на противоположной стороне от любви

Юнги лежит на диване перед телевизором и смотрит фильм, который был нечаянно найден на просторах огромного количества каналов. Дорама определённо была слишком наивной и шаблонной, но интересно же, кто останется с главной героиней в конце. Юнги чувствует себя безмятежно. Такое редкость в этой череде сносящих с ног событий, но ему нравится, что с каждым днём градус беспокойства и паники все ниже и ниже, даже скоро можно будет думать о максимальном приближении к нулю. Он не ожидал этого, учитывая с кем был заключён брак и при каких условиях, но Хосок пока что показывал себя только с лучших сторон. Да, ближайшее время полностью снести стены, что он построил вокруг себя не получится, да и не хочется, если уж быть совсем честным. Хосока определённо нельзя назвать тираном или какими-то ещё похожими словами, исключая случаев разговоров с подчинёнными. В такие моменты жутко становится всем, Юнги просто надеется просто никогда не испытывать это настроение на себе. Но с ним Хосок всегда мягкий и домашний. Когда именно он надевает маски —непонятно. Хотя, это вероятно и не маски совсем, ведь с каждой категорией людей все ведут себя по-разному. Юнги думает, что человек — это и есть совокупность его разных масок. Ушедший в свои мысли, Юнги отвлекается на резко появившуюся в комнате музыку и, устремив глаза на экран, осознаёт — пошли титры, а это значит, что он опять пропустил большую часть серии, утонув в своих мыслях. Юнги с момента свадьбы начал думать. Слишком много, слишком скрупулёзно и иногда, а если быть точнее — то чаще всего совершенно не к месту и не о том. Иногда нужно отпустить себя и дать всё плыть по течению, но что делать, когда течение остановилось, а гребли не с собой. Вот и он чувствует себя примерно также. Находясь в жутко-неизведанной ситуации, которая толком не продвигается, он не может ничего делать, кроме того, как вечно загонять себя большим количеством мыслей о том, чего даже вероятно не будет. Они с Хосоком говорили, вместе старались ужинать, но дело в том, что Хосок ему толком ничего и не объяснил. Первый день разговора, а потом он пару раз ещё просил подождать, пока разберётся с делами, чтобы всё наверстать. И каким образом — тоже полная неизвестность. Но Юнги человек понятливый. Сказали ждать — он ждёт. Его не трогают, кормят, дали в руку карточку с деньгами, предложив походить по магазинам и купить парочку вещей или встретиться с друзьями. В принципе идеально всё, он купил себе пару вещей, потому что большую часть оставил дома у родителей. Самых дешевых правда, чтобы вдруг муж не упрекнул в том, что тратит слишком много. Правда, денег у Хосока тоже не то, чтобы мало, но чем чёрт не шутит, в таком случае уж лучше быть осторожным. Родители вот никогда не скупались на гневные слова и обзывательства. И денег было достаточно, просто Юнги дал повод оскорбить себя — как таким можно не воспользоваться. Юнги хочется поговорить со своим недавно приобретённым мужем. Но тот целыми днями пропадает на работе, а по вечерам они еле успевают вместе покушать, как тот заваливается спать. Юнги понятливый — лезть в лишний раз не будет, тело прекрасно помнит чем всё может заканчиваться, когда излишнее любопытство просачивается в его жизнь. «Так, все, сериал». Мыслей много, с ними ничего не поделать, но отвлекаться тоже получается. Вот и сейчас он ставит заново серию на повтор, чтобы теперь уж точно вникнуть в сюжет. В прошлый раз всё пропустил. Будильник срабатывает тогда, когда серия подходит к концу, так что он берёт плед, в который был закутан, и относит его в свою комнату. Также быстро убирает следы, говорящие, что он тут пролежал весь день — коробку из-под мороженого и пачку чипсов. Вредно конечно, но вкусно уж очень. А после уже и сам заходит в свою комнату, ложится и листает ленту социальных сетей. Хосок вот-вот должен вернуться домой, так что ему безопаснее у себя. И плевать, что вся квартира принадлежит Хосоку. Иллюзию безопасности создавать никто не может ему запретить. Однако ни через полчаса, ни через час его муж не открывает входную дверь. «Надеюсь его не съели мыши». Думает, а рука сама тянется к контакту Хосока, с желанием позвонить и спросить где он. И всё ли в порядке. Тянется, но Юнги самостоятельно пресекает желание на корню, выключая телефон. Не его дело. И одновременно с попытками отговорить себя от звонка открывается входная дверь. Впервые за всё время, которое Юнги провёл в квартире Хосока, он сам выходит из комнаты, чтобы поприветствовать супруга, вернувшегося с работы. — Привет, — приоткрывает дверь и высовывается макушкой, — ты чего сегодня так поздно? Спрашивает, а потом жалеет. Вот, что его раздражает в данной ситуации больше всего — непонимание того, что можно говорить, а о что нет, что можно делать, а за что можно получить. Ходить по минному полю ему определённо не нравится, но выбора оказывается нет. — Доделывал важные дела, — Хосок вешает пальто на вешалку, а после проходит дальше в комнату и валится на диван. — У меня есть хорошая новость, хотя для тебя может и не очень хорошая. Юнги заинтересованно смотрит. Его заинтриговало такое необычное объяснение новости. — Какая новость? — и страшно тоже вместе с этим. Почему для него новость не должна быть хорошей. Тогда для кого она приятная. — Я все эти дни работал так много по одной причине, — Юнги, если честно, думал, что это постоянный график Хосока и его это устраивало. Чем меньше они видятся — тем меньше шанс накосячить и тем больше времени на спокойную жизнь одному. Да, новость ещё не оглашена, но он уже не очень рад. — У меня с завтрашнего дня начинается отпуск. Юнги немного оглушён, но он с уверенностью может сказать одно — ему новость не нравится. Да, Хосок за всё это время не показал себя плохим человеком, но они почти не пересекались, а как будет проходить это все в случае, если он будет постоянно дома — вопрос другой. Хотя… — Какие у тебя планы на отпуск, — надежда на то, что его муж собирается покинуть страну не покидает его самого. — Наконец-то сделать так, как хотелось, а именно — познакомиться нормально с тобой и сводить на парочку свиданий, — Хосок вглядывается в лицо, пытаясь прочитать эмоции парня, но безуспешно. Слишком хорошо тот их скрывает, когда хочет. — Ты сам обещал дать мне шанс, а ещё я хочу, чтобы ты научился жить со мной, я тебе уже всё сказал, что не нужно меня бояться, а теперь я собираюсь это доказать. Ну ладно, сердце замедляется свой ритм, звучит всё это не так плохо. — И неужели ты думаешь, что я не знаю, что ты целыми днями смотришь телевизор в гостиной, а как прихожу — бежишь в комнату и делаешь вид, что весь день провёл там. — Что, — Хосок думает, что от шока глаза парня могут выпасть. — Ты оставляешь крошки от чипсов на диване и не стираешь историю просмотра на телевизоре, — обречённый вдох заставляет улыбке появится на лице Хосока, — я бы с тобой в разведку не пошёл. Шпион из тебя, получается, такой себе. — Да ты, — от возмущения щёки парня краснеют, выглядит он, по мнению Хосока, очаровательно, — кто тебе сказал что я бы согласился с тобой куда-то идти. — Да никто, — пытается раздразнить, — но если бы всё же выбирал я, то ты был бы первым только с конца списка. Не даёт даже времени возразить как уходит в комнату, а после, быстренько переодевшись, выходит и усаживается на диван. — Мин Юнги, приглашаю вас на свидание завтра вечером, — Хосок заглядывает в глаза, пытаясь понять эмоции, испытываемые парнем. — Ты уже говорил про свидание. — Да, но теперь я тебя официально на него приглашаю, с датой и временем. — Но время ты же не сказал, — удивлённо вскидывает бровь, вспоминая предшествующие пару секунд. Да, он спокойно мог сам пропустить немного мимо ушей. — Да, — неловко протирает затылок, — дело в том, что я очень люблю валяться в кровати до обеда, спать я люблю тоже очень сильно, поэтому как встанем и будем готовы — так и поедем. — И куда? — Пусть будет сюрприз небольшой. — А как тогда мне одеться? — что за сюрпризы странные. Он сейчас оденется официально, а окажется, что собираются они не в ресторан, как ему думается, а в поход какой-нибудь. — Главное, чтобы тебе было удобно, мы поедем не в ресторан, — Юнги удивлён и немного напуган, а вдруг Хосок и мысли читать умеет, всё же немного неловко, вдруг он слышал, какими словами его называли. Хосок определённо выглядит как человек, для которого свидание — это поход в дорогой ресторан поздним вечером, с душевными разговорами и бокалом вина. Но то, что Юнги получает на следующий день — полностью противоположное.

***

— Так куда мы едем? — улыбка не сходит с лица парня. Он давно не чувствовал таких ярких эмоций давно, а тут сразу и предвкушение хорошего дня и заинтересованность. Надо почаще выходить гулять, но раньше это была слишком непозволительная роскошь. Тусклый огонёк надежды, что с Хосоком будет по-другому, разгорается потихоньку в груди. — Доедем сейчас — увидишь, — Хосок полностью концентрируется на дороге, поэтому остаток небольшого пути проходит в тишине, нарушаемой спокойной музыкой на фоне. Юнги оглядывает Чона, пока тот сконцентрирован на дороге и не обращает на самого парня внимания. Сегодня одет он по-обычному. Не в своих извечных костюмах, а обычные джинсы и свитер. И выглядит как всегда — сногсшибательно. Юнги даже завидует этому умению во всём выглядеть так, будто собрался на подиум. Даже в протертых домашних трениках и грязной футболке. Переводит взгляд на дорогу уже в тот момент, когда они паркуются. Парк аттракционов. Это одновременно и шаблонно, и очень неожиданно для парня. Да, место для свиданий частое. Но видеть таких людей, как Хосок тут — это уже нечто из ряда вон выходящее. — Обалдеть, — оглядывается в сторону аттракционов, а потом на Чона, что стоит довольный. Всё же, удивить удалось. Да и угодить вроде бы тоже получилось. Потому что кажется, что в глазах Юнги сейчас ярко заискрятся сердечки. — Скажи пожалуйста, ты знал, что я без ума от каруселей или просто удачно угадал? — Скажем так, я догадывался. Юнги не желает терять ни минуты времени, так что сам берёт Хосока за руку и направляется ко входу в парк. Громкая музыка со всех сторон и крики со стороны самых страшных на вид аттракционов оглушают, но невольно парни и сами внедряются в эту атмосферу радости и безмятежности, так что побыстрее стараются дойти до кассы, чтобы взять билеты. — Может это и не самое подходящее место, чтобы лучше узнавать друг друга, — Чон тянет парня за руку назад, слегка замедляя тем. — Не спеши, никуда твои карусели не денутся, мы тут пробудем сколько душе твоей угодно, а я слишком стар, чтобы так много бегать. — Ого, так ты сам признал, что уже в возрасте, — Юнги хитро ухмыляется. — Тогда можно обращаться к тебе на «вы»? — Нет конечно, — принимает за серьёзный вопрос, так что с максимально строгим лицом поворачивается к Юнги, но видя, что тот еле сдерживает смех, понимает, что над ним зло подшучивают. — Так, я уж забыл, что хотел сказать. Так, да, не хорошее место для того, чтобы узнать друг друга, но я подумал, что тебе будет тут комфортнее, чем в дорогих ресторанах, да и не обязательно сразу всё друг другу выкладывать, так что надеюсь мы просто хорошо проведём время и повеселимся. — Идея хорошая, но если мы не поторопимся и не обгоним ту огромную толпу подростков, что мчатся к кассам, то до позднего вечера простоим в очереди. И снова ускоряя шаг, к великому сожалению Хосока, они всё же доходят раньше до кассы и пока ждут своей очереди, Юнги успевает подумать о том, как же много Хосок думает. Он старается делать всё, чтобы парню было комфортно, чтобы он мог спокойно жить и не беспокоится или делал это по минимуму. Если честно — это сильно подкупает. Юнги уверен, никто за всю его жизнь не делал так много для него, в том числе и собственные родители. Хосок успевает купить кучу билет разных номиналов и лишь тихо надеется, что на те ужасные американские горки его не потащат. Как и на все другие чрезмерно экстримальные аттракционы. Умирать от сердечного приступа в ближайшее время в его планы не входило. К сожалению, все его надежды рушатся в ту же секунду, как Юнги начинает шагать в сторону аттракциона, который вертится на такой скорости в разные стороны, что кажется, будто все сиденья просто сейчас повылетают. Повылетают именно с людьми, которые на них сидят. Сердце Хосока пропускает удар. — Начнём с самого спокойного аттракциона, а то если пойдём сначала на страшные, то потом будет уже не так интересно. Самого спокойного? Этот аттракцион самый спокойный? Хосок определённо обманул. Сердце не пропустило удар, оно сейчас перестанет биться и убежит через пятки далеко, потому что шансов выжить после этих каруселей у Чона ноль. Но и показывать свой страх не хочется как-то. Рационального обоснования принятому решению нет, однако Хосок решает, что он не настолько трус, чтобы испугаться каких-то детский каруселей. Но с каждым шагом ближе крики людей становятся громче, а пот уже стекает по вискам. На что он подписался, сам того не понимая. Надежда была на то, что прокатятся они на чём-то более спокойном, вон к примеру — колесо обозрения. Лучший аттракцион, а самое главное — медленный и вниз головой не швыряет. Хосок делает глубокий вдох, когда они подходят ближе к отдельному входу и ждут своей очереди. Которая наступит буквально через пару минут. Чон уже пожалел о покупке билетов «без очереди». Хотелось максимально оттянуть время. — С тобой всё хорошо? — голос Юнги вырывает из собственных мыслей. Так и хочется сказать, что он постоит внизу и помашет, пока Юнги будет кататься на этой машине из ада, но тогда какое же это свидание получается, раз объект его симпатии вынужден будет одиноко коротать время на разных каруселях. Глубокий вдох, чтобы успокоить нервы совмещается с полной остановкой аттракциона. Видя бледные лица уже выходящих людей, последние нервные клетки сдаются. — Ты какой-то бледный… Юнги не успевает договорить, как его перебивает работник. — Молодые люди, не задерживайте очередь, проходите. Заторможенно кивнув, Хосок двигается за Юнги в сторону сидений. После того, как их застегнули, он настолько сильно цепляется пальцами за сиденье, что руки дрожат от напряжения, что не укрывается от парня. — Что-то ты мне точно не договариваешь. И тут карусель начинает подъём, а вместе с тем, Хосок сильно зажмуривает глаза, в надежде, что просто так всё и переживёт. Он старается глубоко дышать, что получается, но с перебоями. — Так ты боишься аттракционов? — неверящим голосом спрашивает Юнги, стараясь корпусом немного повернуться к Чону, чтобы видеть его. — Только не смейся, я до ужаса боюсь таких каруселей, — Хосок всё ещё не рискует открывать свои глаза и смотреть на происходящее. — Да я и не собирался, — пожимает плечами, но потом осознаёт, что его не видят. — Так зачем ты со мной сел, раз так боишься? — А мне что, тебя одного бросить на этой пытке. Тихий смех заполняет пространство, вынуждая приоткрыть глаза и взглянуть в сторону парня. Тот слишком редко смеётся, чтобы пропускать такое зрелище. Но жалеет о поступке, когда их поворачивают вниз головой. Чёрт возьми, почему он на это решился? Не успевает в очередной раз испугаться, как руки касается чужая. Юнги медленно и аккуратно отдирает руку, что прицепилась насмерть в их поручни и сжимает её, поглаживая большим пальцем ладонь. Движение настолько несмелое и нежное, что у Хосока ноет сердце от такого. Он уже и не обращает внимания на происходящем вокруг и просто наслаждается ощущением тепла чужой руки. — Не надо было идти на такие жертвы ради меня, — среди криков чётко слышится голос Юнги. Так и сидят, пока заветные минуты не подходят к концу и их не отпускают на землю. Хосок ещё пару секунд сидит дезориентированный, пока Юнги сам его не тянет наверх, чтобы выйти и спокойно прийти в себя. Работник уже косо на них поглядывает — слишком задержались. Они подходят к киоску, где в первую очередь берут воду, которую Чон моментально выпивает, приходя в себя. Он садится на скамейку и отдаёт Юнги банковскую карту. — Купи что-то сладкое мне, пожалуйста, и себе возьми поесть. Юнги лишних вопросов не задает, направляется к ларьку с едой и покупает пончики с разными вкусами. — А себе ты ничего не взял? — удивляется, видя на подходе парня с маленьким пакетом сладостей, которых еле хватит ему одному. — Нет, в мои планы входит посещение всех аттракционов, от которых у тебя волосы дыбом встают, а если я поем, то и меня начнёт тошнить. Хосок осматривается с неуверенностью, будто бы это самая глупая идея. Хотя Юнги думает, что для Хосока так и есть. — Ты один не боишься на такое лезть? — Нет конечно, — Юнги видит, как тот передёргивает плечами от воспоминаний от последнего «развлечения». Ему и смешно, и жаль. Они вместе подходят к деревянным столикам и находят одну в самом укромном месте. Юнги решил побыть с Хосоком вместе за компанию, потому что тот обещал ему моральную поддержку. Учитывая, что от одного вида таких каруселей Хосоку становится не очень хорошо, Мин может поспорить кому ещё эта самая поддержка понадобится. Юнги не ошибся насчёт того, кому именно из из двоих понадобится помощь. Даже когда он просто сидит и ожидает начала на карусели под, как сказал Хосок, адским названием «Свободное падение», тот сидит и встревоженно смотрит на него. Юнги показывает знак, что всё с ним хорошо, но как начинается подъём, замечает, как парень закрыл глаза и отворачивается. «Интересная поддержка». День не просто проходит, а пролетает. Он успевает прокатиться на всех аттракционах, даже по нескольку раз. Уже давно стемнело, а вокруг уже загорелись гирлянды и огоньки, что придают чудесную атмосферу. Даже уходить не хочется, а наоборот, как можно дольше задержаться в таком состоянии. Они напоследок направляются в сторону колеса обозрения, захватив по пути сладкую вату. Юнги вдыхает уже слегка прохладный воздух и улыбается. Улыбка вообще весь день не сходит с его лица. — А ты точно не боишься? — не поддеть не получается. — Нет, тут точно не боюсь, — не отводит взгляда. Такой Юнги определённо останется у него в голове надолго. С немного покрасневшим носом, яркой улыбкой, не боящийся пошутить или сказать что-то не то. Такой свободный. Они молчат весь круг, просто сидя в тишине и наслаждаясь прекрасным видом на ночной город. Уже в машине Хосок достаёт из багажника плед, накрывает им Юнги, который, хоть и не сказал ни слова, но выглядел слегка замёрзшим. — Спасибо за этот день, я действительно почувствовал себя счастливым. — Это только начало, я тебе обещаю.