Яблочный раф и латтэ на кокосовом молоке

- Ди-имка… так… сильнее... Разворошенная кровать, пара подушек свалилась из подпотолочной выси аж на пол. Одеяло забилось куда-то в угол, видимо, чтоб спасти себя и свой пододеяльник. А Димочка Дубин давно уже не тот стесняшка, который смущался и краснел от слова «член». Теперь он способен на такое, о чем пару лет назад и подумать не мог. Кирилл обожает все – и пальцы любимого, которые растягивают неспешно, и засосы на ключицах и груди, и главное – россыпь мелких веснушек по телу, совсем незаметных, если не приглядываться хорошенько. Кир и приглядывается, готов поцеловать каждую. Кожа Димы белая, даже летом почти не загорает. Кирилл, наоборот, и зимой не теряет оливковый легкий загар. Если смотреть со стороны –молочный шоколад и зефир. Только смотреть некому. Хотя Кирилл пару раз высказывал желание записать их «развлечения» на камеру, Димка отнекивался. Мол, что записано, то может попасть в сеть даже без нашего желания. - Вон спроси у Сереги, он расскажет про такие фокусы… Кирилл и спрашивать не стал. Уж лучше так, без съемок домашнего порно. Оно и так присутствует в их жизни. Ноги Кирилла обхватывают узкие бедра Димы, руки лихорадочно шарят по телу… Они не успели и перевести дыхание, как на оба телефона затрынькали сообщения. - Потрахаться спокойно не дают, - буркнул Дима, будучи уверен, что опять по работе. И… оказался отчасти прав. Прав – потому, что сообщения были от Грома и Хазина. Отчасти – потому что не надо было ехать в отделение или куда-то на место преступления. А лезть на крышу. - Самое прикольное, что мне написали Юля с Лисой. И то же самое – про крышу. И оба сказали: - Наконец-то! На крышу всем составом (только тогда еще без Алисы) собирались аж с августа. Но сначала все были по отпускам, в том числе и Кирилл с Димой, которые уехали в Геленджик. Потом Петя Хазин был ранен во время одного из рейдов. И едва выписался из больницы, как заболел Димка. Потом – сам Игорь, видимо, заразившись от напарника. Потом опять – то один занят, то другой. Да и погода была «не для крыш». В-общем, решили – или сегодня, или никогда. - А если дождь? - Там, напротив, есть одно кафе. Пойдем туда, там отличные десерты. И кофе, вроде нормальный, не бурда какая-то. Дул резкий ветер, порой срывался дождь. Типичная погода для поздней осени Питера. А холодно было так, что руки мерзли даже в перчатках. И это при том, что температура были не минусовой. Где-то около нуля – плюс двух-трех. Но когда бы это остановило тех, кто больше двух месяцев собирался собраться всем вместе? - Ух, холодища, - Петя Хазин кутается в пуховик. Даже про модное пальто забыл, о чем ему напоминает ехидно Кирилл. - Кто бы что мычал, а кто-то помолчал. Сам в шарф кутаешься. - Зато Игорь наш неизменно в кожанке и кепке. Петь, ты ему купи пуховик. - Так купил уже. Говорит, в кожанке привычнее. Алиса кутается в длинный пуховик-одеяло до пят, в нем она кажется еще младше, просто ребенок в наряде старшей сестры. Если учесть, что рост ее меньше ста шестидесяти, она и правда, как ребенок. - Мы шаверму купили на всех, - Юля открывает пакет, - и взяли термос с чаем. Все припасы с большой спортивной сумке. У каждого в руке - по пластиковому стаканчику. Чай пахнет мятой и чабрецом. - Шаверма-то хоть без картошки? – спрашивает Гром. - Для тебя лично взяли три штуки и все без картошки. С высоты видно старые дома, с такими же крышами. Вдали – купол Исаакия, вдали – высотки. Дима тут же берет карандаш, чтоб нарисовать это все. И уже ему ничего не надо, лишь бы не отвлекали. Не так уж часто есть возможность выбраться на крышу, если не гоняешься при этом за криминальным элементом.       Остальные вспоминают «минувшие дни» Петя рассказывает, с каким трудом смог перевестись из Москвы, чтоб устроиться тут. Отец все не желал отпускать сына, хотя отношения с ними оставляли желать лучшего. Игорь обнимал Петю за плечи, укутывал от свистящего ветра. Напротив Юля прижимала к себе Алису, «Лисенка». - Лись, почитай стихи: - Юль, они такие… не совсем к месту. Сейчас бы сюда гитару и ту песню, где «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». - Я когда-то играл на гитаре, но свою не таскаю, - сказал Игорь, - она уже древняя, еще от отца осталась. И вообще, она на даче у дяди Феди. - Новую куплю, - отозвался Петя, оглушительно чихая. - Ох, ну и климат в Питере. - И правда, почитай,- попросил Кирилл. - Ладно, слушайте: С крыши город казался больше, С крыши города было много. И казалось, лететь ,буду дольше, А потом на пороге у бога. Но осталась под звёздной крышей, И глядела на всё что знакома. Вот и всё! Ничего не вижу! Закрывала лицо ладонью Город спал, запирая все двери, И бежать дальше было сложно Ведь все мы в душе те же дети Нам, наверное, многое можно.* Все слушали, затаив дыхание. И молчали – ведь все, что надо, уже сказано. - Так, давайте спускаться, - под голос Дима, - тут и правда, холодина. Погреемся в кафе. А Кирилл прижал к щекам ледяные пальцы любимого. Рисовать-то надо без перчаток. И руки у Димки совсем, как ледышки. Скоро зима….