Теория счастья

— Теория блестящая, а вот исполнение я нахожу несколько, скажем так, экстравагантным. Сидевшая у Виктора на коленях Паудер театрально откинула голову ему на плечо и подняла глаза: — Ви-икто-ор, говори проще. — Виноват, — серьёзно ответил тот. — Я хотел сказать, что оно немного причудливое. — Это хорошо или плохо? — спросила Паудер, хмуря бровки, а когда тот состроил гримасу и пожал плечами, взвизгнула: — Виктор! — Прости, прости. Я, знаешь ли, теперь знаменитый учёный, мои требования к соискателям непомерно высоки, — он взмахнул свободной рукой, в другой была стопка рисунков. Девочка снова прижалась к его груди и надула губы: — Ты обещал! — Если я сделаю для тебя исключение, все начнут присылать мне проекты, выполненные розовым карандашом, — Виктор по-прежнему говорил с акцентом, чрезмерно напирая на согласные, сколько бы Паудер его ни поправляла. — А там, оглянуться не успеешь, начнётся бунт, беззаконие, анархия. Я не готов брать на себя такую ответственность. А ты? Он тяжело вздохнул, изо всех сил стараясь сохранить серьёзное лицо. Девочка пристально посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, не разыгрывают ли её. — Не дразни меня, — промурлыкала она, словно маленький обиженный котёнок, — а то я всё твоему мужу расскажу. Виктор ахнул. — Что расскажешь? — спросил Джейс, ставя на столик перед креслами чашку горячего кофе, он наклонился и слегка потянул Паудер за косичку, чтобы поцеловать Виктора. — Эта кроха меня шантажирует, — пояснил тот. — Да, дети нынче быстро взрослеют, — посетовал Джейс, устраиваясь на подлокотнике. — Сначала вымогательство, потом настоящие кражи. Смотри, не попадись Кейтлин, а то, когда она пойдёт в миротворцы, первым делом арестует тебя. — Не, Кейт не до арестов, — возразила Паудер и для пущей убедительности ткнула его в щёку. — У них с Вай целыми днями телячьи нежности, аж противно. — И правда, гадость какая, — согласился Джейс, толкая Виктора локтем, и заработал удар ядовито-лиловой папкой, из которой дождём лились блёстки. — А это ещё что? — Паудер закончила первое проектное предложение, — ответил тот, терпеливо (и совершенно безуспешно) сметая блёстки с брюк. — Чтобы работать ассистенткой у вас в мастерской, — добавила девочка, заботливо отряхивая от блёсток волосы Виктора. — Ого, — одобрительно отозвался Джейс и пролистал содержимое папки. — Пау, это очень недурной проект. Первоклассная работа. Но вот розовый карандаш… — Он картинно поморщился и с шумом втянул воздух через зубы. — На этот счёт у совета директоров есть суровые ограничения. — Да ведь ты сам из совета директоров! — крикнула девочка и завозилась, чтобы улечься на коленях у обоих. Не сводя с Паудер глаз, Джейс наклонился к Виктору и театрально зашептал на ухо: — Вообще-то высокоскоростной поезд-акула выглядит довольно впечатляюще. — Вот, видишь, даже Джейс так думает! — девочка схватила Виктора за руки и состроила самое умильное личико. — Витя, ну пожа-а-алуйста! Узкое лицо Виктора слегка порозовело, а Джейс схватился за грудь, словно его подстрелили. — О нет! Я повержен! Вот это — настоящий шантаж! Паудер сморщила носик и уперла кулачки в бока: — Ты его всегда так называешь! — Не всегда, — Джейс с лукавой усмешкой нажал ей пальцем на кончик носа. — Буквально прошлой ночью… Тонкая рука торопливо зажала ему рот. Джейс, глядя на своего мужа, с удовольствием отметил, что тот покраснел до самых кончиков ушей. Виктор кинул на него взгляд, в котором читалось, что он точно помнит, как его вчера называли, и не прочь услышать это снова. — Ладно, хватит, — проворчал он, — нам ещё много часов торчать на этом вашем празднике. — На нашем празднике, — поправил Джейс. — Да-да, на нашем очень публичном торжестве, ради которого ты рискнул поддержкой инвесторов, — ответил Виктор с восхищенным смешком. — Эй, это на пользу делу, нашему и Вандера. К тому же, согласись, это намного лучше какого-нибудь великосветского раута, — Джейс широко улыбнулся и обвёл рукой зал, полный постоянных посетителей и пилтоверских аристократов. — Меня удивляет, как советники согласились, — покачал головой Виктор. — А что такого? Хексврата сулят огромную выгоду, и раз совету нужна наша разработка, торговаться не приходится, — беззаботно откликнулся Джейс. — К тому же, это наш праздник. Так почему не позвать тех, кто нам в самом деле нравится. Уголки губ Виктора изогнулись в лёгкой усмешке, он коснулся руки Джейса, их пальцы переплелись. На безымянном чувствовалась приятная тяжесть золотого кольца. Совет давно оставил попытки обуздать исследователей хекстека. Когда они с Джейсом только начинали работу, они были моложе и легче увязали в паутине городской политики, однако трудно сбить с пути двоих, которые стремятся к общей мечте, особенно если привычный принцип “разделяй и властвуй” на них не действует. Даже с одним Талисом трудно было сладить, а вдвоём они были непобедимы. Символ единства двух городов, общего стремления к светлому будущему. Во многом то, что они остались верны себе, было заслугой Вандера. Он всегда оставался надёжным другом, готовым выслушать и дать совет, когда кто-то или что-то заставляло их усомниться в своих идеалах. Так же как Джейс и Виктор, Вандер старался по мере сил помогать другим (порой, надо признать, эта помощь даже выходила за рамки закона). Он не давал Джейсу витать в облаках, а Виктор при постоянной поддержке его и девочек понемногу научился признавать свои заслуги и перестал держаться в тени. Тем не менее Виктор всё равно страшно волновался перед праздником в честь Дня прогресса, на котором их должны были чествовать за успехи в исследовании хекстека. Для него стало приятным сюрпризом, когда Джейс объявил, что Академия одобрила празднование в «Последней капле», после того как он сказал, что это место прочно связано с их деятельностью и ни на какое другое они не согласятся. Виктор не сомневался, что при желании Джейс легко добился бы положения в высшем свете, однако предпочёл остаться с ним, на нейтральной полосе между двух городов, и полностью посвятить себя науке и помощи другим людям. Одна мысль об этом заставила Виктора улыбнуться (ещё, конечно, потерянный вид аристократов, впервые оказавшихся так близко к нижнему городу). — Мне нравится этот подход, — задумчиво проговорил он. — Всегда рад сделать приятное своему мужу, — ответил Джейс, нежно поглаживая его руку большим пальцем. — Позже мы к этому вернёмся, — пообещал Виктор, кашлянул и поскорее отвернулся, пока чувства не взяли верх. — Жду с нетерпением, — подмигнул Джейс. — Что за невозможный человек! — Виктор с усмешкой покачал головой и взялся за трость. — Пойдём пообщаемся с гостями. Нам сегодня ещё нужно просмотреть рассчёты частотности. Паудер с обиженным видом соскользнула с колен. Виктор забрал у Джейса рассыпающую блёстки папку и протянул ей. — Тебя я жду в мастерской рано утром в начале следующей недели. Имей в виду, от ассистентки я не потерплю опозданий в первый же день, — сказал он сурово. Глаза девочки широко распахнулись. Хорошо, что Виктор ещё сидел: она прыгнула и повисла у него на шее, осыпая новой порцией блёсток. — С ума сойти! Спасибо, Витя, спасибо! Я буду очень стараться, обещаю! Несколько гостей даже обернулись на её крики. Виктор погладил девочку по голове и откашлялся, чтобы скрыть смущение. — Да, что ж, хорошо. С этим разобрались. — Джейс, ты слышал? Я буду ассистенткой! — Паудер обернулась к нему, сияя от восторга. — Что тут скажешь, кроха, — Джейс потрепал её по волосам, — наконец ты его уломала. Перед твоим очарованием не устоять. Прошло ещё минут двадцать, прежде чем девочка убежала делиться радостной новостью с родными, оставляя за собой блестящий след. Виктор машинально отряхнул жилет, заранее примирившись с мыслью, что будет снимать с себя блёстки ещё как минимум неделю. — Вот же егоза, — сказал Джейс, но по тону было ясно, как тепло он относится к Паудер. — Это точно хорошая затея? — За ней, конечно, придётся присматривать, — ответил Виктор, — но она справится. У Паудер есть все задатки, при должном обучении она ещё нас с тобой превзойдёт. Джейс присвистнул и подал Виктору руку. — Высокая похвала из ваших уст, господин Талис. — Настоящий талант трудно не заметить, — шепнул тот, поднимаясь. На лице Джейса отобразилась смесь смущения и восторга. Больше Виктор ничего сказать не успел — поцелуи заставили его замолчать. В этот раз Джейс целовал его не так, как обычно на публике: лёгким игривым касанием, и не так, как в мастерской — мягко и нежно прижимая его руки к губам. Сейчас Джейс целовал его отчаянно и страстно, и этот поцелуй пробудил давнюю боль, жившую в груди, заставил потянуться навстречу, желать большего. Праздник, да и весь мир, казались такими далёкими, Виктор готов был раствориться в этих крепких, надёжных объятиях. — Что на тебя нашло? — спросил он задыхаясь, когда они наконец отстранились. — Да ничего, — ответил Джейс ему на ухо; он с улыбкой разглядывал лицо Виктора и гладил маленькую золотистую шестерёнку, приколотую к галстуку. — Просто счастье тебя очень украшает, Витя. Виктор улыбнулся и снова прижался к мужу. — Знаешь, я тоже так думаю.