Мальчики геншина❤️

— (Таким как ты нету места в Тейвате. Нейтральной территории здесь не существует. Или Фатуи, или скитания до конца твоих дней, пока миллелиты не усадят тебя за решётку по обвинению в неповиновении и осквернении небесного порядка). — Слова самого старшего предвестника сухо прохаживаются по твоим воспоминаниям, словно старая шершавая перчатка по сухой коже лица. Если спасение это благосклонность Богов, то в этом случае лишь твоё везение выиграло рискованную шахматную партию? Ненависть к Селестии за её дурное правление и нрав поселилась в детской душе, когда в возрасте шести лет ты впервые услышала о том, как нацию Каэнри'ах безжалостно уничтожили Боги по приказу Селестии. — Я ненавижу Селестию, но вступать в ряды Фатуи тоже не хочу. Предпочитаю оставаться на нейтральной стороне. — Сказала ты неделю назад утром одному из слуг Фатуи, когда вы случайно встретились и разговорились о жизни на ярмарке антиквариата. После этого тебе лишь удалось запомнить, как он кивнул своим товарищам, показав головой на твой силуэт. А теперь ты здесь. Вроде и хорошо, что ты не додумалась высказать свои политические взгляды простому смертному, а вроде и прибывание в этом логове несёт для тебя лишь убытки. Ты родилась очень непослушным ребёнком. Твой скверный характер никогда не уживался с любящими родителями. Всегда скандалы и раздражительность. Ты не понимала, как мама может прощать сестёр, которые о ней сплетничают. Этих дамочек нужно вышвырнуть из жизни. Не понимала, как твой отец помогает своим родителям, а эта помощь стоит ему своей же спины. Ведь деньги он зарабатывает тяжёлым трудом. Все эти слащавые и приторные поступки доводили твой желудок до рвотных спазмов. Но медитации, религия и духовные практики отлично помогают справиться с плохой стороной. В последние пару лет ты даже примерной студенткой стала и поладила с родителями. Вроде жизнь наладилась, если бы не твоя ужасная любовь к плохим мужчинам. Нет, даже к настоящим злодеям. И в Фатуи сладеньких и плохих дядей хватает по горло, но твоё внимание приковано к, пожалуй, одному из самых ужасных членов организации — Дотторе. Тебе уже даже предложили поработать на него ассистентом, но близкий контакт с ним вряд ли закончится чем-то хорошим. А отпускать тебя не хотят по приказу первого предвестника. Он всё надеется тебе поручить здесь хотя бы лёгкую работёнку, чтобы ты не навела никакой суеты в обществе и стала ещё одной пешкой команды. Точка невозврата уже пройдена. Дотторе представляет для тебя очень большой интерес и отказ от работы на него лишь жалкая попытка сбежать от уже сомкнувшейся его руки на твоей шее. Слишком поздно. На душе грязно и больно от собственного падения. Ты прочла столько религиозных книг, чтобы стать на путь истинный и столько медитаций опробовала. А теперь кусаешь губы, видя чуть ли не самого мерзкого предвестника. Ну почему ты можешь побороть всё, кроме любви к ужасным мужчинам? Этот вопрос не даёт тебе покоя уже много лет. Одни только мысли о том, как Дотторе прижмёт тебя к стене или к столу, одно только чувство этой опасности от него будоражит кровь, сносит твой здравый рассудок в кювет. Почему это чувство опасности заводит? Нормально ли вообще о таком думать? Кто его знает. Каждый даст свой ответ. У Фатуи есть много дверей, которые не закрываются на замок днём, потому что там нет ничего важного. Немного дав себе слабину ты пошла в злосчастную подсобку, где Дотторе хранит чистые колбы, вату и всякую медицинскую требуху. Но не с надеждой встретить доктора там, а немного осмыслить своё поведение и чувства к нему. Запах стерильности и эта атмосфера лучше помогали настроиться на мысли о мужчине в маске. Медленно прохаживаясь по белому кафелю между рядов идеально чистых металлических шкафчиков и полочек ты размышляла и получала эстетическое удовольствие от ухоженности подсобки. — (Интерес и азарт — вот, что я чувствую скорее всего...Не может же быть такого, что я просто боюсь признаться себе в большем? Да нет, бред, Т/и, ты просто хочешь провести с ним один интересный вечер и выкинуть из головы). — Подумав немного ты остановилась за одним шкафом и стала нервно хрустеть пальцами, боясь самого страшного для себя исхода — влюблённости в безумного учёного. Ты вдыхаешь кислород, заполнив лёгкие полностью воздухом, но шумно выдохнуть уже нельзя... Звук закрывшихся на ключ дверей заставляет голову закружится, а цокот чьей-то обуви по кафелю вжаться спиной в стену, чтобы не стать замеченной. Судя по шагам это Дотторе. Только он так ходит. — (Вот это угораздило). — Ты кое-как тихо выдыхаешь, закрывая рукой рот в страхе и... предвкушении? Появляется даже глупая мысль самостоятельно выйти и дать ему себя заметить, но это проскочило лишь на секунду, лишь на один адреналиновый миг. Тем временем мужчина медленно подходит к одной из полок, изучая её содержимое. Неизвестно, ищет ли он что-то или проверяет в порядке ли его драгоценные колбы и пробирки, но присутствие Дотторе нахимичивает воздух неизвестными элементами. Тягучими, пугающими и маняще-сексуальными. — Кто здесь? — Строгий вопрос прозвучал, как выговор, заставляющий уйти твоё сердце в пятки. Кровь запульсировала в ушах, заполняя твой слух лишь её движением по венам. Рот будто оцепенел, как и каждая мышца. — (Что он подумает, если увидит меня здесь?) — Мне самому тебя найти? — Хрипловатый голос Дотторе звучит издевательски. — Ты не оценишь моих действий, если не понравишься мне. Ртом делаешь новый вдох, чтобы собраться с силами. Сердце трепещет то ли от страха, то ли от непонятного чувства к доктору. Готовности к любому исходу у тебя нет, но и как-то не верится, что мужчина с тобой что-то сотворит. — Э-это я. — Голос получается дрожащий, ты медленным шагом покидаешь своё импровизированное укрытие, представая перед объектом своего тайного обожания. Щёки покрылись румянцем от прекрасного вида. Дотторе в белой рубашке и белых перчатках. Они не врачебные, а тканевые, но тем не менее, как же он сейчас похож на настоящего доктора. Кубики пресса еле заметно касаются белой ткани, когда мужчина делает вдохи в отличии от накаченных мышц груди, которые видно довольно отчётливо, как и шикарный бицепс. Твоё появление даёт ему повод дьявольски усмехнуться. Он будто только что завершил удачный эксперимент. — Это же ты два раза отказалась стать моим ассистентом. Как прискорбно. Мы могли бы поладить, раз ты так смотришь на меня. Или твои религиозные убеждение всё же более прочные, чем мне известно? — Доктор сложил обе руки на груди. Из-за маски непонятно, о чём он думает, но ты интуитивно чувствуешь, как тебя пожирают изучающим взглядом. — Откуда...? — Ты удивляешься имеющейся информации у Дотторе о тебе. — Ну я же учёный. Я изучаю то, что меня интересует. А ты так на меня смотришь при каждой встрече, что сложно не поинтересоваться твоей персоной. — Доктор самодовольно улыбнулся, обнажив белоснежные зубы и сцепив руки в замок за спиной стал расслабленной походкой шагать тебе навстречу. Ты закусываешь губу, краснея до самых ушей от того, что Дотторе всё ближе и ближе. Он никогда не был рядом с тобой, никогда прежде ты ещё не разглядывала вблизи его сексуальную линию нижней челюсти, невероятно красивые, немного пухловатые губы и эту привлекательную шею, так и манящую к себе ближе. — Оу, похоже, что ты всё-таки плохая девочка. Так дерзко рассматриваешь мужчину, что старше тебя более, чем на десять лет. Потрясающая смелость. Последний раз меня так впечатляло только божество мудрости своим умом. — Мужские плечи вздрагивают от смеха, пока ты сильнее вгоняешься в краску от его слов. То ли это природный магнетизм антагониста, то ли выработанный с годами шарм, но доктор вводил тебя в транс. Эта аура и басистый голос перебирают своими тёмными пальцами рёбра, щекочут душу и скручивают узел возбуждения внизу живота. Твои слегка влажные губы приоткрываются от желания поцеловать Дотторе. Запах свежести от одежды и мяты от дыхания, близость — все эти факторы заставляют забить на всё. Даже на то, чем этот учёный занимается. Плохой, хороший — плевать. Останки чего-то приличного медленно увядают под твоим от чего-то трепетным желанием нежно прильнуть к мягким на вид губам этого злодея, а затем утянуть за собой к небольшому столику справа от тебя, сесть на него и крепко обхватить ногами мужские бёдра. Становится невыносимо жарко, когда он одной рукой берёт тебя за горло, но не душит, лишь подталкивает тебя ближе к стене, мягко впечатывая в холодный кафель. Одна его нога оказывается меж твоих, дыхание из губ опаляет кожу левого уха. Ты практически полностью теряешь контроль над своим разумом, отдаваясь воле этого соблазнительного учёного. — Хоть ты и молчишь, но твоё дыхание и горящие глаза весьма красноречивы. Ты ждала этого, верно? Ждала и одновременно боялась влюбиться в меня. — Очередной победный смешок срывается с его губ. Он чувствует твоё поражение всем телом и упивается им, видя эту прелестную беспомощность. Длинные пальцы смещаются выше по твоей шее под линию подбородка и слегка надавливают, но недостаточно, чтобы перекрыть дыхание. — Что, нравится?~ — Ждала. Боялась. — Принимая поражение, ты честно отвечаешь не только ему, но и себе наконец. Почему-то пальцы Дотторе, что слегка сжимали твоё горло доставляли нереальное удовольствие, заставляли сердце биться очень быстро, ударяясь о грудную клетку, что есть силы. — А-ах~, Дотторе... — Ты прикрываешь глаза от этого приятного чувства, растворяясь в своём бешеном пульсе и в этом запахе сладости мяты, исходящего от дыхания доктора. — Поцелуй... пожалуйста. Ты вызываешь у него смех. Но более громкий, чем до этого. От этого становится даже обидно, но в этом состоянии ты можешь быть лишь его послушной тряпичной куколкой. — Мне стоит отказать тебе. Отплачу за твои отказы стать моим ассистентом. — Дотторе нарочно слегка задевает носом и краем маски твою щёку, ведя линию до краешка твоих губ. — Но, может, в следующий раз я соглашусь, если заинтересуешь меня сильнее. Ты вздрагиваешь от такой близости его губ к твоим, в ушах уже невыносимо шумит от тахикардии, а нижнее бельё до дискомфорта мокрое. — А на что ты тогда согласен сейчас? — Шепчешь ты прямо ему в губы, но дистанцию держишь послушно. — А что мне может предложить столь молодая особа? — Дотторе самодовольно хмыкает, но вопрос был риторический. Ещё когда он только притронулся к твоему горлу ты была приговорена удовлетворить его сегодня. — То, что захочешь. — Ты кусаешь губы, умоляюще смотря на него. Внизу настолько мокро, что ты начинаешь ёрзать бёдрами, да ещё и его нога между твоих...Как хорошо, что она сейчас не касается промежности. Ты уверена, что Дотторе сейчас удивлённо вскинул брови под своей маской. Он в очередной раз поражается твоей смелости. — Я думал, ты умнее. А ты даже не понимаешь, что говоришь. — Плечи доктора вздрагивают от накатившего к его горлу смеха. — Но ты такая податливая. Буйные «пациенты» меня утомили...Покажи мне, что ты можешь. На твои плечи оказывают давление мужские руки. От неожиданности ты удивляешься его силе, но через секунду садишься на колени уже сама. Твоё лицо оказалось на уровне паха Дотторе. Оказывается, что у него всё это время стоял. Ты принимаешь это, как комплимент, даже забив на то, что он назвал тебя глупой. — (Даже не верится, что мои мокрые фантазии воплощаются). — Ты тихо хихикаешь себе под нос и тянешься тонкими пальцами к кожаному ремню на брюках Дотторе. Твой смешок заставляет и его улыбнуться. Кто знает, о чём он подумал. Может, доктор ждал этого не меньше тебя. Через пару секунд ты становишься нетерпеливой, начиная быстрее расстёгивать его брюки. — Какое рвение. — Самодовольно произносит мужской голос. — Феноменально. Ты игнорируешь колкости, спускаешь с него брюки вместе с нижним бельём до уровня колен, высвободив возбуждённый орган, что поблёскивал от естественной смазки. Ты прикусила губу увидев эти параметры. Справиться будет не просто. Член далеко не маленький. Ткань перчатки на пальцах Дотторе касается тебя под подбородком, приподнимает твою голову вверх и представляет твоему взору ухмылку доктора. — Смотри на меня. Ах, как же жаль, что даже с такого ракурса всё же не видать остальную часть лица этого соблазнителя. Маска отбрасывает слишком тёмную тень, чтобы что-то разобрать. Второй рукой Дотторе обхватывает член у основания, направляет к твоим губам и ты послушно открываешь рот, приняв нежную головку внутрь, а дальше уже самостоятельно вбираешь ствол глубже. На удивление это приятно не только ему, но и тебе. Чувствовать этот вкус, эту текстуру и знать, что это Дотторе — просто сногсшибательно. Ты начинаешь водить языком по длине, удерживая орган во рту, на что получаешь тихий стон, больше похожий на сладостное мурлыканье. Доктор давит на твою макушку, заставляет брать ещё глубже и ты слушаешься, контролируя рвотные позывы. Взяв член наполовину в рот, ты обхватываешь основание рукой и надрачиваешь, покачивая в такт головой. Это немного непривычно, немного сложно, но если сконцентрироваться, то справиться можно. Конечно же ты не забываешь, что смотреть надо на Дотторе. — Какая умница. Моя хорошая. — Доктор наигранно ласково обращается к тебе и также наигранно гладит по голове. Ты стонешь, пуская вибрации по члену, пытаешься брать глубже, но пока что это сложно. В горле моментально становится неприятно, приходится продолжать так. Член Дотторе доставляет такое удовольствие во рту, что ты закатываешь глаза, уже изнемогая от желания. Он замечает это, тянет тебя за волосы, пока ты не выпустишь возбуждённый орган из рта, растянув ниточку слюны. Ты тянешься обратно под одобрительный смешок с мужской стороны. Облизываешь головку, причмокиваешь губами, обводишь языком по кругу и утыкаешься кончиком в уздечку. Капелька слюны падает с твоего рта на пол. Возбуждающее зрелище для доктора. Он даже упирается в стену рукой, чтобы не потерять равновесие от этих ласк, тяжело дышит, почти хрипит, затем грубо берёт тебя за волосы и насаживает ртом на член чуть глубже, чем до половины. Глаза немного слезятся от неожиданной боли в горле, чувствуется першение, но тут он начинает двигать бёдрами и ты привыкаешь потихоньку. Хочется услышать ещё хоть один стон, но к сожалению до твоего слуха доносится только тяжёлое дыхание, шумное, возбуждённое и жаждущее большего. — Понятия не имею, что ты делала в обществе хороших девочек. — Дотторе прикусывает губу, смакуя свои слова на языке, усмехается и делает пару финальных толчков. Ты уже настолько возбуждена, что готова согласиться с любыми его словами, лишь бы наконец-то его длинный член оказался между твоих ног. Ты наконец-то свободно вдыхаешь полной грудью, начиная немного кашлять. Рот весь в стекающей слюне, она уже начинает течь на пол. Твои щёки покрылись румянцем от невероятного возбуждения. Ты бессильно падаешь с коленей, усаживаясь бёдрами на кафель. — Дотторе... возьми меня, умоляю...не оставляй меня так. — Ты поднимаешь умоляющие глаза на доктора, что лишь самодовольно ухмыляется в который раз. Он берёт тебя за плечи, грубо укладывает животом на холодный стол. Немного больно, но уже плевать. Ты настолько его хочешь, что ноги подкашиваются. — Вставь в меня...Дотторе~ — Я ни на минуту не прекращаю поражаться с тех пор, как вошёл в эту подсобку. Отдаю тебе должное, я многое повидал и меня не так просто удивить. — Басистый голос звучит сладко, низко, маняще. — Ты на первый взгляд не похожа на ту, какой предстаёшь передо мной сейчас. Ты не знаешь, как воспринимать его слова. Да и не можешь. В таком состоянии не до рассуждений. — Очень интересно. Наша случайна встреча превратилась в настоящее исследование для меня. Руки Дотторе берут твои запястья и заводят за спину, располагая их на пояснице. Руки у тебя далеко не огромные, поэтому он ловно фиксирует их лишь одной ладонью, оставляя тебя полностью обездвиженной, прижатой к прохладному столу. Ты чувствуешь, как задирают твою юбку и краснеешь, ведь смазка уже давно потекла даже по ногам и лишь эта ткань скрывала интригующую тайну. Хоть в силу позы рассмотреть реакцию Дотторе не получается, но зато ты чувствуешь, что он на секунду застыл, по-настоящему польщённый твоим желанием. В этот раз он почему-то предпочёл никак не комментировать ситуацию. Он молча отодвинул влажную ткань трусиков в сторону и стал подстраиваться к входу, упираясь в тебя влажной головкой. Ты тут же рвано выдыхаешь, автоматически поддаваясь бёдрами вперёд к нему и слегка насаживаешься на член. Дотторе перехватывает тебя за бёдра, останавливает, больно сжав одну ягодицу. — Лежи. — Низкий голос немного раздражённо отдаёт указание. Ты тут же притихиаешь, но ненадолго. С губ слетает мелодичный стон, как только Дотторе медленно погружается в тебя до упора. Глаза закатываются от удовольствия, тело расслабляется, ведь наконец ним овладел тот, о ком ты мечтала. Он — принц из твоей тёмной сказки. Нет, он тёмный лорд, которому ты будешь повиноваться во всех прихотях. Доктор немного поддаётся вперёд к тебе, чтобы закрыть тебе рот ладонью. Его бёдра соприкасаются с твоими, даруя несколько глубоких и невероятно приятных толчков. Он точно знает, что делать. Возможно, не зря тебе нравятся мужчины постарше. Ты сдавленно стонешь в большую и сильную ладонь, подгибая колени от удовольствия. От осознания, что ты каким-то образом дождалась с ним секса, и что он согласился, заставляет картину плыть перед глазами. Ты слегка выгибаешься в спине, но это трудно из-за полной обездвиженности. Мужчина резко, со шлепком кожи входит, до боли сжав твои запястья. Ты готова закричать от удовольствия, нежно простонать любимое имя и обвить руками сильные плечи, притягивая ближе, чтобы насладиться ароматом кожи и моментом тотального сближения, но такого подарка судьбы сегодня не будет, поэтому ты лишь отчаянно мычишь в ладонь, почти хнычешь с подкашивающимися ногами. Как это пошло, неприлично. Ты будто шлюшка в его очень сильных руках, которую Дотторе не отпустит, пока не закончит начатое. Темп мужчины смягчается, ты чувствуешь невероятное количество бабочек в животе, непередаваемое удовольствие, твои стоны превращаются в жалобный скулёж, просящий о большем. Ты слышишь надменный смешок, что стал причиной издаваемых тобой звуков. Такой властный и дающий полную гарантию на то, что ты уже не забудешь Дотторе. Ты прошла точку невозврата, пришла на место, с которого не уходят. Уже всё потеряно. Возможно, ты будешь потом плакать в своей комнате, заглушая истерику подушкой, возможно, будешь скучать или всё-таки станешь на него работать, окончательно отпуская мирскую жизнь и прощаясь с семьёй. Ты слышишь, как он дышит, уверена, что он запрокидывает голову от удовольствия и кусает свои губы, разглядывая контуры твоего тела из-под маски. Почему именно эта поза? Ты пыталась это понять в перерывах между стонами. Он не хочет, чтобы ты видела его удовольствие или показательно даёт понять, что в этот день ты для него не больше, чем ресурс для получения разрядки? Скорее всего, второе. Ты сжимаешь его внутри, выдыхаешь горячий поток воздуха в сильную руку, закатывая глаза от того, насколько глубоко Дотторе сейчас вошёл. Ноги дрожат, тебе приходится уже буквально стоять на носочках, чтобы окончательно не рухнуть. Ноги ноют от дискомфорта, но удовольствие, жажда сильнее. Доктору очень льстит твоя реакция на его толчки, поэтому он позволяет тебе насладиться своим сладким стоном, слегка хрипловатым, исполненным удовольствия от того, как плотно твои стеночки сжали возбуждённый орган. Аура от Дотторе невероятная. Ей хочется подчиниться, довериться, даже если её обладетель собирается сделать что-то плохое. Он настоящий гипнотизёр, способный околдовать без какой-либо магии. Внезапно ты почти вскрикиваешь, не смотря на закрытый рот, когда мужчина начинает вдалбливаться в тебя, заставив обмякнуть, потерять равновесие окончательно и полностью лечь на стол, уже не имея сил нормально держаться на ногах. Сейчас они не более, чем небольшая опора. Жарко. Просто невыносимо. Внизу живота всё напрягается, ты не можешь прекратить стонать, из-за чего рука сильнее давит на твой рот, чтобы вас не услышали. Звуки хлюпанья смешиваются с шлепками ваших тел. Дотторе настолько грубо входит, что по твоей коже идут волны, его громкое дыхание уже практически не контролируемо, благодаря чему тебе удаётся слышать подавленные стоны, немного рваные, но не менее сексуальные от этого. Ты больше не выдерживаешь этого натиска удовольствия, мышцы внутри содрогаются, пуская электрический ток по телу. В ушах встал шум движения крови, по всему телу расплылась приятная нега. Почему-то на лице тут же появляется улыбка, когда доктор убирает руку от твоего рта, но это ненадолго. — Чёрт... — Почувствовав подступающий оргазм, доктор давит на твои плечи, тянет на пол, заставляя сесть на колени. Ты понимаешь, чего он хочет. Нутро окутывает волнение, но ты послушно открываешь рот, снова принимая член внутрь. Ты морщишься от неприятных ощущений, пока слух ласкают мужские стоны. Толчки доводят тебя до кашля, выбивают воздух. Твой разум не способен понять, какое удовольствие приносит Дотторе твоё обиженное личико. Через пол минуты горячая, белая и солёная жидкость заполняет рот. Ты стараешься, как можно быстрее проглотить, даже не дыша. Кашель наконец-то вырывает наружу полноценно, пока мужчина, откинув голову в удовольствии упёрся бёдрами в стол, чтобы перевести дух. Подняв кое-как взгляд на него, твои глаза заискрились, впервые увидев Дотторе таким. Настолько удовлетворённый и расслабленный он перестаёт источать энергию запрета на прикосновения к себе. — (Пол холодный...как же встать...) — С большим усилием, но всё же победив слабость ты поднимаешься, пока доктор еле застёгивал брюки. Мысли как-то смешались, чувства густые и спутанные. Что-то кардинально переменилось. Будто тело опустошено от всего старого, словно в нём провели генеральную уборку, вымыли хлоркой всё ненужное. В омуте чувств, в непонятном забвении делаешь шаг вперёд и упираешься лбом в сильную грудь. Реакции от него ноль. Ни слов, ни движений. Только ещё не пришедший в норму стук сердца Дотторе. — (Ну хотя бы не запретил...) Всё же милость доктора сегодня в хорошем расположении духа. Он упирается подбородком в твою макушку, дыша через рот из-за тахикардии и накатившей усталости. Время замерло для тебя. Это даже почти похоже на объятия. Ты понимаешь, насколько критичны твои мысли, но уже поздно жалеть. Сердце быстро бьётся от запаха его кожи и одежды, от вашей разницы в росте и даже возрасте. Твою юношескую душу, которой чуть больше восемнадцати так легко встревожить. « — Возможно, ты будешь потом плакать в своей комнате, заглушая истерику подушкой, возможно, будешь скучать или всё-таки станешь на него работать, окончательно отпуская мирскую жизнь и прощаясь с семьёй.» ...