Steam

Шелк никогда не был таким прохладным на ощупь. Чуя плотнее запахнул свою темно-синюю мантию, наслаждаясь тем, как материал быстро скользит по его коже. На улице было холодно, и он был в бане, ища какое-нибудь средство для снятия стресса. Вдалеке негромко зазвенели колокола. Была глубокая ночь, звезды высоко и ярко сияли над головой. В воздухе стоял тяжелый запах сосны и свежей травы. Это была волшебная ночь по многим разным причинам. Победа прокручивалась за закрытыми глазами рыжего. Он глубоко вдохнул воду у края ванны, желая впитаться в ее эссенцию, но был слишком очарован своим халатом, чтобы полностью погрузиться. Он знал, что как только он насладится расслаблением, этому должен будет прийти конец. Для него все закончилось. Все жизни, жестоко отнятые у мира его рукой, закончились раньше, чем им было суждено. Каждый вдох, который он делал на этой грешной земле, был слишком большим. Это становится грустным. Это становится старым. По правде говоря, он был втянут во все это. После того, как вы совершили свое первое убийство, трудно оправдать отказ от него. Убей один раз, и ты обречен, верно? После этого не было никакого смысла останавливаться. Было только одно, что удерживало его в здравом уме, а именно. Одна крошечная незаменимая, неоспоримая, раздражающая вещь. Ему. Чуя выдохнул, открывая глаза и наблюдая, как клубы горячего воздуха вырываются из его рта и рассеиваются вокруг него. Становилось все холоднее, и дымящаяся вода в ванне манила его, как луч света. Он развязал свой халат бледными руками, материал растекся у его ног. Мурашки пробежали по его спине в тот момент, когда он был полностью обнажен и вошел в воду. Первые несколько минут всегда были самыми худшими. Будь то холодная или горячая вода, всегда требовалось немного уговоров, прежде чем ваш разум сообщал вашему телу, что температура в порядке. Затаив дыхание, он медленно погрузился, потихоньку погружаясь в обжигающую воду, пока не откинулся назад, и вода не оказалась ему по плечи. Пар проник ему в нос и прояснил чувства, и он сильнее почувствовал запах сосны из леса. Его мысли вернулись к яме в животе. Это был корень его отчаяния, и он понятия не имел, как от него избавиться. Учитывая все то время, которое он посвятил работе на мафию, у него не было времени на детские увлечения. Это был лучший способ, которым он мог описать свои чувства к своему партнеру, Дазаю. Детская влюбленность. Раздражающая, неуместная, детская влюбленность. Однако влюбленность всегда была такой забавной. Это подкралось к вам незаметно и заставило вас задавать такие вопросы, как почему, когда и как? Почему он обнаружил, что больше беспокоится о безопасности Дазая, чем сам маньяк? Когда все это началось? Как? Он никогда раньше не чувствовал ничего подобного ни с кем другим. Он громко застонал и скрестил свои длинные ноги под водой. Уставившись в небо, он что-то решил. Это была прекрасная ночь. Не часто ему выпадал шанс оценить красоту, которую мог предложить мир; Это сокровище было подарено не многим, кто его уничтожал. Баня располагалась слева от хижины, в которой он остановился. Мафия спрятала его в лесу, домик, по-видимому, принадлежал корпоративной компании-брату. Это было намного лучше, чем ржавые склады и дешевые мотели, в которых он привык останавливаться. «Ммм». Он почувствовал, как его конечности начинают расслабляться, напряжение покидает его тело одновременно с облегчением и болью. Его бледная шея свесилась с края ванны, и капли воды стекали с его волос на грудь. «Чуя». Темно-синие глаза Чуи распахнулись и уставились на Дазая. Его первой мыслью было: что он здесь делает? За ним следует, конечно, он здесь. Он был в хижине все это время. Ты просто забыл. Дазай был одет в мантию, похожую на мантию Чуи, только его одежда была кроваво-красной и черной. Собирался ли он тоже искупаться? Глаза Чуи расширились от осознания. «Чего ты хочешь?» Его слова прозвучали отрывисто и горько, немного более резко, чем Чуя намеревался. Его сердце ускорило свой ритм в ту секунду, когда он увидел Дазая, и это подействовало ему на нервы. «Я здесь, чтобы помыться, конечно». Голос Дазая был таким же легким и жизнерадостным, как всегда, в его тоне слышался намек на флирт. «На улице так красиво, Чуя! Почему ты не пригласил меня с собой?» Чуя прикусил внутреннюю сторону своей щеки, изо всех сил стараясь не сорваться. У него была серьезная проблема — ссориться с Дазаем по пустякам. «Я не подумал об этом», — наконец сказал рыжий, снова закрывая глаза. Он просто проигнорирует Дазая на ночь. Звук ткани, упавшей на землю, заставил сердце Чуи подпрыгнуть к горлу. Не имело значения, сколько он уговаривал себя не смотреть, его глаза открылись сами по себе. Обнаженная фигура Дазая просто исчезала под поверхностью воды. Его загорелая кожа мерцала в тусклом свете ламп, разбросанных по ванне. Это было довольно большое пространство, но Дазай предпочел сесть всего в нескольких дюймах справа от Чуи. «Что за…» Чуя буквально отпрянул от близости Дазая. Все его тело напряглось, как будто в него выстрелили. Они были обнажены. Жар распространился по щекам Чуи, и он был уверен, что его красное лицо было видно в темноте. «Я думаю, что это прекрасное время для сближения партнеров», — сказал Дазай. Его руки были вытянуты за спиной над краем, кончики его пальцев почти касались плеча Чуи. Карие глаза озорно сузились, «Что ты об этом думаешь, Чуя?» Имя рыжеволосого имело особый оттенок, когда слетало с языка Дазая, почти так, как будто он пел его. «Я думаю, что…» Слова Чуи затихли, когда он задумался о том, что он говорил. «Я думаю, что это мило». «Действительно, мило». Прошло пятьдесят семь секунд, прежде чем Чуя понял, что Дазай пристально смотрит на него. «У тебя проблема?» Чуя зашипел, раздраженный тем, что эта неприятность нарушила его мирное купание. Загорелые пальцы коснулись шеи Чуи, обернув вокруг пряди рыжих волос. «Эй!» Чуя начал отбивать руку Дазая, но замер при следующих словах друга. «Мне действительно нравятся твои волосы. Цвет… он завораживает.» Лицо Чуи сморщилось, и он отшатнулся назад. «Что?» — воскликнул он, уверенный, что неправильно расслышал Дазая. «Что с тобой не так?» Дазай только улыбнулся, его карие глаза мерцали в свете звезд. Он казался почти умиротворенным, как будто у него не было проблем с тем, чтобы ляпнуть такие непристойные вещи. «Но это так», — пропел Дазай. Чуя закатил глаза в сторону своей мантии, решив, что пришло время сбежать. Раздражающий флирт Дазая обычно проходил мимо его головы, потому что он знал другой способ просто поиграть с ним. Он никогда бы не позволил себе попасть в ловушку безумного обморока своих партнеров. Это только привело бы его к гибели. Он поднялся из воды, поверхность все еще скрывала все, что было у него под бедрами. Он повернулся спиной к Дазаю и сделал шаг к краю, но длинные пальцы схватили его за запястье. Что за-- В одно мгновение его прижало вплотную к облицовке ванны, его спина сильно вдавилась в неровные края пружинящей конструкции. Дазай навис над ним, его потемневшие глаза встретились с глазами Чуи. Капли воды прилипли к его подбородку и скатились по шее, прежде чем упасть на грудь. Кончики его длинных каштановых волос намокли, а дыхание было горячим и прерывистым, создавая вокруг них крошечные облачка пара. Чуя был слишком потрясен, чтобы дышать. Дазай был близко, ближе, чем когда-либо за пределами тяжелых ситуаций. Что происходило, что заставляло его так себя вести? Руки оставались обернутыми вокруг маленьких запястий Чуи, и вода танцевала рябью вокруг них. Рыжеволосый не мог отрицать укол нервного удовольствия, который пронзил его живот от того, что он оказался в такой ситуации. Это было, мягко говоря, опасно. «Не уходи», — сказал Дазай, его слова были почти шепотом. Глаза Чуи расширились больше, чем он думал, что это возможно для человека. Дазай умолял его остаться? «Тебе не кажется, что это немного романтично?» Спросил Дазай, грустная улыбка тронула его губы. «Дазай», — сказал Чуя. Он хотел, чтобы его голос звучал строго и серьезно. Вместо этого имя Дазая прозвучало тихо и отчаянно. Где-то вдалеке снова зазвонили колокола, но это был всего лишь фоновый шум. Все внимание было сосредоточено исключительно на этих двоих в бане, оба они остро ощущали каждый выпущенный вдох. Напряжение окутало их, и казалось, что между ними обоими было передано безмолвное сообщение. «У меня есть предсказание», — сказал ему Дазай. Чуя почти вздрогнул от хрипоты в его голосе. «Я собираюсь поцеловать тебя», — продолжил мужчина с каштановыми волосами. «Я собираюсь поцеловать тебя, потому что я этого хочу, и потому что ты тоже этого хочешь. Ты же знаешь, что мои предсказания никогда не ошибаются.» Неужели это происходит на самом деле? Чуя моргнул. Да. Сначала Дазай нежно поцеловал его. У них обоих был привкус соли из источников и зеленого чая, который они пили днем. Это было так, как будто Чуя почувствовал, как порыв ветра окутал их обоих в считанные секунды. Этот ветер нес с собой огромную тоску и чувственную силу, результат подавленных побуждений, наконец вырвавшихся на поверхность. Желание и нужда внезапно слились воедино. Оба мужчины прерывисто выдохнули, и Чуя почувствовал, как что-то теплое просачивается глубоко в его кости. «Дазай», — выдохнул он, теряясь в ощущении всего этого. Затем поцелуй стал более грубым. Все границы и стены рухнули, когда эти двое, наконец, отбросили сдержанность. Руки Чуи запутались в волосах Дазая, когда его еще сильнее прижали к бортику ванны, их влажные груди плотно прижались друг к другу. Дазай был подобен буре поцелуев, его талантливый рот дико обгонял собственный Чуи. «Ааах…» — простонал Чуя, когда Дазай прикусил его нижнюю губу зубами. «Чуя», — хрипло прошептал Дазай, с трудом отстраняясь. Казалось, он был чем-то обеспокоен, и Чуя внезапно вспомнил одну вещь. Они были обнажены. От этой мысли его желудок закрутился вихрем, без сомнения, от непреодолимой потребности. Похоть поразила его прямо в самое сердце, и у него чуть не подкосились колени. Он хотел Дазая. Он никогда ничего так сильно не хотел за всю свою жизнь. Было ли это тем, с чем боролся Дазай? Темноволосый мужчина, казалось, пытался сдерживаться. Размышления об этом заставили Чую задуматься о том, чтобы успокоить свои собственные чувства. Им нужно было ясно мыслить. Что-то подобное не могло помешать их работе, так что, возможно, им не следует переходить черту. Если она уже не была пересечена. «Дазай, ничего страшного, если…» Говоря это, Чуя шагнул вперед, намереваясь разнять их, но вместо этого он только сблизил их. Слишком близко. Твердость Дазая прижалась к животу рыжеволосого, и Дазай громко застонал. Сильный кулак ударил в плитку позади них, когда Дазай закрыл глаза. Это было страшно, и Чуя забыл, что он пытался сказать. Пугающий и заманчивый. Чуя шагнул дальше, став тем, кто полностью отдался греху. Все, что потребовалось, — это простое прикосновение к коже, чтобы Дазай потерял все свое самообладание. Еще один кулак хрустнул по плитке, прежде чем рот Дазая снова оказался горячим на губах Чуи. На этот раз не было никаких ограничений. Оба они стремились к одному и тому же. Ноги Чуи были раздвинуты под водой, чтобы Дазай мог протиснуться между ними. Одна сильная рука обхватила рыжеволосого за бедра, в то время как другая исчезла под водой. Стон Чуи застрял у него в горле, когда рука Дазая обхватила его эрекцию. Он был таким абсолютно твердым, а они только начали. Это была вода, и звезды, и запах сосны, и вкус зеленого чая-- — все было слишком идеально. Дазай начал яростно накачивать его, и Чуя уже знал, что долго он не продержится. Их поцелуй становился все более беспорядочным с каждой секундой. Собственная рука рыжеволосого скользнула между ними, робко обхватив забытый член Дазая. Он начал подстраиваться под темп своих партнеров, и вскоре они оба отказались от поцелуев, решив вместо этого слушать соблазнительные звуки, доносящиеся друг другу в ухо. Это была ужасная гонка. Ужасно, потому что ни один из них не хотел, чтобы это прекратилось. Дазай покусывал и лизал шею Чуи, когда мог сосредоточиться, полный решимости заставить другого кончить первым. Чуя почти мурлыкал в его объятиях, полностью поглощенный тем, как Дазай снова и снова произносил его имя. На их коже начали проступать капельки пота, вода в ванне стала слишком горячей. Холодный ночной воздух обжигал их спины, не давая им растаять от жары. Желудок Чуи сильно сжался, и его свободная рука вцепилась в спину Дазая, потому что он знал-- «Ааах-» Он кончил так сильно, что это было на грани насилия, его рука резко сжалась вокруг Дазая. Дазай зашипел от боли, но его глаза скользнули по выражению лица Чуи, когда он развалился на части, и это было все, что ему было нужно. Выражения чистого изумления на лице молодого мужчины было достаточно, чтобы заставить его закончить, затаив дыхание в шею рыжего. Они простояли так несколько минут, пытаясь отдышаться. Дазай не мог сказать, что было потом, а что скользким паром, прилипшим к их коже из ванны. Он чувствовал себя грязным, хотя и был чрезвычайно чистым, но больше всего на свете умиротворенным. Щеки Чуи покрылись румянцем, а его глаза были с тяжелыми веками и усталыми. Однако похоть все еще светилась в его глазах, а рот был приоткрыт в затаенной гримасе. Это было бы идеально. Были бы ключевыми словами. Измученные, они выбрались из воды. Только когда они вернулись в спальню Дазая, этому идиоту пришлось все испортить. Ему удалось уговорить Чую переспать с ним той ночью. Рыжеволосый не сильно возражал, находя новое утешение в том, как его партнер держал его. Что его беспокоило, так это то, что Дазай успел сказать как раз перед тем, как заснул. Его высокое тело лежало идеально позади тела Чуи, рука лежала на талии рыжеволосого. Прохладные губы нежно прижались к уху Чуи, прежде чем Дазай наклонился и прошептал, «Не хотел бы ты совершить со мной двойное самоубийство, Чуя?»