Дорогой предков

- "Гость, здесь тебе будет хорошо. Здесь удовольствие - высшее благо". Эпикур, насколько мне известно? - хихикнул Дин, глядя на табличку, которую Сэм повесил на дверь в свою комнату. - Оно самое, - младший Винчестер потягивал певко и задумчиво глядел на то, как лунный свет медленно вливается в комнату, заставленную старой мебелью. Кое-где пылали свечи, холодный вечерний воздух вливался сквозь открытое окно и казалось, что в этом странном месте время как будто остановилось. - Удовольствие в широком смысле. Не в том, что ты подумал. В этом отношении Монтень был прав, сказав, что самый ценный плод здоровья - возможность получать удовольствие. Если ты философ, ты перенесёшь это значение на более широкий круг понятий и определений. - Вот как? - Именно. Учись радоваться простым удовольствиям жизни. В том числе и повседневности. Часто в мелочах скрываются потенциальные возможности, нужно только суметь их различить. - Да. Кстати, у нас новое дело. - Какое? - У соседки в колодце кто-то завёлся. - И кто бы это мог быть, Дин? Может быть, она спустила туда своего любовника, и теперь подкармливает его объедками со своего стола? Как я тебе говорил, самый большой страх для меня - это обнаружить на своём огороде трупаки детей или их скелеты, как это было когда-то на знаменитом процессе Жиля де Ре, который похерил туеву хучу детских душ. Они там целыми штабелями были уложены. А он ванны из крови принимал. - Вот как? Нет, на этот раз всё проще. Точнее, не проще - непонятней. Я надеюсь на то, что всё будет просто. Надежда всегда умирает последней, но всё-таки умирает. На самом деле... Короче. Надо сходить туда. Бери фонарь. Он у тебя в ящике стола. - Разумно молчать о материнстве земли, а жить и действовать другим - землёю как стихией, - промычал Сэм, который страсть как не любил, когда его отрывали от его любимых занятий. У него было очень много увлечений, в частности, он просто обожал собирать информацию про всякую нечисть и распределять её по разнообразным классификациям: несколько десятков тетрадей у него было исписано подобной хренью, которую он прокручивал у себя в голове перед каждым новым делом, чтобы знать врага в лицо. - Вот именно. Собирайся, - Дин бросил брату куртку. - Там холодно. - Спасибо за заботу. - Не за что. Думаю, нам сегодня придётся задержаться: колодец глубокий, и можно просидеть там всю ночь. - Кто-нибудь полезет вниз? - Думаю, это буду я. Избавлю тебя от этой мерзкой обязанности. - Да нет. Я бы тоже полез. Ты меня не знаешь. - Заметил, что тебя постоянно тянет на приключения. Опасные, но никогда - скучные. - Ну так рисковать в минуту опасности здорово... Точнее, правильно, я хотел сказать, - покраснел младший. - Когда риск оправдан, а если это бессмысленный риск, когда не хватает адреналина... Как я тебе уже говорил - раздевайся, ложись в старую ванную в саду, я тебя снегом закидаю, будет тебе, блядь, адреналин. - Я не блядь. - Просто бесишь иногда своими рассуждениями. - Нет, ты пофилософствуй... Иногда помогает. Что есть риск и когда он оправдан? - Вот за это я тебя люблю. За серьёзный философский ум, за жажду знания и успех в работе, - Дин нацепил на голову Сэма фуражку и сделал выразительный жест в пользу двери. - Поднимайтесь, мисс Принцесса на Горошине. - Интересно, было ли там уместно слово "мисс". В те времена, когда писалась или, точнее, создавалась эта сказка. - Не знаю. - В общем, я вот думаю... Если не закалять себя опасностями, мы можем стать расслабленными рохлями. - Трусость, возможно, вечный грех человечества, тебя в особенности. Ведь для меня ты дороже человечества. Но ты всегда так тщательно его скрывал, этот свой, возможно, единственный грех в моих глазах, что я почти верю в то, что ты способен на многое. Сэм с неохотой поставил на полочку у кровати портрет отца, который он рассматривал несколько минут, и поднялся с кровати. Затушив свечи, он направился к двери, у которой его ждал старший брат. - Иногда мне кажется, что движения твоей души слишком поверхностны, чтобы можно было сказать, что ты живёшь полной жизнью. - А меня смущает то, что ты ради того, что может дать тебе жизнь, часто увиливаешь от ответственности, - парировал Сэм. - Оптимизм, которым я обладаю, снимает с меня отчаяние в моменты подлинной конфронтации. - Вот так всегда. А после я говорю с тобой о бремени, ответственности и средствах достижения мудрости, которые добавят полноту твоему существованию. - Никогда не любил такие разговоры. - Но рационализация неприятных чувств, скорее всего, ошибочна. Полнота душевной жизни - это то, что делает человека человеком. Очень странно, конечно, использовать средства искусства для того, чтобы очистить себя от тех шлаков, которые налагает на нас наша работа... Грязная, скучная. - Я бы не сказал, что она скучная, Дин. С тобой скучать не приходится - очень энергичный аспект, включается тогда, когда ты начинаешь скрывать что-то от меня, но мне-то мои желания вовсе не кажутся неисполнимыми!.. Если мы не рассоримся сегодня, то скучать будет некогда.