П У Л Я

             Из рук вывалился фонарь, вдребезги разбившись об асфальт. Ноги не слушались, сами поддались вперёд, и Хенрикссон еле смог кинуться прямо, чудом не падая. В глазах плыли чёрные кляксы, в горле густела слюна, голова безостановочно гудела, отдаваясь болью в носоглотке. Дэвид выронил топор, раскинув руки и подхватывая парня под мышки. У обоих лица залиты кровью, испачканы в грязи, в разных гематомах и с запёкшейся кровью. Саймон, тяжело дыша, сжимал чужую кофту и пытался поверить в происходящее. — Я так рад видеть тебя, мудака! — А я то как тебя рад видеть... Опираясь о плечи Дэва, Саймон еле сдерживал улыбку, так и норовящую залезть на лицо. Дэвид не был обделён эмоциями и нервно хохотал, гладя парня по голове, будто боясь, что он растворится в воздухе. — Ты... Ты как тут оказался? — Саймон рвано всхлипнул, отчаянно хватаясь за свой капюшон, пряча лицо. — Я думал, что остался совсем один! Софи... Софи, она, твою мать... Дэвид, это такой пиздец! Мужчина притупил взгляд в пол, положив руку на пояс и другой ладонью закрывая глаза. Дэвид нахмурился, покачивая головой. — Я видел её. Ужасно. — Парень сделал паузу, вспоминая труп девушки, лицо которой осталось на асфальте. Его передёрнуло, и он исказился в неприязни. — Город будто бы и не поменялся, но... В нём нет людей. Я... Я пришёл в больницу, но... Какие-то твари заполнили её и то и дело нападали на меня. Пришлось уехать от туда, благо я ключи от машины не посеял. Саймон смотрел одновременно на Дэвида и на всё, что можно. На лице парня исказился гнев и ярость. Луна осветила его лицо, покрытое красными кровавыми сгустками. Дэвид напряжённо сделал шаг назад, замечая, как рука Хенрикссона плавно поднимается. — Дэви, — Юноша широко раскрыл глаза, достал пистолет, перезарядил его и осторожно, словно пытаясь не спугнуть дикое животное, медленно прицеливался. — не двигайся Лезерхофф часто задышал, делая рывок в сторону. Саймон вскрикнул.

НЕТ, СТОЙ!

Звонкий свистящий визг пронёсся над головами, и заскрипело старое дерево, с которого слетело тощее продолговатое тело в белом одеянии. Дэвид свалился на землю, закрываясь руками. Крик этого чудовища, похожего на больную анорексией женщину, заставил покачнуться все деревья, что их окружали. Саймон начал материться, подскакивая к Дэвиду, который, резво встав, схватил паренька за воротник, отрывая его ноги от земли. — Ты чего творишь? — Вспылил он, брызгая слюной. — Нельзя было сразу сказать, что оно на дереве?! Саймон не знал, как оправдаться, ведь он понимал, что сам виноват. — Я не знал что делать, просто увидел его сзади и не думал, что эта тварь... Вздёрнулась. Саймон выскочил из хватки Дэвида и дулом пистолета ткнул в висящий труп, с опаской целясь ей в голову. На всякий случай. Оно мертво. Бледное лицо, опухшие, выкатывающиеся из глазниц тёмные сгустки, сползающие по худым щекам к безобразному рту, полного гнилых зубов и отвратительно длинного языка, который слегка покачивался вместе со всем телом от лёгкого ветра. Дэвиду стало не по себе, и он развернулся, решив поднять с земли свой топор. Воздух будто бы стал тяжелее. Саймон отторгнулся от трупа и подошёл к другу, настороженно оглядываясь. — Без фонаря тяжеловато... И я свою сумку проебал, а там был телефон, благо я пистолет в карман кладу. — У меня есть, только батарейки почти закончились. Нужно найти укрытие, чтобы переждать ночь. Саймон занервничал. — Переждать ночь?! — Парень очень разволновался и запаниковал. — Я не... Я не могу. Мама, она же совсем одна, и я не могу так просто... Дэвид прикрыл ему рот рукой, и глаза, полные ужаса, смотрели друг на друга. Саймон прислушался, начав замечать, как неестественно изгибается трава, кусты, молодые деревья. Напрягая слух, он, помимо тяжелого сиплого дыхания Дэвида, начал слышать вдалеке чужой топот босых ног и учащенные басистые вздохи, которые не прекращались. Парень взял пистолет трясущейся рукой крепче и кивнул напарнику. Лезерхофф достал свой фонарь, отдав его Хенрикссону. Управляться топором одной рукой — такая себе идея. — В той стороне есть заброшка. Она пустая, закрытая. Есть пара идей, как туда забраться. Так что лучше... не медлить. — Шёпотом говорил парень, но, видимо, этого было достаточно, чтобы до конца выдать себя. Саймон направил свет в ту сторону, откуда доносились тяжёлые вздохи и крики, а затем шаги стали приближаться. Между деревьями мелькнула женщина, в руке у неё был железный кусок заточенной пластины. Она бросилась на Дэвида. Мужчина вскрикнул и замахнулся на неё топором. Не успела женщина приблизиться и на метр, как тяжёлое лезвие проломило ей череп, рассекая его вдоль. Лезерхофф упёрся ногой твари в живот и с трудом вытащил топор. Тело женщины упало навзничь, извиваясь в последних судорогах. Из щели в лице доносились булькающие звуки, мозги растеклись по траве, а кровь брызнула в стороны. Саймон скривился от всей этой картины. Гуманнее было бы их просто застрелить, но патроны жалко тратить. — Я буду на подстраховке, у меня пуль осталось совсем немного... А ты веди куда надо. — Хорошо, только в меня не попади, ха-ха. — Рот закрой и иди уже. — Да сам закрой, пока я тебе обухом по голове не дал. Дэвиду прилетел подзатыльник, и он хмуро хмыкнул, локтем стукнув Саймона по рёбрам. Обходя очередное дерево, парни молились, чтобы даже их дыхания не было слышно. Как было понятно, те твари ориентировались лишь на звук, а потому приходилось чуть-ли не летать по воздуху, чтобы не задеть какое-либо дерево или сухой куст. Висельники призывали к себе других черноволосых дряней своим криком, и лучше было бы обходить странные деревья стороной. — Дэвид. — Что? — Я так рад, что встретил тебя. — А? — Он посмотрел на парня из-за плеча — Ну, я тоже рад, в лесу одному стрёмно как то. — Нет, Дэвид, я имею в виду в целом. — Что? — Забей. Тупица.

***

      Лес постепенно сгущался, Дэвид уже не был уверен, что они идут в том направлении. Приходилось оставлять засечки на деревьях, чтобы не ходить кругами. Саймон еле переставлял ноги, они жутко болели, будто бы до этого они ходили по углям. — Дэв, остановись. Мне нужно посидеть, мне не хорошо... — Мы не можем. Нужно дойти, тут опасно... Саймон? Хенрикссон не смог дослушать его. Он застыл на месте, глаза наполнились паникой и отчаянием, дрожащие руки сжали пистолет, начав медленно поднимать его. Саймон стиснул зубы и учащенно задышал, слёзы градом начали скатываться по лицу, он будто бы боролся сам с собой, умоляюще смотря прямо на Дэвида, всхлипывая и отчаянно хныча.

САЙМОН!

Лезерхофф оцепенел, но вовремя подскочил, хватая Хенрикссона за руки прямо в момент выстрела и выхватывая пистолет из рук. Саймон схватился за лицо, понимая, как близко он был. Дэвид встряхнул его за плечи, успокаивая. — Спокойно, спокойно. — Это был не я! — Отторгнулся парень, мотая головой по сторонам. — Моё тело не слушалось. Я увидел позади какую-то тварь, и она будто бы влезла мне в мозги... Я так испугался. Он обнял себя, вытерев слёзы с глаз. — Оно сзади! Дэвид оттолкнул Саймона в бок, подальше. Впереди, между деревьями, в воздухе парило жуткое создание в белом одеянии и с пустым взглядом. Её ноги не касались земли, она ливетировала с перекошенным лицом, склонив голову набок. Дэвид встретился с ней взглядом и почувствовал непреодолимое желание покончить с собой. Но он понял, как действует эта тварь, и с большим трудом сдержался, чтобы не выстрелить себе в голову. Пуля просвистела мимо, а Лезерхофф обессиленно упал назад, когда чудовище подошло слишком близко. Из нутра существа появилось более мелкое, чёрное и склизкое создание, покрытое прозрачной плёнкой. Оно воняло гнилью и дерьмом, а в маленьких когтистых лапах держало кинжалы. Это существо почти прорезало оцепеневшего Дэвида, который закричал от ужаса, начав пятиться назад. Ещё бы секунда, и его бы точно убили, но тварь застыла, резко притягиваясь к земле. В затылке трупа торчал топор. Саймон, тяжело и рывками вздыхая, помог Дэву встать и начал пихать его дальше в сторону, суя в руки его оружие. — Этот лес сведёт нас с ума!

***

Дэвид шёл за ним, ускоряя шаг. Лес стал уменьшаться, резко обрываясь. В далеке на голой земле лежал фонарь, освещающий табличку с красной стрелкой, направленную в сторону какого-то хлипкого здания с разбитыми окнами и граффити. — Что это? — Сказал Саймон, подбирая Фонарь и круглую железную вещицу. — Ручка от двери, балбес. — Наклонился Дэвид, забирая её, дабы разглядеть получше, может, он ошибся.— Пошли дальше, оставь её тут. — Ну... Ладно. Как-то странно это всё. — Ты только сейчас это понял? Мы в лесу, где ходят какие-то трупы. «Живые мертвецы два?» — Нет, нет. Я имею в виду странные эти пометки. — Ткнул он в сторону пальцем, где на камнях лежала доска с красной стрелкой. — Видишь? Не успел Дэвид и взглянуть, как где-то извне зарычала бензопила, и дикий рёв какой-то твари перешёл в истерический крик. Саймон быстро заметался, хватая товарища за руку, срываясь с места. Сердце перебивало другие звуки своим бешеным ритмом. Лезерхофф не успевал ноги переставлять в этом бешеном темпе и скорости. — Саймон, ты чего так рванул? — Нет времени, нужно бежать! — Какого хрена? — Дэвид оглянулся, увидев, как позади маленький белый силуэт начинал стремительно приближаться, будто бы бегая сквозь непреодолимую боль, судороги и сопровождая всё криком, который с каждым метром становился всё громче, как и бензопила. — Мы не можем его просто убить, как и остальных? — Дэвид, я всадил в него почти все патроны дробовика в городе, у нас не хватит сил отбиться! Фонарь оголили перед ними белые одноэтажные здания. Двери были заколочены, как и окна, которых было немного. Дыхание начало сбиваться, и до их взгляда добралась дверь без заколоченных досок. Саймон кинулся толкать её, но она не поддавалась. В ней не было ручки. Дэвид успел проклясть себя за то, что они не взяли её. Ничего не оставалось делать, и топором мужчина разрубил дыру, в которую могла пролезть рука. Дверь открылась, и Саймон резко заскочил внутрь, но Дэвиду повезло меньше. Чудовище с множеством масок схватило его за капюшон, оттянув обратно, буквально швыряя его в землю. Захлопнув дверь и преградив её собой, бензопильщик издевательски покачал головой и пальцем, усмехаясь. Саймон пустил пули через дверь в монстра, пытаясь своим весом её выбить. — Дэвид, окно! Найди окно! Монстр склонил голову вбок, дёргая плечами, будто насмехаясь. Играть в героев и самопожертвование парень точно не собирался, потому пришлось лишь дать дёру и искать обходной путь, бежать на голос Саймона, пока эта тварь дышит в спину. Пару метров, и единственное окно, которое было не заколочено, объявилось. Пришлось попросту выбить его собой, запрыгивая внутрь. Саймон подлетел, оттащив друга подальше. Чудовище с тремя масками на голове посмотрело на них, звеня цепью. Оно посмеялось, ушло и скрылось из вида. Дэвид тяжело выдохнул, запрокидывая голову назад. — Это...полный...пиздец. — Мда, пиздец полный. — Поддержал Саймон, вытирая холодный пот со лба — Вставай, скорее, не разваливайся. — Я просто...уже тела...не чувствую ...— Сквозь громкие вздохи лепетал парень, вяло поднимаясь с пола. — Я так не бегал лет пять точно. — А как же тот случай, когда ты украл из ларька сигареты и за тобой пса пустили? — Боже, нашёл, что вспомнить.

***

Продвигаясь дальше, их ждало неизведанное. Но долго идти уже не пришлось. Вдалеке замелькала вышка, а она уже дала ориентир Дэвиду, и парни ускорили шаг, стараясь не думать о всяком дерьме. Ужасно болели все части тела. Особенно Лезерхофф стал тяжелее дышать, хватаясь за грудь, щупая её. Адреналин притупил боль, но она не пропала вовсе. — Дэв, всё в порядке? — Да... Просто, видать, устал очень. Не пойму, почему в груди колит. — Ну, потерпи немного, ты сам сказал, что нужно добраться до этой заброшки, а там и... Придётся остаться до утра. Дэвид неловко посмотрел на Саймона, приобнимая. — Не бойся, лучше мы целые придем утром в Кирквиль, чем вслепую будем добираться. Я уверен, с твоей мамкой всё окей. — Надеюсь... Войти через главные двери не получиться, они забиты досками, как и все окна на первом этаже. Пришлось искать обходной путь. У стены заброшенного здания была пожарная лестница. Подсадив Саймона, который был ниже, чем Лезерхофф, он сам кое-как запрыгнул, цепляясь за железные старые прутья, поднимаясь выше. Одно окно осталось открытым, и, пройдя по балкону, они смогли выбить окно и забраться внутрь. Ничего, кроме хлама, старой мебели и запаха пыли, там не было. Старые койки, хлипкая дверь, деревянный шкаф и всякая утварь. — Наконец-то... Хоть немного спокойней.— Дэвид поставил на столик фонарь. — Не идеально, конечно, но лучше, чем в лесу. — Саймон проверил остальные комнаты. Пустые и безжизненные, покрытые строительной пылью. — Никого. Мы одни. Дэвид встал, подходя к шкафу. — Отлично, но нужно забаррикадировать дверь, чтоб к нам не вошли, пока мы храпим тут. — Верно. Но спать тут точно последнее, что я хочу сделать. — Не стой, а помоги мне. Шкаф не сдвигался с места пару секунд, пока они двое не навалились всем телом. Осталось лишь дотолкать его до двери, а потом и расслабиться можно. Поцарапав старый паркет и истратив силы, им всё же это удалось, и Дэвид обессилено сел на подоконник, щупая себя за грудь. На ладонях осталась кровь. — Твою мать! — Вскрикнул мужчина, от чего Саймон вмиг подорвался с места. — Ты чего? — Подошёл юноша ближе. — Реально твою мать... Это, когда ты в окно прыгал, порезался осколками? — Видать. Надо обработать. Поищи что-нибудь. Дэвид снял с себя толстовку. Вся грудь и торс были в царапинах, окровавлены. Саймон нашёл старую тряпку и, видимо, водой из бачка туалета смочил её. Подходя к другу, он грубо откинул его руки в стороны. Дэв напряжённо зажмурил глаза, сжимая в кулаке свою толстовку. Саймон взял фонарь со стола и всунул парню в руки. — Держи. — Сказал парень, наклоняясь к не особо глубоким порезам друга, замечая и совсем старые шрамы. — Чёрт, да у тебя куча осколков осталось. — Бля...— Оступился назад Дэвид, нервно вздрагивая. — Будет больно... — Чё, ссышь? — Подколол его Саймон, подходя ближе и протирая кровоподтёки с торса, доставая кусочки стекла из раны. Дэвид дёрнулся, копчиком ударяясь в подоконник. — Ну и что ты делаешь? Мне же надо достать. — Прости, просто действительно больно. Саймон нахмурился и встал, пытаясь найти что-то в карманах. Дэвид неловко потёр шею, и его лицо исказилось от боли, когда он попытался закрыться руками от холода, позабыв о ранении. Хенрикссон достал шприц и посмотрел Дэвиду в глаза. Взгляд его был спокойным и непоколебимым. Губы парнишки слегка пересохли, и Лезерхофф непроизвольно облизнулся, заметив это. Но игла его напрягала. — Что это ещё за ширево? — Морфин. Притупит твою боль. — Боже... Только аккуратно, боюсь я игл. Больше по таблеткам, смекаешь? Ха-ха.. — Нервно он гоготнул, завязав толстовку рукавами на бëдрах. Саймон стал подходить ближе, чуть-ли не тараном толкая Дэвида, который пятился назад, пока не упёрся поясницей в подоконник, задирая голову и закусив губу в предвкушении укола. Саймон положил руку ему на плечо, сжимая. Не дай Бог, дрогнет рука у первого или второго и точно лучше не станет. Шприц, будто хрустальный, зазвенел в тряске. Или же это разыгралось воображение у бесстрашного Дэвида? Мужчина испуганно схватил Саймона руками за нижние края толстовки, жмурясь. Игла вошла в шею, впрыснув содержимое и пуская по телу морфин. Лезерхофф равно вздохнул, болезненно простонав, вмиг покрываясь холодным потом. Морфин, будто бы разогретым железом, распространялся по всему телу. Дэвиду стало не по себе, он ощущал, как дрожащая рука Саймона аккуратно с заботой вытаскивает дрянной шприц и двумя пальцами он накрывает кровавую точку. Парень швырнул пустой шприц в угол комнаты, не отрывая взгляда от Дэва. — Дэв. — начал Саймон, поглядывая на напряжённое лицо друга и вытаскивая из его груди кусочки стекла, аккуратно подтирая кровь, которая хлынула вновь. — Мы давно знакомы, много общались, тусили вместе. Мужчина потер шею на месте укола и вопросительно хмуро изогнул брови вверх, будто грустный кот. Саймон, переведя дыхание, продолжил. — Однажды я взял пистолет и навëл его на себя. Мне стало так страшно, но и облегчение будто бы должно было наступить именно тогда, когда я спущу курок, но знаешь. Тогда я понял, что Софи мне вовсе безразлична. — Чего? Но ты же... — Мутно посмотрел на него Дэвид, поднимая голову. — Да, мне кажется казалось, что я любил еë. Но на деле я хотел проводить время в нашей компании только если в ней был ты. И когда я хотел пустить себе свинца в рот, меня остановил ты. — Я? Саймон неловко кивнул головой, начав улыбаться. — Ты. — Подтвердил он, кладя руки на плечи Дэвида, слегка сжимая их— Ты позвонил мне, и я не смог сдержаться, чтобы не ответить. — Когда я позвонил и? Уже не помню.. — Ты спросил: «Не хочешь пойти в кино? ». А я не знал что и ответить. Сидел с дулом во рту и, слушая тебя, просто насладился твоим голосом, твоей манерой речи и твоим вниманием. И в тот день понял, что больше всего заботы и внимания я получал только от тебя. Софи и рядом не стоит, будто бы она всё наигранно старалась делать вид, что ей не всё равно, а ты без всякой причины звал меня гулять, выпить в баре... Да черт возьми, просто звонил мне! — Саймон... — Поэтому если меня завтра не станет или мы не сможем вернуться к обычной жизни, то лучше я выскажусь сейчас, пока сидим тут, пока ты не трезвый, пока я смелый. Я стремлюсь защищать тебя, но я не люблю тебя. Но мог, если бы не... — Всеобщее осуждение? — Ты чертовски прав. — Но разве тебя это должно останавливать? И кстати, твоя дрянь ещё не сработала, я трезв. — Мужчина неловко улыбнулся. Саймон застыл на месте, таращась на Дэвида с пустыми глазами, в которых блеснула надежда. Лезерхофф присел на подоконник, вытирая своё лицо от невидимой паутины. Саймон сделал шаг вперёд, разводя ноги парня в стороны и примостившись между ними. Хенрикссон рукой схватил Лезерхоффа за затылок, притянув резко к себе, он остановился в паре сантиметрах у лица. Горячее дыхание обожгло губы, и Саймон ощутил, как Дэвид нервно затрясся, взбирая в горло комки воздуха и задерживая их в груди. Мужчина отпёрся и влип спиной в стекло, нервно усмехнувшись. — Вот... Что я не ожидал, что это будет именно в таком месте. Заброшка... Не слишком то романтично. Саймон нахмурился, вильнув бровью. — А разве тебя это должно останавливать? Саймон навалился на парня, обеими руками прикладываясь к стеклу между Дэвидом, замыкая его в своеобразную ловушку. Он поцеловал его, как и хотел. Как ему снилось и как он желал. Сухие, потрескавшиеся, желанные губы сомкнулись. Дэвид сидел ровно, боясь пошевелиться, всего бросило в дрожь. Хенрикссон опустил руки ниже и, вдавливая Дэвида в стену, держал его за заднюю часть шеи, запуская холодные пальцы в волосы, второй рукой легонько сжимая его бедро,потому что нервничал. Лезерхофф попытался рукой прикоснуться к Саймону, но он, перехватив её, обратно прилепил к стеклу, пальцами залезая ему под перчатку, снимая её с руки и сплетая их пальцы в замке. Отстранившись от поцелуя, парни тяжело вздыхали, считая секунды до момента, когда снова смогут прикоснуться друг к другу. Саймон не мог дотянутся до Дэвида и пришлось, хватая его за голову, грубо притянуть к себе. — Надеюсь, что всё это сон. — Саймон облизнул свои губы, чёрные волосы безжизненно свисали на лицо, щёки побагровели. — Главное, что это не кошмар. — Утвердил Дэвид, прикасаясь к лицу Саймона и, прикрыв глаза, потянулся вперёд, хватая ладонью его за ягодицу, слегка сжимая. Саймон поддался, растекаясь в улыбке. Медленно он задрал Дэвиду голову, целуя его шею и языком очерчивая кадык, а рукой провёл пальцами мягко от груди до нижней части живота, заставляя мужчину страстно вздохнуть и выгнуться в такт движениям, хватая друга за плечи, надрывисто мыча над ухом. Рука младшего только прикоснулась к резинке штанов, как Дэвид словно от сна отошёл, резко спрыгивая с места и, хватая Саймона за ворот толстовки, потащил за собой. Хенрикссон не успел и ноги переставить, как за пару шагов оказался на больничной койке, а сверху на нём сидел Лезерхофф. — Чёрт, куда ты так погнал? — Видимо, приход скоро поймаю, а мне в приходе лучше быть спокойным. — Ого, а если побыть борзым? — Лучше не надо... — Дэвид рухнул рядом, пытаясь лечь так, чтобы не сломать себе руки. — Такое ощущение, будто бы меня накачали не только этим дерьмом, а ещё я сверху порошка нюхнул. — Ну, не привык ещё. — Саймон обнял его со спины, бродив руками по его животу и груди. — А я пока до тебя подомогаюсь. Ты не против? Дэвид прыснул со смеху, качая головой. — Будешь пользоваться моим телом, пока я под морфином? Умно, умно. Вроде того, что если бы я отказал, то ты всё равно сделал свои дела? Извращенец! — Ещё раз такую хуйню скажешь, я тебе задницу разорву. — А ты разве это и не собирался делать? — Да, прям мечтаю тебя в зад отодрать на заброшке. — А я мечтаю. — Хихикнул Дэвид. Саймон укусил его за шею. — ЭЙ! — Чтоб не замечтался, дурачок. — Звучало по-гейски. —... Да что ты говоришь. Саймон привстал, переворачивая Дэвида на спину, сжимая внутреннюю часть его бедра руками, периодически поглаживая его ляшки и живот. Оголённый торс, весь в шрамах, видный рельеф и тропинка от пупка до лобка. Саймон завладел этим моментом, чтобы разглядеть всё получше. Дэвид напряжённо смотрел на друга, будто перебирая в голове личную библиотеку. В спортивных штанах, хоть и свободных, стало туго, что не осталось секретом для Хенрикссона, и он, хмыкнув надавил на выступающий бугорок, ехидно глядя на Дэва. Лезерхофф, словно мученик, вздохнул, отвернул голову в стену, промолчав. Но когда Саймон начал стягивать его штаны на бедро, он резко поднялся. — Сайм... — Парнишка заткнул его поцелуем и толкнул обратно. Дэвид в стыду прикрыл лицо руками, отчаянно вздыхая. — Бля, щас ещё окажется, что у меня член меньше твоего, я же вообще умру. Хенрикссон осуждающе посмотрел на него, удивлённо открыв рот. — Ты идиот? — Ну, слушай, с женщинами такие мысли не возникают. — Лежи спокойно, пока я тебя не убил. — Боже... У меня стенка плывёт опять. А пыль должна быть такой... Большой. Саймон закрыл легонько Дэвиду рот ладонью, продолжая снимать с него спортивные штаны, а то от его слов всё желание отобьётся. Мужчина заёрзал, схватил друга за руку и поджал ноги. Он чувствовал, как холодные руки Саймона касаются его горячей плоти, как он двигается по промежности и не только. По его спине побежали мурашки. Он тихо застонал и откинул голову назад. Парень садится ему на ляшки, чтобы не сбивать свой темп от неспокойного Дэва, и обеими руками погладил по бокам, большими пальцами слегка надавливая на кожу, и, навалившись, упирается в стену перед ним, смотря Лезерхоффу в его широкие зрачки и мутный взгляд, полный нежности и аналогичной страсти, как и в глазах самого Саймона. Рука начинает набирать своеобразный ритм и в темпе ускоряется, но сбивается с каждым новым стоном Дэвида. Саймон дразнит его, останавливается на короткие поцелуи и объятия, гладит его по бёдрам, груди и шее, оттягивая момент, когда нужно заканчивать. Лезерхофф выгибается и запрокидывает голову, томно вздыхая и сжимая джинсы Саймона. Ладонь Хенрикссона еле касается кончика, поглаживая чувствительную зону, заставляя Лезерхоффа поскуливать от приятной боли в паху. Спорадические ответы в виде стонов от Дэва раззадоривали, и возбуждение полностью накатило на второго. Себя долго натирать не нужно, Саймон так завёлся, что еле держался, чтобы продолжать всё это как можно дольше. Парень сделал пару резких рывков, заканчивая с Дэвидом и переключаясь на себя. Слегка откинувшись, юноша упёрся Дэву в колено, задирая толстовку, принялся ублажать себя. Нежно вздыхая, он прикусывал губу. Лезерхофф приподнялся, руками обвивая парня, запуская ему руки под футболку и губами проводя по шее, вылизывая её. Хенрикссон убрал руку, отдаваясь Дэвиду, которому хотелось тоже сделать ему приятно. Но он делал это грубее. Саймон несколько раз вскрикивал, когда Дэв сжимал его член или кусал шею парню, пугая последнего и вводя его в экстаз и наслаждение, словив сладкий мёд от оргазма. Смотря друг другу в глаза, они тяжело дышат и чувствуют, как тела обдались жаром, взмокли и стали намного сексуальнее. Саймон не сдерживается и целует его вновь, но на сей раз углубляя поцелуй, делая его совсем взрослым. Дэвид поддаётся и одобрительно стонет парню в губы, когда чувствует, что полость рта заполняется чужим телом, будто изучая его. Отторгаясь друг от друга на короткие вздохи, они медленно и продолжительно искушают себя на что-то большее, но сейчас оно невозможно, и приходиться наслаждаться всем, что можно получить сейчас. Воздуха совсем не хватало, и на последнем издыхании они медленно отстраняются друг от друга. Тонкая нить слюны отрывается от губ, парни судорожно прикасаются друг ко другу, заваливаясь на старый матрас обратно, переплетаясь онемевшими конечностями в объятиях.

***

Саймон смотрит на себя. Весь в крови, гнилые зубы, чёрные глаза и впалые щёки. Он душит сам себя, будто само отражение вылезло из зеркала и сдавливает ему горло. Он просыпается в холодном поту, хватаясь за горло, пока Дэвид его трясёт. Саймон ужаснулся и отпрянул от Дэва, будто бы душил его прямо сейчас именно он. — Ты чего? — Дэвид сжал его плечи, обеспокоено смахивая капли с лица — Я перепугался, ты начал буквально задыхаться. Боже мой — Что? — Саймон, переведя дыхание, убрал руки с шеи. Лезерхофф ужаснулся. — Твоя шея. — Он прикоснулся к ней и непонимающе перекидывал взгляд то на Саймона, то на красно-синюю полосу на шее парня. — Пиздец, что это было? — Я..я..я...— Саймон затрясся, бормоча что-то невнятное себе под нос. Дэвид обнял его, погладив по голове, пытаясь успокоить. — Я рядом. Хенрикссона пробило на слёзы. Эти слова влюбили его окончательно, не оставляя сомнений, но страх. Он навзрыд заплакал, ответно обнимая друга. Секундная слабость когда-то и полное доверие к Лезерхоффу дали волю эмоциям, и Саймон впервые показал кому-то свои слёзы. Дэв ощущался как бетонная стена, что невосприимчива к пустякам и всегда была устойчивой поддержкой. Саймон поднял голову. — Э... Надеюсь, ты помнишь, что вчера было? — А вчера что-то было? Хенрикссон ужаснулся, чуть не отпихнув от себя Дэва, но тот придержал коней, сжав его сильнее и повалив обратно в койку. — Да помню я, помню! Не бойся. Чё мне твоя доза дала то? Я даже не обблевался. — Какой-же ты...— Саймон угрюмо уткнулся ему в шею. — Придурок. — Зато какой. — Мда уж... Мне тебя ещё надо как-то матери показать и объяснить всё. Кажется, она голову мне оторвёт. — Не переживай, как нибудь справимся. Тем более я живу один и... У меня большая кровать, так что поспать тебе есть где. — Да... Было бы славно окончить Академию, получить права... А теперь есть цель поинтереснее. — Хм? — Выжить во всём этом дерьме. Саймон вспомнил про их реальность, время с Дэвидом вовсе атрофировало воспоминание о вчерашнем ужасе. Он сильнее обнял своего дорогого человека, тяжело вздохнув. — Хочу остаться здесь, но нам лучше идти. — Я хочу находиться рядом, без разницы, где будешь находиться ты. Они оделись, собрались и решили проверить здание в поиске хоть каких-то припасов, но всё было пустым. Даже монстров не было, сплошное ничего. Утро раннее. Чудовища будто исчезли, затихло всё. Может, темнота влияет на их поведение, или ночью уже от страха крышу сносило, что каждый столб казался монстром? Парни шли, пытаясь найти дорогу к хоть чему либо, но это было той ещё головоломкой. Шелестя сухой листвой по округе, шуруя бок о бок, Лезерхофф в моменте взял Саймона за руку и ласково улыбнулся, мечтательно смотря в небо. — Надеюсь, я отведу тебя когда-нибудь в свой любимый бар, я там обычно рефераты делал, как знаешь, ха! Выпивка там отменная. — Сходим конечно-же, надо надеяться на лучшее. Я знаю, мы дойдём до Кирквиля, я уже чувствую запах абрикоса и черешни. — Абрикоса и черешни? — Ну да. Много деревьев, как раз цветение началось, ароматы стоят такие классные. — Хм, интересно. Саймон достал пистолет и проверил патроны. Нужно экономнее. Придётся часто махать палкой. — Я пока пистолет уберу, там всего три патрона. — Запомню. Постараюсь махать топором активнее, а то ты как бабуин с этой палкой. — Щас в рожу получишь. Наконец-то тропа до рощи, выходящей к озеру. Озеро есть, а там до Кирквилля рукой подать.       Бродя по светлым местам, стало легче отбиваться от тварей, нападающих на них. Парни, не затыкаясь, разговаривали о планах на будущее, что каждый хочет сделать, но всё вечно разбивалось, когда они видели новое чудовище, что пыталось их убить, и понимали, что, возможно, всё станет невозможным. Но Саймону с каждым пройденным метром становилось хуже. Он кидал вину на обезболивающее, которое он принял недавно во время их похода, но ощущения становились всё хреновее и острее. Мир преображался, загибаясь в трубу из кровавого месева. Крики, истеричные взвывания окружили его, безликие мясные твари ходили вокруг да около, пока Саймон не открыл дверь и не вошёл в тёмную комнату. Красный свет медленно и плавно озарял всё, что было вокруг. Опять чёртов трип, придётся выбраться из него как можно скорее. Двуногие и ползающие женские фигуры без лиц и всего прочего были сильными и будто не физически истязали Саймона, а, наоборот, долбили по ушам своим писком, и голова раскалывалась, пока они не затихнут. А, заставляла их заткнуться, одна лишь смерть.. Всё померкло. Хенрикссон шёл дальше, будто бы знал, куда, при этом ничего не видя. Открылось просторное помещение, в котором его сердцебиение отскакивало по стенам, и с каждым ударом свет в помещении зажигался. Последняя лампа была красной, а под ней стояло его живое отражение с искажённым видом. В руке оно сжимал молот, тварь ужасно истерично смеялась, стоя на месте и дёргая головой. Саймон встал, оцепенев, и не мог поверить, что теперь он может дать отпор своему кошмару. Но кувалда против ветки совсем не идёт. Окровавленный двойник начал идти в сторону оригинала, ускоряясь. Саймон в ужасе смотрел, как "он" закидывает молот на плечо и замахивается. В спешке и панике, парень полный ярости готов покончить с этой тварью и, твёрдо достав пистолет, он чётко нацелился, хладнокровно нажимая на курок. Мир вернулся в прежние краски. Рука Саймона затряслась, и он опустил пистолет вниз. Лицо, полное ужаса, настигло его. Дэвид стоял с пулевым отверстием под ребрами. В момент он побледнел, прикладывая руку к ране. Изо рта хлынула кровь. Пуля пробила лёгкое. Дэвид поднял взгляд к небу, откашливаясь. Лёгкие заполнялись жидкостью, хлынувшей из раны. Саймон бросился к нему, прижимая ладони к его дыре, пытаясь остановить кровотечение.

НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ

Лезерхофф медленно опускался к земле, держась за Саймона, но сил не хватало выдержать его. Хенрикссон положил Дэвида и не мог и слова из себя выдавить. На лице и так было всё написано. Дэвид потянулся к Саймону, взяв любимого за руку и нежно посмотрел на него. Хенрикссон возненавидел себя. — Дэвид... — мне страшно, Саймон. —Прости меня, умоляю. —Ты же знаешь, что я желал тебе всего самого лучшего? — Дэви... — Я люблю тебя и сам себя убил. Не вини себя в этом Дэвид отобрал пистолет у Саймона из руки, пустил одну пулю в небо, а другую себе в голову. Лицо парня разнесло на кусочки, превратив в безобразное нечто. Руки безжизненно свалились в траву, а Хенрикссона оглушило, и он не услышал свой отчаянный крик. Саймон взял в руки пистолет, наведя на себя дуло. Лес не содрогнулся, птицы не взлетели, Саймон всхлипнул, прикрывая лицо и роняя пушку на траву, плача над телом единственного человека, которого он искренне полюбил. В магазине не осталось патронов. Дэвид спас его в последний раз.

КОНЕЦ