Дорогой предков

*** - Сэмми заболел, - улыбнулся Дин, склонившись над изголовьем младшего брата. - Ничего, выживу... И не такое бывает. - В последнее время всем нам полегче... Трудности отошли на второй план, не так ли? - Ну да. - Сэм смотрел в потолок, его бледное лицо выражало странное чувство. Дину на какой-то момент показалось, что тот думает только о том, как бы поскорее уснуть. Пытаясь понять, что скрывалось за этой маской обычно сдержанного младшего брата, старший Винчестер приходил к странным мыслям, в которых ему не хотелось признаваться даже самому себе. Его брат был очень необычной личностью. Было в нём что-то, что не позволяло Винчестеру оставлять его наедине с собой дольше нескольких часов. - Помнишь, как мы наебали старую училку? Давно это было... - Да, давно, но кажется, что совсем недавно, - Дин пытался придать голосу безмятежность, но от этого чувства не осталось и следа: он с утра таскался по аптекам и думал только о том, как бы поскорее облегчить страдания младшего. Его странная болезнь, которая была следствием его неосторожного обращения с детёнышами оборотней, подтачивала и заставляла молча страдать, не выдавая своих чувств. - Нехорошо наёбывать, - Сэм попытался улыбнуться. - Сейчас я понимаю это со всей очевидностью. - И давно ты стал таким паинькой? - Совсем недавно. С тех пор, как понял цену жизни - то, чему ты так долго меня учил, Дин. Сам ты не особо придавал ей значение... Видел в смерти почти что друга. - Когда смерть приходит, у неё бывают знакомые глаза, - старший снова почти против своей воли выдавил то, что он боялся продемонстрировать брату - подобие искусственной, вымученной улыбки. Ему казалось, что сейчас, когда на его лице было написано страдание, выдать мнимое счастье было проще простого. - Не бойся за меня. Пройдёт. Ты всегда преувеличивал моё значение в этом мире. Как и своё - в моей жизни. - Ты хочешь сказать, что я для тебя ничего не значу? - Все мы эгоисты, Дин. И никто не может сказать, что он никогда не думал о себе. - Да... Жаль, что ты мне говоришь это именно сейчас. Но неужели в мире не осталось ни одной бескорыстной мысли? - Мысли - ещё не дела. - И всё же они помогают умягчить сердце. "Мягче елея сердце её"... - Смешно. Мои мягкость и доброта всегда представляли угрозу для чувства сексуальности Кэти... Всегда смеялся над этой особенностью её натуры... Её это раздражало, она всегда мелочно раздражалась из-за этого пустяка. - Не думаю, что над этим стоит смеяться. - Ну да... Особенно когда уходишь в очередной раз от неё... И думаешь, что лучше туда больше не заявляться. - Агрессивна к противоположному полу... Такое обычно бывает у тех, к кому в детстве не относились всерьёз. - Или у тех, кто посвятил себя делу спасения человечества и не нашёл отклика на это у вселенной. - Ну да... В неудачном варианте мы тратили на подобных все деньги и теряли остатки совести и веры в это самое человечество. Зато они прекрасно учили нас тому, что деньги любят счёт, и не стоит тратить их на что попало. - На что попало нет... На благотворительность можно... Хотя бы часть заработка, сколь бы он ни был мал. Мама говорила мне, что я никогда не буду богатым. - Чем богаче, тем жаднее. Богачи потому и богачи, что никогда не тратят попусту. Но в то же время их сердце ожесточается, и они не снисходят до милосердия: когда дело доходит до помощи нуждающимся, всё оказывается ложью. Отнимется и то, что имеют, как пить дать. - Да, ты же не дал Кэти то, чего она хотела... И никогда не дашь. Все они хотят одного. - Как ты можешь знать, чего хочет она? - Никогда не узнаю, потому как она не идёт на контакт... Вывод: я ей не нужен, а раз я ей не нужен, то и она мне не нужна. - Ты никогда не пытался её понять. - Как и она меня... Единственное, что было ценным в наших отношениях - эта платоническая нота с фокусировкой на живости её ума: это качество помогало мне понять мою энергию. - Не думаю, что она ценная только поэтому... - Я ей не особо нужен... Не прихожу к ней и не навязываюсь со своей любовью. В итоге прихожу к выводу, что полюбив себя, ты начинаешь роман длиною в жизнь. - Странно... Это так не похоже на тебя. - Ну... Видимо, это то, что мы заслужили. Не требовать от мира большего, чем он может дать - самое то. Удовлетворённый человек уже на небесах, в то время как недовольный будет тщетно взывать к ним. - Мне больше нечего сказать тебе, Сэмми... Ищи счастья разными путями и не находи его, ты ведь так это любишь... Тебе нечасто улыбается удача, однако если бы все наши планы были успешны, мы не испытали бы противоположений. Ты часто говорил мне, что безуспешно пытаешься освоить чуждый стиль самовыражения и вести охоту по-своему, не принимая во внимание советы отца... Но наш отец тем и прекрасен, что он именно так вёл её, охоту... Ты другой, ты индивидуальность иного типа... Не думаю, что мучительный отказ от "я" - хорошая замена своей целостности. Я знаю, что ради её поддержания ты был готов на многое. - Мой интеллект, возможно, самое ценное моё достояние... Ради этого я отказал себе во многом, в лучших удовольствиях жизни. Изощрённый ум требует самоотречения ради дара для человечества и особого дела, которому я хочу посвятить свою жизнь. Стоит ли упрекать Кэти в карьеризме, когда сами помешаны на работе? - Именно высокое качество труда - то, что всегда так не уставало нас вдохновлять... А то, что тебя так волнует... Или уже не волнует, ибо я чувствую, что твои страсти утихли?.. Это всего лишь колпачок от ручки. Вперёд и с песней, Сэмми. Ты ведь так любишь быть непредсказуемым и коварным... Что тебя ждёт впереди - неизвестно... Неизвестность и ждёт. Вечная охота, вечный непокой... Темнота и страдание... Сумрачный мир, дороги Штатов, грозовое небо... Отголоски адской бездны и пение ангельских труб. Мелодии радиолы и иногда - сэндвич в придорожной забегаловке... Вино одинокого... Ночной красотки взгляд, загадочный на диво, скользнувший к нам из глаз как светлый лунный луч... Когда-нибудь мы найдём её, эту Невесту, скрываемую ныне землёй. А до той поры разумно молчать о материнстве земли, а жить и действовать другим: землёю как стихией...