Теория допущений

      Сбежавшая старушка из кафе протягивала мне худую руку. Секунды текли, словно часы. А я стояла с раскрытым ртом и недоуменно моргала, тупо пялясь на безмятежное старческое лицо.       С чего бы мне брать её руку?       — Мне не нужна помощь.       Я оттолкнула протянутую ладонь, внимательно наблюдая за её реакцией. Но бабуля лишь грустно улыбнулась.       — Правда? А я вижу, что вам она нужна, и очень даже. Жизнь не мила, почему бы не попытаться что-то в ней изменить? — произнесла бабушка с улыбкой, опуская руку.       — И че это мне даст? Следуя вашей заповеди, я должна бросить всё и свалить счастливо в закат? — закатив глаза, я встала с колен. — Или вы из этих, как их там... блаженных?       — Блаженных? Думаю, если ты начнёшь доверять кому-то, жизнь непременно начнёт меняться, — снова на философском заговорила бабуля и развела руками для пущего впечатления.       Ты появилась из ниоткуда и просишь доверять тебе?       В нашем криминальном районе, где направо и налево происходят убийства, грабежи и разбой. Какого черта?! Доверять незнакомцам, всё равно что положить свою голову на блюдо убийце, или выставить руки перед грабителем, мол, держи, вот мой кошелёк!       Как наивно...       — Странно, что тебя не прихлопнули как муху с твоими-то взглядами. Нельзя так беспечно доверять кому-то... — сказала я, брезгливо одёрнув край куртки.       Мне захотелось присесть и отдохнуть наконец. Выбор пал на самый угол вагона.       — Это неправильно. Как ты сможешь идти дальше, если будешь закрываться в своём панцире всю свою жизнь? Жизнь не стоит на месте, и ты не стой.       Да, я не буду стоять и просто сяду на сидение. Ноги гудели так, словно на них висели гири во время работы.       — Кайф... — простонала я, вытягивая перед собой ноги. Лодыжки ныли, ну точно налились свинцом. Не хочется думать, что произойдет, если я сниму свои термоядерные ботинки после бешеной смены в забегаловке.       Зато бабуля готовилась снова заговорить. Смотря на ее открывающийся рот, я тут же перебила ее:       — Бабуль, может ты пойдешь уже по своим делам, а? Хочешь почитать свои старопердунские нотации, так читай где-то в другом месте. Мне не нужны ни твои проповеди, ни нравоучения. Коль помочь хочешь, оставь меня в покое.       Я достала сигареты, намереваясь закурить. Глаза сами собой остановились на развешанных рекламках. И как вовремя нашлась вакансия бариста. Вот и новая работа нашлась! Осталось только позвонить и дело в шляпе.       В душе неприятно скрежетало, точно кошки скребли по рёбрам. Ворошить прошлое я не любила, особенно, когда это пытался делать кто-то другой. Я просто пытаюсь выжить. Просто хочу жить, чтобы меня никто не замечал. На героя слезливой телепередачи я точно не смахиваю, а вот если бы я была персонажем какой-то книги, то непременно стала главным антагонистом.       А это старое лицо бабули передо мной маячало и кричало: «Бесплатная психологическая помощь!»       Мне не нужна ходячая совесть.       — Знаешь, ведь я не просто пришла туда, чтобы посидеть в кафе, — тихим шёпотом произнезла она, отвернув голову к окнам.       Бабуля как-то жутко улыбнулась и хитро глянула исподлобья, наверно желая узнать, какую реакцию у меня вызвали ее слова.       Эх... похоже до дома спокойно я сегодня не доеду.       — Скажите, куда, мать его, кексы испарились тогда? Это всё ваши фокусы ради привлечения моего внимания? — поинтересовалась я, чиркнув спичкой и закуривая сигарету. Уж очень хочется.       Была не была, кто знает, может это последняя сигарета, а карга возможно окажется какой-нибудь серийной убийцей и прикончит меня прямо здесь без свидетелей.       Зато напоследок покурю, хоть какая-то отдушина.       — А, это мой старый друг постарался. Уж очень любит он яблоки.       — Ну, тогда передайте своему другу, чтобы шёл на хрен, — проворчала я, сильно затянувшись сигаретой.       Мне очень хотелось, чтобы эта надоедливая мисс совесть покинула вагон на следующей же станции. Может, она преследует меня? Нет, такая заурядность, как я, никому не нужна.       Я взяла в руки телефон в надежде, что старушенция сама отцепиться, поймет, что ее общество мне не интересно. Но неожиданно мое лицо обдало порывом ледяного ветра. Стук несущегося поезда стал громче.       Бабуля стояла на краю, держась обеими руками за двери. Под ногами пропасть, если ступит дальше — её старческое тело разорвет в клочья, как в мясорубке.       Я в полном шоке. Раскрывала и закрывала рот, словно рыба. Что происходит?! Я не могла произнести и слова, они сбивались где-то в горле. Меня всю парализовало.       Одежда на старушке хлопала, почти срываясь с худого тела. Резинка сорвалась и мягкие седые волосы разметались во все стороны. Она была худой и изящной, словно одуванчик на ветру.       И вдруг что-то изменилось. Старушка таяла на глазах, морщины исчезали, словно втягивались вовнутрь, теперь заместо одряхлевший кожи появилось гладкое молодое лицо. Все ее тело стало полностью молодым. Если бы она выпила эликсир молодости.       — Что ты вытворяешь?! — я завопила во всё горло, резко вскакивая с места.       Что?.. Да что с ней не так?!       — А разве ты не видишь, что я желаю спрыгнуть? — на месте старухи теперь стояла девушка и тихо посмеивалась, и в подтверждении своих слов наигранно качнулась взад и вперед.       Это шиза, подруга...       — Дай мне руку! Иначе поезд несущийся напротив просто раздавит тебя! — истерически прокричала я, осторожно протянув руку.       Она не молчала, опустив вторую ногу и запрокинув голову словно в экстазе. Мой глаз нервно дёрнулся.       — Чёрт тебя дери, ты хочешь чтобы твои мозги намотало на рельсы?! Протяни же руку, пожалуйста! — взмолилась я, подступаясь ещё ближе.       Нужно что-то сделать и скорее! Если приближусь к ней, то смогу потянуть за волосы на себя!       — А ты не изменилась, дитя моё. Как и прежде, у тебя храброе сердце. Я долго наблюдала за тобой, и теперь уверена, что ты сможешь вдохнуть как свободный человек. И всё те раны, оставленные на сердце, безвозвратно уйдут, словно первая любовь.       — Что ты такое несёшь?! Дай руку! — кажется от страха у меня встали дыбом волосы. Хотелось рвать и метать от происходящего!       — Мне пора уходить, но я верю, что ты справишься.       Напоследок девушка бросила кулон в виде сердца под мои ноги, и опустила руки. Я не ведала, что творила. Рванула за ней как сумасшедшая, намеревалась уцепиться за клок седых волос. Но было поздно.       Она ускользнула и попала прямо под мчащийся поезд навстречу. Чёрт!       Двери с оглушительным грохотом закрылись, и я по доброму впечаталась носом, шлепнувшись прямо на грязный пол электрички. Я стукнула от злости кулачком. Глаза защипало от непрошенных слез. Даже это я не смогла предотвратить. Не смогла помочь или хоть как-то спасти. Лежащий кулон перед коленями я спешно прибрала в карман куртки.       — Станция Чкаловская, — объявил спикер, и двери открылись впуская довольно много народу.       И тут я, здрасте. Сижу на грязном полу и роняю слезы. Замечательно. И ведь не объяснишь что пару минут назад я стала свидетелем довольно-таки ужасной сцены. И да, меня тут же одарили неприязненным взглядом около десятка людей, а остальным было просто плевать. Я решила все же подняться и сесть в тот самый дальний угол вагона, с которого и подорвалась, хромая как побитая собака по пути.       — Да наркоманка какая-то, сейчас молодёжь вся такая! Раньше ведь! А раньше лучше было, в кино ходили или на поэтические вечера, а сейчас на кого ни глянь, употребляют или профурсетками работают, — перемывали косточки сидящие рядом бабки, то и дело косо погладывая на меня.       — Или хуже! Аниме своё смотрят! — подхватила другая жаба сбоку, недовольно качая головой.       Мне хотелось оказаться где-то в другом месте, а может и в другой вселенной. Не слушать больше причитания зомбированных от плазмы клуш, не сидеть, нутром чувствуя скользящее по мне пренебрежение и мерзкую брезгливость. Вот если да как бы...       Мои веки отяжелели, словно весь груз не только за сегодня, но и всего мира разом навалился на плечи. Столько безумных событий за день не было со дня моего развода. Электронный голос в глубинах вагона оповещал о следующей станции.       Я приложила голову к перилам, позволяя долгожданной дремоте охватить меня полностью. Сознание провалилось куда-то за край. Моя станция была самой последней, надеюсь совестливый контролёр разбудит на конечной, ибо моё бренное тело просто не сдвинется само.       Ведь ту ненормальную можно было спасти! Почему у меня не получилось? Все как всегда, через одно место. Ничего не могу и ничего не умею делать нормально.       Черт! Нужно срочно избавляться от подобных мыслей и поскорее. А потом прийти домой и непременно вскрыть припрятанное вино в углу холодильника. Помянуть эту безрассудную бабулю-девушку, а теперь свободную душу.       Как говориться в народе — начали за здравие, закончим за упокой. Я не могла представить себе, что за горе с ней случилось, раз она решилась прыгнуть и покончить с жизнью.       Не хочу больше думать! Хочу напиться в стельку и лежать, пускать пузыри. Не хочу думать. Но для начала я немножко вздремну.

* * *

      — Емаё, да чё ты тычешь меня? Дай пять минут! — пробурчала я сквозь сон, попутно отмахиваясь от чего-то, но бурчала не своим голосом, а словно голосом осипшего тракториста после попойки.       Да уж, вроде бы не пила.       Твою мать, даже поспать нельзя в этой на фиг никому не нужной электричке! В меня продолжали тыкать чем-то твердым, все сильнее и сильнее, доставляя неприятную боль.       — Блять, Зина! Ты меня с пиньятой перепутала? Отвали! День дерьмо, понимаешь? — проворчала раздражённо я, качнувшись вбок.       Мое раздражение уже накопилось доверху, а веки будто приварили к глазам и присыпали сверху цементом.       — С ней всё в порядке?       Странный голос заставил меня подскочить на месте и мгновенно распахнуть глаза. Что за китайский диалект?!       — Она жива, а ты переживала! И походу эта девушка иностранка.       Я не понимали ни единого слова этого человека! Какого хрена забили иностранцы в нашей электричке?       — Это чё, нашествие гуков? — пробормотал я себе под нос, голосом похожим на писк голодной мыши. Ситуация начинала казаться нереалистичной и бредовой.        Яркий свет ударил в глаза, а светлый вагон поезда отнюдь не был тем, в который я садилась после работы.       Мать вашу! В этом новом чуждом позже не было ни единого слова похожего на мой родной язык! Все увешано иероглифами. Мои нервно дёргающиеся глаза готовы были выпасть на пол.       Рядом сидели две девушки азиатской наружности. Похожи на школьниц. Сидели и таращились на меня с искренним переживанием, а я таращилась от непонимания всего бреда. Это залёт, подруга.       — Как вы? Вы не дышали и не двигались целых тридцать минут, мы думали вы труп, — жалобно сказала девушка, слегка склонив голову. Она издала нервный смешок и поглядела на меня ещё раз.       — Я что, в Китае? — глупо хлопнула глазами, выпалила я.       Я сплю. Так не бывает! Не бывает, что сначала находишься в одном месте, а потом в другом. Всё это сон. Сейчас ущипну себя и всё пройдет. Это просто галлюцинации!       — Что она делает? — спросила вторая девушка, смотря с удивлением на мои попытки ущипнуть себя.       — Чёрт! Чёрт! Не сработало! — простонала я, оглядываясь дальше по сторонам.       Где я? Это определенно азиатская страна, но какая именно? Вьетнам? В голове сразу заиграла мелодия гитары и свист лопастей вертолета. Этого ещё не хватало! Если не Вьетнам, то что? Я никогда не интересовалась восточной Азией и тем более не понимаю отличие всех иероглифов.       — Мне кажется она городская сумасшедшая, — беря за рукав свою подругу девушку, другая азиатка начала медленно тянуть её к себе.       — Она явно растерянная, может ей правда нужна помощь? — отпрянув от своей подруги, первая девушка подошла ко мне и протянула небольшую бутылку воды.       Я опустилась на корточки и закрыла уши руками. В ушах шумело, в голове стоял гул, он сводил меня с ума! Животный страх объял внутренности.       Мне не пошевелиться. Не могу. Не понимаю, где я, что произошло и кто эти люди. Нарастающая тревога плавно выливалась в синдром удушья. Стало тяжело дышать, я почти задыхалась от нехватки воздуха. Так страшно! Почему я здесь?       Голоса девушек стали невнятными и доходили очень медленно, пока я пыталась вдохнуть кислород.       В последний раз приступы тревоги посещали меня несколько лет назад. И вот сейчас приступ вернулся.       — Асухико! С ней точно что-то не так, надо делать ноги! — испуганно выдала девушка, пока я медленно задыхалась.       Девушка схватила руку подруги ещё раз и рванула к открытой двери вагона, так вовремя сделавшего остановку на станции. Не теряя зря времени, я тоже решила выползти следом, захватив бутылку с водой.       — Подождите! — сквозь отдышку я кричала им вслед, но девушек уже и след простыл. В глаза ударили вывески на иностранном языке, а температура воздуха явно не походила на осеннюю погоду. Черт! Я что, в Японии? — Какого хрена?!       На ум приходил только отборный трехэтажный мат. Но что удивительно — приступ удушья сходил на нет. И я, как истинная бомжара, села у ближайшей колонны. Надо все хорошенько обдумать! Где мне найти денег? Может украсть?       — Яблоки! Продаю Яблоки! Недорого!       Мои мысли были прерваны, а шаблоны разорваны. На перрон поднялась та самая женщина скинхед, торгующая яблоками. Этого-не-может-быть.       Я точно сошла с ума! А все, что я вижу — это плод больного воображения. Да, так и есть, настоящая галлюцинация. Привет-привет, шиза! А может я нахожусь сейчас на больничной койке, привязанной за руки и ноги, с кляпом во рту? И ещё в подгузнике. Соблазнительная картина полная сюрреализма. Этот сценарий казался мне более реалистичным, чем то, что я сейчас наблюдаю.       Тем временем торговка яблоками направлялась прямо в мою сторону! Не забывая на ходу звенеть своими многочисленными украшениями и символикой. В одной руке держала яблоко, а в другой тащила тележку, доверху набитую товаром.       Адские яблоки!       — По чём яблочки то у вас? — громко и отчетливо поинтересовалась я, поджимая под себя ноги. Надо удобней устроиться, разговор обещал быть долгим.       — Цена этих яблок половина твоей жизни. — промолвила продавщица, хитро оскалившись во все зубы.       — Понятно, не скажешь, как поживает Рюк? — спросила я устало, потянувшись к карману куртки. У меня осталась одна сигарета, и это именно тот случай, чтобы выкурить её.       — А? Рюк? Откуда ты знаешь Рюка? — женщина вытаращила глаза от удивления, кажется она пребывала в шоке. — В день солнцестояния наш Король разрешает выходить в мир людей, и мы не прочь позабавиться над вами, ведь вы, людишки, такие интересные. Боги жизни и Боги смерти могут находиться на одном уровне, но это всего один раз в несколько лет. Кто знает, когда мы сможем ещё встретиться вот так.       — Боги жизни?.. Это что ещё за хрень?       Кажется, Цугуми Оба не упоминал об этом в своей манге. Да, верно, об этом речи не было совершенно. Но ведь, если подумать, что есть мир богов смерти, значит и есть что-то похожее с другой стороны? Противоположное? Две нейтральные стороны, а посредине бытие людей. Жаль, что автор не раскрыл как следует тему загробной жизни.       — Если тебе так интересно, то я расскажу. Во всех мирах должен быть баланс. Ад и рай. Только наш мир, мир богов смерти, загнивает. Все обленились работать. Некотрые даже умирают. И чтобы хоть как-то развеселиться, можно скинуть тетрадь смерти в мир людей, — делались странная женщина, откусывая яблоко акульими зубами и смачно пережевывая. — Мы не знаем, чем занимаются боги жизни, но и они не знаю, чем занимаемся мы. Рай и ад — это две стороны медали.       Она резко подняла голову и вскинула брови.       — Думаю, мне пора.       Получается я в мире, где есть Ягами Лайт...       Какая вероятность того, что я оказалась во вселенной тетради? Боги смерти, яблоки, Япония...Это всё хорошо, но мне нужно как-то выжить в этой чужой для меня стране, и понять масштаб... жопы, в которой я оказалась. Но я вляпалась не по своей воли. Может это что-то меняет? Вряд ли! Без денег, паспорта, без ничего. Мой инглиш вери бед, а про знание каких-то иероглифов я молчу.       Пока я усердно размышляла над словами женщины, то проморгала момент, когда она исчезла. Просто испарилась, будто никогда такой здесь не было и не существовало в помине. Это все объясняет. Я в манге. В мире, где есть Ягами Лайт и Эл...       Поднявшись на ноги и отряхнувшись, я двинулась куда глаза глядят. Начала петлять по станции, натыкаясь на указатели. Я ни бельмеса не понимаю ваш японский! Наконец, отыскав указатель, на котором был английский, я смогла кое-как расшифровать.       «Синдзюку»       Если ориентироваться по стрелочкам, то мне надо было идти наверх, по длинному коридору. Люди шли, и я шла вместе с ними, пока поток не вывел нас наружу. Через пару минут мне представился вид муравейника. Настоящий город с миллионами людей. С огромными зданиями, нет, это небоскребы, если говорить правильно. Сколько же всего! Мои глаза не способны вот так быстро привыкнуть, а мозг адаптироваться! Шум и гам отовсюду. Запахи и цвета. Все разом набросилось на меня, а я только стояла и хлопала глазами. Наверно и рот открывала, то закрывала. Надо найти укромное место. Надо все хорошенько обдумать и решить, что делать дальше.       К сожалению у меня не появились сверхспособности. Ничего подобного. Это была новая реальная, такая же реальность, из которой я пришла. Но денег нет! И можно выть. А может я случайно натолкнусь на баснословно богатого принца? Размечталась. Романов перечитала.       Люди вокруг в спешном ритме куда-то все бежали, торопились. Тут не было привычных мне бабулек и гопников из моего района. Тут жили иные люди.       — Охренеть, все вокруг одинаковые! — я в изумлении открыла рот, не стесняясь пялиться на красивых и ухоженных парней.       Прямо как в дорамах. Я сорвала джекпот!       Образумься, пустоголовая девчонка!       Я смачно шлепнула себя по лицу. Развернулась спиной к красавчикам и направилась куда-то непонятно куда. Мысленно проклиная свою беспечность. Надо думать, как добыть деньги, где спать и что есть. Понять, что случилось и смогу ли попасть домой.       — А-а-а всё пропало, я сторчусь в этом месте и попаду в какое-нибудь рабство! Что же делать?! — я схватила себя за голову и возвела глаза к небу.       Мать вашу! Почему я? Я хочу домой! Своими внутренними причитаниями я снова привлекала к себе внимание прохожих. Скорее не поведением, а своим неподобающим видом. Да, я отличалась от чистых и ухоженных азиатов.       Да плевать! Единственное, что мне хотелось, так это покушать. Желудок уже недовольно урчал. Ведь кроме обычной самсы из хрючевальни под станцией в моём животе ничего не лежало.       — А?       На меня упала огромная тень. В небе плыл огромный дирижабль. Настоящий дирижабль, мать вашу! А рядом билборд, на котором было написано:       «Кулон лежит в карманах куртки. Скорее надень и станешь богом».       Вот так совпадение. Высший знак, не иначе. Но я не буду надевать этот кулон. Вдруг он радиоактивный вообще?! Нет, просто он странный и таинственный, пока не буду его надевать. Кто знает, что могла учудить бабуся-шумахер, бесстрашно бросившая своё тело под поезд.       С этими мыслями я двинулась по улице, уповая на удачу и надежду, ведь кто знает, как выжить в стране, если тебя попросту не существует.