По ту сторону

Первое ощущение, ударившее в голову — острая боль в виске, сравнимая с болью после пробития головы. Желтоватый тусклый свет лампочки едва ли освещает половину темного, просторного помещения. Темнота не позволяет разглядеть, что окружает Скарамуччу. Чувствуется, что запястья крепко прикованы к подлокотникам очень неудобного стула. Ноги, кажется, тоже. Размытый силуэт в свете потолочной лампы принять за кого-то конкретного почти нереально. Видно только, что это мужчина высокого роста, но вот личность неизвестна. Брюнет, щурясь, пытается увидеть в фигуре кого-то знакомого. Тщетно. —Оу, кажется, проснулся, — раздается низкий баритон. Его голос, кажется, везде. Он в стенах, в человеке напротив, в воздухе — повсюду. Дотторе разворачивается лицом к пленнику. Глаз за маской не видать, но можно отчётливо увидеть блеск его хищного оскала. —Чё? Ты кто вообще? — Скарамучча рефлекторно подаётся вперёд, но оковы не позволяют и на сантиметр вперёд двинуться. Тело пронзает острой болью и он замирает. —Не думаю, что имя мое даст тебе хоть что-то, но если уж так интересно… Иль Дотторе, но прошу называть просто Дотторе. —Ага, очень неприятно познакомиться, но я спрашивал не имя, а личность. Чё за хуйня, а? — Скар пробует дёргать руками, что остаются неподвижны. —Оу, ничего особенного. Просто небольшая предосторожность, чтобы ты никуда не сбежал, — Дотторе, вальяжно поправив полы белого халата, усаживается на до этого невидимый во тьме стул напротив брюнета. —Спасибо за очевидное, Дот-торе, — скрежещет зубами Скарамучча, — но какого хуя я тут вообще нахожусь? Ты типо сумасшедший учёный из тупых подростковых сериалов, который будет ставить на мне опыты? — Скар скептически выгибает бровь, взглядом скользнув по его халату. В тени он кажется желтоватым. —Если твой дружок не принесёт одну важную вещицу к сроку, то так и произойдет. Станешь мне очередным подопытным, — будничным тоном отвечает учёный, сложив руки в замок. И в этот момент кровь в венах заледенела. Превратилась в ледышку. Кадзуха? Какая вещица? Уж не та ли, что позволяет ему управлять своими силами? А ещё ему категорически запрещено идти сюда. Судя по всему, этот тип — псих. Он может что угодно сделать с ним, от обычного связывания до… Не думать. Скарамучча позволяет своему сердцебиению ускориться стократно. Думать теперь очень тяжело, и мысли хаотично бегают в черепушке, разбиваясь о его стенки. —Ох, кстати, у него есть ровно 6 часов прежде, чем я решу, что с тобой сделать. Тик-так, часики тикают, самураишка, — последнюю фразу он произносит куда-то в пустоту, будто это поможет Кадзухе услышать. Скарамучча бледнеет. Он становится белее снега или школьного мела. —Ах да, на самом деле тебя отпускать я не собираюсь. Знаешь, каким-то образом я обнаружил в тебе частичку элементальной анемо энергии. Глаза бога у тебя, естественно, нет и быть не может. Значит, попала она к тебе путем физического контакта с самураем. Это, конечно, никаких преимуществ тебе не даст, но ради исследований может быть полезно… Человек, не имеющий Глаза, с элементальной силой внутри. интересно. Да и он тоже полезен будет.- Дотторе почти с нежностью касается щеки брюнета и тот стискивает зубы, чтобы на это отвратительное действие не вылить на него несколько тонн словесной кислоты. Дотторе проводит ладонью ниже, по шее. На губах расцветает какая-то жадная улыбка. Скарамучча дёргает головой в сторону и учёный отодвигает ладонь. —Идеальный. Ты просто идеален для моих экспериментов, а с частичкой анемо внутри ещё и для исследований полезен. —Каких ещё, к черту, экспериментов?! Сумасшедший… — Скарамучча бросает в него сотни тысяч обоюдоострых молний, током проходящихся по коже. Если бы Дотторе не был умалишённым, то непременно испугался бы такого взгляда. —Ну как же? После создания нового элемента мне понадобится подопытный, на котором я смогу испытать всю ее мощь! И тогда ни один божок Селестии не посмеет рявкнуть что-то в мою сторону! И когда отворится портал, что мы создали, я смогу вернуться обратно и воздать по заслугам никчёмным богам! — Дотторе до ушей улыбнулся своей злодейской улыбкой, мечтательно уперев подбородок в сложенные замком руки. Скарамучча раздражённо зашипел под нос проклятия и предпринял безуспешную попытку высвободить запястья. Но кто он против сковывающих движения железных наручников? Дотторе внимания на его чертыхания не обращает, продолжая грезить о своих будущих свершениях. Слева, заскрипев петлями, открывается большая железная дверь и в комнату входят двое. Лица их сокрыты мраком. А Скару отчего-то тревожно становится. Он переводит взор на них, но ожидаемо не может увидеть лица. —Мальчишки пока поблизости не наблюдается, — знакомый голос бьет под дых, выбивает кислород из лёгких. Тарталья? *** Кадзуха вот уже несколько часов безрезультатно бродит по округе. Города он не знает, поэтому и найти чёртов адрес он не в силах. Самурай садится на какую-то скамейку в неизвестном парке, обречённо опустив голову. Ему ни за что не найти Скарамуччу до шести утра. Город ему неизвестен, а людей нигде нет. Неужели всё закончится, не успев начаться? Горячие, почти обжигающие слезы сами текут по щекам парня. Поиски бесполезны. Они ничего не дадут. Если только внезапно чудо не посетит… Чудо происходит. Глаз Бога, висящий теперь на поясе, начинает с особым рвением вибрировать. Сначала еле заметно, потом сильнее, сильнее, и сильнее. Когда вибрация доходит до своего апогея и изнутри образуется зеленоватого цвета свечение. Оно с секунды две дрожит, и вырывается из Глаза. Теперь куда-то вперёд извивающейся линией тянется зелёная линия. Как в сказках, когда неведомая сила показывает герою путь. И Каэдэхара повинуется порыву последовать за ней. Быть может, она взаправду услышала его искреннее желание отыскать возлюбленного и теперь, как в сказочных детских историях, покажет истинный путь? *** —ТАРТАЛЬЯ?! КАКОГО ЧЕРТА ТЫ.?! — Скарамучча, не будь здесь так темно и не сковывай его движения наручники, наверняка бы лично придушил рыжего. Он молчит, зато отвечает второй человек. —Ох, изумительно, правда? Он поначалу так противился идее твоего похищения, что едва все не сорвал, — второй, более высокий тембр, принадлежит Синьоре. Этому Скар ни капельки не удивлен — она всегда казалась сумасшедшей. Неудивительно, что заодно с Дотторе. А вот Тарталья… Это больно. Чертовски больно. Это почти как смерть, ломающая в крошки ребра. —Ты… Так ты тоже с ними?! То есть все это время ты был одним из. из. из них?! То есть наша дружба для тебя ничего не значит?! — Скарамучча не кричит — злобно шипит, полный гнева. —Иначе не мог, прости. — холодно, безразлично отвечает голубоглазый. —Не мог он… Как ты вообще умудрился связаться с такими, как они?.. — Скар опечаленно опускает голову, прикрыв глаза. Ему очень не хочется сейчас находиться с ним в одной комнате. Он чувствует желание разодрать ему глотку. Предатель. *** Свечение приводит Кадзуху к поляне с той самой аркой. И что дальше? Каэдэхара, запыхавшийся — не смея терять времени, он истер свои лёгкие в бегу — обходит каменную постройку вокруг. Опирается руками на нее. Отходит в сторону, осматривает портал с некоторого расстояния. Пусто Оббегает поляну вокруг. И снова ничего. Юноша стоит посреди зелёной поляны, осматриваясь кругом. Кроме шелеста листьев и успокаивающего, ласкового ветра ничего его не окружает. Ничего. Абсолютное, статичное ничего. Кадзуха обречённо, огорчённо выдыхает. Но выдох обрывается на полпути. Кто-то подходит сзади и затыкает рот ладонью. —Не дергайся, если жизнь дорога. Я просто помогу тебе найти своего драгоценного дружка, — мелодичный женский голос у уха сквозит презрением. —Он… В порядке? — первое, что спрашивает Кадзуха. Ему не страшно, когда нежная на ощупь женская ладонь обхватывает его запястье и ведёт немного дальше от самой поляны. Девушка молчит, а Кадзуха всеми фибрами души надеется, что с ним ничего не случилось. *** Железная дверь распахивается, и в помещение заходит невысокого роста девушка и за ней Кадзуха. Он поднимает взгляд огненных глаз выше и натыкается на бездну. —Скара? Скара, ты в порядке? — самурай выдергивает руку из ладони розовласой девушки со странной белой маской на лице и делает шаг вперёд. Путь ему преграждает чья-то рука. —Не так быстро, самураишка, — Дотторе дружелюбно улыбается и смотрит за спину Кадзухи. Кивает головой, — благодарю, что привела его, Коломбина. Можешь быть свободна. Девушка отвечает безмолвным качком головы и удаляется за дверь. Каэдэхара без раздумий отцепляет Глаз Бога и протягивает Дотторе. Тот с благоговением принимает ценный дар. И ему совершенно плевать, что́ может случиться с ним после его потери. Он помнил, что случалось с людьми во время Указа Сакоку, когда у них забирали Глаза. Они теряли воспоминания и утрачивали свои мечты, амбиции. Теряли цель своей жизни. И сейчас, когда на кону стоит жизнь человека, за которого он готов пожертвовать жизнью, ему плевать. —НЕ ОТДА… — ладонь Розалины, пропитанная едким запахом духов, накрывает его рот, не дав договорить. Анемо сила внутри начинает бушевать, стремясь вернуться к хозяину. Она бьётся о стенки брелока и уныло завывает. Учёный отходит чуть назад, всего на пару шагов, мол, путь свободен. Кадзуха недоверчиво делает шаг вперёд. И ещё раз. Оборачивается на довольного ученого и сокращает расстояние совсем. —Схватить его. Скарамучча даже вскрикивает, когда из темноты показываются люди с оружием наперевес. Они одеты в такие же белоснежные халаты. Двое из них подхватывают самурая под локти. —Эй, какого.?! — Кадзуха ошарашенно смотрит, как двое неизвестных пытаются оттащить его чуть в сторону. —Эй, учёный, мы так не договаривались! — Скарамучча начинает судорожно дёргаться, но попытки выбраться, конечно, безуспешны. Тихое «упс» со стороны двух привлекает внимание всех остальных — Тартальи, Синьоры, до смерти напуганного Скарамуччи и довольного Дотторе. Кадзуха, упав на колени, держится за бок. Из уголка губ его стекает темная-алая струйка. Настолько темная, что ее можно спутать с черной. Тело его бьётся в крупной судороге, он до боли прикусывает нижнюю губу. —Оу, а вот и начало. Точнее, конец. Конец для твоего друга, Скарамучча.