Morpheus

Солнце сегодня радовало яркими лучами. Казалось, что на природу наложили фильтр желтого цвета. Трава, листва деревьев, небо — все будто пыталось вобрать в себя побольше солнечного света, чтобы подготовиться к наступающим холодам, серости и сырости. Девушка с пышными, каштановыми волосами наблюдала за последним теплым осенним днем из окна библиотеки. «Как же красиво… Природа несмотря ни на что продолжает свои цикличные процессы… Вот бы и людям так, несмотря ни на что продолжать жить, не оглядываясь на прошлое…» Мыслями Гермиона Грейнджер была далеко от своего места в библиотеке, она все еще была на войне. Война не оставляла ее. Она стала тенью, которая следует по пятам и только ждет наступления темноты… Да уж, понадобится ни один год, чтобы оправиться от раны, которая была получена на поле боя. Гермиона дотронулась до шрама и поежилась. Как же хорошо, что они с Гарри и Роном вернулись в Хогвартс. Им нужен этот год, чтобы прийти в себя, найти новые смыслы, смириться с потерями… — Привет, Гермиона! — кто-то приземлился на стул рядом. — Ох… — девушка повернула голову в сторону голоса, обладателем которого оказалась Луна Лавгуд и заметно выдохнула. — Прости, я тебя испугала, — Полумна выглядела как всегда необычно, серьги-редиски в ушах, на шее бусы из винных пробок, по детски наивно и очаровательно. У Гермионы защемило сердце от вида подруги. «Как она смогла сохранить свою светлую часть, нетронутой? Она оказалась самой сильной из всех нас…» — Снова думаешь о войне, — не вопрос, констатация факта. Только Луна умела так искусно интерпретировать взгляд и поведение другого человека, к удивлению Гермионы, в своих рассуждениях когтевранка не ошибалась. — Да, сложно поверить, что все закончилось… — Мне тоже… Солнце сегодня такое красивое, правда? — теперь Луна смотрела в окно. — Да… — Гермиона, мне кажется, ты должна сказать Гарри и Рону про свои кошмары. — Откуда ты узнала? — девушка так резко повернулась, что на секунду в глазах потемнело. — Вокруг тебя так много мозгошмыгов и нет ни одного окапи, которые охраняют спокойный сон, а еще круги под глазами, — Луна продолжала задумчиво смотреть в окно. — Луна, все в порядке, — Гермиона попыталась улыбнуться, — Выдалась пара бессонных ночей, ничего страшного… Эээ… Я наверное пойду, а то хотела еще отдохнуть… Девушка быстро собрала книги и конспекты, не дожидаясь, пока подруга хоть как-то отреагирует на ее реплику. А Полумна так и продолжала смотреть в окно, будто бы не замечая смены настроения Гермионы и только, когда та отошла на довольно большое расстояние сказала: — Странно, почему Земля продолжает крутиться? А Гермиона не успеет передать мой привет Энтони Голдстейну… Гермиона же быстром шагом направилась подальше от библиотеки, подальше от Луны, которая каким-то чудом узнала ее секрет. Какие к черту окапи?! Нет никаких окапи! К слову, она хорошо относилась к странной девушке с факультета Когтевран и даже могла назвать ее подругой, но все эти неведомые зверушки — это, конечно, очень мило, но не сейчас! Ни тогда, когда секрет, который она хранила даже от своих лучших друзей, мог быть обнаружен случайно брошенной фразой Луны! Или не случайно? К черту! Она сама справится со своими кошмарами, просто ей нужно больше времени. Гриффиндорка изучила всю магловскую доступную ей литературу по ПТСР (посттравматическое расстройство) и обязательно найдет выход, как справиться с кошмарами, а главное сделает это сама. Достаточно Рону и Гарри воевать, у каждого теперь свое поле битвы внутри, даже, если война закончилась, раны остались навсегда. С этими мыслями Гермиона дошла до башни старост, в которой она, как староста школы, проживала вместе с Энтони Голдстейном, также занимавшим эту должность. Энтони был студентом Когтеврана, высокий блондин с голубыми глазами и безупречной улыбкой. Всегда приветливый, но немногословный. Гермиона была благодарна, что профессор Макгонагалл поставила его на эту должность. Сказав пароль портрету, она как раз столкнулась с ним в открывшемся проеме. — Гермиона? — он явно не ожидал увидеть ее в их гостинной в выходной, — Ох прости, я совсем не думал, что ты вернешься раньше вечера. Энтони покраснел и выглядел чересчур растерянно, все-таки она тоже здесь живет и имеет право приходить сюда, когда ей вздумается. — Ничего страшного, можно мне пройти? — она неловко переступила с ноги на ногу, а он так и стоял не сдвинувшись ни на сантиметр. — Гермиона, тут такое дело… — парень стал почти пунцовым, — я тут кое-кого пригласил, извинил, что не предупредил тебя, мне так неудобно. Так вот в чем дело, Энтони назначил кому-то свидание в гостиной. Что ж, надеюсь, ничего криминального не произойдёт. — Энтони, — девушка попыталась улыбнуться доброжелательно, — все в порядке, я пришла пораньше, потому что хочу отдохнуть. Ты можешь приглашать в нашу гостиную кого желаешь, не вижу в этом ничего предосудительного. — Фууух, я так переживал, что ты обидешься на меня… Наступило неловкое молчание. — Все в порядке, ну так можно мне пройти? Энтони резко отступил и нервно засмеялся: — Да, конечно! Прости, совсем все напутал… Гермиона кивнула ему и быстро прошла в свою комнату, даже не посмотрев, кого там привел Голдстейн на свидание. Закрыв за собой дверь и наложив заклинания, она в одежде рухнула на кровать.