Две семьи одного утёнка

      В небольшое окно пробивались лучи света, которые освещали комнату. Дилли все ещё лежал в своей кровати, негромко всхлипывая от огорчения. Утёнок — ленивый мальчик, но в этот день сил не было вовсе       — Какой смысл вставать? — тихо спрашивал сам себя ребёнок.       Вся ночь прошла дня него как в тумане. Каждую минуту утёнок раздумывал над тем, правильно ли поступил, обидев маму. "Я же всего-навсего хотел пораньше разбогатеть. Я не хотел, чтобы так произошло." Сердце предательски кололо, будто подсказывая правильный ответ.       Через время пустой желудок дал о себе знать. Утёнок спустился с кровати, его ноги совсем не чувствовали деревянный пол. Облокотившись на проём двери, Дилли тяжело дышал. Он бы точно не хотел сейчас видеть кого-то из взрослых.       Его сомнению пришёл конец, когда приятный и чудесный аромат попал в клюв. Запах был знакомым, он повёл ребёнка вниз. Заглянув на кухню, утёнок с улыбкой прошёл вперёд.       Это точно было оно! Это были его любимые блинчики. "Билли приготовил это для меня? Странно." Конечно, старший брат знал, что обожает его близнец, поэтому у Дилли не возникло сомнений, для кого предназначалось блюдо. Он собирался взять парочку ещё тёплых блинов, но кто-то резко выхватил тарелку.       Утёнок с опасением поднял глаза. В любой другой ситуации Дилли был бы рад встретиться с братом, но не сейчас.       — Билли? Я просто хотел взять немного. Неужели тебе жалко? — с досадой произнёс зелёный утёнок. Ответ не последовал. Старший просто ушёл с тарелкой в руках, пока на глазах мальчика наворачивались слёзы.       Со вчерашнего вечера Дилли привык, что семья его игнорирует. Разговорили с ним только тогда, когда хотели съязвить. Утёнок не винил себя, но каждый раз чувствовал, что душа разрывается на части. Дорогие для него близнецы относились к нему с презрением и недоверием.       Вздохнув, младший понял, что ему ничего не оставалось, как приготовить себе быстрый завтрак. Он сделал бутерброд и отправился в комнату, проглотив еду по дороге. Поднимаясь по лестнице, Дилли услышал, как его братья и подруга обсуждают поход во Фанзо, словно между детьми не произошло ничего серьёзного.       От отчаяния Дилли решил присоединиться, надеясь, что родня наконец поймёт и его.       – Хей, вы, кажется, обсуждали, что пойдёте гулять? Можно и мне? Я как раз...       Но, не дав брату договорить, его семья просто вышла, оставив одного. Мальчику стало больнее, чем когда-либо. Дилли осознал, что близнецы выбрали ту, кого знают пару месяцев. Слёзы вновь начали течь из его зелёных глаз. Больше всего на свете он хотел, чтобы его родные снова обращали на него внимание, но и признать свою ошибку не мог.       Когда наступил вечер, утята вернулись домой. Заметив брата, встречающиего их, дети в очередной раз прошли мимо. Дилли не намеревался сдаваться.       — Эй, я подумал, что вы хотели бы немного повеселиться. Я приготовил игры, пойдёмте, а? – предложил мальчик, надеясь на положительный ответ. Но всё было тщетно. Семья просто уходила, даже не взглянув на него.       Терпению младшему пришёл конец. Вся та боль, что он испытал за последний день скопилась в нём.       — Хватит! Почему вы так поступаете со мной? Я не сделал вам ничего плохого. Я...я       — Не сделал ничего плохого? Ты обидел маму, а значит обидел всех нас, ты ужасный брат и ужасный сын! – перебил его Вилли. Зелёный утёнок с ужасом отпрянул. Он добился своего: получил ответ, но не тот, который бы хотел услышать.       — Ты даже не понимаешь, что сделал что-то плохое, а мог бы и извиниться! — поддержал среднего брата Билли.       — В семье так не поступают, но ты другой, ты злой! — добавила Поночка, что вызвало у мальчика шок. Странный разговор вспыл у него в голове. "Я заметил, что ты отличаешься от них... Ты другой, ты похож на меня.."       Слова родни только больше подогревали гнев утёнка.       — Я злой?! — мальчик сделал паузу, задумавшись, — Вы всегда считали меня таким?       — А ты хоть раз делал хорошие вещи? — устав от спора, не выдержал Билли.       — Так вы никогда не слушаете! — терпение младшего угасало. Ему было неприятно слышать такое от родных братьев.       — Если не нравится, можешь уходить, — серьёзным и строгим голосом добавил Вилли, отчего сердце младшего будто перестало стучать.       — Что?.. Но я.. я ведь... Вы не понимаете, — наконец произнёс Дилли. Злость в нём всё же победила, — Ладно, считаете меня злым, пожалуйста. Мне не нужны вы! Мне не нужна такая семья!       На этот раз Дилли оставил их и убежал в свою комнату. Мысленно он проклинал себя за эти слова, но не стал бы извиняться ни за что на свете!

***

       Прошёл день, как он был один. Его семья была так рядом, но так далеко. Печаль сменилась гневом. Появилась обида, которую нельзя было затушить. Последней каплей стало то, что его не взяли с собой на Карамельную гору. Звонки от родни были только издевательством.        Утёнок чувствовал себя как в тюрьме. Нельзя было выйти из дома. Нельзя было даже расслабиться. Каждое перо мальчика чувствовало напряжение. Закрытое помещение давило на поникшего ребёнка, не давая отдышаться.       — Поставили мне робо-няньку, как будто это меня остановит! — воскликнул в порыве очередного гнева младший.       Неожиданно его глаза загорелись идеей, когда в голове Дилли пробежала мысль. Подойдя к кровати, он достал из-под неё коробку. В небольшом картонном ящике мальчик хранил важные вещи, о которых братья не должны были знать. Утёнок убрал крышку и взял карточку с номером телефона. Ехидная ухмылка засияла на клюве ребёнка.       — Что ты там сказала, мам? Хочешь быть частью семьи — хватит хитрить? Ну хорошо, вот только вашей семьёй я быть не хочу!       Дилли стал набирать цифры на экране своего телефона. Он волновался, но понимал, что так он будет жить как ему нравится. Никаких упрёков, никаких забот.       И вот появились заветные гудки. На проводе сняли трубку. Ухмылка стала шире.       — Пап, я согласен.