. Быстро снимает портупеи с ошейником и расправляется с пуговицами на белой рубашке. Кидает её куда-то на пол, за спину своего парня, и взгляд невольно опускается к штангам в сосках его мальчика. Блондину слишком нравится, ибо он облизывается, глядя на картину перед ним, — ты не перестаёшь удивлять меня, малыш, — переводит взгляд на лицо парня, сжимая в своих руках его задницу, — ты решил все мои фетиши в жизнь воплотить?       — Кто знает… — загадочно улыбается младший. Но в следующий миг улыбка пропадает, а с губ срывается первый стон, потому что Хёнджин аккуратно прижимает младшего горячей спиной к холодной столешнице, отчего у Ли мурашки по всему телу побежали, и припадает к одному из сосков, оттягивая зубами немного штангу, а потом лижет. Феликса аж подбрасывает на этом чёртовом столе от новых ощущений. К такому жизнь его не готовила. Удовлетворенный реакцией, старший уделяет время и второй штанге, наслаждаясь тихими стонами. Чуть позже поцелуями опускается все ниже, не упуская ни одного миллиметра кожи, глядя прямо в глаза Ликса. Доходя до кромки джинсов, отстраняется, чтобы они оба смогли избавиться от штанов с трусами. У обоих каменный стояк истекает природной смазкой, но для старшего в приоритете доставить хорошие ощущения сначала младшему, потом себе. Поэтому он наклоняется и губами приникает к внутренней части бедер, слегка прикусывая нежную кожу, отчего Ли стонет громко, ибо эрогенная зона она такая.       — Смазка? — снова припадая к губам, интересуется старший.       — Она не нужна, — в поцелуй отвечает младший. Хван удивлённо отстраняется, рукой нащупывая сфинктер младшего, который, между прочим, занят пробкой. Губы Хёнджина сначала складываются в букву о, но затем на дне глаз начинают плясать бесенята, — и когда ты только стал настолько извращенным? — только и успевает задать вопрос старший, как его затыкают грубым поцелуем, притягивая к себе.       — Хватит пиздеть, лучше трахни меня уже наконец, Хван Хёнджин, — басит Ли, и кто его парень такой, чтобы ослушаться? Вновь припадает к шее, на которой места живого не осталось, чтобы продолжать оставлять засосы и укусы, и освобождает одну руку, медленно доставая пробку из задницы блондина. Тот хнычет и мечется по столу, лишь бы поскорее ощутить любимого в себе. Хёнджин аккуратно пристраивается возле дырочки и пару раз обводит её своим членом, толкаясь внутрь лишь наполовину. Все-таки пробка от члена отличается по размерам. Феликс, отвыкший за эти шесть лет от размеров своего мужчины, ногтями спину царапает, да так, что кровь немного проступает, а Хёнджин стонет вместе с младшим в унисон. Напряженное тело младшего не дает Хвану протолкнуться дальше, и он осыпает поцелуями каждую веснушку на лице, чтобы отвлечь от неприятных ощущений. Спустя некоторое время все же проталкивается на всю длину, но не двигается. Даёт привыкнуть, сплетая свободные руки с Ёнбоком в замòк.       Когда Ли привыкает, то кивает старшему, и тот довольно-таки резко выходит из любимого тела и также резко заполняет на всю длину. Блондин стонет, чуть ли не кричит от ощущений, выгибаясь в пояснице так, что, кажется, ещё чуть-чуть — и кости переломаются.       — Хёндж… — договорить не дают, действия повторяются.       — Ты же не думал, что я буду нежен с тобой, солнце? — склоняется к уху Хван и кусает мочку, начиная постепенно двигаться внутри. Движения резкие, быстрые. Шлепки тел друг о друга громкие, сильные. Кажется, младший ещё пару дней точно не сможет даже встать без помощи своего парня с кровати, но сейчас это не заботит ни одного, ни второго. Старший обеими руками поднимает тело младшего, вновь усаживая его и держа за талию, начинает вдалбливаться с новой силой в тело, которое принадлежит ему уже семь лет. Феликс руки за шеей сцепляет и прогибается, соприкасаясь кожей к коже со старшим. Голос срывает от полукриков-полустонов, ведь Хёнджин с точностью попадает по простате. Оба вспотели, мокрые волосы Хвана лезут в глаза, и он их пятерней назад зачесывает. Феликс уже приближен к оргазму, но чтобы довести обоих до другой Галактики, он живот втягивает, чтобы показать, как глубоко член его парня находится в нём. И от таких ярких ощущений, даже не прикасаясь к себе, кончает, срывая голос в край. Ликс сжимается весь и сжимает своего парня, да настолько сильно, что Хёнджин не вывозит и кончает следом, глубоко в своего парня, слишком сильно проникая внутрь, прижимая Ли к себе. Стонет низко от столь яркого оргазма и, все ещё находясь в своём мальчике, смотрит на такого растрепанного после жаркого секса Ёнбока. Медленно выходит из податливого тела и смотрит на то, как парень переполнен его же семенем, и оно слишком красиво вытекает из задницы младшего. От такой картины Хван невольно вновь возбуждается и, сверкая глазами, смотрит на Феликса.       — Ну что, готов на второй заход? — и вновь припадает к любимым губам.

Чтобы по-настоящему оценить объятия любимого человека, вы должны сначала узнать, каково это без него.*