На краю срыва

Доен заливисто смеется, перебирая ногами в воздухе, и пытается выбраться из крепких объятий Джехена, который лишь сильнее прижимает его к себе и покрывает лицо и шею поцелуями. Было уже позднее утро, а они до сих пор не вылезли из постели, и Доен слабо отталкивает мужа, игриво уворачиваясь от настойчивых губ. - Ну, пусти! Нам уже давно следовало подняться с постели! - Один раз можно и побездельничать. Джехен, наконец, нависает над Доеном, и заглядывает ему в глаза. Ему сейчас было так хорошо и уютно - лежать в постели с ним, целовать и вести себя, словно юноша. Они уже почти два месяца жили так, будто их счастье наступило лишь сейчас, и порой Джехен сожалел о том, сколько времени потерял, отводя свой взгляд от мужа. У омеги глаза горят, а улыбка не сходит с лица, и это было самое прекрасное, что Джехен когда-либо видел. И как он прежде мог считать его некрасивым? - Нет, сегодня мне нужно успеть сделать множество дел. У меня назначена встреча с иностранными послами, а также я должен успеть посетить кухни для беспомощных и оказать свою поддержку. Доен вырывается из горячих объятий, буквально спрыгивая с кровати, и юрко подбегает к столику, чтобы выпить воды. Джехен остается лежать в постели. - Перенеси. Эти послы ждали в посольском дворе три дня, подождут еще. Если им так необходимо увидеть твое лицо, значит, смогут потерпеть. Доен снова подходит к нему и дает с рук виноград. - Эти послы дольше не могут терпеть. Я заставлял их столько ждать, чтобы они измучились и хотели меня лишь сильнее. - Звучит провокационно. - Я бы сказал, скандально. Джехен утягивает Доена обратно в постель и снова целует. Его губы сладкие, и омега целует их с наслаждением, прикрыв глаза. Это все до сих пор казалось сном. Он отрывается медленно, а затем смотрит прямо в глаза над собой. Джехен глядел в ответ нежно и мягко, заставляя сердце тяжело стучать. Омега шепчет: - Скажи, что чувствуешь ко мне. - Я люблю тебя, мой принц. Горячо, неистово, так, как никто не в силах тебя полюбить. Джехен целует его ладонь, не отрывая взгляда от его глаз, и Доен покрывается румянцем, когда слышит это. - А ты чего молчишь? Разве ты не должен что-то ответить мне на мои слова? Доен прищуривает глаза и, хитро улыбнувшись, выскальзывает из его объятий. Джехен не успевает его схватить, глядя возмущенно и несколько обиженно. У него очаровательно краснеют уши, а щеки надуваются, и омега смеется, надевая халат. - Гляди-ка, какая прелесть. Не знал, что Ваши уши могут так краснеть, Ваше Высочество. - Ты со мной играешь. И почему ты так резко перешел на официальный тон? - Что Вы, мой принц, я никогда не умел играть с чьими-то чувствами, это низко. День уже начался, пора подниматься с постели. Джонни! Джонни тут же входит в покои, кланяясь, и Джехен недовольно выдыхает, когда видит его. - Я хочу одеться. Пусть доложат иностранным послам, что я готов их принять во время обеда. Я сегодня буду только ужинать. После встречи сразу же поеду в центр города, чтобы посетить бесплатные кухни. Еще проси Ее Величество о личной встрече, мы давно с нею не беседовали. Вечером необходимо разобрать государственные документы, торговцы с главного городского рынка жалуются на местного судью. Мне нужно, чтобы к этому моменту ты раздобыл для меня его характеристику и прошлые дела, что он вел за последние два года. После ужина - ванна, на этот раз без масла, просто добавь какого-нибудь аромата. Воду погорячее. Никуда не уходи, сделаешь мне массаж. Джехен удивленно приподнимает брови, а затем произносит: - Я как-то недоволен тем, что слуга прикасается к тебе и видит твое голое тело. Доен ухмыляется, подходя к нему, и гладит по щеке, чтобы успокоить: - Так ревнуете, мой принц? Любовь любовью, а от хорошего массажа плеч я не откажусь никогда. Омега уже собирается уйти, как Джехен останавливает его за руку, вновь притягивая к себе: - Почему ты никогда не приглашаешь меня принимать с тобой ванну? - Наверное, потому что она слишком мала для нас двоих, Вы не умеете делать такой же массаж, что и Джонни, а еще я спасаю себя от Ваших наглых приставаний. К тому же... разве Вы можете быть недовольны, когда я по ночам довожу Вас до самого пика блаженства много и много раз? Доен заливисто смеется, пока Джехен снова обиженно дует губы. Это было слишком очаровательно, ведь прежде альфа никогда не вел себя так мило и даже по-детски. - Ты делаешь слишком много работы за день. - О, поверьте, я бы хотел делать куда больше, но слишком мало времени, да и летит оно ужасно быстро. Разве Вы не должны заниматься государственными делами тоже? Ваш отец болен, Вам в обязанности положено исполнять функции регента. Джехен только закатывает глаза: - Чтобы быть регентом, король должен назначить им. А его гордость и обида на меня слишком сильны, чтобы сделать это, поэтому пусть правит сам из своей постели. Он сам этого желает. Когда я стану править этим государством, то столько великих дел свершу, что не сосчитать. - Интересно, какие же, например? - Я хочу завоевать все остальные континенты и объединить их под своей единой властью. Один континент принадлежит нашему государству, вторым владеет Ваш уважаемый отец. Осталось еще три, я собираюсь свершить дела еще более величественные, чем мои предки. Доен смотрит на мечтающего Джехена, и тихо сглатывает от его слов. Его взгляд темный, глядящий куда-то вдаль, и это было похоже именно на того Джехена, которого Доен всем сердцем ненавидел. - То есть... правильно ли я понимаю, что ты планируешь развязать великую войну? Джехен только легкомысленно улыбается: - Конечно, земли только так и завоевываются. И когда я осуществлю свою мечту, Джемин займет мое место, когда будет положено, и продолжит время моего славного правления. Ты же будешь всегда со мною. Моей поддержкой и опорой. У тебя будет своя особая миссия. - Какая же? Я не великий и свирепый воин. Джехен оставляет на его руке мягкие поцелуи. - Я буду завоевывать земли и свергать действующую власть на них, ты же будешь завоевывать сердца людей. Ты всеми любим, уважаем и умеешь убеждать людей. У тебя есть ключ к сердцам простолюдинов, стоит им лицезреть твою благочестивость, они тут же покорятся и не станут противится новой власти. Я объединю земли, а ты - народы. Доен сдержанно улыбается, кивая: - У тебя действительно великие планы и мечты, и как твой муж я, конечно же, поддержу твои начинания и стремления. Можешь не сомневаться во мне. - Я рад. Доен одевается и выходит из покоев, направляясь дальше по коридору, и Джонни интересуется: - Вы все еще намерены посетить Его Величество? Он готов Вас принять. - Да. В покоях короля полутемно и тихо, только чувствуется запах лекарств, и Доен бесшумно проходит к постели, чтобы склониться перед лежащим мужчиной. - Приветствую Вас, Ваше Величество. Пришел удостовериться в том, что Вы идете на поправку. Король за эти месяцы тяжелой болезни сильно похудел и стал выглядеть во много раз старше. Теперь из моложавого красивого мужчины он превратился в немощного старика. Он протягивает слабую дрожащую руку Доену со словами: - Присядь, мой мальчик. Доен берет его за руку, присаживаясь на край постели, и тихо произносит: - Мой король, как Вы себя чувствуете? - Скажу честно, Доен, с каждым днем только хуже. Но никто не должен знать об этом, особенно Джехен. Я не хочу о таком думать, но все же есть вероятность, что он может воспользоваться этим, чтобы взойти на престол. Иначе почему я не назначил его регентом? Доен раздумывает с минуту, а затем принимает самое грустное выражение лица. Король это тут же замечает: - Что такое, Доен? Он снова тебя расстраивает? - Ваше Величество, боюсь, я все же должен Вам сказать. Я пришел сюда не просто, чтобы проверить Ваше здоровье, но и... я решил покинуть эту страну и вернуться на родину. Также я заберу с собою сына, поскольку уверен в том, что Джехен не сможет воспитать его должным образом. Я опасаюсь, что Джемин вырастит таким же жестоким человеком . - Но почему? Почему ты вдруг решил уехать? Мужчина едва приподнимается с постели, и Доен бережно укладывает его обратно. - Простите меня, прошу. Но я так больше не могу. Нет конца этим унижениям, этой боли, что я терплю вот уже почти семь лет. А я хочу просто побыть хоть немного в спокойствии со своим сыном, с родителями, которых я давно не видел. Смерть Юты сильно подкосила мое душевное состояние, без него мне здесь совсем одиноко. Я хочу развод. К тому же, принц Джехен слишком сильно жаждет власти, я не смогу с ним справиться. Мы с ним в равных положениях и титулах, но он силен и свиреп, куда мне с ним тягаться? Мне так жаль Ее Величество, она каждый день страдает от мысли, что ее собственный сын может быть таким. - Ты не должен уезжать, это твой дом. Мы с королевой очень любим тебя, как собственного сына. Ты ведь такой добросердечный, такой благородный. Народ тебя тоже любит, не оставляй нас здесь одних. Доен гладит его сухие ладони, поджимая губы. - Простите, простите. Я не могу. Я прежде мечтал о том, что мы с Джехеном будем равны как по положению, так и по чувствам, однако... он сыном интересуется изредка, и каждый день я слышу, что недостоин престола моего отца. Я уже потерял свою былую уверенность в собственном титуле и положении, которые были дарованы мне Господом и моим отцом. Как мне дальше терпеть такие унижения? Да и Джемин... мой сын рожден, чтобы быть истинным наследником престола, после Джехена ему положено занять это место, однако я не уверен, что принц отдаст его просто так. Король шепчет: - Оставь меня. Я хочу побыть один. - Конечно, мой король. Я собираюсь отбыть из страны через две недели. Доен кланяется и покидает покои. Довольная улыбка расцветает на его лице, и Джонни замечает это. - Вы так довольны, мой господин. Неужели король что-то сказал Вам? - Ничего. Но нужно дать ему время на обдумывание моих слов. Нужно только подождать, и тогда я уверен - мой сын возвысится над собственным отцом.