Эксклюзивный

В процессе сборов и переодеваний бинты полетели в мусорку первым делом. Иллуми вообще не видел смысла в том, чтобы покрывать ими такие мелкие раны, скорее всего, на них настояла мать. Он в тайне всегда считал её неуравновешенной истеричкой, боясь признаться в этих ужасных мыслях даже самому себе. Брюнет объективно не понимал, чем она могла так увлечь отца. Как там сказал Хисока? Золдик-циклоп? Иллуми, вспомнив это в то время, пока застёгивал свой бирюзовый костюм, не смог скрыть улыбки, а из лёгких выбился рваный смешок. Затем ещё один. Он вдруг прижал ладонь ко рту и, едва сдерживаясь, засмеялся. А ведь действительно забавная шутка. Когда приступ внезапного смеха прекратился, брюнет, закончив одеваться, взглянул в зеркало и вернул себе прежнее выражение лица. Он уже знал, куда ехать. Мальчишки вообще не скрывали своего местоположения, брали билеты на своё имя, постоянно светили лицензией, ни капли не заботясь о том, что этой информацией может воспользоваться кто-то и похуже Иллуми. Сперва, оказавшись в коридоре, он хотел сразу направиться к выходу, но, на секунду задумавшись, свернул в другую сторону. Дойдя до конца коридора, он нерешительно положил ладонь на ручку двери, помешкав, но всё же открыл её, проскальзывая внутрь. Хисока внешне не изменился за последний час, но, судя по монитору, слегка упало давление и поднялась температура до тридцати девяти и двух. К нему не было подсоединено никакое другое оборудование, кроме измерительного: нет смысла, без нормальной человеческой крови оно бы ни на что не повлияло. Иллуми аккуратно присел на край постели и наклонился к лицу Моро. — Если ты умрёшь, пока меня нет, я отрежу тебе член и затолкаю его тебе же в рот, — холодно произнёс брюнет, источая убийственную ауру. — Я ведь предупреждал. Мне не нужен был одноразовый секс с тобой. Так что теперь и думать не смей о том, чтобы сдохнуть, иначе тебя никакая Мачи не соберёт обратно. Он, вразрез своим резким словам, очень осторожно поцеловал Хисоку в щёку, как целуют иконы в храме, и достал одну из своих игл. Брюнет не имел понятия, сработает ли это, но решил, что стоит хотя бы попробовать. Он коснулся губами шарика булавки и отдал один единственный приказ, вкладывая в него столько своей ауры, сколько мог. — Живи, — Иллуми аккуратно вонзил иглу Хисоке в висок, надеясь, что это поможет ему протянуть хотя бы до его возвращения. Он сразу почувствовал усталость, как если бы не спал два дня, но показатели на мониторе нормализовались, пусть это и единственное, что произошло: лучше Моро выглядеть не стал и в сознание не пришёл. Брюнет, возлагая надежды на свой хатсу, поднялся и спешно покинул комнату, сразу бронируя билет на скоростной поезд из Денторы, но, уже почти выйдя на улицу, услышал вдруг визг, мысленно закатывая глаза от раздражения. — Иллуми! Твой отец мне всё рассказал! Даже не думай! — молниеносно подбежала к парню Кикио. — Тогда он должен был упомянуть о том, что я могу умереть, мама, — ровным голосом ответил брюнет, вынужденно останавливаясь у двери. — Тебя к этому готовили с рождения. Ты прекрасно знаешь, насколько опасна наша профессия. Нельзя из-за одной своей жизни подставлять всю семью! — Иллуми едва заметно дёрнул бровью от такого лицемерия. Киллуа они позволили спасти Гона, пусть и под надзором дворецких, хотя его жизнь от этого не зависела. И Кикио точно слышала через монокль Цубоне неизвестные ранее правила, и прекрасно понимает, что сейчас риск при использовании силы Аллуки минимален. — Нанике нужно дотронуться до того, кого лечить. Так сказал Киллуа. Значит, он вернётся с ней домой, — Иллуми был рационалистом и всегда ясно понимал, что с рождением Киллуа его матери стало глубоко плевать на остальных детей. Только он наследник, он её ключ к удобному положению в семье. А значит, ей можно легко манипулировать этим фактом. — Вот как, — утихомирилась вдруг она. — Да, он давно не возвращался. Ты ведь, наверное, соскучилась? — Конечно! Ладно, приводи их. Но если она начнёт загадывать что-то, то выполняй всё. Либо тут же беги подальше, чтобы она не могла продолжить. Понял? — электронный зрачок сузился. — Да, мама. Иллуми наконец покинул особняк. Билет куплен. Дорога до платформы займёт минут двадцать бега, на поезде до аэропорта ехать около часа, воздушный путь на дирижабле — ещё три часа. При условии, что удастся уговорить младшего брата сразу, они должны будут вернуться вечером. Только бы успеть. *** Совместное путешествие Гона, Киллуа и Аллуки постепенно близилось к концу. Они много где побывали за всё это время: посетили Китовый остров, встретились с Кайто, полюбовались на красоты архипелага Барса, прогулялись по живописному Линтауну, где, к сожалению, им встретился Хисока, немного омрачив поездку. Но теперь Гону вновь стоит вернуться к тренировкам с отцом, так что друзья вынуждены попрощаться, хоть и не надолго. Последний день ребята решили провести на природе, и, пока Аллука с энтузиазмом пыталась ловить бабочек и редких светлячков вокруг, мальчики уже разложили всё для пикника на уединённой опушке в центральном парке-заповеднике. — Ты, кстати, получил приглашение от Леорио? — Киллуа уставился на Гона, продолжая не глядя нарезать яблоки на дольки. — Это то, где он зовёт нас в Редзимо? — Фрикс отвлёкся от выкладывания печенек на тарелку. — Да, сказал, что там самое удобное место для Хантера найти себе занятие по душе. — Как раз я понятия не имею, чем заняться, а лицензия пылится. Не хочу продолжать семейное дело, — закончив с фруктами, Киллуа вздохнул и откинулся на плед, складывая руки под голову. — Ты ведь приедешь туда? — Конечно! Мы встретимся там уже через месяц, — широко улыбнулся Гон, будто читая мысли Золдика о том, как не хочется расставаться. — Вот увидишь, он быстро пролетит. И тогда вместе решим, на что хотим охотиться. — Да, — кивнул Киллуа с улыбкой в ответ и повернулся к сестре. — Аллука! Давай к нам, мы уже всё приготовили. За едой, разговорами и шутками свечерело быстро, что ребята и не заметили, как ясное небо постепенно начало окрашиваться в завораживающий персиковый цвет, пока Аллука вдруг не взглянула наверх. — Так красиво, братик, — улыбнулась она и сложила голову на плечо Киллуа. — Это ещё что, — погладил он её по голове. — Ты не видела закатов на утёсе Умари. — Точно! — воскликнул Гон радостно. — Давайте съездим туда, когда снова встретимся? — Да! — резво отозвалась девочка. — Там сейчас грозы, — этот ледяной, безразличный тон Киллуа был способен узнать всегда. Он резко подскочил на месте, закрывая собой сестру и оборачиваясь. — Иллуми? — одновременно вскрикнули мальчики, тут же активируя рэн. Им явно не везло в этот отпуск. — Здравствуй, Киллу, — поднял брюнет ладонь в приветственном жесте. — Хочу сказать сразу, что не собираюсь сражаться. — Как ты нас нашёл? — игнорируя утешение, младший из братьев ощутимо занервничал, концентрируя всё внимание на одном из самых опасных и жутких людей на планете, чтобы вовремя заметить его атаку. — Это было несложно, вы заказали такси до этого парка пару часов назад, — обыденно пожал плечом манипулятор. — Что тебе нужно? — прошипел Киллуа и повернул голову к другу. — Гон, уведи Аллуку подальше отсюда, я его задержу. — Вообще-то, не стоит этого делать. Мне нужна именно она, — тон брюнета был спокоен, как штиль, словно подобная сцена происходит регулярно. — Я знаю, поэтому и говорю им уходить! — блондин обернулся через плечо на перепуганную сестру. — Наника, проснись! — Нет, Киллуа, стой! — повысил голос испуганно Иллуми, чуть протягивая руку в невербальной попытке остановить приказы, и Киллуа действительно удивлённо повернулся обратно, впервые слыша такой взволнованный тон от этого члена семьи. — Ты не понял. Выслушай меня. Я никому не наврежу и забирать её силой не намерен, — нетипично мирно произнёс Иллуми и для убедительности даже отошёл на пару метров и скрыл свою ауру зетцу. Если Наника снова телепортирует его, то времени на дорогу точно не останется, а младший брат наверняка начнёт скрываться и будет потерян вместе с Аллукой и, как следствие, Хисокой. Киллуа скептично изогнул бровь такому поведению брата, но рэн убрал, оставляя только тэн на всякий случай. — Объясни. — Я хочу попросить Аллуку сделать то же, о чём просил её ты. — Ты про Гона? — Да. — Кто-то из семьи пострадал? — Нет, — мотнул головой Иллуми, но в ответ получил лишь перекаты смеха. — То есть ты хочешь сказать, что нашёл меня, чтобы попросить Аллуку исцелить кого-то, кто не Золдик? — Киллуа насмешливо оглядел серьёзный вид брата. — И ты правда считаешь, что я поверю? — Рассчитывал на это. — И кто же удостоен такой чести? — Хисока. Он умирает от сделки со своим хатсу, — Иллуми увёл взгляд в сторону и постарался говорить как можно более отстранённо. — Он заключил её, чтобы спасти меня. Я в долгу. Полагаю, излечить его, когда такая возможность есть, будет честно. — Хисока? Он умирает? — охнул поражённо Гон и даже как-то потерялся. Вроде несколько дней назад только виделись. — И где он сейчас? — продолжил допрос Киллуа. — Я отнёс его в поместье. — Ты отнёс его в поместье? — повторил за Иллуми брат, сощурившись. — Не сказать, что ему там рады, но да. — Так значит, ты попал в ситуацию, из которой не мог выйти живым? — неверяще скосил глаза Киллуа. — Да. — И Хисока обдуманно пожертвовал собой, чтобы спасти тебя? — Верно. — И ты благодарен и хочешь теперь спасти его? — Как хорошо, что мы друг друга поняли, — искренне чуть улыбнулся Иллуми, но Киллуа снова прыснул со смеху, да и Гон выглядел крайне скептично. — Ты думаешь, что я такой болван? Да я ни в одно слово не верю. Говори, что на самом деле ты задумал, или уходи. — Я не вру, — ответил брюнет, хмурясь. Он совсем не рассчитывал на то, что младший брат просто-напросто ему не поверит, хотя уже теперь, произнеся вслух, ясно понимал, насколько нереалистично звучат все эти события. — Раз не хочешь говорить, то мы сваливаем. В следующий раз придумай что-нибудь поубедительнее, чтобы заманить меня домой, — Киллуа развернулся и начал собирать разложенный на траве плед, пока Гон с Аллукой складывали по пакетам пустые коробки из-под пиццы и фантики от шоколада. — И только попробуй преследовать нас, я не постесняюсь попросить Нанику вышвырнуть тебя куда-нибудь в реку. — Киллу, — позвал его Иллуми, вздыхая. — Подожди. — Что? — раздражённо отозвался мальчик и вдруг замер. Его старший брат, не мешкая перед лицом своей гордости, медленно и смиренно опустился сначала на одно колено, а затем — на второе, покорно глядя на Киллуа. — Я не вру. Он не доживёт и до утра. Пожалуйста. Младший Золдик шокированно уставился на эту картину, не зная, что сказать. Даже Гон, хоть и не был частью семьи Золдиков, невольно раскрыл рот в немом удивлении. — Братик, — позвала Аллука, подойдя к Киллуа поближе, и обняла его за руку. — Мы же поможем? — Погоди, сестрёнка, — улыбнулся он девочке, но вдруг заговорил холодным тоном. — У меня есть условия. Ты покинешь поместье навсегда, сменишь фамилию и перестанешь общаться с кем-либо из семьи. — Хорошо, — незамедлительно последовал ответ. Киллуа вновь замер в ступоре. Конечно, он не собирался поступать так жестоко с родным, пусть и таким себе братом, но он был уверен, что эта уловка сработает, если помыслы Иллуми нечисты. Тот бы в жизни не согласился ни на одно из этих условий, если бы цель, по которой он пришёл, не стоила того. — И последнее. Скажи зачем. Почему ты так хочешь, чтобы Аллука исцелила его? Ответишь честно, и, если меня устроит эта причина, мы поможем. Брюнет смотрел прямо в голубые глаза без тени эмоций, но затем опустил взгляд, задумавшись над ответом. Нельзя называть ему ту же выдуманную причину, что и отцу. Киллуа плевать на Иллуми, он только обрадуется, что они с Хисокой оба умрут. Нельзя нагружать мальчика долгими рассуждениями, он почует подвох. Чем дольше объяснение, тем очевиднее, что это просто хорошо продуманная ложь. Нужно сказать что-то убедительное, краткое, что смогло бы тронуть чувства этих троих. В голову не приходило ничего. Почему его нужно спасти? Почему брюнет так этого хочет? Никому ведь нет дела ни до Хисоки, ни до Иллуми. Нет дела до их затяжной миссии. Им нет дела до того, что Хисока спас Иллуми ценой своей жизни. Киллуа не поможет. Хисока умрёт. «Ты бы спас меня, если бы я был на краю гибели?» — вновь раздался в голове голос молодого Моро, вырываясь из воспоминаний. «Я бы тебя спас», — он тогда так искренне улыбнулся. «Мой милый Иллуми», — от ласкового тона почему-то сейчас застрял в горле ком. «Тебе не нужно быть сильным рядом со мной», — откровенный шёпот в темноте от единственного человека во всём мире, что был рядом всегда, когда это необходимо. Единственного человека, что разглядел его настоящего под равнодушной маской. Единственного, с кем эту маску можно было не носить. «Беги». Брюнет, обречённо глядя младшему брату под ноги, вдруг потерял свою прямую осанку, оседая на землю словно увядший цветок. Бежать больше было некуда. — Потому что он мне дорог, — всегда бесстрастное лицо скривилось от горя, и Иллуми, хватаясь за грудь, почувствовал, как сердце под рёбрами сжалось в сингулярность, образовывая чёрную дыру, а плечи невольно начали мелко дрожать. Внезапно от осознания того, что Хисока неизбежно умрёт, стало так плевать на всё, весь мир стал настолько неважен и незначителен, что старший сын Золдиков не нашёл ни смысла, ни сил сдерживать себя, по щекам откуда ни возьмись потекла влага, и он сорвался в отчаянные рыдания. — Он дорог мне, прошу, Киллу, пожалуйста… Гон с Киллуа, широко распахнув глаза, ошарашенно переглянулись и вновь уставились на безутешного парня. Иллуми приложил к лицу ещё не зажившие от мелких ссадин ладони и не мог остановить это вселенское чувство пустоты внутри, сжирающее грудную клетку. Понять, что во всём мире есть лишь один единственный человек, который безусловно любит тебя таким, какой ты есть, когда даже семье плевать на твою смерть, а затем так скоро потерять его — это было больнее любой пытки, через которые Иллуми проходил сотни раз. — Я даже не успел попрощаться с ним, ничего не успел ему сказать, — выдавливал он из себя сквозь всхлипы, горестно склоняясь над землёй всё сильнее, словно от ножевого ранения. — Я хочу поговорить с ним ещё хоть раз, так много хочу сказать… Аллука вдруг одёрнула за рукав замершего на месте Киллуа, и тот, вздрагивая от неожиданности, взглянул на неё. Её чистые глаза говорили сами за себя. — Киллу, я что угодно сделаю! — чуть не кричал его старший брат, плача навзрыд и трясясь всем телом. — Я исчезну, клянусь, ты никогда больше меня не увидишь, только, умоляю, спаси его! — Выходит, мы не такие уж и разные, — послышалось вдруг совсем рядом, и Иллуми почувствовал опустившуюся на плечо руку. Он отнял ладони от лица и поднял взгляд раскрасневшихся глаз. Впервые в жизни Киллуа смотрел на него так мягко, по-родному. Так, как смотрит на Аллуку. — Конечно, мы поможем. Мы спасём Хисоку. *** Половина пути на дирижабле уже пройдена, а Иллуми так за всё это время не сказал ни слова и даже не шевельнулся. Лишь сидел и задумчиво пялился в окно, казалось, даже не моргая. Не было времени ждать, когда для них появится отдельное судно, так что пришлось взять билеты на общественный дирижабль, но хотя бы удалось урвать два соседних купе. Киллуа предпочёл бы, конечно, ехать с Аллукой или Гоном в одном, но он не мог оставить никого из них с Иллуми в другом, так что у него особо и выбора не было, кроме как сидеть напротив брата и сверлить его взглядом в надежде, что тот заговорит. Но спустя два часа терпение всё же иссякло. — Так вы, получается, с Хисокой друзья? Не ты ли всячески порицал нашу с Гоном дружбу? — Мы не друзья, — сухо ответил тот, не повернув головы. — Да чего ты сейчас-то уже отмазываешься? — махнул рукой Киллуа. — Это правда, мы не друзья, — брюнет перевёл свой бездонный взгляд на младшего и понял, что разговора не избежать: лететь ещё час в весьма ограниченном пространстве. К тому же после той сцены мимолётной слабости в парке было бессмысленно отрицать привязанность. Поэтому он выложил сразу всё, чтобы поскорее закончить это обсуждение. — У нас отношения романтического характера, выгодные для обеих сторон. — Чего? — изумился Киллуа такой прямолинейности, пытаясь понять, шутка ли это, однако шутки и Иллуми никак не вязались вместе. — Вы… встречаетесь? — Если простым языком, да. — А родители знают? — Пока нет. И надеюсь, что не узнают, — Иллуми многозначительно посмотрел на Киллуа, придавленного к сиденью такой новостью. Тот какое-то время молчал, ошалевшим взглядом буравя брюнета, но всё же не смог просто закрыть на этом тему. — То есть ты гей? — мальчик почесал свой затылок, только после того, как произнёс вопрос, понимая, насколько он неловкий. — Не думаю, что это определение применимо ко мне, — Иллуми чувствовал себя в высшей степени странно. Они с братом ещё никогда не разговаривали ни о чём личном, что не касалось бы работы или семьи. — Мне не нравятся ни мужчины, ни женщины. — Но… Тебе нравится Хисока? — Очевидно, что да. — Хисока — мужчина. — Спасибо, буду знать. Киллуа тихонько засмеялся с последней фразы старшего, отчего слегка улыбнулся и сам Иллуми. Видимо, Хисока смог привить ему немного своего чувства юмора. Золдики переглянулись между собой всё ещё со следами улыбки на губах, и каждый из них подумал, что было бы неплохо болтать вот так почаще. — Я хотел сказать, что мне нравится Хисока, потому что это Хисока. Мне неважно, какого он пола. — Как это может быть неважно? Вы же взрослые и… Ну… Взрослые, когда встречаются, они же… — Киллуа покраснел до кончиков ушей, сам себя проклиная за то, что вообще заговорил о чём-то настолько деликатном с родным братом. — Короче, пол в отношениях важен. — Если ты про секс, то нет, для меня это тоже не имеет значения, так как мне не с кем сравнивать, он мой первый интимный партнёр, — спокойно ответил Иллуми, уловив суть. — Фу, нет, я не хочу знать! — замахал руками Киллуа, ещё больше заливаясь краской. — Почему? Тебе уже четырнадцать. Ты не проходишь гормональную терапию, как это делали мы с Миллуки, так что у тебя скоро должно начаться половое созревание. — Замолчи, я не буду обсуждать это с тобой, — блондин закрыл уши и зажмурился, пытаясь всячески отстраниться от этого разговора. — Хорошо, — пожал плечами брюнет. — Но если захочешь что-то спросить, я отвечу, лучше обсуждать это с близкими людьми. Хотя не могу сказать, что я и сам в этой теме хорошо разбираюсь. Воцарилось крайне неловкое молчание, и Иллуми снова перевёл взгляд в окно, чувствуя себя немного лучше. Может быть, Киллуа не так уж сильно его ненавидит? *** Когда они прилетели, ночь уже стремительно опускалась на Дентору, поглощая всё вокруг. Иллуми начал заметно волноваться, хоть и пытался безуспешно это скрывать. То сайт покупки билетов на поезд завис, и брюнет тяжело вздохнул, поджимая губы, то сам поезд задержался и подъехал к платформе на пару минут позже, и Иллуми вновь вздохнул раздражённо, то поезд остановился в очередной раз, чтобы, видите ли, другие пассажиры могли выйти на своей станции, отчего парень тихо цокал языком, нервно поглядывая на время на экране телефона. Гон с Аллукой здорово подружились за всё время, что ребята путешествовали втроём, поэтому, болтая друг с другом, они даже не особо обращали внимания на напряжение, царящее вокруг брюнета, сидящего напротив, рядом с которым опять самоотверженно вызвался сидеть Киллуа. Всё-таки из всей их компании он был ему, как-никак, ближе всех. И, скорее всего, он один сейчас видел переживания старшего брата. Он никогда и предположить не мог, что тот вообще был на это способен: волноваться, сидеть как на иголках, как бы смешно это ни звучало, учитывая, что Иллуми игл в теле и не почувствовал бы особо, и раздражаться от того, что скорый поезд едет слишком медленно. Наверное, за всю свою жизнь Киллуа впервые разглядел в брате самого обычного человека, каким он, как и все Золдики, является на самом деле, зачем-то делая вид, что это вовсе не так. Поддавшись своему ощущению ситуации, мальчик вдруг осторожно накрыл своей ладонью сцепленные в крепкий замок руки Иллуми, сложенные на коленях. — Всё хорошо будет, — тихо произнёс ободряюще он, когда старший брат, изогнув вопросительно бровь, повернул голову в его сторону. Иллуми моргнул с нечитаемым выражением лица и опустил взгляд вниз, рассматривая ладонь блондина несколько секунд, а затем расцепил свои пальцы и слегка сжал одной освободившейся рукой руку младшего, снова отворачиваясь к окну. — Спасибо, — едва слышно ответил он. Так они и просидели почти целый час, пока не прибыли на свою платформу. Киллуа серьёзно взглянул на Иллуми, когда их четвёрка вышла с вокзала, и взял Аллуку за её миниатюрную ручку. — Брат, я могу использовать «скорость молнии», чтобы добраться быстрее. Но, даже если Гон останется здесь, я не смогу унести и тебя, и Аллуку одновременно. Слишком нестабильная конструкция получится, а если она упадёт на такой скорости, то может сильно пострадать. К тому же так заряд расходуется гораздо быстрее, его может не хватить до дома. — Слушай, Киллуа, — поднял вверх указательный палец Гон. — Возьми только Аллуку и беги, а мы побежим следом. Так, если Хисоке станет совсем плохо и медлить больше будет нельзя, вы сможете вылечить его, не дожидаясь нас. — Нет, — нехотя прервал Иллуми поток, в общем-то, логичных мыслей, если бы не маленький нюанс. — Киллу не может идти один. Есть большая вероятность, что матушка его не пустит к Хисоке, а Аллуку опять заберут. Я бы сделал так. Бежим вместе. Троица мгновенно сорвалась с мест, убегая с нечеловеческой прытью в лес, что разделял гору Кукуру от остального мира. — А ты будто сможешь её остановить? — скептично взглянул на старшего брата Киллуа, прижимая сестру к себе покрепче. — Не смогу, но отвлечь на несколько секунд попытаюсь. Этого времени тебе должно хватить, чтобы добраться до Хисоки. — Здорово, блин, ты придумал, — проворчал блондин. — А когда Наника вылечит Хисоку и уснёт, что мне прикажешь делать? — Я не говорил лечить его сразу, как только найдёшь. Сначала попроси Нанику переместить вас с ним в безопасное место. На тебя ведь не действуют её правила, так? Ты можешь загадать ей сколько угодно желаний подряд, и при этом она ничего не будет у тебя выпрашивать, чтобы это сделать? — Если бы наша долбанутая семейка относилась к ней чуточку лучше, то, может, и у вас всех тоже были бы такие привилегии. Уже через пятнадцать минут они выбежали на дорогу, и на горизонте стали виднеться вдали Врата Испытаний. Мальчишки сразу начали спорить, кто их будет открывать, а Иллуми вооружился иглами, активируя эн. Почувствовав воинственную ауру брата, Киллуа взглянул на него вопросительно, отвлекаясь от дискуссии с другом. — Нас могут ждать, — объяснил он. — Пока вы не доберётесь до Хисоки, я буду вас защищать. — Тебя сильно накажут, — блондин покачал головой. — Ты идёшь против интересов семьи ради чужака. Мне это сошло с рук только потому, что я наследник. — Родители думают, что я это делаю ради себя, — чёрные глаза метались из стороны в сторону, готовые заметить в ночи любое движение или что-то подозрительное. Иногда младший думал, что Иллуми способен видеть в темноте так же ясно, как днём, подобно кошкам. — Я сказал отцу, что нас с Хисокой связывает хатсу, из-за которого в случае его смерти я тоже умру. — Ты соврал отцу?! — чуть ли не вскрикнул Киллуа. — Пришлось, иначе Хисоку бы выкинули. — Ну ты даёшь, Хисока тебя сильно изменил. Иллуми повернул голову к брату и задумался на несколько секунд. — Да, ты прав, я перестал быть рациональным. — Ты мне таким больше нравишься, — улыбнулся Киллуа. — Может быть, мы даже сможем всё-таки стать нормальными братьями. — Мы ими не были? — брюнет слегка сдвинул брови. — О нет. Мы в световых годах от нормальности. За разговором они и не заметили, как уже оказались у ворот, и Зебуро, почёсывая глаза, вышел встретить поздних гостей. — Я уж было думал спать ложиться. Кого это принесло сюда так поздно? — О, господин Зебуро! Здравствуйте! — радостно замахал рукой Гон. — Киллу, — Иллуми проследил взглядом за тем, как Фрикс подбежал к привратнику и начал с ним оживлённо болтать. — Ты можешь попросить Нанику перенести нас в особняк сразу? — В теории да, но я бы предпочёл не использовать её способности без острой необходимости. Мне очень не нравится приказывать Нанике, это жестоко. — В таком случае могу я попросить тебя оставить Гона здесь? — Опять ты начинаешь? — закатил глаза блондин и наконец поставил девочку на землю, разминая мышцы. — Нет. Просто мне будет гораздо сложнее защищать вас троих, а для дела он нам не нужен. «Да и вообще не нужен», — добавил мысленно Иллуми. — Мы больше не такие слабаки, какими были раньше, можем за себя постоять. — Ты можешь мне гарантировать, что Гон стал настолько сильным, что сможет одолеть хотя бы одну Цубоне? А ты? — безжалостно, но честно спустил брюнет брата на землю. — К тому же, помимо разницы в силе, у тебя на руках будет физически слабая Аллука, которую тоже нужно защитить. Киллуа замялся и опустил голову. До Цубоне им было ещё далеко, не говоря уже о том, что их будут пытаться поймать многие умелые дворецкие и помимо неё. Иллуми с ней может справиться, но вот если на них нападёт сразу несколько дворецких, то Гон будет в самом невыгодном положении. Иллуми сразу возьмёт на себя самого сильного противника, Киллуа убежит со «скоростью молнии», а Гон останется без защиты. Хотя нет, скорее всего, всё будет ещё хуже. Киллуа не бросит друга, и, пока Иллуми будет сражаться, их схватят. Тогда Аллуку снова запрут, Гона, возможно, убьют, Киллуа и Иллуми подвергнут профилактическим пыткам, а Хисока умрёт. Хуже некуда. — Хорошо, Гон останется тут. — Верное решение, — Иллуми кивнул. — Как только окажемся за Вратами, не вздумай отпускать Аллуку ни на секунду. Не беги вперёд меня, но и не отставай. В любой момент будь готов бросить меня, если придётся. Доберитесь до Хисоки любой ценой. — Понял, — Киллуа вновь подхватил сестру на руки, и та аккуратно обхватила своими тоненькими ручками его за шею. — Гон! Мы идём одни! Побудь с Зебуро, пожалуйста! Фрикс моментально расстроился, но кивнул, и привратник, похлопав его по плечу, что-то сказал ему, после чего Гон вдруг снова улыбнулся и они пошли в каморку. Иллуми прислонил ладони к Вратам и со всей силы толкнул их, открывая все семь уровней сразу и при этом не выглядя хоть сколько-нибудь уставшим. Киллуа полагал, что на данный момент им с Гоном легко далась бы только пятая дверь, возможно, шестая с большим трудом. Смотря на старшего брата, он иногда задумывался, почему все считали одарённым именно Киллуа, и приходил к выводу, что это только из-за белых волос, которые являются рецессивным признаком и передаются только при определённом распределении генов. По традиции Золдиков только беловолосые дети становились наследниками, так как такая редкая мозаика ДНК давала особенную врождённую силу. Поэтому Киллуа всегда было крайне любопытно, насколько же сильным он будет в возрасте Иллуми. Они пустились со всех ног мгновенно, виляя мимо деревьев и кустов — по открытой местности бежать было нельзя: сразу схватят. Периодически брюнет запускал иглы в тень леса, а Киллуа снова поражался умениям брата: сам он не чувствовал ни слежки, ни чего-либо ещё подозрительного. Иллуми вдруг резко остановился, отчего младший чуть не врезался в него, обернулся и бросил несколько булавок куда-то назад, после чего раздался приглушённый звук падающего на землю тела, но в ту же секунду, пока они снова не побежали, с разных сторон на них набросились ещё двое. — Киллу, если атакующих будет больше трёх, активируй хатсу и беги без меня, — Иллуми увернулся от атаки, метко вонзил иглу в голову одному из нападающих, схватил за горло второго, с силой сжимая, и свернул ему шею с характерным хрустом одной лишь ладонью. — Хорошо, — мальчик заботливо отвернул лицо Аллуки так, чтобы та спрятала глаза в его груди и не смотрела на убийства. Они вновь побежали, но теперь Киллуа уже стал чувствовать преследование. Цубоне? Она решила не скрывать свою ауру? Хочет, чтобы они чувствовали, что она идёт. — Скоро догонит, — подтвердил Иллуми опасения. — В бой не вступай, уворачивайся, не отпускай Аллуку. Киллуа только и успел кивнуть, как откуда-то со стороны на них с разбегу вылетела грузная старушка. Иллуми снова остановился, мгновенно замахнулся ногой и со всех сил ударил женщину, но та успела поставить блок, поэтому только отъехала на пару метров назад, падая на одно колено. Парень, уже мысленно рассчитывая тактику боя, загородил собой младшего брата с сестрой на руках. — Пропусти нас, — спокойно и холодно произнёс брюнет, сжимая иглы в пальцах. — Меня тебе всё равно не одолеть. Помрёшь почём зря. — Да, боюсь, тут вы правы, Господин Иллуми, вы сильнее меня, — Цубоне улыбнулась и выпрямилась, вставая с земли. — Но просто пропустить вас я не могу. — Мама, отмени свой приказ, — грозно взглянул он в монокль, зная, что оттуда за ним наблюдают. — Если придётся, я убью всех дворецких. Не сомневайся, что сил мне хватит. Пока Аллука не излечит Хисоку, я не отдам вам ни её, ни Киллуа, а ты меня только задерживаешь. — Мам, — заговорил вдруг блондин, тяжело вздыхая. — Позволь Иллуми и Аллуке пройти, и я сдамся Цубоне. — Братик? — девочка вздрогнула. — Киллу, что ты несёшь? — Иллуми недовольно посмотрел на брата через плечо. — Это необязательно, я легко с ними справлюсь. — Я не хочу рисковать жизнью Аллуки. Если возможно, я бы предпочёл, чтобы до поместья мы добрались спокойно. — Госпожа Кикио согласна, — дворецкая подошла поближе, чтобы взять Киллуа за руку. Тот опустил сестру на землю и взглянул на старшего. — Иллуми, береги её. Она не оружие или приспособление, не монстр или чудовище. Она обычная маленькая девочка, наша с тобой младшая сестра, — брюнет, помолчав пару секунд, в недоумении кивнул и спрятал иглы обратно за пояс. Тогда Киллуа ласково потрепал девочку по волосам и улыбнулся ей. — А ты не переживай, я скоро вернусь, а пока братец Иллуми присмотрит за тобой, хорошо? — Ладно, — слабо улыбнулась она и подошла к старшему из братьев. — Вы пока не расстаётесь, мы все направляемся в одно место, — сказала Цубоне, грубо хватая мальчика. — Я просто буду держать Киллуа за руку, чтобы он не сбежал. — Тогда бежим, — Иллуми присел и выставил руки вперёд, чтобы Аллука смогла забраться. Та смущённо посмотрела на него, но всё же залезла, неловко хватаясь пальчиками за детали костюма. С этим братом она не была близка, даже толком не знала его. Брюнет поднял девочку и сразу пустился вперёд, что та невольно вздрогнула, но вдруг заулыбалась. — Ты такой высокий, братец, так здорово, — хихикнула она и начала вертеть головой, разглядывая всё вокруг с непривычной высоты, но вдруг на несколько секунд уставилась в одну точку, а затем повернула голову так, чтобы видеть лицо брата, что нёс её. — Иллуми, посади меня к себе на плечи.