Светлая королева

      Авантюрное настроение Ноэ каким-то образом передалось и Лайе, она почувствовала прилив сил и воодушевления, азарт желания сыграть в предложенную игру и непременно победить. Девушка тоже наклонилась к Локиду ближе и вполголоса, словно они уже перешли к обсуждению злодейского плана, спросила: — Зачем тебе всё это, Ноэ? По лицу мужчины было очевидно, что вовсе не этого вопроса он ждал. — Люблю неоправданные риски, — небрежно бросил Ноэ, надеясь этим удовлетворить Лайю. Что ж, она ему это позволила, хотя ответ звучал явной отговоркой и девушку ничуть не убедил. — Так и что мне нужно делать? — Лайя вдруг совершенно растерялась, хотя и понимала, по роду профессии достаточно посвящала себя деловой сфере, пусть и не криминальной, что если Ноэ брал её к себе в подельницы, то явно ждал от неё инициативы и самостоятельных действий, а не тупого повиновения. — Я имею в виду, ты ведь знаешь его повадки, его тёмные предпочтения, у тебя было больше времени о них узнать. У тебя есть какой-то план? — Лайя, не разочаровывай меня. Если бы вопрос решался одними моими знаниями, я бы не стал устраивать всю эту прелюдию, — Ноэ обвёл взглядом комнату, задержавшись на сервированной официантской тележке, — а просто поставил бы тебя перед фактом, что нужна твоя кровь. А ты бы просто согласилась, и это здорово сэкономило бы всем время. Лайя осеклась и умолкла, потупив взгляд, а в глубине души ощущая ещё большую растерянность. Ноэ внимательно за ней наблюдал, она чувствовала его взгляд на себе, даже когда отводила глаза, и от этого было ещё хуже, ведь она не знала, какое её действие могло заставить его передумать. — Ты ведь уже делала это раньше. — На грани смерти! — возразила Лайя резче, чем ей бы того хотелось, вскинув на Ноэ взгляд и уверенно встретившись с ним глазами, желая непременно позволить ему увидеть всё, почувствовать всё, что творилось сейчас в её душе. — Мои дни уже были сочтены, мою жизнь было не спасти, отдаваясь ему тогда, я и не мечтала выжить. Ноэ вдруг подлетел к ней так стремительно, что Лайя отпрянула в неконтролируемом страхе. Но он протянул ей руку, медленно, доверительно, невесомо коснувшись пальцами её подбородка и заставляя снова смотреть на него прямо. — Запомни одну истину, — поучительно произнёс Ноэ, — повторяй её как мантру или молитву, Лайя. Владу сейчас нужна кровь, несомненно, но гораздо больше, чем кровь ему нужна ты, — мужчина отпрянул и отошёл, его лицо приобрело исключительно деловое выражение. Он оправил костюм и стал неторопливо расхаживать по комнате. — Сейчас на дворе не пятнадцатый век. Злые предатели-соседи не плетут заговоры у вас на заднем дворе и не ломятся в замок с мечами, так что условно предположим, будто смерть от чьих-то чужих рук тебе не грозит. Опять же, по причине того, что на дворе двадцать первый век, людской медицине кое-что известно о том, как спасать людей от потери крови. И на этот раз, в отличие от недавних событий, когда пришлось тебя реанимировать, я потрудился достаточно изучить матчасть о человеческих потребностях, прежде чем в очередной раз рисковать быть убитым без суда и следствия. Причём, как Владом, так и вашим общим… удобным другом. — Ты ведь не всерьёз думаешь, что Влад… — Я предпочту рассмотреть все варианты, что и тебе советую. У тебя ведь первая группа крови? Положительный резус? — Да, но при чём тут… — Прекрасно, значит, из вашего городского госпиталя я позаимствовал именно то, что нужно. — Ноэ, подожди секунду, — Лайя выбралась из-под одеяла, которое давно искомкала вдоль и поперёк и тоже зашагала по комнате. Так создавалась иллюзия хоть какой-то деятельности, и становилось немного легче. — Умоляю, не смейся сейчас над моей глупостью и ни в коем случае не думай, что я струсила и хочу отступить, но… почему Владу нельзя дать донорскую кровь? — М-даа, тем непросвещенным временам, в которые ты прожила свою прошлую жизнь, определенно не хватало некоторых знаний, — Ноэ смотрел на неё совершенно серьезно, без тени насмешки или упрёка. — Впрочем, ими и сейчас, в век прогресса, мало кто владеет. Помнишь, я говорил, что главная ценность в любом из миров — это энергия? Так вот, кровь — тоже вид энергии, причём, весьма качественной и востребованной, но лишь до тех пор, пока не остыла и находится внутри живого человека, содержит коктейль из мыслей, эмоций, всего того, что формирует человеческую душу. Кровь, запаянная в стерильный пакет, лишается всего этого, становясь немногим полезнее воды. Во всяком случае, для тех, кто в силу своей природы использует её в пищу. Лайя какое-то время молчала, переваривая услышанное, а затем обернулась к Ноэ. — Спасибо, — горячо и искренне поблагодарила девушка. Локид в ответ посмотрел на нее удивленно, и Бёрнелл пояснила: — За то, что делишься со мной информацией. Это очень для меня важно. — А как мне важно, чтобы ты понимала, на что соглашаешься! — Ноэ широко улыбнулся и потёр ладонью об ладонь. Лайя старалась игнорировать бесовскую натуру собеседника и поменьше отвлекаться на провокации, чтобы не потерять нить разговора. — Значит, ты предполагаешь, что Влад возьмёт больше, чем для меня безопасно? — Очень надеюсь, что нет, иначе всё это станет опасно уже для меня, и именно на этот счёт я предпочту перестраховаться, чтобы твой темпераментный друг с его не менее темпераментным лысым питомцем не попытались в очередной раз отгрызть мне голову. А вообще, всё напрямую зависит от тебя и того, насколько вы с Владом в его нынешнем состоянии… сблизитесь, — он умолк, закончив мысль, но затем, переосмыслив звучание сказанного, счёл необходимым внести ясность: — Я про духовное единение. — А есть такой шанс? — Лайя отошла к окну и задумчиво вгляделась во мрак по ту его сторону. Время снаружи должно было близиться к рассвету, но светлеть, по-видимому, не собиралось. — Я ведь не смогу просто взять и в один момент… приказать ему остановиться, он же… а я всего лишь человек. Ноэ смотрел на хрупкий женский силуэт, на ссутуленные в напряженном раздумье худые плечи, одетые в помятую со сна вчерашнюю блузку, и думал о том, что ему довелось увидеть в потустороннем мире за гранью и так ли вписывается то, что он увидел, в легкомысленное определение «всего лишь человек». — Ты только не пойми неправильно, — Лайя резко обернулась, взволнованно обхватив себя руками, и принялась торопливо оправдываться. — Я не боюсь того, что он со мной сделает, я… боюсь того, что это… может сделать с ним, когда он осознает, что навредил мне. Ведь я хочу помочь ему, а не причинить ещё большую боль. Ноэ медленно к ней подошёл и осторожно положил ладони на дрожащие плечи, заставив смотреть на себя. — Помни об этом своём желании, мой буквально незаменимый арт-директор, и ни на мгновение не позволь себе забыть. И если сделаешь всё так, как научит тебя твой неугомонный чертяга-босс, — Ноэ криво усмехнулся, — возможно, в конце концов, Влад даже меня не возненавидит. Давай… — Локид ненавязчиво подтолкнул девушку к двери в противоположной стене комнаты, за которой скрывалась ванная. — Удели себе немного времени, Лайя. Важно, чтобы ты не выглядела, словно пленница перед смертной казнью, проведшая ночь в темнице. А я пока схожу, проверю, как там наш буйный товарищ. Ноэ убрал руки с её плеч, и Лайя отступила от него на несколько шагов, но, повиновавшись внезапному внутреннему порыву, резко обернулась, машинально снова потянувшись к нему, чтобы он не исчез в излюбленной своей манере. — Ноэ… — девушка помедлила, решаясь на вопрос. — Скажи честно, зачем ты всё это делаешь? В чём твоя выгода? То есть, мы ведь оба знаем, кто ты на самом деле, и… — она не договорила, боясь затронуть темы, её не касающиеся. Но Ноэ не выглядел оскорбленным или обиженным, он смотрел на неё какое-то время абсолютно непроницаемым взглядом, словно напряженно что-то обдумывал, что-то взвешивал на воображаемых весах, на что-то решался. Его разноцветные глаза мерцали потусторонним огнём в полумраке. Наконец, он заговорил. — Когда-то очень-очень давно я слышал одну сказку. Нет-нет, постой, — он поднял вверх ладонь в жесте, призывающем не делать поспешных выводов, — ты не подумай, я не издеваюсь и не шучу. Бесы тоже вырастают на сказках, пусть у них зачастую бывает более… кровожадный сюжет. Так вот, о той сказке… В ней говорилось о правителе благородного происхождения. Могущественном и ужасном, но при этом справедливом и уважаемом. Высшими силами этому правителю предречено было занять Великий тёмный престол, дабы справедливо править тёмным миром и всеми существами, в нём обитающими. Править так, чтобы непременно способствовать сохранению баланса и согласия между тьмой и светом. Но у правления этого имелся ряд обязательных условий, каждое из которых было трудноисполнимо само по себе и почти невозможно в своей совокупности. В особенности, одно из них… — Ноэ на правах талантливого рассказчика, отнюдь не лишенного актерского мастерства, выдержал интригующую паузу, прежде чем продолжил. — У правителя этого должна была быть… супруга, да только не первая попавшаяся ведьмочка с титулом, а великая госпожа царственных кровей, которая стояла бы за плечом своего господина и оберегала бы его душу, дающую ему право на верховную власть. Голос Ноэ не был лишен эмоций, но изрядная доля отстраненности от сюжета все же присутствовала, будто он и впрямь рассказывал всего лишь далекую от реальности сказку, в то время как Лайя медленно пятилась назад от каждого его слова, как от удара, пока не врезалась в кровать и не осела на неё в немом шоке. — Сам всегда думал, что это не более чем выдумка, — словно в упор не замечая реакции слушательницы, рассказчик невозмутимо продолжал. — До той ночи в лесу, у скалы Балаура. Я ведь собственным нутром чуял, насколько велик был его праведный гнев. А ты смогла погасить его, свести на нет всего парой слов. Одним своим присутствием ты уняла ненависть того, кто копил её в себе веками, выплавлял её в себе как искусный кузнец, из лишений, предательств, гонений и боли. — Но я не… Я ничего не… — после многочисленный жалких попыток Лайя так и не смогла подобрать слов. Ноэ словно только сейчас осознал свою чрезмерную откровенность и ее вероятные последствия. Он посмотрел на девушку и снисходительно добавил: — Ты вправе считать услышанное сказкой, так, пожалуй, будет даже лучше для твоего… человеческого воображения. Отпусти ситуацию, Лайя, ты и так уже прыгнула выше головы. Пусть теперь попрыгают другие. Тот потайной уголок сознания девушки, в который всякий раз отправлялись мимолетные намёки Локида, оставаясь без должного внимания, в один момент переполнился. — Но кто? — воскликнула Лайя. — И что за постоянные отсылки ты даёшь вскользь, считая, будто я не замечаю? Но Ноэ уже исчез, погруженная в полумрак комната опустела, а обратную сторону окна облепили летучие мыши, издающие мерзкий скрежещущий звук по стеклу. Лайе показалось, что ещё немного это продлится, и она сойдёт с ума. В попытке отсрочить этот момент, девушка влетела в ванную комнату так, будто за ней кто-то гнался, и закрылась изнутри на замок. Она пыталась отдышаться… Надышаться, как перед смертью. Вода из включенного душа лилась, лилась и лилась, медленно, но верно смывая сомнения в собственном душевном здоровье, панический страх и догадки одна чудовищнее другой. Постепенно перед мысленным взором Лайи переполняющийся чёрный источник превратился в кристально-чистый водопад, текущий с высоты утеса в своей размеренной силе и надежно скрывающий девушку от всех ужасов внешнего мира. «Он обожает плавать… — в мыслях Лайи вдруг промелькнуло отчетливое воспоминание, озвученное голосом Ноэ, и она распахнула глаза. Вода моментально залила всё лицо, заставив девушку зажмуриться и плотнее сомкнуть губы. — Это то немногое, что его успокаивает…» — по телу самой Лайи вода струилась маленькими ручейками, окутывая теплом и ощущением уюта. Слова Ноэ постепенно обретали смысл, несколько более глубокий, чем был доступен Лайе изначально. А в её голове на месте еще недавней абсолютной пустоты красочными картинами вырисовывался тот самый план, которого она не добилась от Локида. И от осознания того, что она начинает понимать, что и как ей нужно делать, Лайя успокаивалась, к ней медленно возвращалась спасительная иллюзия контроля над происходящим. Выйдя из ванной, Лайя очень тщательно и придирчиво взялась за выбор одежды, который на деле оказался не так-то прост, даже учитывая то, что девушка всегда делала это интуитивно и никогда над этим не заморачивалась. Сейчас заморочиться было просто необходимо, потому что она всё ещё не могла прикасаться к нему, не причиняя страданий, а нельзя было представить ничего более сложного, чем избежать прикосновений в воде, куда не очень приятно было лезть полностью одетой. В конце концов, девушка смирилась с тем, что выбора у неё по сути то и не было. Из того, что нашлось в её чемодане, с которым она приехала в замок, был всего один купальник, да и тот слишком откровенный даже несмотря на то, что слитный. В пятый, наверное, раз Лайя передвигала вешалки в шкафу, уже совершенно бесцельно рассматривая то, что выучила наизусть, как вдруг, пропустив очередную вешалку, девушка замерла. Она могла поклясться, что еще минуты две назад этого не было, как не было ничего подобного в её гардеробе. Сбитая с толку и удивленная, Лайя вытащила неожиданную находку ближе к свету. На бархатной черной вешалке и шелковых белых тесёмках висело… наверное, платье, или, скорее, это можно было назвать чем-то вроде винтажной ночной сорочки, хотя в современном мире в подобном абсолютно без стеснения можно было появиться в общественном месте и прослыть модницей. Лайя опасливо потрогала находку, желая лишний раз убедиться, что она не развеется дымкой у нее между пальцами. На ощупь ткань казалась тонкой и очень легкой, но при этом почти непрозрачной, а крой — достаточно свободным, но не мешковатым. Лента затейливого белого кружева опоясывала талию, оно же обрамляло неглубокое декольте на запа̀х и спущенную линию плеча. Свободные длинные рукава струились вниз, заканчиваясь фонариками из того же кружева в районе манжет. Юбка тоже была длинной, ещё не примерив, девушка была уверена, что она полностью закроет ей ноги. Кроме сорочки, сквозь её ткань на свету угадывались едва заметные очертания… комплекта нижнего белья. Лайя зарделась от смущения, ее резко бросило в жар, а щёки вспыхнули. Вовсе не потому, что бельё было излишне вызывающее или с ним ещё что-то было не так, кроме, наверняка, его умопомрачительной дороговизны, а потому что… Ведь это всё Ноэ, который ну никак не мог без своих фокусов и «красивых фасадов». Чертов сводник, причём, в буквальном смысле этого слова! Чёрт во плоти, знающий всё, обо всех, всегда! И эта его полная осведомленность насколько же пугала, настолько восхищала. Погруженная в эти мысли, Лайя задумчиво сминала в пальцах шёлковое кружево, когда её взгляд привлёк листок бумаги под чашкой чая на столике, появившийся, как и всё остальное, из воздуха. «Урок первый, — гласил витиеватый чернильный почерк автора записки. — Стань для него прекрасным подарком в восхитительной обертке, Лайя, а не добычей в загонной яме. P. S. Заплети волосы». Дочитав короткое послание, девушка машинально коснулась своих влажных после душа прядей. Затем посмотрела в очередной раз на подобранный для неё наряд. Он, несомненно, идеально подходил, в нём удивительным образом учитывались все нюансы того, что им предстояло, ко всему прочему, он бесспорно был красив, той самой особенной красотой, которая удивительным образом всегда привлекала Лайю в винтажном стиле. И все же, глядя на всё это — официантскую тележку, наряд, инструкции в записке, Лайе начинало навязчиво казаться, будто её тщательнейшим образом готовили к какому-то ритуалу, суть которого ей самой было не дано постичь. Но все же она послушно оделась и, сев перед зеркалом, принялась в задумчивости расчесывать волосы. Она размышляла над всеми теми бесконечными намёками, вскользь оброненными в её присутствии словами и их вероятным значением, когда в дверь её комнаты постучали. Девушка вздрогнула от неожиданности и обронила расческу. Это не мог быть Ноэ, он бы ни за что не изменил своей привычке эффектного появления. И не Влад… «Лео?» — сердце девушки на мгновение замерло, взгляд заметался в панике. Её одежду разве только слепой мог посчитать простым нарядом для сна. Если Лео увидит её… такую, то обо всём догадается, и ни за что не позволит, как Влад сам бы не позволил, если бы знал, что они замышляли за его спиной. Стук повторился. — Лайя, это я, Сандра, — раздался приглушенный дверью голос. — Можно войти? Бёрнелл с облегчением выдохнула и побежала открывать. — Сандра! — едва пропустив гостью за порог, Лайя заключила её в радостные объятия. Раньше ведь они так часто проводили время вместе, стабильно не меньше пары часов в день, а теперь, когда всё так резко изменилось, завертевшись в водовороте таинственных событий, Лайя успела забыть, когда в последний раз они болтали не о мистике, а о чём-то посредственном, женском. — Ты меня сейчас задушишь, — беззлобно упрекнула подругу Сандра и осторожно высвободилась из объятий. — Знала бы я раньше, что ты так отреагируешь, давно бы попросила Ноэ меня… подменить, хотя бы на полчасика. Сандра вдруг отвела глаза, будто смутившись сказанного, Лайя же, наоборот, присмотрелась к подруге более внимательно и только сейчас заметила, насколько уставшей, бледной и словно бы немного потерянной была девушка. Под её глазами лежали темные тени, одежда выглядела помятой, а волосы были убраны в неаккуратный пучок. — Подменить? — Лайя подвела подругу к кровати. — Сандра, как давно ты спала? — Да некогда мне в кровати разлеживаться, Лайя! — тут же начала оправдываться Сандра. — Господину… — она осеклась. — Владу нужна моя помощь, а я на деле оказалась настолько некомпетентна, что мне даже стыдно. Сила вроде есть, немерено, как Ноэ говорит, да только толку-то, если применять я её не умею. Это Илинка выросла на бабкиных книгах, а я в это время легкомысленно по миру разъезжала. Теперь же, когда настал час… — посмотрев на свои дрожащие руки, Сандра опустилась на кровать, и голова её совсем поникла. — Я простых заклинаний вспомнить не могу. Когда с Владом… всё это случилось, мне пришлось Илинке звонить за советом, и с тех пор мы с ней почти круглосуточно на созвоне, она мне подсказывает, что да… как. — Всё в порядке, Сандра, — Лайя присела рядом с подругой и коснулась ладонью её плеча в надежде утешить и поддержать. — Ты умница! Никто ведь не ожидал, что эта… сила к тебе перейдёт. Ты прекрасно справляешься, учитывая, — Лайя поджала губы, размышляя, как бы сказать так, чтобы самой не стало мучительно больно, — как быстро всё изменилось. Для всех нас. К тому же, у тебя есть Илинка… — Лайя вдруг осознала, что именно смутило её в предыдущих словах подруги. — Погоди, ты сказала, вы… созваниваетесь? То есть, по телефону или… у вас есть какие-то особые… — Нет, — Сандра улыбнулась на попытки Лайи подыскать определение. — Илинка больше не обладает силой, только знаниями, поэтому теперь между нами исключительно… немагические средства коммуникаций — телефон, интернет… да благослови Всевышний их создателей. — У Лео пропал сигнал сети, когда мы оказались вблизи замка. Он сказал, это из-за бури. Будто в подтверждение догадки за окном блеснула молния. — Да, Влад… Когда он не хочет никого видеть и слышать, это его желание предельно абсолютно и распространяется, выходит, даже на спутниковую связь. Но с этим Ноэ помог разобраться, когда понял, что без помощи сестры от меня проку мало. — Ноэ… — задумчиво протянула Лайя. «Снова он выручает! Что бы где ни грозило пойти прахом, разойтись по швам и лопнуть, Ноэ обязательно окажется рядом, чтобы это исправить. А точно ли он бес? Ведь если это правда, в познаниях человечества о бесах зияла огромная брешь, заполненная фальшью». — Да, он… довольно сильно изменился с тех пор, как подстроил атаку на замок в Румынии, — Сандра вновь и вновь, сначала украдкой, а потом и совершенно открыто рассматривала Лайю, пытаясь поймать то ускользающее чувство глубоко внутри себя, что трепетало всякий раз, стоило ей взглянуть на подругу, на её одежду, длинные распущенные волосы цвета горького шоколада… Такой её образ будоражил сознание Сандры, заставляя сердце замирать. — Сандра? — в очередной раз поймав на себе взгляд, Лайя посмотрела на неё вопросительно, и девушка мгновенно осеклась и отвела глаза. Она, конечно, знала, зачем всё это затевалось. Даже если бы Ноэ ей не рассказал, она бы, наверняка, сама обо всём догадалась, увидев Лайю… вот такой — копией себя из прошлого. Она знала, догадывалась и… смиренно молчала, ничего не говоря, потому что, ещё не до конца вспомнив себя прошлую, Сандра уже хорошо знала своё место и понимала, что у неё нет и никогда не было такого права — вмешиваться в происходящее между Господином и Госпожой. — Нет-нет, я просто… извини, — взгляд Сандры упал на расчёску на коленях Лайи. — Помочь? — девушка робко улыбнулась. — Могу что-нибудь тебе заплести? — Ох, было бы здорово! — Лайя ухватилась за предоставленную возможность, как за спасительную соломинку, которая помогла бы избежать тяжелого разговора о том, что ей предстояло. Сандра, казалось, понимала её без слов, поэтому тоже позволила мимолетному воодушевлению себя увлечь и отвлечь от тяжелых мыслей. Она взяла расчёску, лежавший рядом кисетик с мелкими заколками и резинками и, разувшись, запрыгнула на кровать позади Лайи. Она расчёсывала густые, слегка вьющиеся локоны, перебирала их пальцами… Лайе было приятно и очень знакомо это чувство, от него веяло домом, детством и юностью, когда ей точно также заплетали иногда очень сложные причёски, которые требовали высокое положение и дворцовый этикет. На какое-то время между девушками воцарилось уютное молчание, а потом Сандра вдруг стала что-то тихонько напевать. Голос у неё был красивый и чистый, не хотелось перебивать любопытными вопросами, хоть пела она на чужом языке совершенно непонятно. Сперва непонятно, но затем, когда сложные слова стали повторяться, когда перед глазами Лайи замелькали мимолетные видения прошлого, смысл стал доходить до девушки, медленно проникать в её сердце, оседая там свинцовой тяжестью. — В страхе девичьем она… князю тьмы наречена, — едва слышным шепотом произнесла Лайя те строчки, которые ей удалось понять лучше всего, когда пение Сандры стихло. «Не наречена, а с ним обручена», — хотелось ей исправить, но она не стала этого делать. — Что? — спросила Сандра в искренней растерянности, как если бы вовсе не из её горла минутой ранее мелодичным пением вырывались эти слова на древнем языке. — Готово, я закончила. Не хочешь взглянуть? Лайя осторожно потрогала затылок и перекинутую через плечо косу, затем встала и, словно в каком-то трансе подошла к зеркалу. Мир вокруг неё незаметно сместился за ту грань, где современный интерьер обернулся средневековым, а когда девушка взглянула на себя в отражение амальгамного зеркала, на неё оттуда задумчиво и немного грустно посмотрела Лале. В точности повторяя за её движениями, Лайя ощупала пышную тёмную косу с вплетенной белой лентой, потрогала вьющиеся прядки, красиво выпущенные у лица… — Как красиво, — выдохнула Лайя, моргнув и прогоняя видение. — Не знала, что ты умеешь… Сандра выглядела не менее растерянной, чем сама Лайя. Она смущенно улыбнулась и чуть-чуть, едва заметно, так что Лайя не была уверена, что ей это не показалось, склонила голову, словно… в поклоне. Бёрнелл поспешила мотнуть головой, чтобы избавиться от наваждения. — Теперь моя очередь! — она улыбнулась в предвкушении и подскочила назад к кровати. — Садись. Я заплету что-нибудь тебе! Не обещаю, что у меня получится также красиво, но я буду стараться. Сандра смутилась от неожиданного предложения, но повиновалась. Они поменялись местами. Вот только Лайя не пела, и очень быстро молчание между ними превратилось из уютного в неудобное, избегать неприятных тем стало решительно невозможно, они витали в воздухе и почти ощущались физически. В конце концов, говорить всё равно пришлось бы, ведь именно за этим Сандра пришла, поэтому она первой решилась прервать неуютную тишину. — Лайя, то, что предложил тебе Ноэ, очень рискованно. Даже если это поможет Владу, то лишь временно. Понимаю, ты на всё ради него готова, поверь, теперь я это очень хорошо понимаю. И мне целиком и полностью разделять бы твоё стремление, ведь мой долг — оберегать Господина, но… это также означает, что я должна оберегать тебя, ведь ты его самая большая слабость и его самый надежный якорь во тьме. Стоит ли подвергать твою жизнь опасности ради мимолетного утешения? — Для моей жизни разом исчезнут все опасности, если я этого не сделаю? — Лайя села по-турецки за спиной Сандры, ее руки обессилено опустились. — Если все продолжат ничего с этим не делать, а только смиренно ждать, когда враг нанесёт удар первым, это будет для меня безопасно? Он ведь придёт за мной… за нами, ты это знаешь! И я не вынесу видеть Влада бессильным, когда это случится. Лайя вдруг с досадой осознала, что в отчаянной погоне за источниками информации она напрочь забыла о том, что Сандра тоже могла что-то знать. — Что тебя сильнее всего тревожит, Лайя? — Сандра медленно, уважая желание подруги скрыть свои истинные эмоции, обернулась к ней, доверительно протянув ей раскрытые ладони. — Скажи. Вдруг я смогу тебе чем-то помочь. — Тот… человек, — Лайя отчаянно затрясла головой, отрицая собственное бесконечно неверное определение. — То существо, которое называют Номером сорок четыре и которое обратило Влада. Дух твоей бабушки, Габи, а потом и Лео… Все они говорили, что даже по меркам тёмных он… очень могущественный. Он… Дьявол, да? — Лайей вдруг овладел такой страх перед вероятной истиной, что даже говорить стало тяжело. Сандра тоже сперва долго молчала, заламывая руки в нерешительности, но потом всё-таки заговорила. — Поверить не могу, что мы такое обсуждаем… — она едва заметно покачала головой. — Нет, не Дьявол. Но он стремится стать им. После такого совершенно неожиданного ответа Лайя, кажется, вообще перестала что-либо понимать, у неё закружилась голова и зазвенело в ушах. — Понимаешь, Лайя, Дьявол — это не одно конкретное существо и даже не видопринадлежность. Это титул. Как и любой титул, он… приходящ и переходящ. Его можно добиться, завоевать. В исключительных случаях этот титул может быть получен по праву рождения, но даже тогда… претендент обязан будет доказать, что он достоин. — Как будто это не очевидно, если… Но Сандра внось медленно покачала головой, и Лайя умолкла. — Дьявол — это не бездушное чудовище, начисто лишенное сострадания и не ведающее пощады, как привыкли считать люди. Хотя даже в священных писаниях говорится о том, что Дьявол — это падший ангел. Это также властитель, обязующийся править справедливо, дабы сохранялся баланс между светом и тьмой, — Сандра вдруг замерла и как-то неестественно вздрогнула, зрачки ее глаз закатились, взгляд подёрнулся белёсой пеленой, а голос изменился. — Двое… Двое претендентов сейчас на тёмный трон. Один взойдёт — и баланс будет удержан, а рай господень убережен от осквернения. Другой корону завоюет — и мир погрузится во мрак, падут четырёхвидные стражники, и рай окажется в руинах.