- Эту ночь ты не забудешь никогда.

Это была тихая и безлунная ночь. На улице было тепло, хотя и все небо было полностью покрыто облаками. Дул ветер, отчего повсюду был слышен шелест травы и листьев на деревьях. Таковы были летние ночи. И если днем была жара, то ночью была прохлада. Манящая и притягательная. Конечно вряд ли кто-нибудь вышел ночью на улицу. Помимо психов, убийц и подобных личностей. Но… одному даосскому монаху было не до сна. Большая комната, поделенная надвое ширмами и занавесками. Хоть это был и храм, но друзьям не запрещалось жить в одной комнате вместе. Только вот.. Один из них спал, крепко, что складывалось ощущение будто он умер, а второй сидел на своей постели, о чем, то размышляя. Он находился в полудреме из-за медитации, что успокаивала его душу . Сяо Синчэнь стал часто не высыпаться и сидеть почти до самого рассвета. Его преданный друг – Сун Лань все это видел, но ничего не мог поделать, ведь Синчэнь лишь отшучивался, говоря что-то про бессоницу. О да… бессоницу. Он сидел с закрытыми глазами. Волосы были распущены. А тело было закрыто лишь шелковой тканью нижних одежд. Он слышал каждый звук. Каждый скрип в этой комнате. Каждый шелест листьев. И вдруг… тихие, едва слышные шаги, словно шёл кот. Глаза он не открыл, словно боясь чего-то или кого-то, кто не торопясь шёл к нему. О его бок потерлась пушистая морда, мурча. Но Сяо Синчэнь глаза не открыл. Он прекрасно знал кто пришёл к нему и зачем. Пара мгновений и вот его со спины накрывают чужие руки. Тёплые, ставшие почти родными. Они бесцеремонно исследовали тело даочжана, проникая под нижние одеяния. Гладя грудь, живот, бока. Играясь и царапая коготками чувствительные соски. Щеки начинали пылать огнём, но он был не в силах сказать '' хватит ''. - А я скучал, Сяо Синчэнь, - Пронёсся тихий, но такой соблазнительный шёпот над его ухом, - Ты ведь знаешь зачем я пришёл к тебе? Тебе стоит лишь попросить и я доставлю тебе неземное удовольствие. Такое, которое ты никогда не чувствовал ранее. Синчэнь замотал головой. Гость, явно ожидавший такой реакции тихо усмехнулся, продолжая оглаживать чужое тело. Он с ухмылкой смотрел на то, как юный монах сгорает со стыда. Смотрел на то, как плоть даоса не подчиняется разуму. Прекрасное зрелище, которое мог видеть только незваный гость. - Сдайся, Синчэнь. Твоё тело отвечает мне. Оно зовёт меня. Оно хочет большего, - Сообщил ему томным голосом незнакомец, запуская руку под белье и оглаживая корень ян, который уже налился кровью и требовал внимания, - Попроси меня. Моли меня о большем. И я познакомлю тебя с ночью, которую ты никогда не забудешь, но никогда не сможешь повторить. Просто согласись. Позови меня по имени. - С… Сюэ Ян. Я сдаюсь. Чужак, чьё имя было названо расплылся в улыбке. Совсем не доброй улыбке. Во взгляде читалась лишь похоть, а улыбка похожая на оскал лишь добавляла осознание того, что сейчас будет нечто. Сюэ Ян, как был назван распутник бережно стал целовать шею Синчэня, не пропуская ни единого цуня его бледной и столь чувствительной кожи. Второй тихо пискнул, жмурясь и желая чтобы эта пытка окончилась быстро. На шее красовался след от укуса, который Ян так бережно зализывал, словно зверь. Его руки сводили с ума девственного даочжана. Они заняли свои позиции. Одна играла с сосками, сжимая их, скручивая и царапая. Другая же сжимала яички, оглаживая мошонку и играясь с его корнем ян. - Тебе хорошо, мой Синчэнь? Ответа не послышалось. Лишь рваный выдох, когда Сюэ Ян полностью избавил его тело от лишней одежды. Оголенный, совсем беззащитный он мог лишь терпеть и наслаждаться, не зная когда это закончится. Синчэнь знал, что это не правильно. Что в другом конце комнаты был его друг. Его товарищ. Его брат по оружию. А с ним сейчас играет мартовский кот, который вряд ли оставит даоса в покое. Даочжан держал глаза закрытыми, не желая видеть того, что происходило. А его уже завалил на кровать кот. И теперь он лежит под ним. Под этим распутником. Волосы рассыпались по белым простыням, руками Сяо Синчэнь закрывал лицо и рот. Сюэ Ян смотрел на эту очаровательную картину с садисткой улыбкой. Он прильнул вновь к этому изящному телу. Целуя ключицы, гладя живот, щекоча бока. Спускаясь все ниже он оставлял дорожки поцелуев и укусов, помечая все тело. Конечно потом это сойдёт, но не факт, что не появится новое. - Тебе стоит быть тише, мой хороший Сяо Синчэнь. Мы ведь не хотим потревожить твоего дорого друга, верно? – Сюэ Ян наклонился к его уху, бережно куснув его, - как же будет расстроен и рассержен твой Сун Лань. Он ведь так верен тебе. Он тебе верит. Ах да.. Вы ведь друзья. Тогда думаю он против не будет. - Закончи это дело.. – Прошипел Сяо Синчэнь, знающий, что теперь ему никуда не деться, - но не смей упоминать Сун Цзычэня. Противно слышать из твоих уст его имя. Чэнмэй сдержал смех, который подступил к его горлу. Он будет упоминать о Цзычэне. Конечно будет. А как иначе? Его белоснежный лотос мечтает о невзрачном булыжнике? Как такое вообще может быть? Синчэнь чувствовал как чужие руки оглаживают внутреннюю сторону бедра, подбираясь к самому драгоценному. Тёплая рука едва касалась кожи, рисуя узоры и заставляя монаха выгибаться и зажимать рот рукой, чтобы не издать звук. - Думаю.. Твой дорогой друг не обрадуется если я заберу твою невинность, но приятно можно сделать и по другому, верно? Сюэ Ян прищурился, смотря на то, как его даос наконец немного расслабился. Конечно он не хотел сделать больно своему сокровищу. Хотелось большего, поэтому он на пару мгновений задумался. Долго думать не пришлось. Только Синчэнь расслабился, когда почувствовал как его корень Ян входит глубоко в чужое тело. Сюэ Ян опустился, садясь на бедра даочжана. Было хорошо. Смазанный в собственной смазке член без проблем оказался в подготовленном нутре. Даочжан чувствовал, как его плоть оказалась глубоко в чужом теле. А это самое чужое тело специально то сжимала, то расслабляла мышцы. - Признайся, Сяо Синчэнь. Ты ведь хотел бы такое повторить с своим дорогим другом?, - С гадкой ухмылкой спросил Сюэ Ян, наклонившись к нему и оставив невесомый поцелуй у уголка губ, - Ты бы хотел, чтобы этот сильный и храбрый герой отымел тебя на своей постели? Я ведь прав? Чэнмэй оскалился, начиная двигаться на Синчэне. Его бесила эта маска невинности. Хотелось увидеть все похотливые мысли даоса. Утонуть в них и утонуть в блаженстве. Сяо Синчэнь, закрывшись руками старался не слушать его. Это все ложь… провокация. Этот блудный кот хочет рассорить друзей. Но сложно было игнорировать то, что его корень Ян был в человеке. В мужчине, который без проблем оседлал его и теперь упивался этим моментом. Конечно они оба сдерживали свои стоны. Хотя Сюэ Ян не стонал. Он издавал утробный рык, каждый раз как опускался и принимал в себя полностью член, что был не маленьких размеров. А даочжан, лежащий на постели кусал губы, сдерживая себя. Минул час с самого начала. Кажется уже понемногу начинало вставать солнце. А это значило, что конец был близок. Весь этот час Сюэ Ян изводил даочжана, скакал на нем, играл с эрогенными зонами. Как можно было не поиграть, когда у монаха столь нежная и чувствительная кожа? Словно бархат, который хочется трогать всегда и постоянно. Сяо Синчэнь едва ли не ушёл в медитацию, только бы сдерживать себя. Тело… тело должно подчиняться разуму всегда. Кажется эта ситуация была явным исключением. Первым излился Чэнмэй. Он полностью выдохся. И теперь, полностью сидя на бёдрах своей драгоценной игрушки, Сюэ Ян приводил сбившееся дыхание и заодно смотря на бледное, на первый взгляд хрупкое тело. Впервые ему было хорошо и он насладился моментом. Особенно его лелеяло то, что он разбил монаха. По крайней мере он так думал. Сяо Синчэнь сдержал себя. Конечно тело требовало разрядки, но даочжан противился. Именно поэтому блудный кот слез с него и теперь планировал попробовать его на вкус. - Не переживай, мой дорогой, я заставлю тебя закончить начатое. Сюэ Ян оглаживал мошонку, сжимал яички и игрался с ними, пока его губы накрывали стоячую плоть. Та была горячей. Даже очень, но это лишь придавало Чэнмэю азарта. Он без всяких проблем заглатывал его, наслаждаясь тихими стонами разгорячённого Синчэня. В такой ситуации сдерживать их было практически невозможно. Его плоть оказывалась глубоко в глотке распутника, она пульсировала и даже немного болела. А поэтому когда член оказался глубоко в глотке, Синчэнь излился, шумно выдохнув и щурясь. Непередаваемые ощущения накрыли его. Впервые в жизни он испытал такое удовольствие и удовлетворение. Конечно в глубине души хотелось ещё, но сейчас… Он не открыл глаза, не желая видеть довольную ухмылку распутника. Сюэ Ян проглотил все до последней капли, насладившись сполна. Теперь он мог уйти спокойно. - И да.. Не дослушав, Синчэнь распахнул глаза. Пришлось все таки это сделать. Он больше не желал слышать эти ядовитые речи. Он лежал полностью обнажённый и чистый. Хорошенько поигравшись, кот привёл в порядок свою игрушку. Привстав на локтях, первое, что он заметил – Сун Ланя не было. Хотя на улице был только рассвет. Одевшись, Синчэнь отошёл к окну. Ни кота, ни его близкого друга рядом не было. Зато были грязные воспоминания об этой ночи, от которых он вряд ли сможет отмыться. Даочжан знал, что больше этого блудного кота он не увидит. К сожалению.. Или к счастью.