Шёпот внутри

Голову Седрика пронзила острая боль — падающий с потолка камень попал в самую макушку. Но, прежде чем потерять сознание, он увидел яркую белую вспышку. Змей чувствует, как падает куда-то глубоко вниз, как его тело постепенно становится невесомым, страшные звуки разрушения остаются где-то там, очень далеко, а дышать теперь легко. Вокруг него размытые краски. Фиолетовые, синие, розовые… словно далекие галактики, неизведанные миры за пределами Меридиана…и абсолютное спокойствие. Он пытается вспомнить, как он попал сюда, и главное куда это — сюда? Седрик не понимает где он, и постепенно ему становится абсолютно всё равно. Мягкий змеиный шёпот успокаивающе мурлыкает в груди… — Седрик! Очнись! Ну же, пожалуйста, — дрожащий голос Фобоса слышится где-то далеко. Он настойчивый, надоедливый, будто комар в летнюю ночь, чей писк в тишине мерзко режет по ушам. Лёгкие снова наполняются тяжёлой каменной пылью, голова начинает дико болеть в месте удара, а все тело ноет. Седрик недовольно сморщил нос и открыл глаза. Чумазый растрепанный и до ужаса напуганный Фобос держал советника за грудки и легонько тряс. Под потолком висел совсем крошечный шар света. Змей приподнялся на локтях. — Что…как… почему мы всё ещё живы? — наконец сформулировал он вопрос. — Когда начался обвал, я… я потерял над собой контроль и не мог двигаться, — отворачиваясь, произнес Фобос, — но ты… ты не бросил меня, не сбежал, как остальные. И когда… когда ты обнял меня, я словно проснулся, и сразу понял, что мне делать. Я создал магический купол над нами… И камни… они продолжали падать повсюду, скатываясь по куполу… — Ах вот что это была за вспышка, — догадался советник. Пыль от недавнего обвала потихоньку рассеивалась и можно было осмотреть место, где они находились. Клаустрофобный ужас ледяными пальцами вцепился в горло — в обе стороны коридор был завален камнями. Седрик с Фобосом были в ловушке. — Солдаты, что сбежали, вряд ли успели добраться до выхода и погибли. А Миранда…кто знает, может быть ей и удалось выбежать, но с другой стороны этого коридора, — размышлял Седрик, потирая ладонью ушибленную голову. — У тебя кровь! — воскликнул Фобос, глядя на советника. — Ни за что не поверю, что вы боитесь крови, — с издевкой ответил змей, снимая рюкзак, который до сих пор был у него за спиной. Фобос, как правило не позволяющий подобных высказываний в свой адрес, промолчал, опустив голову. Несмотря на весь ужас ситуации, в которой они оказались, и пережив истерику, принца беспокоило совсем другое. То, о чём он думал все время. — Седрик, — начал он несмело, переминаясь с ноги на ногу, — сегодня утром… — Ох, только не это, — закатил глаза змей, бросая свой рюкзак. Похоже, он так и не нашёл то, что искал в нём, — вы решили выяснить отношения, ваше Величество? — Отношения? — Фобос дернулся, словно от удара, — нет у нас никаких отношений! — Безусловно, кроме деловых, — аккуратно исправил принца Седрик и присел на корточки, снова поставив рюкзак перед собой. Он нашёл в нем флягу воды, кусок вяленого мяса и самое необходимое сейчас — бинт. Рана на голове была небольшая, но ужасно кровоточила. И половина его светлых волос, заплетенных в низкую косу, уже стали грязно-розовыми. Седрик размотал узкую темно-бежевую полоску грубого полотна, намереваясь забинтовать голову. — Ты что! — остановил его Фобос, наблюдая за действиями помощника, — разве не надо для начала промыть рану? — Вот уж не думал, что вы разбираетесь в медицине, — усмехнулся змей, но взгляд его был холодным. — Я не понимаю, Седрик, ты настолько обижен, что решил отыгрываться на мне при каждой возможности? Тогда объясни мне, какого хрена ты сегодня утром поцеловал меня?! — вспыхнул принц, размахивая руками. Советник свернул бинт и, положив его обратно, поднялся, глядя Фобосу в глаза. Его взгляд был спокойным и от того казался очень опасным. — Вас так сильно задел этот инцидент, государь, что вы уже второй раз за десять минут пытаетесь поднять эту тему, — ответил Седрик, делая шаг к принцу, — неужели вам… понравилось? Фобос широко раскрыл глаза, его губы затряслись. Он хотел убежать, но было некуда — со всех сторон окружали камни. Теперь принц понял, как себя чувствуют заключённые им повстанцы в тюрьмах-колодцах, вынужденные заканчивать свой век, закованные в тяжёлые железные кандалы, среди высоких гладких, как стекло, мраморных стен. — Ещё одно слово и я… — сорвался на крик Фобос, сжимая кулаки. — Что? Снова используете магию и тогда нас точно тут завалит? — спокойно спрашивал Седрик, скрестив на груди руки. — Но это ты! Ты во всем виноват! Раз ты меня так ненавидишь, зачем поцеловал?! И спас меня, закрывая собой! Зачем??? — принц почти плакал, вжимаясь в груду холодных булыжников за своей спиной. Да, он чувствовал себя как узник, или как добыча, загнанная в угол. Он понимал, что здесь в этом маленьком тёмном пространстве глубоко под землей ему некуда сбежать от этого разговора. То, чего так боялся Седрик, настигло Фобоса, хотя он даже не думал о чем-то подобном. — Я тоже задаю себе эти вопросы, — многозначительно разводя руками, наконец, ответил Седрик. Видя как нервничает его правитель, советник чувствовал удовлетворение. Значит, он не такое ничтожество, как постоянно говорил Фобос. И сейчас он, Седрик, правит «балом», тогда как принц стал запуганным зверьком. — У меня были свои цели, ваше Величество, — продолжил он, положив руки на плечи Фобоса, — но что же двигало вами, когда вы, в прямом смысле слова, залезли на меня в ванной? Фобос несмело заглянул в спокойные аметистовые глаза, которые были так близко, чувствуя сильные ладони на своих плечах. Его щеки налились розовым румянцем, а во рту пересохло. Снова это чувство… будто подкашиваются колени, а пульс зашкаливает, от одного лишь прикосновения и взгляда. — Седрик, — прошептал принц, прикусывая нижнюю губу, — я… — Эй! Меня кто-нибудь слышит? Есть кто живой? — далёкий голос Миранды послышался с той стороны обвала, — ваше Величество?! Спасение! Драгоценное спасение в лице паучихи-оборотня! — Миранда! — во все горло заорал Фобос в стену, — мы здесь! Живые. Я и Седрик. — Сейчас я вас вытащу, ещё немного осталось, — сказала Миранда. Принц, полными радости глазами посмотрел на Седрика. Он улыбался так искренне и невинно, что Седрик в очередной раз отметил, что находит эту улыбку очаровательной. Но в следующее мгновение настроение Фобоса изменилось. Он резко оттолкнул советника, который стоял так близко, что можно было услышать его дыхание. Змей покачнулся, но устоял на ногах. Боль в голове запульсировала с новой силой. — Ты зашел слишком далеко, Седрик. И, поверь, я этого не забуду, — прекрасное лицо принца искривилось гримасой злости. Спасение было рядом, а, значит, совсем скоро они выберутся из этой ловушки и Седрик пожалеет о многих словах, сказанных здесь своему правителю. — Никто из моих подчинённых… — продолжил Фобос пафосную речь. — …не знает, что их правитель — мужеложец, — в полголоса продолжил змей. — Ах ты урод поганый, — вне себя от ярости заверещал принц. От такого выброса его магической энергии, земля под ногами задрожала, а каменный свод, кажется, был готов выдать новую порцию булыжников. Миранда в образе огромного волосатого паукообразного оборотня появилась как раз вовремя, разрушив часть завала. Фобос, сжигаемый злостью, был готов уничтожить Седрика, даже ценой собственной жизни. — Ваше Величество! Скорее! — прошипела она, хватая Фобоса за руку своей огромной когтистой лапой, — и ты поторапливайся, — велела она Седрику. Тот молча схватил рюкзак и направился в узкий проход между камнями.

***

Едва начался камнепад, Миранда, ушедшая далеко вперёд своих спутников, сначала хотела ринуться обратно, слыша крики Седрика, но потом решила, что собственная жизнь для нее гораздо ценнее жизни принца, хоть он, по ее мнению, и был идеальным парнем. Девушка, спотыкаясь, побежала вон из тоннеля. Оказавшись в зале, она перевела дух, растерянно глядя на обрушение. Миранду не пугало одиночество глубоко под землёй. Она была оборотнем и такое место, до того, как она стала жить в замке, было для паучихи привычной средой обитания. В отличие от Седрика, который ничего не помнил о своём прошлом, Миранда прекрасно знала кто она и откуда. Все арахноиды (так называется этот вид оборотней в Меридиане) когда-то давно, ещё до прихода к власти Эсканоров, проживали далеко в горах, создавая внутри свои поселения. Арахноиды почти не выползали на поверхность и не контактировали ни с одним другим видом. Несмотря на весьма устрашающий вид, пауки-оборотни были мирным народом. Семья Миранды была большой, где каждый из членов четко выполнял свои обязанности: кто-то рыл новые тоннели, кто-то добывал пищу и воду. Старшие дети обучали младших и все в поселении помогали друг другу и зависели друг от друга, словно пчелы в улье. Таков был уклад жизни. Но Миранде это никогда не нравилось. Она развлекала себя тем, что постоянно стравливала между собой братьев и сестёр, отца и мать, и даже соседей. Вести о том, что к власти пришёл малолетний тиран, не сразу дошли до горного народа, а лишь спустя пару лет. Их принес кто-то из пасслингов — мелких гоблинов, которые торговали всяким барахлом. И… всем было плевать. Арахноиды продолжили жить, как и раньше — внешний мир не волновал их. Всех, кроме Миранды. Девушка узнала, что принц Фобос собрал вокруг себя самых уродливых существ Меридиана и поняла — этот шанс нельзя упускать. Сотню лет она томилась внутри горы, не видя солнечного света, вынужденная каждый день превращаться в монстра, чтобы копать новые коридоры и залы, быть частью этой системы. Миранда сбежала. Обратившись в паука, много ночей она добиралась до замка Фобоса, днем прячась от солнечного света в лесах или оврагах. Не привыкшие к свету глаза, ужасно болели, а ладони и пятки стёрлись в кровь. Паучиха даже не могла превратиться в человека — настолько она устала. Как и ожидалось, Фобос, ему тогда было всего 15, встретил Миранду не очень дружелюбно. Скорее даже враждебно, велев страже кинуть чудовище в тюрьму. И каково же было удивление лурденов, когда спустя пару дней, они услышали жалобное: — Помогите мне! Пожалуйста! Тоненький женский голос раздавался со дна колодца. Они сразу же кинулись за начальником, совершенно ничего не понимая. — Эй! Как ты там оказалась? Где волосатое чудовище? — спросил подошедший офицер, заглядывая в яму. — Я не знааааю. Мне страаааашно, — всхлипывая, закричала Миранда. Девушку тут же вытащили, отвели на кухню, где добрые деревенские женщины отмыли, накормили и одели «бедняжку». И когда Фобос увидел перед собой прехорошенькую голубоглазую брюнетку, которую нашли в тюрьме вместо чудовища, он был весьма заинтересован. Миранда же наконец смогла разглядеть и оценить красоту совсем еще юного Фобоса. «Вот бы заполучить его», — подумалось ей тогда. Она рассказала ему кто она и откуда. — Я буду служить вам верой и правдой, принц Фобос. И у вас не будет приказа, который я не смогу выполнить, — обещала девушка, стоя на одном колене у трона правителя. И она не обманула. Миранда не могла быть интересным собеседником для принца — уровень её образования оставлял желать лучшего, стоит вспомнить, где она жила все эти годы. Однако, исполнительность абсолютно любых приказов Мирандой была на высоте. И сейчас, едва унеся ноги от обвала, стоя в зале среди пещер, Миранда раздумывала что ей делать дальше — зайти в один из коридоров, надеясь найти выход, или попробовать спасти принца. «Выход я всегда найду. А если Фобос жив, то в долгу он не останется за свое спасение», — решила, наконец, Миранда. И, обратившись в паука, стала разгребать завал огромными и ловкими руками.