Разрушь мой мир

      Картины, пару минут назад висевшие на стенах, летели на пол, разлетаясь на куски. Книги, аккуратно стоящие на полках, летят туда же, временами выпуская облако пыли. Подушки раскиданы по углам комнаты.       Крики до Лиама доходили постепенно и словно через глубь воды. Он сидел по центру кровати и почувствовал, как губа разрывается от тупой боли из-за легкого прикосновения. На пальце остались капельки крови. Костяшки были разбиты и лежали между колен.       Напротив него от двери до окна и обратно ходил парень с таким же разбитыми ладонями. Он кричал и размахивал руками, но слова были лишь болтовней неразборчивых звуков. Парень расхаживал весь в черном. Рубашка была расстегнута до пояса брюк, были оторваны пуговицы.       — Я поверить не могу! Ты вновь идешь у него на поводу. Он же ненавидит меня. Нас! Тебя в конце концов, — донеслось до его ушей.       — Он мой отец, что еще мне остается, — голос казался жалким. Тень грусти сочилась всему помещению.       — Я уже говорил, но ты не слышишь меня или не хочешь этого делать?       — Это мой дом и семья! Мне больше ничего не остается. Ты же тоже не слышишь меня! – он резко поднялся, но медленно подошел к парню.       — Я знаю, что ты привязан к ним, но они рушат все, что мы пытаемся строить. Разрушают нас, — он взял чужие руки в свои, а Лиаму ничего не оставалось, лишь смотреть, как мозолистые пальцы нежно поглаживают кожу вокруг ранок.       — Знаю, — он медленно вытянул ладони и положил поверх чужих.       — Давай убежим. Если останемся тут, то все может плохо закончиться. Ты же понимаешь, чем выше ты по ступенькам идешь к магистру, тем сильнее вероятность, что о нас узнают родители и твои, и мои.       — Я знаю, но отец хочет, чтобы я стал магистром. Ты тоже можешь дойти до высокой должности, если бы ты только…       — Но мне это не нужно! Мне достаточно того, что у меня уже есть.       — Да, — Лиам опустил голову, — разводить ба́ку, а василиск живущий под окном, так вообще придел мечтаний. Кто дальше у тебя появится вампал или дубовик?       — Дубовики ненавидят людей. Они их травят в лесу, — парень напротив с болью опустил глаза в пол. Он разочарован и не знал, что ответить, другой же, заметив это, тут же отошел к окну, где пузом кверху лежал василиск, из носа спящего выдувались пузыри, чем развлекали детенышей баку.       — Ты знаешь, что мне чужда вся эта хрень с магическими постами. Была бы моя воля, я бы ушел в обычный мир.       — Так чего же не уйдешь? — выдавил из себя Лиам.       — Потому что ты тут, Дилан, — имя произнесенное чужим голосом заставило тело покрыться мурашками.       — Я не могу остановиться сейчас.       — Твой отец никогда не признает тебя.       — Замолчи! Не начинай снова.       — Но это так. Ему все равно. Он подобрал тебе невесту, выбрал, где будешь работать, выбрал дом, разве это не означает…       — Заткнись! — он резко развернулся к нему.       — А я тут как отвергнутая любовница, думаешь, мне приятно знать, что ты в городе мило воркуешь со своей невестой, только чтобы папочку порадовать, — его голос продолжал быть обманчиво спокойным.       — Я должен…       — Ты ничего никому не должен. Я больше не верю твоим словам. Ты обещал, что будем только мы, — спокойный тон прерывался глубокими вздохами, — Но ни единого раза не выбрал меня. Это больно.       — Я… я … — он продолжил мямлить. Слова возлюбленного резко надломили что-то в нем, ему не хотелось слышать продолжение чужого монолога.       — Уходи. Твоя невеста и семья наверняка уже заждались тебя.       — С-стой.       — Иди, — он просто развернулся и вышел за пределы комнаты.       Ноги Дилана подкосились, и он упал на пол. Из глаз полились не сдерживаемые слезы, а руки без сильно упали поверх колен.       Лиам проснулся от взволнованных голосов под ухом, друзья старались вести себя как можно тише, но даже легким шепотом начинали раздражать парня.       — Тише ты, — успокаивал Кори       — Может завтрак ему принести? Вряд ли он пойдет в обеденный зал, — Мейсон волновался за друга, — Чщ. Не знаю, подождем пока.       — Если вы пытаетесь быть тише, у вас плохо получается, — Данбар сильнее укутался в одеяло.       — Ой, ты проснулся, Лиам! — спросил Мейсон.       — Нет.       — Ты пойдешь на занятия? — полюбопытствовал Кори.       — Нет, — хотя это было не совсем так, у него уже было назначено занятие с мистером Форестом, отменять его он не собирался.       — Завтрак принести? — не унимался Мейсон.       — Нет, — Лиам хотел пойти к окну, когда уйдут друзья, но передумал. Понял, что там может быть Тео.       Воспоминания о парне болью отдались в сердце. Он не понимал почему, пока не провернул новогоднюю ночь и стало еще больнее, но отрицать тягу к нему было невозможно. Данбар искренне не понимал, что могло произойти за несколько недель.       Из раздумий его вывели когти, впивающиеся в колени.       — Коле-е-ени затекли-и-и, — продолжал мять Мэнс.       — Спасибо, Мэнс.       — Ты р-р-расстр-роен, что слу-у-училось?       — Ничего.       — Когда-а-а Тео пр-р-ридет?       — Он не придет.       — Поче-е-ему?       — Потому что мы ему не нужны, — кулаки крепко сжали одеяло, заставляя Мэнса прекратить.       — Р-р-разве? — он кивнул в ответ, — Мне так не показа-а-алось.       — Что ж мы с тобой оба заблуждались.       Кот опустил голову вбок, пристально смотря на парня, его глаза широко раскрылись, а зрачки сузились до маленьких щелочек.       — Нет, не мы, а ты, идиот.       — Что? Опять ты меня так зовешь? Ничего что я твой хозяин, — возмутился Данбар.       — Ты не хозя-я-яин, ты мой спу-у-утник и товар-р-рищ, — обиделся Мэнс. Лиаму стало неловко.       — Да, прости, пожалуйста, — кот кивнул, закрывая глаза, благодаря чему, казалось, что он улыбается.       — Ты знаешь, Мэнс, сегодня во сне я узнал имя одного из мужчин.       — Да? И ка-а-ак, знако-о-омо?       — Нет, ранее не знал людей с таким именем.       — Мо-о-ожет пото-о-ом удастся узна-а-ать что-то?       — Может.

***

      Лиам просидел в комнате все уроки, но на завтрак не пошел, зная это, кот поймал мышку и принес ему в кровать. Данбару было мерзко, но он поблагодарил и объяснил, что людям не нужно ловить мышей. Благо Мэнс не обиделся, а выслушал и принял к сведению. Он быстро учится.       После окончания занятий Лиам пошел к месту встречи с преподавателем. Мистер Форест уже ждал его в кабинете.       — Лиам, проходи, — он присел за стол перед ним.       — Здравствуйте, — он замялся, когда преподаватель пробежался по нему взглядом, — Мы тут будем заниматься?       — Нет, потом пойдем на улицу. Сейчас у меня есть пару вопросов.       — Каких? — тело парня напряглось, а руки не произвольно сцепились в замок.       — Какие у тебя отношения с семьей? — серьезно спросил мистер Форест, он же Трой.       — Как это относится к занятиям? — Лиам нахмурился, не понимая цели вопросов учителя.       — Напрямую. — но преподаватель был непреклонен.       — Нормально. Мама и папа волнуются и заботятся обо мне, — юноша каждую секунду сцеплял и расцеплял замок из рук.       — Отец тоже? — сощурился Трой.       — Вы знаете, не так ли? — Данбар приподнял бровь и исподлобья посмотрел на мужчину.       — Навел справки, — улыбнулся преподаватель.       — Я не считаю своего биологического отца таковым. Он чужой для меня, — он проговорил это не заинтересовано, смотря в пол. Про своего отца он говорил редко и всегда избегал или игнорировал эти вопросы. Все что получал мальчик от него это нравоучения и деньги.       — Я так и понял, ну, я счастлив, что твой отчим стал для тебя отцом. Так, дальше, как ты общаешься с друзьями?       — У меня их всего двое, хорошо общаемся, — не смотря на то, что сейчас он мало что знал о своем лучшем друге. Лиам хорошо знал паренька из детства, но все чаще отдалялся от него.       — Я слышал, ты не ходил на занятия сегодня.       — Да, плохо чувствовал себя, они предлагали даже завтрак принести, но я отказался.       — А любовный фронт?       — Ничего, — ученик сразу погрустнел, что не скрылось от преподавателя, — у меня никого нет.       — Ну, ты еще молод так что… — учитель хотел было сказать всякую ободряющую речь, как в мелодрамах, но ученик быстро перебил его.       — Да-да, — Лиама начали раздражать вопросы учителя. Он не видел в них смысла.       — Расскажи мне о твоих вспышках силы.       — Ну, в большинстве случаев это происходит во время агрессии, наверное.       — Ты тогда злился в классе?       — Не совсем, это трудно объяснить.       — Попытайся.       — Мои эмоции, особенно сильные, преобразуются в агрессию вне зависимости от того хорошая это эмоции или плохие, — Лиам старался объяснить то, что чувствует в эти моменты, и после того как он проговорил это, вспомнил первые встречи с Тео. В голове промелькнула мысль, что Рэйкен уже тогда приглянулся ему, а незнакомое чувство перетекло в агрессию.       — Очень интересно, — преподаватель задумался, — тебе ставили диагноз?       — Нет, я не ходил к врачам по этому поводу.       — Понятно. Знаешь, я смогу научить контролировать это в полной мере, но это будет зависеть от тебя и твоего окружения. Я лишь могу указать дорогу и научить тебя вкладывать силу агрессии в магию, делая ее сильнее.       В голове Данбара сработало дежавю, что-то подобное ему уже говорили.       — Разве изначально вы не говорили, что хотите научить держать это в руках?       — То чему я научу тебя поспособствует и не только этому. Пойдем, — преподаватель встал из-за стола и направился к выходу.       Мистер Форест вывел парня на улицу, напевая незатейливую мелодию. Проходя мимо огорода с лианами и роз, чуть ли дерущихся между собой, а также мимо площадки Пигасош. В один из дней пребывания Тео у Лиама, он рассказал о правильном названии игры на пегасах и в чем ее суть.       Пегасы летали по периметру площадки, гоняясь друг за другом, временами грубо нанося удары копытами. Зрители наблюдали и визжали. Матч подходил концу и лишь во время таймаута Лиам наткнулся на две знакомые фигуры. Грудь черного коня вздымалась каждую секунду, из ноздрей выходил пар, приглядевшись можно было заметить, как каждая мышца была напряжена, а шерсть в местах непокрытых одеждой блестела от мыла. Всадник Велокса был одет в такие же одежды, красно-голубые полосы покрывали всю ткань. На его лице была заметна легкая царапина. С него сбили шлем, потому и прогремел горн. Вокруг бегали товарищи, а Трейси прыгала на одном месте, доставая врача. Кажется, теперь становилось понятно, почему Велокс был напряжен. Он злился из-за нападения на его всадника.       — Эй, — окликнул его Трой, — идешь?       — Да, иду, — он увел взгляд от площадки и последовал дальше за учителем.       Идти им пришлось не долго. Преподаватель привел его к тренировочным манекенам, что стояли в ряд. Все уже потрепанные магией, но не развалившиеся.       — Видишь манекены? — Лиам кивнул, предполагая, что от него хочет мистер Форест, — Подумай о чем-то грустном или неприятном. Разозлись и ударь по манекену.       — Я… я не могу.       — Почему?       — Это может выйти из-под контроля, — Данбар сжался и заломил одну из своих рук.       — Мы на улице, и я рядом, вперед.       Долго ему задумываться не пришлось, стоило вспомнить вчерашний день, и злость прошлась по телу, даруя легкую колкость на кончиках пальцев. Чем больше Лиам думал о несправедливости и причиненной боли, тем сильнее в сжатых кулаках пылал огонь. Жесткий разряд прошелся по всему позвоночнику, уходя под корку мозга. Он сжал зубы, стараясь сдерживаться. Но остановить это уже не мог. Мгновение и по всей территории разошелся густой дым, пахнущий горелой тканью. Мистер Форест стоял поправляя свою одежду, что потрепалась от взрыва.       — Что ж…       — Извините, я, — былая злость мгновенно спала, сменяясь стыдом и печалью.       — У вас все в порядке? — к ним подлетел Тео и еще несколько всадников.       — Да, подумаешь три манекена из пяти взорвались, — укорил его один из товарищей.       — Эти манекены тут уже лет пятьдесят стоят, — проговорил другой.       — Все хорошо? — Тео проговорил это, смотря на Лиама, но заметил у главного здания нового учителя.       — Не твое дело! — огрызнулся юноша.       Новый учитель наблюдал за открывшейся картиной, как коршун за добычей, а ухмылка не собиралась сходить с его лица. Тео старался не смотреть в его сторону. Поведение обоих парней не скрылось от Троя.       — А, ну, живо на поле! Хорош отлынивать, — крик тренера дошел чуть ли не до всех, а противники сжались от такого грозного голоса, опасливо переглядываясь между собой. Тео пробежался по парню взглядом и вернулся к товарищем на поле.       — Так, пойдем, — преподаватель за плечо поволок Лиама подальше от людей.       Он увел ученика, скрывая от лишних глаз, к отдаленному полю, где наколдовал несколько манекенов в разных местах.       — Бей.       — Что, простите? — Лиам, не понимая, рассматривал стоящие перед собой манекены.       — Выплесни эмоции.       — А вы точно учитель?       — Да, давай, — преподаватель отошел за его спину, давая свободу и спасая себя самого.       — Я ведь могу все разнести.       — Не беспокойся об этом. Вперед, — учитель уже проговорил более серьезным настаивающим голосом.       Данбар с опаской развернулся к манекенам. Сердце билось о грудную клетку все чаще и чаще. По спине пробежали бисеринки пота, заставляя мурашки пробежаться по позвонкам. Ладони сжались в кулаки до белых костяшек, а вокруг образовались белые молнии. Вены на руках и шее сильно вздулись. От кулаков поднялся импульс, приподнимая слегка отросшие волосы вверх, словно сильные порывы ветра, а челюсти громко щелкнули, и звук вибрации передался обратно. Лиам с силой разжал ладони, и рядом стоящий манекен разлетелся на кусочки. Он старался сильнее сожмурить глаза, чтобы не видеть разлетающихся в сторону манекенов и случайно не представить вместо них живых людей. Потому не видел, как на месте взрыва почти мгновенно появлялся еще один манекен.       В голове начали всплывать самые болезненные и неприятные воспоминания. Пальцы страшно скрючились от напряжения, посылая взрывные импульсы по каждому манекену, но почти через каждые два раза промахивался, вспахивая землю рядом. Лиам даже не заметил, как прокусил нижнюю губу до крови. И не смог бы сказать сколько это продолжалось, но прекрасно знал, когда закончилось. Дрожащие ноги подкосились, опуская тело к почве, руки обессилено легли на бедра, а пальцы тряслись от медленно наступающей боли.       — Иди в комнату, Лиам, отдохни, — мистер Форест не прикасался к нему и не оказал какой-либо поддержки, но ему она и не нужна. Он сам должен взять под контроль свою магию.       Юноша через силу поднялся и побежал в комнату, где его ждали друзья. Оба были удивлены такому виду Лиама и подхватили у самого порога, провожая к кровати.       — Мейс, мы можем поговорить, — он без сил сел на кровать, но уложить себя не позволил. Его слова заставили парней переглянуться. Лиаму еще вчера пришла в голову идея поговорить с лучшим другом.       — Не хочешь есть? Я схожу за едой, — предложил Кори.       — Я чертовски голоден. Было бы здорово, — Кори кивнул и вышел из комнаты.       — О чем ты хочешь поговорить?       — Обо всем, наверное, — его до сих пор сдерживали слова Рэйкена, но после его поведения, слушаться он не хотел, словно далекое детское желание. Делать что-либо назло, проснулось в нем и не желало проходить, — Наверно стоит начать с… Не знаю… — лицо слегка загорелось, было неловко, что он так и не смог начать разговор.       — Хорошо, давай я задам вопрос, а далее как пойдет, ладно?       — Ладно, — Лиам смог выдавить из себя улыбку.       — Что это было? Там с Рэйкеном, — Данбар опустил голову, а пальцы противоположных рук перебегали друг по другу.       — Уже ничего.       — Я спрашивал о том, что было, а не что сейчас, — Мейсон тепло улыбнулся другу, — Но если ты не хочешь говорить. Не говори. Тогда просто скажи, что тебя беспокоит.       Лиам поднял глаза на обеспокоенного Хьюитта и вспомнил времена, когда они делились многим. Он даже сейчас продолжал это делать. Только Данбар закрылся, все больше проводил в своей голове, сведя эти разговоры на ноль.       — Я твой друг, Лиам. Я беспокоюсь. И не стану говорить что-то Кори. Если ты этого не хочешь, — он пытался пошутить, а вернее шуткой скрыть серьезность своих слов.       Лиам обличал укушенную губу, а ладони сцепил в замок, и затараторил:       — Я проводил часть каникул с ним. Он ночевал здесь и...       — Боже, а я говорил, что не верю, что ты натурал, — Мейсон победно поднял кулаки в воздух и заулыбался.       — Что? Нет, мы спали в прямом смысле без подтекста, ладно?       — Ладно, — Хьюитт немного успокоился, — Нам с Кори казалось, вы не ладили.       — Да, мы не спешили рассказывать кому-то.       — Вы точно не трахались и не начинали отношения?       — Точно.       — Просто ты так говоришь, как будто вы отношения скрываете.       — М-может и было что-то, но только в голове и только у меня, — он опустил взгляд в пол.       — И что же вы делали?       После тревожного разговора о Рэйкене. Лиаму стало немного легче, Мейсон не пристыдил бы его, и он убедился в этом еще раз. Данбар начал разговор с найденной книги, рассказывая обо всём, что удалось узнать. И с каждым предложением лицо друга менялось с восторженного на испуганное и наоборот. Лиам умолчал только о своих снах.       — И ты молчал. Охренеть, если бы ты рассказал ранее, то мы бы помогли. Четыре головы, лучше чем две.       — Не я был инициатором этого, и не мне это было решать.       — Кстати, о нем, — Мейсон задумался, будто решая как лучше начать. Сам Лиам уже догадывался о предстоящем вопросе, — Ты сказал «было что-то» что?       — Это так важно? — ладони Лиама вспотели, а по затылку пробежались мурашки.       — Нет, мне просто интересно. Ты никогда не говорил мне о тех, кто тебе нравился. Например, я, если честно, считал, что тебе нравится Хэйден, — друг напротив заломил пальцы на левой руке и, поджав губы, смотрел на него, — До встречи с Кори я всегда выносил тебе мозг чем-то подобным, а о твоих в симпатиях лишь догадывался.       — Я не понимаю как можно интерпретировать это. Возможно это было лишь мое наваждение и все.       — Если бы это было только наваждение, ты бы не так сильно расстроился.       — Может я – эмпат, и все через себя пропускаю.       — А, ну, если так, то да, — Мейсон улыбнулся       — Я хотел его поцеловать, а на следующий день он уехал домой, и когда приехал… Ты видел, что было.       — Это странно.       — Очень. Я не знаю, что произошло, он всегда был скрытный.       — Я не хочу его выгораживать, но хочу чтоб ты знал. Я на твоей стороне и, как ты говоришь, если он скрытный и скрывает что-то, может у него есть объяснение этому поведению и надо подождать? — Лиам медленно кивнул, уголки губ опускались все ниже, а глаза стекленели с каждой минутой, — А может, он просто мудак, и его надо послать куда подальше, – Мейсон засмеялся, и друг подхватил его настроение. Когда оба почти успокоились, парень продолжил, — А ты видел его голым?       — Мейсон!       — А, что? Мне интересно. Этот парень один из популярных тут, так еще и замкнутый. Ясен пень мне интересно.       — Частично видел, доволен? — щеки Лиама порозовели.       — Охуеть, — глаза напротив заблестели, — И как тебе?       — Хватит.       — Да ладно тебе, расскажи.       — Что рассказать? — Лиаму хотелось провалиться на нулевые этажи, только чтобы этот разговор закончился.       — Лиам! — Мейсон упал на кровать, закрывая глаза руками, — Это Рэйкен, а ты рассказать ничего не можешь.       — Не́чего, Мейс, — с лица Данбара не сходила улыбка. Она слегка потухла, когда он задумался, — Ты расскажешь Кори?       — Только то, что разрешишь.       — Можем рассказать все, кроме нашего разговора о Тео.       — Это я даже не собирался говорить. Наш разговор останется между нами.       После возвращения Кори, Лиам сразу набросился на еду, а Мейсон принялся рассказывать ему о школе.       — Черт, — Кори все еще не до конца понял происходящее, — И как ты скрывал от нас, что общаешься с ним?       — Скрывать особо-то нечего, — Лиам переглянулся с Мейсоном, тот только подмигнул, — Мы только по делу общались.       — Надо попытаться изучить магию со светом, — предложил Хьюитт.       — Нам будут преподавать ее, разве нет?       — Да, но когда это будет. Судя по тому, что ты сказал, то без нее нам не пройти на эти этажи.       — Надо еще понять, нужно ли нам это вообще? — подытожил Кори.       — Да, там еще шесть дверей закрытых. И как знать, может есть что еще, — проговорил Мейсон.       — Может.       Темнота разливалась по всему помещению, стоящий по центру человек улыбается, но это заставляет Дилана вжать голову сильнее в плечи. Он мечтал спрятаться. Не мог видеть то, что делал его отец. Ребенок у их ног сидел на мягкой подушке. Изначально играя в кубики, теперь его всего скрутило в ужасную форму. Мальчик кричал и плакал так истошно, как мог. Дилану было сложно это выносить, но убежать он не мог. Сердце разрывалось на мелкие клочья, лишь сейчас он понимал, о чем говорил его возлюбленный. Ему как маленькому ребенку хотелось угодить родителю. И лишь притворством парень мог добиться хоть какого-то внимания, но он только потерял самого себя.       «— Что стало с тем человеком, которого я полюбил?       — Вот он я, перед тобой!       — Нет, тебя больше нет!»       Последние слова любимого крутились в его голове. Именно сейчас Дилан понял, как далеко зашел.       — Отец, хватит! ты делаешь ему больно, — он изо всех сил сдерживал слезы.       — Да, делаю, но он делает меня сильнее. Ты понимаешь, благодаря подобному лучшие люди смогут жить вечно, – впервые он смотрел на отца как на обезумевшего.       — Забирая силу у детей? Это продлит твою жизнь?       — Нет, — мгновение спустя детские крики прекратились, и стало очень тихо. Дилан больше не пытался скрыть слезы. Ребенок лежал на полу с выпученными глазами, открытым чуть ли не разорванным ртом. Он был словно высушен и не дышал, — Мой сын, забирая всю магическую силу без остатка, мы забираем и непрожитую жизнь.       — Это неправильно! Он лишь маленький ребенок!       — Вот такая у него судьба, мой сын, — «сын», «мой сын» из уст отца всегда слышалось вальяжно, высокомерно, но сейчас юноша был готов вывернуться наизнанку от такого обращения.       Собственные ноги сами несли его прочь, игнорируя крики отца. Взгляд не фокусировался на чем-то конкретном, но четно пытался замылить воспоминая, всплывающие картинки замученного ребенка. Он бежал по лестницам вверх, сквозь тоннели. На улице шел сильный дождь словно стеной, скрывая мужчину. Он вышел к засушенному огромному дереву, что тянуло свои ветви к небу, Дилан лбом уперся в черствую кору.       — Прошу, перенеси меня за пределы забора. Лишь ты сможешь сделать это так, чтобы никто не узнал.       Дерево опустило свои ветви вниз, будто человек отчаявшийся и опустивший руки.       — Умоляю, я хочу исчезнуть. Я больше не побеспокою тебя.       Одна из тонких ветвей прошлась по промокшим коротким волосам, баюкая и успокаивая. Те что по толще и мощнее обхватили парня со всех сторон как лианы, заточая в купол, и перенесли через забор, выпуская с территории школы. Когда дерево опустило его, Дилан прошелся ладонью по одной из лиан, что легко процарапала тонкую кожу.       Мужчина не стал задерживаться у стен и достал сверток со свистком, что для него сделал возлюбленный, чтобы вызвать пегаса. Не раздумывая, Дилан подул в него, лишь слегка различая легкий свист среди гула падающих капель. Спустя пару минут к нему подлетел черно-белый тяжеловоз - верный скакун его возлюбленного. Конь подошел за три метра от него. На лице парня проскочила замученная улыбка. Грязь под тяжестью копыт ближе поступала к его ногам.       — Здравствуй, — Дилан, не касаясь морды коня, вытянул ладонь. Тот ткнулся в нее, подойдя ближе, но возмущенного фырканья не сдержал, — Отвези меня к своему хозяину, — конь махнул головой в стороны и заржал, переступая копытами на одном месте, а грязь тем временем пачкала белую шерсть, — Мне нужно поговорить с ним, прошу, — последнее он прошептал в белое ухо коня.       Тот медленно повернулся к нему левым боком, позволяя сесть. И как только ноги находились в стременах, он сорвался с места, поднимаясь выше облаков, чтобы не намочить сильнее оперенные крылья. Конь быстро мчался мимо черных облаков и гор, унося человека дальше от злополучной школы. В единственное место, которое Дилан мог назвать домом.       До этого места еще не добрался дождь, тут было сухо и светло. На поле он видел, как человек осматривает челюсть василиска, но когда конь опустился на землю, то перестал что-либо делать, отойдя от змея.       Дилан сохранил небольшое расстояние между ними, оставляя выбор возлюбленному. Он пристыженно смотрел на парня, а тот даже не собирался отводить сощуренного взгляда.       — Прости меня, — голос ломался, а в голове всплывала та ужасающая картина, — Я так долго не верил тебе. Не слушал, — слезы медленными дорожками скатывались к подбородку. Только в этом месте и рядом с этим человеком он мог позволить себе такую вольность, — Это все правда! Я видел это собственными глазами, — охрипший голос пропал, оставляя лишь шум ручья и треск чешуи василиска. Теперь он старательно прятал свои глаза и не видел, как к нему подошли почти вплотную, — Прости меня, Коди.       Пробуждение Лиама было неожиданным, но теперь он знал оба имени людей из своего сна. Мейсон и Кори спали, и он тихо направился к подоконнику.       За окном шел небольшой дождь. Утро было серым, но не отдавало печалью, скорее теплом. Данбар помнил дерево из своего сна, и дерево, что спрятало его и Тео. Потому решил найти его глазами, но наткнулся на рядом стоящего Тео. Парень полностью промок, из одежды на нем футболка без рукавов и шорты. Ветви несколько раз пытались укрыть того от дождя, только он не позволил, продолжая мокнуть. Лиам не понимал, почему Рэйкен там стоит и чего добивается.       — Не спится?       Данбар резко обернулся и увидел перед собой нового учителя – Нетвита Пита.       — Здравствуйте, мистер Пит. Скоро время вставать в любом случае.       — Да, конечно, — преподаватель стоял напротив, а его лицо трогала лишь слабая ухмылка. Темные практически черные волосы не были уложены, но прилизаны. Мужчина казалось причесался салом. Худое бледное лицо в серых оттенках дождя было и вовсе белым.       — Я помню, что ночью ученикам нельзя покидать комнаты, — учитель был спокоен и, по слухам, добр к ученикам, но что-то отталкивало Лиама от него и дело совсем не в его прическе.       — Не волнуйся. Ты верно подметил, уже утро. Составишь мне компанию? Я собирался выпить кофе, — Нетвит убрал руки за спину и отошел в сторону, приглашая пойти с ним.       — Нет, спасибо. Я пойду, — Лиам отошел в другую сторону и скрылся во тьме коридора, не видя злого взгляда учителя.

***

      — То есть, подожди, что за хрень вообще? — прокомментировал Мейсон, поедая макароны.       — Ты язык родной позабыл? — Кори медленно пережевывал лапшу, слушая друга.       — Я постарался уйти поскорее от него. Напрягает он меня, — аппетит Лиама пропал. Он вилкой лишь размазывал еду по краям тарелки.       — Видимо не тебя одного, — Мейсон смотрел не на друга, а за его спину. Обернувшись, Лиам увидел Рэйкена, что сидел и пепелил стол перед собой, играя желваками.       — Мейс, — его строгий голос предупредил парня.       — Что? — тот прикинулся ангелом и продолжил, — Может он многим не нравится, но что мы можем?       — Тут соглашусь. Сейчас все заняты неожиданными смертями им не до нас.       — Пошли на урок, — Мейсон подскочил и пошел к выходу из зала. Кори и Лиам переглянулись и пошли за ним.       Урок был совмещен со старшим курсом. Мистер Винч рассказывал о том, что каждый управляет своей магией, но не каждый понимает, что их магией могут управлять через них. Лиам слушал преподавателя краем уха. Он иногда поглядывал на задние парты, где сидела компания Тео вместе с ним. Юноша сидел, подперев лицо рукой, а его прихвостни обсуждали нового учителя. Данбара отвлекло уведомление на телефоне, ему писал мистер Форест, напоминая о тетради, что передал. Лиам совсем забыл о ней и открывал лишь раз, не считая ее чем-то важным.       — Я не отвлекаю, мистер Данбар? — учитель стоял рядом, постукивая по парте и намекая убрать телефон. Тогда Лиам сунул его в карман, и учитель продолжил лекцию.       Впоследствии учитель отпустил их, радуя контрольной на следующем занятии.       Следующим уроком было изучение трав с новым учителем. Предыдущая учительница ушла в декрет, потому сегодня мистер Пит знакомился с классом. Но у Лиама весь урок звенел противный гул в ушах. Он сидел как на иголках. И если речь учителя остальным нравилась и побуждала слушать его, то Лиама наоборот. Для него этот голос был как грубая сталь, бьющаяся о камень, а милая улыбка вызывала брезгливость вместе с прилизанными гелем волосами. Его огромный кривой нос дергался каждый раз, когда молодые ученики говорили ему комплименты. Слушая их, Данбар все время оборачивался на говорящего, хмуря брови, казалось он попал не на урок, а в цирк. Или его пытались разыграть.       В мыслях пронеслось: «Ау, где скрытая камера? Куда махать?»       — Ну, а ты, что можешь сказать?       Парня поражало, что все так легко отвечали преподавателю о его внешности. Даже Мейсон и Кори. Тогда впервые в голове Лиама проскочила мысль о чарах, о действиях которых вскользь упоминал Тео.       — Хочу сказать, что знаю человека намного симпатичнее Вас. И у нас урок, но Вы ничего так и не сказали по теме, — кто-то позади него недовольно булькнул, но он пропустил его слова мимо.       Звонок прозвенел, когда учитель хотел что-то ответить, но лишь мерзко улыбнулся и отпустил всех. Остановившись возле приоткрытой двери, друзья проветривали голову.       — Что с вами за хрень творилась весь урок? — не выдержал Лиам.       — Лиам, не знаю, но мне это не нравится, — произнес Кори, держась за голову, — Больше скажу, что словно ничего из ряда вон не происходило.       Слова товарища заставили напрячься все тело, а правая рука сильнее сжала лямку рюкзака. Создавалось впечатление, что друзья вовсе не заметили странное поведение учителя и толком не проведенный урок.       — У меня голова словно в тумане, — Мейсон еле держался на ногах, осмысливая произошедшее.       Из кабинета донесся глухой удар, а после смех. Друзья решили посмотреть через щель, в которой было видно все без особого труда. Перед ними открылась такая картинка: голова учителя была твердо прижата к столу, а сам он нервно смеялся.       — Тихо, парень, — мистер Пит через каждые несколько секунд нервно облизывал нижнюю губу.       — Какого хрена ты творишь с учениками? — проговорил зачинщик этой сцены.       — Рэйкен, не хочешь последствий? Тогда тебе лучше отпустить меня и, желательно, извиниться, стоя на коленях.       — Это вряд ли! Я скорее кастрирую тебя. Ты вылетишь, я обещаю.       — Они любят меня. Ни один ученик не сможет плохо сказать обо мне.       — Есть парочка.       — Кстати, аплодирую стоя, — учитель звонко похлопал, но быстро вернул руки, когда парень сильнее вдавил его голову в стол, — Умно. Ты заранее наложил заклинание. Какое? Ни одно, из известных мне, не могло сломить мои чары.       — Отвали от него.       — Иначе? Мальчик, это не твое дело. Где я и где ты?       — О, я расскажу. Ты на дне иерархии. И пытаешься лишь тявкать громче. Мне же даже тявкать не требуется, — Тео низко наклонился к уху учителя, — Думаешь, что неприкосновенен? Спешу разочаровать. Мне плевать на законы.       — А на отца? Он очень обрадуется, услышав от меня, что ты не меняешься.       — Это вы нарушаете уговор, не я. Продолжится также, и я не стану плясать под вашу дудку.       Тео резко отпустил учителя и направился к выходу из кабинета, потому трое отскочили и зашагали в комнату.       — Что это было? — Мейсон шагал рядом с Кори.       — Разговор не для чужих ушей, и мы его услышали. Лиам, ты хоть немного можешь понять, о чем они?       — Нет, совсем нет, — Данбар перекручивал сцену в голове, ранее подобный тон у Рэйкена он не слышал никогда и ни грамма не понимал. Что касается чар, то тот несколько раз колдовал на нем, но говорил, что это невидимость. Хотя и не отрицал, что Тео мог наложить какое-то заклинание, они спали в одной комнате.       Ребята вернулись в свою комнату. Мейсон и Кори все еще обсуждали урок и поступок Тео. Лиам же слушал друзей лежа на кровати, Мэнс устроился на его животе и внимательно слушал людей. В голове парень порывался открыть тетрадь учителя, но тело отказывалось подниматься с места. А чувство опустошения разлилось по всем конечностям, подобное было после тренировки с мистером Форестом, но даже тогда это быстро прошло и не накатывало такой тяжестью. Его разум незаметно провалился в сон.       Сон состоял из смеха, криков, белого шума и обрывистых картинок. Сознание словно уплывало и видело всю жизнь за пару секунд. Лиам словно падал глубже и глубже, звук помех сильнее перекрывал все остальные, пока картинка полностью не стала белой. И наступила тишина.       Он проснулся от того, что Мейсон и Кори будили его. Всех учеников просили собраться в обеденном зале.       — Что-то случилось? — проговорил Лиам осипшим голосом.       — Мы думаем, что да.       Ребята хотели спуститься в привычном месте, но их не пропустили. Там столпилось большое количество учеников. Лиам рефлекторно нашел в толпе Тео, что злобно смотрел на мистера Пита, но тот лишь гордо держал голову, иногда косясь в ответ.       Ученица лежала в луже крови возле лестницы. Директриса стояла с врачами, они о чем-то говорили.       — Снова тень? — предположил Мейсон..       — Не похоже. Девушку, возможно, столкнули с лестницы, — ответил ему Кори.       — Так. Внимание! Прошу вас всех, пройти в обеденный зал и подождать, пожалуйста. Тут не на что смотреть, – директриса и учителя старались разогнать всех в указанное место.       Зал был полностью забит. Кто-то сидел, кто-то стоял, но мест хватало всем. Ученики были шокированы, некоторые звонили родным, вернее пытались, сигнал в школе вновь перекрыли, другие шушукались друг с другом, а третьи нервно ходили из стороны в сторону, чуть ли не плача.       — Попрошу внимания! Я понимаю вы все напуганы. Но сейчас ведется расследование и преступник столкнувший ученицу с лестницы будет найден, а, чтобы вам было спокойнее, с этого дня один маг из министерства будет присутствовать в школе, чтобы помочь разобраться во всем. — Директриса была взволнованна, но, когда вошел маг, презрение на лице скрыть не смогла, — Мистер Джаред Рэйкен любезно вызвался помочь нашей школе.       — Добрый день. Вы можете не переживать. С этого момента будет приложен максимум, чтобы обеспечить вашу безопасность, — мужчина был одет в коричневый костюм, светло-русые волосы зачесаны назад, а руки все время были за спиной.       Объявили траур и учеников освободили от занятий на один день. Трое друзей вышли из зала и уже хотели подняться на нужный этаж, когда их окликнули.       — Здравствуйте, молодые люди, — серые бледные глаза рассматривали Лиама, не замечая остальных. Его улыбка была создана только уголками губ. Лицо было покрыто густой бородой, а от правого глаза через нос на правую щеку лежал шрам. Простая белая полоса, — Я толком не знаю, что да где. Не могли бы вы провести мне небольшую экскурсию?       — Нас всех отправили по комнатам, — выдавил нервно Кори, встав за Мейсоном. У всех троих были заметно напряжены плечи. Хьюитт не сводил взгляда с Лиама, а вернее с его сжатых кулаков.       — Не беспокойтесь, уж, из-за меня нарушить просьбу директора можно.       — Вряд ли, с Вашего позволения… Мы пойдем, — у Лиама не выходило из головы нежелание Тео взаимодействовать с родней, и вспомнил, что того в зале не было.       — А если не позволяю? В конце концов каждый ученик находится под подозрением, заодно опрошу вас. Так что, — мужчина повернулся полубоком и махнул рукой. Этот жест был знаком Лиаму. Также его пропустил Тео, когда они только начали свое знакомство. После долгого общения он не повторял подобный жест при нем.       — Дядя, — мистер Рэйкен тут же ухмыльнулся, оскалив зубы.       — Дорогой племянник, — он сладко протянул слова и повернул голову в том направлении куда показывал ранее. Тео, нахмурив брови, смотрел в ответ.       — Пойдем, я покажу тебе все.       — Нет необходимости. Эти ребята любезно согласились мне помочь, — юноша быстро метнулся к ним, перебегая по глазам.       — Ложь. Мы шли в комнату, — Лиам дал ответ на невысказанный Теодором вопрос. Мужчина брезгливо посмотрел на Данбара, которого держали за руки друзья. Его ладони безуспешно пытался разжать Мейсон.       — Дядя, это не просьба, — стальной голос погрузил коридор в мертвую тишину, но лишь на секунды.       — Что?       — Я сказал. Пошли, — глаза Рэйкена младшего пылали, но он полностью напряженным телом повторил жест своего дяди.       — Да ты что? — Мистер Рэйкен злобно улыбнулся и обезумевшим взглядом смотрел на племянника, задрав голову.       — Живее, ты всех задерживаешь.       — Ах, ты, щенок.