Принц Дурмстранга.

      Семнадцать лет.       Дурмстранг оставался тем же, но Вацлав чувствовал, что сам он изменился.       Он больше не отвлекался на ненужные вещи, не позволял себе растрачивать время на пустые разговоры. Всё его внимание теперь было сосредоточено на магии, квиддиче и прорицании, которое он когда-то ненавидел, но теперь изучал с маниакальной одержимостью. Он не искал друзей. Он не искал любви. Его мысли были заняты только знанием и силой.       Но, конечно, Каспер не мог оставить его в покое.       Вечерний зал Гласиаса был наполнен приглушённым светом магических ламп. Тёплое свечение от камина играло на старинных книгах, разбросанных по столам, и отражалось в бокалах с вином, что некоторые ученики пронесли тайком. Вацлав сидел за дальним столом, изучая тонкий пергамент с записями пророческих текстов. В руке он держал перо, делая аккуратные пометки, когда за его спиной раздался знакомый голос Каспера:       — Что, Каркаров, тебе не одиноко?       Вацлав не сразу оторвался от книги, но в голосе Каспера слышалась откровенная издёвка. Вацлав медленно поднял голову и увидел, как тот опирается на спинку его кресла, ухмыляясь. Рядом с ним стояла девушка — его новая подружка.       — Ты ведь никогда не был с девушкой, не так ли? — продолжал Каспер, чуть склонив голову. — Может, пора исправить это? Или ты до сих пор ждёшь свою таинственную даму из снов?       Вацлав не моргнул. Он видел, что Каспер намеренно провоцирует его, явно желая выбить из равновесия.       — Ты тратишь слишком много времени на пустые увлечения, Каспер, — спокойно ответил он. — Или ты забыл, каковы правила чистокровных семей?       Каспер, на несколько секунд,  замер, но затем нахмурился. Девушка стоящая рядом с ним тоже напряглась, чувствуя холод в тоне Вацлава.       — Что ты хочешь сказать? — медленно спросил Каспер.       Вацлав чуть приподнял бровь, сдержанно, почти лениво.       — Ты правда хочешь, чтобы я объяснил?       — Объясни.       Вацлав отложил перо.       — Ты чистокровный, но твоя семья уже не так сильна, как была раньше. Ты должен подбирать пару тщательней. Не спешить делить свою магию с какой-то обедневшей чистокровкой, которой как и тебе только и нужно, что удержаться в нашем обществе.       Каспер напрягся. Девушка смущённо вспыхнула и сжала губы, но ничего не сказала.       — Осторожнее, Каркаров, — голос Каспера стал тише, но опаснее.       — Я просто напоминаю тебе правила, — ответил Вацлав, снова поднимая перо и возвращаясь к записям.       — А может, дело в том, что ты просто никому не нужен? — бросил Каспер резко.       — Лучше быть одному, чем связать себя с кем-то, кто слабее тебя, — спокойно ответил Вацлав.       Он не объяснял, но в Дурмстранге всегда было так. Здесь учили, что магия — это нечто большее, чем просто способности. Она была наследием, передаваемым из поколения в поколение, и первый союз, первый акт близости между двумя чистокровными — это нечто священное. В глазах их общества это уже считалось браком.       Они не могли просто позволить себе случайные увлечения, не могли идти на поводу у эмоций. Любая связь означала ответственность. Разделённая магия, соединённые судьбы.       Вацлав всегда придерживался этого правила.       Он не собирался терять себя ради мимолётных удовольствий.       Каспер скрипнул зубами, и ровно через секунду схватил его за ворот мантии, но тот не двинулся, спокойно глядя ему в глаза.       — Да пошёл ты, Каркаров! — Каспер подскочил и схватил Вацлава за ворот мантии, но тот не двинулся, спокойно глядя ему в глаза.        — Если ты хочешь драться — дерись, — произнёс он ровно. — Но ты знаешь, чем это закончится.       Каспер стиснул зубы и ровно через секунду отпустил.       — Ты ненормальный, Каркаров, — процедил он и, развернувшись, ушёл.       Вацлав медленно выдохнул и снова посмотрел в записи таким взглядом, словно только что ничего не случилось. Но на самом деле, внутри него что-то сжалось.       Потому что Каспер был прав.       Ему было одиноко.