Пробуждение

Локи не запомнил как они добрались домой. Обрывочные образы этого вечера слились в единое целое: солнце клонилось к закату, гудели пчёлы. Он помнил кухню. Кажется, Мобиус вложил в его руку ложку, чтобы Локи «помогал» ему размешивать тесто. Запах свежей выпечки, нежные прикосновения. Было хорошо и спокойно, но трикстер слишком устал сегодня. Он думал о маме, но ещё больше — о Мобиусе. Он поймал себя на мыслях, которые казались совсем уже странными: что всё происходящее похоже на нормальную семейную жизнь. И что было бы не так уж и плохо выздороветь и остаться здесь, с ним. Ждать его с работы, обсуждать как прошел его день. Не сражаться с врагами, не бояться никого. Просто жить с любимым человеком. Локи обругал себя за эти мысли. «Твой мозг действительно пострадал, Лофт, если ты думаешь о подобных вещах. Семья? У тебя? Мобиусу везёт, что ты сейчас такой, иначе всё давно бы закончилось. Ты бы сделал какую-нибудь глупость и всё испортил…» Локи не отключался полностью, но некоторое время плохо понимал что происходит. Кухня, затем, кажется, ванная. Он успел подумать, что ни разу ещё не видел, как всё происходит в ванной. О боги. Лучше не думать об этом. Это было слишком стыдно, чтобы даже просто представить. А ведь Мобиус моет его и… Сердце билось где-то высоко, под самым горлом. Локи запомнил только плеск воды и теплый запах апельсинового мыла. Потом, когда туман рассеялся и чувство стыда отступило, он обнаружил, что лежит в постели. Окна были открыты, шторы задвинуты. Негромко гудел вентилятор. — Ты так устал сегодня… Как думаешь, сможешь уснуть, котёнок? — спросил Мобиус. Для Локи это был первый «осознанный» вечер. Видимо, раньше, его мозг просто отключался из-за усталости, но сегодня он был в сознании дольше обычного. Локи вдруг понял, что не хочет оставаться один… Весь холод Йотунхейма нахлынул на него: он не мог попросить, не мог привлечь внимание мужчины. Он понимал, что Мобиус сейчас оставит его одного, в тёмной комнате, запертого в собственном теле… Локи хотелось, чтобы его обняли, хотелось ощутить тепло, близость. Он слышал шаги Мобиуса. Локи лежал на боку — мужчина ещё не уложил его как надо и, поэтому, не мог видеть где Мобиус и что он делает. Трикстер чувствовал, как в уголке рта скапливается слюна, прядь волос падала на лоб. «Ему должно быть противно всё это.» подумал бог. — Солнышко? — Мобиус присел рядом с ним, поправил его волосы и осторожно вытер его рот. — Локи, ты так дышишь… Тебе надо расслабиться. Давай я тебя поглажу? Всё хорошо, я с тобой. Предательские мысли мелькали в голове Локи. Это звучало так жалко, так… Трикстер ненавидел себя за эту слабость. «Прошу, умоляю, побудь здесь. Не уходи, я не хочу быть один. Не могу… Я… Я всю жизнь был один. И сейчас мне слишком плохо, чтобы провести всю ночь глядя в потолок. Это будет слишком страшно.» Локи вдруг представил, что будет, если он надоест Мобиусу. Если тот решит, что Локи никогда не поправится, перестанет относиться к нему так, как сейчас. Каким ужасным будет существование после всего этого тепла и заботы? «Сколько ещё он будет возиться со мной?» думал Локи и паника уже готова была нахлынуть на него. Но этого не случилось. Мобиус сказал: — Давай я уложу тебя повыше. И принесу теплого молока, хорошо? Он приподнял Локи, устроил его так, что теперь трикстер смог видеть комнату: рядом с его постелью стояла раскладная кровать. Локи не сразу понял, что это означало. Но, сообразив, испытал огромное облегчение. Мобиус не собирался уходить. Локи боялся темноты и одиночества, а вместо этого было тёплое молоко и мягкий свет лампы. Мужчина гладил его руку, пока поил его из той самой чашки, украшенной рунами. Потом, он подоткнул одеяло трикстера и, убедившись, что Локи хорошо укрыт, выключил лишнее освещение, оставив включенным ночник. «Спокойной ночи, мой мальчик…» прошептал Мобиус и наклонившись к Локи, поцеловал его лоб и висок. Прикосновение было лёгким, почти невесомым. Видимо, это было всё, что Мобиус себе позволял по отношению к своему богу… Локи лежал, слушая, как скрипит узкая раскладная кровать, пока мужчина устраивался. Потом стало тихо, но трикстер не чувствовал пустоты и одиночества. Он смотрел в потолок, осознавая, что присутствие Мобиуса странным образом успокаивало его, давало ощущение надёжности. Так прошло минут пять. Локи услышал, как мужчина вздохнул. Он приподнялся на локте, взглянул на Локи. Трикстер понимал, как сильно устал Мобиус. И что он уставал так каждый день. Но, видимо, он не мог позволял себе спать, пока не спал Локи. — Снежинка? — Мобиус сел, придвинулся ближе к постели трикстера — Закрой глаза, мой любимый. Я помогу тебе уснуть… И мягкая ладонь дотронулась до волос Локи. Ощущение было непередаваемым… Мобиус просто гладил его по голове, успокаивая. Пальцы мужчины перебирали пряди его волос, Мобиус то гладил его за ухом, то разминал его шею. Приятнее всего было нежное почесывание, сразу за ухом. Локи почему-то вспомнил, как играл со щенками в Асгарде… Трикстеру хотелось, чтобы этот момент длился вечно, но усталость брала своё, веки тяжелели, Мобиус шептал что-то успокаивая его и он сам не заметил как уснул. Этой ночью ему, впервые за очень долгое время, снился сон. Это был вязкий и долгий кошмар, путанный и неправдоподобно страшный, начавшийся внезапно с яркого воспоминания. Локи снова был в темнице, руки сковывали цепи, было удивительно холодно и кровь стекала по его лицу. Кто-то смеялся. Он видел себя со стороны, ощущал страх и безысходность… Потом, темница исчезла, но вместо неё был корабль. Трикстер почувствовал боль — горло сжимали чужие пальцы, ломая кости, перекрывая доступ воздуха. Он снова переживал этот момент, но на этот раз Танос быстро отбросил его в сторону, потеряв к нему интерес. Рядом с Таносом был кто-то ещё… Локи увидел Мобиуса. Танос стоял над ним и смотрел сверху вниз на маленькую фигурку мужчины в коричневом пиджаке. Рука титана сжалась вокруг шеи Мобиуса, Танос поднял его и Локи точно знал, что он сейчас чувствует. «Нет!» Трикстер хотел крикнуть и не мог. Он уже падал с моста, он разжал пальцы и снова летел в бездну, потому, что Мобиус должен был погибнуть спустя пару секунд и эти секунды заполнялись ужасом и болью. Локи напряг все свои силы и ощутил лёгкое покалывание в пальцах… Он не чувствовал этого очень давно, но именно так ощущалась его магия. Локи направил всю свою силу на Таноса, в попытке спасти Мобиуса, заранее зная, что у него не получится, но изо всех сил стараясь хотя бы попытаться… И Танос сжал руку. /Мобиус/ Я проснулся посреди ночи. Что-то было не так, но я не сразу понял, что именно меня насторожило. Звук повторился… Тихий стон, полный страха и боли. — Локи? — я вскочил со своей койки, наклонился над ним, дотронулся до его щеки. Лицо Локи было влажным от пота, он был напряжен, на лбу проступали вены… Я впервые видел его настолько взволнованным — у него бывали кошмары, но это было что-то новое. — Эй… Локс? Детка? Я попытался разбудить его, но он не реагировал. Когда я взял его за руку, дрожащие пальцы Локи сжали мою ладонь. Я замер. Он свёл брови к переносице, выражение его лица было таким сосредоточенным, напряжённым. Я не мог отвести взгляда: он был настолько… нормальным! — Мальчик мой? Локи? — я гладил его по щеке, вытер пот с его виска. Бесконечно любимый человек… Бог. Ему было страшно и я не мог помочь. Я сжал его плече, легонько потряс. Новый стон. Локи выгнулся, будто от удара и это тоже было впервые. — Мой хороший… Ты слышишь меня? Локи вдруг закричал и содрогнувшись всем телом, открыл глаза. Я застыл. Я увидел какой у него взгляд… Взгляд обожаемых мной глаз, бездонных и голубых, самых прекрасных в мире. Он смотрел абсолютно осознанно, смотрел на меня так пристально, будто пытаясь понять, что происходит. Я видел, как вздрагивали его ресницы, как стекала по виску капелька пота. Я почему-то вспомнил, какими солёными были эти капельки — я часто целовал его, когда ему было жарко. «Вот и всё» подумал я. Он ведь не знает где он находится, я для него чужой человек. О боги, ему ведь страшно. Как объяснить ему? Локи всё ещё сжимал мою руку… Тёплая ладонь, подрагивающие пальцы. Я успел подумать, что сегодня я в последний раз гладил его ладонь, в последний раз целовал подушечки его пальцев и разминал его ноги, дул на разгорячённую кожу. Я вспомнил запах его волос, представил те моменты, когда я прижимался к его макушке. Вспомнил, как делал ему массаж, сгибал и разгибал его ноги, чтобы мышцы не атрофировались. Я был с ним постоянно и это было очень тяжело, но, в то же время… У меня была эта иллюзия семейного уюта. Мой бог, мой трикстер, моя жизнь. Я чувствовал, что теряю всё это. Я понимал, что не решусь даже обнять его, что я не имею никакого права мечтать о нём. Я просто старый придурок, которого он видит впервые в жизни. Он никогда не обратил бы на меня внимания. Все эти мысли пронеслись в моем сознании за какие-то доли секунды, пока он смотрел на меня. Он тяжело дышал, хватая воздух ртом и мне ужасно хотелось успокоить его, прижать к себе как бывало. Он вздрогнул и я потянулся было к нему, рефлекторно стремясь защитить своего мальчика, но замер, окончательно осознав, что он больше не «мой». Он бог, он удивителен. Он — Локи. Я осторожно сжал его руку. Я ещё раз напомнил себе, что мы не знакомы, ощутил пустоту и холод. Как же я ждал этого момента и как боялся его. Перед глазами стояла сцена из прошлого — я кормил его молочной кашей, а он тогда ещё не мог сам сидеть и полулежал на подушках. На шее виднелись страшные тёмные следы, фиксирующий воротник не закрывал их полностью. Я кормил его очень осторожно, боясь, что он может поперхнуться. Он смотрел в потолок. Серые стены палаты, бледное лицо на белой подушке… Я разговаривал с ним. Успокаивал и обещал, что всё будет хорошо. Впереди были долгие месяцы реабилитации. — Локи? — сказал я и понял, что мой голос дрожит. — Мистер Лафейсон? Его губы заметно напряглись, будто он пытался улыбнуться. Я ожидал, что он спросит где он или кто я такой. Я видел, что ему тяжело говорить. Голос был тихим, хриплым. Но он прошептал всего одно слово, потрясшее меня и перевернувшее мой мир. /Локи/ Сон был слишком реальным и слишком страшным. Танос убил Мобиуса и трикстер закричал, он и не подозревал, что крик получится настоящим. Бог вздрогнул и проснулся… Он тяжело дышал, его ещё трясло после пережитого ужаса. В комнате было довольно светло, Мобиус был рядом. Живой и настоящий. Но он смотрел на Локи как-то странно и только сейчас Локи понял, что может перемещать взгляд по собственной воле. Он напряг руку и пальцы послушались его. Локи ещё не верил в происходящее, а Мобиус вдруг сказал: — Локи? Мистер Лафейсон? Он смотрел на трикстера, в этом взгляде странным образом смешивались страх и надежда. Локи ещё не пришел в себя после своего сна, ему хотелось, чтобы мужчина обнял его. Он попытался улыбнуться, уголки губ дрогнули и это приободрило его. Он очень давно не говорил и не был уверен, что у него получится. Он смотрел в глаза мужчины, который спас его, который был с ним всё это время. Которого он любил. Язык плохо слушался, а губы вдруг пересохли от волнения. — Моби? Локи не узнал своего голоса, тихого и охрипшего. Он не знал было ли дело в травме или в долгом молчании. Локи прошептал всего одно слово и попытался податься вперёд, показать, что ему сейчас просто необходима поддержка. Как никогда прежде, ему хотелось прижаться к любимому человеку, ощутить тепло и близость. Движение получилось слабым, почти неуловимым, но Мобиус заметил его. Он осторожно и как-то нерешительно прикоснулся к руке Лофта. — Локи… — прошептал он удивлённо. Рука Мобиуса касалась запястья Локи, прикосновение было едва ощутимым. Кажется, он всё ещё боялся чего-то. Трикстер напряг все свои силы, чтобы голос звучал хоть немного громче. Он хотел плакать и смеяться одновременно, он понимал, что это только начало, что он сможет двигаться, разговаривать, жить… — Обними меня? — прошептал он почти беззвучно и только теперь почувствовал, что по его руки дрожат. — О боги, Локи… Мой хороший. Мобиус будто вышел из оцепенения, он обнял Локи, прижал к себе. — Боги всемогущие, мальчик мой, ты знаешь кто я, да? Ты… Ты действительно слышал как я говорил с тобой? Он заглянул в глаза своего бога, но сил говорить у Локи не было и он просто коротко кивнул, улыбнулся. — Ты не сердишься? — спросил Мобиус вдруг. — Я называл тебя Снежинкой и… И ты совсем не знаешь меня.  — Знаю, — выдохнул Локи. Голос совсем охрип, он чувствовал боль в горле, напряжение переходило все допустимые нормы и знакомый туман закружился перед глазами. Локи попытался взять себя в руки. Мобиус нерешительно прикоснулся к его щеке. Он явно не знал, как вести себя с Локи, но именно теперь, трикстеру была так необходимы его любовь и забота, а не эта напряжённая неуверенность и обращение по фамилии. Бог не знал, что он может сделать, чтобы вернуть прежнее отношение Мобиуса. Мужчина сжимал его в объятиях, но явно боялся сделать что-нибудь не так. Локи всхлипнул, слезы застилали глаза, мешали видеть. — Котёнок? Ш-ш-ш… Мой сладкий, я с тобой… Напряжение вдруг исчезло. — Локс, всё хорошо. Теперь всё и всегда будет хорошо. Представь, как обрадуется Фригга? Я приведу её завтра же… Расслабься, дорогой мой. Я с тобой. — Люблю тебя, Моби, — сказал бог, его дыхание сбилось, он не сразу сообразил, что произнес эти слова вслух. Мобиус вытер слёзы со щеки трикстера, замер на секунду, будто смысл сказанного Локи ещё не дошел до него. — Ты уверен, Солнышко? — спросил Мобиус негромко. Локи кивнул. Мужчина наклонился к его лицу, прижался лбом к его лбу и очень осторожно поцеловал кончик его носа. Локи понял, что мужчина плачет. Тихо, беззвучно. Когда он заговорил, слезы просто стекали по его лицу. — Мой Бог… Ты самое дорогое, что у меня есть. — Ты чудо. — прошептал Локи и Мобиус улыбнулся.  — Ты многого не знаешь обо мне, детка. Нам надо поговорить, я должен рассказать тебе всё о себе и о моей организации. И о том, как ты попал сюда. Возможно, после этого ты будешь злиться на меня. Мобиус вытер слёзы рукавом, посмотрел в глаза трикстера и добавил: — Но всё это будет потом, договорились? Сейчас три часа ночи и я хочу, чтобы ты отдохнул. Как думаешь, ты сможешь уснуть? Он явно хотел встать и перебраться на свою раскладушку, но Локи сжал его руку. Ему не хотелось отпускать Мобиуса: едва мужчина выпустил его из объятий, он почувствовал себя неуютно, будто у него отбирали что-то едва обретенное. — Не уходи, — попросил Локи. — Мне нравится, когда ты рядом. Мне хорошо с тобой. — Правда? — мужчина осторожно погладил Локи по щеке. — Да…- ответил Локи. Горло болело от напряжения, но он не обращал на это внимания. — Ты наконец-то поцелуешь меня? Мобиус посмотрел ему в глаза, взгляд скользнул вниз, на губы трикстера, а затем он очень аккуратно поцеловал его в щеку. Помедлил несколько секунд. — Ты не представляешь, как часто я мечтал об этом, — прошептал мужчина. Он поцеловал Локи в губы. Сперва нерешительно, потом чуть смелее. Локи прикрыл глаза, чувствуя, как приятная дрожь пробегает по телу. Язык мужчины нежно скользнул в рот Локи, исследуя и пробуя на вкус. Это было самое удивительное ощущение, из всех, что Локи когда-либо испытывал. Сладко, нежно, долго. Потом Мобиус отпустил его губы, погладил по волосам. — Мы это повторим, правда? — спросил Локи. — Обязательно, — ответил мужчина. Он провёл подушечками пальцев по влажным после поцелуя губам Локи. Трикстер смотрел на него сквозь ресницы. — Я безумно люблю тебя, Снежинка… — сказал Мобиус. Этой ночью Локи впервые засыпал в объятиях любимого человека. Мобиус долго гладил его по спине, шептал на ухо о планах на завтрашний день. Локи лежал прижавшись щекой к груди Мобиуса и думал о том, как приятно будет просыпаться завтра утром. Его тело слушалось лучше с каждым часом, пальцы уже не дрожали. Локи потерся щекой о грудь Мобиуса. Завтрашний день обещал быть хорошим.