Nightmare

Дазай настоял на том, чтобы помочь Чуе обо всем рассказать родителям. Хотя, по мнению Чуи, это было лишним, не согласиться он не мог. В конце концов, если Дазай смог убедить его самого, то должен справиться и с парочкой убитых горем взрослых. К тому времени, как они дошли, родители уже проснулись. Поначалу все шло хорошо: Дазай лишь молча наблюдал за тем, как они обнимают Чую и расспрашивают обо всем. — Чу, милый, — с тревогой глядя на него, произносит мама. — Кто этот молодой человек? И где ты был? Ты ведь помнишь про переезд? — Мам, пап, мы никуда не уезжаем, — уверенно заявляет Чуя. Мать изумлённо поднимает брови и прикрывает рот рукой, будто в испуге. — Заболел, наверное, — тихо говорит она. Отец хмурится, не отводя взгляд от Дазая. Тот безучастно стоит в стороне, разглядывая мебель в прихожей. — Нет, ма. Послушайте, нам.. мне ничего не угрожает. Да, Дазай? — Осаму вздрагивает и косится на рыжего, а затем молча кивает. — Он немой? — Тихо, чтобы не обидеть гостя, интересуется отец. Дазай усмехается (кажется, услышал) и переводит взгляд на него. — Нет, я умею разговаривать. Чуя молится в стороне, чтобы Осаму не стал пререкаться с папой. Иначе это надолго. — Меня зовут Осаму Дазай, я друг вашего сына, — продолжает он. — И Чуя прав: вам ничего не угрожает. Родители неуверенно переглядываются. — И мы должны поверить Вам, молодой человек? Мы Вас впервые видим. Дазай пожимает плечами и делает шаг вперёд. Чуя предупреждающе касается его плеча, но тут же одергивает руку. По телу пробегает дрожь, как от электрического импульса, и рыжик нервно выдыхает. Осаму игнорирует это касание и продолжает, гордо вздернув подбородок, глядеть прямо в глаза отцу. — Мы как-то неправильно начали, — спокойно, даже слишком спокойно для такой обстановки, говорит он. — Я Осаму Дазай, а вы — просто отвратительные хозяева. От такого заявления даже Чуя возмущённо фыркает. Черты лица отца смягчаются. — Вы правы. Может, чаю? — С удовольствием, — отвечает брюнет, будто только и ждал этого вопроса. Когда всё было готово и четыре чашки ароматного чая уже дымились на столе, Чуя взглянул на Дазая и понял, что этот гаденыш, несмотря на дерзкий вид, каким-то образом завоевал доверие и его родителей. Чувство глубокого уважения к этому человеку разливается по телу. Накахара протягивает Осаму конфету из вазочки, но тот смотрит на неё так, как если бы это было самое страшное оружие на Земле. — Так значит ты из детективного агентства? — ставя чашку на блюдце, спрашивает папа. Осаму кивает, бросая беглый взгляд на окно. — Да. И наше агентство разобралось с этим делом. Заказчика посадили, — мама облегчённо выдыхает после этих слов, и в её глазах блестят слёзы. — Мам, — краснея от стыда за мать, произносит Чуя. — Не плачь, всё ведь хорошо. — Знаю, знаю, дорогой, прости, — она утирает слёзы ладонью и улыбается. — Я просто рада, что этот кошмар кончился. Отец мягко приобнимает её. — Как вы познакомились? Дазай подавляет смешок, маскируя его приступом кашля. Чуя принимается сочинять: — Дазай новенький в нашем классе. Нас посадили вместе. — Да, правда, мы мало говорили поначалу. Но, когда Ацуши попал в больницу, мы узнали друг друга поближе, — подхватывает Осаму. Мама и папа озадаченно переглядываются. — Насколько поближе? Чуя заливается румянцем. Дазай беспечно смеётся, а затем подмигивает ему. «Ох, не нравится мне этот взгляд» — думает рыжий. — Что вы имеете ввиду? — улыбка Дазая чиста, как первый снег. Теперь уже и родители красные. Не парень, а Дьявол: заставил всю семью краснеть, это ещё уметь надо! — Вы, ну… друзья, да? — Теперь это так называют? — продолжает издеваться он. Чуя хватается за голову и опускает взгляд. Что этот бинтованный придурок несёт вообще? Нависает тишина, прерывает которую только звон чашки Дазая о блюдце. Он единственный, кто пьет чай сейчас. И, кажется, ситуация его совсем не напрягает. Чуя понимает, что всё зашло слишком далеко, и пинает Дазая под столом. Брюнет лишь хитро косится на него. — Вы пара? — Не выдерживает мама. Её лицо бледное, почти серое, как у покойника. — Нет! — Выпаливает Чуя. — Нет? — Дазай выглядит разочарованным. — Конечно, нет, — возмущению Накахары нет конца. Опять эта мучительная тишина. — Это правда, мы не пара. Я просто пошутил, — Осаму наконец сдается, и все выдыхают. — Не смешно, — цедит сквозь зубы Чуя. Дазай пожимает плечами, допивая чай. — Скучные вы. Потягивается, как кот. — Зато теперь никто из вас не плачет и вы считаете себя нормальными на моем фоне, не так ли? Всё молчат, понимая: он прав. Первой подаёт голос мама. — Что ж… Чуя, когда у тебя следующий зачёт? — Завтра. — Я уже ухожу, — понимает намёк Осаму. — Я уже готов к нему. Пойду проведаю Ацуши. С этим словами он встаёт из-за стола и уходит, оставляя после себя миллионы вопросов. Несмотря на всё, что только что произошло, Чуя почему-то уверен, что Дазай в каком-то смысле понравился родителям. Ну, заинтересовал так точно.