Не оставляйте тела наедине с Кефером.

Решение ебнуть Кефера на главной площади не заставило себя долго ждать. Правящий совет во главе с Исидой знатно охерел и поседел сильнее, хотя куда уже больше. Кефера с руками в крови и хуём в слюнях притащили сначала на обозрение всему совету и приближенным войнам, вроде Аписа или Рамзеса, а позже закинули в темницу, прямо так, нагого, очевидно думая, что фараон рехнулся окончательно и ему уже не помочь. Да и что греха таить, так оно и было. Кефер с таких жизненных поворотов тоже выпал в осадок, так что особых попыток вырваться не предпринимал. Народ тоже охуел, когда их правителя вывели на площадь, обвинили в сексе с трупом ребенка, и отсекли бошку без особых церемоний. Собственно на этом приключения народа Египтуса относительно кончились, и за трупы своих близких уже никто не переживал, за то очко Кефера и он сам были настроены на приключения в дуате. Перед судом в царстве мертвых выстроилась очередь как за хлебом в блокадном Ленинграде, и Кефер, охуев от такой загробной жизни, попросил ему занять и пошла прогуляться по окрестностям пустоты. Ну, как пустоты? Был песчаник, по которому ходили все души, серо-сизое небо и какие-то левые небольшие домики, тоже из песчаника. Домиков было много, похоже, некоторые души не особо спешили проходить суд, ну, или это были домики "недалеко от работы". Кефер безмятежно гулял и разглядывал небо, как вдруг сзади к нему подходит кто-то знакомый. – Неужели сам золотой фараон... Кефер резко оборачивается и рефлекторно принимает боевую стойку. Перед ним стоит Анубис. – Не наглей, Кефер, у тебя здесь нет власти. Я так понимаю, ты уже все? – насмешливо гогочет шакал, – какая... Жалость. Давай пройдемся до моего дома? Отдохнёшь, а завтра я проведу тебя на суд. Без очереди. Золотой фараон смотрит на него недоверчиво. – Тебе-то что от этого? – Как что? Шоу. Мне интересно, что с тобой будет на суде, не больше. Да и Всемогущий Эксатон будет рад услышать что ты... Успокоился с концами. Мужчина мнется, ища подвох в словах обманчивой собаки, но ничего такого не может предположить. В итоге, он соглашается, кивает. – Ладно. Пойдем. Шакал, свойственно себе, плотоядно улыбается и, взяв Кефера за плечо, повел к одному из домиков. В домике было довольно уютно... Особенно для псины вроде Анубиса. Вполне ухоженный двухэтажный домик, чистый, минималистичный, и довольно просторный, хотя с улицы казалось, что придется биться головой об потолки и цеплять плечами стены. – Будешь спать в гостиной, Я не собираюсь уступать свою постель, фараошка. Кефер пожимает плечами и тащиться за Анубисом в гостиную. Плетёная мебель с подушками сверху, неплохой деревянный столик, как-будто спертый с земли, посреди которого стоит кактус. Кефер благодарит шакала кивком и садится на плетёный диванчик. Тут все тело резко становится ватным и накатывает сильная усталость. – Тебе надо отдохнуть, – рычит Анубис и уходит в другую комнату. Кефер в ответ что-то мямлит и ложится спать. *** Проснулся Кефер уже от того, что к нему в очко кто-то лез. Он дёргался и уже было начал возмущаться, но его голову плотно прижали к дивану, не давая двинуться, а руки были под Кефером. (Т.е он лежит на животе, руки поджав под себя, пон?) – Какого хрена происходит?! Анубис?!! Ему прилетело по голове, а копошение в жопе усилилось. – Ты думал, Я не знаю, что ты сделал с телом последнего Фараона? – рычит Анубис, наклоняясь к уху Кефера, – у меня на него были планы, а ты своим слюнявым членом всё испортил. – Да какие планы могут быть на мертвого?! Движения в заднице Кефера прекращаются, а инородные тела оттуда, коими оказались собачьи пальцы, вынимаются. – А какие могли быть у тебя? Знаешь, насколько неприятно трахать уже попользованное кем-то вроде тебя? А сейчас помолчи, не срывай мне удовольствие. Кефер хочет что-то ответить, но его вдавливают лицом в диван ещё сильнее. Анубис подтягивает его за бедра, сплевывает на анус и без особых церемоний начинает входить. Золотой фараон шипит от боли и снова предпринимает попытку выбраться. Диванчик, явно не предназначенный для таких весёлых занятий, охуевает и ломается, и эти двое с грохотом падают на пол вместе с поломанным диваном и подушкой, которая была на нем. Но это не помогает Кеферу сбежать и шакал входит в него уже полностью. – А ты думал Я дам тебе выбраться после такого? – хохочет он, и наваливается на Кефера, своей тушей неслабо прижимая его к полу. Держать его голову уже не приходится – теперь Анубис придерживает Кефера одной рукой за бедро, а другой обнимает за талию, прижимая к себе. Ясен хер, золотой фараон пытается выбраться, едва ли не кусается, но собаке похуй, он крупнее, он больше, и здесь он сильнее. Он начинает двигаться в Кефере, пока слюна не высохла до конца, чем вызывает очень болезненные крики у своего "партнёра". *** Анубис продолжает нещадно долбиться в золотом фараоне, который кроме болезненного шипения и вялых полу-стонов уже ничего не может. Шакал роняет слюни, рычит, тяжело дышит и грубо стонет, все ещё крепко удерживая Кефера, который, в прочем, мало сопротивляется. Вскоре Анубис с громким рыком кончает в Кефера и отпускает его. Тот окончательно обмякнув падает на пол, и сверху на него, будто мешок картошки, приземляется Анубис. – Это было отвратительно, – тяжело дыша констатирует шакал. – Завтра... Завтра ты уже забудешь обо мне. Собака хрипло рассмеялась. – Кто тебе такое сказал? Я тебя уже никуда не отпущу... – насмешливо говорит он и проводит пальцами вдоль позвоночника Кефера. Так Кефер и оказался в сексуальном рабстве у ушастой псины, Хэппи Энд