LJ10

Как и в большинстве случаев, по утрам я вставала первой. Большинство людей не понимали, почему мне так нравится вставать рано, но я всегда любила утро. Идея о том, что каждый новый день - это новый шанс, для некоторых казалась банальной, но для меня она была верной. В жизни было мало вещей, в которых можно было быть уверенной, и солнце, встающее каждое утро заново, было одной из них. Возможно, именно по этой причине я всегда старалась по возможности наблюдать восход солнца. Для меня это был символ надежды. И, как почти каждое утро, я приняла душ, чтобы начать день. Я собрала свою одежду и надела ее, пока искала свои часы. Оглядев спальню, я увидела аксессуар на прикроватной тумбочке. Я подошла к нему тихо, чтобы не разбудить свою жену, которая была полной противоположностью жаворонку. Камила выглядела совершенно спящей. Надевая часы, я не могла удержаться и не понаблюдать за ее умиротворенными чертами лица. Улыбнувшись про себя, я наклонилась и очень нежно поцеловала брюнетку в лоб. Уже собираясь уходить, я почувствовала, как чья-то рука схватила меня, и снова обернулась. — Куда ты идешь? — послышался сонный голос Камилы. — Я не хотела тебя будить, — тихо прошептала я. — Спи еще, детка. — Почему ты вообще не спишь? — спросила она, явно сбитая с толку, хотя ее глаза все еще были закрыты, только ее рука держалась за мою. — Я просто хотела кое-что проверить. Я скоро вернусь. — Подожди, — Камила крепче сжала мою руку. — Что ты вообще можешь делать в воскресенье утром в... — она наконец открыла глаза, чтобы взглянуть на часы на моем запястье, прежде чем захныкать: — Еще нет и семи утра? — Я хотела пройтись по дому и сделать кое-какие замеры, — объяснила она. — Ты с ума сошла, — глубоко вздохнула она. — Я думаю, слово, которое ты ищешь, - "преданный", — усмехнулась я, забавляясь. — Нет, — сонно пробормотала Камила. — Дом не построится сам по себе. Не то чтобы я делала это для себя. Я делаю это для нас, — продолжила я спокойным тоном. — Да, но... Воскресенье - день отдыха, — возразила моя жена. — И я отдохнула. Обещаю, это не займет много времени, — заверила я и хотела высвободить руку. — Неееет, — снова заныла Камила. — Возвращайся в постель. — Камила, — тихо вздохнула я. — Не заставляй меня чувствовать себя виноватой, пожалуйста. — Всего десять минут объятий, — она хотела поторговаться. — Это не займет и десяти минут, и ты это знаешь, — ответила я с усмешкой. — Почему нет? — Потому что ты, как обычно, накинешься на меня всем телом, так что я не смогу пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы убежать, — быстро ответила я. Камила впервые улыбнулась и, следовательно, признала мою правоту. Я предположила, что это был ее способ сказать, что я могу уйти и отпустить ее руку. — Ты действительно не собираешься вернуться в постель, чтобы обнять свою жену целых десять минут из-за какого-то дурацкого дома? — в ее тоне была смесь обиды и игривости. Я прекрасно понимала, что она делает, и что она не была по-настоящему расстроена, но каждый раз это срабатывало. — Хорошо, подвинься, — сказала я, еще раз глубоко вздохнув. Губы Камилы растянулись в широкой улыбке, когда она освободила мне место, чтобы я могла снова лечь в постель. Она не колебалась и сразу же прижалась ко мне, как только я легла. — Ты так довольна собой сейчас, не так ли? — Возможно, — ухмыльнулась она. — Кстати, это не дурацкий дом, — вставила я. — Это наш будущий дом, над которым я работаю уже несколько месяцев. — Я знаю, — пробормотала Камила, положив голову мне на плечо. — И знаю, что я люблю этот дом. Но не так сильно, как обниматься с тобой. — Что ж, я могу с этим смириться, — счастливо улыбнулась я. — Как сильно ты меня любишь? Больше, чем дом? — спросила женщина чуть пониже ростом. — Больше всего на свете, — быстро ответила я. — Этого достаточно, чтобы поцеловать меня, несмотря на утренний запах изо рта, — сказала Камила, и я слегка застонала. — Детка, мы это уже обсуждали, — я заколебалась, так как она явно знала о пренебрежении к тому, о чем просила. — Ты не поцелуешь меня? — ее голос снова стал тихим, но игривым. Мы обе знали, что я никогда не откажусь от ее поцелуя, поэтому я переместилась и наклонилась ближе, чтобы прижаться к ее губам своими. Я запечатлела нежный, но ласковый поцелуй на ее губах, вызвав у нее вздох удовольствия. — Ты знаешь какой есть способ избежать этой проблемы? — спросила я и заметила, как она заинтересованно приподняла бровь. — Да? — Я могу поцеловать тебя, — продолжила я шепотом, — только не в губы. — Это правда, — Камила издала смешок. Этот звук быстро сменился тяжелым вздохом, когда я неожиданно поцеловала ее в шею. Ее руки без колебаний обвились вокруг моей талии. Мои губы задержались на чувствительной коже достаточно долго, чтобы подразнить ее, прежде чем нежно пососать нужное место. Она издала еще один тяжелый вздох, который перешел в стон, когда я провела языком по гладкой коже. — Тебе пора идти, — внезапно оттолкнула меня Камила, и я удивленно посмотрела на нее. — Что? Почему? — Потому что иначе не пройдет и десяти минут, как я обещала, — объяснила она свою внезапную перемену подхода. — На самом деле я не против, — соблазнительно выдохнула я и снова наклонилась к ней. — Но я против, — возразила она. — Может, тебе и не нравится спать подольше в воскресенье, но мне нравится. — Ты злая, — я игриво посмотрела на нее. — Мне не позволено любить кого-то больше, чем тебя, но тебе позволено любить сон больше, чем меня? — Я исправлю это, — с намеком улыбнулась Камила. — Тебе же лучше, — ответила я, но поцеловала ее еще раз, чтобы заверить, что все в порядке. — Итак, я могу идти? — Да, — прошептала она, и я заметила, какой счастливой она выглядела. Я поняла, что, должно быть, я выглядела такой же счастливой, потому что так оно и было на самом деле. Неподдельная радость на ее лице, исходившая из ее глаз и улыбки, заставила мое сердце забиться сильнее. — Что? Мягкий голос Камилы вырвал меня из моих мыслей. — Ничего, — я покачала головой, все еще улыбаясь про себя. Камила с любопытством наклонила голову, когда я встала с кровати. Она снова схватила меня за руку, и я обернулась, ожидая, что она снова начнет подшучивать или скажет что-нибудь еще. Она этого не сделала, а вместо этого нежно поцеловала меня в мою руку, прежде чем отпустить ее. Улыбка на моих губах стала шире, и она ответила мне взаимностью, прежде чем я ушла.

***

Я вышла из автобуса и увидела, что десятки фанатов приветствуют нас перед отелем. Спускаясь по ступенькам, я услышала, как несколько человек окликают Камилу, что заставило меня внутренне улыбнуться. Ни для кого не было секретом, что моя жена была одной из самых известных и популярных футболисток в мире. Единственная разница заключалась в том, что ее популярность была не только национальной, но и глобальной. В то время как женская сборная США обладала огромной властью и признанием во всем мире, она была главной звездой, и я не могла бы гордиться ею больше. Несмотря на все, что жизнь преподнесла ей, она добилась своего. Видя ее в одежде национальной команды, при раздаче автографов и фотографировании, этот вид никогда не устаревал. И это было что-то особенное. Мы только что прибыли во Францию на чемпионат мира по футболу среди женщин. Для нас обеих это был первый чемпионат мира, если не считать молодежного, который мы выиграли несколько лет назад. Меня вызвали обратно в национальную сборную, и Камила была главной силой, которая помогла им пройти квалификацию. Тот факт, что турнир проходил во Франции, делал его еще более особенным. Очевидно, Париж сыграл важную роль в нашем путешествии, и я была рада вернуться. Хотя время, проведенное Камилой в парижской команде, было непростым, но я видела, как сильно французские фанаты по-прежнему обожали ее. Многие из них по-прежнему носили майку с номером 7 с ее именем на ней. — Перестань пялиться, — услышала я, когда Дайна подтолкнула меня локтем. — Пора сделать несколько снимков, — напомнила она мне, что я здесь не только для того, чтобы посмотреть на Камилу, и я тоже поприветствовала поклонников. Я почувствовала, что слегка краснею, так как она поймала мой откровенный взгляд, но быстро подошла к нескольким фанатам, чтобы сделать то же, что и все остальные. Всего через два часа после прибытия в отель мы провели нашу первую тренировку. Давление было высоким, так как многие ожидали от нас победы. Но никто не хотел титула больше, чем сама команда. Все жаждали чемпионства. Когда я оглядела женщин, окружавших меня на поле, я увидела это в каждой из них. Это напомнило мне о том времени, когда я выиграла молодежный чемпионат, и энергия была очень похожей. Возможно, мы стали старше, но желание и самоотдача остались прежними. Как и большинство тренировок, мы заканчивали тренировочным матчем. Мы относились к этим матчам серьезно, но никто не относился к ним серьезнее, чем Камила. Видеть, как моя жена бегает повсюду, было для меня не в новинку, поскольку в Нью-Йорке мы играли в одной команде, но национальная сборная также продемонстрировала ее наиболее конкурентоспособную версию. Я, вероятно, никогда не пойму, что произошло с брюнеткой, когда она вышла на футбольное поле, потому что все ее поведение изменилось. Она стала другим человеком во многих аспектах, но ее индивидуальность на поле никогда не менялась. Это то, что сделало ее лучшей, это то, что сделало ее CC7. Она совершала одну из своих печально известных пробежек по левой половине поля, в то время как я бежала с ней в центре. Я помахала рукой, давая понять, что ей следует отдать пас, но Камила применила другой подход и в конце концов потеряла мяч. В этом не было ничего необычного, пока она не сделала это снова, и я начала не понимать, что происходит. — Камила! — крикнула я сзади, когда она снова завладела мячом, но она снова пошла вперед сама, вместо того чтобы подстраховаться. Немного расстроенная, я подошла к ней. — Я знаю, ты хочешь забить, но они знают, что ты делаешь. Отдай мне мяч, если не думаешь, что сможешь пробить в следующий раз, — предложила я. — Я в порядке, — коротко ответила Камила и кивнула. — Может, ты и в порядке, но мы - нет, потому что другая команда впереди, — нахмурила я брови. — Тогда почему ты не позволяешь мне делать то, что я делаю, чтобы я могла забить гол? — женщина с цифрой 7 на спине заметила это, и я, казалось, перенеслась в прошлое. — Я не говорю, что ты не можешь забить... — Тогда ладно, — перебила она меня, улыбнулась и убежала, а я на мгновение застыла в недоумении. Взглянув на Нормани, моя близкая подруга подошла ко мне и пожала плечами. — CC7 здесь, — усмехнулась Нормани, прежде чем похлопать меня по спине и пробежать мимо. — О да, это она, — пробормотала я себе под нос, но напомнила, что нужно снова сосредоточиться на матче. И, как и много лет назад, Камила сделала то, что сделала Камила, и это сработало. Возможно, это был не мой стиль игры, но в итоге она забила нам два гола и выиграла тренировочный матч. После этого наши тренеры дали нам несколько советов. — Лорен, ты должна больше присутствовать на поле, — обратился ко мне главный тренер. — Ты нужна нам как человек, у которого больше всего пасов и владения мячом. Другие команды будут следить за тобой как за плеймейкером, но ты все равно должна быть уверена, что перехитришь их. — Я понимаю, — кивнула я и посмотрела на Камилу, которая пила воду из своей бутылки. Она поймала мой взгляд и подмигнула мне в знак ободрения. После окончания тренировки она подошла и предложила мне еще одну бутылку воды. — Вот, — радостно улыбнулась она и внезапно стала "нормальной". Я не смогла удержаться от легкого смешка, когда взяла у нее бутылку. — Что? — спросила она в явном замешательстве, а ее улыбка стала еще шире. — Что происходит с тобой, когда ты выходишь на поле? — я задала прямой вопрос. — Что ты имеешь в виду? — Камила тоже рассмеялась. — Ты становишься другим человеком, — объяснила я, но увидела, что она улыбается. — Нет, не становлюсь, — возразила она. — Да, становишься, — настаивала я. — Я действительно чувствовала себя так, словно мне снова шестнадцать, и боялась, что ты в любой момент можешь оттолкнуть меня. — Да ладно тебе, — успокоила меня молодая женщина. — Все не так уж плохо. Я просто хочу победить. — Может быть, но если я боюсь тебя, то могу только представить, что чувствуют другие команды, — начала я слегка поддразнивать ее. — Ты боишься меня? Правда? — Камила ухмыльнулась. — И, возможно, немного возбуждаюсь, — добавила я тише, хотя рядом никого не было. Левый полузащитник громко рассмеялась и покачала головой. — Я думаю, некоторые вещи никогда не меняются, — сказала она с улыбкой. — Возможно я буду всегда веди себя устрашающе на поле, а ты всегда будешь извращенкой. — Звучит примерно так, — ответила я, чтобы услышать, как она смеется громче.

***

Следующие дни и недели были посвящены исключительно чемпионату. Турнир шел своим чередом, и вся напряженная работа привела нас к тому, к чему мы стремились: к финалу. Поскольку нашим соперником была сборная Франции, у них было явное преимущество на поле, и они провели феноменальный турнир. Это была игра, которую все ждали. Лично мне потребовалось несколько игр, чтобы вернуться в ритм таких высококачественных игр. У нас почти не было времени на восстановление, прежде чем снова начать играть. Но теперь я была там, где хотела и в чем нуждалась быть. Главная цель моего пребывания здесь, победа в чемпионате, была так близка. В глубине души я не могла поверить, что мне это удалось. Когда я оглядела заполненный скандирующими людьми стадион, мои нервы определенно сдали. Я была на поле, и, возможно, девяносто минут отделяло меня от завоевания титула чемпиона мира как только судья дал стартовый свисток. Я на мгновение закрыла глаза, сделала очень глубокий вдох и сосредоточилась на своей задаче. Посмотрев налево, я увидела, что Камила делает то же самое перед началом игры. Возможно, преимущество хозяев было у французов, но у нас была Камила. Она и Дайна достаточно долго играли во Франции, чтобы лучше, чем кто-либо другой, понимать их стратегию и стиль игры. Очень быстро стало очевидно, что две лучшие подруги играют важную роль в сегодняшнем матче. Дайна возглавляла оборону, следя за тем, чтобы никто из технически одаренных игроков не вышел на поле. Французские нападающие пробивались вперед. Было невероятно наблюдать за ее ростом. Никто не мог обойти ее, и каждый раз, когда она получала мяч, Нормани была рядом, в центре поля, защищая мяч. Затем мне пришлось перейти в атаку. Мне было особенно тяжело сегодня, потому что рядом со мной постоянно был по крайней мере один французский игрок. Очевидно, их стратегия заключалась в том, чтобы кто-то постоянно охранял меня. Как бы это ни было неприятно, я держалась сам по себе и распределяла мяч так хорошо, как только могла. Камила была на левом фланге, моя жена расстраивала свою соперницу гораздо больше, чем кто-либо другой. Женщина, одетая в майку с номером 7, использовала все приемы. Мы все слышали вздохи на стадионе всякий раз, когда она начинала бегать с невероятной скоростью, переставляя ноги быстрее, чем большинство из нас успевало за ней уследить, и тем самым почти унижала других игроков. Я старалась быть более осторожным, потому что нас предупредили, как быстро французы могут контратаковать. И они это сделали. Камила потеряла мяч, и внезапно пятеро французских игроков ворвались на нашу половину поля. Это произошло всего за несколько секунд, но они быстро превзошли нас численностью, используя свои быстрые передачи, чтобы обойти Дайну, и забили гол за минуту до перерыва. Выругавшись себе под нос, я посмотрела на Камилу, которая явно была в ярости. Она винила себя за то, что потеряла мяч, но это была не ее вина. — Давайте, девочки! — крикнула Нормани и ободряюще захлопала в ладоши. — Мы справимся с этим! Наступил перерыв, и наши тренеры дали нам необходимые указания, чтобы изменить ход игры. Самое главное, они разрешили мне больше играть в нападении. Я не была атакующим игроком, как моя жена, но я чувствовала себя более комфортно с их новой стратегией. Взглянув на Камилу, она улыбнулась, услышав, что я смогла больше поддерживать ее в атаке. Второй тайм начался хорошо. Мы выложились на все сто процентов. Это была стратегия, которая должна была застать французов врасплох. В течение первых пяти минут мы несколько раз атаковали их, дав им очень мало времени на восстановление. Мяч был у моих ног, я искала возможность для подачи, когда увидела как Дайна внезапно бросилась вперед. Даже не задумываясь об этом, я передала мяч Камиле с левого фланга, которая снова опередила свою соперницу и сделала то, о чем я подумала, не сказав этого вслух. Она перебросила мяч в штрафную, где Дайна ждала именно этого мяча. Высокая женщина прыгнула в самый подходящий момент и отправила мяч в ворота. Мяч попал в перекладину, и стадион вздохнул с облегчением за французов и разочарованием за нас. Однако мяч отскочил назад, и я предвидела, куда он приземлится быстрее, чем другие. Сразу за пределами штрафной я не стала дожидаться, пока мяч упадет, потому что тогда все остальные были бы там, нанося удар. Используя всю силу и точность, на которые я была способна, я почувствовала, как мяч попал точно в нужное место на моей ноге. Я едва разглядела мяч, потому что он летел с такой скоростью, но услышала, как стадион взорвался радостными криками. Как только я увидела, как мяч влетел в сетку в левом верхнем углу, я почувствовала, что у меня словно гора с плеч свалилась. Однако сразу после этого я почувствовала настоящую тяжесть на своих плечах, потому что мои товарищи по команде буквально запрыгнули на меня сверху, чтобы праздновать. Я упала, но у меня было несколько секунд, чтобы осознать это, прежде чем они снова подняли меня. Встретившись взглядом со знакомыми карими глазами моей жены, она широко улыбнулась и еще раз быстро обняла меня. Но на этом все не закончилось. Ничья не привела ни к чему, кроме дополнительного времени, которого никто из нас не хотел. Мои голы, казалось, придали сил французской команде. Они оказывали на нас давление в течение следующих десяти-пятнадцати минут. Как бы мы ни старались отбиваться от них, они были невероятно быстры в передачах, и одна маленькая ошибка могла дорого нам обойтись. Сборная Франции подала угловой и не колебалась ни секунды. Мяч влетел в ворота до того, как мы полностью организовали свою оборону. Одна из их защитниц была очень высокой, и следующее, что я увидела, была она, возглавлявшая атаку в наши ворота. И снова они забили со счетом 2:1. На лицах всех было написано разочарование, но я делала все возможное, чтобы мотивировать всех. Очевидно, одному человеку мотивация была не нужна. Камила перешла на другую передачу, которой, как я думала, не существовало после гола соперника. Ее амбиции привели к большему количеству трюков, и, возможно, это был перебор с одним из голами между ног. Один из французских игроков разволновался, и внезапно грубо атаковал нашего седьмого номера. Было мучительно слышать крик боли Камилы. Моя жена упала на поле, одной рукой она держала свою лодыжку, а другой закрывала лицо. Подбежав, я растолкала всех в стороны. — Камила? Ты в порядке? — спросила я, совершенно запыхавшись, но она не ответила. Все, что она делала, это тихо всхлипывала, и мне было больно это видеть. У нее был высокий болевой порог, поэтому я знала, что она не притворяется. Вошли наши врачи, и я опустилась на колени рядом с ними, чтобы успокоить ее. Дайна стояла позади меня, подбадривая свою лучшую подругу оставаться сильной. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди, потому что я никогда не видела, чтобы женщина, которую я любила, испытывала такую физическую боль. Когда внесли носилки, мое сердце упало. Врачи положили ее на кровать. Я смотрела на нее и понятия не имела, что происходит. Она была без сознания? Насколько серьезно она пострадала? Страх, вероятно, читался в моих глазах, когда я отпустила плечо своей жены, чтобы увидеть, как ее уносят с поля. Весь стадион стоял и аплодировал ей, в то время как я чувствовала себя парализованной. — С ней все будет в порядке, — услышала я, как Нормани сказала мне. Дайна похлопала меня по спине, что ясно говорило о том, что все видели, насколько я расстроена. Следующие несколько минут было трудно переварить. Мы продолжали играть, пока Камилу лечили в сторонке. До тех пор, пока она не вышла на замену, была надежда, что травма у нее не слишком серьезная. В глубине души мне хотелось сразить игрока, который на ней сфолил, но я сохраняла самообладание, чтобы убедиться, что у нас есть шанс на победу. Пока я пыталась не потерять концентрацию, Дайна, по-видимому, думала о другом способе отомстить: забить гол. Она снова побежала вперед, сбивая с толку французских игроков, поскольку была защитницей, и на этот раз удар, нанесенный нашим правым полузащитником, пришелся прямо в ноги Дайне, которая быстро переправила мяч мимо всех остальных в сетку. Я была в шоке, но тут же пришла в себя. Дайна приветствовала меня вместе со всеми, а я посмотрела на Камилу, которая внезапно встала и собралась вернуться в игру. Две лучшие подруги встретились на поле и крепко обнялись. Я улыбнулась, наблюдая за происходящим, и почувствовала огромное облегчение от того, что моя жена не получила серьезных травм. Гол Дайны и настойчивость Камилы придали сил всем нам. Оставалось всего несколько минут до конца матча, и при счете 2:2 французская команда пыталась сохранить счет на прежнем уровне, в то время как мы пытались рискнуть и сделать все возможное. Мы с Нормани передавали мяч слева направо, пытаясь найти где-нибудь лазейку. Несмотря на то, что я стояла к ней спиной, я знала, что Камила бежит по левому флангу. В конце концов, именно это она и делала. Не глядя, я передала мяч туда, куда, как мне казалось, бежала Камила. Это был инстинкт, и я могла потерять мяч, если бы ошиблась, но что-то подсказывало мне, что я была права. Когда я подняла глаза, чтобы посмотреть, куда направлен мой пас, я увидела, как брюнетка бросилась вперед и идеально поймала мяч. Весь стадион затаил дыхание, когда она обошла последнего защитника и остался только вратарь. У меня екнуло сердце, но Камила выстояла и забросила мяч мимо французского вратаря в сетку. Начался настоящий ад. Я побежала к Камиле, как и любой другой игрок из США. Все это стало как в тумане, так как мы испытывали облегчение, восторг и в то же время все еще беспокоились по этому поводу. Следующие минуты, казалось, тянулись вечно, пока я не услышала финальный свисток судьи. Весь шум на стадионе и вокруг меня стих. Я опустилась на колени, измученная и подавленная. Упав, я закрыла лицо руками, потому что почувствовала, как слезы радости текут по моему лицу. Мне нужно было немного побыть одной, прежде чем я встала и поискала Камилу. Она тоже лежала на земле, тяжело дыша и пытаясь отдышаться, в то время как Дайна танцевала вокруг нее. Медленно подойдя к ним, несколько игроков и тренеров обняли меня по пути, но я всего лишь хотела отпраздновать это с одним человеком прямо сейчас. Вытирая слезы, я стояла рядом. Камила открыла глаза, и в их карих зрачках, как и у меня, стояли слезы. Ее лицо мгновенно просветлело, и я протянула ей руку, чтобы помочь подняться. Взяв ее, брюнетка упала в мои объятия. Ее тело было таким же усталым, как и мое, но она держалась за меня. — Я не могу в это поверить, — пробормотала я, крепко обнимая ее. — Я тоже, — выдохнула Камила. — Мы действительно сделали это. Отстраняясь через некоторое время, я не могла не обеспокоиться. — Как твоя лодыжка? Я не думала, что ты вернешься, — честно призналась я. — Рана довольно серьезная, но ничего такого, что я не смогла бы потом залечить. Я бы ни за что на свете не пропустила это, — убежденно сказала она. — Но ты должна позаботиться об этом, — ответила я, все еще волнуясь. — Ледяная ванна? — она приподняла бровь, и я радостно рассмеялась. Следующее, что я почувствовала, это как наши товарищи по команде собрались вокруг нас, чтобы начать празднование. И мы, конечно, праздновали остаток вечера. Это было то, к чему мы все так долго стремились. Звание, безусловно, было лестным, но для меня это было скорее достижение чего-то, что, по мнению авторов песен, было невозможно. В конце концов, я на некоторое время оставила профессию, и многие личные препятствия мешали мне раскрыть свой потенциал. Теперь, когда я была здесь, с женщиной, которую любила больше всего на свете, я не чувствовала удовлетворения, я чувствовала умиротворение. Неважно, что случится в будущем, неважно, если я никогда больше не выиграю и не сыграю, это было в тот момент, когда я этого хотела. Мы с Камилой достигли того, к чему стремились, когда были подростками, и осуществили эту мечту вместе. Мне не нужен был большой приз, медаль или даже вечеринка после этого. Когда я шла по коридору отеля в свой номер после всех празднований, которые продолжались до середины ночи, я была счастлива, зная, что на следующий день вернусь домой и вернусь к жизни, наполненной любовью. Улыбаясь про себя, я искала ключ от своего номера, когда услышала знакомый голос. — Привет, — Камила подошла ко мне сзади. — Привет, — тихо сказала я. — Я думала, ты хочешь еще немного побыть с девочками. — Так и было, но Дайна слишком пьяна, и я просто привела ее обратно в нашу комнату, — с усмешкой объяснила моя жена. — Это меня не удивляет, потому что она почти всю ночь была без сознания, — усмехнулась я, но заметила, что карие глаза пристально изучают меня. — Что? — Ничего, — прошептала Камила, прикусив нижнюю губу. — Я подумала... как... как жаль, что мы не живем в одной комнате. — Мы договорились, что не будем этого делать, чтобы мы могли… сосредоточься, — тихо ответила я, но чуть не забыла добавить последнее слово, потому что глаза другой женщины соблазнительно оглядели меня с ног до головы. — Хорошо, — едва слышно выдохнула моя жена, но подошла ближе. — Но турнир уже закончился, — предположила она с легкой ухмылкой, проводя указательным пальцем по моему торсу. — Это правда, — я мягко кивнула, удерживая ее взгляд. — МИЛА! — громкий крик Дайны напугал нас обеих, и, оглянувшись, я увидела, как ближайшая подруга Камилы позади выползает из их комнаты. — О Боже, — хихикнула я. — В такие моменты я так счастлива быть трезвой. — Я могу это понять, — согласилась Камила с широкой улыбкой. — Что ж, отпразднуем завтра, — добавила она, слегка подмигнув. — Мы так и сделаем, — одобрила я. — Поздравляю, СС7, — сказала я, ухмыляясь, и увидела, как ее лицо просветлело еще больше. — Я тоже поздравляю тебя, LJ10, — прошептала она на смеси чистых блаженства и привязанности. Я ожидала легкого поцелуя на ночь, но вдруг почувствовала, как ее руки схватили меня за воротник куртки и страстно прижались губами к моим губам. Слегка ошеломленная, я на секунду задержала дыхание. Пылкость ее губ и крепкая хватка на моем воротнике лишили меня сил, но я сделала все возможное, чтобы ответить взаимностью. Она даже прикусила мою нижнюю губу, прежде чем отпустить, и я удивленно встретилась с ней взглядом. — Пошла ты, Лорен, — тихо прошептала Камила и, уходя, толкнула меня к дверному косяку. Прислонившись головой к косяку, я поняла, что она делает, и начала смеяться. Она воспроизводила наш самый первый поцелуй, и мне показалось, что мое сердце вот-вот разорвется. Это напомнило мне о том, как далеко мы зашли. — Я тоже тебя люблю, — крикнула я ей вслед и получила в ответ последнюю улыбку на этот вечер, прежде чем она увела Дайну обратно в их комнату. Сделав глубокий вдох, я вспомнила, в каком замешательстве я была после того первого поцелуя. Как сильно он потряс мой мир. Как сильно я в нее влюбилась. Осознание того, что глубина этой любви никогда не ослабевала, несмотря на все, через что мы прошли, сделало все это стоящим того. Я бы ничего не стала возвращать назад: ни смятение, ни боль, ни ссоры, ни разочарование. Все они были уроками, которые привели нас сюда. Где не только CC7 и LJ10 достигли того, чего хотели, но Лорен и Камила нашли то, что хотели.