Солнечный зайчик

Маленький Майкл,смотря на брата через щель отломившегося прута и покачивая бортики кровати,а также невольно замечающий,что перила в полусогнутом состоянии ему по глаза,смотрел на лежащего внутри младенца:курносый носик,раскосые пучки ресничек,блестящие на свету извилистые кудри,как обвивающая дверь наперекор выходу лоза. Папа недавно вручил беснующемуся ребенку желтоватого медведя,испускающего странные шипящие помехи,которого брат уже любил,не смотря на изъян в виде выпученных глаз,возможно вылетевших из орбит от давления детских рук.Майкл сильно завидовал ему,ведь папа рисовал его вместе с Генри,и этот медвежонок был частью франшизы,но достался он этому выродку. Он понимал,что помогает своему отцу-вдовцу,у которого нет времени на разборки:он не может штурмовать едва открывшуюся пиццерию,контролировать выпечку для хищной сан-инспекции,и следить за новорожденным нашпигованным румянцем карапузом... Но смотря на сбившегося в калачик восьмимесячного братика,он видел всплывающую картинку лежащей в гробу матери,чье бледное бесхитростное лицо Уильям даже не стал от него скрывать. Он был словно вспыхнувшим в небесах фениксом мамы,перерожденным в младенца,волосы которого походили на ошметки кончиков маминых локонов после стрижки. "Она отдала ему свою жизнь,а сама потянулась к свету"-сказала женщина в черном платке,голос которой труднг было уловитьно он был похож на токий голосок Чарли-его новой подружки,когда хоронили бездыханную маму,похожую на чучело животного,с которого ободрали шкурку и наполнили синтепоном. Маму чуть не похоронили за чертой их фамильного кладбища-папа,раскрасневшись до белого коления,отрывистыми движениями,будто кто-то быстро отрывал кожанные полоски с обитого кресла,объяснял,что Лилиан Афтон-не самоубийца.Его глаз нервозно дергался ещё несколько месяцев,заставляя зрачки бешенно подпрыгивать. И этот чепчик на его нескладной голове только навивал воспоминания о маминой кружевной косынке,в которой она была похожа на старую леди,и папа называл этот наряд "на выход за спелыми яблоками для шарлотки при дворце". Воспоминания. Маленькое,гадкое и чуть ли не обмарачное существо приоткрыла мутный глаз,а после разинуло узкие глазницы,как у незрящих котят,и уставилось на Майкла,сжимая маленькие кулочки и матаясь из стороны в сторону на ходящей ходуном и скрепящей кроватке. Изнемогая от пустоты,Майкл взял за подмышки и вытянул тельце из заточения,поставив на ворсистый коврик родительской комнаты,чуть не задев складки-фестоны,нежно собираемые лентами с кисточками еще при жизни мамы-с тех пор они не стирались и накрахмалились на концах от сборчатой грязи на полу.Младенец потянулся к медведю,и,подавая,внутри него Майк нащупал что-то твердое...не важно,папочка зашивал его однажды,может,мишке нужна была опирация. -Эй,не нужно,сопливый!-покачнувшись от веса и дрыгания ног в ползунках, Майкл посмотрел на Кристофера-он не хотел нежно призывать неопознанный объект-мальчик повернул голову,затылком почувствовав движение,и сложил губы в овал.Майк усмехнулся и поставил локоть на комод,покоцанный и облупленный с левой стороны. Мама использовала его как свой туалетный будуар-она очень любила изысканные французкие заимствования-подправляя блеск для губ,встречая Уильяма в полном вооружении,и иногда тыкала своей мягкой кистью в носик Майка,после смеясь от того,что сын принял кисть для нанесения румян с кистью-переростком для акварели. "-Майки,а ты будешь любить маму без макияжа?"-между делом спросила она сына,завораженного маминой покраской.Никто не поглаживал его,говоря аккуратное и милое Майки-как Микки-Маус,только для них двоих.Отец сухо называл его "Майклом" и "наследником",что сбивало его с толку-а разве папочка тоже уйдет? Он тогда пролепетал что-то про принцесс,не зная термина естественной красоты.Сейчас он просто вспоминал лицо,завернутое в платочек из прямоугольного гроба,которое выглядело мертвенно и синевато-кто же знал,что мама имела ввиду не себя без косметических средств,а свой труп. Маленькое "отродье",не понимая чувств Майкла,попозло и хотело ухватится для опоры на ногу Майкла,но он вздернул ее.К горлу подступила душащая и укутывающая от небольших обрывгов звуков,издаваемых опрокинутым малышом. Майкл сел на двухспальную-папе было просторно теперь,ведь мама не скидывала его в ночной схватке,но одиноко-принципиально садясь на мамину половину,он подогнул ноги от выискивающего взгляда мальнького болванчика,и стал глубоко дышать,наполняя легкие запахом печали,стоящим в комнате,как советовала мама-она ссылалась на йогу... Майкл кашлянул и ухватился за крутящий живот,стенки которого,кажется,зудили.Он просто начал изливать небольшой осадок слез,не выплаканных после смерти матери-он просидел на папиных коленях два дня после смерти,обводя глубокие узоры порезов(Уильям так и не объяснил,а только сказал,что его механический друг заигрался) на сжимающих в тиски руках,волочась за ним куда угодно и ухватывая за штанину,не выпуская странно ласкающего и даже не ругающего папу,пытаясь впиться в его рубаху и слиться с нею. Майкл и сам малыш,котрого отец опрометчиво оставил с таким же малышом,не подумав о недостаточности ответственности у семлетнего мальчика,которому даже питомца не разрешали завести,но Майкл все равно копил на латок,деловито пересчитывая все свои центы. Мальчик слегка прикрыл рот рукой от наплывающего страха-а если мама злиться на него сейчас?Он вяло пошмыгал носом и снова тихо захныкал. Сейчас Майк хотел поиграть в свои машинки на ковре,изображающем открытую гоночную трассу,по которой Майкл осторожно шёл утром,походя на неуклюжую балерину.Но всё его детство засасывает Кристофер-Майкл постарел на несколько лет,и был уверен,что на затылке найдется седой волос. Он вспоминал прихлопывающую по дивану маму,задающую такт для учения стихотворений,мягкую кожу на алых пальцах и ногти,лак которых был пунцово-розовым с вкраплентями от стирки в ручную,и напоминал зефирные облака из историй толстого плетеного сборника французкого абсурда,и взрыдывал еще сильнее, слегка прирыкивая. Он посмотрел на прут,который отломился от кроватки и бездельно лежал в углу,надвисая над братом,открывающим рот в беззубой улыбке без подозрений,распространяющим дурный запах присыпки,от него не пахло пряным молоком,как от остальных малышей,его кормили смесями. Нет,Майкл не станет этого делать.Откуда у него такие мысли? Нужно успокоится и вести себя достойно-как и говорит папа.Он оттянул безнадежно трясущиеся ножки в чешках,надетые чтобы не пачкать ступни,и мелкая дрожь прошлась по позвоночнику,вибрируя,когда Майкл посмотрел вперед-папа собрал мамино содержимое комода,разложив по стопкам крема,мицелярные воды,и оттенки помады,наверное,вчитываясь в тюбики Неужели папочка тоже забыл маму и хочет растворить дверь,выкинув все упоминания о даме,любившей французкий коллорит?Майкл хило поежился,принимая на себя волну возмущения,и посмотрел на младенца,играющего с увесистыми кистями,ниспадающими со штор.Это все из-за него. -Ты не достоен быть продолжением мамочки-профыркал Майкл,шипелявя из-за слезинок,посмотрев на вскившего медведя,издающего пикание,будто говорит на азбуке морзе.Он тоже за несносного брата? Замахиваться и обижать у Майкла нет сил-конечности дрожат от приступа сильного взрыда,и глаза щипит,в добавок пригарчивая.Он равнодушно обозрел его,и с отвращением отвернулся. А что,если и его так же забудут?Неужели папа так бесчестно поступил? ..."Коробка Лили",как отметил Уильям сплетениями маркера,хоть и вне поля понимания нечитающего мальчика,заманчиво заблистела в лучах предзакатного солнца,рвущихся через приоткрытые шторы из-за положения комнаты,родители все время грозились поставить жалюзи. Майкл прошаркал в противоположный конец комнаты,перебирая пальцами солнечные игольные лучи,стараясь поймать. Первой взгляд охватил пудренницу,похожую на пуфик в виде квадратика с позолотами.Майкл трепетно взял предмет и стал перекладывать из руки в руку:как приятно и матово к рукам подходила пудренница,и не из-за текстуры,а от ощушения близости с мамой,будто призрачные руки переплитаются с его. Мальчик шустро повлек себя на кровать,и попытался открыть пудренницу,но она скользила,будто намазанная маслом,а зубы в ход пускать не хотелось,прогрызанные следы не впечатлят папу,кроликов,впивающихся во все попало,дома нет,да и она была как свещенный грааль-частичка мамы заключенна там,он уверен.Что-внутри мишки стало потрескивать... Трение,хруст,подобный песку над сандалями,и пудра мелкими крошками спадала по коленкам. Вдруг в стекло ударил один из рдеющих лучей,и Майк,не успев одернуть зеркало,увидел отблеск,как от ракушек на пляже.Удивляясь и двигая пудренницу взад-вперед,Майкла взяла гордость:он открыл новое чудо его мира,без направляющих грубых рук отца,как в прошлый раз на заваленном настилом листьев осеннем пруду,когда Уильям показал ему,как кидать блинчики на воде.Кажется,друг папы старательно показывал этот "фокус" еще в переод пеленок-распашенок,называя это солнечным зайчиком,таким же прыгучим... Спринг...банни?Бонни?Не важно,но папин рисунок с улыбчивым зайченком был таким же лимонным,ярким и красивым!Что-то в районе ребер заныло,но Майкл был ослеплен игрой. Малыш встрепенулся и с удивлением посмотрел на Майкла,а он на него.Водя указкой из отраженного луча,старший мальчик сосредоточился на нем,но напористый малыш ошарашенно посмотрел на солнечного зайчика,прыгающего через мебель. Привстав,Кристофер потянулся за блестящими кружками.Улыбаясь,он быстро пополз,издавая сильный стук,петляя за отблеском,как котенок за указкой.Медведь приглушил звук скреба стены. -Что,ха,а вот так можешь?-смеясь и начиная в пол рта улыбаться,Майкл продумал траекторию нового раунда:с комода на занавеску,с занавески на дальний шкаф-беспроигрышно! Младенец,и носом не поведя,перекинулс на комод,и шлепнулся от уголок,но не запрлакал,а удивленно накрыл рукой больное место,обвинительно тыча пальцем в зайчика.Майкл засмеялся,и на душу подул теплый ветерок,как бриз с вечернего моря. Крис поднялся и по-военному серьезно тараном пополз к занавеске,но Майк повернул курс резвого грызуна в другую сторону... ...Силуэт сереневого возвышаюшегося мужчины-хоть папа и был ниже Лилиан-простучал каблуками по линолеуму.Майкл нервно переглянулся с молчаливым медведем. -Что вы делаете?-натяжно-серьезно отчиканил Уильям. Он весь при параде:кожанный портфель,выглаженная им самим рубашка,брюки со стрелками,он ведь только из офиса... Майкл побледнел и у него сперло дыхание-он прогадал со временем,да и солнце предательски зачесалось в сторону,и луч утончился,скрываясь за горизонтом,и мальчика чуть не ухватила паника. -Папа,привет..Эм...-связать обрывки слов не получалось,и щемящее чувство опаски возрадилось с новой силой.Вдруг папа сейчас его выпорет,или упрекнет в осквернении мамы? -Хей...Ты чего?-неожиданно для Майкла Уильям сделал рывок и сгреб локоны на спину,чтобы схватить мальчика,который безучастно смотрел на похорошевшего от спокойствия отца. -Прости пожалуйста-куда-то в шею прошептал Майкл,вдыхая свежий цитрусовый парфюм,обволакивающий отца в облако. -Майкл,мы пережили много стресса,и ваша игра-он провел символический круг,особенно выделяя таращегося на обхватившего покрывшегося кораловым свечением от испуга Майкла-выглядит интересно.-слегка отрешенно завершил отец. -Мы всегда будем помнить Лили-проскользило от Уильяма,смотрящего на закрытую и выровнянную пудренницу на шелковой наволочке.Место Лилиан.-Веришь?зависая,как недоработанные "железные зверушки",последовал ответный кивок.Что-то внутри папиного кармана ответно затрещало,как это делал мишка.Странно. Уильям взял пучек своих мягких каштановых волос и поднес к сыну,шекоча поджатый носик,вскидывая его вверх,пытаясь убрать понурую гримассу. Майкл снова вспрял и погладил папину щеку с ямочкой.