Казнить нельзя помиловать

Год назад. Аэропорт Сеула.       По громкой связи объявили посадку на рейс. Аника отрешенно посмотрела на табло, возвращаясь из воспоминаний о некогда счастливых днях с Хенджином. В тот момент она была под таким коктейлем лекарств, что легко могла зациклиться на любой мелочи, и не дай боже, если эта мелочь окажется из периода последней недели.       Через пару минут девушка уже была на последнем контрольном пункте, отделяющим ее от спасительного самолета. Оценив опытным взглядом, сотрудник уточнил, хорошо ли она себя чувствует. Но на этот случай у нее было все готово. Открыв боковой карман сумки, Ан извлекла из него документ и протянула молодому человеку. На ознакомление ему потребовалось пара минут, после чего сотрудник кивнул, извинился и пригласил Ники проходить на посадку в самолет. На борту самолета ей вновь пришлось показать этот документ бортпроводнику, дабы избежать возможных вопросов во время полета. Вновь услышав извинения, она уже поглубже спрятала оправдывающую ее бумагу и заняла свое место.       Этот документ ей выдали в клинике, из которой сегодня утром она и отправилась в бега. В нем был прописан курс ее медикаментозного лечения и все основания для его соблюдения, а также возможные побочные эффекты, в числе которых фигурировали симптомы наркотического опьянения. Без этого курса она бы не смогла сейчас осуществить задуманное. Таблетки помогали справляться с болью, и не только физической.       После взлета, Ники перевела кресло в более удобное положение, укрылась любезно предоставленным пледом и, склонив голову к иллюминатору, старалась побыстрее уснуть. Но воспоминания последних дней были еще слишком свежи и отказывались оставить измученное сознание. Сложись все иначе, Аника и Хенджин на следующей неделе отметили бы полтора года своих тайных отношений. И хоть скрывать эту связь порой было очень утомительным занятием, любовь помогала справляться со всеми сложностями. Казалось, что ничто не могло помешать их идиллии. Полное понимание и взаимные уступки стали крепким фундаментом для их пары.       Но даже самый крепкий фундамент можно разбить правильно подобранным средством. В их паре таковым стала маленькая бумажка, на которой проявилось две полоски.

***

Квартира Аники. За неделю до побега.       Девушка стояла в ванной, облокотившись на раковину и изучала свое отражение в зеркале. Она пыталась найти изменения, которые по ее твердому убеждению уже должны были отразиться на ее лице в результате беременности. Несколько дней назад она точно так же стояла на этом месте и силилась осознать, что положительный тест в ее руках подтверждал все ее опасения из-за задержки. Для верности она даже повторила процедуру еще дважды, но итог был все тем же. Уже на следующий день она отправилась в частную клинику, где врач, проведя осмотр на узи, поздравил Анику с грядущим материнством.       Вот только девушка не знала, радоваться ей или плакать. С одной стороны, это был ребенок от ее любимого мужчины и, конечно, она хотела привести в этот мир еще одного прекрасного человека. Кроме того, она была готова к этой ответственности и новой безграничной материнской любви. С другой стороны, риск проблем, которые будущий малыш мог создать для Хвана и всей группы, был так велик, что не поддавался даже приблизительной оценке. Прознай об этом k-pop сообщество и волна хейта накроет с головой не только ребят, но и все агентство, что уж говорить о самой Ники. В попытках решить свою дальнейшую судьбу, Ники встретилась с Лили и все ей рассказала. Первой реакцией, был, конечно же, шок от того, кто именно был отцом ребенка. Но затем, подруга принялась настойчиво уговаривать сохранить беременность. Основным ее планом было воспитывать его без участия парней, а в идеале и вообще ничего им не говорить…       На это Ники ответила решительным отказом. Врать Хенджину она никак не хотела, все-таки он имел право выбора. Имел право решить, хочет он стать папой их будущего малыша или нет.       И вот теперь, Аника выходила из ванной заламывая себе руки в нервном ожидании. Она позвонила Хвану и пригласила к себе, намереваясь сообщить ему столь неожиданную новость. Времени подготовиться она себе не оставила, опасаясь, что могла и передумать. Сидя на диване, она беспрестанно проверяла телефон, словно ждала, что парень отменит встречу, чем продлит ее мучения. Но никаких смс так и не поступило. Вместо этого входная дверь открылась и на пороге появился Джини.       — Малыш, я дома! — Звонкий голос любимого заполнил ее небольшую квартирку, делая ее уютней и светлее. В руках он держал небольшой букет цветов. — Я соскучился! Мне срочно нужны обнимашки!       Вид такой родной улыбки на лице парня прогнал все мучавшие эти дни страхи. Она быстро сунула телефон в карман джинс и с разбегу заскочила на парня, обхватив его ногами за талию. Букет тут же был брошен на диван.       — А мне срочно нужен твой поцелуй! — хихикнула Аника и приникла к губам парня.       Весь мир в тот миг оказался где-то за пределами вселенной. Только они вдвоем, вместе. Это все, что было важно. Руки, так сильно прижимающие к себе, казались опорой, не способной к разрушению. Руки, дающие ей спокойствие и безопасность. Запах его парфюма, вовлекающий в омут их страсти и тайной любви.       «Конечно же он захочет этого ребенка. Это ведь маленькая часть нас обоих» — пронеслось в голове у Ники, и эта мысль придала ей новых сил.       Джини опустил девушку на пол и провел рукой по щеке, обдавая нежным взглядом.       — Как прошел день у моего ангелочка? — прошептал он, вновь притягивая к себе рукой.       — У ангелочка — не знаю. — насмешливо ответила девушка, закатывая глаза. — А вот у чертенка — весьма напряженно.       Хван засмеялся, закидывая голову назад.       — Ах да, прости. Все время забываю, что вы с Лили две маленькие ведьмочки, похищающие сердца мемберов SKZ. — Новый поцелуй был оставлен на губах Ники.       — Не всех. Нам вполне достаточно только вас с Чаном. — Парировала девушка.       Она смотрела в смеющиеся глаза Джини и была уверенна, что сейчас было самым подходящим временем для того, чтобы сделать их вечер еще более счастливым.       — Любимый, у меня есть для тебя новости. — она опустила глаза и принялась теребить завязку на его худи.       — Да? И какие же? — склонившись к уху любимой, парень тихонько пощекотал его языком, отчего девушка захихикала и прогнала его плечом.       — Не отвлекай меня. Я собираюсь с мыслями.       — О, ну раз для этого нужны мысли, значит что-то важное! — серьезность в его голосе явно была наигранной. Аника набрала в грудь побольше воздуха и все так же, не поднимая глаз, произнесла заветные слова.       — Хван Хенджин, ты скоро станешь папой.       Говорят, что самое тихое место — это морг или кладбище. Ведь там даже звука дыхания не услышишь. Именно там Аника ощущала себя, оставаясь в своей, казалось, замершей во времени квартире. Словно саму жизнь высосали напрочь, оставив лишь напряженное молчание. Выждав еще минуту, она медленно подняла голову. Джини смотрел на нее не мигая. Затем он отпустил ее из объятий и бесшумно отошел на шаг назад.       — Ч-что ты сказала? — дрожащим голосом прохрипел он.       Ники удивленно заморгала. В ее голове уже сложился образ, как любимый будет кружить ее в радостном танце, узнав об этом чуде в ее утробе. То, что она видела сейчас, ни на грамм не соответствовало ее фантазии.       — Джини? — прошептала она.       — Аника, повтори, что ты сейчас сказала. — интонации в голосе Хвана уже отдавали легким налетом стали.       — Ты скоро станешь…       — Нет! — резко перебил парень. — Нет!       Он отошел еще на шаг назад, продолжая повторять снова и снова эту фразу, словно с ее помощью пытался исправить ситуацию.       — Ты не могла так поступить…       Было не понятно, кому это было адресовано. Говорил ли он это Анике или же самой судьбе. Но одно было очевидно для девушки: новости любимый не обрадовался.       — Любимый, мы справ…       — Нет! — снова перебил ее Хван еще жестче.       Он начал перебирать свои волосы и топтаться на месте. Очертив несколько кругов, он остановился и повернулся к Ники, не решающейся вымолвить больше и слова.       — Зачем ты это сделала, Ан? — произнес парень, будто спрашивал у разочаровавшего его отпрыска о причинах его проступка.       Ники опешила от столь неожиданного вопроса.       — Зачем я сделала что?       — Все это. — Хван подошел к девушке и с мольбой на нее посмотрел. — Ребенка.       — Что? — способность говорить не сразу вернулась к хозяйке квартиры. — Что ты несешь?       — Зачем ты со мной так поступила?       — Ты же понимаешь, что в зачатии участвуют двое? А технологию процесса мы отрабатывали регулярно… — защищалась Ники.       — Но зачем ты допустила беременность? Ты хотела меня им привязать к себе? Зачем?! Я ведь итак уже твой! — Джини схватил девушку за плечи и принялся ее трясти. — Скажи, зачем!       — Отпусти меня! — закричала Ники и, скинув с себя его руки, отошла к окну. — Да что на тебя нашло?       — Нет, это на тебя что нашло? — мембера потряхивало в приступе панической атаки. — Серьезно, Ан, ребенок?       — Джини, я не планировала беременеть, но так уж вышло! Как ты можешь винить в этом меня?!       — Тебе следовало тщательнее за этим следить. — прорычал парень.       — То есть это была только моя ответственность? — возмущение вспыхнуло в голосе Аники.       — У меня такое плотное расписание, что я даже за своими приемами пищи уследить не могу! Ты должна была понимать!       — Не у тебя одного здесь есть работа. Хван!       — Не сравнивай, Ники. Сделать пару хороших снимков может любой!       Слова Джини обожгли девушку огнем.       — То есть, вот как ты думаешь? — ее возмущение достигло точки предела, переходя в ярость. — По-твоему, я просто девка с камерой в руках, которой платят деньги за работу, способную выполнить любой прохожий? — она приближалась к своему парню медленными маленькими шагами. — Думаешь статус айдола сделал тебя кем-то особенным? Тебе корона случайно не жмет, мой принц?! — звонкой пощечиной она закончила свой поток эмоций.       Парень ошарашенно прижал руку к отметине на лице.       — Ты никогда не увидишь этого ребенка. Он будет только моим. Нам такой отец не нужен. — речь Ники стала четкой, как только она осознала, с каким человеком провела эти последние полтора года. — Ты знаешь, где выход.       Мембер продолжал стоять на месте, его ноздри раздувались от частого дыхания.       — Этот ребенок вообще не должен появиться на свет. — Еле слышно сказал он. — Так будет лучше для нас обоих. Ты сама очень скоро это поймешь.       Но Ники лишь отвернулась, снова подошла к окну и уставилась на ночную улицу, облокотившись на подоконник. Ей нечего было ему сказать. Через пару минут до нее донесся звук входной двери, после чего воцарившаяся тишина накрыла ее своим тяжелым полотном.       Слезы бурным потоком хлынули из глаз Аники. Она старалась сдерживаться при Хенджине, дабы не показать, как сильно ее задели его слова и сама реакция. Он отказался от этого ребенка. Их ребенка.       Ники положила руку себе на живот.       — Не бойся, малыш, мама с тобой. — Прошептала она, глядя на свое отражение в окне.       Ей даже почудилось, что она ощутила какое-то движение в ответ на эту ласку, чего никак не могло быть на столь раннем сроке. А может это было лишь чувство вины, возникшее под влияние обвинений мембера. Ведь в чем-то он был прав. За последний год мальчиков так сильно гоняли, что порой ужин у нее дома составлял весь дневной рацион любимого. А она не смогла позаботиться о такой мелочи, как их будущее без сюрпризов…       Перед глазами Ники мелькнул силуэт. Это парень уже вышел из подъезда ее дома и стоял на противоположной стороне дороге, прислонившись к бетонной стене. Его растерянный вид спровоцировал новый ручеек слез у Ники.       — Я люблю тебя, Хван. - в эти чуть слышные слова были вложены вся любовь и сожаление в ее сердце.       Она резко развернулась и рванула к двери. Выскочила на площадку и полетела по лестнице, решив не терять время на лифт.       — Я все исправлю, Джини. Только будь там. — бормотала она на бегу.       Спотыкаясь и едва контролируя дыхание, Ан добралась до выхода и оказалась на улице. Хенджин все еще стоял на другой стороне дороги. Заметив девушку, он выпрямился и подался всем телом на встречу ей.       «Мне тоже страшно, но мы со всем справимся, Джини» — отправила Ники мысленный посыл любимому и бросилась к нему.       Позднее, когда у нее спрашивали, как все произошло, она упорно пыталась вспомнить, в какой момент можно было предотвратить трагедию. Может, когда она, не глядя по сторонам, выскочила на оживленную проезжую часть? Или в момент, когда она услышала визг тормозов и остановилась на середине пути? А может еще в квартире? Может ей просто не стоило тогда бежать за ним?       Но критического значения это уже не имело. От резкого удара машиной, Ники подкинуло вверх и опрокинуло прямо на капот. Через несколько секунд ее поврежденное тело скатилось на асфальт, освещенный яркими фарами, бившими в глаза. Прежде, чем отключиться, девушка увидела, как ее любимый удаляется прочь от ее дома...       По дороге в больницу в машине скорой помощи Анику один раз удалось привести в чувства. Ее о чем-то настойчиво спрашивали, но шум в голове мешал разобрать корейскую речь. В конце концов, кто-то сунул ей в лицо телефон. Но зачем, она так и не поняла, вновь провалившись в темноту.       Первое осознанное пробуждение произошло уже в больнице. Ники открыла глаза и долго не могла понять, где находится. В комнате было светло. Слишком светло, отчего пришлось зажмуриться. Она попыталась повернуть голову, но тут же скорчилась от боли.       — Аккуратно! Не так резко. — Донесся до Аники голос подруги, но откуда именно, она не поняла. — Я позову врача.       В тот день девушка так и не смогла поговорить с Лили, сил для этого было недостаточно. Сон казался единственным возможным для нее действием. Но через сутки, ей все же удалось успокоить подругу своим стабильным состоянием. От Лили она узнала, что в машине скорой помощи, врачи пытались разблокировать ее телефон, чудом уцелевший у нее в кармане. Не получив содействия от пациентки, они все же успели воспользоваться функцией идентификации лица владельца и позвонили на первый номер в журнале вызовов. Это был номер Хенджина. Они сообщили ему о случившемся и состоянии девушки, попросив приехать в клинику, но на другом конце провода им сказали, что не знают владелицу телефона. Тогда они набрали следующий номер, который оказался телефоном Лили. И уж она то примчалась сразу же. На протяжении последних суток она не покидала палаты Ники, решая все возникающие вопросы на правах официального опекуна.       От нее же Ники узнала, что не смогла сберечь своего малыша. Удар оказался слишком сильным для столь хрупкого создания. Но по словам ее врача, Ким Сон Ву, потеря ребенка было не самым большим последствием ночной трагедии. От удара об капот три позвонка Аники были повреждены на столько, что не подлежали самостоятельному восстановлению. Требовалось немедленное оперативное вмешательство, во избежание возможных осложнений.       Но Аника ответила решительным отказом. С момента, как Лили рассказала ей про Хвана, о том, что он отказался даже знать ее, картинка удаляющегося с места происшествия парня не покидала ее голову. Ее бросили. Бросили как случайно сбитое на шоссе дикое животное. Бросили, словно ненужный мусор. Казалось, машина лишила ее не только материнства и здоровья, но и значительной части души. Что-то умерло внутри нее. Ей стало безразлично, поправится она или станет инвалидом. Разве ее жизнь для кого-то имеет значение? Она всего лишь безродная девка, совершившая одну большую глупость...       — Я хочу уехать. — сказала Ники на шестой день своего пребывания в больнице.       — Это крайне не рекомендуется. Подумайте о своем здоровье. — ответил врач.       Но Лили знала это уверенный тон подруги, а потому отодвинула врача и склонилась к пациентке.       — Дорогая, дома может быть не так комфортно восстанавливаться….       — Лили, я хочу уехать из Кореи. Я хочу домой.       После продолжительного спора, Лили все-таки сдалась. В качестве аргументов, Ники использовала свое же положение.       — Лили, я здесь как ходячая бомба. Аварию могли видеть не те люди, как и Хвана, выходящего из моего дома.       — Да гори в аду этот урод! Плакать по нему я точно не буду! — огрызнулась подруга.       — А по Крису? А Лино? — безэмоционально объясняла Аника. — Думаешь их взрывная волна обойдет? Может я и обрадовалась бы казни Хенджина, но помилуй хотя бы ребят...       Лоб подруги в ответ на эти доводы нервно напрягся. В словах Ники был смысл. Шанс выплыть из такого дерьма был крайне мал...       Поэтому, сжав зубы, она помогла Ники уговорить врача на этот крайне опасный поступок и приобрести билет. Анику снабдили специальным корсетом упрощенного формата, взяв обещание по прилету домой немедля обратиться к врачам для продолжения лечения. В довесок, ей назначили курс медикаментов, способных помочь продержаться весь полет и еще некоторое время после.       — А как же парни? — Спросила Лили у Аники, пока она складывала больничные вещи в ожидании выписки.       — Не трогай Хвана.       — Я и не буду. Достать этого ублюдка можно и на расстоянии. — бурчание Лил было полно неприкрытой злости.       — Лили, не трогай Хвана. — Ники развернулась к подруге немного неловко, все еще привыкая к корсету. — Просто оставь это. Я хочу обо всем забыть. Пожалуйста, ради меня….       Лили обреченно вздохнула. Спорить с едва стоящей на ногах девушкой она больше не хотела.       — Но они будут спрашивать… Лино будет спрашивать…       Ники ненадолго задумалась.       — Если начнет пытать, можешь рассказать ему. Но только не про это… — она ткнула себя пальцем в оковы на ее теле. — Скрыть все ты точно не сможешь, слишком уж ты эмоциональная. — Слабая улыбка сверкнула на губах.       — Зато ты сейчас, как мертвая…       — Это из-за лекарств. Пройдет. — Ники аккуратно приобняла подругу.       После этого, она взяла горсть своих таблеток с прикроватной тумбочки и приняла одним заходом.       — Все будет хорошо, Лил.