Broken / Сломленный

Убежище на острове Фэр, Шотландия, 25 декабря 2006 года       Дети наконец уснули, Гермиона устало вытянула ноги на кухонном диване. Это был сумасшедший день. Скорпи расстроился, что ему не подарили дракона. Гермиона улыбнулась. Ему исполнилось шесть. День рождения в Рождество — два праздника сразу. Дети весь день носились по убежищу, Тео откуда-то достал детскую метлу, и Скорпи с Джеймсом гоняли на ней, Гермиона только и успевала накладывать Амортизирующие чары на стены и углы.       Теодор снял последнюю гирлянду, на которой были вырезаны слова «С днём рождения, Скорпиус», и сложил её в коробку. Гермиона посмотрела на него, раны от заклятий Драко заживали долго. Гарри говорил, что Тео месяц пролежал в горячке, пока Блейз выхаживал его, мышцы были сильно рассечены, виднелась белая кость, на которой остались порезы. Сейчас на руках Теодора красовались перекрученные шрамы. «С какой же ненавистью надо было кидать заклинания, чтобы раны оставили настолько глубокие следы», — подумала тогда Гермиона. Она видела их на руках Нотта, фиолетовые жгуты выглядывали из-под футболки и казались жуткими. Гермиона тогда не находила себе места. Потерять ещё и Тео… Когда он появился в убежище, Гермиона не смогла сдержать слёз от нервов и переживаний и крепко обнимала его. Ей нужно было почувствовать его тепло и убедиться, что он жив. Теодор неохотно рассказывал о той стычке, где его ранили, но Гермиона вытянула из него всю информацию. Он говорил ей, что Драко находился под действием какого-то зелья. Нотт видел влияние подобных препаратов в Японии: какое-то стимулирующее давали бойцам, чтобы они зверели, становились более выносливыми, гибкими, внимательными. Гермиона долго не хотела в это верить, но раны на теле Теодора подтверждали его рассказ. Обычное Режущее задевало только верхние слои ткани, неглубоко проникая под кожу. Она вздохнула. Как хорошо, что Тео и Блейзу удалось тогда спастись. Ханна из-за пережитого стресса потеряла ребёнка, Гарри рассказывал, что Невилл ходил сам не свой, он рвался в бой, грозился убить Драко лично.       Гермионе захотелось свернуться клубком и завопить в голос. Она безумно устала. Её разрывало от желания увидеть прежнего Драко и от ужаса, от осознания того, во что он превратился. Она сделала это с ним. Её вина. Она клялась защищать и любить его, помогать и направлять, а в итоге разрушила его своими руками. Её затошнило.       Тео подошёл к ней, поднял её ноги, сел на диван и положил её ступни себе на бёдра.       — Ну как ты? Сумасшедший был денёк, — улыбнулся он.       — Да, — тихо произнесла Гермиона.       — Эй, — он немного сжал её ступни в своих руках. — Ты чего?       — Просто мысли, — она теребила пальцами край своей кофты, уперев затылок в подлокотник дивана.       — Не поделишься? — Тео попытался посмотреть ей в глаза, но она отводила взгляд.       — Я подумала о Драко и… Скорпи сегодня спрашивал о нём… Что я могу ему сказать? Что его отец стал убийцей? Что это я сделала его таким? — её голос сорвался, из глаз брызнули слёзы.       — Эй-эй, ну ты чего? — Тео наклонился и вытер их, но вместо убранных сразу набежали новые. — Гермиона…       — Нет! — она села и обняла колени руками, уткнувшись в них лицом, из груди рвались рыдания, но она сдерживала их. — Я так устала, Тео, — всхлипнула она. — Устала от чувства вины. Меня это мучает. Я… Я не помню, когда в последний раз нормально спала. Я ужасно истощена. — Нотт положил руку ей на спину и гладил по волосам, рассыпавшимся по плечам. — Но самое ужасное — это то, что я чувствую, что всё это заслужила. Меня разъедает чувство вины за то, что я сделала с ним. Я лишила его семьи. Из-за меня Драко стал убийцей.       — Гермиона, ты не…       — Нет, — снова перебила его она. — Это моя и только моя вина! Я лишила собственного сына отца! Любящего, заботливого, нежного, доброго отца. Я, которая сама чуть не потеряла родителей, — слова вырывались из её рта вперемешку с рыданиями, пижамные штаны на коленях стали мокрыми от слёз. Гермиона вцепилась в колени. — Я ужасный человек, из-за меня страдают люди. Рон, Молли, Артур, Билл умерли из-за меня. Джинни и Джордж страдают из-за меня. Ханна потеряла ребёнка из-за меня. Ты был ранен по моей вине, Тео. Я не могу с этим жить. Это разрывает меня, разъедает мои внутренности. Я чувствую, будто внутри всё горит. Это невыносимо, — она замолчала, горло заболело от рыданий. — Я так устала, Тео, — жалобно простонала Гермиона.       — Тш-ш, иди ко мне, — он заключил её в свои тёплые объятия и укачивал, словно ребёнка. Новые рыдания вырвались из её груди. Она судорожно вцепилась в его футболку, оставляя мокрые следы от слёз. — Тш-ш, Гермиона, всё будет хорошо, — он понимал, что ни хрена ничего не будет хорошо, но иногда это просто нужно услышать. — Всё будет хорошо, тш-ш. Успокойся, — утешал он. — Ты не виновата. Ты ни в чём не виновата, Гермиона. Ты самый храбрый и сильный человек из всех, кого я знаю. Ты самая добрая и нежная, Гермиона, — он гладил её по голове и шептал утешения. — Ты прекрасная мама, и Скорпу очень повезло с тобой, и ты ни в чём не виновата. Это был не твой выбор.       — Мой, — простонала она куда-то в его грудь. — Я приняла то решение, доверившись Гарри. Это был мой выбор.       — Нет, не твой. То, что произошло, — это череда случайностей, — жарко заговорил Нотт. — Никто не хотел, чтобы всё так обернулось. Ты не можешь быть ответственной за то, что не в силах контролировать. Ты слышишь меня?       Рыдания Гермионы понемногу стали стихать, пока она не замерла у него на груди, судорожно вдыхая аромат Тео. Почему-то от него всегда пахло печеньем. Ещё с Хогвартса. Гермиона поняла, что этот запах её успокаивает и дарит ощущение защищённости и дома. Он отстранился и посмотрел на неё. Она сделала очередной вдох и подняла на него заплаканные глаза. Тео вытер мокрые щёки и проникновенно заглянул в потемневшие от слёз карие радужки.       — Ты ни в чём не виновата, ты поняла меня?       Гермиона не ответила, лишь опустила глаза.       — Эй, посмотри на меня, — нежно сказал он и приподнял её за подбородок. Они встретились взглядами. — Не смей винить себя ни в чём. Тебе ясно?       Она долго смотрела в его синие глаза, пока наконец не кивнула.       — Ну вот, — Тео смахнул с её щеки слезу. — Иди ко мне.       Он снова заключил её в объятия и перетянул к себе на колени. Гермиона обняла его. Она была такая маленькая в его руках. Он гладил её по голове и легонько покачивал, губами касаясь виска. Они сидели так минут пять, успокаиваясь в объятьях друг друга. Гермиона глубоко вдохнула, Тео оставил невесомый поцелуй у неё на виске и отстранился.       — Знаешь, что нам нужно сделать?       — Что же? — шмыгнула носом Гермиона.       Она была такая милая с растрёпанными волосами и заплаканными глазами. Теодору хотелось её утешить и отвлечь от того водоворота мыслей, что утянул её в пучину.       — Сейчас увидишь, — улыбнулся он.       Он посадил её обратно на диван и налил воды в стакан.       — Вот, сперва попей.       Гермиона взяла ёмкость и осушила её в три больших глотка. Во рту ужасно пересохло от рыданий.       — Молодец, — улыбнулся Тео.       Повернувшись к столу, он взмахнул палочкой, и по кухне полились звуки магловской песни из радиоприёмника, который Гермиона нашла в своей бездонной сумочке месяц назад.       Big Hands — Dallas Ugly       Тео повернулся к ней и потянул за руку, поднимая с дивана. Гермиона недоверчиво посмотрела на него, но он только улыбнулся и сильнее привлёк её к себе.       — Ну же, Гермиона, давай, — подбодрил её Нотт.       Она встала, и Тео взял её за руки, ведя по кухне и покачиваясь в такт медленной мелодии. Он покрутил её вокруг себя, и Гермиона слегка приподняла уголки губ.       — Вот так, давай, у тебя самая очаровательная улыбка в мире, Гермиона. Ну же, — он притянул её к себе и легонько закружил. Она улыбнулась шире и посмотрела ему в глаза. — Вот так.       Они стояли, покачиваясь в объятиях друг друга. Вокруг разлеталась нежная мелодия, обволакивая их своими волнами. Гермиона поняла, что ей стало очень спокойно и комфортно. Буря внутри улеглась, и на смену ей пришло новые чувства: защищённость, покой и умиротворение. Теодор убрал влажный от слёз локон с её щеки. Гермиона изучала его лицо. Она привыкла, что он часто прикасается к ней, как и ко всем остальным. Он никогда не скупился на объятия, но сейчас всё было как будто по-другому. Приглушённый свет кухни и мягкие отблески гирлянд создавали особую атмосферу. Она замерла, глядя в его глаза. Руки ощутили под собой тепло его тела и рельеф мышц. Тео затаил дыхание, не сводя с неё глаз, его ладони остановились на её талии. Гермиона была к нему так близко, что чувствовала дыхание на своих щеках. Мысли в голове путались и бились друг об друга, не давая сосредоточиться ни на чём конкретном. Гермиона остановила свой взгляд на его губах и потянулась к нему. Они почти соприкоснулись и замерли, ловя дыхание друг друга. Гермиона закрыла глаза, и перед ней предстал образ Драко. Она резко распахнула веки и отскочила, руки Тео упали по бокам. Они ошарашенно смотрели друг на друга. Гермиона обняла себя, не отводя взгляда от него.       — Прости, — шепнул Тео и сделал шаг назад. — Я не должен был…       Гермиона ничего не ответила, только покачала головой. Она не понимала, что творится у неё внутри. Это было неправильно. Кощунственно. Гермиона стояла в смятении. Она облизала губы.       — Пора спать, уже поздно, — пробормотала она.       — Да, — Тео прочистил горло. — Да, конечно. Ты иди. Я приберу здесь.       Гермиона кивнула и молча вышла из кухни. Мысли окутала пелена, и среди неё Гермиона отчётливо уловила одну.       Она сама к нему потянулась. Убежище на острове Фэр, Шотландия, 1 января 2007 года       Гермиона оторвала взгляд от книги, которую читала последние два часа. Она отложила фолиант в сторону и устало потёрла глаза. Мысли сбивались в кучу. Она потянулась за пером и начала записывать информацию, которую вычитала.       Жнецы создали новое проклятие, поражающее внутренности, которое действовало не быстро, но зато эффективно. Пока Орден разобрался, что оно направлено на то, чтобы органы отказывали один за другим, — потеряли много бойцов. Сейчас Гермиона пыталась найти способ побороть его. В конце концов, с Круциатусом получилось.       В мешочках на столе лежала новая порция зачарованных портключей и галлеонов для связи орденовцев между собой. Тео вечером должен был забрать их. Она подумала о нём. Наутро после дня рождения Скорпи ей было неловко встречаться с ним взглядом, но Теодор сделал вид, будто ничего не произошло, и ей стало чуточку легче. Гермиона виновато поджала губы. Она не понимала, что на неё тогда нашло. Может, это последствия истерики и ей просто захотелось тепла и немного ласки? Она ужасно тосковала по прикосновениям Драко, по его поцелуям и нежному шёпоту, а Тео в тот момент просто оказался рядом. Ей стало плохо от мысли, что она попыталась заменить Драко Ноттом. Прошло полгода с того момента, как Гермиона приняла одно из своих самых неверных решений за всю жизнь. Она была вымотана: чувство вины растекалось по её внутренностям чёрной липкой жижей, не давая нормально дышать, она чувствовала, как с каждым днём надежда на то, что всё наладится, утекает, как песок сквозь пальцы. Гермиона тяжело вздохнула и отложила перо, запустила пальцы в волосы и сильно сжала. К бесчисленному списку того, за что она испытывала чувство вины, добавился ещё один пункт. Как бы она хотела повернуть время вспять и уехать с Драко, когда он предлагал покинуть Англию, но все маховики были разбиты после того, как они ворвались в Министерство на пятом курсе. Она закусила губу до боли. Ей нужно проветриться.       Гермиона собрала записи и покинула комнату, направляясь к выходу из убежища. Гарри просил её покидать бункер пореже, и она его слушала, но сейчас ей нужен глоток свежего воздуха. Она прошла мимо комнаты Скорпи и Джеймса, обратив внимание на их голоса. Дети погрузились в какую-то выдуманную игру, их довольный смех слышался из-за двери. Грейнджер тепло улыбнулась и направилась дальше. Лу и Джинни сидели на кухне, попивая чай. Гермиона кивнула им и вышла из убежища. Пройдя по тёмному туннелю, она поцарапала руку о камень и протиснулась в образовавшийся проём. Гарри, смутившись, признался, что для защиты использовал способ Реддла, когда заколдовывал стену.       Холодный январский воздух пронзил тело — Гермиона подумала, что нужно было взять с собой куртку, колдовать снаружи было опасно, кто-то мог засечь её магический след. На пляже лежал снег, покрывая собой чёрный песок. Гермиона пошла вдоль скал, теребя рукой тонкий браслет на запястье. Его подарил ей Тео перед тем, как уехал в путешествие. Она не снимала его с того самого дня, как Теодор надел его на неё. Это был тонкий серебряный браслет, украшенный виноградной лозой. На нём были чары для отвода глаз, и увидеть его мог только тот, кому Гермиона сама расскажет о нём. Кроме неё и Тео, об этом знал только Драко.       Мысли Гермионы вернулись к Драко. То, что о нём говорили… Она не хотела думать, что всё это правда. Что Драко употреблял какие-то зелья, которые туманят разум. Что он разговаривал с пустотой, будто там стоит она и отвечает ему. Что это? Игра его воображения, последствия приёма препаратов или он просто сошёл с ума от горя? Гермиона тяжело вздохнула, лёгкие наполнились обжигающе-колючим морозным воздухом. В голове немного прояснилось.       Интересно, как там Нарцисса? Вот уж кому хватило страданий, так это ей. Во время войны её муж был не на той стороне. Драко рассказывал, что тот принимал активное участие в пытках и изнасилованиях маглорождённых. Она не могла себе представить, что чувствовала миссис Малфой, зная, что муж, который втянул семью в круговорот страданий и боли, изменяет ей и пытает невинных людей. Гермиона остановилась и посмотрела на закатное небо, раскрашенное в красный. За прошедшие годы они с Нарциссой сильно сблизились. Мама Драко заменяла ей родителей, отношения с которыми у Гермионы были натянутыми, особенно в первые годы после войны. Поначалу они не принимали Драко, так как помнили рассказы дочери о мальчике, который обижал её в школе, и не могли понять её выбор. Только после того, как они узнали, что у них будет внук, её родители решились на переезд обратно в Британию, чтобы быть поближе к нему. Постепенно их отношения наладились, они приняли Драко и подружились с Нарциссой. Миссис Малфой была добра к Гермионе и благодарна за то, что та спасла её сына от Азкабана, а потом и от позорной смерти на дне бутылки. Малфой-мэнор, Уилтшир, Англия, 1 января 1999 года       Гермиона нервно стряхнула с себя пепел и вышла из камина. Драко галантно подал ей руку и улыбнулся, его глаза горели. Он настоял на том, чтобы она посетила мэнор вместе с ним. Когда он увидел её колебания, то заверил, что его мать сделала полную реконструкцию поместья и теперь оно совершенно не похоже на тот мрачный особняк, куда её притащили егеря. Гермиона видела, как сильно он хочет, чтобы она была с ним в этот день, и согласно кивнула.       Она огляделась. Здесь было… уютно. Бежевые стены, спокойные пастельные тона. В вазах стояли свежие цветы из оранжереи Нарциссы. Драко повёл её по коридорам в гостиную, где их ожидала миссис Малфой. Дом действительно изменился. В прошлый раз, когда она находилась здесь, от стен веяло стариной и затхлостью, обстановка давила мрачностью и традиционализмом — теперь же особняк был полон света и жизни.       Двери гостиной отворились, и Драко, придерживая Гермиону за талию, повёл их внутрь.       — Драко!       Нарцисса, улыбаясь, кинулась к нему, совершенно наплевав на аристократическую выдержку. Она слишком сильно скучала по Драко, чтобы думать сейчас о манерах. Миссис Малфой сжала его в крепких объятиях.       — Мама, — выдохнул Драко и обнял её в ответ, прижавшись щекой к голове. Он был выше её на голову.       Нарцисса отстранилась и посмотрела на него. Она не видела Драко четыре месяца. Они переписывались, но поначалу ответы Драко были немногословными. Он писал, что всё хорошо и что он со всем справляется, однако Блейз держал её в курсе того, как Драко тяжело, и только в последний месяц ответы сына стали более полными и подробными. Он писал, что посещает целителя разума, которого ему рекомендовал Блейз, и бросил пить. Нарцисса была безмерно счастлива, что Драко смог выйти из этой петли.       Она улыбнулась ему. Гермиона неловко переминалась с ноги на ногу, теребя в руке край бежевого кардигана. Нарцисса перевела взгляд на неё, и Драко повернулся к Гермионе.       — Мама, ты помнишь Гермиону Грейнджер? Это она достала для меня разрешение посетить тебя, — пояснил он ей.       — Да, я помню вас, мисс Грейнджер, — Нарцисса тепло улыбнулась. — Спасибо вам.       — Не за что, — скромно пробормотала Гермиона, отчаянно краснея.       Ей было неловко: Нарцисса выглядела как настоящая леди по сравнению с Гермионой, стоящей посреди красивого зала в простой магловской одежде. Но та никоим образом не показывала своего превосходства, её улыбка была тёплой, а глаза полны благодарности. Нарцисса подошла к ней и взяла за руку, Гермиона подняла на неё удивлённый взгляд.       — Мисс Грейнджер, мне не передать словами, как сильно я благодарна вам за то, что вы сделали для Драко и для меня, — горячо проговорила миссис Малфой. — Если я могу вас как-то отблагодарить, вам нужно только сказать.       — Что вы, миссис Малфой, не стоит. Я сделала это, потому что так было правильно. Малф… Драко оказался насильно втянут в эту войну так же, как и все мы, — Гермиона твёрдо посмотрела в её глаза.       Нарцисса немного погрустнела, когда подумала о муже. Вот уж если кто и хотел этой войны, так это он.       — Вообще-то, Гермиона помогла мне с моей проблемой, — сказал Драко.       Нарцисса перевела взгляд на сына, а потом на Гермиону.       — В самом деле? — приподняла она уголки губ, а Гермиона непонимающе нахмурила брови. О чём он говорил?       — Да, — Драко улыбнулся Гермионе, но глаза оставались серьёзными. — Если бы ты тогда не принесла меня в Больничное крыло, я бы не решился на лечение у целителя разума, и потом, когда предложила мне работать с тобой и Забини в лазарете, это тоже сыграло свою роль. У меня появилась цель. Благодаря тебе.       — Ох, — Гермиона покраснела и закусила губу. Она даже не думала об этом.       — Вы спасли моего сына дважды, мисс Грейнджер, — Нарцисса серьёзно посмотрела на неё. — Я этого не забуду, — благодарно произнесла она.       Гермиона улыбнулась и кивнула, не зная, что и сказать. Мысли в голове запутались, словно клубок пряжи, которым поиграл Живоглот. Она перевела взгляд на Драко, и тот повёл их к столу. Поначалу Гермионе было неловко, однако разговор зашёл об учёбе, и она расслабилась, обсуждая что-то простое и знакомое. Драко держал её руку под столом и поглаживал костяшки пальцем. Если Нарцисса и заметила что-то, то не подавала виду, но то и дело с интересом поглядывала на улыбку сына, которая появлялась сама собой на его лице. Как и на краснеющие щёки Гермионы.       Через несколько часов Грейнджер попрощалась с Драко и его матерью, сославшись на дежурство в лазарете. Малфой был немного расстроен тем, что она уходит, но Гермиона понимала, что ему нужно время, чтобы побыть наедине с матерью, а с ним она увидится в школе через день. Они тепло попрощались, и миссис Малфой обняла её, отчего Гермиона зарделась. Она с улыбкой покинула особняк. Этот визит был намного приятнее, чем прошлый. Поместье Крэбба, Мэрисайд, Англия, 5 февраля 2007 года       Блейз ещё раз сжал внутренний карман чёрно-серебристой мантии, нащупав портативную аптечку с зельями, и оглядел присутствующих. Поттер выдал им плащи Жнецов, которые Фениксы смогли стащить со складов Дианы в прошлом году. Они повязали на руки красные повязки, чтобы в пылу битвы не попасть случайно по своим.       Нотт сосредоточенно накладывал на поместье антитрансгрессионный купол. Они готовились к этой миссии с октября. Здесь были закалённые в боях участники Ордена Феникса и молодые бойцы, которым надоело прятаться по убежищам. Их глаза горели, а руки твёрдо сжимали волшебные палочки. Стерджис Подмор и Гестия Джонс подали знак своим группам, чтобы те шли следом. Нападение будет с трёх сторон: через парадный и чёрный входы и чердак. Ещё один отряд будет ожидать снаружи, готовый встретить огнём заклинаний тех, кто попытается сбежать. Группа Блейза войдёт через парадный вход. Тео с Поттером почти не спали, разрабатывая планы нападения и прикидывая, какие обереги могут стоять в доме Крэбба и где они располагаются. Забини в этом ничего не понимал, так как их семья никогда не владела такими старинными домами, поэтому делал то, что получалось у него лучше всего: варил целебные эликсиры про запас и подготовил для каждого набор зелий на случай, если их сильно ранят.       Тео кивнул — купол был готов. Забини крепче сжал палочку и пошёл вперёд, следуя за своей группой, которую возглавлял Чарли Уизли. Задача Блейза была не сдохнуть и вытащить как можно больше бойцов, которые будут ранены, по возможности не вступать в бой, а следить за другими.       Несмотря на то, что он не был полноценным воином, он каждый день занимался с остальными Фениксами. Фоули гонял их не только по боевым заклинаниям, помогая оттачивать навыки, но и заставлял заниматься физподготовкой. Поначалу Блейз и Тео, не привыкшие так много тренироваться, были истощены и засыпали как убитые, едва голова касалась подушки, но спустя месяц их форма улучшилась, мышцы наросли, а двигаться стало проще. Фоули гонял их не только на полигоне, возле убежища, вход в которое представлял собой простой люк в земле, но и по разным типам местности: в лесу, на болотах, в городской среде. Для последнего хорошо подходил бункер на окраине Бирмингема, который расположился в одном из заброшенных складских помещений. Фоули был прекрасным аврором с хорошей боевой подготовкой и опытом. Он показал им новые заклинания, которые можно использовать в сражениях, давал личные рекомендации, для некоторых составлял индивидуальные программы подготовки. В частности для Блейза, которого расслабил тихий ритм работы в Мунго, где в последние годы он занимался в основном бумажной волокитой.       Группа достигла ворот особняка, и Тео показал рукой, чтобы они остановились. Он навёл палочку на створки и начал шептать заклятия, ища обереги и чары, наложенные на вход. Спустя пять минут ворота были чисты, и отряд направился дальше. Добравшись до главных дверей, Нотт снова начал водить палочкой, выискивая спрятанные обереги. Нейтрализовал два: один оповещал хозяев, если в дом попытается проникнуть кто-то чужой, другой выкидывал в непрошеных гостей Сектумсемпру. Тео кивнул, и Чарли повёл группу внутрь. Они должны были передвигаться тихо, чтобы их визит не заметили как можно дольше — так у них будет возможность застать обитателей врасплох и быстро их скрутить.       В поместье стояла тишина: мрачные стены давили со всех сторон, тусклые канделябры отбрасывали неровные тени, обои в некоторых местах отслаивались, и вообще сам особняк производил впечатление запущенности и затхлости. Блейз напряжённо вслушивался в пространство. Их шагов не было слышно из-за заклинания, накинутого каждому на ноги. Тишину нарушали только скрип старых досок и ветер, гулявший за грязными стеклами окон. «Неужели дом пуст?» — подумал Забини, как тут же услышал звуки битвы, раздающиеся дальше по коридору. Чарли оглядел команду из пяти человек, кивнул и направился быстрым шагом к большим дверям. Блейз подумал, что это, должно быть, вторая группа. У третьей в задачу входило найти планы нападений и другие вещи, которые помогут напасть на след Жнецов и мест, где они базируются.       Чарли остановился перед дверью, за которой слышались выкрики заклинаний, и кивнул Забини — тот накинул на себя Дезиллюминационное и щит. Ему нужно было не отсвечивать и подхватывать раненых. Он долго спорил с Поттером по этому поводу, но тот убедил Блейза, выкатив последний аргумент: у Ордена больше нет военных лекарей, и, пока он не обучил нового человека, было очень важно сохранять ему жизнь как можно дольше, а следовательно, стараться Забини не попадаться на глаза врагу.       Уизли открыл дверь, и группа ворвалась в помещение, в котором гремела битва. Гестия Джонс сражалась с Крэббом-старшим, они яростно перебрасывались заклинаниями. В комнате было ещё около десяти Жнецов. Среди них Блейз узнал Кассиуса Уоррингтона — он учился в Хогвартсе на два курса старше. Тот здорово вымахал за те годы, что Забини не видел его. Блейз пригнулся и отскочил от случайного заклятия. Он обшаривал глазами Большой зал: в центре стоял длинный деревянный стол с документами, стулья валялись вокруг, некоторые отброшены заклинаниями к стенам, и Блейз подумал было подобраться к ним, но не стал лезть в гущу сражения. Колонны, расположенные по периметру помещения, мешали обзору, но при этом давали хорошую защиту. Забини спрятался за одной из них от очередного летящего в его сторону заклятия и осторожно выглянул.       Он искал раненых, но пока все Фениксы были в строю. Мантии отлично отражали заклинания, брошенные в орденовцев. Сами Жнецы были в простых плащах: очевидно, они не ожидали нападения. Вспышка света пролетела мимо головы Забини, он проследил за ней взглядом и увидел, как та разбилась о дальнюю стену помещения, озарив тёмный угол, в котором была… Пэнси. Сердце пропустило удар. Паркинсон пыталась вжаться в угол, вид у неё был до жути перепуганный. Она цеплялась за палочку и нервно обновляла щит, который никак не хотел задерживаться перед ней дольше, чем на пару секунд, от нервов она не могла нормально колдовать. Забини выглянул из-за колонны, оценил обстановку и перебежками направился в сторону Пэнси. Он не слышал о ней несколько лет, ходили слухи, что отец выгодно выдал Пэнси замуж за Уоррингтона. Наверное, тот везде таскал её с собой. Забини не был в курсе, что Уоррингтон примкнул к Жнецам. Получалось, она тоже? Он подбежал к ней и остановился в паре метров, наблюдая. Пэнси испуганно всхлипывала и не пыталась никого атаковать. Она забилась в угол и присела, сжавшись, чтобы её не заметили. Блейз подобрался поближе, кинул в неё Экспеллиармус — Пэнси взвизгнула, и палочка оказалась у Забини в руке. Он быстро приблизился к Паркинсон и зажал ей рот ладонью. Она замычала, попытавшись оттолкнуть от себя невидимого нападавшего.       — Пэнси, это Блейз, — шепнул он ей.       Она направила перепуганные глаза туда, откуда донёсся шёпот Забини, и застыла.       — Блейз? — промычала она в его руку.       Он кивнул, но потом вспомнил, что она его не видит.       — Да, — он отодвинул руку от её рта и переместил на плечо, прижав к стене.       — Что ты здесь делаешь? — прошептала Пэнси, её огромные зелёные глаза испуганно смотрели в пустое пространство перед собой, смутно различая шевеление воздуха от Дезиллюминационного заклинания.       — Я в Ордене.       Она ещё больше распахнула веки.       — Блейз, прошу, вытащи меня. Я сделаю что захочешь, умоляю, — она затараторила жарким шёпотом, оглядываясь по сторонам. Пэнси вскинула руки перед собой и вцепилась в мантию Забини. — Умоляю, Блейз, помоги, — с отчаянием посмотрела она туда, где, по её мнению, он мог находиться.       — Что происходит? Уоррингтон с этими ублюдками?       — Он сам по себе ублюдок, — злобно выплюнула она.       Вспышка заклинания врезалась в стену над головой Пэнси, и она взвизгнула, отшатнувшись. Забини оглянулся, никто не шёл в их сторону. Он думал. Был ли вариант, что Пэнси заодно со Жнецами? Конечно, да, но она не казалась вдохновлённой и просила его вытащить её. Что с ней произошло за эти годы? Забини повернулся и окинул её профессиональным взглядом: он заметил на её руке, там, где задралась мантия, обнажив бледную кожу, синяки и кровоподтёки, на шее цвели фиолетовые гематомы, принявшие очертания пальцев, сама она была очень бледной и осунувшейся, щёки, которые в школе были слегка пухленькими, куда-то пропали, вместо них на лице ярко выделялись острые скулы, под глазами залегли глубокие тени.       — Что с тобой случилось? — шепнул Блейз.       — Я живу в аду, Забини, — жалобно произнесла она. — Умоляю, вытащи меня.       — Это из-за Жнецов?       — Кого? — она непонимающе уставилась на него.       — Те ребята, с которыми мы сейчас сражаемся.       — Нет, не из-за них, — она в страхе посмотрела за спину Блейза, но, никого не увидев, вернула взгляд в пустоту перед собой и продолжила: — Это из-за Кассиуса. Он ублюдок.       — Он обижает тебя? — нахмурился Забини.       — Если бы, — Пэнси горько усмехнулась. — Он садист. Я три года живу в аду, Блейз. Мне никто не может помочь, я не знаю, к кому ещё обратиться, — снова с жаром зашептала она, тонкие изящные пальчики вцепились в его мантию. — Умоляю, помогите мне. Я сделаю что угодно, только прошу, помогите мне, убейте его.       — Кого?       — Моего мужа, — последнее слово она выплюнула с такой злобой, что у Забини сжалось сердце.       Он облизал губы. Что, если это ложь? Но было не похоже, чтобы Паркинсон лгала. Сложно придумать такое посреди битвы. Наверное, она в отчаянии, раз сразу поверила, что перед ней действительно старый друг, даже не видя его. Он сглотнул и оглянулся, Пэнси сильнее вцепилась в него, чувствуя его сомнения.       — Блейз, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, вытащи меня отсюда, — взмолилась она.       — Хорошо, — его взгляд снова упал на синяки на её шее. — Держись ближе ко мне, мы уйдём через портключ.       — Нет! — она сильнее вцепилась в него. Забини непонимающе нахмурился. — Кольцо, — она показала его. — Оно заколдовано, я не могу покинуть Каса без его разрешения.       Он уставился на богато украшенное кольцо. Он знал о подобных семейных артефактах. Это был пережиток прошлого, распространённый в чистокровных семьях: муж мог зачаровать кольцо так, что жена практически начинала зависеть от него.       — Ты поэтому не убежала?       — Да, я не могу уйти даже сейчас, — всхлип вырвался у неё из груди.       Забини провёл рукой по лицу, напряжённо размышляя. Обстановка не располагала к долгим размышлениям.       — Я что-нибудь придумаю, — он оторвал от неё ладонь и полез в карман, найдя галлеон, Блейз вытащил его и вложил Пэнси в руку. — Вот, я свяжусь с тобой. Никому его не показывай — он станет тёплым, когда моё сообщение появится. Чтобы отправить обратное, просто сожми его и подумай о том, что хочешь сообщить.       Пэнси сомкнула пальцы вокруг галлеона, её глаза вспыхнули надеждой, она всхлипнула от облегчения, и слёзы сорвались с её ресниц.       — Спасибо, Блейз.       Он обнял её, на секунду прижав к себе, и отстранился.       — Мне нужно возвращаться. Прошу, береги себя. Мы что-нибудь придумаем.       Пэнси закивала, крепко сжимая в руке галлеон, её губы решительно сжались, она со злостью посмотрела в ту сторону, где сражался её муж. Если бы взглядом можно было убивать, Кассиус Уоррингтон свалился бы замертво прямо сейчас, но тот, к сожалению, отлично сражался, к тому же он входил в ближний круг Жнецов, которым доставались самые сочные плоды экспериментов. Его магия была мощной, рубящей, он не скупился на Убивающие. Единственное, что у него плохо получалось, — это исцеляться.       Блейз накинул на Пэнси мощный щит, вложил палочку ей в ладонь и побежал обратно, оценивая потери среди бойцов. Он потратил слишком много времени. Забини перебегал от одного раненого к другому. Все были Жнецами. Его взгляд зацепился за красную повязку, и Блейз метнулся к молодому парню из отряда Гестии. Оглушен. Он увидел у солдата кровь на руке, в которой была зажата палочка, достал бадьян, залил его в рану, подождал три секунды, когда начнёт действовать экстракт, и сразу залез в потайной карман мантии парня. Вытащил его портключ, вложил в пальцы бойца и сжал их, резко убрав свои, тот подействовал через полторы секунды, и орденовец отправился в убежище, в котором его встретят и подлатают.       Забини побежал дальше, отскакивая от заклинаний. Ещё одна повязка, на этот раз рана серьёзнее, под бойцом расплывалась лужа крови — повреждена нога. Блейз поставил вокруг них щит и начал проводить диагностику. Бедренная артерия не задета, отлично. Он влил в расслабленный рот парня Крововосполняющее, разрезал штанину с помощью магии и осмотрел рану. Не смертельно, но неприятно. Он начал шептать заклинания, пока края не стали затягиваться. В щит ударилось чьё-то проклятие, и рука Блейза дрогнула, рана снова раскрылась. Твою мать! Забини оглянулся, в его сторону шёл Жнец. Вряд ли он заметил Блейза. Забини вскинул палочку и кинул в того Инкарцеро. Верёвки опутали Жнеца, и тот рухнул на пол, но тут же вскочил, невербально сняв с себя заклинание. Забини уставился на него. Какого?.. Невербально снять Инкарцеро невозможно! Забини кинул Оглушающее, но Жнец отмахнулся и кинул в его сторону Режущее. Блейз увернулся, заклятие ударило в то место, где он секундой ранее находился. Забини вскочил и кинул новое Оглушающее. Жнец только ухмыльнулся, отбросив заклинание быстрым движением палочки, и выпустил три Режущих одно за одним. Блейз чудом сумел отскочить и бросился за колонну. Он сморгнул пот и перевёл дыхание.       — Уходим! Немедленно! — закричала Гестия. — Они вызвали подкрепление!       Забини выбежал из-за колонны, обновив щит. Жнец, который нападал на него, отвернулся на крик Гестии, и Блейз оглушил его со спины. Наконец-то! Он подбежал к парню, которого лечил, достал из его кармана портключ и отправил того в убежище. Он встал и осмотрелся. Орденовцы начали исчезать из зала один за другим, захватывая своих раненых товарищей и оглушённых Жнецов. Он не увидел больше красных повязок на полу и, запустив руку в свой карман, сжал портключ. Крюк рванул его где-то под рёбрами, и Блейза затянуло в водоворот. Последнее, что он увидел, — это Пэнси, которая сжимала кулаки и с надеждой оглядывала зал заплаканными глазами. Главный штаб Ордена Феникса, Бирмингем, Англия, 7 февраля 2007 года       На собрании присутствовали не все. Пятеро бойцов находились в лазарете под присмотром мадам Помфри и Маркуса — молодого парня, которого обучал Блейз. Маркус был одарённым зельеваром, окончившим Хогвартс в прошлом году и сдавшим все ЖАБА на Превосходно. Он жил вместе с Забини и Ноттом в Саутгемптоне, пока на убежище не напали Жнецы во главе с Малфоем. Сейчас их компания перебралась в бункер недалеко от Хортона, скрытый посреди лесной чащи. Остальные присутствующие были потрёпаны недавней вылазкой в поместье Крэбба. У многих всё ещё были повязки и ссадины, но настрой сохранялся боевой.       — Из хороших новостей: нам удалось взять в плен нескольких Жнецов, — начал Гарри. — Также команда Стерджиса нашла документы о складах и лабораториях в Англии и Шотландии. Нам нужно решить как можно быстрее, куда мы отправимся в первую очередь, пока Жнецы не перенесли их.       — Лаборатории, — сказала Гестия. — Возможно, там они держат маглорождённых.       — И изобретают новые проклятия, — вставил Симус. — Надо же им на ком-то проводить эксперименты. Сомневаюсь, что на крысах.       Поттер кинул на него тяжёлый взгляд. Он тоже сомневался, что новые проклятия тестируют на животных.       — Хорошо. Гестия, Стерджис, Аб и Чарли, соберите команды, начнём подготовку. Далее… У нас есть примерное представление о том, кто входит в верхушку, будем думать, как проникнуть в их особняки, — Гарри пристально посмотрел на Тео.       — Всё почти готово — осталось настроить портключи и ещё раз всё проверить, — ответил тот, скрестив руки. Поттер кивнул.       — Мы потеряли слишком много времени, больше не можем ждать. Собери команду.       Нотт согласно качнул головой.       — Что мы будем делать с новыми пленными? — крикнул Симус. Его губы сжались в тонкую линию, он скрестил руки на груди и принял вызывающую позу.       Гарри перевёл на него взгляд и нахмурил брови.       — Мы не будем их пытать, — отрезал он.       — Уже который месяц мы не можем вытянуть из них воспоминания, наши подвалы не резиновые. Пока маглорождённых пытают и убивают в лабораториях, эти ублюдки сидят себе преспокойно в тепле и истощают наши запасы, — с остервенением произнёс Симус.       Со всех сторон послышались согласные выкрики. Некоторые члены Ордена отрицательно качали головами и вступали в спор с другими. Поднялся гвалт. Гарри потёр переносицу.       — Тихо! — Голоса смолкли. — Мы это уже обсуждали и не раз. Орден не пытает. Точка.       Симус сплюнул и громко ругнулся. Дин дёрнул его за руку, успокаивая. Гарри перевёл хмурый взгляд на доску.       — Из плохого. То, что нам удалось достать документы, сокращает сроки подготовки к операциям. Жнецы не дураки, они быстро поймут, что мы ворвались не только в парадные двери к Крэббу, но и обшарили особняк. Поэтому даю три дня на подготовку, будем нападать, — он повернулся и обвёл всех взглядом, дождался кивков и продолжил: — Фоули, есть новости из Министерства?       — Да, — Фоули подошёл к Поттеру и вытащил из кармана мантии пачку документов. — Министерство готовит законопроект по регистрации маглорождённых как во времена Сам-Знаешь-Кого. Они это оправдывают тем, что все маглорождённые в опасности.       Со всех сторон снова послышался шум, но Гарри прервал его, подняв руку. Он взял документы и начал их изучать.       — Да, я думал, что они что-то такое сделают. Что ж, тогда нам нужно составить списки и попытаться защитить как можно больше маглорождённых. Минерва, вы с Арабеллой займётесь этим. Часть можно спрятать в Хогвартсе, других распределить по убежищам. Возьмите себе помощников из числа свободных орденовцев.       МакГонагалл кивнула и переглянулась с миссис Фигг. Гарри посмотрел на Фоули.       — Ещё новости?       — Ходят слухи, что Орден хотят признать террористической организацией. Якобы это вы взорвали Мунго.       Поттер лишь тяжело вздохнул и кивнул.       — Что ж, мы уже в подполье — нам не впервой прятаться. Постарайтесь не привлекать к себе внимания, особенно старая гвардия.       Минерва, Стерджис, Гестия, Аберфорт и Дедалус кивнули. Собрание окончилось, все стали расходиться. Нотт вопросительно посмотрел на Блейза, тот кивнул, чтобы его подождали снаружи, а сам остался дожидаться, когда Поттер освободится.       Когда помещение опустело, он подошёл к Гарри. Тот поднял на Забини взгляд и немного нахмурился.       — Что-то случилось?       — У Крэбба я встретил Пэнси, — сразу начал с сути Забини. Поттер моргнул.       — Пэнси Паркинсон?       — Да, — кивнул Блейз. — Она… Она замужем за Уоррингтоном, и, судя по тому, что я видел, она не очень счастлива в браке. Она просила меня о помощи.       — Ты уверен, что она не заодно со Жнецами? — Поттер скрестил руки и упёрся бёдрами в столешницу.       — Пэнси, конечно, была той ещё занозой в заднице в школе, но не думаю, что она поддерживает организацию, в которую входит её муж.       — Почему?       — Он… Судя по всему, он избивает её. Я видел синяки на шее и руках, — он скривился.       — Что ты предлагаешь?       — На ней зачарованное обручальное кольцо. Это значит, что снять его может только тот, кто надел. Ещё ей нужно просить разрешение мужа, чтобы покинуть его. Мы должны найти способ снять кольцо.       — Ты знаешь, как это сделать?       Забини покачал головой.       — Я дал ей галлеон для связи.       — Это было опрометчиво, — сильнее нахмурился Гарри.       — У меня не было времени подумать, шла битва, — сердито ответил Блейз и засунул руки в карманы. — Я могу с ней встретиться и…       — Нет, — Поттер упёр в Забини взгляд зелёных глаз. — Это опасно. Ты наш единственный военный целитель.       — Не думаю, что она приведёт хвост. Пэнси не глупая.       — Всё равно это опасно.       — Она умоляла о помощи, Поттер, — Забини пристально смотрел в глаза Гарри. — Я не могу оставить её.       Поттер глядел в чёрные радужки и напряжённо молчал. Блейз мог поспорить, что тот думает о том же, о чём думал он сам. Что это всё может быть подстава, но Поттер не видел Пэнси. Не видел отчаяние в её глазах, синяки и кровоподтёки, впавшие щёки, тени под нижними веками.       — Она может быть полезна, — предпринял ещё одну попытку Забини.       — Чем?       — Пока мы не найдём, что делать с кольцом, она может предоставлять нам информацию из центра принятия решений. Её муж не последний человек у Жнецов.       Гарри поднял подбородок и закусил внутреннюю сторону щеки. Информация была нужна. Очень. Но это был риск. Слишком большой и неоправданный. К тому же Гарри не был уверен в том, что Паркинсон будет надёжным источником.       — Прошу, дай мне возможность помочь ей, — Забини сжал кулаки в карманах.       Поттер думал. Паркинсон была на стороне Пожирателей в той войне. Она предложила сдать его, Гарри, Волдеморту, когда тот подошёл к стенам замка. Но прошло столько лет, могла ли она измениться? Гарри не думал, что Забини обратился бы к нему с этой просьбой, будь он уверен в том, что Пэнси подставит их. Забини всегда всё продумывал и отлично разбирался в людях, Гарри успел хорошо его узнать за те годы, что они были знакомы. Наконец Поттер вздохнул и кивнул. Блейз облегчённо расслабил напряжённые плечи.       — Нужно подготовить место встречи. Свяжись с ней, узнай, когда она сможет встретиться с нами. Да, я тоже пойду на случай, если за ней будет хвост. Вдвоём будет легче отбиться.       — Хорошо, — кивнул Забини.       — И ещё, — Поттер потёр шрам по привычке. — Никому не говори пока о ней.       — Почему? — нахмурился Блейз.       — Чем меньше людей будет знать о ней, тем меньше вероятность того, что это дойдёт до Жнецов.       Забини медленно кивнул. Верно. Он развернулся и направился на выход, но в дверях остановился.       — Спасибо, — бросил он через плечо. Гарри кивнул, пристально глядя на него.       Поттер вздохнул, сел на стул, снял очки и устало потёр глаза пальцами, а затем надавил на веки основанием ладоней. Они двигались слишком медленно. Прошло уже полгода: информация, добываемая Орденом, мизерная, только последняя операция дала хоть какой-то внятный результат. Орден потерял много бойцов за это время, удивительно, что из поместья Крэбба вернулись все. Не совсем целые, но живые. Если Паркинсон будет добывать для них информацию, это может сыграть решающую роль в этой войне. К тому же Гарри подозревал, что в Ордене находится шпион. Кто-то же сдал врагу информацию про убежище в Саутгемптоне. Но кто, он даже представить не мог. У них не было Сыворотки правды, ингредиенты для неё являлись очень редкими, даже Забини не мог их достать, хотя имел доступ к хранилищам в Мунго. Как вычислить крысу, Гарри не знал, и Паркинсон могла в этом помочь.       Дверь открылась, и в неё вошёл Симус. Гарри поднял на него глаза, вид у того был решительный. Поттер напрягся, он знал, о чём Симус хочет пообщаться. Он взял очки со стола и надел их.       — Надо поговорить, Гарри, — Симус подошёл к нему, бросил на помещение Заглушающее и опёрся на дверцу холодильника, скрестив руки на груди.       — Симус, — Поттер вздохнул. — Я не думаю, что нам нужно продолжать разговор. Пыток не будет.       — Да почему? — он пытался держать себя в руках, но вспыльчивый нрав рвался наружу. — Жнецы не гнушаются…       — Потому что мы не они! — Гарри повысил голос и встал со стула.       — Я уверен, будь здесь Кингсли или Грюм, они бы дали своё согласие, — яростно начал приводить аргументы Симус.       — Но их здесь нет.       — В том-то и дело! Мы не знаем, где Кингсли, о нём ничего не слышно с августа! Мы можем выяснить, где они его держат, — Финниган подошёл к Поттеру и заглянул в глаза.       — Если он ещё жив, — мрачно ответил Гарри.       — Мы можем это узнать. И даже больше! Вообще всё, что нам нужно, — жарко заговорил Симус. — Мы топчемся на месте, теряем людей! Информация окажется у нас уже в ближайшее время. Подумай о том, скольких людей мы можем спасти! Детей! Мы оставляем их на произвол судьбы, пока не хотим пачкать руки в крови, но это война, Гарри. Она требует жёстких решений. Или мы их, или они нас.       — Симус, если ты не заметил, мы боремся против этого. Против насилия, любого. Против убийств.       — Некоторые люди заслуживают смерти, Гарри, и ты это прекрасно знаешь. Эти люди, — Симус указал на пол, под которым располагались камеры, — точно заслуживают смерти, а вместо того, чтобы достать информацию из них, мы их кормим и носимся с ними. Может, они пытали маглорождённых? Отбирали магию у детей! У Элли!       — То, что ты предлагаешь, Симус, идёт вразрез со всеми нашими принципами. Если люди узнают, какие методы использует Орден, они отвернутся от нас.       — Тогда мы сделаем так, что они не узнают, — Симус выглядел решительно. — Соберём группу тех, кто согласен со мной, хочешь, заключим какой-нибудь магический контракт о неразглашении, но мы больше не можем просто ловить их и содержать в тепле и уюте, пока там, снаружи, продолжают похищать маглорождённых и ставить на них опыты!       Поттер отвернулся от него и посмотрел на доску. Списки пропавших пополнялись практически ежедневно. Он закрыл глаза и наклонил голову. Гарри чувствовал груз ответственности на своих плечах, который давил на него, заставляя мысли гонять по кругу. То, что Симус говорил, было верным. Они на войне, и у них не выигрышная позиция, отсутствие информации тормозило общее дело и, соответственно, отдаляло их от победы.       — Ладно, — наконец глухо произнёс Гарри. — Никто не должен об этом узнать.       — Отлично, — Симус кивнул и сделал шаг назад.       Гарри сжал челюсти. Ещё одно тяжёлое решение в копилку. Поттер надеялся, что его последствия окажутся не такими ужасными, как в прошлый раз. Он разрушил жизни своих друзей: из-за него умерла семья Джинни, Малфой свихнулся, Скорпиус потерял отца, а Гермиона мужа. Шаги Симуса затихли, Гарри опустился на стул, уронил голову на руки и сжал волосы. На душе было паршиво. Бишопс-Клив, Глостершир, Англия, 25 февраля 2007 года       «Место для встречи с Пэнси Поттер выбрал дерьмовое», — подумал Блейз, когда портключ перенёс их на опушку леса. Ноги погрузились в болотную жижу и сразу намокли. Поттер, не обращая внимания на грязь под ногами и воду, хлюпающую в ботинках, пошёл в глубь леса, вскинув палочку. Он проверял, нет ли засады. Забини не отставал от него.       — Чисто, — бросил через плечо Поттер, не сбавляя шаг.       Они шли минут пять, пока из-за деревьев не показалась убогая лачуга. Четыре стены, плоская крыша, заколоченные окна, доски покрыты мхом и плесенью. Пэнси будет в восторге. Блейз подумал о каблуках, которые неизменно носила Паркинсон курса со второго. Они зашли внутрь и стали ждать. Блейз трансфигурировал стулья из палок и сел на один. Поттер нервно мерил шагами прогнивший в некоторых местах пол и вслушивался в звуки за стенами лачуги. Минут через десять послышался хлопок трансгрессии, и Поттер вскинул палочку. Он кивнул Забини, тот встал и подошёл к двери. Проходя мимо заколоченных окон, он глянул сквозь доски: Пэнси стояла одна посреди леса и нервно озиралась. Блейз открыл створку и направил на неё палочку.       — Пэнси, — негромко окликнул он её.       Она дёрнулась и повернулась в сторону звука, сглотнула, подняла руки, показывая, что палочка убрана в карман мантии, и медленно подошла к нему.       — Когда вы с Малфоем поцеловались в первый раз? — задал вопрос Блейз.       — В Малфой-мэноре, когда нам было по шесть лет, на спор, — нервно ответила она, поглядывая на кончик древка, наставленного на неё.       Блейз кивнул и опустил палочку, впуская Пэнси в лачугу. Она зашла, огляделась и, увидев Поттера, застыла. Он стоял, опёршись на стену, рука с древком направлена ей точно в сердце.       — Может, уберёшь это? Я задал проверочный вопрос, — сказал Блейз, сведя брови к переносице.       — Они могли узнать это с помощью легилименции, — хмуро произнёс Гарри.       Блейз покачал головой и указал рукой на стул, Пэнси села на край, нервно сжимая края мантии.       — Сомневаюсь, что им нужна была такого рода информация, Поттер, — он повернулся к Пэнси. — Как ты?       — Н-нормально, — запнулась она. Её взгляд метался между Блейзом и Поттером.       — Всё в порядке — это просто меры безопасности, сама понимаешь, — успокоил её Забини, кивнув на Гарри, который всё так же не сводил с неё кончик волшебной палочки.       — Да, понимаю. Ты сказал, что вы сможете мне помочь, — нервно произнесла она.       — Мы думаем, что да. Расскажи подробнее про кольцо.       — Это гоблинская реликвия, я не смогу его снять самостоятельно никаким образом. Я не могу причинить себе вреда из-за чар кольца. Поверь, я пыталась, — с горечью сказала Пэнси. — Его может снять только мой муж. Чары настроены так, что если он чётко не произнёс разрешение и я нахожусь вне дома, то я впаду в магическую кому. Кольцо также позволяет ему трансгрессировать ко мне, где бы я ни находилась. Разрушает любые Охранные чары и…       — То есть он может сейчас заявиться сюда? — перебил её Поттер.       — Нет, — она перевела на него испуганный взгляд. — Я сказала, что пойду за покупками. Я часто так делаю, чтобы просто побыть вне стен особняка и подальше от него. У меня есть час. Точнее уже минут тридцать.       — Ясно, продолжай, — кивнул Гарри.       — На чём я… Кольцо. Да, — она посмотрела на украшение. — Я пыталась искать в библиотеке, но она не такая большая, как у Малфоев, к тому же я подозреваю, что Кассиус мог убрать из неё нужные мне книги.       — Ты сказала, что пыталась навредить себе, — произнёс Забини, нахмурившись.       Пэнси сжала кулаки.       — Я пыталась отрезать себе палец, — резко сказала она. — Пыталась повеситься, пустить себе Аваду в висок, перерезать вены, утопиться и много чего ещё, но кольцо не даёт мне это совершить.       — Что он с тобой сделал? — сердце Забини сжалось от боли за неё.       Пэнси откинулась на стул и хмыкнула, скрестив руки.       Она опустила взгляд.       — Ты не захочешь знать все подробности.       Забини переглянулся с Поттером, тот наконец опустил палочку и подошёл к ним.       — Пэнси, убери Гламурные чары, — сказал Блейз.       Та посмотрела на него и не пошевелилась. Он не сводил с неё глаз. Оба напряжённо молчали. Забини достал палочку и произнёс заклинание. Чары спали, и перед ними предстала ужасающая картина: все лицо Пэнси было покрыто синяками и ссадинами, губа разбита и припухла, белок одного глаза покраснел от лопнувших капилляров, на шее появилось ещё больше свежих гематом разных цветов. Забини сжал челюсти с такой силой, что почти почувствовал, как зубы начали крошиться. Пальцы сомкнулись в кулаки сами собой. Поттер рядом осел на стул в немом шоке.       — Я подлечу тебя, — сказал наконец Блейз и потянулся к карману за аптечкой.       — Нет, — тряхнула головой Паркинсон. — Он заметит. Он любит рассматривать свои творения.       — Пэнси… — слабым голосом проговорил Блейз.       — Вы поможете мне? — она наконец подняла взгляд на них.       — Мы найдём способ избавиться от кольца, — сказал Поттер.       Он глубоко вдохнул, отводя глаза от Пэнси. Блейз накинул на неё новые Гламурные чары, прекрасно понимая, как тяжело было Паркинсон, всегда выглядящей идеально, предстать перед ними в таком виде.       — Пэнси, — Гарри снова посмотрел на неё. — Нам нужна информация. Ты сможешь помочь нам взамен на то, что мы поможем тебе?       Она моргнула. За три года брака она перепробовала всё. Уоррингтон не разрешал ей видеться с друзьями. Отец лишь отмахнулся, узнав о том, что выбрал ей в мужья садиста. Она умоляла его расторгнуть брак, но тот, отвесив Пэнси звонкую пощёчину, сказал, что она должна быть благодарна за то, что её хоть кто-то взял в жены. Отец злился на неё, что она упустила Малфоя, деньги для него были важнее родной дочери. Орден был её единственным шансом на спасение. Она даст им всю информацию, которую узнает, если…       — Если вы убьёте его, я готова помогать, — решительно сказала она.       — Мы понимаем, — Поттер кивнул.       Пэнси облегчённо выдохнула. Она облизала губы.       — Пэнси, — подал голос Блейз. — Что будет с чарами кольца, если твой муж умрёт?       Она моргнула и посмотрела на него.       — Не знаю. Он не говорил. Возможно, он даже не подумал о том, что я смогу ему что-то сделать.       — Не может ли быть такого, что если он умрёт, то чары, наложенные на кольцо, что-то сделают с тобой?       Пэнси обеспокоенно нахмурила лоб и выпрямила спину.       Она нервно заломила пальцы.       — Я не знаю.       — Мы постараемся это выяснить, — Блейз посмотрел на Поттера. — Такой вариант возможен. Нужно повременить с убийством Уоррингтона, пока мы не узнаем точно.       Поттер кивнул.       — Можем рассмотреть вариант с его пленом. Мы обдумаем это, — в голове Гарри закрутились шестерёнки, продумывая, что они могут сделать для Пэнси. — Ладно. Значит, мы пока ищем информацию. Когда ты сможешь встретиться с Забини в следующий раз?       — Через неделю. Я смогу выбраться в магазин, и у меня будет час в запасе.       — Отлично. Постарайся добыть для нас информацию. Это поможет победить Жнецов, а соответственно, и твоего мужа, — кивнул Поттер.       — Хорошо, — Пэнси нервно закусила губу. — Он таскает меня на их собрания.       Гарри выпрямился. Это было идеально. У него в груди расцвёл робкий цветок надежды.       — Ты была на последнем, когда мы атаковали поместье Крэбба. Что можешь рассказать?       — М-м-м, — Пэнси задумалась. — Они говорили про то, что в марте будет готова новая порция материала, — её передёрнуло.       — Материала? — переспросил Блейз, нахмурившись.       — Так они называют женщин, у чьих детей отнимают магию, — она опустила взгляд на нервно сжатые руки. — Раз в три месяца они исполняют ритуал плодородия. Я не знаю, верно ли услышала, но вроде они не могут делать его чаще, так как он отнимает много магических сил и истощает ядро волшебника, а когда три месяца проходит, они выкачивают магию из плода.       — Что они делают с жертвами после ритуала? — спросил Гарри.       — Отправляют в лаборатории, — подняла на него взгляд Пэнси.       Гарри сжал губы. Симус был прав. Эти ублюдки заслужили смерть.       — Что-нибудь ещё? — Пэнси пожала плечами и покачала головой. — Ладно. Тогда… — Поттер замолчал и посмотрел на Забини.       — Дай нам две минуты, — попросил Блейз.       Гарри кивнул и вышел за дверь, бросив взгляд на Паркинсон.       Когда Поттер покинул убежище, Забини подошёл к Пэнси, поднял её со стула и крепко обнял, постаравшись вложить в объятия как можно больше нежности и тепла. Пэнси неловко ответила на его жест, она отвыкла от подобного обращения. Ласки Каса всегда несли под собой угрозу, но в руках Блейза ей было уютно и комфортно, она вдохнула его запах: немного горьковатый аромат лечебных зелий проник ей в нос, напомнив о классе зельеварений, о временах Хогвартса, о друзьях и о чувстве безопасности и защищённости. И она не выдержала. Горячие слёзы полились из её глаз, Пэнси вцепилась в рубашку на спине Блейза и заплакала. Он ничего не говорил, просто обнимал и успокаивающе гладил по голове и волосам. Забини понимал, что она жила в постоянном напряжении последние три года. Ей нужно было выплакать свою боль. Он найдёт информацию о грёбаном кольце, если будет необходимо, он притащит долбаного ублюдка в подвалы штаба и будет держать на цепи, чтобы Пэнси могла спокойно дышать. Мерзавец ответит за то, что сделал с его подругой. Рыдания Пэнси затихли, и она вытерла залитые слезами щёки. Блейз отстранился и посмотрел на неё.       — Ну как ты? — тихо спросил он.       — Нормально. Спасибо, мне это было нужно, — грустно улыбнулась она и подняла на него взгляд ярких зелёных глаз. — Ты сам как? Мы не виделись столько лет.       — Неплохо, — Блейз пожал плечами. — Работаю в Мунго, помогаю Ордену.       — А Дафна?..       Блейз поджал губы. Он некоторое время молчал, изучая её лицо.       — Отец выдал её замуж за какого-то богатенького чистокровного из Франции, и она уехала из страны. Больше я её не видел.       — Ох. Давно это было?       — Несколько лет назад, — Забини неопределённо пожал плечами.       — Я думала, вы будете вместе. Вы же встречались с четвёртого курса.       — Не всегда школьная любовь заканчивается свадьбой, — грустно улыбнулся ей Блейз. Пэнси кивнула. Кому, как не ей, об этом знать. — К тому же пара из нас была такая себе. Мы же постоянно ссорились.       — Да, точно, — улыбнулась Пэнси.       Она помнила их разборки, во время которых все сбегали из общей гостиной, чтобы в них не попали предметы, запущенные Дафной в Блейза.       — Я рад, что мы встретились, Пэнс. Мы поможем тебе. Обещаю, — серьёзно произнёс Забини.       Пэнси кивнула и отстранилась. Она сжала руку Блейза, постаравшись впитать его тепло напоследок, и развернулась к двери. Ей пора было возвращаться в логово монстра. Она глубоко вдохнула затхлый воздух лачуги, выпрямила спину и решительно открыла дверь. Скоро она сможет отомстить ублюдку, который мучил её долгие три года. Забини провожал её грустным взглядом. Малфой-мэнор, Уилтшир, Англия, 27 февраля 2007 года       Драко лежал на холодном полу коридора. Он уставился стеклянным взглядом в потолок. Зрачки были сужены. Блядская Диана куда-то пропала и не отвечала на его письма. Ему нужна была новая порция зелья. Гермиона теперь приходила к нему только после того, как он выпьет эликсир, огневиски или любой другой алкоголь, но именно после варева Дианы Драко мог проводить с женой больше времени, забываясь с ней в постели. Руки начали мелко подрагивать. А вот и первые симптомы того, что действия веществ сходят на нет. Он хотел встать, но апатия придавила его к полу. В отличие от первых часов после приёма зелья, когда организм наполнялся эйфорией и адреналином, а силы и магия потрескивала на кончиках пальцев, через двадцать четыре часа появлялась апатия, затем к горлу подступала тошнота, кожа покрывалась липким, холодным потом, конечности потряхивало, внутренности скручивало. Если не принять новую порцию через двое суток после первой, приходила ломка: всё тело будто перемалывало, содержимое желудка оставалось на полу лужей желчи, затем разум поглощали галлюцинации, которые были кошмарами наяву. В них Драко хоронил жену и сына. Всегда одно и то же. По кругу. Пока ему не присылали новую порцию зелья и Гермиона не возвращалась к нему. Она говорила, что всё хорошо, она и Скорп живы, здесь, с ним, навсегда. И Драко верил. Потому что вот же она, рядом с ним, такая тёплая, живая и настоящая. Но сейчас Гермиона ушла, и вместо неё Драко наполнила апатия.       — Драко? — голос Нарциссы прорвался сквозь мысли. Драко резко повернул в её сторону голову. — Что с тобой, сынок?       Нарцисса подбежала к нему и упала рядом на колени. Взгляд тревожный, обеспокоенный. Она посмотрела в его глаза и увидела суженные зрачки. Материнское сердце бешено заколотилось.       — Т-ты что-то принимаешь? — Драко моргнул и начал подниматься. — Драко?       — Я в порядке, — резко ответил он.       Драко встал и посмотрел на неё сверху вниз. Нарцисса нервно заломила руки и поднялась.       — Ты не выглядишь так, будто с тобой всё в порядке.       — Тогда перестань смотреть, — рявкнул Малфой. Нарцисса отшатнулась. Он, заметив страх, промелькнувший на её лице, смягчил тон. — Не переживай, мам. Всё правда хорошо. Тебе не о чем беспокоиться, — он мягко погладил её по щеке.       Нарцисса судорожно втянула воздух, не отводя обеспокоенный взгляд от Драко. В последнее время у него случались частые перепады настроения: он мог безумно хохотать, а в следующий миг яростно вбивать кулаки в стены. Её сына определённо спаивали какими-то зельями, и она чувствовала своё бессилие. Она даже не могла вызвать колдомедиков, так как Драко был сбежавшим преступником.       — А где… Гермиона? — Нарцисса подумала, что её упоминание успокоит немного Драко.       — Скоро будет здесь, — он сжал кулаки и развернулся. — Мне нужно отлучиться по делам, — бросил он через плечо и быстрым шагом направился к выходу из поместья.       Если эта сука Диана ему не отвечает, он сам решит свою проблему. Драко выбежал на морозный воздух и пошёл по дорожке к воротам поместья. Он не смотрел в сторону кладбища, ни разу за всё это время он не бросил туда взгляд. Он не хотел, чтобы кошмары вернулись.       Драко натянул капюшон мантии поглубже на глаза, скрывая платиновую макушку, вышел за ворота и трансгрессировал в Лютный переулок. Он знал, где достать то, что ему нужно.

***

      Сжимая в руке пакетик с белым порошком, Драко быстрым шагом пересекал холл поместья. Найти торговца препаратами не составило труда: Малфой хорошо помнил места, где покупал выпивку в те времена, когда коллекция отца из подвалов была закрыта по приказу Нарциссы. «Штука — улёт. Срывает башню так, что потом ещё три дня летаешь», — шепелявил торгаш. Драко было поебать, что он там намешал, ему нужно закинуться дозой и как можно быстрее. К горлу уже подкатывала тошнота, липкий пот начал неприятно холодить кожу. «Здесь шкура Гарма, ну, знаешь, четырёхглазого пса. Зверь убийственно силён. Говорю, тебе, пацан, такого ты ещё не испытывал никогда. Ты почувствуешь», — ухмылялся низкий кривой человек с щетиной на рябом лице. — «Есть, правда, небольшой побочный эффект, но… я вижу, что тебя это не беспокоит». Драко просто кинул ему мешочек с золотом и вырвал пакетик из рук. «Ты знаешь, где меня найти», — улыбнулся кривыми зубами торгаш и трансгрессировал. Малфой, не медля ни секунды, сделал то же самое.       Сейчас нужно быстро дойти до своей комнаты и принять порошок. Драко расчёсывал кулак, пытаясь унять нервное напряжение от начинающейся ломки. Он уже почти дошёл до большой мраморной лестницы, как входные двери распахнулись. Он резко обернулся и застыл. На пороге стоял Люциус в окружении людей в чёрно-серебристых мантиях. Драко нахмурился.       — Я, кажется, ясно дал понять, что тебе здесь не рады, — прорычал он, вперив в отца взгляд, полный ненависти.       Люциус вальяжно расправил полы мантии и медленным шагом двинулся в глубь особняка. Неизменная трость с набалдашником в виде змеи постукивала по мрамору при каждом шаге. Люциус остановился перед ним, глядя в глаза. Драко осмотрел его. Сейчас Люциус предстал перед сыном в намного лучшем виде, чем в прошлый визит, даже как будто помолодел: морщин стало меньше, взгляд не затравлен, волосы снова чистые и сияющие. Драко сжал челюсть и уставился на отца.       — Видишь ли, сынок, — протянул Люциус, — я важен для нового мира, который мы построим, и ты должен будешь сыграть в нём не последнюю роль.       Он холодно и надменно посмотрел на Драко. Тот скривил лицо.       «Что этот ублюдок себе позволяет?»       Рука потянулась к палочке.       — Оглушить его, — кинул Люциус и отступил на шаг.       Несколько заклинаний разом ударили Драко в грудь. Малфой даже не успел пошевелиться, его реакции были замедлены начинающейся ломкой. С оглушительным стуком тело Драко ударилось о мраморный пол особняка, и разум поглотила тьма.