Венец Зла

             Двери гостиной восточного дворца открылись, запуская трёх молодых леди. Лили и Маргарет шли первыми, за их спинами, понуро опустив голову, шла никто иная, как их «подруга» Энн Персиваль.       Стейл распахнула свои серые глаза и, чуть покраснев, присела в реверансе:       – П–приветствую вас, в–ваше высо… – но не успела она договорить, как на её плечо опустилась ладонь Меллисы.       – Лили, прошу тебя, подними голову, и вы дамы. Вы ведь обещали мне, что за закрытыми дверьми наши отношения останутся неизменны. – Маргарет, выпрямившись, мягко улыбнулась:       – Рада видеть вас в добром здравии, дорогая. – Брюнетка прикоснулась к ладони виконтессы Дорр и чуть жала пальцы:       – А я рада, что вы смогли прийти, это правда очень важно для меня. – Меллиса лишь мазнула взглядом по Энн, никак не откомментировав, что она была здесь, указала на распахнутые двойные двери, ведущие на балкон. – Прошу за мной, дамы. Я не знала, насколько хорошей будет погода, поэтому наш ланч решила провести здесь. Отсюда открывается отличный вид на парк восточного дворца и всю его территорию. А также… на тренировочную площадку. Возможно, мы даже увидим, как доблестные рыцари тренируются на благо империи.       Кронпринцесса шутливо подмигнула Стейл и вызвав у последней смущенную улыбку.       Балкон действительно был большим и просторным, по ограждению плелись лианы, поднимаясь по каменным столбам до потолка. На круглом столе стояли разнообразные закуски и несколько графинов с холодными напитками. Четыре стула стояли полукругом ровно так, чтобы каждой из девушек не было необходимости оборачиваться, чтобы насладиться видом. А смотреть действительно было на что. Парк и правда впечатлял своим великолепием – огромный, красивый, цветущий. Аромат цветов доносился до дворца, но не был навязчивым. Лишь дарил свежесть и лёгкую сладость. А вот по левую сторону действительно можно было рассмотреть тренировочную площадку рыцарей. Прямо к тому моменту, как девушки расселись по местам, мужчины, сняв обмундирование и оставшись в одних штанах и сапогах, начали бегать кругами по площадке под знойным весенним солнцем.       До девушек стал доноситься хор мужских голосов, что при беге начали напевать одну из самых известных песен.       – Ого, – Маргарет вытянула шею и проговорила, – а зачем они поют, когда бегают?       – Брат говорил, что благодаря этому они не сбиваются с ритма. – Меллиса взяла стакан с прохладным лимонадом и сделала небольшой глоток.       – Э–это правда п–помогает. – Лилиан тоже устремила взгляд в сторону бегающих рыцарей. – Мой п–преподаватель так же п–просит петь при о–ответе. Так я меньше з–заикаюсь. Музыка – самое ч–чудесное, что было создано ч–человеком.       Лилиан, что сидела аккурат между Маргарет и Энн ощутив их пристальные взгляды и чуть стушевалась. Будто стеснялась своего занятия. Но ладонь Маргарет, что опустилась поверх её руки, будто успокоила её и чуть сняла тревогу.       – Да, ты права, музыка может тебя как возвысить до небес, так и опустить в самую пропасть. – Меллиса прищурилась и бросила взгляд на Энн.       – Кстати, вы слышали, что второй принц стал спонсором у нескольких музыкантов? – блондинка взглянула на Меллису. – Если честно, я не ожидала, что у второго принца есть ещё и такая сторона.       – Второй принц… – Меллиса ухмыльнулась, – да, он очень необычный человек. Скажу по секрету, хоть его интересует музыкальное направление, сейчас его взгляд сосредоточен на другом.       – Вот как?       – Скоро вы и так об этом услышите, но совсем скоро он отправляется в одну экспедицию, за которой будет наблюдать вся империя...       Беседа текла мягко и размеренно, девушки делились последними новостями и обсуждали новые слухи среди аристократов, и вроде бы всё было неплохо, неплохо, если бы не Энн – единственный человек, который не участвовал в беседе. С того момента как она вошла во дворец, кроме приветствия, она не произнесла ни одного слова. Понуро сидя в самом конце, девушка, как казалось, не интересовалась ничем: ни обсуждениями, ни видом с балкона, ни закусками и напитками. Энн Персиваль сидела, чуть опустив голову вниз, ковыряя кончики пальцев. Правый палец превратился в кровоточащую рану, но она, казалось, этого даже не заметила. Меллиса немного наклонилась и взглянула на свою бывшую лучшую подругу, словно хотела что-то спросить.       – Ты же скоро должна будешь выступать в суде, да? – тихо спросила Маргарет, перетягивая внимание на себя, – ты себя хорошо будешь чувствовать?       Кронпринцесса откинулась на спинку стула и улыбнулась:       – Недавно мой жених спросил ровно тоже самое, и я вам отвечу так же, как и ему: всё будет в порядке. Я не могу просто передать показания через прокурора Стерано. Я хочу свидетельствовать и рассказать правду.       Со стороны Энн послышался сдавленный смешок. Маргарет округлила глаза и резко повернула голову к Энн:       – Тебе кажется смешным то, что говорит Меллиса, Энни? – её вопрос был грубым, но никто не остановил девушку от этого, даже наоборот, Меллиса чуть сощурила свои фиолетовые глаза и стала внимательно наблюдать за тем, что разворачивалось перед её глазами.       – Не сказать, что это смешно. Просто мне кажется, что «правда» – это понятие растяжимое. – Энн подняла голову, – я не знаю почему ты так взъелась на Лаймона, но я думаю, что ты неправильно поняла то, что он хотел сделать. Ты же до этого была очарована им, но уже там в Лазурном зале вела себя так, будто он мусор под ногами. Меллиса, ты же не была такой! Может в том, что произошло есть и тво…       Поток слов Энн был прерван вылитым лимонадом прямо в лицо. Русоволосая девушка распахнула глаза и вытаращилась на ту, кто это сделал. Робкая Лилиан Стейл сжимала пустой бокал с такой силой, что её пальцы побелели. Она резко поднялась на ноги и почти прокричала:       – Почему ты просто не можешь поверить Меллисе?! Ты вообще понимаешь, что ты говоришь?! Ты при жертве насилия оправдываешь преступника, заказчика похищения и того, кто, между прочим, чуть не убил вас обеих! Ведь ты тоже была там, когда Меллису похищали, ты видела трупы тех рыцарей, кто вас охранял, и они погибли по приказу твоего ублюдка–дружка! – её длинная тирада вызвала на лице Энн стыд с примесью гнева, но Меллиса смотрела на самую младшую из подруг почти с восторгом.       – Лилиан, – кронпринцесса прикоснулась к ладони Стейл. – Всё хорошо, Лили.       – Как может быть всё хорошо, если она говорит такие ужасные в–вещи! – в глазах девушки стояли слезы, она перевела взгляд на Маргарет, будто ища у той поддержки.       – Ты молодец, Лили. Правда молодец. – Маргарет перевела взгляд на Энн – ты ведь хотела, чтобы Лили поборола свое заикание, не так ли? Так радуйся, гнев, который ты вызвала в ней, помог ей справиться с заиканием.       – Ч–что? – Лили перевела взгляд с Меллисы на Маргарет. Девушка так была ослеплена яростью из–за слов Персиваль, что не сразу поняла, что она действительно ни разу не заикнулась, пока ругала их общую подругу.       С тихим скрипом Персиваль отодвинула стул. По её лицу стекали капли лимонада, которые она аккуратно промокнула носовым платком. В глазах стояли слёзы, щёки раскраснелись от волнения, а подбородок девушки чуть подрагивал из–за сдерживаемых рыданий.       – Я, пожалуй, оставлю вас. – Тихо произнесла Энн и, сделав небольшой поклон, направилась в сторону выхода.       – Энн. – Меллиса окликнула девушку, когда та дошла до двери. Персиваль замерла и, качнувшись, обернулась. – Тебе лучше не приходить на следующее заседание. Если ты не хочешь слышать правду, которая тебя не устраивает, то тебе там делать нечего.       Меллиса впила острый взгляд своих фиолетовых глаз в свою «подругу», которая, неловко дёрнувшись, снова поджала губы, склонила голову и лишь после этого, наконец, вышла из комнаты.

***

(Рекомендую для атмосферности Sleep token – rain)

      Меллиса выдохнула и запрокинула голову. Выходка Энн никак не могла покинуть её мыслей, но вспомнив о том, как Лили встала на её защиту, кронпринцесса начала улыбаться.       – Моя госпожа, если вы так будете делать и дальше, то я буду расчёсывать ваши волосы ещё дольше. – Девушка открыла глаза и взглянула на Теодора, который стоял прямо над ней. Макушка Меллисы упёрлась в торс слуги. Их глаза встретились. Руки Теодора, расчёсывающие волосы своей госпожи, замерли и он, казалось, даже перестал дышать. Она была так близко, что он ощутил тепло, идущее от неё, легкий аромат парфюма, мыла и молока. Слуга заметно прошёлся кончиком языка по своим резцам. Интересно, как бы она отреагировала, если бы он преступил ту грань меж ними? Если бы причинил ей боль, а после зализывал её? Она бы возненавидела его? Такие мысли крутились у него в голове, пока он рассматривал свою госпожу.       – Тео. – Она так тихо и почти интимно назвала его имя, что слуга сквозь зубы втянул воздух, борясь с навязчивой мыслью, которая ворочалась на краю его сознания.       Мысль, что могла испортить их отношения, но которая была слишком сладкой, чтобы ей противиться. Слишком заманчивой и тёмной.       – Да?       – Я хочу увидеть твой истинный облик. – Его глаза распахнулись, и он приоткрыл рот, но спустя мгновение закрыл его и едва заметно улыбнулся.       – Для этого мне придётся запереть дверь в ваши покои и снять одежду.       – Сделай это.       Его пальцы разжались, и расчёска с тихим стуком упала на мягкий ковер. Слуга аккуратно прикоснулся к её плечу, и его тонкие пальцы скользнули по шёлковому халату госпожи. Большой палец Теодора мазнул по нежной коже девушки в районе ключицы.       – Если я это сделаю, то вы будете в опасности.       – Из–за того, что я увижу твой истинный облик? – опять хитрый прищур фиолетовых глаз и мягкая улыбка едва не заставили Теодора наклониться ближе к ней. Забавлялась, она играла с его чувствами. Доставляя одновременно удовлетворение и пробуждая в нём мазохистскую нотку.       – Из–за того, что я останусь с вами наедине, как мужчина. – Его рука скользнула выше и пальцы легко обхватили шею девушки. – Тогда я не смогу противиться своим желаниям, моя госпожа.       – Неужели ты настолько слаб?       Он прямо смотрел на девушку перед собой и в какой–то момент на лице слуги мелькнуло почти сожалеющее выражение:       – Да, я слаб. Слаб из–за вас. Я слаб из–за того, что понимаю, что мои чувства намного сильнее ваших.       Меллиса лукаво улыбнулась:       – Ты так считаешь?       – Я так не считаю, я знаю это. Если бы вы сейчас сказали, что хотите уничтожить весь мир, я бы уничтожил его до основания ради вас. В то время как вы не пошевелите и пальцем ради меня. – В его голосе не было даже намека на сожаление, лишь сухая констатация фактов.       – Почему же, ты мой дорогой слуга, ты мой человек, Теодор. – Слуга посмотрел на неё так, будто она даже и близко не осознала, что именно он сказал. Чуть качнув головой, он проговорил:       – Госпожа, вы даже не понимаете, что именно я…       – Нет, я понимаю. Я знаю о том, чем Одноглазый Ворон, в котором ты состоишь, занимается.       Его пальцы погладили кожу девушки, слуга почти удовлетворённо улыбнулся:       – Так вы наводили справки обо мне. Это даже приятно, в некоторой степени.       – Мне было интересно что это за организация, но я никак не ожидала узнать, что вас считают идолопоклонниками тёмного бога.       Тихий смех Теодора разнёсся по всей спальне, и девушка в первые увидела такую искреннюю улыбку на лице своего слуги.       – Идолопоклонники… – Медленно произнёс он, – для кого–то, вероятно, так и есть. Если не учитывать того, что этому «тёмному богу» не нужно поклонение. Его аватар ходит по земле и собирает заблудшие души ради своей цели неизвестной никому кроме него. Иногда он выдавал таким как я задание, и мы выполняли его. Если нет, то впадали в немилость.       – Так ты сейчас…       – Всё верно. Ради вас, я… Так скажем, покинул их ряды.       Девушка повернулась и немного отодвинулась от слуги. Она смотрела на него во все глаза. Сейчас был второй раз на её памяти, когда он отвечал на её вопросы без увиливания и озорства. Впервые это было в тот день, в лагере бандитов.       – И ты теперь в… немилости у него?       Теодор убрал руку с плеча девушки и наклонил голову к плечу:       – По–видимому, нет.       – Что ты имеешь в виду?       Теодор прямо смотрел ей в глаза, но не торопился дать ответ. Будто взвешивая в уме, что именно он может ей сказать, а что нет. В какой–то момент он качнулся и вздохнул.       – Когда мы входим в ряды одноглазого ворона, то заключаем договор с ним. В обмен на что–то он может нам помочь. В зависимости от того, какая именно помощь нужна – требуется плата. Когда ты состоишь в Вороне, ты знаешь интуитивно, что от тебя требуется. – Он стянул перчатку со свой руки и потянул ладонь к девушке. – В обмен на то, чтобы найти вас, я обязан был дать кровь.       На его ладони было множество небольших шрамов. Один из них самый глубокий пересекал всю ладонь и имел розоватый оттенок. Практически точно такой же был на правой руке Меллисы, отчего девушка неосознанно сжала пальцы в кулак, словно пытаясь скрыть его.       – Подожди, когда ты сказал, что по одной моей просьбе ты уничтожишь этот мир ты имел в виду: с его помощью? Но если он просит жертву за каждую вашу просьбу, это не значит, что…       – Около сотни человек, убитых одновременно. – Практически без заминки произнес Теодор. – И чем мучительнее их смерть, тем лучше.       Он смотрел на девушку перед собой с толикой любопытства и озорства. Он хотел, нет он искренне желал, чтобы она просила его об этом. Чтобы она приказала ему в её честь уничтожить весь этот ублюдочный мир, стереть его с лица земли. Оставив выжженную землю, смерть и страдания для тех немногих выживших. Чтобы лишь они остались «наблюдателями» в конце времён.       – И любой может воспользоваться таким средством? – по её спине пробежал холодок. От осознания что этот «бог», которому поклонялись люди в Ордене Ворона, был способен после жертвы на такое. «Эта сила не должна принадлежать кому–то одному, в плохих руках она может быть действительно чудовищным оружием», – пронеслось в её голове.       – Нет, скорее, – Он тихо усмехнулся, – у меня особые условия договора с ним. Ему нравится, когда люди, которые никогда не были связаны с чем–то или кем–то, начинают испытывать привязанность и зависимость. Из–за этого его шёпот стал намного отчётливее, острее, а его идеи более безумны.       На лице девушки мелькнуло странное выражение, не то беспокойство, не то заинтересованность. Она резко поднялась на ноги и приблизилась к Теодору на расстояние, граничащее с неприличным:       – Ты слышишь его… шёпот?       – С каждым днём я слышу его все сильней: перед сном, в шуме листвы, в порывах ветра... Он играет на… – Слуга поднял взгляд на девушку и взглянул ей в глаза, – моём желании быть с вами. Считает, что вам нужен трон для достижения целей.       Меллиса замерла на мгновение и затем громко рассмеялась:       – Трон? Мне? Видимо, твой бог не слишком проницателен. Трон – это последнее, что я хотела бы иметь.       Обсидиановые глаза Теодора блеснули, на дне зрачка Меллиса увидела нечто вроде… одобрения?       – Но пока вы идёте к нему, вы могли бы покарать всех неугодных, а позднее стать самой важной фигурой в этой стране. – Мягко произнёс слуга, не сводя прямого взгляда с девушки.       – И что? – девушка легко взмахнула рукой, будто отгоняя назойливую муху. – Все минусы, которые принесёт трон, не перевесят плюсы, идущие в комплекте с ним. Трон – это ежесекундная работа, труд и тяжкая ноша. Я не хочу всего этого, и меня это абсолютно не интересует.       Слуга прищурил глаза и немного отодвинулся, будто перед ним предстал совершенно другой человек. Он знал, что госпожа не зациклена на своей власти, и предпочитала делать то, что необходимо – ни больше и ни меньше, часто ставя себя под удар. Благодаря власти человек мог бы делать всё это чужими руками, оставаясь в стороне. Но только не она. В его теле с новой силой забурлило тёмное желание овладеть ей. Правда, открыв рот, он произнёс не совсем то, что хотел:       – Тогда зачем вы стали невестой кронпринца, госпожа? Если вас так всё это не интересует? Или вы так влюблены в него, что закрыли глаза на все минусы, которые, по вашим словам, несёт трон? – Он резко закрыл рот и от досады чуть прикусил губу. Будто пытался залезть туда, где ему были не рады. Он был уверен, что она сейчас ударит его по лицу, назовет тупицей и прогонит из спальни, но он услышал:       – Влюблена? – Меллиса принялась хохотать ещё громче, она прошлась по лицу ладонью и исподлобья взглянула на слугу. – В этой жизни я не люблю никого. В этой жизни есть лишь те, кого я хочу защитить и те, кто падёт от моей руки. Ни больше, ни меньше. Ни трон, ни любовь меня не волнуют. – Её слова отозвались в его душе одновременно теплом и болью. Теодор чуть округлил глаза, и хотел было что–то добавить, но девушка продолжила. – Мы с Калленом преследуем одну цель, но наши отношения слишком далеки от отношений влюблённых, Теодор. Мы с ним партнёры и соратники. И когда придёт время, мы разойдёмся, оставшись товарищами.       Теодор поднял руку и его пальцы прошлись по волосам Меллисы. Он с неким сожалением произнёс:       – Даже жаль немного.       – В каком смысле?       – Жаль, что вы так говорите. Я действительно мог бы подарить вам корону и увидеть вас властвующей императрицей. Дайте вы мне всего неделю, и корона покоилась бы на вашей голове.       – Залитая кровью аристократов и императорской семьи, я так понимаю. – Она качнула головой и усмехнулась. – Я не хочу этого. Семья Тенлейни, они… они и правда хорошие люди. Я не желаю им зла. Наоборот, у нас с ними общий враг, с которым мы сможем справиться лишь сообща.       Теодор растянул губы в какую–то немного печальную улыбку и склонил голову:       – Если вы так искренне считаете, то я не смею вам противиться. Мне нравится то, как вы ведёте себя и то, чего хотите достичь, госпожа. Но… – его взгляд перешёл с её шеи и ключиц на губы. Его душу буквально выжигало желание прикоснуться к ним. Он хотел её. Хотел почувствовать, насколько губы госпожи мягкие и сладкие. Хотел почувствовать нежность её кожи под своими пальцами до дрожи. – Прошу вас всегда помнить об одном, госпожа.       Девушка выдохнула и прошлась ладонью по волосам, зачёсывая их назад:       – О чём же?       – Как только вы скажете мне «да», и наши игры перейдут на новую ступень, обратной дороги не будет. Я не смогу отпустить вас. Никогда. – Он наклонился вперёд так, что их лица стали разделять всего несколько сантиметров. – Я не буду вас с кем–то делить. И никто не сможет отобрать вас у меня: ни император, ни сам бог.       Девушка, едва не смеясь, смотрела ему в глаза. То, что он говорил, могло бы её напугать, она могла его отослать как можно дальше, но Меллиса, как никто лучше, знала, что сделав это, она лишь сломает ту самую границу, через которую он пока не переступил. Она и раньше понимала это, но сейчас осознала в полной мере – Теодор одержим ей. А таких людей как он, опасных и сильных, лучше не дразнить лишний раз. Она была слабой девушкой, которая неплохо умела строить ловушки и стрелять из оружия, но ей его не победить в прямом столкновении. Он убийца, и когда он не строил из себя милую, глупую служаночку, то запах крови, который шёл от него, был почти осязаем. Чем дольше он будет на её стороне, тем лучше для неё. Он был как дикий зверь, который лишь до поры до времени показывал себя с покладистой стороны, но стоит ей сделать неверный шаг – он поглотит её.       – А я думала, наши отношения будут лёгкими и ненавязчивыми. – Она приняла правила этой игры и с лёгкой улыбкой отодвинулась от него, в её взгляде, движениях и словах отсутствовал даже намёк на страх, который мог бы поселиться в ней из–за его действий. И слуга отметил его отсутствие лёгкой ухмылкой:       – Наши отношения никогда не будут таковыми, моя госпожа.

***

      – Назовите ваше имя и титул, для протокола. – Тяжёлый, бархатистый голос прокурора прокатился по залу.       – Меллиса Шарлиз Эзенбаум, дочь барона Эдварда Эзенбаум. Кронпринцесса, милостью Его Величества. – Она подняла взгляд и взглянула на Императора, сидевшего на своем месте. Тот лишь едва заметно улыбнулся и кивнул. Стерано переложил несколько бумаг и, мельком взглянув на них, произнёс:       – Ваше Высочество, не могли бы вы рассказать нам, как вы познакомились с обвиняемым?       – На балу в честь моего дебюта. Его представила мне и моим подругам – Маргарет Дорр и Лилиан Стейл, Аннэт Персиваль.       – От отвечающими перед вами леди Дорр и леди Стейл нам известно, что знакомство прошло не так, как хотела леди Персиваль, так ли это?       – Да, всё верно. Обвиняемый нарушил этикет и обращался к нам, как будто мы состоим в давних отношениях, из–за этого у нас произошёл конфликт.       Прокурор кивнул в ответ на её слова. Меллиса же едва сдержала смешок: «Но никто не в курсе, что после этой встречи, Мале проник ко мне на балкон, а Макс скинул его оттуда… Было бы смешно посмотреть на их физиономии, если бы они узнали об этом». Стерано, причмокнув губами, произнёс:       – Вы встречались после этого с обвиняемым?       – Мы с ним встретились в ресторане Санкруизо. В тот день я в сопровождении личной служанки хотела отдохнуть и посетила это место. Но к моему несчастью, виконт Мале–младший также был там.       – Как прошла ваша встреча?       – Он… – Меллиса потупила взгляд. – Он хватал меня за руки и говорил, что хочет всё исправить. Говорил, что влюбился в меня после нашей первой встречи.       – Ваше Величество, к материалам дела также прикреплены свидетельские показания аристократов, что были в тот день в ресторане, также показания работников, подтверждающие буйное поведение обвиняемого в тот день.       – Протестую, Ваше Величество. Это не относится к судебному заседанию! – вскочил на ноги адвокат Синклер, – мы рассматриваем дело о…       – Это доказывает, что ваш подзащитный имеет буйный и вспыльчивый нрав, а это относится к его характе…       – Порядок в зале суда. – Тихо проговорил император, заставив обе стороны замолчать. – Протест отклонён. Продолжайте.       – Благодарю, Ваше Величество. – Стерано выдохнул и взглянул на Меллису. – Я сейчас задам вам вопрос о событии, которое не освещалось. Если вы не хотите отвечать, то мы всё поймем, Ваше Высочество.       Девушка кивнула. Каллен, отправивший письмо за день перед судебным заседанием, предупреждал её, что прокурору известно, в общих чертах, про инцидент с афродизиаком и что это можно скрыть, если ей не хочется говорить о таком. Но, как ни странно, Меллиса наоборот была решительно настроена рассказать о поступке, сидящего на скамье подсудимых, ублюдка.       – Можете ли нам рассказать, что произошло на охотничьих соревнованиях? Сидящий до этого без движения, Мале–младший резко вскинул голову и уставился на Меллису. Он что–то бормотал себе под нос, не сводя с неё взгляда.       – В конце первого дня охотничьих соревнований меня нашёл барон Айрон–младший, и передал письмо от… Лаймона Мале, который просил меня о встрече с ним.       – Протестую, Ваше Величество. Это событие не было освещено и заявлено ранее! Император чуть прищурился и перевёл взгляд с Синклера, на Меллису:       – Это относится к делу?       Она кивнула:       – Напрямую, Ваше Величество.       – Что же. Тогда продолжайте.       Синклер, едва скрывая раздражение, бросил взгляд на девушку и сел на место. Меллиса же продолжила.       – В письме он писал, что просит прощения и что желает встретиться со мной. Он пригласил меня к Колодцу желаний.       – Вы сохранили письмо?       – Да. – Меллиса достала из небольшой сумочки, что лежала у неё на коленях, письмо и положила его перед собой. Прокурор же быстро подошёл к аристократке, аккуратно взял письмо и прошёлся глазами по строчкам. – Ваше Величество, разрешите спросить у обвиняемого об этом письме.       Император легко взмахнул ладонью и кивнул. Граф Стерано подошел к столу защиты и показал письмо Лаймону.       – Вы узнаете его?       – Вы давите на обвиняемого, граф Стерано. – Тихо произнёс адвокат.       – Это просто вопрос. – Он снова обратился к Мале. – Обвиняемый, вы узнаёте это письмо?       – Ваше Величество, это давление на…       – Молчать. – Алые глаза императора сверкнули. – Обвиняемый, ответьте на вопрос.       – Да, узнаю. – Тихо пробормотал Лаймон.       Прокурор практически хищно ухмыльнулся и, пододвинув письмо ближе, произнёс:       – Вы писали это письмо леди Эзенбаум?       – Да, писал.       Стерано, резко отвернувшись, произнёс громче:       – Прошу приобщить это письмо к делу. – Он передал его одному из секретарей, который очень быстро подошёл к императору и передал письмо. – Прочитав это, вы всё же решились на встречу, Ваше Высочество?       – Да, я пошла к Колодцу Желаний, где меня ждал обвиняемый.       – Что было дальше?       Меллиса прикусила губу и сжалась:       – Он предложил выпить вина, чтобы забыть прошлые обиды. Но после двух глотков я почувствовала себя плохо. Моё тело горело.       – Как именно вы себя ощущали?       Девушка задрожала, и она обхватила себя руками за плечи:       – Мой разум был затуманен, и я плохо соображала, но я поняла, что если не смогу уйти сейчас, то после всё будет плохо, и поэтому я побежала в лес. – Она резко подняла голову вверх и встретилась глазами с императором. – Там я по счастливой случайности наткнулась на Его Высочество первого принца.              По залу раздались тихие вздохи и шепотки. Не обращая на них внимания, Стерано произнёс:       – У меня на руках есть свидетельские показания мага императорской семьи и лекаря, которые тем вечером помогали Её Высочеству. – Он поднял один из листов и, прочистив горло, зачитал. – У пациента наблюдалась крайне тяжёлая степень интоксикации Люпинориой игристой. Она вызывает жар, эйфорию, спутанность сознания и рассудка. Навязчивые мысли и желания. Люпинория игристая является сильным возбуждающим средством, или же… афродизиаком.       «Так они же сказали, что его невозможно определить…» – пронеслось в голове девушки. Но наткнувшись на взгляд Стерано, она едва подавила удивление на лице. «Видимо, они с кронпринцем тут постарались. И на фоне всех остальных обвинений, манипуляция со свидетельскими показаниями является каплей в море.»       Брови императора поднялись вверх. Все присутствующие в зале начали громко переговариваться, кто–то из аристократок бросил в сторону Мале свою сумку с гневными криками. Сумка, немного не долетев до стола, за которым он сидел, шлёпнулась на пол. Во всём зале суда начался сущий беспорядок. Кто–то кричал, некоторые девушки, которые до этого защищали Лаймона, начали выходить из зала. Кто–то из людей подхихикивал, глядя на Меллису, другие смотрели на неё со смесью сожаления и поддержки. Но все до единого взгляды ненависти и порицания были направлены лишь на одного человека в этом зале.       – Тишина! – рявкнул император. – Вы хотите сказать, что обвиняемый опоил… Леди Эзенбаум афродизиаком?       – Всё так, Ваше Величество. В доказательство этому я прошу приобщить показания Его Высочества Каллена Клетуса Тенлейни, имперского мага и лекаря, закреплённого за императорской семьей.       Граф Синклер, который до этого бойко пытался оспорить все доказательства со стороны обвинения, тихо перешёптывался о чём–то с Лаймоном. Затем, раздражённо хлопнув по столешнице, зло посмотрел на обвиняемого.       – У вас есть возражения, сторона защиты?       – Нет. У нас возражений нет. – Голос адвоката был глух, и, казалось, его покинула последняя надежда на ослабление приговора для своего подзащитного.       – Вы рассказывали кому–нибудь об этом трагическом событии, Ваше Высочество? Меллиса подняла взгляд на прокурора. Её фиолетовые глаза были наполнены слезами, а подбородок дрожал.       – Н–нет, граф Стерано. Его Высочество настаивал, что мы должны подать официальную жалобу и дать ход делу, но мне было страшно. Я боялась, что Ла… Обвиняемый что–то сделает со мной или моими близкими.       Граф Стерано достал из кармана платок и протянул его Меллисе.       – Возьмите, прошу вас. Вы сможете дальше давать показания или вам необходим перерыв?       – Всё в порядке, граф Стерано, – Меллиса аккуратно стёрла выступившие слезы, – я должна это сделать.       – Хорошо, тогда расскажите нам, что именно произошло на дороге, ведущей к озеру Девы?       Меллиса судорожно вздохнула и, опустив руки, стала теребить платок в руках. Чуть помедлив, она произнесла:       – Мы с Энн Персиваль находились в карете, когда она резко остановилась. Я придремала и не слышала начало боя, проснулась уже в тот момент, когда услышала крики. Затем я услышала взрыв и наша карета слетела в кювет… – Девушка посмотрела на Стерано, который чуть кивал, слушая речь Меллисы – Энн находилась без сознания, и до меня долетели крики, и кто–то из разбойников приказал нам выйти. Я боялась, что они навредят Энн, и поэтому достала пистолет.       – Леди Эзенбаум, откуда у вас было при себе оружие?       – Мне его подарил Его Высочество второй принц.       Прокурор повернулся к императору и произнёс, протягивая бумагу секретарю:       – Ваше Величество, в материалах дела есть показания Его Высочества второго принца, в котором он подтверждает акт дарения Леди Эзенбаум оружия. Также это оружие было найдено в карете. – Получив кивок от императора, прокурор продолжил. – Что было дальше, Ваше Высочество?       – Я… Я выстрелила двоим из них по ногам, но когда они упали, они начали ползти к нам, и я сделала ещё два выстрела.       На ноги резко вскочил адвокат Синклер и резко всплеснул руками:       – Такая хрупкая девушка, не державшая в руках ничего тяжелее веера, не может убить двух взрослых мужчин! – он повернулся к императору. – Ваше Величество, мы как сторона защиты прот…       – Будет вам. – Прокурор чуть оскалился, перебив адвоката. – Любая девушка может это сделать, с правильной мотивацией.       – Леди Эзенбаум отлично показала себя на последних стрельбищах, граф Синклер. – Медленно произнёс Император. – У меня не вызывает сомнений, что она смогла бы это сделать, особенно в тот момент, когда от этого зависит её собственная жизнь, и жизнь дорого человека. Прошу вас, леди Эзенбаум, после того как вы выстрелили, что произошло?       – После этого я убедилась, что дело во мне, и они искали именно меня. И в обмен на безопасность для выжившего рыцаря и жизнь моей подруги Энн я вышла к ним. Один из них одурманил меня каким–то порошком, и я очнулась уже в их лагере.       Синклер медленно сел на место, а Стерано, кивнув каким–то своим мыслям, спросил:       – Вы в лагере встречались с обвиняемым?       – Да, мы встречались в присутствии эскарийца, главы наёмников. – Меллиса бросила на Мале взгляд и, едва подавив улыбку, снова сжалась сильнее и опустила голову вниз, – Ма… Обвиняемый…       Плечи девушки затряслись, а сама она начала хлюпать носом сильнее, император махнул одному из секретарей и тот быстро поднёс девушке стакан с прохладной водой. Поблагодарив, Меллиса сделала пару глотков и подняла взгляд на императора. По её щекам стекали дорожки слёз, подбородок мелко дрожал. Она, поджав губы, выплюнула:       – Я никогда не забуду те слова, что он мне сказал, когда потребовал подписать магический брачный контракт: Если же ты откажешься, я попрошу моих ручных пёсиков… тр…трахать тебя посменно до завтрашнего вечера. Чтобы ты привыкала к своему положению…– Она начала рыдать громче. В абсолютной тишине, в которую погрузился зал, звук её рыданий отражался от стен и усиливал то давление на Мале, которое и без этого увеличивалось с каждой секундой судебного заседания. Граф Стерано поднялся на ноги и приблизился к девушке:       – Возможно, вам нужен перерыв чтобы прийти в себя, Ваше Высочество? – но в ответ девушка лишь резко мотнула головой:       – Нет, я должна это рассказать. Я обязана ради других женщин, которых так же, как и меня заставляли… – Она подняла взгляд на императора. Фергус сжал пальцы на подлокотнике кресла так крепко, что костяшки его пальцев побелели. – Я… Я благодарна только одному человеку там. Это эскариец, он относился ко мне по–человечески и поверил мне. Он не допустил того, что хотел сделать со мной… этот человек. Он ослушался прямого приказа обвиняемого…       – Вы хотите сказать, что месье Дирастор, который проходит сообщником по вашему похищению, и предоставил нам доказательства о сделке между ним и обвиняемым, не стал выполнять требование обвиняемого и, более того, не дал никому из своих соратников совершить это?       Меллиса качнула головой и снова стёрла слезы с лица уже насквозь мокрым платком:       – Я не знаю его имя, и он носил маску всё время, но я точно знаю, что он был эскарийцем. Он относился ко мне с уважением и сказал, что даже за те деньги, которые ему предложил… Обвиняемый не согласен делать то, что он хочет. Он единственный, кто помог мне там. – Она снова посмотрела на императора, – поэтому я прошу вас, Ваше Величество, не наказывайте того человека строго. Благодаря ему я осталась цела и невредима.       Император смотрел прямо на девушку перед ним. Его алые глаза прошлись по её худенькой фигуре, по следам побоев, что остались на её лице и шее. Затем едва заметно кивнул.       После этого Меллисе ещё задавали некоторые уточняющие вопросы. Но ни один из них не был задан адвокатом Синклером. Казалось, что ещё в самом начале показаний Эзенбаум, он уже понял, каким будет вердикт у его подзащитного.