Светлая королева

      Влад в который раз провёл ладонью по девичьей ладони, теряя голову от ощущения обнаженной кожей её кожи — живой, трепещущей, тёплой. Его органы чувств всегда были остры, с некоторых пор нечеловечески остры, и сейчас все они выли тревожной сереной, потому что впервые за много веков касались неприкасаемого, впервые — свободно. Мужчине отчаянно не хотелось осмысливать происходящее, искать причины, задавать вопросы, но он знал, что если не найдёт в себе силы сделать это сейчас, потом может стать слишком поздно. — Юстин был один? — спросил Влад, продолжая обнимать Лайю и прижимать её к себе. — Да… — растеряно ответила девушка, явно не ожидая вопроса. — А он мог быть… не один? — Мог, — просто ответил Влад, без подробностей. — Ты видела, что он делал с водой? — Да, — Лайя зашевелилась у него на груди, пытаясь изменить положение так, чтобы посмотреть на него. Влад решил, что скрывать ему теперь окончательно и бесповоротно нечего, поэтому он помог девушке, сам изменив позу таким образом, чтобы они смогли видеть друг друга. Хоть и не глаза в глаза. — Он сказал, что я могу помочь, — Лайя рассеяно водила пальцами в паре миллиметров над его грудью, ловя взглядом каждую сбегающую по мышцам капельку, но не решаясь прикоснуться. По крайне мере, к той части, что оставалась не погруженной, чтобы лишний раз не испытывать татуировку. — Он показывал, что делать, произносил слова, а я… повторяла за ним. — Он добавлял что-то в воду? Настолько точечные вопросы заставили Лайю вновь начать волноваться за правильность своего поступка. — Нет, — она качнула головой, проигрывая в голове воспоминания, чтобы убедиться, что она ничего не пропустила. Ведь не пропустила же?.. — Влад, что не так? — взволнованно спросила девушка, опершись ладонью с низко опущенным рукавом на его плечо, чтобы привстать и получить возможность взглянуть на него прямо, увидеть, если он солжёт. — Говори, не молчи. Но Влад, продолжая рассматривать ее как самую прекрасную на свете картину, только загадочно улыбнулся самыми краешками губ, взял её за руку и, поднеся к своим губам, поцеловал тыльную сторону её ладони. На этот раз именно поцеловал, а не сымитировал, хоть и мимолетно. — Зачем он приходил? Его голубые глаза встретились с её карими, и всё волнение моментально выветрилось у девушки из головы, вместе со всеми связными мыслями. — Он хотел… — Лайя сглотнула, пытаясь думать в заданном направлении. — Поговорить со мной. Просил, чтобы я его выслушала. Влад вдруг напрягся, Лайя хорошо это ощутила, соприкасаясь с ним телом. С его лица в момент слетела лёгкость, сменившись привычным хмурым выражением. — О чём? Лайя вдруг отчетливо поняла, что избежать разговора не выйдет уже хотя бы потому, что она сама хотела об этом поговорить. Стараясь быть как можно осторожнее и контролировать каждое своё движение, она тщательно выбирала себе для опоры дно ванны и бортики, а не его тело. В конечном итоге у неё получилось переместиться в другой конец купели так, что они с Владом сели валетом друг напротив друга. Лайя подтянула колени к груди и обняла их руками, тщательно следя, чтобы её босые ступни не касались ног Влада. Да, он говорил и… вёл себя так, будто боли от прикосновений действительно больше не было, но Лайя предпочитала перестраховаться. Со своего нового местоположения она посмотрела на мужчину и ответила: — Он говорил тоже, что каждый в моём окружении считает своим долгом мне сообщить: что моя жизнь важна. Для очень влиятельных людей из Тетры, которые готовы увести меня отсюда даже против моей собственной воли. Ты… знаешь что-нибудь об этом? По лицу Влада пробежала тень, губы сжались в тонкую линию и даже скулы, кажется, стали выразительнее от того, с какой силой он стиснул челюсти. — Меньше, чем должен, — когда он, наконец, заговорил, то смотрел в сторону, длинные пальцы его правой руки постукивали по бортику, не издавая звука. — Меньше, чем мне положено знать. Но… после того, что тогда случилось, — он перевёл на Лайю взгляд, и девушке этого хватило, чтобы понять, о каком событии речь, — они слишком ревностно охраняли от меня свои тайны, а я не слишком усердно пытался их разгадать. Тебя… не стало, мне было незачем пытаться. Лайя медленно протянула по бортику руку навстречу его руке, коснулась самых кончиков его пальцев в столь необходимом ему сейчас жесте утешения. — Про организацию, борющуюся с тьмой… — несмело и от этого тихо вновь попыталась Лайя. — Про четырёх крылатых существ… Это правда? Из-за заданного вопроса, или просто так совпало, взгляд Влада потемнел ещё больше, тени под глазами стали глубже и выразительнее, его лицо словно осунулось и стало худее всего за пару мгновений. Сама не зная почему, больше интуитивно, чем осознанно, Лайя опустила взгляд с его лица ниже… Он сидел, также как и она, верхнюю часть его груди в таком положении не покрывала вода, и теперь вся левая сторона была в крови, сбегающей быстрыми ручейками вниз по его торсу. — Влад! — Лайя подалась к нему, но он отпрянул. Всколыхнулась вода, девушку обдало каскадом брызг — и вот она уже беспомощно смотрела ему в спину, когда он спускался с постамента. Капельки воды стекали по бескровной коже, очерчивая скованные напряжением мышцы. Он и статуя атланта в центре залы — они практически не отличались друг от друга, только вместо веса потолка на плечи Влада неподъемным грузом давили тьма и… жажда, грозя вот-вот обрушиться, окончательно сломив его волю. Пошатнувшись, он схватился за ту самую статую, пытаясь удержаться на ногах. — Я должен уйти, должен уберечь тебя, должен… — Влад… — почти без голоса проговорила Лайя, хотя на самом деле ей хотелось закричать в панике и позвать кого-нибудь на помощь. Поспешно выбравшись из воды, она бросилась к нему, стараясь поменьше обращать внимание на окружающую обстановку, но красное на белом создавало слишком сильный контраст. Он пробыл вне ванны всего ничего, но оставлял за собой кровавые следы буквально на каждом шагу, а в том месте, где он стоял, уже успела собраться целая лужица, от вида которой к горлу Лайи подкатил кислый ком дурноты. — Идём назад… — спрятав ладони в рукава, она пыталась коснуться его дрожащими пальцами, чтобы помочь, увести назад в воду, но боялась своими действиями сделать ещё хуже, и это рвало её сердце в клочья. — Влад, пожалуйста, вернёмся. В воде тебе было лучше… Лайя и не догадывалась, насколько, пока он её не покинул. Она опасливо коснулась ладонью его спины — он отшатнулся от прикосновения, как от удара, но тут же сам качнулся в её сторону, неосознанно ища контакта. — Я должен уйти… — он продолжал повторять, как мантру, хватался за эту угасающую мысль, как за последний глоток воздуха, но тело не слушалось, тело упрямо льнуло туда, где было так хорошо, где было… не больно. — Ты не можешь, — прошептала Лайя сквозь слезы. Когда она поднырнула под его руку, чтобы дать на себя опереться, чуть развернув его при этом на себя, то обомлела в шоке, забыв, кажется, собственное имя. Кровь была повсюду, она больше не мешалась с водой и медленно стекала густыми темно-красными дорожками на грудь, на живот… Метка пульсировала, словно в такт с его сердцем, источая всё больше и больше… Лайя не знала, что в человеческом теле есть столько крови. — Господи, Влад… — ее первым инстинктивным порывом было накрыть рану ладонью, зажать, но она ведь не могла! Даже этого она не могла! — Идём, — сжав трясущуюся ладонь в кулак, чтобы уберечься от соблазна, Лайя обхватила его покрытой рукавом рукой за талию, прижала к себе крепче и ступила первый осторожный шаг, молясь о том, чтобы только не поскользнуться. Но одно дело — идти по ровной поверхности, совсем другое — две высокие ступеньки постамента. Влад по-прежнему держался на ногах вполне сносно, хотя и удивительно, каким образом, потому что Лайя боялась себе даже представить, сколько крови из него вылилось в рекордно короткий срок. Возле постамента она остановилась, продолжая его обнимать. Это было мучительное оттягивание неизбежного для них обоих, и если ещё совсем недавно, когда всё казалось почти безмятежно, она думала, что им, возможно, удастся обойтись без кровавого пира, теперь всё стало очевидно. — Влад… — она попыталась подвести его к первой ступеньке и усадить, но он уверенно отстранил её руки, сделал несколько шатких шагов вперёд, споткнувшись о вторую ступеньку и едва устояв, но вот он, покачиваясь, ступил в воду и почти сразу же в неё погрузился. Лайя была уверена, что только вода удержала его от бесконтрольного падения с фонтаном брызг и вероятным риском навредить себе или расколоть ванну. Девушка ступила шаг за ним следом, но босая нога поехала на мокрой плитке, и когда она, в отчаянной попытке сохранить равновесие, опустила взгляд вниз, то поняла, что всё вокруг в кровавых разводах, что её белое платье в красных пятнах, что её пальцы… тоже в крови. От душного спертого воздуха, теперь отчетливо пропахшего железом, стало дурно, закружилась голова, и Лайя качнулась на подогнувшихся ногах, лишь в последний момент успев ухватиться за бортик. «Господи, помоги…» По жизни она никогда не была набожной, хотя и не отворачивалась от церкви, а теперь вот и вовсе, казалось, готова молиться всем богам, вспоминая молитвы, которых не знала. — Влад! — она позвала его с отчаянием, подступающим к горлу вместе с тошнотой, подтянулась руками и перегнулась через борт. Тело в воде, теперь имевшей лёгкий розовый оттенок, было уже не просто бледным, оно было белее мрамора. Мужчина лежал с закрытыми глазами, и это пробуждало в сознании Лайи совсем уж скверные ассоциации, так что она потянулась рукой к его руке под водой и в панике потрясла. — Влад! Влад, пожалуйста, открой глаза. Он подчинился, и вымученная улыбка тронула самые уголки его пепельных губ. Была ли это улыбка облегчения, или он просто старался её подбодрить, но Лайе от увиденного хотелось закричать в голос. — Зачем ты улыбаешься? — девушка всхлипнула, давясь слезами и воспоминаниями. — Ты можешь хотя бы… сейчас не улыбаться? — она помнила, как говорила это вечно жизнерадостному Аслану, в то время как Влад оставался мрачнее тучи. А теперь вот и он… туда же! Брут! — Не могу, — бескровные губы едва шевелились. — Ведь ты рядом, — он ответил ей в точности словами Аслана. Лайя подавилась безудержными рыданиями. Перегнувшись через бортик сильнее положенного, она упала в воду, сверху на Влада, и теперь ей было абсолютно всё равно, что случится. Это неважно. Главное, что рядом с ней ему… легче. — Значит, я буду рядом, — ни на миг не забывая о метке, она сместилась на правую сторону его груди, повернувшись чуть боком, чтобы удобнее видеть. — Не прогонишь, — она отчаянно всхлипнула. — Обернись самым страшным собой, я никуда не уйду. Никогда! Влад молчал. То ли не находил слов, то ли ему просто не хватало сил говорить. Так, в абсолютной тишине, не нарушаемой с его стороны, кажется, даже дыханием, прошло некоторое время, прежде чем Лайя решилась её прервать. — Ты был честен со мной и сейчас ты передо мной обнажен, — под поверхностью воды девушка выводила подушечками пальцев абстрактные узоры на его ребрах. — Разреши и мне быть честной с тобой. — Честнее тебя… я не встречал никого за все шесть веков, — голос Влада был не громче шёпота. — Значит, мне должно быть стыдно… — она приподняла голову и вгляделась в его лицо, ставшее гипсовой маской. Его глаза были закрыты. — Я затеяла всё это, чтобы побыть рядом с тобой, да… но не только. Я… — Влад резко открыл глаза, и слова застряли у Лайи в горле, ей пришлось насильно и громко сглотнуть, чтобы договорить: — Я хочу предложить тебе свою кровь. Влад не вскинулся и не попытался вновь сбежать, как можно было ожидать, он даже ничего не ответил, только едва заметно качнул головой, выражая отрицание, и снова закрыл глаза. А Лайя наблюдала, как дрожали его сжатые челюсти. Казалось, ещё немного усилия — и выкрошатся зубы. — Влад, я в порядке. То есть… Из моей плоти не торчит клинок, я не умираю. Ты сможешь взять немного, не навредив мне. Это ведь лучше, чем кровь из пакета… — Немного, — Влад цедил слова сквозь зубы, — я взял у Лео. И после этого он почти сутки пробыл без сознания. Лайя знала, что бьёт ниже пояса, и она ненавидела себя за это, но ей важно было узнать его реакцию, степень его категоричности, и если она увидит хоть малейший намёк на то, что его можно убедить, она не прекратит пытаться. — А если я сделаю это намерено? Если я… поранюсь, ты сможешь удержаться? — она зажмурилась и затаила дыхание в ожидании бури. Но бури не последовало. Влад лежал без движения и молчал. — Ты этого не сделаешь, — наконец, произнёс он, и в тихом голосе его звенела сталь. — Не сделаю, — спокойно согласилась Лайя. — Порез будет заживать дольше, чем твой укус, а я не хочу, чтобы ты потом терзался, — девушка осторожно перевернулась, прижавшись одетой частью себя к его обнаженному торсу. Ей необходимо было понимать его состояние, видеть его готовность уступить. Казалось, что на долгую борьбу у него не осталось сил, по крайне мере, внешне, но внутренне… внутренне она была уверена, он проклинал разом всех богов и бесов, и самого себя в первую очередь. — Ты видела, кто я… что я такое, Лайя! Зачем продлять такую… жизнь? — Затем, что ты всё равно не умрёшь, а лишь позволишь тёмной силе изувечить тебя ещё больше. Пожалуйста, Влад, пожалуйста… — Лайя с мольбой вгляделась в его бесцветные глаза, из которых, казалось, вместе с вытекшей кровью исчезла вся синь, вымерзла, превратившись в белые ледяные кристаллы. — Избавь меня от нужды видеть то, что с тобой будет. Позволь мне это остановить. Я ведь здесь, я жива, я рядом, я… могу тебе помочь. Ты просто должен мне поверить. — Я тебе верю, — Влад прижал её ладонь своей. — Всегда верил. Но себе — нет. Я погубил тебя однажды, я не смогу выдержать это снова. — Я знаю, — она продолжала смотреть ему в глаза, протянув руку к его щеке, но не касаясь, держа на безопасном расстоянии. — И я не позволю тебе этого. Мне всё равно, кому ещё нужна моя жизнь, мне достаточно знать, что она… тебе нужна. Пожалуйста, — Лайя медленно провела пальцем вдоль линии его губ, не касаясь. — Пожалуйста, попробуй мне довериться. Один раз. Клянусь, я тебя не разочарую… — Ты сведёшь меня с ума быстрее, чем произойдет что-либо ещё, — Влад шумно втянул носом воздух и попытался изменить положение, но был слишком измождён, к тому же придавлен девичьим телом сверху. Осознав его намерение, Лайя тут же сдвинулась, давая ему больше свободы. Мужчина ухватился обеими руками за бортики и рывком сел, но не успел мир перед его глазами перестать вращаться, как Лайя безжалостно перекрыла ему обзор, оказавшись ближе вытянутой руки. Она присела ему на бедра, свободно положив руки по обеим сторонам его плеч. Его воля, его рассудок угасали с каждым мгновением, и уже почти не осталось отрезвляющего страха за её драгоценную жизнь, была только алая пелена желания и жажда, столь невыносимая, какой он за собой не замечал, кажется, ещё никогда. — Всё хорошо, всё хорошо… — твердила Лайя, оглаживая его плечи покрытыми тканью ладонями. Ей показалось, что теперь они были мокрыми не только от воды, но и от пота, всё его тело била крупная дрожь, будто в лихорадке. — Всё будет хорошо, — заглянув в его потемневшие глаза и ещё успев поймать в них угасающий отголосок человечности, Лайя осторожно поднесла руку к его разомкнутым губам. — Просто слушай мой голос. «Прости меня», — он сказал это без слов, одним взглядом, затем его лицо изменилось, и с гортанным рычанием голодного зверя он опустил голову, впился в ее запястье, не убирая тонкого рукава. Лайя не смогла сдержать потрясенного: «Ах!», когда кожу опалило резкой болью, но, совладав с собой, больше она не издала ни звука. Она продолжила гладить свободной рукой его плечо, кончиками пальцев ловя на коже капельки пота и воды. Боли почти не было, ей даже начало казаться, будто она могла бы выдержать и дольше, дождаться, пока ему будет достаточно, но… она ведь обещала. И на данный момент она была обязана помнить об этом обещании за двоих. — Влад, — окликнула Лайя, чуть крепче сжав его плечо. — Влад, достаточно, — она слегка потянула его в сторону, и боль в запястье моментально вернулась, вместе с лёгким чувством онемения от того, с какой силой он сжимал её руку. — Достаточно, — девушка запустила ладонь свободной руки в его растрепавшиеся волосы. — Хватит! Когда она уже собиралась попытаться отдёрнуть руку, Влад неожиданно сам её отпустил, и когда сильная хватка исчезла, Лайя качнулась в противоположную сторону. Влад моментально снова её поймал, прижав к себе одной рукой. Лайя едва успела прикрыться предплечьем здоровой руки, чтобы в последний момент между её лицом и обнаженной кожей его груди оказался спасительный барьер. — Прости меня… — голос Влада звучал едва узнаваемым хрипом откуда-то из глубины его дрожащей груди, но Лайя не заостряла внимания, пообещав себе привыкнуть. — Прости меня, любовь моя. Мне так жаль! Осторожно выглянув из своего укрытия на мужском плече, девушка посмотрела на свою правую руку. Увиденное её не отпугнуло, только всколыхнуло недавнее воспоминание и утвердило в мысли, что всё может… может быть сделано аккуратно и без чрезмерного вреда. На запястье у Лайи красовалось не рваное месиво, а два аккуратных, почти не кровоточащих отверстия, таких же, какие были на шее у Лео. — Со мной всё в порядке, — поспешила убедить Лайя, медленно, боязливо подняв взгляд к его груди. Он сидел, и татуировку не покрывала вода, но, казалось, будто она кровоточила уже не так сильно, ручейки, что текли от неё вниз, были бледно розовыми, сильно разбавленными водой. Девушка робко подняла взгляд ещё чуть выше, к его окровавленным губам и осторожно поднесла ладонь к его лицу в успокаивающем жесте. — Всё хорошо. Влад зажмурился и прижал кулак к губам, словно ещё пытаясь справиться с собой, но его тело больше не било дрожью, от него исходило лёгкое, приятное тепло. — Они опоили тебя чем-то, — Влад утверждал, не спрашивал. — У твоей крови… травяной привкус. — Сандра сказала, что это поможет тебе остановиться, — Лайя почувствовала легкий укол разочарования от того, что он заострил на этом внимание. — Очень плохо, да? — Я только что пил твою кровь, а ты спрашиваешь, плохо ли мне? — в голосе Влада крайняя степень изумления мешалась с осуждением. — Я ранил тебя, Лайя! Но вместо того, чтобы переживать о ране, ты сидишь со мной в окровавленной воде и заботишься о моих… предпочтениях. Он медленно протянул руку к её поврежденному запястью, но не коснулся. А Лайя в это время прижала здоровую руку к груди и украдкой коснулась колье. Понадобилось совсем немного времени, прежде чем она почувствовала лёгкое успокаивающее тепло, окутывающее её изнутри и снаружи, а две аккуратные ранки на её правой руке стали светлеть и выравниваться, сливаясь по рельефу и цвету с остальной кожей. Когда от повреждения не осталась и следа, она осторожно покрутила запястьем, проверяя чувствительность. Не осталось ни боли, ни онемения. Лайя не выдержала переполнившего ее безграничного восторга и заливисто рассмеялась. Влад ее настроения не разделил. Он резко вывернулся из-под девушки так, что теперь она сидела на дне, а он нависал над ней сверху. — Что они сделали? — его голубые глаза светились непониманием и зарождающейся злостью. — Чем они тебя напоили?! Ответь мне, Лайя. Но Бёрнелл лишь спокойно коснулась переплетенных ремешков у себя на шее, пытаясь повернуть украшение так, чтобы стал виден камень. Скрывать его больше не имело смысла. — Это не травы, — сказала Лайя с улыбкой. — Это камень Балаура. Он вылетел из трещины в скале той ночью. Позже оказалось, что он не только красивый, но ещё и целительный. Влад смотрел на неё, и в голубых глазах его отражалась такая гремучая смесь чувств, в которой Лайя растворялась, словно море в океане. Потакая притяжению, она, как завороженная, потянулась к его окровавленным губам и… не удержалась, коснулась в невесомом поцелуе. — И тебе не противно? — он отшатнулся назад, по-прежнему гипнотизируя её взглядом. — Вот это всё? — Влад плеснул рукой по воде. — Я в крови, ты в крови, у тебя на шее магический камень, потенциально дающий мне возможность проделывать с тобой это… немыслимое зверство бесконечное количество раз. — Мне не противно, — уверено ответила Лайя, не в силах сдерживать улыбку. — Мне радостно, ведь тебе лучше. Смотри, у тебя даже появились силы меня отчитывать. Пока не знаю, каково твоё идеальное состояние, но это, определенно, хорошее начало. — Ты сведешь меня с ума, — повторил Влад свои недавние слова и, накренившись вбок, рухнул в воду, сперва сдвигая Лайю вплотную к бортику, а затем утягивая её на себя, так, что они снова оказались прижаты друг к другу под водой. — Это ненормально. Лайя помолчала, обдумывая сказанное, а затем просто пожала плечами. — Это выход. Хоть и временный, но хороший выход, — девушка играючи провела теперь уже левым запястьем в опасной близости от его губ. — Осталось мне только научиться освещать воду без посторонней помощи, и ты можешь даже не стараться убедить меня, что это ненормально. Влад поймал её руку за кружево рукава, поднёс к своим губам тыльной стороной ладони и на мгновение прикоснулся губами. — Госпожа Басараб, вы играете с огнём. «Или с Дьяволом…» — подумала Лайя, но вслух промолчала, решив не задевать больше двух опасных струн за раз. Обсудить сказку Ноэ и пророчество Сандры они ещё успеют. На повторный укус Владу решиться оказалось ещё сложнее, чем на вынужденный первый, когда он не знал о камне Балаура. Лайе долго пришлось его убеждать и уговаривать, вода уже давно остыла, а во времени она безнадежно потерялась ещё до прихода в эту залу. Пока Влад в очередной раз пил её кровь и её силу, Лайя отстраненно думала о том, утихла ли снаружи буря, наступил ли рассвет. Чем был занят Лео и не искал ли он её сейчас по всему замку с мечом наперевес, угрожая снести Ноэ голову? — Знаешь… — задумчиво начала девушка, на этот раз не останавливая его, не пытаясь оттянуть от своей руки или вырваться, просто говоря с ним, давая ему слышать свой голос. — Скоро нам придётся показаться на глаза остальным, иначе они дружно заявятся сюда. Влад ответил ей намного позже, когда смог вернуть себе контроль и отдышался, попутно убедившись, что рана на руке Лайи светлеет и заживает. — В княжеские покои, особенно… такие, — Дракула обвёл взглядом залу и выдал совершенно серьезно, — без позволения не заявляются. Особенно, если хозяин покоев… не один. — И каково же наказание за неповиновение? — украдкой взглянув на его лицо, Лайя не удержалась, протянула руку и дотронулась пальцами до упавшей на лоб влажной прядки-чёлки, такой знакомой ей по образу молодого Влада из прошлого. — Ты не захочешь знать, — уклончиво ответил Влад, но она совершенно точно расслышала в его голосе игривую веселость. — Да брось. Не на кол же за такое сажать… — она резко осеклась, едва поняла, что озвучила это вслух. — «Такое» — это честь Госпожи, — голос Влада вновь приобрёл холодность стали. — Твоя честь, Лайя, а за неё я… не только на кол сажал, — и хоть глаза его улыбались, Лайе почему-то казалось, что он говорил совершенно серьёзно. — А как же честь Господаря? — девушка попыталась увести разговор в сторону от своей персоны. — А я бесчестен, причём, давно, так что тут наказывать не за что. Лайя собиралась со всей пылкостью оспорить это утверждение, когда Влад вдруг ощутимо напрягся и замер, а на её попытку узнать, в чём дело, вскинул ладонь, призывая умолкнуть. Тихим плеском всколыхнулась вода — мужчина изменил позу, сел, поджав ноги к груди, и столкнул Лайю вбок, к дальнему бортику, за себя. Его взгляд был обращён на вход. «Ну, нееет, мы ведь всего лишь поговорили об этом…» — Бёрнелл слышала утверждение, что мысль материальна, но не до такой же степени, в конце концов. — Влад, только не… — Лайя так и не озвучила свою просьбу никого не карать. Одна из дверей медленно открылась, и в образовавшуюся щёлку, как мышь в амбар, проскользнула миниатюрная фигурка в чёрной форме. — Господин Влад… — непредвиденная гостья по инерции ступила еще один шаг вперед, а дальше застыла, как вкопанная, ее глаза медленно задвигались по окружности залы. Лайя хорошо представляла, что она сейчас видела: лужи крови, кровавые следы, разводы и двое… окровавленных людей в кровавой воде. Но девушка не спасовала, не упала без чувств и даже не подняла крик. Вперив глаза в пол, она отвесила быстрый поклон и принялась торопливо объясняться: — Господин Влад, прошу меня простить, меня мистер Ноэ прислал. Там… благородные господа настойчиво требуют с вами встречи. Они отказываются ждать, грозят войти силой. — Влад… — у Лайи всё оборвалось внутри, а сердце сковала железная хватка такого знакомого, изнуряющего предчувствия беды. Она вцепилась в плечи мужчины, интуитивно отказываясь выпускать его за пределы видимости. Однажды им уже пришлось расстаться, и это расставание продлилось для неё почти шестьсот лет. — Я с тобой, я пойду с тобой, пусть они увидят, что я в порядке… Ещё ничего не ответив ни ей, ни бесцеремонной горничной, Влад уже старательно расцеплял девичьи руки на своих плечах, выбираясь из объятий. Затем он повернулся к Лайе, наклонился к её уху и прошептал: — Ноэ никогда не послал бы с подобным донесением горничную, — он посмотрел девушке в глаза и очень четко проговорил, удостоверяясь, что она слышит и правильно воспринимает каждое его слово. — Мне нужно, чтобы ты осталась здесь, Лайя, — Влад опустил мрачный взгляд на воду, которая уже давно была неприемлемой температуры и перестала быть чистой, но выбора не было, — в этой ванне. Знаю, тут холодно, но об этом мы позже обязательно позаботимся. Пожалуйста, девочка моя, сделай, как я велю.