Исчезнувшие. Дитя Закулисья

       Перемещение на Уровень 3 было почти таким же, как и на Уровень 2. Только теперь странников встретила куда более неприветливая обстановка. Да, конечно, теперь на стенах не висели сплошь и рядом трубы (хотя они тоже были), но обилие труб заменило обилие решёток. Будто не на электростанцию попали, а в колонию строгого режима.        Первым делом странников встретил далёкий механический шум и гул перелива жидкости по немногочисленным трубам. Уровень так же, как и предыдущий, был плохо освещён, поэтому пришлось снова доставать фонарики. — Такими темпами мы приманим сюда улыбающихся… — приметил Тим. — Если ты всё так же будешь трындеть без причин, то мы точно кого-нибудь приманим, — сказала Саша. — Здесь сущностей больше, чем на Уровне 2.        Андрей Николаевич возился с навигатором и тыкался в нём. Как будто что-то было не так. — Уровень 3 нестабильный, часто изменяется. Навигатору нужно время, чтобы прогрузить локацию, — объяснил мужчина. — Теперь я даже и не знаю, как быстро мы сможем добраться до выхода. Зато мне точно известно, что нам нужно искать лифты. Именно они должны привести нас либо на Уровень 4, либо на Уровень 5. — И… как мы догадаемся, куда конкретно ведёт лифт? — спросила Саша. — Ну-у, вроде как навигатор обозначает Уровень, на который ведёт переход. — М-да, вот тебе и спидран по Закулисью… — проговорил Тим.        И снова узкие коридоры, вызывающие клаустрофобию. И снова эта ужасная необходимость идти по одиночке, постоянно вздрагивая, оборачиваясь и вглядываясь в несуществующие силуэты в темноте. И снова нужно вслушиваться в звуки самого Уровня, чтобы услышать приближающуюся опасность… — Стоп, — тихо притормозил всех Андрей Николаевич. — Нам нужно остановиться и ненадолго выключить свет. Тут за поворотом целый рой смертомолей.        Впереди и вправду слышался звук лёгкого порхания чьих-то крыльев. Все сразу же потушили свет и прижались к друг другу в ожидании, пока смертомоли пролетят мимо. К превеликому счастью, рой сущностей даже не заподозрил о присутствии странников рядом, поэтому совсем скоро они оказались далеко. Можно было включать свет обратно. — А тут до этого была решётка? — спросила Рита, глядя на коридор, по которому до этого пролетели смертомоли. Но теперь проход к нему загораживали толстые железные прутья.        Как и сказал Андрей Николаевич, Уровень 3 действительно был нестабильным, ведь он поменял планировку коридоров чуть ли не в считанные секунды. Причём произошло это незаметно. Как на Уровне 0… — Ну-ка, ну-ка… О, потрясающе, — говорил Андрей Николаевич, пока глядел на навигатор. — Теперь нам до выхода не два часа, а двое суток идти. И это ещё если по короткому пути. А короткий путь… ну, как бы сказать… не самый безопасный. — Ух ты, градус мероприятия повышается… — иронизировала Саша. — Сейчас ещё какая-нибудь стая гончих появится, а там и до апокалипсиса недалеко… — Кто там про напрасный трындёж говорил? — спросил Тим. — Давайте не будем о плохом, — попросила Рита. — Вдруг Уровень ещё раз перестроится?        Не оставалось ничего, кроме как повернуть обратно и последовать по другому пути. И теперь было вообще не понятно, что дальше и как ещё может измениться путь до лифта. Оставалось надеяться лишь на одно: что очередная «перестройка» не отодвинет выход куда-нибудь за тридевять земель. И что прямо за поворотом не появится очередная стая голодных до чёрта сущностей…        Судя по напряжённым вздохам Андрея Николаевича, ему с огромным трудом удавалось выстраивать правильные маршруты, чтобы не попасться на глаза сущностям. Пару раз ему даже пришлось останавливать всех перед очередным поворотом, чтобы дождаться, пока не станет безопасно. А пару раз… пришлось отбиваться от атаки…        Злобное, адское рычание на разные лады раздалось за спиной Тима. И когда он на секунду обернулся, то увидел вдали в коридоре несколько гончих, которые медленно крались за странниками. — Сзади! — крикнул парень и развернулся к гончим полностью, чтобы хоть как-то замедлить их приближение.        Там было около пяти сущностей. Явно изголодавшихся по человеческой плоти. И все они смотрели на странников, ощетинившись и приготовившись броситься в погоню. Пока что прямой зрительный контакт немного отпугивал их и не давал двинуться с места.        «Уступи дорогу, тебя мы не тронем», — вдруг послышалось в голове Тима. Голос был незнакомый, рычащий. И он будто бы исходил со стороны гончих…        Оцепенение и молчаливая игра в гляделки продолжалась недолго. Пока гончие были в ступоре, странники бросились бежать прочь. Как назло, именно тот коридор, в который им пришлось свернуть, оказался крайне узким и низким. Не понятно, как, но Тиму удалось проскочить через него, пусть и с потерей времени, за которое гончие подобрались уже намного ближе. — В сторону! — Саша грубо оттолкнула парня к стене и выстрелила в одного из гончих. Сущность свалилась на бок, смертельно раненная пулей в голову, а её товарищи, пусть и напуганные, стали ещё злее…        Влево, вправо, прямо… Кажется, у бегущего впереди Андрея Николаевича даже времени не было, чтобы смотреть на навигатор и корректировать путь. Ведь тупики и опасные коридоры стали попадаться намного чаще. И всё чаще гончие пытались поймать отстающих и утащить их за собой. И всё чаще в голове Тима слышалось уже надоевшее ему рычание:        «Зря это ты, парень, очень зря…»        Очередной выстрел прозвучал в коридорах электростанции. После чего пистолет глухо отозвался о том, что патроны закончились. Перезаряжаться времени не было от слова совсем, и теперь не оставалось ничего, кроме как бежать дальше и петлять в этих катакомбах Уровня 3. Почти в темноте и наугад, доверившись удаче и интуиции… — Все назад! — скомандовал Андрей Николаевич. — Впереди тупик! — А… а куда?! Тут больше некуда! — Тим бегло осматривался по сторонам в поисках хоть какого-либо поворота в другой коридор, но безрезультатно.        Позади — стая гончих, впереди — кирпичная стена. Уровень 3 крайне невовремя сменил расстановку коридоров, загнав странников в ловушку.        «Вот мы и добегались…»        Саша нервно рыскала в рюкзаке, пытаясь найти патроны для пистолета, однако всё никак не могла их нащупать. Ситуация становилась критической с каждой секундой, предвещая смерть. Смерть в пастях гончих, что голодно рычали. Казалось, что на этом всё и закончится, так и не успев начаться…        Однако счастливая случайность иногда может спасти жизнь… — Получайте! — воинственно прокричала позади Рита, и на головы гончих обрушился фонтан ярких искр. Сущности тут же заскулили: им явно это не понравилось.        Уже через мгновение по ним снова был нанесён световой удар. Раздался звук шипения, будто от фейерверка. В свете единственного включенного фонаря были видны ожоги на телах сущностей и покраснения. Гончие выли в агонии и отступали от странников. — Рита, это что — огнесоль?! — удивился Андрей Николаевич. — Да! Она тут на стенах растёт! — ответила девушка, закинув очередной кристалл чудо-вещества в гончих. — Проваливайте отсюда!        Настрадавшиеся в неравном бою с человеческой изобретательностью гончие всё же умчались далеко прочь от места сражения. Больше они не собирались испытывать судьбу и получать новые ожоги.        «Что ж, ладно, вы победили…» — снова этот рычащий голос, который услышал Тим после того, как сущности скрылись в темноте.        «Как же это всё… странно. Такого с Уровня 1 не было, когда я кожекрада встретил…»        За спинами странников за место стены появилась какая-то железная дверь, за которой еле слышно раздавалось гудение электрогенератора. На косяке двери было видно немного оставшихся кристаллов огнесоли, а на руках Риты — небольшие покраснения из-за взаимодействия с этим веществом. — Да сколько можно уже делать эти перестановки в Уровне… — вздохнул Андрей Николаевич.        За дверью оказалось небольшое служебное помещение, освещённое оранжевым светом двух ламп на потолке. Где-то в дальнем углу дорабатывал свой век огромный, похожий на железную коробку электрогенератор. Сбоку от входа тянулись вверх трубы, из которых тихо капала вода, а стены потихоньку чернели плесенью от повышенной влажности. Ну, по крайней мере, это место казалось островком безопасности в этом хаосе и бесконечной беготне от «сказочных» тварей. — Ну что, господа… Признаюсь, я оказался неправ в своих прогнозах, — начал Андрей Николаевич. — Идти нам и вправду далековато и, что самое главное, опасно. Так что наверное никто не будет против передохнуть здесь. Я прав?        Все дружно ответили да и так же дружно выдохнули с облегчением. Наконец можно было на время забыть об опасностях и восстановить силы. Путь предстоял ещё довольно долгий, судя по тому, что показывал навигатор, поэтому отдых был необходим как никогда. И, к тому же, Саше не терпелось проверить наличие интернета на этом Уровне…        Девушка села в уголок подальше от остальных и достала из рюкзака телефон. Она зарядила его ещё до ухода с «Альфы», но до сих пор не включала, поэтому было немного волнительно ждать, пока телефон прогрузится и включится. Но вскоре Саше удалось разблокировать устройство. Как ни странно, но вай-фай почти сразу же подключился и показал отличный уровень сигнала. — А тут и вправду инет ловит… — сказала Саша, как бы делая намёк для остальных.        Телефон завибрировал от множества уведомлений: из соцсетей, из мессенджеров, из других приложений… Первым делом Саша решила проверить беседу учебной группы и узнать, что же там произошло, пока их с Ритой не было. А было там… много чего.        > Слышали, что про Андропову с Мельниковой говорят? У Зотова явно крыша поехала, судя по всему.        > Ты валенок или как? Говорят же, их никто не похищал! Они как-то пропали там, вне зоны видимости камеры.        Это сообщение было написано Полиной — подругой Саши. Вот уж от кого, так именно от неё и стоило ждать подробностей происходящего за пределами Закулисья.        > А ты вообще в курсе, что записи с камер можно легко подтереть?        > Ага. А ещё я в курсе, что Зотов, если бы он действительно был причастен к этому делу, пришёл бы на следующий день в универ, чтобы не вызывать подозрений. А тут он сам куда-то пропал. На звонки родственников не отвечает, в квартиру со дня исчезновения не заходил. Тебе о чём-нибудь это говорит, Шерлок?        Саша знала Полину ещё с первого курса. И та часто вставала на сторону преподавателей. Не из желания примазаться, а просто из жажды обыкновенной справедливости. И было неудивительно, что она так яростно защищает честь Андрея Николаевича. Однако удивительным было следующее: откуда Полина так много знает о подробностях дела?.. — Вас тут… во всех смертных грехах один товарищ обвиняет, Андрей Николаевич! — сообщила Саша. — И кто же он? Вернусь из Закулисья — завалю на экзамене, — в шутку сказал мужчина, открыв бутылку с миндальной водой. — Да Ермоленко небось… — проговорила Рита, глядя куда-то в пол. — Он самый! — подтвердила Саша. — Детектив хренов…        Дальше она листала сообщения уже почти безучастно: беседа в чате группы ограничивалась спорами по поводу случившегося и вопросами, связанными с учёбой. Всё же, даже несмотря на убыток в населении Сцены, жизнь продолжала идти своим чередом. У людей продолжали множиться проблемы различного толка, а Земля продолжала своё вращение вокруг Солнца. Всё проходило мимо них, странников, так неожиданно выпавших за пределы реальности…        В «Ватсапе» было много сообщений от мамы. А ещё было много пропущенных звонков от неё же. Саша, глядя на всё это, испытывала тяжесть на душе. Это была тяжесть вины перед родной матерью…        «Может, я могу ей позвонить? А что я ей скажу? Что застряла в параллельной реальности и вообще не понятно, когда вернусь? Не расстрою ли я её ещё больше?»        Всё же Саша решилась… Нажав на кнопку видеозвонка, она принялась ждать ответа. Пусть опасностей вокруг не было, девушка всё равно чувствовала себя как на иголках. Руки дрожали, а в голове, кажется, напряглись абсолютно все извилины. Будто сейчас решается вопрос жизни и смерти…        Но наконец… на том конце невидимого провода между Сценой и Закулисьем подняли трубку. На экране показалась светловолосая женщина с узкими карими глазами.        «Мне всегда говорили, что у меня мамины глаза…»        Для Саши прошло аж два месяца, прежде чем она снова увидела столь родное для неё лицо. А для её матери — около недели. Но и её хватило, чтобы под глазами залегли печальные тени. — Ася! Асечка, милая! — воскликнула женщина. — Господи, как же я рада, что ты в порядке! Ты знаешь, мне твоя подруга писала… говорила, что ты пропала куда-то и тебя не могут найти… Господи, милая моя! Как же ты меня напугала!        Она задыхалась и не могла сдержать слёз. На душе Саши стало крайне паршиво от мысли, что счастье матери придётся разрушить горькой правдой… В груди стало тесно, а в глазах защипало. — Что с тобой? Почему ты перестала ходить на занятия? Где ты там? Почему ты не отвечала на мои сообщения? — Мам… Я должна тебе кое-что сказать, — начала Саша. Становилось всё труднее держать себя в руках.        Мама Саши застыла, так и не сказав того, что хотела. — Мама… Ты… только не волнуйся. Но…        «Что ей сказать? Неужели рассказать ей всю правду? А поверит ли она? И примет ли, не сойдя с ума?» — Прости, мам. Но я снова пропаду. И… возможно, уже навсегда. — Ася, что… что ты такое говоришь?! Где ты? Я передам всё, куда надо, и… — Мама… — по щеке прокатилась одинокая слеза. — Меня никто не найдёт. Даже не пытайтесь искать, это бессмысленно… Нет, мам, я буду жива, меня не собираются убивать. Меня никто нигде не держит… кроме обстоятельств.        К горлу подступил комок. Саша поджала губы. Ещё одна слезинка капнула на обувь. — Ты знаешь… папа не зря учил меня стрелять из пистолета, — Саша попыталась улыбнуться, но у неё вышла лишь кривая ухмылка. — Пригодилось…        Мама по ту сторону молча глядела на дочь и так же молча роняла слёзы. — Прости меня, мам. За всё прости, — Саша смахнула набежавшие слёзы. — Я вела себя так хреново последние несколько лет… Прости за то, что грубила тебе и не отвечала на звонки. Прости за то, что я весь этот год бухала как не в себя и спала с парнями, даже не спрашивая их имён… Прости за то, что не приехала к тебе на новогодние праздники… Прости, что не была хорошей дочерью, — голос дрожал, как бы пытаясь сдержать собой подступающее рыдание. — Ася… — женщина замерла, не в силах говорить дальше. — Ты всегда была для меня хорошей дочерью. Со всеми своими недостатками… Я всегда любила тебя. И буду любить, несмотря ни на что… Хоть будь ты жестокой! — она вдруг залилась истерическим смехом, который вскоре перешёл в надрывный плач. От такого зрелища разрывалась душа… — Мама! Мама, пожалуйста, не надо! Всё… будет хорошо. Всё обязательно будет хорошо! Просто… — Саша прикрыла глаза на секунду и выдохнула. — Просто прими то, что, возможно, мы с тобой больше не увидимся. Я не смогу тебе сказать точно, выживу ли я здесь. Это не зависит ни от кого и ни от чего, кроме как от удачи.        Каждое слово, каждая фраза давалась тяжёлым трудом. Саше было невыносимо находиться в виду у матери, особенно будучи такой беззащитной и эмоциональной. Ей было невыносимо и от того, что ей нужно закончить этот разговор, а она не может просто взять и повесить трубку… — Тогда… удачи тебе, моя снежинка, — неожиданно сказала мама, улыбнувшись девушке. — Я буду ждать тебя. Сколько бы ты ни отсутствовала.        «Моя снежинка… кажется, она меня так с детского садика не называла». — Прощай, мам, — сказала Саша. — Надеюсь, что не навсегда…        Как можно было так низко пасть за эти полтора года после смерти отца? И было ли это причиной для такого деструктивного поведения, какое наблюдала у себя Саша? Не было, в том-то и дело… Если бы отец в это время был жив, он бы наверняка приехал прямо в Москву, чтобы отчитать дочь. Уж она-то его характер знала: жёсткий, холодный, суровый, как воды озера Байкала, возле которого располагался родной город Саши…        В голове прокручивались все те эпизоды жизни, через которые прошла Саша за эти полтора года. Но все они были настолько размытыми и грязными, что даже границ толком не было. Один запой, второй запой, работа в компьютерном клубе, снова запой, так как пятница… Чудом не проваленная сессия и осуждающие взгляды преподавателей и одногруппников.        Если так и дальше пойдёт, Андропова, до экзамена ты допущена не будешь! Уж помяни моё слово — твои прогулы и мальчики до добра не доведут!        Даже несмотря на то, что Саша постоянно была окружена людьми, она всегда чувствовала себя одинокой. Не получалось вспомнить лица — только тени. Тени в цветастых огнях и пьяной мути…        Порочный цикл, состоящий из беспорядочных связей с парнями, алкоголя, цинизма к окружающим, самоуничтожения и самоуничижения — вот где обитала Саша эти последние полтора года. Возможно, не попади она в Закулисье, она через месяц-другой бы висела на люстре в комнате общежития или валялась бы в кустах мёртвой от передоза. Прямо как в том видении…        Именно в эту минуту Сашу настигло осознание. Она будто бы проснулась от того кошмарного сна, в котором пребывала эти полтора года.        «Боже мой, что я наделала… Что со мной стало? Почему я так изменилась?! Где я свернула не туда?»        Слёзы уже высохли, оставив после себя чувство опустошения. Саша давно так не плакала. Не позволяла себе, пыталась казаться сильной и непоколебимой в глазах окружающих… Но была ли она действительно сильной, когда в очередной раз тянула руки к спиртному? Была ли она сильной, когда не могла смириться с тем, что отца больше нет?        «Быть, а не казаться… не это ли мне говорил папа? Или… это говорил кто-то другой? Нет, это точно был папа».        К плечам прикоснулись чьи-то тёплые руки. Только тогда Саша заметила перед собой Тима, который внимательно и обеспокоено смотрел на неё. — Ты в порядке, Саш? — спросил он.        На самом деле не в полном… — Да, — коротко ответила девушка и подвинулась в сторону. Тим сел рядом с ней. — Ты говорила с родными?        Саша кивнула головой. — А ты смотрел на меня, да? — с лёгкой язвительной ноткой, но при этом устало спросила она. — Я… слышал, — смущённо отозвался Тим, придвинув колени к груди. — Знаешь, я прекрасно тебя понимаю. Ты правильно сделала, что поговорила с… мамой, кажется? — А я не просила, чтобы меня оценивали. — Так я и не оценивал…        Они случайно столкнулись плечами и тут же немного отдалились друг от друга. — Так… тебя папа учил стрелять? — Всё-то ты знаешь… — усмехнулась Саша. — Ну… да, он. — Военный? — Подполковник полиции. Один из лучших сотрудников участка, между прочим. Точнее… был им когда-то. — Ушёл в отставку?        Саша вздохнула. Воспоминания о предновогоднем посещении кладбища нахлынули с огромной силой. — Он умер полтора года назад, — ответила девушка. — Как раз когда я была в Закулисье…        В тот момент она ожидала клишированного «Мне жаль», однако этого не услышала. Ведь Тим молчал, пытаясь придумать, как бы лучше ответить. — Наверное, было ужасно узнать об этом, — сказал он наконец. — О, да… — протянула Саша меланхолично. — Это было ужасно. Смотришь на могилу и понимаешь, что там, под снегом и землёй, лежит твой отец, который не дождался твоего возвращения…        Почему-то именно рядом с Тимом Сашу потянуло на откровенность. Даже с подругой она так не обсуждала смерть отца. Да и с мамой она ничем таким не делилась. А тут… парень, с которым она знакома каких-то два месяца. — Знаешь, моя бабушка всегда говорила мне, что, пока живы наши воспоминания об ушедших, живы и сами ушедшие… — сказал Тим задумчиво. — Так она пыталась меня утешить, когда дедушка отошёл на тот свет. Мне было… лет семь, наверное. И я тоже переживал… Но, возможно, твои переживания куда сильнее моих в том возрасте.        Саша ненадолго повернулась на него. Тим глядел в пол, а его глаза блестели. Возможно, это были слёзы. А может, так отражался огонь его души… — С тех пор мне стало намного легче. Я всё так же вспоминаю дедушку, но уже не плачу. В этом нет смысла, мои слёзы дедушке ни к чему. Да и… блин, мне двадцать один уже! — на этих словах Тим издал смешок, но тут же ненадолго притих. — Всё пройдёт, Саш. Просто… дай себе ещё немного времени, пока эта боль утихнет. Постарайся принять её и отпустить. Твой папа наверняка был бы рад, если бы ты продолжала жить, смирившись с потерей, и была счастливой… Но не забывай. Не забывай его. Храни воспоминания о нём. Они… дадут тебе сил, когда станет трудно.        Может сначала Саша и не хотела хоть как-то затрагивать тему, связанную со своим отцом, однако сейчас, когда она смогла поговорить об этом с Тимом, ей стало чуть лучше. Пусть и не до конца… — А ты… ты что-нибудь сказал своим родным? — спросила Саша, чтобы перевести тему. — Отправил голосовое сообщение маме. Отцу написал, что всё будет в порядке и… я вернусь нескоро. Очень нескоро… — То есть, ты веришь, что вернёшься? — По-другому и быть не может! Ты была так убедительна, когда сказала, что мы все доберёмся до выхода… что я по-настоящему в это поверил. Да и… Я похож на человека, который может умереть молодым? — Ну знаешь! — Саша легонько пихнула того ладонью в плечо. — Когда ты пошёл играть в догонялки с той чёрной тварью на Уровне 0, я подумала, что ты грёбаный суицидник! — Да, я такой! — гордо улыбнулся Тим. — Грёбаный суицидник-спасатель! — На тебя даже нормально не рассердишься, — усмехнулась Саша. — Эх, юморист… — Что вы там? Уже готовы идти? — разговор прервал Андрей Николаевич. — Ещё пару минут! — отозвался Тим.        Миндальная вода — допита, сообщения — написаны, звонки — совершены, а мысли — приведены в порядок. Все поняли, что пора выдвигаться. Тем более, Уровень 3 сжалился над странниками и приблизил выход. Теперь до него было идти всего около двадцати минут. Оставалось только поспешить туда, пока всё снова не поменялось…        Собранная со стены огнесоль ещё раз помогла странникам спастись от опасности. С помощью неё им удалось отвлечь улыбающегося и сбежать от него. И именно за следующим от места столкновения поворотом показались двери лифта. С виду он был похож на те, что обычно находятся в офисах, и поэтому он так сильно выбивался из интерьера Уровня 3. — Быстрее к лифту! А то улыбающийся там долго бегать не будет, — сказал Андрей Николаевич и нажал кнопку вызова.        Не прошло и минуты, как лифт открыл свои двери перед странниками и пустил их внутрь. Внутри оказалось тесновато, но все уместились. Тим, что стоял ближе всех к панели управления, нажал на кнопку. Двери медленно закрылись, и лифт устремился куда-то вниз. Атмосфера начала привычное при перемещении колебание, а саму кабину немного потряхивало. — Ух, добрались… — выдохнул Андрей Николаевич. — Как только доедем до Уровня 4, вырублюсь. — А я думала, мы уже отдохнули, — проговорила Саша. — Ну, раз ты так говоришь, то ты и будешь нас сторожить, пока мы будем спать. — Эй, в смысле? Мы так не договаривались! — А всё! А надо было раньше… — сказал Тим и развёл руками. — Господи, да я с вами с ума сойду…        Рита тем временем хихикала над ними. — А ты чего смеешься? Ты вместе с Андроповой будешь на дозоре, — сказал Андрей Николаевич.        Теперь весело было Саше. — Это нечестно, Андрей Николаевич, — притворно-обиженно отозвалась Рита. — Всё по-честному, потом поменяемся. И вообще… зовите меня просто Андреем. А то от всей этой официальности я скоро в дедульку превращусь. — О-о-о, с каких это пор мы стали тесно знакомы? — спросил Тим. — С тех самых пор, как мы все пересеклись на «Альфе»…        В кабине лифта на секунду стало тихо. — Андрей… Как-то странно это звучит, — проговорила Саша. — Для тебя, Андропова, я всё ещё Андрей Николаевич. — Да почему?! — Не заслужила ещё. — Вы что все — сговорились меня стебать сегодня?.. Обычно я этим занимаюсь!        Лифт остановился, и разговор затих. — Ну что, господа, Уровень 4 ждёт нас…        Двери открылись, на секунду ослепив странников люминесцентным светом, после чего перед их глазами открылся огромный пустой офис…