Le Destin

le destin — рок, судьба (фр.)

      Дрожащая рука сжимает древко из боярышника, в то время как серые глаза ни на секунду не отрываются от пожелтевшей страницы. Пергамент настолько древний, что кажется, может рассыпаться от одного вздоха. Губы шевелятся, произнося слова на старом мертвом языке. Звуки заклинания пронзают мертвенную тишину мрачной темной комнаты, освещенной лишь несколькими свечами. Последние слова затихают в порыве ветра, который задувает огарки свечей, и сияющий вихрь окутывает пространство, выжигая радужку.

— ∞ —

      — Эй, подъем, сегодня тренировка.       Кто-то толкнул его в бок, заставив сонно поморщиться. Распахнув глаза, первое, что он увидел — полог его кровати в спальне Слизерина. Моргнув пару раз, Драко провел рукой по лицу и резко поднялся. Сердце колотилось в груди как ненормальное.       Неужели получилось…?       Забини, зевая, натягивал мантию, Нотт лениво поправлял кудри, разглядывая себя в зеркало, пока Гойл занимал ванную комнату. Обведя глазами однокурсников, Малфой рвано выдохнул и опустил взгляд на свое тело. На запястьях белели мелкие шрамы от наручников. Судя по всему, он был на последнем курсе в Хогвартсе. Именно тогда все и началось в прошлый раз. Руки мелко затряслись. Дрожь прошла по всему телу, и Драко с трудом сглотнул.       Если все получилось, то есть лишь один способ это узнать. Он подскочил с постели, рваными движениями натягивая на себя одежду, и бросился к выходу из спальни.       — Что за спешка?       Он успел лишь краем уха услышать возглас Забини и, не оглядываясь, рванул в сторону Большого зала. Сердце колотилось у горла, пока он огибал узкие коридоры подземелий и отпихивал с дороги сонных учеников. Быстрее. Быстрее. Лишь бы получилось. Хоть бы…       Ворвавшись в двери зала, Драко застыл на месте, как только его глаза наткнулись на каштановую гриву.       Гермиона.       Не медля ни секунды, он подбежал к ней и с силой сжал в объятиях. Грейнджер охнула от неожиданности, но все, о чем мог думать Малфой в данный момент — она жива! Из глаз хлынули горячие слезы, заливая ее гриффиндорскую мантию. От Гермионы пахло так же, как когда он держал ее в последний раз — фиалки и бергамот — сладко-кислый запах его Амортенции.       — Ты жива, ты жива, жива, — шептал он, словно в исступлении, отказываясь выпускать ее из крепкого кольца своих рук.       — А ну убрал от нее свои руки, ты, мерзкий хорек!       Кто-то с силой рванул его, и в следующее мгновение кулак опустился на его залитую слезами скулу. Последнее, что он увидел перед тем, как сознание поглотила тьма — карие глаза, в которых плескался шок.

— ∞ —

      — Я буду говорить только с ней! Пустите меня к Грейнджер.       МакГонагалл пыталась выяснить причины его бурного поведения за завтраком, но Драко отказывался общаться с кем-либо, кроме Гермионы. Минерва поджала губы и, видя его упертость, наконец кивнула.       Отмахнувшись от мадам Помфри, которая пыталась смазать ушиб на его лице, полученный вследствие столкновения кулака Уизли со скулой Малфоя, Драко поднялся на ноги и начал наворачивать нервные круги по лазарету. Вскоре двери больничного крыла распахнулись, и послышались громкие голоса.       — Он чуть не задушил тебя!       — Все в порядке, Рон, я просто выясню, что это было.       — Гермиона, он опасен!       — Мистер Уизли, будьте добры подождать снаружи, — послышался голос директора МакГонагалл.       Драко замер, наблюдая, как смущенная Грейнджер нерешительно вошла в двери. Когда их глаза пересеклись, ее губы поджались, и она твердым шагом приблизилась к застывшему Малфою.       — Гермиона, — выдохнул он, когда она остановилась на небольшом расстоянии от него.       Ее брови удивленно поползли вверх.       — Что происходит?       — Я… — до него только сейчас дошло, что она не знает ничего из того, что произошло.       Не знает о том, как на восьмом, дополнительном курсе, их поставили в пару по зельеварению и весь год они постепенно сближались. Не знает о том, как он открывался ей и все больше и больше, проникался тем, какая она восхитительно умная и смелая. Не знает о том, как на выпускном он все же украл у нее поцелуй, а после она подарила ему себя. Не знает о том, что после они вместе устроились на работу в Министерство и прошли все бюрократические круги ада, добившись в итоге того, чтобы их воспринимали всерьез. Гермиона не знала о том, что через три года они поженились в маленькой магловской церкви. Не знала о том, что Поттер вел ее к алтарю, потому что она так и не смогла вернуть родителям память. Она не знала о том, что еще через год первые симптомы последствий пыток в его доме ударили по ней. Не знала о том, что еще год он потратил на то, чтобы найти лекарство от проклятия, оставленного в ее крови его сумасшедшей теткой. Как и не знала о том, что спустя месяцы бесплодных попыток угасла, словно свеча прямо у него на руках. И уж тем более она не знала о том, на что Драко пошел, чтобы попытаться все исправить. Как он днями и ночами пропадал в библиотеке мэнора, изучая темнейшие фолианты, как нашел заклинание, которое могло помочь, и как решился провести ритуал, вернувший его сейчас на многие годы в прошлое, в его собственное тело.       Она ничего не знала. Но он знал. Он мог все исправить. И он исправит.       — Гермиона, — Драко сделал решительный шаг вперед, отчего она дернулась, напряглась, но осталась стоять на месте. — Я понимаю, все выглядит странно, но поверь, я хочу помочь.       — О чем ты? — нахмурилась она, ее черты исказила тревога.       — Клинок моей тетки был проклят, — его пальцы были ледяными, когда Драко протянул руку и осторожно взял Грейнджер за запястье, приподнимая второй рукой рукав мантии. — Если не найти решения, через несколько лет проклятье пробудится, и…       — И что? — отчего-то шепотом спросила Гермиона, не отрывая взгляда от его лица.       Малфой заглянул в ее глаза, чувствуя щемящую тоску и нежность. Его пальцы сами собой потянулись к ее лицу и ласково коснулись румянца на щеках. Грейнджер, казалось, задержала дыхание, во все глаза разглядывая Драко.       — Я потеряю тебя, — тихо, с горечью произнес он.

— ∞ —

      — Это так странно, — нарушила она тишину.       — Ммм? — Драко оторвал голову от древнего фолианта и посмотрел на Грейнджер.       — Знать все это, — Гермиона покружила в воздухе пером. — Свое будущее.       — Думаю, я нарушил временную линию, когда вернулся назад, — сказал Малфой, положив подбородок на ладонь. Он разглядывал ее черты, наслаждаясь тем, что девушка, которую он до безумия любил, сейчас была перед ним живая и здоровая. И скоро они найдут решение с проклятием и тогда…       — То есть, теперь не факт, что в будущем мы, ну… — она замялась и так очаровательно покраснела, что вызвала мягкую улыбку на лице Драко.       — Я бы хотел, чтобы это будущее повторилось, — произнес он и потянулся рукой к ее волосам. Заправив за ухо выбившийся кудрявый локон, Драко слегка наклонился к ней и заглянул в карие глаза. — Если ты не против.       — Я… — ее дыхание сбилось на миг, и Малфой увидел, как сильно забилась жилка на ее шее. — Не знаю, все это так странно. Еще недавно ты вел себя…       — Я извиняюсь за это, — резко сказал Драко. — За то, как вел себя с тобой все эти годы. Ты не заслужила такого отношения, Гермиона. И если ты позволишь мне исправить все…       Грейнджер не отвечает, но он видит по ее глазам, что она позволит ему. Она всегда была такой: любопытной, жаждущей разобраться до конца, решить загадку. Он тянется к ней через стол, заводя свою руку в ее локоны. Драко чувствует ее дыхание на своих губах, еще немного, и он вновь почувствует их мягкость и вкус.       — Молодые люди, библиотека закрывается.       Чертова Пинс словно Пивз выскочила из-за стеллажа, прервав сладкий миг. Грейнджер моментально вскочила, закрывая лицо волосами, и в спешке начала убирать книги. Малфой с трудом сглатывает и прогоняет возбуждение, уже разгоревшееся в теле.       Он провожает ее до башни Гриффиндора, и они договариваются встретиться завтра в библиотеке после занятий. Их не поставили в пару на зельях из-за того, что они пропустили прошлый урок. Но Малфоя это не тревожит. Главное, что ему удалось вернуться и попытаться помешать действию проклятия. Он видел по глазам Гермионы, что она заинтригована его словами, но больше всего ему нравилось видеть в ней разгорающийся огонь, ощущать ее реакцию на свои слова и действия, заставлять ее щеки вспыхивать алым румянцем и находиться рядом.

— ∞ —

      — Думаешь, это сработает? — с сомнением произносит она.       — Не попробуешь — не узнаешь, — Драко поднимает на нее взгляд и тонет в глубине ее глаз.       Грейнджер набирает воздуха в грудь и решительно вливает в себя зелье. Ее лицо морщится, словно от боли, а в следующую минуту она громко охает и хватается за предплечье, где корявыми буквами было вырезано скверное слово. Резко закатав рукав, она обнажает кожу, и Драко видит, как красные буквы начинают исчезать. Пораженно выдохнув, он с облегчением проводит кончиками пальцев по гладкой бархатной поверхности ее предплечья.       — Получилось? — в ее голосе слышится сомнение.       — Думаю, да, — шепчет Малфой и поднимает на нее взгляд.       В груди разливается надежда на будущее. У них получилось! Спустя год поисков, скатывания в отчаяние и судорожной борьбы они нашли решение. Клинок Беллатрисы был изучен всеми возможными способами, и им удалось создать зелье, которое нейтрализовало проклятие, находившееся в гоблинском серебре.       — Что теперь? — ее глаза не отрываются от его губ, и Драко бросает в жар.       — Теперь я украду твой поцелуй, — его голос тих, но слова звучат твердо и решительно, как и его губы, которые опускаются на ее распахнутые уста, срывая долгожданный поцелуй.       Они любят друг друга страстно. Для Гермионы это впервые: она действует боязливо и стеснительно, в то время как Драко делает все, чтобы сдержать рвущийся наружу огонь долго сдерживаемой страсти. Он ласкает ее тело, проводя кончиками пальцев по выпуклым тазовым косточкам, по впадине пупка и округлости грудей. Он рисует на ее теле символы и знаки, слизывая мурашки и соленый пот. Ее пальцы хватают его за плечи, ногти впиваются в кожу. Слабый стон срывается с ее раскрасневшихся губ, и Драко любит ее. Любит ее так, как не любил до этого, отдает всего себя для нее и клянется себе, что так будет и впредь. Они засыпают в объятиях друг друга, и с его губ срывается шепот благодарности за то, что она поверила ему, что не оттолкнула, что позволила предложить свою помощь и приняла его вновь.

— ∞ —

      Теплый августовский воздух мягко обволакивает их, когда Гермиона и Драко медленно идут в сторону точки аппарации после ужина в ресторане. Это один из самых счастливых дней для Малфоя, ведь она сказала «да». Если бы ему пришлось повторить все снова, он бы ни секунды не сомневался, потому что знал, что у него получится: он спасет Гермиону и вновь влюбит ее в себя, и она вновь скажет ему заветные слова, соглашаясь связать с ним свою судьбу. Ее глаза сияют словно драгоценные камни, мягкие, словно шелк волосы спадают по обнаженным плечам, на которых Драко оставляет легкий поцелуй. Его руки обвивают ее талию, а их губы ласкает улыбка. Сейчас его мысли заняты тем, что через несколько минут они будут дома, и он, наконец-то, покажет этой ведьме, как сильно он может ее любить. Их губы сливаются в поцелуе, когда Драко прижимая ее к себе, заворачивает за угол.       Резкая боль в затылке лишает его на миг способности видеть. Он слышит вскрик, а затем звуки ударов. Вскинув голову, он обнаруживает, что лежит на земле, а рядом в луже крови, — Гермиона. Она хватает воздух ртом, сжимая пальцы на животе. Нападавший скрылся, оставив ее истекать кровью. На дрожащих ногах Малфой бросается к ней, доставая палочку, но уже слишком поздно. Дыхание Гермионы замирает на губах, а удивленно распахнутые глаза застывают навеки. Он даже не замечает, как из раны на его голове сочится кровь, смешиваясь с ее. Вой раненого животного разрезает тихий вечер магловского Лондона. На его горестный крик сбегаются люди, но Драко их не замечает: все, что он видит перед собой — свой давний ночной кошмар, который воплотился в этой реальности кровавым месивом на теле любимой женщины.

— ∞ —

      — Эй, подъем, сегодня тренировка.       Кто-то толкнул его в бок, заставив сонно поморщиться. Распахнув глаза, первое, что он увидел — полог его кровати в спальне Слизерина. Моргнув пару раз, Драко провел рукой по лицу и резко поднялся. Сердце колотилось в груди как ненормальное.       Получилось?       Забини, зевая, натягивал мантию, Нотт лениво поправлял кудри, разглядывая себя в зеркало, пока Гойл занимал ванную комнату. Обведя глазами однокурсников, Малфой рвано выдохнул и опустил взгляд на свое тело. На запястьях белели мелкие шрамы от наручников. Судя по всему, он был на последнем курсе в Хогвартсе. Именно тогда все и началось в прошлый раз. Руки мелко затряслись. Дрожь прошла по всему телу и Драко с трудом сглотнул.       Если все получилось, то есть лишь один способ это узнать. Он подскочил с постели, рваными движениями натягивая на себя одежду, и бросился к выходу из спальни.       — Что за спешка?       Он успел лишь краем уха услышать возглас Забини и не оглядываясь рванул в сторону Большого зала. Сердце колотилось у горла, пока он огибал узкие коридоры подземелий и отпихивал с дороги сонных учеников. Быстрее. Быстрее. Лишь бы получилось. Хоть бы…       Ворвавшись в двери зала Драко застыл на месте, как только его глаза наткнулись на каштановую гриву.       Гермиона.       Нога уже сделала движение в ее сторону, но Драко резко остановил себя. Если он вновь нарушит временную линию, это может обернуться очередным кошмаром. Нужно действовать осторожнее.       С трудом оторвав взгляд от Грейнджер, он опустился за свой стол и думал.       — Что это было? — Забини опустился рядом с ним.       Пожав плечами, Малфой пробормотал что-то о кошмаре и полностью сосредоточился на плане. Ему нужно было делать все в точности так, как было в первый раз — в оригинальной временной линии. Только теперь он знал, как избавить Гермиону от проклятия. Им банально не хватило времени провести все исследования в первый раз, поэтому во второй они справились намного быстрее. В этот раз Драко сам изготовит зелье и даст его ей до того, как симптомы начнут проявляться. В остальном же он решил не менять ничего, несмотря на то, как сильно ему хотелось прижать Гермиону к себе и не отпускать.

— ∞ —

      — Поверить не могу, что вас поставили вместе с хорьком, — возмущенно прошептал Уизли.       — Боишься, что уведу твою подружку, Уизел? — лениво протянул Драко, метнув взгляд на Гермиону.       — Еще чего, — хохотнул Рон. — Она ни за что не позволит тебе даже подойти.       — Вообще-то уже позволила, — усмехнулся Малфой и сделал приглашающий жест рукой, позволяя Гермионе расставить свои ингредиенты на столе рядом с ним. — Располагайся, Грейнджер, — он изящно изогнул бровь и едва сдержал улыбку, когда увидел ее реакцию на его любезность.

— ∞ —

      Он кружил ее в танце, не обращая внимания на взгляды, направленные на них. Все, что для него сейчас существовало — Гермиона, ее сияющие глаза и раскрасневшиеся щеки. Весь вечер на них недовольно смотрел Уизли. Забини и Нотт то и дело подходили, чтобы отпустить шуточки и предлагали освободить спальню на ночь, но у Драко уже был готов план.       Украденный поцелуй в коридоре за гобеленом, восьмой этаж, Выручай-комната и ночь, полная стонов и признаний. Все, как было в первый раз: они вновь сгорали в объятиях друг друга, наслаждаясь мягкостью прикосновений. Был только он, она и ее стан в его руках, озаренный мягким сиянием луны.

— ∞ —

      Он с замиранием сердца следил за каждым ее движением, но проклятие не проявлялось. Драко сказал ей, что клинок Беллатрисы был проклят и что он знает противоядие. Ужасный шрам сошел с предплечья Гермионы, и она была абсолютно здорова. Когда подошел срок, в который в тот раз он потерял ее, Малфой стал дерганным и нервным, но дни сменялись днями, а с Гермионой все было в порядке, поэтому Драко смог расслабиться и вздохнуть, наконец, полной грудью.

— ∞ —

      — Прекрасная речь, милая, — он оставил легкий поцелуй на ее шее, с удовлетворением отмечая, как кожа покрылась россыпью мурашек. — Уверен, место министра будет твоим.       — Чертов Леблан не дает мне прохода, — из ее груди вырвался тихий вздох. — В любом случае я хочу сейчас оказаться в нашей постели: эта неделя была слишком напряженная и мне не помешают твои навыки, — ее губы изогнулись в усмешке, которую Гермиона переняла у своего мужа.       — Это самая лучшая вещь, которую я услышал за весь день, — Драко прижал ее к себе и впился поцелуем в губы, покрытые алой помадой — теперь уже неизменным атрибутом высокопоставленного лица министерства.       — Эй, а как же моя речь? — она улыбнулась ему в губы, рукой нашаривая за спиной ручку двери.       — Она была не такая возбуждающая, — усмехнулся Малфой, помогая ей открыть дверь и делая шаг вперед. — Хотя огонь в твоих глазах был таким горячим, что я еле сдержался, чтобы не утащить тебя со сцены, милая.       Она хрипло засмеялась и обвила его шею руками, сливаясь с ним в поцелуе. Не в силах терпеть, Драко захлопнул дверь ее кабинета и наложил Заглушающее, понимая, что не выдержит перемещения домой. Его рука метнулась к вырезу платья на бедре Гермионы. Ее шея покрылась мурашками от страстных поцелуев, изо рта вырывались стоны вперемешку с тяжелым дыханием. Они тонули друг в друге так же, как всегда.       — Ох, Драко.       — Да, любимая, произнеси мое имя еще раз, — простонал он, не прерывая сладкой пытки.       — Драко… Драко!       Он оторвался от ее ключиц, и глаза сразу зацепились за две кровавые дорожки, появившиеся на ее лице. Гермиона поднесла руку к носу и вытерла кровь, но та не прекращала идти. Внезапно ослабев, она повалилась на пол, и Малфой еле успел ее подхватить.       — Что…?       Гермиона задыхалась: ее пальцы вцепились в его плечи, а в глазах плескалась боль. Вдохнув воздуха, она закашлялась, и на лицо Драко попала свежая кровь.       — Нет, милая…       За считанные секунды Гермиона вновь умерла на его руках, отравленная неизвестным ядом. В груди Драко вновь разверзлась черная всепоглощающая боль.

— ∞ —

      — Эй, подъем, сегодня тренировка.       Кто-то толкнул его в бок, заставив сонно поморщиться. Распахнув глаза, первое, что он увидел — полог его кровати в спальне Слизерина. Моргнув пару раз, Драко провел рукой по лицу и резко поднялся. Сердце колотилось в груди как ненормальное.

— ∞ —

      Они переехали в Австралию, подальше от Британии. Драко уговорил ее сосредоточиться на том, чтобы попытаться вернуть воспоминания родителям Гермионы. Надежда на то, что если в этот раз все пойдет вообще по другому сценарию, грела его сердце.

— ∞ —

      — Я не сахарная.       — Я знаю, — он выталкивал слова сквозь зубы, внутри сжимаясь от страха за нее.       — Тогда прекращай контролировать каждый мой шаг!       — Гермиона, я просто переживаю, чтобы с тобой все было в порядке.       — И я ценю это, правда, Драко, — в ее голосе слышалась усталость. — Но у меня такое чувство, будто меня душат. Я не могу и шагу ступить без твоего вмешательства.       — Потому что каждый раз, когда я оставляю тебя одну, я боюсь, что с тобой что-то случится! — в его голосе слышалось отчаяние.       Проклятие, психопат на улице, отравитель из оппозиции, кто или что отнимет ее у него на этот раз?       — Я понимаю, но твои страхи необоснованны, Драко! За столько лет никакой опасности не было, — Гермиона мягко обвивает руками его шею и погружает пальцы в волосы. — Чего ты боишься? Война давно закончилась, и нам ничего не угрожает. Ты даже нашел способ избавиться от проклятия, заключенного в клинке твоей тетки. Просто… Позволь себе расслабиться наконец.       — Я пытаюсь, — он сжал свои руки на ее талии и прижался губами к шее. — Но я так боюсь тебя потерять, — шепнул он в изгиб ее плеча.       — Все будет хорошо, Драко.

— ∞ —

      Какой-то магл не справился с управлением. Чувствуя, как из раны на голове течет кровь, Драко поворачивает голову и знает, что увидит. Безжизненный взгляд карих глаз прямо напротив его лица.

— ∞ —

      — Эй, подъем, сегодня тренировка.       Кто-то толкнул его в бок, заставив сонно поморщиться. Распахнув глаза, первое, что он увидел — полог его кровати в спальне Слизерина. Моргнув пару раз, Драко провел рукой по лицу и резко поднялся. Сердце колотилось в груди как ненормальное.

— ∞ —

      Колдомедики суетятся, но ровная линия на диаграмме показывает, что и Гермиона, и ребенок не выжили. Целители не смогли остановить внезапно открывшееся кровотечение, и Драко смотрит на свои руки, залитые алой кровью, переводит взгляд на бледное лицо и застывшие карамельные глаза.

— ∞ —

      — Эй, подъем, сегодня тренировка.       Кто-то толкнул его в бок, заставив сонно поморщиться. Распахнув глаза, первое, что он увидел — полог его кровати в спальне Слизерина. Моргнув пару раз, Драко провел рукой по лицу и резко поднялся. Сердце колотилось в груди как ненормальное.

— ∞ —

      Наверное, все дело в ритуале. Он проводит дни и ночи в мэноре, пытаясь найти ответы. Штудирует темные фолианты один за другим, пока за ним не приходят авроры. Он должен был провести этот год в Хогвартсе, а вместо этого покинул школу.

— ∞ —

      МакГонагалл ручается за него, и он вновь сидит в стенах альма-матер, сжимая руки в кулаки от бессилия и отчаяния. У него появляются ночные кошмары, которые не дают спать его однокурсникам. Малфоя кладут в лазарет и пичкают зельем Сна без сновидений. Грейнджер проходит практику в Больничном крыле, и он не может противостоять ее чарам.

— ∞ —

      Его руки снова в ее крови. Взрыв возле Министерства. Стоны людей, погребенных под завалами, и ее остановившиеся глаза.

— ∞ —

      — Эй, подъем, сегодня тренировка. Кто-то толкнул его в бок, заставив сонно поморщиться. Распахнув глаза, первое, что он увидел — полог его кровати в спальне Слизерина. Моргнув пару раз, Драко провел рукой по лицу и резко поднялся. Сердце колотилось в груди как ненормальное. Руки сжались в кулаки, челюсти сомкнулись до боли. Хватит. Сегодня он прекратит этот круг.

— ∞ —

      — Посмотрите, кто там!       Драко Малфой стоял поодаль со своей женой и сыном: черная мантия была застегнута под горло, его волосы кое-где выпали, что подчеркивало его острый подбородок. Мальчик так же напоминал Драко, как Альбус напоминал Гарри. Драко поздоровался с Гарри, в то время как Рон, Гермиона и Джинни вытаращились на него, кратко кивнули и отвернулись обратно.       — Итак, это маленький Скорпиус, — сказал Рон, после глубокого вздоха. — Уверен, ты побьешь его в любом испытании, Рози. Слава Богу, ты унаследовала мозги матери.       — Рон, ради всего святого, — ответила Гермиона наполовину сурово, наполовину весело. — Не пытайся настроить их против друг друга еще до того, как они попали в школу!       — Ты права, извини, — сказал Рон, и, не в силах сдержаться, добавил: — Тем не менее, не дружи с ним, Рози. Дедушка Уизли никогда тебя не простит, если ты выйдешь замуж за чистокровного волшебника.       — Эй!       Драко повернулся к жене и сыну, прекращая вслушиваться в разговор. Астория ласково потрепала Скорпиуса по платиновым волосам и обняла ребенка, проявляя присущую аристократам сдержанность. Малфой подавил возникшее в груди щемящее чувство тоски и наклонился к Скорпу.       — Удачи, не забывай писать маме письма, — улыбнулся он.       — Не забуду, пап, — Скорпиус бросил взгляд на девчонку Уизли с такими же кудрявыми волосами, как у ее матери, и Драко не мог этого не заметить. Он переглянулся с сыном и послал ему понимающую улыбку, отчего юный Скорпиус покраснел. — Ну ладно, пап, я пойду уже, — постарался как можно быстрее скрыться с родительских глаз парень.       — Пока, милый, мы с папой будем скучать.       Хогвартс-экспресс увозил новое поколение волшебников в школу. Их глаза были полны надежд на светлое будущее, лица родителей, провожающих их, сияли от радости за своих чад, сменяясь легким беспокойством. И лишь один человек на платформе ощущал невыносимую пустоту в груди, глядя на кареглазую ведьму, нежно сжимающую в объятиях своего мужа.