du vil altid være den første

Дамиано узнал о смерти матери Вик во время семейного ужина. Томас прислал ему сообщение с ужасными новостями, предупредив, что, скорее всего басистка пару недель не сможет присутствовать на репетициях. Это событие повергло Давида в полнейший шок, ему безумно было жаль подругу и хотелось поддержать её в эти трагичные дни, однако Раджи говорил, что её не стоит беспокоить. В такие моменты она закрывалась в себе, избегая контактов с кем бы то ни было. Тем не менее, брюнет пытался дозвониться до нее, посылал бессчётное множество сообщений, однако все они оставались проигнорированными. Блондинка даже перестала ходить в школу, такое ощущение, что она испарилась. Однако, когда парни собирались вместе, атмосфера сгущалась вокруг них удушающе ужасная. Не хотелось ни петь, ни играть. Каждый из них разделял те ужасные чувства, что переживала Виктория. Однако Дамиано это было недостаточно. Ему нужно было её увидеть, убедиться, что она хотя бы старается выкарабкаться. Перед его глазами представлялась картина её панической атаки перед концертом, поэтому он сильно переживал по поводу её морального состояния после ужасной потери. Первое время Давид действительно держался и следовал совету Томаса не беспокоить Де Анджелис, но по прошествии двух дней, он понял, что просто блять не имеет права оставлять Вик сейчас наедине со своими гнетущими мыслями. В тот вечер он решил снова залезть через окно, не было особого желания сталкиваться с остальными членами семьи подруги, сейчас он пришел исключительно ради нее и только. Дамиано легонько постучал по стеклу костяшками пальцев. Никакого ответа не было на протяжение полторы минуты, парень даже уже подумал, что в комнате никого не было, но затем он услышал, как поворачивается ручка окна. Он, как можно тише, залез внутрь, взглянул на девушку, стоящую напротив, и ужаснулся изменениям, которые с ней произошли за столь короткий период. Виктория выглядела глубоко подавленной: под глазами залегли темные круги, волосы спутаны, кожа еще бледнее обычного, а взгляд… взгляд был потухшим. Они стояли и молча смотрели друг на друга, не зная, что делать. Но потом что-то щелкнуло в голове Виктории: то ли она все еще была эмоционально нестабильна, то ли во взгляде друга она прочитала что-то очень трогающее за душу. Но в следующую секунду она уже осела на пол, закрывая рот рукой, чтобы отец и сестра не услышали её рыданий. Давид молниеносно оказался на коленях возле нее, заключая в свои теплые и крепкие объятия. Он гладил её по голове и шёпотом проговаривал какие-то успокаивающие слова, но понимал, что её сейчас ничего не успокоит. Однако же для Вик это значило так много, что он просто пришёл, чтобы побыть рядом. Боль была просто нестерпимой, как будто сердце было вырвано из груди, разорвано на две половинки и одну из них безжалостно вернули на место. Однако сердце как будто даже не могло функционировать без недостающей части. В руках Дамиано эти чувства притуплялись, девушка почувствовала, что можно не справляться со всем в одиночку, что есть такой человек, в рубашку которого можно было просто выплакаться. Она не могла это сделать с сестрой или отцом, каждому из них было также ужасно, как и ей, каждый из них сейчас пытался справиться с выпавшим на их долю горем. Тем временем Давид подхватил подругу на руки и понес на кровать, пока та отчаянно хваталсь за рукава его рубашки, опасаясь, что тот покинет её. Но он не ушел, он сам устроился поудобнее на матраце и притянул Де Анджелис к себе еще ближе. Брюнет не пытался начать разговор, давая ей время и право самой решать, хочет она поговорить или лучше посидеть в тишине. - Дами, почему так больно? – Жалобно пискнула она, что заставило его сердце сжаться от невероятной боли, которую он чувствовал за эту девочку, которая так рано лишилась своей матери. - Это нормально, amo, - отвечал он ей тихим шёпотом, - она была и есть одним из самых важных людей в твоей жизни. Это твое право испытывать столько эмоций. - Но я не хочу, Дамиано, не хочу это чувствовать. – Продолжала она хныкать, однако начиная постепенно успокаиваться. - Я понимаю, но ты человек. Это и делает тебя живой. – Брюнет гладил подругу по спине, волосам, вытирал слезы, которые так и лились из глаз, ласково проводя пальцами по щекам. Он так хотел забрать хотя бы часть боли, которую переживала сейчас Вик, он как будто физически ощущал ту пульсацию, которая мучила её сердце. Они пролежали еще чуть-чуть в тишине, и тут взгляд Виктории зацепился за предмет, лежащий на подоконнике. Чуть приглядевшись, она заметила, что это был рюкзак Дамиано, который она не заметила сначала. - Что ты принес? – Спросила она своим хрипловатым голосом, поднимая голову от его плеча. - Это тебе, - тепло улыбнулся парень, поднимаясь с кровати и направляясь в сторону рюкзака, - тут куча вкусняшек. И пока ты все не съешь, я от тебя не отстану. – Проговорил он напускным серьёзным тоном, вызывая слабый смешок у девушки. Вик с интересом наблюдала, как брюнет достает различные снеки на кровать. В первую очередь девушка заметила шоколадки, которые просто обожала блондинка: темный шоколад с апельсином. Может, кто-то посчитает это извращением, однако Вик могла съесть до трех таких плиток в день. Дальше Дами выложил ее любимые ванильные кексы, которые продавались чуть ли ни на самой окраине города, дальше на кровать были выложены различные виды мармелада с разными вкусами, ну и завершили данную пирамиду пластиковые ведерки с сахарной ватой внутри. Девушка пискнула от радости и кинулась обнимать парня и целовать его в щеку. - Спасибо, Дами, - проговорила она, откусывая первую дольку шоколада и довольно уставившись на друга, - мне это действительно было нужно. Ее кроткая улыбка что-то тронула в сердце Дамиано. Он осознавал, что это стоило того, чтобы не послушать блядского Томаса. Да он бы примчался сюда в тот же миг, когда получил сообщение, если бы не тупой совет друга не беспокоить Вик. - А теперь, - брюнет также достал из рюкзака свой ноутбук, - будем с тобой смотреть какой-нибудь фильм, что хочешь? - Давай «Лило и Стич»? – Без промедления спросила девушка, она даже чуть прикрикнула от оживления. - Конечно можно, - ответил ей парень, засмотревшись на то, как её лицо начинает понемногу приобретать розоватый оттенок. Сейчас ему не очень хотелось анализировать свои чувства и ощущения, которые он посчитал чуть странными. Сейчас все должны быть о и для Виктории, а о своем отношении к ней он подумает чуть позже, когда будет уверен, что с ней все в порядке. Следующие несколько часов друзья провели за просмотром мультика и поеданием сладостей. Время от времени они обменивались шутками, когда на экране появлялось то, над чем можно было посмеяться. Виктория устроилась между ног Дамиано, прижавшись спиной к его груди и поднимая взгляд вверх, чтобы встретиться с его глазами, когда они о чем-то переговаривались. Чуть позже Давид заметил, что девушка уснула. Он тихо выскользнул из ее хватки, убрал с кровати компьютер и различные обертки от снеков и расправил одеяло, чтобы укрыть подругу. В тот момент, как он накрывал ее, Виктория схватила его за руку и открыла глаза. - Дами, останься, пожалуйста. – Жалостливо попросила она шепотом. И он не мог ей отказать, просто молча забрался под одеяло, притягивая её ближе к себе. - Знаешь, это она отвела меня в музыкальную школу. Сказала, что видит меня на сцене. – Спустя пару минут Виктория начала обнажать душу, чувствуя, как брюнет вырисовывает различные узоры своим пальцем по её руке. - Когда я узнала, что у меня будет младшая сестра, это очень сильно меня расстроило, - продолжила делиться своими мыслями блондинка, - очень сильно плакала, боялась, что родители забудут обо мне и перестанут любить. Но она сказала: «du vil altid være den første». Это значит «ты всегда будешь первой» с датского. И она не лгала, после рождения Ники я все также была любимой и никогда не чувствовала себя забытой и оставленной. – Чуть помолчав, она продолжила. - Я как-то пообещала маме, что сыграю на сцене Евровидения, представляешь? Мы тогда были в Дании и смотрели полуфинал. Италия не вышла в финал, а меня это жутко разозлило, и я сказала, что я бы точно вышла. Она взглянула мне в глаза как-то слишком грустно и попросила, чтобы я исполнила эту мечту. Думаю, это была отчасти и её мечта. Но, боюсь, я не смогу её исполнить. - Исполнишь. Я это тебе обещаю. – На этот раз Дамиано ответил ей. Это заставило её посмотреть ему в глаза и придвинуться чуть ближе. Парень чуть задержал дыхание, ожидая её действий. Вик же потянулась к нему и поцеловала в щеку, а затем снова опустилась на подушку. - Спасибо, amo. Что пришел и вообще. – Виктория закрыла глаза, понимая, что снова погружается в сон. Вот так, лежа в объятиях этого парня, которого несколько месяцев назад терпеть не могла, она ощущала себя безмерно спокойно и умиротворенно. Казалось, что он ощущал все то, что ощущает она, чувствует все то, что чувствует она, всегда зная, что сказать или сделать, чтобы ей стало легче. Девушка старалась не обращать внимания на бабочек, которые порхали в её животе, это было сейчас неважно. Гораздо важнее было знать, что в этом мире остался человек, который готов её понять, несмотря ни на что. И эти мысли успокаивали ее, немного притупляя боль, с которой она была вынуждена жить на протяжении всей своей жизни после недавней трагедии.