Яблочный раф и латтэ на кокосовом молоке

- Кирюш, ротик пошире открывай. - Это ты… о чем? И улыбка во все грилзы. - Всё о том же, Кирь. Горло брызгать будем. - У-у-у, - слегка разочарованно, - а я-то думал. - Индюк тоже думал и в бульон попал. Кстати, бульон тебе придется съесть. Это тоже лечение. - А может, просто чай? - Чай обязательно, но после бульона. И учти, пока не пройдет грипп, ротик будешь открывать только чтоб горло брызгать и полоскать. Ну, и бульон есть. Понятно?       Первые дни, пока Кир болел, температура была не слишком высокая, но он лежал пластом и жаловался, что кровать неудобная, в ортопедический матрац словно булыжников напихали, и пора б купить новый. И даже порывался заказать по интернету с доставкой. Диме приходилось объяснять, что матрац не при чем, что это боль в мышцах,в этом году для гриппа характерно больное горло, насморк и вот такая мышечная боль. А потом – кашель месяца на два-три, который ничем не вылечить. А вчера, вернувшись домой с работы, Дима обалдел. Кирилл стоял на кухне и подпевал Танцуй, Россия, и плачь Европа, А у меня самая, самая, самая красивая – опа!       Дима даже испугался, не вернулся ли его любимый Кирюшка к запрещенным веществам. Но потрогав лоб и ужаснувшись еще раз, отправил Кира в постель с градусником, который показал тридцать девять и три. - Совсем ничего не болит. Так, голова кружится и будто под кайфом. Прикольно же. Я тебе картошку поджарил. - Поджарил он. Лежи. Сейчас скорую вызову, пускай укол делают. «Скорую вызывать» не стали, сбили температуру так. Но через пару часов ртуть поползла снова вверх.       Конец января – начало февраля, сезон простуд. Хотя в Питере этот сезон круглый год. Но февраль-март лидируют в этом. А конец января – осознание того, что Новый Год наступил, а жизнь идет все так же, и до «сбычи мечт» далеко. Если они вообще сбудутся.       Дима не оставался на ночные дежурства, хотя многие охотно оставались – они отлично оплачивались. Димины дежурства разделили Ксюша Зайцева и еще один сотрудник, кажется по фамилии Завьялов. Но сейчас многие на больничном. Так что Диме пришлось идти-таки на ночное дежурство. Больше – некому. Игорь дежурит, и даже с Хазиным своим порой совпадают. Или – не совпадают . Диме «повезло» больше всего – он сегодня в ночь дежурит с Цветковым. - Привет, Дубинушка, - радостно улыбается Костя, увидев напарника. - И тебе не хворать, флоксик. Нынче это более, чем актуально. Дима в разговорах с Цветковым перебирает все названия. Хоть читай энциклопедию растений, когда фантазии не хватает. - Как там твой мажор, деньги домой приносит? -Не в курсе, мне зарплаты хватает.       Диму давно уже бесят такие разговоры, но он понял, что показывать нельзя. Это как в школе – покажешь, что обиделся на «очкарика», задразнят еще хуже. Что поделать, раз Цветков не вышел из предподростковго возраста?       Около одиннадцати съездили на семейный скандал, оттуда, не заезжая в отделение, навестили одинокую бабулю, лет восьмидесяти, которая утверждала, что в шкафу у нее кто-то сидит. Отказались от чая с сушками и поехали назад. Все это время Цветков пытался поговорить с Димой на тему, так ли он хорош в постели. И что такого Гречкин в нем нашел. Дима отмахивался, как от мухи. В два часа ночи поступил вызов, вызывала девушка, жалуясь на посторонний шум в подъезде. Судя по ее словам, шум был похож на гул или работу перфоратором. И что по-видимости, это трубы. Но надо выяснить, чтоб девятиэтажный дом не рухнул, вдруг утечка газа или еще что-то. Пока добрались до адреса, выяснилось, что шум уже прекратился. Старший по подъезду спустился в подвал и трубы перекрыл. - Тьфу ты! Я-то понял, тут трупы, а тут – трубы! Скоро будут вызывать, что кто-то пукнул этажом выше, - ворчал Цветков. - Кость, уймись уже, - устало сказал Дима, - тебе охота там час сидеть, трупы описывать? Лично мне – нет. Давай лучше в круглосуточную кофейню зайдем. - О, давай! Это тебе хорошо, можешь нормальный кофе пить, а нам, простым смертным, хлебать мерзкое пойло в отделении. - Ладно, куплю тебе стакан эспрессо. Или что ты там хочешь. - Правда? Ну, ты просто спасаешь меня! – просиял Цветков, оказавшийся любителем халявы, - чего, действительно большой стакан купишь? Двойной эспрессо? Чтоб не задрыхнуть на ходу, наверняка, что-нибудь еще нарисуется. - Типун тебе на язык, не сглазь.       В кофейне не было никого, лишь бармен сонно зевал за стойкой. Бравые полицейские выпили по двойному эспрессо, а Цветков еще и выклянчил у Димы пару круассанов. - Они тут такие вкусные. Ты ж понимаешь, на нашу зарплату не разгуляешься, это ты счастливый билет вытащил. Дима угукнул, понимая, что лучший способ - это не обращать внимания на Цветкова. И допивал эспрессо. К счастью, остаток ночи прошел спокойно. А утром он приехал к спящему Кириллу, лоб которого был, к счастью, уже не горячим. Кир во сне буркнул: - Я люблю тебя. - Спи. Я тоже тебя люблю.