Maybe

Локи сидел и наблюдал, как Мобиус разговаривает с другими версиями Локи, которые, как ни странно, сразу прониклись к нему симпатией. Вернее, сначала они отнеслись с недоверием к бывшему агенту УВА, но спустя пару часов Мобиусу удалось разговорить их и расположить к себе, что нисколько не удивило Локи, которому иногда казалось: Мобиус смог бы и саму Хель расположить к себе, если бы захотел. И вот компания из толпы Локи и одного Мобиуса расположилась в полуразрушенном домике у костра, где бывший агент продолжал расспрашивать новые версии своего подопечного обо всём, что связано с ними — врождённое любопытство и тяга узнавать что-то новое взяла верх над начальной опаской и недоверием. Сначала отвечать приходилось только старому Локи, потому что малыш Локи резко притворился, что ему безумно интересен потолок их временного присталища, но потом угрюмый мальчишка тоже постепенно включился в разговор. Локи слушал их разговоры вполуха, ведь всё, что рассказывали другие его версии о своих жизнях он уже слышал. Но смотреть, как горят от любопытства глаза друга было приятно, как и вообще видеть его. В момент стирания бог обмана уже не надеялся выжить, невзирая на слова, сказанные Сильви в момент апокалипсиса на Ламентисе о том, что они всегда умирают, но возвращаются к жизни. Но если на Ламентисе ему умирать было не страшно, потому что рядом была Сильви, державшая его за руку, то в УВА, когда его спину пронзила боль от стирающего жезла, Локи впервые до ужаса испугался, испугался того, что он не сможет вернуться, не сможет больше никогда увидеть её манящих глаз, её улыбки. А как иронично, что его ударили в спину именно в тот момент, когда он хотел раскрыть свои истинные чувства. «У нас всех, друзья мои, уготована только одна роль, — прозвучал в голове у Локи голос старого Локи, — роль Бога изгоев, и ничего больше». Локи был несогласен с этим, он не хотел опускать руки и мириться с такой ролью, как другие его версии. Он трикстер, а трикстеры никогда не смиряются с существующим порядком, они бросают вызов самой судьбе, вопреки всему и всем. И когда Локи очнулся на временной свалке, понял, что он живой, что может дышать, в его сердце сразу же поселилась жажда борьбы, тем более, сейчас ему есть ради чего бороться, вернее, ради кого, а значит для него ещё не всё потеряно. И когда он увидел Сильви и Мобиуса возле машины его радости не было предела. Взволнованное: «ты в порядке?» брошенное Сильви, и радостное: «Мобиус!» само собой сорвались с губ. А их переполненные ответной радостью взгляды сказали ему больше, чем самые вычурные слова. Сильви сидела рядом с ним, разглядывая весело танцующие языки пламени, она тоже витала в своих мыслях. Богиня никогда бы не подумала, что её жизнь может так круто повернуться, хотя её жизненный путь и состоял из сплошных кульбитов. Сколько Сильви себя помнила, у неё была всего лишь одна цель: найти Хранителей Времени и снести с плеч их головы, а потом уничтожить поганую организацию за то, что она отобрала семью, дом, её реальность, всех, кого она любила. УВА превратило жизнь Сильви в сплошные побеги и прятки в апокалипсисах. Она стала безжалостной, напролом шла к своей цели, не жалея никого на своём пути, удаляя всех, кто хотел помешать ей. Сильви годами разрабатывала свой план, почти дошла до цели, но… Появился тот, кто буквально заставил её сойти с намеченного пути, ворвался в жизнь, вмиг разрушив все планы богини. Сильви была зла, нет, она была в ярости. Её мужская версия словно была создана для того, чтобы отравлять ей жизнь и трепать нервы, так по крайней мере Сильви думала по началу. Лишь со временем, узнав Локи получше, она смогла немного привязаться к нему, хотя, казалось, они знакомы то всего ничего, но этого оказалось достаточно для того, чтобы поселить в её душе смятение, чтобы почувствовать в нём… родственную душу? Сильви не знала, как это, когда тебе кто-то дорог, ей было неведомо чувство важности для кого-то, но мгновение на Ламентисе, когда её руки чувствовали приятное тепло чужих рук, как ни странно, было самым прекрасным. Локи дарил своё тепло и поддержку, Локи не бросил её, ему было важно быть рядом с ней, и осознание этого согревало душу неведомым до сих пор теплом. Этот момент стал для неё единственным хорошим воспоминанием за всю жизнь. Ей тогда было даже не страшно умереть, а желание мести отошло на второй план. Именно с этим воспоминанием она стёрла себя, надеясь в первую очередь встретить его. И Сильви была рада, что не прогадала, делая такой шаг, была рада, что Локи сейчас сидит рядом живой и невредимый, что она может поймать его мимолётный взгляд, слушать голос. Это почему-то было очень важным для неё, даже важнее, чем выяснить, кто стоит за УВА. Удивительно, как жизнь может кардинально поменять появление дорогого твоему сердцу существа. Эти чувства были волнительными, но одновременно пугающими. Сильви не могла избавиться от страха привязанности, ей было страшно открыть свою душу, привыкнуть к чувству тепла, которое дарил ей Локи, она боялась, что он под конец предаст её, когда она станет ему не нужной, что все эти проявления нежности и симпатии с его стороны всего лишь обман, иллюзия. Ведь вспышка чуждых для них обоих чувств на Ламентисе ещё ничего не значит. Не значит же, правда? Из размышлений богиню обмана вырвал Локи-аллигатор, который пополз мимо её ног на улицу, по пути задев Сильви хвостом и что-то недовольно рыча. Ей, похоже, тоже нужно немного прогуляться.        — Я пойду, прогуляюсь, — сказала она, и проигнорировав обеспокоенный взгляд Локи, вышла на улицу. Трикстер проводил её взглядом, заметив, что Сильви чем-то обеспокоена. У Локи тут же появилось желание последовать за ней и поддержать, что сразу же сподвигло и его подорваться со своего места.        — Я тоже пойду прогуляюсь, — сказал он, на что Мобиус, на мгновение встретившись с ним взглядом, хитро улыбнулся и подмигнул.        — Ну иди, иди, — проговорил лишь бывший агент, всё ещё улыбаясь своей хитрой ухмылкой, на что Локи лишь закатил глаза. «Вот уж догадливый прохвост», — подумал Локи, выходя на улицу, но тут его остановило недовольное рычание — это Локи-аллигатор возмущался из-за того, что трикстер в спешке чуть не наступил ему на хвост.        — Что? — спросил Локи, — сам виноват, нечего тут свой хвост под ноги класть, — возмущённо добавил он. Рептилия вновь что-то проворчала, но рык был уже менее злобным. Аллигатор посмотрел на Локи вопросительным взглядом, наверное, именно выражение глаз показывает, что он не обычное животное, а один из его вариантов, ведь у рептилий глаза обычно не меняют своего выражения. Или это только ему так кажется?        — Что ты так смотришь на меня? — спросил бог обмана. Аллигатор рыкнул и выражение его глаз из вопросительного изменился на хитрый.        — Вот с чего ты решил, что я иду к ней? — сразу выпалил Локи, — может, я просто воздухом иду подышать? Рептилия чуть приоткрыла пасть, будто улыбаясь, а взгляд стал насмешливым, Локи закатил глаза.        — Дожил, — вздохнул он, — надо мной уже животное насмехается. Аллигатору явно не понравилось такое обращение к себе и он грозно клацнул зубами в сторону нашего трикстера, который тут же поспешил удалиться, не желая повторить судьбу Локи-президента, лишившегося руки.        — Вот же сумашедший аллигатор, — пробурчал он, на что получил вслед недовольное рычание от рептилии. Тем временем, на улицу вышел малыш Локи, и увидев своего зубастого товарища, тут же подошёл и взял его на руки, прижав к груди.        — Пошли уже внутрь к огню, — сказал мальчик, — холодно уже, замёрзнешь. Он проследил взглядом за нашим Локи, но тут аллигатор подал голос.        — Да уж, — с улыбкой хмыкнул мальчик, прижимая своего друга к себе поближе, чтобы согреть, от чего рептилия блаженно прикрыла глаза, — он конкретно в неё втюрился, хоть и пытается это отрицать. Фыркнув, и пробурчав себе под нос: «любовь — удел слабаков, » малыш Локи вместе с товарищем вошёл обратно в дом. * * * Локи, тем временем, шёл вперёд, выискивая взглядом знакомую фигуру. Искать ему пришлось недолго: Сильви сидела на земле, а встречный ветер слегка развевал её волосы. Трикстер подошёл к ней и сел рядом.        — Только не говори, что тебе тоже надо было воздухом подышать, — отозвалась она спустя минуту молчания, — всё равно не поверю. Локи издал короткий смешок.        — Я знаю, — просто ответил он.        — Тогда зачем пришёл? — спросила Сильви, обратив на него свой взгляд манящих, зелёных глаз. Локи замялся. Сказать ей, как есть? Что он очень заволновался, увидев, что она чем-то обеспокоена и хочет поддержать её? Хотя, сейчас более обеспокоенным выглядит он сам, чем Сильви, впервые богу обмана было сложно что-то ответить. Но подумав, трикстер всё же выкрутился.        — Я с ними уже достаточно насиделся, — ответил он, указывая кивком головы на домик с оставленной компанией. Сильви слегка улыбается.        — Да ладно тебе, — отвечает она небрежным голосом, — они не такие уж и плохие. На минуту между ними царит неловкое молчание.        — Мобиус тоже не такой уж и плохой, — прерывает затянувшееся молчание Сильви.        — Или хороший, — с улыбкой подхватывает Локи, — именно поэтому мы с ним и ладим. Богиня снова слегка улыбается, а затем говорит:        — Он беспокоится за тебя, тебе очень повезло с другом, — в конце фразы в её голосе послышались лёгкие нотки грусти, что не ускользнуло от Локи. В его душе поднялось жгучее желание обнять и утешить Сильви, но он удержался, не зная, как она отреагирует на такой внезапный жест. Вместо того Локи подсел к ней немного поближе, утешитель с него, мягко говоря, был не очень, так что у обычно находчивого трикстера не было идей, как утешить собеседницу.        — Да уж, — сказал бог обмана, — если бы не он, я был бы здесь намного раньше. Сильви молча продолжала смотреть вперёд, думая о чём-то, а Локи безумно хотелось её как-то поддержать, позаботиться о ней. На улице становилось всё более прохладно.        — Холодно, — заметил трикстер, потирая плечи руками. Она лишь сказала короткое «угу» в ответ, через секунду Локи наколдовал плед, которым тут же укрылся. Сильви посмотрела на него.        — Могу и тебе если хочешь, — предложил Локи. Он настолько мило выглядел с этим пледом, что у Сильви невольно на губах появилась улыбка, что порадовало трикстера.        — Сотвори мне лучше новую одёжку, — отшутилась она, отдёргивая воротник своего камзола, — ты не представляешь, как в этой неудобно. Локи лишь слегка улыбнулся: да уж, шутка, как защитный механизм, способ показать, что тебя ничего не беспокоит. Как же это до боли знакомо… Они ещё минуту сидят в неловком молчании, пока богиня не решает нарушить его.        — Мобиус… — говорит она и по голосу было слышно, как ей неловко об этом говорить, — и его теория насчёт…        — Насчёт нашего нексус-события, да, — тут же подхватывает Локи, будто бы ждал от неё именно эту фразу, и в глазах его застыло ожидание её дальнейших слов.        — Чушь полная, да? — вдруг выпаливает Сильви и ей тут же хочется прикрыть свой рот ладонью, а ещё лучше хлопнуть себя по лбу. «Что за чушь я несу? — корила она себя теперь в мыслях, — мне не это хотелось сказать, просто слова вылетели раньше, чем я успела их остановить. А что я вообще хотела сказать? Теперь он точно на меня обидится и уйдёт, а мне этого так не хочется!» Мысли в её голове хаотично летели одна за другой, подобно напуганным птицам. Но Локи не обиделся и не ушёл, как предпологала Сильви, но в его глазах появилась грусть и разочарование, он явно не это хотел от неё услышать, но сделал вид, будто всё в порядке и она ничего такого не сказала.        — Конечно, это полнейшая чушь, — спокойно ответил трикстер.        — Нет, так то момент был очень приятным… — попыталась смягчить свои слова и сгладить острый угол Сильви.        — Да, отличным, — сказал Локи, — было очень мило.        — Просто мне кажется, что УВА опять врёт, — богиня обмана сделала ещё одну попытку выкрутиться из неловкой ситуации, ведь именно эту фразу она хотела сказать с самого начала, а получилось…        — О да, на все сто, — подхватил трикстер её мысль, — абсолютно. Снова между ними восцарило напряжённое молчание. Локи знал, что они друг другу ничем не обязаны, ничего не обещали, и кроме, если можно так сказать, общей цели их ничего не связывает. Тогда почему так горько на душе после услышанных от неё слов, которые являются по сути правдой? А Сильви нервно перебирала пальцы на руках, чувствуя непонятную для неё вину перед Локи. В душе поселилось чувство, что она, сама того не желая, сильно обидела его.        — Я не знаю, как это делается, — дрожащим то ли от сдерживаемых слёз, то ли от волнения голосом сказала она.        — Я вообще не знаю, что мы делаем, — нарочито-бодрым тоном отвечает трикстер, хотя у него на душе не меньшая горечь. Сильви вздыхает, ей так хочется вернуть время вспять, чтобы эти глупые слова о их нексус-событии не были сказаны, а лучше, чтобы эта тема вообще не поднималась, но, увы, это невозможно.        — У меня нет друзей, — с надломом в голосе продолжает она, — у меня нет… никого. «Кроме тебя, — вертится на кончике языка, — и для меня это очень важно, ты важен». Но как на зло, именно эти слова так и остаются несказанными. Локи минуту молчит, обдумывая, что ответить. Он слышит вину и боль в её голосе, но решает притвориться, будто ничего не случилось, чтобы успокоить, унять эту вину.        — Ну, в жизни бывают вещи и поважней, да? — говорит трикстер. «Молодец, успокоил, ничего не скажешь, » — ехидно замечает он про себя, но Сильви хватается за возможность изменить неловкую тему, как за спасительную соломинку.        — Да, конечно, — сразу отвечает она, а в голос вернулись обычные твёрдость и выдержка, — например, уничтожение УВА.        — То есть, спасение вселенной, — подхватывает Локи.        — Ну, преувеличивать не нужно, но да, что-то типо того, — отвечает Сильви. Воздух вокруг них будто разрядился и дышать вроде стало легче, главное, что они отошли от неприятной темы, чем оба были вполне довольны. Холодный ветер снова напомнил о себе, в очередной раз растрепав волосы Сильви и обдав её холодом, богиня задрожала. Но тут она почувствовала, как на плечи ложится тёплый плед, а руки Локи начинают растирать её холодные ладони. Сильви с удовольствием прижимается к нему поближе, укутываясь в плед и наслаждаясь теплом чужих рук. «Плюс ещё одно хорошее воспоминание, » — мимоходом мелькает в голове. Минуту они сидят в тишине, наслаждаясь теплом друг друга, Локи уже давно отогрел ладони Сильви, но всё ещё держал её руки в своих. Но вдруг она забавно морщит свой прелестный носик и капризно заявляет:        — Не очень-то уютно.        — Ясно, — устало вздыхает Локи, закатывая глаза.        — Это скатерть? — со скептицизмом в голосе спросила она.        — Нет, плед, — трикстер уже не удерживает лёгкой нотки обиды в голосе. Но встретившись взглядом с её глазами, он увидел, что в них горит озорной огонёк, от чего они становились ещё более прекрасными и манящими, а на губах богини сияет дразнящая, но от этого не менее очаровательная улыбка. Дальше Сильви уже не удерживается от лёгкого смешка, и Локи понимает, что она бессовестно его дразнит, но всё равно беззлобно улыбается в ответ и закатывает глаза.        — Видел бы ты своё лицо, — хихикнула она, — да ты чуть серьёзно не обиделся. Локи напускает на себя маску: «я сама невозмутимость» и с напускным пафосом вперемешку с возмущением изрекает:        — Конечно, я только что удостоил тебя честью быть под самым тёплым и уютным пледом, а ты в ответ только ворчишь, что тебе не нравится, женщина? Сильви в ответ лишь смеётся, не в силах больше смотреть на его напускную серьёзность, и Локи про себя отмечает, что никогда до этого не слышал её смеха, максимум, это простая улыбка, не более, и невольно зачаровывается, пленяется этим звонким, словно звон серебрянных колокольчиков, смехом. Сердце невольно начинает биться быстрее и хочется, чтобы время остановилось именно на этом прекрасном моменте, именно сейчас Локи понимает, что готов сделать многое ради того, чтобы Сильви вот так улыбалась и смеялась почаще. Ох, слишком самоуверенным был бог обмана, когда заявлял при их первой встрече, что чаровница не сможет зачаровать его, на самом деле он уже давно попался в её пленительные сети, из которых ему отныне никак не выпутаться.        — О, простите меня, великий повелитель пледов, — сквозь смех проговорила она, — прошу, не насылайте на меня свой гнев, не лишайте прекрасного тепла от замечательного и самого лучшего в мире пледа.        — Вот так-то лучше, — ответил он, — ты прощена, — заявил он и гордо вскинул голову, чем вызвал у Сильви новый приступ смеха, к которому присоединился и Локи. Напряжение между ними окончательно исчезло, неловкий инцидент забылся, а на душе сделалось хорошо и радостно.        — Спасибо, — смущённо смотря трикстеру в глаза сказала Сильви, когда они уже отсмеялись, — давно уже мне на душе не было так легко и спокойно.        — Мне тоже, — ответил Локи, на миг утопая в её глазах, — всегда пожалуйста. Они снова притихли, прислушиваясь к звукам природы и к дыханию друг друга. Но Сильви так и не оставляют сомнения, терзавшие её душу до прихода сюда.        — Откуда мне знать, что ты под самый конец не предашь меня? — спрашивает она, возможно, вопрос слишком жёсткий, слишком прямолинейный, но ей нужно было услышать на него ответ, почему-то для неё было очень важно знать это: не бросит ли он её, не останется ли она одна… снова. Локи вздрагивает, внимательно смотрит в глаза собеседницы, и со вздохом отвечает:        — Послушай, Сильви, я предавал всех, кто меня любил: своего отца, брата, свою родину… Я знаю, что я делал, и знаю почему. Но теперь я совсем другой, я не хочу больше предавать, — Локи на миг останавливается, делает вдох и выдох, словно перед самой сложной битвой в своей жизни, и продолжает, — я слишком много из-за этого потерял, заплатил слишком высокую цену… Я тебя не предам, слышишь? Никогда… «Уж тебя я потерять точно не хочу, слишком ты стала для меня важной, » — мелькает в мыслях. Сильви смотрит в его глаза, но видит там лишь искренность вперемешку с нежностью, а в словах не чувствуется осадок лжи.        — Точно? — с чисто детским упрямством переспрашивает она, несмотря на то, что поверила его словам, — потому что если нам удастся покончить с УВА, ты сможешь править одним из таймлайнов, — будто невзначай подмечает богиня. Локи лишь фыркает и закатывает глаза в ответ на её слова.        — Да, и наконец-то обрету своё счастье, — с долей сарказма говорит он. Ему хочется искренне расхохотаться от того, насколько важная и желанная для него когда-то мечта стала ничего не значащим, ничтожным воспоминанием, пустышкой.        — Ну, а ты? Чем займёшься, когда всё закончится? — спрашивает трикстер, переводя тему.        — Не знаю, — отвечает Сильви, пожав плечами.        — Да уж, я тоже не знаю, — говорит Локи, — может… — продолжает он и в его голосе слышиться волнение, во взгляде читается надежда, — а может, мы решим… вместе? И он замирает, ожидая от неё ответа, словно смертного приговора. А сердце Сильви почему-то начинает биться быстрее после этого вопроса, а на душе появляется лёгкое волнение. Она смотрит в его глаза, снова ловя его в свою пленительную, прекрасную ловушку.        — Может быть, — тихо отвечает Сильви, точно зная, что он услышит. И Локи услышал, и её слова отзываются сладкой надеждой в его сердце… Дальше они просто наслаждались спокойствием, наблюдая за местным закатом, странно, что Алиот не стремится его перекрыть, видимо, дремлет, в ожидании следующих жертв, но они победят его и того, кто стоит за УВА, вместе. Они никогда не будут одиноки, они всегда будут опорой друг для друга. Голова Сильви ложится на плечо Локи, а он прижимает её крепче к себе.        — Локи, — тихо зовёт она.        — М-м-м? — лениво отвечает он.        — Я рада, что ты здесь, рядом со мной, — говорит богиня, — просто знай об этом. И ради этих слов Локи готов пойти за ней, куда угодно, куда бы она не последовала. Сильви хорошо и тепло в объятиях Локи, и её глаза постепенно начинают закрываться. Спустя пару минут трикстер слышит тихое посапывание, и опустив взгляд, он замечает, что она задремала у него на плече. Локи улыбается от такой милой картины и аккуратно заправляет прядь её волос за ухо. Всплывает воспоминание о их совместной поездке в поезде и заявление Сильви, что она не засыпает рядом с такими, как он, но что тогда, что сейчас она мирно отправляется в царство Морфея рядом с ним. Может быть… вроде бы простые слова, но сколько они дают надежды, надежды на счастье. И чувствуя приятное тепло рядом с собой, и приятную тяжесть на своём плече, Локи надеялся, что его счастье на этот раз не ускользнёт, и что надежда в таких простых словах не окажется пустым звуком. Но вдалеке слышится голос Мобиуса, который зовёт их в домик, и Сильви просыпается.        — Вставай, соня, — говорит ей Локи, — пора к остальным.        — А я и не спала, — возражает ему Сильви, но сонный голос и туман сонливости в глазах выдают её с головой, от чего Локи посмеивается.        — Пошли уже, — смеётся трикстер, наблюдая за тем, как богиня пытается скрыть свой зевок, но у неё ничего не получается. Локи заставляет плед исчезнуть, а затем встаёт на ноги и протягивает руку Сильви, она вздрагивает, бросая нерешительный, смущённый взгляд на протянутую ладонь трикстера, но затем её ладонь ложится в его простым, естественным жестом, будто так и должно быть… Впрочем, почему бы и нет? Тем более, если ей безумно нравится его забота? Даже если пока что она не может этого признать. Бог обмана помогает ей встать, но от такого простого действия не привыкшую к нежности и заботе душу Сильви окутывает приятное тепло. Но Локи не хочется отпускать её руку даже после того, как она оказывается на ногах, и Сильви с мягкой улыбкой тянет его вперёд за собой. И лишь на подходе к домику они с неохотой разнимают свои руки, чтобы не было лишних вопросов от остальных. Но в душе обоих было чувство полной гармонии и единства, ведь этот вроде ничем непримечательный вечер стал важен для Сильви и Локи, сблизив их друг с другом ещё сильнее.