Когда взойдёт солнце

— Джаст! — кричит Хайди, пытаясь предупредить друга о надвигающейся опасности, но парень и сам успевает увидеть нападающую, правда, уже поздно. Острый охотничий нож касается чужого плеча, с лёгкостью прорезая ткань кофты и уходя дальше, прямо в мягкую плоть. Джаст пытается в последний момент уклониться, отталкиваясь от капота, но кровавая рана была нанесена и он вскрикивает, падая на землю и хватаясь за повреждённое плечо. Нападающая не медлит, вновь занося холодное оружие над своей целью, но абсолютно забывает о том, что противника как минимум два. Хайди был зол. Нет, не так. Хайди был в ярости. Стоило ему увидеть багряный отблеск на металлическом лезвии, как у него срывает последние тормоза, — в этой жизни может произойти множество малоприятных вещей, но никто не смеет трогать его лучшего друга. Парень действует на одних рефлексах, смешавшихся с инстинктами — его движения быстрые и точные, отточенные во множестве опасных стычек. В одно мгновение он сокращает небольшое расстояние до девушки и грубо хватает её за запястье руки, сжимающей нож. Хайди не составляет труда жёстко перекрутить чужую руку так, чтобы она занемела от боли и напряжения связок — окровавленное лезвие летит на землю. Незнакомка пытается вырваться из крепкой хватки, но её навыков и физической подготовки не хватает, чтобы противостоять опытному бойцу Якудза. Хайди бьёт прямо в середину живота, заставляя согнуться нападающую пополам. Прямо сейчас его абсолютно не заботит тот факт, что эта девушка, скорее всего, как-то связана с теми двумя. — Думаешь, можешь так нагло врываться к нам и ранить моего друга?! — почти рычит Хайди, грубо впечатывая девушку в капот машины. Он хочет ударить эту беловолосую бестию, но краем глаза замечает взволнованного Арлабуса, который замер в паре шагов от развернувшейся сцены. — А вы думаете, что можете безнаказанно брать в плен моих друзей?! — не хуже змеи шипит Ники, пытаясь вырваться, однако, она быстро замечает своего друга, что беспокойно мнётся неподалёку. — Лабус! Чего ты стоишь?! Хватай Альфёдова и бегите! — Ники, позволь мне тебе всё объяснить, — сглатывает густую слюну Арлабус, чувствуя себя невероятно беспомощным в царящем вокруг напряжении. Он понимал, что его подруга думает, будто их насильно держат здесь, ведь в нормальной ситуации именно так бы всё и было. — На самом деле мы не в плену. Это Джаст и Хайди. Можно сказать, мы пришли сюда… — Лабус кидает неуверенный взгляд на хмурого Хайди. Он понимает, что сейчас не место и не время уточнять предыдущие обстоятельства, в которых их сюда «доставили», — по своей воле. — Что? — ошарашенно выдыхает девушка, вмиг переставая сопротивляться. В ту же минуту Ники замечает то, что в руках у её друга находится целая аптечка, а за лобовым стеклом виднеется Альфёдов, который закутан в одеяло и беспокойно глядит ей в ответ. — Что за чертовщина здесь происходит? — Происходит то, что мы, по доброте душевной, решили подсобить вам, — Хайди звучит всё ещё невероятно грубо, но он имеет право на злость. Всё же, его друг неподалёку неловко поднимается с отчётливым порезом на плече, который оставила именно эта мадам. Видимо, некоторые альбиносы и вправду были не в меру агрессивными. — А по итогу, в благодарность получаем ножом по руке и вытрепанные нервы. — Чёрт, — глубоко дышит Ники, пытаясь поспешно сопоставить в своей голове все имеющиеся факты. Она могла бы подумать, её друзья предали их, но эта мысль сама по себе абсурдна — эти двое никогда бы не позволили себе такой подлости. Посему, остаётся только один вариант — всё рассказанное чистая правда и она только что напала на первых мирно настроенных к ним людей из стен. — Я… хотела бы извиниться… за свою поспешность… — слова даются ей невероятно тяжело, но в руках Арлабуса находится спасение их группы от медленного вымирания на ближайшие годы. — Думаешь, я просто так поверю в твоё резкое изменение? — усмехается Хайди, но в чужих глазах он находит только бесконечную усталость и отчаяние. Девушка более не выглядит бешеной бестией, что стремится убить каждого на своём пути. Теперь она мало чем отличается от своих друзей — такая же ослабшая, усталая и истощённая. — Ай, чёрт с тобой, — резко отпускает чужие руки Хайди, отходя в сторону Лабуса. — Дай сюда, — он тянет руку к аптечке. — А, — Лабус выглядит невероятно удивлённым и напуганным. Он думает о том, что Хайди решил забрать отданную аптечку за то, что они навредили Джасту. — Да не буду я её забирать, только достану бинты и всё, — видя чужое замешательство, поясняет Хайди. Он старается унять внутренний гнев, который разбудила вся эта ситуация. Парень понимал, что эти люди всю жизнь прожили под страхом нахождения и болезненного сжигания инквизицией. Вряд ли после такого можно спокойно доверять людям, а в особенности брюнетам, что в их глазах, должно быть, являются истинным злом. — А, хорошо, — вмиг расслабляется Арлабус, протягивая аптечку Хайди и позволяя ему забрать необходимые ему бинты и бутылочку с какой-то жидкостью. После этого он немного поспешно закрывает коробочку, притягивая её обратно к себе. — Ну и чего ж ты так резко к нам заявилась, м? — подходя к Джасту, что всё ещё сжимал порезанное плечо, обратился к новой участнице их диалогов Хайди. Парень легко приспустил часть чужой кофты, давая себе доступа к ране. К его облегчению, порез был тонким и не глубоким — крови почти не было. Джаст лишь морщился от неприятных ощущений, но, кажется, истинная боль давно прошла. — Потому что мои друзья должны были вернуться через час после своего отбытия, — глубоко вздыхает Ники, складывая руки на груди и смотря в сторону Альфёдова, который так и сидел в салоне автомобиля, неотрывно следя за происходящим снаружи. Девушка уже корила себя за то, что приставила его к Арлабусу, ведь он был ещё не до конца выздоровевшим, а его друг мог и сам дойти до нужного места. Выходит как всегда — она хотела лучше, а получилось всё наоборот. — Извини, Ники, просто мы забыли о договорённости во всех этих событиях, — неловко опустил взгляд Арлабус, изредка поглядывая на ловкую работу Хайди над чужим плечом. На удивление, этот парень был полон сюрпризов — он не только был ловок и силён, раз смог так легко одолеть Ники, но и имел такие важные навыки в оказании первой помощи. Хотя, если принимать во внимание его должность в Якудза, то всё становится намного логичнее — в народе их называли самым тренированным отрядом теневого правительства. Они разбирались со всем, что им не поручат, и иногда им приходилось оказываться в ситуациях далёких от районных простор. — Да ладно, главное, что все целы и невредимы, — тяжело выдыхает девушка, поджимая нижнюю губу. Она явно хотела добавить что-то ещё, но не знала, стоит ли делать это в данной компании. — Кэпу стало плохо, — как приговор звучит глухая фраза девушки. — Что случилось? — вмиг встрепенулся Арлабус, а за ним и Альфёдов, сидящий в машине. Всё же Кэп был их общим и давним другом, который не раз спасал их из костлявых рук смерти. Он немало сделал для их группы, став очень дорогим и близким каждому. — У него произошёл какой-то странный припадок, — Ники тяжело произносить эти слова, так как перед глазами всё ещё стоит картина того, как мужчина корчится на земле, неестественно дёргаясь и, кажется, абсолютно не осознавая окружающую реальность. — Как только всё закончилось, он не мог нормально двигаться, поэтому я оставила с ним остальных, а сама направилась за вами. Я… — девушка резко вскидывает голову наверх, ещё сильнее закусывая губу и пережидая наплыв эмоций, — я абсолютно не знаю, что с этим делать. Ведь именно Кэп отвечал за лечение. — Какие были последние минуты перед тем, как у него начался припадок? — неожиданно вступил в разговор Хайди, заканчивая перевязку Джаста и возвращая бинты обратно в аптечку. — Я не эксперт, но меня обучили работать с множеством видов подобных явлений. Возможно, там произошло что-то серьёзнее, нежели простой припадок. — Ну, на самом деле я даже знаю, всё началось настолько резко, — растерянно тянет Ники, пытаясь в деталях вспомнить те минуты, пока Кэп спокойно стоял рядом с ней и разбирал остатки бумаг. — Он сначала сказал, что ему стало как-то слишком холодно, и я видела, как его бил озноб, но в это время и вправду температура падает вплоть до нуля. — Хм, он не говорил ни о каких болях? — задумчиво прикладывает ладонь к лицу Хайди, мысленно проверяя все возможные заболевания по данным симптомам. Выходил немаленький список, который мог бы хорошо порезать прямой осмотр того самого Кэпа. Всё же, он привык работать напрямую, подстраиваясь под ситуацию и свои объёмы знаний. — Нет, я бы заметила, если бы его беспокоило что-то подобное, — качает головой Ники. Она всегда старалась следить за каждым членом группы, дабы избежать неожиданно найденных заболеваний, которые могут скрывать ради уменьшения уровня обеспокоенности остальных. Однажды она уже совершила такую ошибку и теперь не позволит произойти подобному вновь. — Тогда, буду краток — это может быть почти что угодно, начиная от простого эпилептического припадка, заканчивая полноценным инсультом, — решил не юлить Хайди, выкладывая необработанную правду такой, какая она есть. — Сейчас я не могу сказать точнее, так как для этого мне необходимо осмотреть пострадавшего в живую. В случае чего, у нас в аптечке имеются некоторые медикаменты, которые помогут облегчить последствия произошедшего. — Ты предлагаешь отвести вас, жителей стен, в лагерь, где мы скрываемся от подобных вам же? — прищуривается Ники, но не решается сразу давать явный отказ. Она понимала, что эти двое и так оказали им невиданную помощь, делясь такими нужными медикаментами. Однако они столько времени скрывались от чужих глаз, а теперь так просто ставят себя под удар. — Я ничего не предлагаю, просто говорю так, как есть, — фыркает Хайди, но, замечая потухший взгляд Арлабуса, чувствует укол вины. Эти люди сейчас могут потерять своего друга и абсолютно не знают, как ему помочь — возможно, думает парень, ему стоит быть немного мягче. — Я не заставляю вас делать этого, но мои условия на попытку лечения вашего друга останутся неизменными. Не будете же вы нести его через лес и поле сюда. — Я… — собирается что-то сказать Ники, но быстро обрывает фразу, смотря на Альфёдова, который, пусть и выглядел немного получше, явно не сможет пройтись на своих двоих до лагеря. — Хорошо, если вы согласны, то мы проведём вас в наш лагерь. — Да, конечно, — кивает Хайди, переводя взгляд на Джаста, который стоял рядом и думал о чём-то своём. После завершения этих сумасшедших событий им предстоит очень длинный и серьёзный разговор, однако, это будет потом, а сейчас им нужно выдвигаться в путь. Всё же, к вечеру они уже должны подъезжать к главным воротам, так как заканчивается срок их пропусков на лесную территорию. — Давайте не будем терять время зря. — Хорошо, — с готовностью кивает Арлабус, поворачиваясь к другу, который всё это время тихо сидел в машине. Альфёдов смотрит на него в ответ и пытается выпутаться из-под одеяла, дабы отправится в путь на своих двоих. Однако, Джаст, до этого пребывавший в своих мыслях, неожиданно отмирает, приближаясь к открытой двери и преграждая путь альбиносу. Тот удивлённо вскидывает брови, глядя на серьёзного брюнета перед собой. — Кхм, думаю, тебе не стоит сейчас передвигаться самостоятельно, — поясняет свои действия Джаст, отчего-то чувствуя себя максимально неловко. Хотя, казалось бы, сам Хайди не раз в шутку пытался поднять его на руки, и это не воспринималось как что-то особенное. Однако, то был близкий друг, для которого всё это было сиюминутным развлечением, а здесь же малознакомый парень, который находится в ослабшем состоянии и для него это вопрос здоровья. — Если ты не против, то я бы хотел помочь тебе добраться до лагеря. — Я… — Альфёдов абсолютно не знает как себя вести в этой ситуации, поэтому делает то, что привык — бросает полный немой просьбы о помощи взгляд в сторону Арлабуса. Однако, в этот раз и он не помогает, лишь передёргивая плечами и таким же взглядом прося прислушаться к чужим словам. — Хорошо, если тебе не трудно, ты ведь… ранен, — парень кидает быстрый взгляд на чужую руку, где под кофтой скрыт слой бинтов. — Ничего, Хайди мастерски её обработал и вряд ли этот порез настолько серьёзен, — пытается разрядить обстановку лёгкой улыбкой Джаст. Кажется, у него это выходит, ведь Альфёдов не может сдержать ответную улыбку кончиками губ. Парень позволяет аккуратно взять себя на руки и поудобнее устраивается в чужой хватке. Выходит очень смущающе, но к тому моменту все остальные начинают готовиться к отправке в путь, поэтому Альфёдов может спокойно побороться со своими внутренними страхами без лишнего внимания. — Хорошо, веди, — ставит машину на сигнализацию Хайди, взяв с собой парочку бутылок воды и под внимательным взором Ники выложив из кармана пистолет. Он понимает, что вряд ли этот жест уберёт всё то недоверие, что наполняет разумы альбиносов, но хотя бы уменьшит напряжение на время их пребывания в лагере. — За мной, — командует Ники, ступая на вытоптанную уже многими тропу. Ночь была в самом разгаре, поэтому приходилось идти максимально осторожно, ступая почти след в след. Конечно, логичным решением для многих показалось бы использование фонарика, но в их ситуации, когда важна скрытность и незаметность, любой яркий объект мог стать фатальной ошибкой. Хайди и Джаст поняли это достаточно быстро, поэтому и не возникали по поводу трудности пути в полной темноте. Так они и шли — в темноте, в тишине, друг за другом. Каждый думал о своём, старался переваривать произошедшее и загадывал о том, что будет дальше. Все альбиносы порядком вымотались, всё же они не привыкли к такому количеству активности за один день. Впрочем, брюнеты выглядели не лучше, ведь того мизерного количества сна, которого им удалось урвать, явно не хватало. Особенно это чувствовал Хайди, которому и вовсе не удалось поспать за сегодняшнюю ночь, а впереди у него ещё столько же часов бессонной работы. Кажется, по возвращении домой он будет спать целый день. Поле медленно сменилось подлеском, а за ним и самим лесом, что затемнял кронами вековых деревьев и так не сильно освещённый путь. Поэтому их группке пришлось идти буквально на ощупь, доверяясь чутью впереди идущих Ники и Хайди. Джасту было особенно сложно, ведь чужой, пусть и небольшой вес на руках прибавлял пару очков к его неловкости, и любое столкновение с препятствием под ногами могло плачевно закончиться для них обоих. Потому, парень был максимально напряжён и сосредоточен, всматриваясь в каждый шаг идущего перед ним друга. Когда путь стал намного труднее, Ники неожиданно свернула на другую тропу, вызывая удивлённые взгляды даже у своих друзей: — На всякий случай я сделала обход, чтобы быстрее попадать в лагерь, — поясняет девушка, выводя группу, наконец, на просторную, слабо освещённую поляну. В этот же момент из палаток и шатров показались блондинистые и белые макушки. Почти все из них сразу же скрылись за тканевыми пологами, видимо, заметив двух неожиданных посетителей. Только одна белокурая голова показалась полностью, представая молодого юношу внушительного роста. — Ники, что здесь происходит? — звучит напряжённый голос молодого человека. Он выглядит готовым к любой атаке со стороны незваных гостей, даже если в руках у него нет ни единого внушительного оружия. — Инквизиция? — Жираф, успокойся, это люди, которые согласились помочь в нашей проблеме, — чётко чеканит каждое слово Ники, стараясь выглядеть максимально спокойной и уверенной, пусть ей и очень хотелось грубо толкнуть назойливого друга, чтобы Хайди мог быстрее осмотреть Кэпа. — Они отдали нам аптечку и имеют некоторые медицинские знания. — Но ведь! — вскидывается Жираф, однако, замечая то, насколько потяжелел взгляд подруги, вмиг отступил. Он глубоко вздохнул, отворачиваясь. — Кэп спрашивал, где ты и ребята. Он очень обеспокоен и даже пытался встать. — Хм, что ж, значит, он не парализован и это уже улучшает возможные прогнозы, — задумчиво тянет Хайди, не обращая внимания на опасливые взгляды, направленные прямо на него. Всё же, сейчас можно смело отмести заболевания, связанные с проблемами сердца. — Где он сейчас? — Пойдём, — кивает Ники, быстрым шагом направляясь в сторону шатра, который они оборудовали под своеобразную лечебницу. Остальные же члены их группы остаются на поляне, несмело переглядываясь. — Кэп? — специально понижая голос, зовёт девушка своего друга, что должен был лежать в одной из немногочисленных коек. — Ники? — слышится хриплый голос в ответ. Девушка замечает ослабшего мужчину, который, впрочем, сразу же попытался принять сидячее положение. — Ники, что с Арлабусом и Ал… — вмиг переходит к мучавшим его вопросам Кэп, но резко останавливается, замечая второго гостя его шатра. — Доброй ночи, надеюсь, ты чувствуешь себя получше? — приветливо улыбается Хайди, стараясь звучать максимально легко. Всё же, чужое волнение ему ни к чему, ведь именно оно могло стать причиной неожиданного приступа. — Я пришёл по просьбе твоих друзей, чтобы осмотреть тебя. — Да, мне правда лучше, — поспешно кивает Кэп, ловя успокаивающий взгляд Ники. Если даже она ведёт себя абсолютно спокойно, то, значит, и у него нет причин устраивать шум из-за неожиданного гостя. Конечно, ему хотелось задать уйму вопросов этому странному жителю стен, но мужчина чувствовал некоторую неловкость от подобных мыслей. — Что ж, это уже не может не радовать, — Хайди самовольно придвигает табуретку к кровати больного, при этом бросая короткий взгляд на маленькую девочку, что лежала неподалёку. Она выглядела совсем плохо — раскрасневшееся лицо покрылось испариной, а дыхание еле различалось по шевелению белой шевелюры. — Итак, я, конечно, не гений медицины, но кое-что смыслю. Приступим к осмотру, мой первый и, надеюсь, последний пациент. В это время Арлабус и Джаст с Альфёдовым на руках отправились в личный шатёр двух друзей. Он их встретил непривычной тишиной. Брюнет почти сразу же аккуратно сгрузил свою ношу на просторное спальное место. Незаметно для остальных, Джаст проверил состояние бинтов — всё же, было бы нехорошо, если бы рана раскрылась вновь. — А у вас тут уютненько, — решая прервать повисшее молчание, Джаст осматривается вокруг. Он ожидал, что жилище беглецов будут далеки даже от тех, что есть в поселениях за стенами, но, в общем и целом, они оказались весьма недурными. Конечно, в предметах мебели ощущался дух застарелости и ненадёжности, но, живя в лесу, странно надеяться на люксовые вещи. — Спасибо, — неловко улыбнулся Альфёдов, скидывая обувь и поудобнее располагаясь на постели, стараясь не смотреть в сторону того, кто нёс его всю дорогу. Всё это мероприятие прошло для него будто в тумане — он старался не заострять мысли ни на едином элементе происходящего, дабы воспоминания об этом не мучали его потом. — Да уж, а я ж считал вас почти что легендой, — со смешком выдыхает Джаст, поворачиваясь к Арлабусу, который в это время смотрел в пустоту, кажется, о чём-то серьёзно задумавшись. — У нас в районе никто уже и не помнит, когда бы в новостях освещали события, связанные с альбиносами. — Просто эту информацию стараются не афишировать по возможности, — выходя из своих мыслей, с опозданием отвечает Лабус. Парень отводит взгляд в сторону, задумчиво постукивая по пластиковому корпусу аптечки. — Где-то четыре года назад инквизиция смогла вычислить местонахождение нашего прошлого лагеря… — Арлабус глубоко вздыхает, на секунду прикрывая глаза. — Они сожгли его без остатка. Несколько человек не смогли спастись. — Оу, — неловко тянет Джаст, понимая, что умудрился с первого же диалога зайти на территорию болезненных тем. Кажется, только он умел проворачивать такие трюки без прямого желания. — Простите, что взъерошил старые воспоминания. — Ничего, ведь не ты виновен в случившемся, — качает головой Арлабус, поворачиваясь к притихшему Альфёдову. Парень сидел на кровати, плотно прижав колени к груди и обхватив их руками. Взгляд алых глаз блуждал по земляному полу, отражая тяжелые мысли альбиноса. Они потеряли в этом пожаре не только людей, но и множество дорогих их сердцу вещей. — Инквизиция всегда работала по своим, неведомым остальным принципам, — заканчивает мысль Лабус, неожиданно усмехаясь. Джаст удивлённо посмотрел на парня. — Было забавно видеть их, пришедших в наш лагерь в белых одеждах и говорящих об избавлении от «черни» этого мира. — Да уж, шутка, достойная внимания миллионов, — криво ухмыльнулся Джаст, чётко улавливая всю ту горечь, что сочится из чужих слов. Пусть прошло целых четыре года, но на всех жителях этого лагеря произошедшее навсегда оставило ощутимый след. — Неужели вы всю жизнь вынуждены скрываться от инквизиции по лесам? — На самом деле нет, — чуть задумавшись, качает головой Лабус, — насколько я могу судить, лишь единицы настолько серьёзно подходят к своей безопасности. Многие живут в хорошо скрытых от чужих глаз местечках, которые далеки от лесной полосы. Конечно, таких-то чаще всего и находят, но на их количество приходится неплохая статистика тех, кому удалось прожить не одно десятилетие, — невольно вспоминая и своё прошлое, поясняет парень. — На самом деле, достаточно много блондинов сердобольно помогают нам, не считая такими уж «демонами». Некоторые даже соглашаются спрятать у себя детей альбиносов, которые были брошены своими биологическими родителями, — на последних словах взгляд Арлабуса стал тяжелее и отстранённее, будто он медленно покидал периметр шатра, уходя в свои мысли. — Мир не без добрых людей, — понимающе выдыхает Джаст, мысленно давая себе пометку не заводить таких тяжёлых разговоров в будущем. Хотя, вряд ли ему ещё когда-то удастся попасть в этот лагерь или просто встретиться с его обитателями — на закате этого дня его пропуск на лесную территорию истечёт, а поселение альбиносов так и останется здесь — жить свою непростую жизнь. Для него всё звучало просто и легко, а вот для них… — Думаю, надо бы отнести аптечку в шатёр Кэпа, — неожиданно, вспоминая о том, что Хайди направился осматривать их друга, Арлабус так же понимает то, что он забрал с собой явно необходимую в ходе лечения аптечку. — Ты можешь остаться здесь? — А, да, конечно, — немного удивился чужой просьбе Джаст, но не нашёл причин отказывать. Всё же, его друг сейчас занят осмотром больных, а все остальные будут ему помогать, когда как сам он, не понимая ничего в этой сфере, станет лишь помехой на фоне. Да и Альфёдова отчего-то не хотелось оставлять в одиночестве — тот и так выглядел не до конца оклемавшимся, так что стоило держать руку на пульсе и следить за ситуацией. Конечно, только поэтому и никак не потому, что алые глаза взглянули на него по-особенному грустно, когда прозвучал предыдущий вопрос. Абсолютно точно не поэтому. — Спасибо, — слабо улыбается Арлабус, быстро подхватывая аптечку и резвым шагом направляясь в лекарский шатёр. Он был рад, что Джаст так легко согласился остаться с его другом, ведь тому явно будет одиноко в отрешении от кипящих в лагере событий. Да и сложно игнорировать ту странную атмосферу, что поднималась между этими двумя — нечто необъяснимое, заставляющее чувствовать себя третьим лишним. Надо будет поговорить об этом чуточку позже. — О, как раз вовремя, — встречает Арлабуса бодрый голос Хайди, стоит ему зайти в скрытый от чужих глаз шатёр. По пути парень успел пересечься с Жирафом, который неотрывно следил за каждым, кто проходил мимо — выглядел он очень мрачно и задумчиво. Кажется, серьёзного разговора со всеми участниками лагеря в ближайшие часы не избежать. — Жесть, как вы с таким количеством лекарств умудряетесь выживать? — театрально вздыхает Хайди, звуча невероятно легко в напряженной для всех ситуации. Он с коротким кивком благодарности принимает аптечку из рук Арлабуса, сразу же ставя её на ближайший стол и активно роясь во множестве шелестящих упаковок. — Увы, медикаменты слишком ценный ресурс, чтобы его удавалось добывать даже в минимальных количествах, — с каплей вины тянет Кэп. Ему стало значительно лучше, но всё равно продолжительная усталость давала о себе знать. Однако сам мужчина считал, что просто не может сейчас сидеть на больничной койке, когда некоторые из его товарищей получили реальную возможность излечиться от длительных болезней. — М-да, тяжело, — задумчиво тянет Хайди, доставая пару упаковок и ловко выщёлкивая оттуда нужное количество разноцветных таблеток. Он берёт удачно попавшийся под руку стакан с водой и возвращается к сидящему на постели Кэпу. Альбинос быстро понимает требуемые от него действия и без промедлений принимает в руки несколько разноцветных пилюль, сразу же закидывая их в рот и запивая протянутой водой. — Так, это должно снять все остаточные симптомы. Дальше нужно будет недельку пропить по два раза в день вот эти таблетки, — Хайди возвращается к столу и берёт в руки небольшую упаковку синего цвета. — Их здесь как раз должно хватить на твой курс. — Но разве обязательно сразу тратить все их на меня? — неловко сжимает одеяло Кэп, мысленно высчитывая количество медикаментов, которые должны уйти только для его лечения. Выходило просто непозволительно много, а им ещё предстоит пережить холодную зиму, которая несёт с собой множество малоприятных заболеваний. — Может, есть вариант уменьшить дозу? — Нет, это исключено — я и так поставил минимальную планку, зная о ваших проблемах с медикаментами. Если ещё урезать количество принимаемых таблеток, то ты просто потратишь их зазря, так и не достигнув нужного результата, — вздыхая, качает головой Хайди. Он понимает чужое желание сэкономить на себе ради других — он сам был таким же, стараясь оставить всё лучшее для своих друзей и близких товарищей, однако, в этой ситуации глупо геройствовать, когда и собственное здоровье не к чёрту. — Для Милдред необходимы другие таблетки, да и тех в аптечке достаточно, так что твой курс лечения почти никак не затронет возможные сезонные заболевания. — Что ж, раз это необходимо, — неуверенно соглашается Кэп, ловя просящий взгляд Ники. Девушка очень сильно переживает о чужом самочувствии и готова даже через силу заставить мужчину лечиться, но пока останавливается на мирных уговорах. — Отлично, я рад, что мы друг друга поняли, — устало вздыхает Хайди, впервые позволяя себе расслабится и ощущая весь вес того недосыпа, что скопился за эту бесконечно длинную ночь. Только сейчас парень осознал то, насколько неспешно текут мысли в его голове и какими неловкими и заторможенными стали его движения. Если так продолжится, то они с Джастом проспят весь день, так и не насладившись оставшимся временем. Мысль о друге заставила быстро взбодриться, вспоминая и о его ранении. — Джаст остался в вашем шатре? — обращается к стоящему неподалёку Арлабусу Хайди. — Да, я попросил его остаться с Альфёдовым, — неловко кивает Лабус, боясь услышать что-то об ошибочности своего решения. Всё же, он действовал исходя из своих интересов, совсем не учитывая чужие — выходило жутко неудобно перед их помощниками. — Отлично, всё равно здесь и так не протолкнуться, а этих двоих можно осмотреть отдельно, — неожиданно легко соглашается с чужим решением Хайди, находя ему практичное объяснение. Арлабусу только и остаётся, что заторможено кивнуть. — Вы пока идите, а мы должны решить пару вопросов с остальными жителями нашего лагеря, — кивает Ники, последний раз осматривая девочку, которой были выданы все необходимые таблетки и своего друга, который также закончил с начальной стадией лечения. Впервые за долгое время она уверенно может сказать, что в её душе устанавливается хрупкий покой. Конечно, через пару минут ему суждено рухнуть под градом чужих вопросов, но даже минутного перерыва хватит. — Хорошо, — кивает Лабус, придерживая полог шатра перед Хайди, что взял в руки аптечку. — Ой, какой галантный юноша, — хихикает от чужого жеста Хайди, ловя удивлённый взгляд альбиноса. Отчего-то ему очень понравилось вызывать столько эмоций в этих сияющих аметистовых глазах. — Сердечно вас благодарю. — А, эм, не за что, — неловко пытается ответить на неожиданную похвалу Арлабус, выходя следом за брюнетом. Хайди не переставал удивлять своей немного странной манерой общения, которая то разливалась водопадом разнообразных эмоций, то плясала на грани открытого сарказма. Всё же люди стен удивительны в своей неоднозначности. — Жесть, детка, ну чего ты так стесняешься — от правды не принято краснеть, — усмехается Хайди, видя чужое замешательство, которое с каждой секундой становится всё больше. Даже собственная усталость уступила место игривому настрою и желанию попытаться вызвать ещё один эмоциональный всплеск у внешне максимально спокойного альбиноса. На это Арлабус уже предпочитает не отвечать, нырнув в собственный шатёр вперёд брюнета, однако и в этот раз он придерживает его полог, пусть в мыслях и проскальзывает постыдная идея оставить эту проблему на доли не в меру болтливого гостя. Однако, отчего-то он просто не может позволить себе такой «пакости», даже если это вызовет ещё одну волну чужих шуточек. — Эх, вот были бы за стенами все такими же услужливыми, я б, наверное, согласился на замужество, — довольной акулой улыбается Хайди, ловя вопросительный взгляд Джаста, который в это время сидел за столом и стал невольным свидетелем этой странной сцены. — Ну что, мой друг, как поживает твоё боевое ранение? Всё же, ты как рыцарь доставил прекрасную леди в замок, а это неплохая нагрузка на руки. — Пф, чего это тебя потянуло на такие словесности? — усмехается Джаст, уже привыкнув к резким сменам чужого настроения. Если его самого друзья называли «тихим омутом», то вот Хайди был подобен открытому морю — такой же непостоянный и неудержимый. — Да и нормально всё с моей рукой — там порезом-то это не назвать. — А вот это мы сейчас и проверим, — сгружая аптечку на стол, Хайди тянется к чужому плечу, оттягивая край кофты вниз и обнажая полоску белых бинтов. К его неудовлетворению он замечает небольшое алое пятно, которое свидетельствует о небольшой кровопотере. — Же-е-есть, — наигранно удивлённо тянет парень, решая проучить друга за его самоуверенность. — Что там? — вмиг напрягается Джаст, а вместе с ним и два альбиноса замирают, вслушиваясь в чужие слова. Альфёдов чувствует ощутимый укол вины — всё же, именно он стал причиной возможного ухудшения чужого состояния. — Ну, как тебе сказать, — загадочно тянет Хайди, немного отодвигая полоску бинтов и вызывая тихое шипение со стороны друга. Альбиносы синхронно вздрагивают от этого звука. — Кажется, придётся тебя шить. Надеюсь, здесь найдётся какая-нибудь большая игла. — Что?! — вздрагивает Джаст только от мысли о возможно мини-операции. Всё же, его друг как никто знал о небольшом страхе брюнета по отношению ко всяким хирургическим вмешательствам. — Скажи, что это просто твоя неудачная шутка. — Ну какие тут шутки — рана разошлась и иначе нельзя, — еле сдерживает смех Хайди, наблюдая за чужой реакцией. Всё же, им всем необходимо было хоть немного расслабиться. Кажется, Арлабус начинает осознавать наигранность чужих слов — в гетерохромных глазах ни грамма серьёзности. — А может, ты ещё немного подумаешь? — гулко сглатывает Джаст, смотря на друга и невольно пытаясь отодвинуться от него. Всё же операция в лесу казалась ему не самым лучшим решением минимум по пятнадцати причинам, которые он успел мысленно составить. Он готов назвать и пояснить каждую из них. — Ха-ха-ха! Ой, не могу! — вмиг срывается на заливистый хохот Хайди, отрываясь от осмотра чужой раны и трепля ворох тёмных волос. — Расслабься, я пошутил — здесь дел-то максимум на новую перевязку. — Ах ты! — вспыхивает Джаст, отстраняясь от тёплой ладони в своих волосах. Он пытается ударить по этой самодовольной роже, но обе его руки ловко перехватывают и дёргают на себя. От этого неожиданно манёвра Джаст вынужден резко подняться на ноги и чуть ли не упасть на Хайди. — Эй! — Оу? Хочешь в качестве благодарности пригласить меня на танец? — усмехается Хайди, делая пару шагов на манер бального танца, заставляя друга неловко просеменить за собой. — Извините, мистер, но лечение не терпит отлагательств, — после этих слов Джаста вновь легонько толкают на стул, а сам Хайди возвращается к аптечке. — Пф, подхалим, — фыркает Джаст, складывая руки на груди, но выглядя намного спокойнее, нежели парой минут ранее. После небольшого экспромта Хайди внушительная часть напряжения спала, уступая место небольшой усталости. — Ну какой есть, — в тон ему тянет Хайди, беря моток бинтов и бутылочку с перекисью водорода. Он вновь возвращается к другу, приспуская задравшийся край кофты и приступая к снятию прошлых бинтов. — Сейчас будет немного больно, но я постараюсь сделать всё максимально быстро. — Ага, давай, — кивает Джаст, глубоко вздыхая и готовясь к боли. Первые движения и снятые полоски бинтов не доставляют почти никаких неприятных ощущений, но вот последние, что находились на обнажённой ране, послали по телу видимую дрожь. Джаст стискивает зубы, отворачиваясь и стараясь думать о чём-то другом. — Так, почти закончил, — сосредоточенно вещает Хайди, стараясь действовать как можно быстрее, но при этом аккуратнее. Ему не доставляла абсолютно никакого удовольствия чужая боль, особенно, когда он сам являлся её источником. — Вот, всё, закончил, — выдыхает Хайди, отбрасывая использованные бинты и оставляя лёгкий шутливый поцелуй на оголённом плече. — Молодец, ты был храбрым мальчиком. — Вот уж спасибо, — всё ещё ощущая остаточную боль на месте ранения, усмехается Джаст. Всё же, он не привык получать какие-то серьёзные травмы, поэтому-то и различные болезненные опыты были редки в его жизни. Хотя, его повышенной чувствительности и этого хватало с головой. — Ну а теперь самая лёгкая часть — я перебинтую тебя обратно, — подхватывая приготовленный заранее бинт, Хайди без промедлений приступает к своей нехитрой работе. Он аккуратно промывает рану перекисью, отставляя полупрозрачный бутылёк и приступая к основной части работы. Его движения как всегда быстрые и ловкие — за столько времени он отточил это важное умение до идеала. В это время Арлабус и Альфёдов сидят на постели и неотрывно следят за развернувшейся сценой. Отчего-то на душе становится легче и теплее от такой дружеской атмосферы двоих брюнетов. Ранее им казалось, что люди за стенами давно потеряли всякую эмоциональность, заковывая свою душу в такие же каменные оковы, как и тело. Однако, на деле всё оказалось совершенно другим — Джаст и Хайди смеялись, веселились и вели себя как множество подобных им молодых людей. Арлабусу даже становится неловко от своих старых мыслей, когда он всерьёз считал всех темноволосых приверженцами взглядов инквизиции. Конечно, его нельзя винить в недоверии к тем, кто столько лет не давал ему и его друзьям жить спокойной жизнью, но те взгляды были по-детски однобокими, и сейчас парень осознаёт это особенно ясно. Всё же, судьба уже не раз пыталась показать ему то, что всё в этом мире имеет различные оттенки чёрного и белого, что нет абсолютного зла и абсолютного добра. — Ну вот и всё, уже завтра можешь снять и заменить простым пластырем, — довольный своей работой, Хайди собирает все медикаменты обратно в аптечку. Внезапно, полог шатра шуршит и в него заходит Ники в сопровождении Жирафа. Если девушка выглядела более-менее спокойной, то вот парень глядел напряжённо и с явным недоверием. Впрочем, пока он не выражал своего недовольства словами, то это было терпимо. Хайди и Джаст понимали, что прямо сейчас они создают очень непростую обстановку в лагере беглецов от закона, так что были мысленно готовы к любым развитиям событий. — Итак, прямо сейчас состоялось срочное совещание со всеми людьми нашего лагеря, — сразу начала с сути предстоящего разговора Ники, замирая напротив двух брюнетов. Жираф встал по левое плечо от неё, внимательно осматривая двоих гостей. — Многие были очень взволнованны вашим появлением, а некоторые даже решили, что это означает наше обнаружение инквизицией, — девушка кидает еле заметный взгляд в сторону юноши за своей спиной. — Благо, мне удалось найти достаточные аргументы в сторону правдивости своей истории. — И всё же, многие не до конца приняли нахождение в лагере чужаков, — язвительно подмечает Жираф, складывая руки на груди и с вызовом смотря на двух друзей. — Да, это, увы, я решить не в силах, — вздыхает Ники, решая проигнорировать чужую наглость. Впрочем, она всегда позволяла слишком многое этому нахалу. — Однако, то дело моих забот, а сейчас у нас есть более важный вопрос. — И какой же? — с сомнением хмурится Хайди. Он не любил, когда люди так открыто показывали свои эмоции, а в особенности недоверие, однако, сейчас лучше оставить свои предпочтения при себе. Это были люди, пережившие столько горя, что глупо судить их за излишнюю эмоциональность. — Вы… — Ники неожиданно заминается, сцепляя руки в замок и на пару секунд отводя взгляд в сторону. Она глубоко вздыхает, вновь возвращаясь к зрительному контакту с брюнетами. — Я бы хотела узнать — можем ли мы попросить вас о помощи? — Ники не любила просить помощи и каждый об этом знал, но ныне ситуация требовала отступления от своих принципов ради всеобщего блага. Им очень пригодиться любая подмога извне. — А разве для вас не опасно принимать помощь от жителей стен? — задумчиво тянет Хайди. Он хотел было поспешно отказаться, так как в его планах на жизнь не было сотрудничества с беглецами, но в последний момент что-то внутри не дало произнести эти резкие слова отказа. Джаст рядом предпочёл молчать, но в его взгляде читались точно такие же мысли о правильности любого из ответов. — Да, это несёт в себе определённые риски, — кивает Ники. — Вы всё так же можете быть разведчиками инквизиции, однако… — девушка сглатывает, поджимая губы, — мы уже ступили на эту скользкую дорожку, и выбора у нас нет. Впереди зима и я не уверена, что мы все переживём её холод без минимального запаса лекарств и других вещей, — Ники проводит ладонью по лицу, стараясь унять свою тревогу. — Я не прошу о многом — лишь пару поставок самых необходимых лекарств. Такого нам просить больше не у кого. После этого в шатре воцаряется тишина. Каждая из сторон серьёзно обдумывает все варианты своих слов. — На самом деле существует немало преград для нашего попадания в этот лес, — наконец, после продолжительного молчания, вздыхает Хайди. — Чтобы быть здесь сейчас и мне и Джасту пришлось пройти множество этапов бумажной волокиты, однако… — взгляд Хайди вмиг переводится на задумчивого друга. Джаст мигом замечает его и понимает смысл такого выпада. Да, в отличие от Хайди, Джаст жил в районе А и имел внушительные связи с местной властью и всей системой пропускного режима. При должном старании он мог получить неограниченный доступ на лесную территорию, но, для этого было необходимо сделать не самую приятную вещь — прийти к своей семье с прямым прошением. Конечно, те бы вряд ли смогли отказать, ведь пропуск в лес для них был маловажной мелочью, но они ведь смотрели на его ценность для Джаста, поэтому стоимость была бы соответствующая. Возможно, парню придётся посетить не одно скучнейшее мероприятие и даже вновь встретиться со своей «женой». Перспектива, если честно, была поганой, однако, за сегодняшний день он узнал столько подробностей чужой беглой жизни, что собственные трудности выглядели по-детски незначительными. Когда он стенал от возможности попасть на официальное мероприятие, эти люди переживали потерю близких и каждый день боролись с жестокостью окружающего мира. Взгляд вновь невольно задевает фигуры Арлабуса и Альфёдова — оба парня выглядели невероятно вымотанными и усталыми. Сегодня они лишились друга, подорвали своё здоровье и поставили под угрозу жизни своих друзей — слишком много потрясений будет зазря, если Джаст просто откажется в силу своих личных желаний. — Я согласен, — выдыхает Джаст, прикрывая на мгновение глаза и мысленно выстраивая план предстоящей поездки в родовое поместье. — Я могу привозить вам медикаменты раз в неделю, не чаще — в ином случае это может вызвать ненужные подозрения, — отчего-то не может удержаться от пояснения Джаст. Ему казалось, что такие строгие условия могут показаться слишком горделивыми с его стороны. — Что ж, если мой дорогой друг согласен, то и я не смогу остаться в стороне, — легко улыбается Хайди, видя всю ту внутреннюю борьбу, что прошёл его друг. Тот уже долгие годы избегал всякой активной борьбы со своей семьёй, лишь смиренно принимая её условия, теперь же этот случай может стать началом чего-то глобального и нового. Впрочем, плоды посеянного сомнения они увидят позже. — Однако, я не смогу посещать вас так же часто — даже с моими связями существуют некоторые преграды. Так что, я буду доставлять что-то менее необходимое, но требующее время на нахождение и доставку. — Я… — голос Ники срывается, она жмурится и трёт глаза. Рядом Жираф выглядит невероятно удивлённым, но пытается хоть как-то поддержать свою подругу, кладя ей ладонь на плечо. — Спасибо вам, — наконец, совладав со своими эмоциями, выдыхает Ники. — Да ладно, раз уж мы влезли в это болото, то будет нечестно бросить вас здесь в одиночестве, — усмехается Хайди, чувствуя спадающее напряжение в атмосфере. Джаст рядом так же заметно расслабляется, не сдерживая лёгкой улыбки. — Раз уж мы решили такие глобальные вопросы, то пора бы перейти к чему-то насущному, — выразительно зевает и тянется Хайди, ощущая, как устал его мозг от продолжительной ночной работы. Ещё час в таком темпе и он не сможет думать ни о чём другом, кроме как ближайшей горизонтальной поверхности, можно даже не полноценной. Вон, ближайший к нему стул выглядел невероятно привлекательно. — О, конечно, вы можете остаться в нашем лагере и расположиться в моём шатре — всё равно до утра я не лягу спать, — мигом реагирует на непрозрачный намёк Ники. Она совсем забыла, что обычные люди в ночное время привыкли спать, а их гости только и занимались, что помогали им с накопившимися проблемами. — Вот это я понимаю, вот это я одобряю, — довольно тянет Хайди, делая пару шагов по направлению к выходу, но напоследок поворачиваясь к двум друзьям-альбиносам. — Вы это, тоже поспите, особенно это будет полезно Альфёдову, а то набегались за эту ночку вы немало, — ухмыляется парень, ловя смущённый взгляд Арлабуса и сонный Альфёдова. — Хорошо, — коротко кивает Лабус, действительно чувствуя себя невероятно уставшим. Кажется, Хайди умел особенно тонко чувствовать чужое состояние. «И всё же он удивительный» — мелькает случайная мысль в голове Арлабуса, но так и остаётся незамеченной. После этого Ники и Жираф так же покидают чужой шатёр. Парень вызывается проводить двоих гостей, пока его подруга решается заняться распределением запланированных, но отложенных из-за произошедшего переполоха дел. Джаст и Хайди удивляются такому повороту событий, но покорно и молча следуют за их хмурым провожатым. — Вот, Ники сказала, чтобы вы не стеснялись и занимали любую понравившуюся постель, — кивает Жираф, придерживая полог и показывая на несколько самодельных спальных мест. — Если что-то понадобиться, то можете звать меня же, — в этот раз голос блондина звучал гораздо спокойнее. — Ага, спасибо, но сейчас нам нужен только сон, так что можешь не беспокоиться об остальном, — Хайди с удовольствием приземляется на одну из постелей и даже её непривычная твёрдость кажется самым прекрасным чувством в его жизни. Всё тело сразу же будто наливается свинцом, а веки так и тянутся вниз. — Хорошо, — коротко кивает юноша и поспешно скрывается за плотным пологом. Видимо, даже небольшое оттаивание этого самовольного парнишки не убавило тяжести его характера. Впрочем, им не так уж и важна такая деталь одного из беглецов. — Же-е-есть, такое ощущение, будто я вырублюсь, стоит только закрыть глаза, — протяжно зевая, тянет Хайди. Его друг решает расположиться на соседнем спальном месте. Конечно, им всё ещё была непонятна причина такого разнообразия в шатре одной девушки, но этот вопрос был слишком маловажен в масштабах навалившейся усталости. — Звучит как отличный план, — тихо усмехается Джаст, поудобнее располагаясь на своём месте так, чтобы раненное плечо как можно меньше соприкасалась с жёсткой поверхностью. Спустя минуту беспрерывной возни, он всё же нашёл идеальную позу и смог устало выдохнуть. — Я до сих пор не могу поверить, что всё произошедшее было взаправду, — полушёпотом тянет Джаст, смотря на тёмную ткань шатра над собой. — Да уж, кто ж мог подумать о том, что все те истории об альбиносах абсолютная правда, — выдыхает Хайди, пытаясь удержать сознание от дымки сна. — Конечно, не считая того, что они дьявольские существа. Как по мне, за сегодня мы совершили гораздо больше зла, — парень неожиданно вспоминает, что так и не извинился должным образом перед Арлабусом. — Чёрт, надо будет поговорить с Лабусом. — О собаке? — на грани слышимости тянет Джаст, начиная медленно засыпать. — Именно, — соглашается Хайди, сразу же после этого слыша тихое сопение, что и стало ему ответом. Он усмехается — Джаст спал побольше него, а вырубился раньше. Хотя, с пережитым стрессом это не удивительно — он был тем самым, в хорошем смысле этого слова, «задротом», который большую часть жизни проводил в четырёх стенах, занимаясь делами компьютерными. Впрочем, это явно было лучше той тёмной жизни, в которой погряз сам Хайди. Впрочем, то уже другая история для другого дня. Сейчас же Хайди хотел одного — спать. И вселенная услужливо исполнила его желание, отправляя в царство Морфея.