Право голоса

      Бэкхён заранее договаривается с профессором Кимом, что уйдёт на пятнадцать минут раньше с последней пары. Он не уточняет для чего, чтобы не возникало настороженных взглядом и упрёков в дальнейшем. Омеге нужна эта работа, но не меньше нужна стипендия. Он спешит по скинутому в сообщении адресу — школа на соседней станции метро от дома семьи Пак. Бэкхён надеется, что проблем с педагогами не возникнет, что отец Джено предупредил, кто заберёт его сына, благо так и выходит. Джено хоть и нервничает, немного стесняется, но идёт вместе с Бэкхёном к раздевалкам за курткой. Мальчик немного копошится, путается в шнурках на утеплённых ботиночках, и омега решает помочь.       — Как твой день? — осторожно интересуется Бэкхён, надеясь разрядить неловкое напряжение между ними. — Ты в каком классе учишься?       — В первом, — тихо отвечает Джено и краснеет, когда шнурки оказываются ловко завязаны. — Спасибо. Только отцу не говорите?       — О чём? — удивляется он, подавая куртку.       — Отец говорит, что я уже взрослый, должен уметь шнурки завязывать.       — Ты же умеешь? — улыбается Бэкхён и ласково гладит мальчика по волосам.       — Медленно. И они развязываются всё равно, — жалобно смотрит Джено.       — Так ведь умеешь же! — успокаивает Бэкхён, закидывая рюкзак себе на плечо на пару с собственным. — Всё приходит с опытом. Думаешь, твой отец в первом классе был профессионалом по завязыванию шнурков? Он тоже много раз ошибался. Это нормально — не уметь всё сразу. Не переживай.       Джено смущённо смеётся, опуская голову, а потом дёргается и тянется к омеге:       — Давайте я сам рюкзак понесу!       — Мне не сложно.       — Нет, я сам хочу, — он придерживает свою ношу, пока Бэкхён отдаёт её обратно.       Омега спрашивает, какие уроки сегодня были у мальчика, и тот с радостью делится событиями. Постепенно Бэкхён перестаёт задавать наводящие вопросы, Джено сам всё выдаёт как на духу, что не может не радовать. Мальчик постепенно забывает, с кем он, открывается, и Бэкхёну это помогает наладить контакт. Всё-таки у них должны устояться доверительные отношения. Не как у родителя и ребёнка, но приблизительно, ведь на Бэкхёне ответственность за него.       Они приходят домой, Джено открывает дверь своим ключом и пропускает его вперёд, как настоящий джентльмен.       — Вас кормили в школе? Есть хочешь? — спрашивает Бэкхён, стараясь не поддаваться стеснению в чужой квартире.       — Кормили, но я всё равно хочу, — мальчик убегает в кухню, куда следом идёт и он.       — Мой руки, я посмотрю, что у вас есть из еды.       — В морозилке наггетсы, отец купил, — Джено снова убегает, но уже в ванную, а Бэкхён споласкивает руки в раковине на кухне.       Он всё равно осматривает сначала весь холодильник, натыкаясь на полупустые полки, уставленные парочкой контейнеров с кимчи, небольшие упаковки риса быстрого приготовления, бутылку колы и остатки зелёного лука, удивляется и заглядывает в морозильную камеру: на верхней полке, действительно, стоят две коробки полуфабрикатов и лоточек с говяжьим фаршем. Негусто.       — А овощи какие-то покупали? — спрашивает Бэкхён, когда мальчик возвращается.       — Э, да, — вспоминает он. — Но уже съели. Я не очень люблю овощи.       — Почему? — удивляется Бэкхён. — А где храните сковороды?       Джено указывает на шкафчик возле плиты:       — Они невкусные. А можно колы?       — Это же вредно, — улыбается он, пока готовит ему обед.       Он разогревает рис в микроволновке и измельчает кимчи в небольшом количестве, чтобы снизить остроту блюда.       — Отец так же говорит, но всё равно покупает, — бухтит Джено.       Бэкхён задумывается, почему мальчик никогда не упоминает папу, но задать вопрос не решается — обсуждать с ребёнком его родителей не совсем этично.       Джено восторженно смотрит на поставленные перед ним тарелки с непривычным полноценным обедом и с удовольствием уплетает за обе щёки. У Бэкхёна глаза радуются, глядя на этого ребёнка, и он садится рядом, чувствуя лёгкий голод. Он бы тоже не отказался перекусить, вот только не осмеливается приготовить и себе. Ему платят не за то, что он подъедает в чужом доме, так что проблемы со своим обедом он решит позже. Да и ему вообще-то полезно не есть лишнего.       — Спасибо, — Джено кланяется ему и вприпрыжку направляется в комнату учить уроки, а Бэкхён моет посуду и осматривает шкафчики на наличие других продуктов долгого хранения.       Пусто, только разные приправы заполняют пространство. Так странно. Бэкхён поджимает губы и открывает заметки, записывая, какие продукты надо бы приобрести в этот дом, чтобы хотя бы накормить Джено нормально в следующий раз. Неужели, они с отцом на одних полуфабрикатах живут? Тоже не дело, желудки портить. У Бэкхёна есть время: пока мальчик учит уроки, он мог бы приготовить что-нибудь полезное, тем более что готовить он любит.       — Джено, тебе много учить нужно? — предварительно постучав в его комнату, заглядывает Бэкхён.       — Нет. Мне читать много надо, — вздыхает мальчик, отвлекаясь от прописей.       — Не хочешь сходить в магазин? — Бэкхён подходит к его рабочему столу, на котором лежат учебник по чтению и пара тетрадей. — Купим продуктов, я приготовлю вам с отцом ужин?       — Отец обычно заказывает что-нибудь вечером, — пожимает плечами он.       — Вот мы его и удивим? — улыбается омега, поглаживая ребёнка по голове. — Как тебе идея?       — Удивим? — не понимает он.       — Да, домашней едой. Он обрадуется, точно тебе говорю.       — Давайте, — загорается интересом Джено и встаёт из-за стола.       — Вернёмся, я буду готовить, а ты, если захочешь, будешь читать мне свои задания. Что думаешь?       — Правда? — с надеждой спрашивает он, и Бэкхён кивает.       — Конечно, мне интересно.       — Круто! — радость на детском лице отдаётся приятным спазмом в сердце у омеги.       Так мало нужно, чтобы мальчишка улыбался — простое внимание.       Они идут в ближайший супермаркет, Бэкхён вспоминает, сколько денег у него оставалось на счету и думает, что если сегодня ему оплатят первый день, то в целом он ничего не теряет. Он держит за руку ребёнка, выспрашивая, что обычно они с отцом покупают, есть ли у кого аллергия. Список оказывается невелик: в основном заморозки для быстрого приготовления и сладости для чая, а про нежелательные покупки ребёнок пожимает плечами, говоря, что он просто будет говорить, ели они что-нибудь из выбранного омегой списка или нет.       Бэкхён решает немного разнообразить их продуктовую корзину и выбирает пачку яиц, парочку цуккини, авоську апельсинов и бутылку минеральной воды. Джено громко рассказывает, что обожает апельсины и что ждёт Рождество ради мандаринов. Это веселит Бэкхёна, ведь в этом они с маленьким альфой очень похожи. Ещё со времён детского дома это сказочное время, наполненное ароматами цитрусовых и корицы, отпечаталось радостью в его воспоминаниях. То, как они с Минсоком и Чондэ таскали с общего стола фрукты и конфеты, слушая возмущения воспитателей; как прятали свою добычу от других детей — вызывает улыбку до сих пор.       У ребёнка звонит телефон, и он с важным видом отвечает, упоминая отца. Бэкхён прислушивается, выуживая и своё имя в разговоре. Чанёль заботливый отец, несмотря на некоторые прорехи в быту. Мальчик умалчивает, что они в магазине, видимо, решая сделать ему сюрприз в виде вкусного ужина. Бэкхён оплачивает их небольшую покупку, и они возвращаются домой. Джено помогает и тащит бутылку и связку апельсинов до кухни, а потом убегает к себе и возвращается уже с книгой, а омега принимается за готовку. Для начала не хотелось ничего сложного и сверхъестественного. Вдруг Чанёль не оценит инициативу вовсе? Так что он разбил пару яиц в тарелочку, взболтал палочками, добавил приправ и чеснока, что нашёл в шкафчиках, для пикантности. Он мысленно смеётся над собой же и параллельно слушает чтение Джено, который, хоть и по слогам, но старается читать выразительно.       Далее на доске оказываются цуккини, предварительно помытые. Бэкхён нарезает их неширокими кружочками, обмакивает в яичной смеси и кладёт на сковороду. Он по-хозяйски обшаривает остальные шкафчики и находит баночку и крышку. Промыв хорошенько её и половину купленных апельсинов, один нарезает тонкими кружочками, а остальные чистит от кожуры и мелко режет, после чего выкладывает в глубокую тарелку.       — А что вы делаете? — вдруг рядом появляется Джено, видимо заинтригованный ярким запахом фруктов.       — Тебе лимонад, вместо колы, — Бэкхён поглядывает на мальчика краем глаза, а тот внимательно следит за умелыми действиями взрослого. — Интересно?       — Угу, — кивает он.       — А рассказ уже дочитал разве?       — Нет, — вздыхает Джено, грустно оглядываясь на учебник.       Бэкхён тихо смеётся, но не отгоняет от себя. Он прерывается от лимонада и меняет цуккини на сковороде, выкладывая готовые в контейнер. Вернувшись к фруктам, он вспоминает, что в одном из шкафов видел большую ёмкость с сахаром. Он отсыпает приличное количество прямо в тарелку с порезанными фруктами, слыша удивлённый вздох под боком.       — Так много?       — Думаешь, в твоей коле меньше?       — Ого…       Бэкхён усмехается и начинает перемешивать получившуюся смесь. Идёт туго, но постепенно, благодаря апельсиновому соку, сахар растворяется, превращаясь в оранжевый сироп. Он переливает всё содержимое в банку и по бокам украшает нарезанным кружочками.       — Завтра можно будет пить. Наливаешь совсем чуть-чуть. Две-три чайные ложки, — Бэкхён присаживается на корточки рядом с мальчиком, что смотрит на него, как на волшебника. — А потом заливаешь водой. Можно обычной, а можно той, что мы с тобой купили — она газированная. Будет как фанта, только вкуснее.       — Вау! Бэкхён, вы крутой! — Джено переводит взгляд на банку и облизывается. — Отцу тоже понравится! Ему же можно?       — Конечно, можно, — хохочет Бэкхён и гладит мальчика по волосам. — А теперь читать.       — Хорошо, — резко поникает альфа и садится за стол, изредка поглядывая на украшенную изнутри банку.       Бэкхён убирает её в холодильник, чтобы не дразнить бедного ребёнка, но на стол ставит тарелочку с остатками, не влезшего в закрутку, апельсина.       — Только книгу убери, чтоб не испачкаться, — предупреждает он и возвращается к плите.       — Спасибо! — в голосе сквозит радостью, и Бэкхён снова улыбается.       Да, дети — это всё-таки прекрасно. Вот подрастёт немного Джемин, он бы, наверное, хотел ещё родить, если с деньгами не сильно туго будет. И, конечно, если с Тэкёном всё наладится. Для малыша нужны как минимум оба родителя и их согласие, но судя по их взаимоотношениям, они вряд ли потянут.       Бэкхён кусает губу от досады, заканчивая с цуккини, разбивает ещё парочку яиц в ту же мисочку с приправами, крошит остатки зелёного лука и размешивает палочками, а потом выливает часть в сковороду. Омега пробегается глазами по кухне и находит лопатку, с помощью которой заворачивает получившийся омлет в рулет, выливает остатки смеси и по мере её готовности доделывает блюдо. Нанюхавшись запахов еды, Бэкхён вроде и аппетит перебил. Он выкладывает рулетик в тарелку и расставляет на столе, перед заканчивающим текст мальчиком.       — Как пахнет! — любопытство берёт верх, и тот опирается на стол руками и разглядывает получившиеся закуски.       — В холодильнике я видел рис, так что погреете его и всё вместе съедите, — довольный собой, Бэкхён забирает пустую тарелку из-под апельсина и быстро споласкивает вместе с другой посудой.       Он слышит, как из прихожей доносится шум, и Джено соскакивает с места, убегая навстречу отцу. Бэкхён смотрит на время, отмечая, что уже ровно шесть вечера, а значит ему тоже пора, и выходит следом за Джено.       — Такие ароматы по всей квартире, вы тут ресторан открыли? — спрашивает Чанёль у сына, снимая пальто, а потом поднимает взгляд на Бэкхёна. — Добрый вечер.       — Здравствуйте, — отчего-то смущается он и смотрит на Джено. — Со школы пришли, уроки поделали, ужин приготовили, живы-здоровы остались, — смеётся он и снова смотрит на мистера Пака.       — Слава богу, — альфа улыбается, обнимает сына и глубоко выдыхает. — Спасибо вам. Не тяжело было?       — Нет, всё замечательно. Джено — солнышко, — теперь смущается уже Джено, пряча лицо в объятьях отца. — Мне уже нужно идти…       — Да, конечно, — Чанёль отпускает сына и отходит с порога, пропуская Бэкхёна одеться. — Я переведу вам деньги на карту.       — Спасибо, — соглашается Бэкхён, заканчивая с обувью, и теряется, когда видит, что мистер Пак держит ему пальто, чтобы помочь. — С-спасибо. Во сколько завтра?       — А, точно, — смеётся Чанёль из-за своей рассеянности и аккуратно продолжает. — Завтра придётся остаться на ночь.       Бэкхён вскидывает брови, но следом кивает, вспоминая и про такие условия.       — Вы будете с сыном, так что забирайте его из сада и приезжайте к нам. Я уйду часов в восемь вечера, до этого времени помогу обустроиться. В школе нужно быть к половине девятого — необходимо успеть собраться и доехать. Мы обычно встаём в семь, но смотрите сами, как вам удобно. После этого вы свободны до следующего дня. А его обговорим позже.       — Понял, — Бэкхён вздыхает, переваривая информацию, и кланяется. — Если что, звоните.       — Обязательно, — мистер Пак чуть кланяется в тон ему, и омега машет рукой Джено, что отвечает тем же.       Бэкхён выходит из чужой квартиры и спешит к лифту. Сейчас ещё до метро бегом и до садика, чтобы Джемина не успел задразнить Хансоль. Ох, время-время, куда же оно так быстро летит?       На удивление, ему хватает получаса, чтобы добраться до детского сада. В группе ещё остаётся пара детей, и Бэкхён радуется, что Джемин не чувствовал себя брошенным. Мальчик улыбается, крепко обнимая папу, и показывает вверх на шкафчики, куда ещё сам не доставал, но воспитатель До сказал, что поставил его поделку из пластилина. Бэкхён поднимает его на руки и идёт вместе с ним рассматривать неказистое нечто, которое должно было быть деревом.       — Ты такой молодец, — восхищается Бэкхён и чмокает его в щёчку. — Мы оставим твоё дерево тут, ладно? Чтобы не сломать.       — Хашо, — тыкает малыш пальчиком себя в губу.       Он садится на скамеечку, когда его опускают, и болтает ножками, напевая песенку, которую принёс в группу ещё утром Тэиль, услышав в одном мультике. Об этом Бэкхён узнаёт, когда они поднимаются в лифте, и обещает тоже посмотреть этот мультик вместе с ним. Дома их встречает тихое бормотание телевизора из кухни. Вечер проходит в спокойствии: Тэкён молчалив и сдержан, разговаривает с Джемином, а Бэкхён ощущает себя на грани фола. Обида никуда не делась, страх не испарился, но сердце рвётся ближе, хочет любви, жаждет ласки, а сзади стоит ледяной с топором в руках подвох, настолько близко, что он чувствует его кожей спины. Или его присутствие лишь кажется?       Джемин засыпает без капризов, а Бэкхён обдумывает завтрашнюю ночёвку: что из вещей взять, подготовить, как сказать Тэкёну, что они с Джемином не вернутся ночью, учитывая, что он не в курсе его новой работы. Не сообщить об этом будет очень рисково. Хотя жизнь не первый раз расставляет всё по своим местам сама.       — Что ещё за «Мистер Пак»? — дверь в комнату Джемина распахивается слишком резко, и Бэкхён подпрыгивает, испуганно оглядываясь на влетевшего Тэкёна.       — Что? — только и может он переспросить, но тихо, чтобы не разбудить малыша.       — Что за фрукт? — Тэкён смотрит слишком строго, даже злобно, отчего Бэкхён перестаёт дышать на пару секунд.       — Откуда…       — В телефоне твоём, — и альфа бросает в Бэкхёна гаджетом, и тот чисто случайно успевает словить.       — А, это, — Бэкхён улыбается и затихает. Он подходит ближе к мужу и указывает ему за спину. — Давай в другом месте поговорим?       — Нет! — слишком громко отрезает мужчина, и Бэкхён со страхом смотрит на Джемина, что начинает ворочаться.       — Тэкён, это мой работодатель, — шепчет омега, складывая руки в молитвенном жесте. — Давай не будем ругаться здесь?       — Ты нашёл работу? — Тэкён щурится, но сбавляет обороты.       — Да, я присматриваю за ребёнком, а это его отец.       — Тогда что за «спасибо за ужин»?! — скрипит зубами он.       — А… э… — Бэкхён нервно облизывает губы, понимая, как странно всё выглядит. — Это входит в обязанности…       Не входит. Нет. А как иначе успокоить разъярённого мужа? Вот и Бэкхён не в курсе.       — Лучше бы ты дома готовил. Работу он нашёл… — фыркает Тэкён и уходит к ним в спальню, хлопая дверью, от которой Джемин всё же просыпается и начинает плакать.       — Малыш, — возвращается к кроватке Бэкхён и нежно гладит его по голове. — Тише-тише, папа рядом.