Не здесь и не сейчас

      Сема и Коля, одетые в непривычные смокинги, стояли рядом с Тимом и тихонько переговаривались. Две машины дремали, урча моторами, у выхода. Подошел Митя, стряхнул с плеча Семы шерстинку. Кайс, как все умные животные, прекрасно чуявший грозы на подходе, не высовывался из комнаты своих уже немаленьких хозяев. Коля даже беспокоился утром, что кот заболел. Но потом понял, что Кайс решил переждать катаклизм за толстой дверью на уютной лежанке и перетащил ему миски наверх. Животина преспокойно поела, благодарно мяукала и тарахтела, развалившись на огромной кровати.       — Готовы? — Аверин кивнул на дом.       — Не уверен, — Матвей кашлянул. — Илья и Миша — да. Все хорошо.       Демонстрируя его слова, кудрявые принцессы в светлых костюмах одинакового кроя, с одинаково уложенными волосами, появились на пороге. Рыцари синхронного сглотнули, а Тим приобнял Митю за плечи.       — Отлично выглядите, малышня, — хмыкнул Аверин. — Только моськи больно серьезные.       Илюша захихикал, нервно поправляя локоны. Волосы оба стригли по плечи, но из-за пружинок те казались короче.       — Мы волнуемся, — отрапортовал Мишенька. — Поэтому вот.       — Мальчики, вы шикарно смотритесь, — Тим осторожно потрепал обоих по волосам, привычно ловко не путая кудри. — Там все удавятся. А теперь слушаем правила безопасности. От отца ни на шаг, ясно? Если отходите, то или со мной, или с Митей. Даже в туалет. Это понятно? Возражения, капризы, жалобы?       Илюша с Мишей закивали. Дети уже давно затвердили, что если предупреждают, лучше и правильнее услышать и запомнить. Хватит на их век похищений. Оба машинально поправили одинаковые браслеты на запястьях. У Семы с Колей были такие же. Трекер, сигнал SOS. Они носили их с первого класса, и пока только ради украшения.       — А кто поведет? — с интересом сунул нос в приоткрытую водительскую дверь Илюша.       — Я, — Матвей хмыкнул. — Садитесь, дует. Сем, Коль, вы тоже запрыгивайте. Поедете с Тимом и Янко. Посматривайте там за своими красотками, но особо тоже не отсвечивайте одни. Телефоны у всех заряжены? Отлично.       Инструктаж окончился, кудрявые перемигнулись со своими половинами и нырнули в просторное нутро машины. Оставив дверь открытой. По привычке уши грели, куда без этого. Аверин попинал носком начищенного ботинка порог. Левин в ответ ткнулся ему носом в шею и мягко поцеловал. Маленький ритуал, пусть даже при минимальных рисках.       — Ну и как это называется? — Слава ворчливо подпихнул своих, протискиваясь между. — Ребят, я с шефом. Приглядывайте, чтоб многодетная мать, мать его, не сильно налегал на успокоительное. Не нравится мне его состояние.       — Совсем все плохо? — уточнил Аверин.       Помощник директора скривился, многозначительно кивая на выход. Когда-то давно Янко Петрович предпочитал черный цвет. Такой юношеский максимализм пополам с общим взглядом на жизнь. Со временем и детским садом появились все цвета радуги, оттенки и пятна… в том числе, от кетчупа. Сегодня воспитатель позволил себе приступ демонстративного бунта — вырядился в черное с ног до головы. Даже трусы. Еще и волосы распустил, позлить. Хотя терпеть не мог трясти кудрями. Галстук, рубашка, костюм… а вот черное обручальное кольцо осталось лежать на тумбочке в библиотеке. Слава, когда заметил — не заметить сложно, когда ты носишь его лет десять, не снимая, на пальце остается четкая полоска — чуть не присвистнул. С трудом удержался. Не стоило злить Янко перед выходом в люди. Но, черт возьми, сейчас эти проблемы были совсем не к месту. Оставалось надеяться, что хотя бы Виктор будет поглощен собственным «горем» и построением планов мести, и удастся отделаться только демонстрацией зубов между братьями.       Отойдя в сторонку, воспитатель закурил.       — Совсем херово, — резюмировал Тим, натягивая тонкие перчатки, в которых всегда садился за руль. — Может их в доме запереть в одной комнате и подождать?       — Пока убьют друг друга? — Митя цокнул. — Хотя что-то в этой идее есть. Поддерживаю.       Слава хохотнул, следом выматерился от души.       — При условии, что вы поможете их заманить в одну комнату, где можно запереть. И потом сделаете мне красивое надгробие и будете поливать цветочки. Ай! Шутка.       Митя чувствительно куснул его за ухо. Цапнул острыми зубами и тут же отступил. Последнее действующее лицо появилось не менее мрачным. Директор выглядел как с картинки. Про оружие массового поражения. Такой же блестящий и доброжелательный. Зыркнув на дымящего Янко Петровича, Венцель сощурился. Без слов скомандовал на выезд и уселся рядом с водителем, хотя обычно ездил по всем правилам, на заднем. Илюша шепотом возмутился, Миша вторил. Но оба быстро увяли. Слава устроился рядом с мальчишками, шикнул на них и мысленно перекрестился.              Венцель глянул в боковое зеркало на пристроившийся вторым в кортеже автомобиль. На часы. До Галереи примерно час дороги. Можно позволить себе подумать о личном. Личное злилось. Не то чтобы директор не понимал, почему. Но все равно. Он поступил правильно. Сделал то, что должен был. Так безопаснее, меньшей кровью. И волки сыты, и овцы целы. Было бы глупо позволить уплыть возможности просто из-за эмоций. Взбрыкнувший партнер Венцеслава удивил. Директор предпочитал быть с собой честным, поэтому смело мог признаться, что сейчас где-то очень близко к шоку. Нет, Янко не был покладистым, никогда. И это привлекало в числе прочего. Его эмоции, его задиристость и ершистость. Его темперамент и способность противостоять властному и иногда жесткому спутнику жизни. Его гордость, совсем неподходящая с виду цыганскому мальчишке. Но… что-то пошло не так. Аналитический ум директора все крутил факты, пытаясь собрать правильный пазл. Но пока, как правильно заметил хитромудрый Слава с потрясающей чуйкой не только на людей, но и на неприятности, складывалось только слово «пиздец».       Машинально выбивая по колену ритм, Венцель просчитывал выходы из ситуации. Никакого секса. Янко просто его не подпустит, а если надавить, то тут уже дойдет до прямого изнасилования. Что окончательно поставит точку в их отношениях. Ибо второй триггер, красная тряпка на быка. Терять партнера Венцеслав был не готов. И даже не из каких-то расчетов.       Пока Янко всячески его избегал, и если сталкивался, то не смотрел. Отворачивался, не разговаривал. Директор не лез. На вопросы ему все равно не ответят. Охране было приказано не выпускать воспитателя за пределы поместья без уведомления. Конфликт на сверхсветовой развился в противостояние, а в нем все средства хороши. Венцель готов был ждать, пока Янко устанет упрямиться… не есть, не спать, курить демонстративно какую-то подзаборную гадость, даже не трубку, ночевать отдельно. Остывать. Но на глазах. Потому что если его выпустить, то придется с собаками по всей стране разыскивать, а то и по миру. Да и дети расстроятся.       Директор хрипловато хмыкнул от последней мысли. Кто б мог подумать, что оно так все обернется. Даже он не мог. Но вот сложилось. В зеркале заднего вида отображались две бледные мордашки. Сосредоточенно сопящие. Волнуются. Первый бал, практически. Жалко, повод поганый. Мерзкий старикашка все-таки добился своего, заставив плясать под свою дудку. Хотя бы один раз. Венцеслав сжал кулак. Что ж, очередное сражение, не более. Тем паче, что свою партию он уже разыграл и с положительным результатом… с небольшой оговоркой. Но и ее можно исправить. Главное понимать, что это нужно. А значит, выход найдется.       Главное, у них есть время.       Галерея сдержанно переливалась светом. О мероприятии написали почти все местные издания, и идея сделать его камерно-закрытым провалилась… бы, если б Слава вовремя не подсуетился и не кинул пару уток в прессу. В результате журналистов и репортеров было в разы меньше, чем могло. Но пропустить директора в компании «двух молодых старлеток» (Миша и Илюша потом долго фыркали, пока Митя не посоветовал поддерживать имидж и нещадно им пользоваться) не могли. Гвалт, крики, дурацкие и такие очевидные вопросы. Слава видел, как судорожно вцепились в руки директора кудрявые «принцессы» и как занервничали их «рыцари», отстающие всего на пару шагов и сопровождаемые воспитателем. Лисицкий мысленно похвалил себя, что не настоял на перераспределении пальмы первенства в сопровождении директорской особы тому, кто должен был это делать по регламенту. А так журналисты отвлеклись на яркие новые лица, а мрачное и неулыбчивое осталось относительно незамеченным.       Хоть разорвись. Слава прикинул, что на парковку и прочее у Тима с Митей примерно минут пятнадцать-двадцать, потом они распределятся между «тройками» и можно будет чуть-чуть выдохнуть. Миновав кордон любопытных, они вошли в анфиладный зал. Слава быстро и привычно отсканировал присутствующих. Кто-то курсировал и общался, кто-то уже занял свои места за небольшими столиками. Аукцион, пара-тройка… десяток речей. Все чинно, благородно. Оскалы спрятаны за вежливые улыбки, «ублюдок» заменено на «господин». Все счастливы, все довольны. Альберт Вениаминович, небось, обрыдался на том свете, как он все хорошо придумал. Вон, у стены с таким же «воодушевлением» стояла Вероника Альбертовна. Роскошная рыжеволосая женщина, очень похожая на братьев. Больше, правда, на младшего. Наверное, в том тоже была обида на Виктора у отца — он взял от него гораздо больше, чем от матери… а результат, увы, оставлял желать лучшего. Сестре Венцеля мир бизнеса, точнее мир того бизнеса, в котором плавали мужчины семьи, был не интересен, и отец легко ее отпустил. Баба, что с нее взять. Вероника с умом использовала свою долю приданного, быстро развелась с ненужным мужем и успешно строила свой бизнес там, где блестели софиты, гремела музыка и вспыхивали и угасали звезды экрана и большой сцены.       Следом на глаза попались приглашенные дальние родственники. Партнеры по бизнесу, которым предстояла встряска с новым владельцем. Пока никого из ряда вон. Все ожидаемые и учтенные. Чинные господа и дамы, сверкавшие дорогими украшениями и взглядами.       Директор пропустил Илюшу и Мишу вперед, наклонился к Славе и вдруг замер. Лисицкий непонимающе моргнул, жестом прося кудрявых подождать. Крылья носа Венцеля дрогнули, он неосознанно негромко рыкнул. Слава обернулся. Янко как раз брал с подноса бокал вина. Рукой, на которой не было кольца. Только светлый след.       — Дома, — предупреждающе произнес Слава, оттягивая вспышку раздражения на себя. — Нужно сосредоточиться.       Венцеслав Альбертович шумно перевел дыхание, как недовольный лев, выпрямился и перестал отражать эмоции. Воспитатель, прекрасно видевший и понявший, что происходит, даже не усмехнулся. Только в глазах мелькнул злой огонек и пропал. Слава хотел рыпнуться к нему, но рядом нарисовался приснопамятный еще по истории с садиком Иван Дмитриевич. Покрутив головой, Лисицкий обнаружил принявшее приглашение в последний момент начальство Вани, Олега Воронова, и его шефа. Константин Борисович Холин вполне успешно держался в своей нише, возмужав и обнаружив неплохую хватку. Олег Мартынович оставался у него правой рукой, так и не расторгнув брак с супругой и прижив еще парочку отпрысков… но не отпустив от себя Ваню. А Ваня не смог побороть симпатию к воспитателю. Все польза — Янко Петрович слегка разморозился и легко заулыбался.       Венцель с кем-то разговаривал, представляя детей, принимая соболезнования и комплименты пополам с восхищенными ахами одновременно. Миша и Илюша сияли, как и положено, но старались держаться поближе к отцу, не прикасаясь даже к соку. Руки подрагивали. Рыцари, застрявшие у входа с воспитателем, вытягивали шеи, тоже слегка нервничая. Янко вдруг тяжко вздохнул и, развернувшись, включил обоих в беседу. Ваня потряс ладони, потрепал по раздавшимся плечам когда-то сурово сопевших в его адрес Сему и Колю.       — Ну что? — по-суфлерски свистнуло над ухом.       Рядом появился Митя, тут же привлекая к себе взгляды. Почти одновременно за спиной воспитателя образовался Тим, вежливо кивнул Ване. Тот завис, рассматривая рыжеволосого телохранителя, а Янко Петрович раздраженно дернул плечом. Сема отступил, едва не зацепив официанта. Тимофей подхватил парня под локоть, не дав оконфузиться. Коля тут же сунул Семену стакан, занять.       — Пока полет нормальный. Что видел?       — Виктор приехал, — Митя одарил кого-то ласковой улыбкой, у Лисицкого загривок встал. — Он один, без сопровождения. Трезв, с виду даже спокоен.       — Ясно. Присмотри здесь. Мне надо уточнить с начальником смены и глянуть фактический список прибывших. Мить, там Ваня Филинов разговаривает с Янко, — Слава красноречиво ткнул в спину директора. — Лучше б ему не видеть.       Левин понятливо кивнул, пристраиваясь рядом с Мишенькой, тут же втянул в беседу, что-то шепча на ухо. Рыжик засмеялся, плечи явственно расслабились. Лисицкий позволил себе немного отвлечься на дела насущные.