Нежно, аккуратно и медленно

По стеклу ударила капля. Еще одна. Еще. Еще раз. Голова уже гудела, мысли не собирались воедино, в голове был лишь этот раздражающий звук капающей воды. Чан сидел, подперев подбородок рукой, прислушавшись к окружающему миру. подготовка к камбеку высасывает из него слишком много сил. Он сидит над треком пятый час, стараясь придумать линию баса, но каждый раз, смотря на результат, он стирал всё к чёртовой матери. Впереди еще куча работы, работы, работы…. За окном уже пошёл ливень, Чан сидел в студии один, остальные мемберы уже сладко спали и видели десятый сон. Он не мог позволить себе подобную роскошь, когда у него не доделана работа. Его совесть просто удавит его и не даст спокойно спать. Поэтому он, нервно теребя рукав как всегда чёрной толстовки, снова принялся за работу. Бан сделал ещё один вариант баса, послушал песню целиком и снова удалил. Нет, это просто ужасно, он не может выложить такое на всеобщее обозрение. Он просто неудачник, полный ноль, он подводит всех, из-за него они не успеют в сроки и из-за него они…. — Почему ты ещё не спишь? Чан вздрогнул, резко повернулся назад и увидел Сынмина. Тот стоял, облокотившись на дверной косяк. Волосы его были взъерошены, будто он только что спал. А может и правда спал. Чан почувствовал вину за то, что Сынмин возможно проснулся из-за него. Мин выглядел безумно мягко и по-домашнему, хотелось зацеловать и заобнимать его до смерти. — Я до сих пор работаю, никак не получается сделать нормальную линию баса. А почему ты не спишь? — Мне холодно Да, в Сеуле неожиданно сильно похолодало, нетипично для Южной Кореи. — Оденься потеплее и ложись спать, завтра съёмки, нужно отоспаться. — Так почему бы тебе тоже этого не сделать? — Сынмин отошёл от косяка, медленно приближаясь к Чану, — Тем более, я хочу чтоб меня грела не какая-то одежда, а ты. Он подошёл сзади, обнял Чана за шею и положил подбородок тому на макушку: — Отдохни пожалуйста, — с нежностью в голосе сказал Сынмин. — Я не закончил, прости, но мне правда надо…. — Единственное, что тебе надо–это поспать, Чан. Утром попросишь помочь Джисона или Чанбина, или сам с отдохнувшей головой справишься, не нужно давить на себя, — Сынмин коротко поцеловал его в макушку. — Я не могу, вдруг мы не успеем по дедлайнам? Завтра съёмки, я должен закончить это сегодня, — он правда безумно, безумно устал, и единственное, что он хочет, это завалиться на кровать с сопящим Сынмином под боком, — Малыш, прости, я правда должен. — Чан, мы успеваем по срокам, всё нормально, ты не должен пахать за всех восьмерых, ты правда не должен взваливать всё на свои плечи. Ты лидер, на тебя и так ложится большая ответственность за нас всех, но не забывай о себе, ты нужен нам отдохнувший и здоровый, ты нужен мне, –последнюю фразу он сказал, уткнувшись носом в шею Чана. Его губы медленно, словно сцеловывая усталость, прошлись от ключицы до подбородка. Наконец они дошли до губ, мягко заключив в поцелуй. Чан повернулся лицом к Мину, углубив поцелуй, и переплетая пальцы рук. Они оторвались от друг друга только когда начал заканчиваться воздух, Сынмин нежно улыбнулся и чмокнул Чана в лоб. — Я люблю тебя. — Я тебя тоже, ты прав, я слишком много на себя взвалил, — Чан слегка усмехнулся, — Пожалуй, мне надо поспать и с новыми силами завтра приступить к работе. — Я рад, что до тебя дошло, не хотелось бы, чтоб ты умер от переработки, когда у нас скоро камбек, — Мин шутливо закатил глаза, — Заканчивай с этим и пошли со мной, иначе я умру от холода и когда остальные придут сюда, тут будут два трупа: один окоченелый, а другой с мешками под глазами размером с бицепсы Чанбина. — Хорошо, хорошо, я сейчас приду, –усмехнулся Чан, — Я буду греть тебя во сне, не волнуйся. — Очень надеюсь на это. Когда Чан зашёл в комнату, Сынмин уже задремал, свернувшись калачиком под одеялом, которое он натянул до самого подбородка. В обычное время из Мина так и лился сарказм, но сейчас он выглядел как беззащитный котёнок, которого хотелось укрыть и защитить ото всех бед. Не снимая толстовки, Чан аккуратно, стараясь не разбудить Мина, лёг на кровать рядом с ним, прижавшись сзади и обняв со спины. Парень заворочался, и сонно открывая глаза, посмотрел на пришедшего парня, улыбнулся и повернулся к нему лицом, медленно целуя в губы и зарываясь пальцами тому в волосы. Чан углубил поцелуй и так же медленно начал нежно поглаживать пальцами щёку Мина, аккуратно залез рукой под футболку парня, поглаживая его талию. Мин тем временем перешёл поцелуями на шею, иногда коротко покусывая и зализывая укусы. Спустя минуту этого тягучего безумия, Бан Чан не выдержал и повалил парня на спину, снимая с того футболку и открывая доступ к соскам, которые стал обводить языком, оттягивая зубами, словно издеваясь. Сынмин, не ожидая такого, коротко простонал. Чан мысленно ухмыльнулся, продолжая издеваться над младшим, пока не почувствовал его руки у себя под толстовкой, которые стали оглаживать пресс. — Сними её, нечестно, что я один без футболки. Чан подчинился, быстро стянув толстовку через голову, откидывая её в сторону. — Как ты хочешь? Если ты устал, я могу быть снизу сегодня, — предложил он. — Я не устал, — немного смущённо сказал Ким, снимая пижамные штаны, а затем и боксеры. — Как скажешь, милый, — он потянулся к прикроватной тумбочке, доставая тюбик смазки. Открыв флакон, он выдавил содержимое на пальцы, и немного разогрев между пальцами, поднёс их к колечку мышц. — Расслабься, — попросил он, оглаживая бёдра младшего. Медленно и аккуратно, он ввёл один палец, покрывая поцелуями лицо Сынмина. Так же медленно он ввёл второй, потом третий. — Я готов, — сдавленно сказал Мин. Чан снял боксеры, отбросил их в сторону, и, положив ноги Кима себе на плечи, начал медленно входить. Мин поморщился от непривычного чувства растяжения. — Потерпи, — нежно сказал старший. Взяв не быстрый темп, он принялся водить руками по бёдрам Сынмина, изредка целуя того в острые скулы. — Быстрее, пожалуйста, — жалобно простонал тот. Чан ускорился, и в комнате раздались первые стоны. Воздух как будто стал горячее в два раза. Они продолжали смотреть друг другу в глаза и это добавляло смущения, хоть это был их не первый раз. Старший продолжал двигаться, его дыхание участилось, а мышцы подрагивали от возбуждения. — Я скоро, — простонал Сынмин. Чан тоже был на пределе, он начал вбиваться в податливое тело быстрее, и почувствовав, как сжимается Сынмин, испытывая оргазм, сделал несколько глубоких толчков, и тоже кончил. Тяжело дыша, он лёг сверху на младшего, сгребая того в охапку и утыкаясь носом ему в плечо. — Отпусти, дай мне помыться, я грязный и липкий, — брезгливо поморщился тот. Чан разжал свои медвежьи объятья, нехотя отпуская его. Мин сразу же протопал в ванну. Помывшись, он вернулся в спальню, а Чан уже спал, выглядя во сне так безмятежно, что младший не мог позволить себе разбудить его, чтоб послать в душ. Он лёг рядом с ним, обвив талию руками, уткнулся носом в шею и начал засыпать.