Кубок Эрота

      Она не отрывалась от пергамента, вчитываясь в каждое слово. Драко молча стоял в дверях, наблюдая, как её глаза строчка за строчкой проглатывают текст.        Почему не может быть всё мило и просто? Почему им обязательно кто-то мешает насладиться друг другом в течение одной чёртовой недели? Отец ясно дал понять, что связь единственного сына с магглорождённой ведьмой недопустима.       И Салазар знает, что он там написал в проклятом письме. Малфой продолжал не двигаться и не дышать. Наблюдать за её спокойным лицом, которое не выражало никаких эмоций, было сродни средневековой пытки.       — Ноги к полу приросли? — произнесла девушка, не отрываясь от текста.       — Я… Я… — Драко не знал, что сказать.       Все слова будто вылетели из головы прямо в окно. Какой-то непрекращающийся карнавал, где глаза темнеют от каруселей. Надо быть храбрее.       Письмо из её рук уже не вырвать, да и смысл, учитывая, что Гермиона все прочла. Или как минимум половину. Первый шаг самый сложный. Драко просто не может себе позволить лишиться оставшихся дней рядом с Грейнджер. Ни за какую цену.       — Послушай, я не знаю, что там написано, но поверь, мой отец…       — А что с ним?       Малфой остановился на полуслове. То есть как «что с ним»? Люциус вряд ли воспевал красоту чарующих карих глаз и потрясающий выбор сына. Так что же в этом чертовом письме?       — Дай посмотреть, — Драко хотел забрать пергамент, но ведьма его ловко спрятала в карман.       — Нарцисса пригласила меня в мэнор на осеннее суаре, посвященное Мабону. Я бы с радостью отклонила приглашение, но твоя мать использовала запрещенный прием: написала тематику праздника, и что там будет выставка первых изданий многих магических книг.       Малфой скривился. Ничего хорошего это значит не могло. Скорее всего Нарцисса что-то задумала. Возможно, на суаре случится нечто такое, что заставит Грейнджер проклинать всё семейство. Не возможно, а однозначно и явно.       Люциус точно уже нажаловался супруге на нерадивого сына, а она уже выдумала план, как отвадить нежеланную невестку подальше от мэнора. Подальше от Драко.       — Не думаю, что это хорошая идея, — задумчиво произнес парень.       Гермиона выгнула бровь. Ну конечно. Принцу не охота находиться с ней одном помещении, да еще и в собственном доме, когда их небольшое турне закончится. Любовниц не приводят знакомиться с родителями.       Магглорожденных подружек не сажают за один стол с чистокровными семьями. Она знала правду с самого начала, но боль все равно была сильной. Пробивающей насквозь. Черт. Грейнджер позволила себе надежду и попалась на узорчатый крючок Малфоя. Снова.       — Что ж, тебе не стоит волноваться, я ни коим образом не собираюсь общаться с тобой после того, как закончится исследование. И я более чем уверена: ты меня даже не заметишь среди книг, поэтому терпеть придется не так уж и долго, — ядовито проговорила ведьма, которая всем сердцем желала сделать ему также больно, как он сделал ей своей брошенной вскольз фразой.       В серых глазах загорелся огонь. Значит для тебя это всего лишь исследование. Что ж, в таком случае, я исследую твое тело так, что не будет ни дюйма без моих укусов.       Между ними бежал дикий ток, состоящий из обиды, отчаяния, любви и всепоглощающей страсти. Драко подошел вплотную к девушке и втянул носом воздух, наполняя легкие дивным ароматом ее кудрявых волос.       Он так боялся потерять призрачную иллюзию присутствия в своей жизни Грейнджер, что в какой-то момент просто забылся. Решил, что её чувства настоящие.       — Я думал письмо от Люциуса, — постарался смягчить ситуацию Малфой. Возможно, он просто неправильно понял.       — Не беспокойся. Ты не разочаруешь своего отца, я исчезну очень скоро, и тебе не придется ругаться с родителями, — тихо ответила Гермиона.       Она хотела лишь показать ему, что скорее позволит себе страдать всю оставшуюся жизнь, чем подвергнет риску светлое будушее Драко. С ним всё было по-другому.        Перед его ногами появлялось бесконечное количество дорог, и он мог выбрать любую. Открыть собственное дело, стать лучшим зельеваром, выиграть самый престижный кубок в квиддиче. Что угодно. Только вот Грейнджер не было места ни в одном из вариантов.       Слишком разные, слишком разделенные устоями старого общества, слишком потерянные в темноте. Серые глаза превратились в лед.       Исчезнешь очень скоро. Ну конечно. Исследования, мои родители, наука, эксперимент, всего лишь животное притяжение. Запрети себе чувствовать, в конце концов! Нужно отделить желаемое и действительное.             — Что ж, тогда времени у меня не так уж и много, пока ты не сбежишь.       С этими словами он развернулся и ушел в комнату. Не хотелось стоять рядом и просто смотреть. Хотелось касаться. Хотелось назвать ее своей. Рассказать о тех чувствах, которые он не понимал и прятал глубоко внутри. Малфой тонул в чертовом море, а Грейнджер то подавала руку помощи, то лишь сильнее топила. Будто самая чарующая магия и самое смертоносное проклятие.       Тяжело опустившись на кровать, Драко вздохнул. Похоже, ему из этого капкана никак не выбраться. Гермиона вошла в спальню со спутанными проводами и видеомагнитофоном, который он оставил где-то на кухне. Из головы вылетело все, стоило увидеть волшебницу с письмом от его семейства.       — Предпочитаешь боевик или приключения? Есть еще мелодрама, но я не уверена, что …       — Выбери, что тебе нравится. Я не силен в маггловском кинематографе.       — Мне нравятся приключения. Где кажется, что герои все потеряли и мир обречен, но в конце обязательно случается чудо, и перед титрами мы видим целующуюся пару, счастливую одиночку с парочкой бриллиантов и чокнутого профессора, который наконец получил, что искал, — начала тараторить Грейнджер, привычно поправляя волосы.       Малфой был готов смотреть хоть ужасы, хоть сопливую историю о вечной любви, лишь бы Гермиона так искренне улыбалась. На перемены в ее настроении у него начинала развиваться аллергия.       Он злился, нервничал, отчаивался, но стоило в карих глазах появиться мимолетному блеску, как Драко забывал обо всем.       — Что ж, похоже ты имеешь четкое представление, что хочешь посмотреть.       — Как насчет «Мумии»?       — Понятия не имею, о чем это. Может, расскажешь? — парень слегка улыбнулся.       — Ну… — Грейнджер покраснела. — В общем, история о библиотекарше, которая вместе с братом и охотником за сокровищами, случайно разбудила мумию, а после пришлось спасать мир.       — Предполагаю, что в итоге библиотекарша влюбилась в плохого парня и поцеловалась с ним перед титрами? Неудивительно, что тебе нравится этот фильм.       — Добродетель Эвелин исправила почти все недостатки взбалмошного О’Коннелла. Хоть он и напыщенный и высокомерный гордец, нельзя отрицать, что в нем есть что-то… — девушка запнулась на полуслове.       — Что? — Драко привстал, двигаясь в сторону, уступая ей немного места. — Притягательное? Манящее? Заманчивое?       — Я хотела сказать «надменное».       — Правильно ли я понял, мисс Грейнджер, что О’Коннелл чванливый гордец, но в нем есть что-то надменное? — усмехнулся Малфой, наслаждающийся расползающимся по ее лицу багровым румянцем.       — Да, именно это я хотела сказать! — она подключила незамысловатое устройство и включила фильм. — И вообще… Если я тебе расскажу весь сюжет, то какой смысл смотреть?       — Ложись уже, — Драко приподнял руку, приглашая Гермиону в свои объятия.       Та колебалась. Ей хотелось этого больше всего на свете, но привыкать к его сильным рукам становилось слишком опасно. Только вот тело отказывалось слушать доводы разума.       Да что со мной? Дышать. Просто успокоиться. Просто наслаждаться приятным ароматом морозных сосен и терпкого цитруса.       Грейнджер забралась на кровать и прижалась к Драко. По коже разлилось приятное тепло, а его размеренное дыхание умиротворяло.       Гермионе нравилась «Мумия», это был один из ее любимых фильмов. Малфой смотрел, не выражая никаких эмоций. В какой-то момент ей даже показалось, что ему совсем не интересно.       — Похоже, что скромной библиотекарше действительно нравятся плохие парни. Один поцелуй через решетку и все, считай влюбилась.       — Торопишь события, Малфой. Обычно негодяи выбирают скромных. Дай О’Коннеллу время осознать свои чувства. Мужчинам всегда с этим трудно.       — То есть женщины сразу понимают, что влюблены? — Драко приподнял бровь.       — Смотри, сейчас начинается самое интересное!       Грейнджер перевернулась на бок и обняла руку Драко. Тот остался лежать неподвижно, чувствуя растекающуюся нежность. Они мило валялись в кровати, наслаждаясь незамысловатым фильмом. Хотя история оказалась на удивление интересной.       — Чтение книг еще никому не приносило вреда? Это она еще учебник по магическим существам не открывала! — воскликнул Малфой.       — Думаешь, книга мертвых лучше?       — Думаю, что некоторым дамам лучше поменьше читать. Смотри до чего это довело. Разбудила какого-то инфернала!       Гермиона засмеялась и ущипнула его за плечо. Ей не верилось, что они могут так мило проводить время. Тихо и нежно. Если только забыть о сжигающем все вокруг огне. Грейнджер растворялась в нем, погружаясь все глубже.       — Он совершенно неправильно использует ритуалы против мумии! Эти амулеты нужно…       — Драко, герои ведь не волшебники.       — Прости, ты ведь не могла ожидать, что я буду понимать все, что там происходит. Маггловедение не мой конек.       Девушка смутилась. Она даже понятия не имела, как на самом деле ему тяжело воспринимать сюжет, ведь Малфой рос в волшебной семье, где вечерами практиковались полеты на метле и варились зелья, но никак не семейный просмотр кино.       В душе вместе с тревогой и чувством вины растекалось необъяснимое ощущение радости. Получается, что он смотрел и вникал только ради нее.       — Эвелин останется с мумией или все же позволит О’Коннеллу ублажить ее в спальне?       Или только ради секса. Хотя ради него страдать, анализируя фильм, совсем не нужно. Даже артефакт не нужен. Вообще ничего не нужно, черт возьми! Только касаться длинными пальцами ее горячей кожи, только смотреть затуманенным взглядом, только целовать слегка потрескавшиеся губы.       — Смотри-ка, он уже ревнует! Даже кошку притащил, лишь бы его женщину не целовал мужик, которому десять тысяч лет.       — Вообще-то, Имхотепу всего три.       Малфой сдвинул брови от холода в ее голосе. Скорее всего, ей не понравился намек на секс. Без кубка она всегда была такой отстраненной, такой далекой.       Драко старался игнорировать зудящий голос в голове и просто наслаждаться теплом хрупкого тела. Надо подумать, что же могло впечатлить всезнающую девушку. Все видела, все читала. Она явно была очарована магией Египта. Что ж, он мог это устроить.       — Британский летчик, который потерял всех друзей, но сам остался жив, погиб так героически. Мне всегда его было жаль, — немного печально вздохнула Гермиона.       — Почему брат библиотекарши мне так напоминает Блейза?       Грейнджер засмеялась, отвлекаясь от мрачных мыслей. До конца фильма Драко больше не произнес ни слова. Даже когда она перелезала через него, чтобы лечь с другой стороны, серые глаза продолжали глядеть в экран, не отрываясь.        Яркие картинки сменялись, и когда появились титры, Малфой молча встал и вышел из комнаты. Что это, черт возьми, такое? Что с ним происходит? Он как будто не от мира сего. Как будто по нему пробежало стадо кентавров, слишком уж подозрительно вел себя парень.       Гермиона никак не могла понять, почему Драко перестал отпускать шуточки по поводу сюжета, да вообще по любому поводу, а просто молчал, словно на него наложили Силенцио. Невыносимое ожидание сводило с ума.       Надо пойти за ним? Или лучше остаться на месте, дав ему возможность побыть одному. Может, дурацкий фильм — это уже слишком. Может, Малфой не готов вникать в маггловские штучки из-за неприязни ко всему немагическому, и даже секс с Грейнджер не в состоянии заставить чистокровного принца поменять консервативные взгляды.       Если бы сейчас в этой самой спальне из ниоткуда появилось зеркало Еиналеж, то Гермиона точно знала, что именно там увидит. Себя и влюбленного в неё Драко. Что-то невозможное, настолько невероятное, что даже амортенция не смогла бы помочь в осуществлении безумной мечты. Прекрати думать о нем, как о своем парне.       Скорее василиск отрастит крылья, чем Малфой хотя бы задумается об отношениях с такой, как она. Время тянулось так медленно, что, казалось, прошла целая вечность с тех пор, как волшебник покинул комнату. Нет, нет, нет. Ни в коем случае я туда не пойду.       Хоть и невыносимо хочется. Лучше включить вторую часть. Просто насладиться вечером, наблюдая за искренней и настоящей любовью двоих героев. Представить себя на месте Эвелин, мечтать, что Драко вместо Рика спасает весь мир и её в частности.       Девушка встала и включила продолжение любимой истории, погасив свет. Не хватало тепла мраморной кожи, размеренного дыхания и едва уловимого запаха горьковатой клюквы. Малфой так и не пришел. Исчез словно легкий полупрозрачный дым кипящего зелья.       Ну и пусть. Какая разница, в конце концов, куда и зачем он отправился? У Гермионы нет ни малейшего права интересоваться этим и расспрашивать. Глаза слипались от усталости, а тело немного ломило от недостатка отдыха.       Перемещения, секс, эмоции… Всё слишком выматывало. Сил не осталось даже на непрошеные слёзы от душащей обиды. Нужно поспать.       Грейнджер зажмурилась, стараясь провалиться в сон как можно скорее. Неизвестно, куда они направятся завтра и направятся ли вообще. Возможно, ему просто надоела их дурацкая игра, которая зашла очень и очень далеко. Прикрываться мыслями, что все года она просто хотела Драко как парня, было уже даже не смешно. Саму себя не обманешь, как бы не хотелось.       Медленно Гермиона теряла связь с реальностью, пока не уснула. Солнце едва проникало сквозь размашистые ветки деревьев и немного грязное окно. Грейнджер почувствовала чью-то тяжелую руку на своей талии.       Инстинктивно она попыталась отодвинуться, но крепкая хватка не позволила ей сделать это ни на дюйм.       — Еще пять минут, Hasi, — сквозь сон пробормотал Малфой.       Hasi. Так немцы обычно называли своих возлюбленных. Девушка почувствовала, как губы расплываются в улыбке, а щеки краснеют от обволакивающей нежности. Почему он так назвал её? Почему выбрал немецкий язык? Что бы это могло значить?       Гермиона отмахнулась от роящихся в голове мыслей и продолжила наслаждаться его рельефным телом, прижимающимся к ней так близко. Просто невероятно. Сердце стучало как бешеное.       Она боялась даже пошевелиться, лишь бы не нарушить хрупкую магию их волшебного утра. Кому нужен какой-то там Рик О’Коннелл, когда есть идеальный Драко Малфой? От мысли, что сейчас он всецело принадлежит только ей одной, ведьма расплылась в довольной улыбке.       Нос защекотала пыль, и Грейнджер зажала его рукой, чтобы не чихнуть. Не двигайся, Hasi. Не хочу вставать и отпускать тебя.        — Я ведь никуда не уйду. Буду рядом с тобой, обещаю, — еле слышно прошептала Гермиона.       — Видимо, я всё ещё сплю, раз ты говоришь такие слова, — Малфой вдохнул запах её растрепанных кудрей. — Стоит только открыть глаза, и мой мираж исчезнет.       — А если нет, тогда что?       — Тогда я подумаю, что окончательно сошел с ума.       Грейнджер негромко засмеялась и резко встав, сбросила с себя руку парня. От неожиданности тот распахнул глаза и посмотрел на неё непонимающим взглядом.       Ведьма легла на другой бок, придвинулась к нему максимально близко и закинула ногу на его бедра. Она едва не касалась носом острого лица. Радужки расширились, поглощая серый цвет.       Гермиона приложила пальцы к пульсу Драко на шее. Он нервно сглотнул.       — Что ж, признаки сумасшествия на лицо. Думаю, стоит обратиться к колдомедикам в Мунго, чтобы тебя вылечили.       — От одержимости тобой? Боюсь, что это невозможно.       Он мягким, едва уловимым касанием погладил её щеку, медленно проводя пальцами по горячей коже. В маленьком жесте было столько нежности, что Грейнджер забыла, как дышать.       Неожиданно раздался звук урчащего живота, и девушка залилась краской. Годрик, ну почему именно сейчас? Она зажмурилась, ощущая, как накатывает волна стыда и смущения.       — Что скажешь насчет завтрака в городе неподалеку? Готовить я вообще не умею.       — Разве сегодня мы не должны отправиться в новое место? Или ты передумал?       Драко выгнул бровь. Скорее Амбридж начнет преподавать травологию, чем он передумает. Изменение планов заняло вчера много времени, но стоило того, чтобы осуществить маленькую мечту Гермионы. Ради её улыбки. Ради горящих карих глаз. Ради неё самой.       — Ты права. Нам нужно подготовиться к перемещению. Надень что-нибудь легкое. Там жарко.       — Но здесь всё ещё холодно… — неуверенно произнесла девушка.       — Тогда придется преподать тебе ценный урок насчет невероятно сложных, темных и страшных согревающих чар. Боюсь, что вы, мисс Грейнджер, даже и не слышали о таком запретном колдовстве, — едва сдерживался Драко, чтобы не засмеяться.       — И кто же мне его преподаст? Вряд ли такой молодой волшебник, как вы, мистер Малфой, владеет этим заклинанием. Надо обратиться к кому-то… Более опытному. Может быть, профессор Снейп согласится обучить меня? — она наслаждалась огнем ревности, что разгорался в серых глазах.       — Готов продемонстрировать свой опыт прямо сейчас, если вы подзабыли.       Тело наполнилось ожиданием, стоило Драко намекнуть на что-то интимное. Внизу живота разлилось тягучее тепло, а дыхание стало сбивчивым и неровным.       Через секунду урчание в животе повторилось, вызвав очередную волну смущения. Малфой лишь растянулся в улыбке и проговорил усмехающимся тоном:       — Похоже, что ты очень голодна. Поспешим.       Парень вышел из комнаты, оставив её наедине со своими мыслями. Куда они отправятся дальше? Что их ждет? Какое новое приключение начнется сегодня? Внутри всё трепетало от картин, что ей рисовало воображение.       Из шкафа она вытянула голубое шифоновое платье, которое Драко приобрел недавно для их поездки. Легкая ткань струилась до колена, а неглубокий вырез подчеркивал талию и грудь.       Уложить кудри не составило никакого труда, правда, зубная щетка оказалась слишком жесткой, а вода очень холодной. Кожу атаковали сотни иголок, вызывая мурашки по всему телу.       Даже в теплые месяцы года здесь едва можно было себе позволить носить такой тонкий материал. Несколько взмахов палочкой и согревающие чары наполнили жаром. Оставалось только ждать, когда вернется Малфой.       — Удалось добыть тебе кофе и тосты с сыром. Что скажешь? — будто прочитал ее мысли и пришел на зов.       — Что это прекрасно! Умираю от голода, — Гермиона жадно втянула манящий аромат еды.       — Это я уже понял.       — А где завтрак для тебя?       Драко отвел взгляд. Он упустил такой важный факт, как совместный завтрак в лачуге, надеясь, что Грейнджер захочет отправиться в город неподалеку. Но та предпочла поесть в другой стране, поэтому пришлось что-то быстро придумать, чтобы девушка не потеряла сознание после перемещения.       Волшебница сразу всё поняла. Аккуратно разрезав хлеб острым ножом, она протянула ему половинку. А после того, как сделала несколько глотков горячего кофе, вложила в его руку чашку.       Малфой смотрел только на неё, чувствуя, как каждую клетку наполняет любовь. В этом жесте не было ничего особенного, но парень не хотел сопротивляться чарующему ощущению заботы и привязанности.       — Вкусно. Может останемся здесь и никуда не пойдем? Что скажешь? — Гермиона мечтательно закрыла глаза.       — Скажу, что хочу показать тебе то, к чему я вчера так долго готовился, поэтому нам пора.       Он вытащил из кармана свёрток, в котором был завернут старый башмак. Портал. Грейнджер выдохнула и взялась тонкими пальцами за запястье Драко. Он явно был настроен на более близкий контакт, поэтому перехватил ее руку и прижал к себе с такой силой, что та едва удержалась, чтобы не упасть.       — Ты же не думала, что я упущу момент, чтобы обняться, — горячий шепот прямо в ухо.       В ту же секунду волшебник прикоснулся к порталу, который закружил их в водовороте. Гермиона зажмурилась и задержала дыхание. Перемещение всегда немного пугало её и доставляло дискомфорт. Головная боль тут же отозвалась неприятным треском, а в ногах появилось слабость.       Лицо обдуло жарким воздухом, в носу появился запах раскаленной дороги.       — Добро пожаловать в Каир! — Драко продолжил обжигать ее кожу своим дыханием. — Хочешь угадать, чей наряд ты сегодня наденешь для меня?       — Неужели библиотекарши?       — Гермиона, при всём уважении к твоему любимому фильму, это слишком слабо, но признаюсь, «Мумия» вдохновила меня изменить планы, поэтому мы здесь.       — Не самый лучший вариант трансгрессировать посреди шумной улицы, где нас могут заметить магглы, — девушка начала озираться по сторонам.       Драко будто облили ледяной водой из Черного озера. Он приложил столько усилий, чтобы перенести их в Египет. Договориться насчет магической вечеринки, получить лучший номер в Марриотте, заказать незабываемую подводную экскурсию по Нилу.       Пришлось просить помощи у старой знакомой, которая непременно за свои услуги запросит неподъёмную цену, которая не имеет ничего общего с галлеонами. И все ради чего? Чтобы девушка его мечты отчитала как староста первокурсника?       Чем ближе Малфой подпускал её к себе, тем больнее ощущался каждый укол, каждая брошенная фраза, каждый холодный взгляд. И вот теперь снова.       — Не волнуйся. Этот кусок улицы заколдован и скрыт от глаз магглов, — отрешенным тоном ответил Драко.       Гермиона внимательно на него посмотрела. Почему ты говоришь так отстраненно? Кричалка может подпортить твою карьеру ловца. Неужели не понятно, что я переживаю за тебя? В карих глазах светилось недоумение, но девушка проглотила все слова, не желая испортить настроение Малфою еще больше. Оно и так менялось со скоростью снитча.       — Машина или аппарация?       — Что? — Грейнджер растерянно замотала головой.       — Салазар помоги… До отеля ты хочешь добраться на автомобиле или трансгрессировать? — раздраженно спросил Драко.       — Я поймаю такси.       Волшебница отдернулась и сделала несколько шагов в сторону дороги. Почему с ним всё так сложно? Она лишь переживает о нем. О его будущем, а в итоге получает злость и гнев. Непредсказуемое поведение.       Что ж, так тому и быть. Гермиона уже давно не маленькая девочка и точно справится с такой простой задачей, как местный транспорт.       — Еще чего, — он в два счета догнал её и заключил в объятия. — Невыносимая, как с тобой можно договориться?       — Заносчивый, ты даже не пытаешься, — ведьма сжала зубы.       Драко ослабил хватку, но не позволил ей сдвинуться ни на дюйм. Тяжелый выдох, глубокий вдох. Ветер разметал кудри по плечам. Без неё он уже не мог существовать. То, что парень принял за обычное притяжение, оказалось чем-то гораздо более глубоким. Чем-то неосязаемым, но крепким.       — Парная трансгрессия. Сейчас.       — Хватит командовать! — курносый нос вздернулся.       — Хватит устраивать сцены на улице. От твоего возмущения сейчас дезиллюминационные чары падут, и твои драгоценные магглы нас увидят!       — Вообще-то, я для тебя стараюсь! — карие глаза пылали гневом. — Или хочешь вылететь из сборной раньше, чем тебе изготовят мантию ловца?       — Из-за нарушения статута секретности? — подозрительно проговорил Драко.       — Нет, из-за того, что обнимаешься с бывшей сокурсницей! Конечно, из-за нарушения статута!       Малфой потерял дар речи. Как такое возможно, что у них настолько разное мышление? Не начни Грейнджер переполох, он бы так и не узнал, что ведьма всего лишь пыталась его защитить, а не то, что парень подумал в самом начале. Невероятно простая и одновременно самая сложная истина. Салазар пошли ему сил побольше, чтобы справиться с этой задачей.       — Спасибо тебе, — выдохнул Драко. — Я вначале подумал, что ты недовольна местом и…       — Я оценила, что ты решил поменять все в последний момент, как я поняла, из-за того, что посмотрел мой любимый фильм. Почему ты думаешь, что я такая неблагодарная мегера? — Гермиона прислонила его ладонь к своему лицу.       — Просто переживаю, чтобы тебе все понравилось.       Девушка не верила своим ушам. Либо у него похмелье от кубка, либо ему немного повредило мозг расщеплением. Скорее драконы станут ручными зверьками, чем Малфой будет переживать о Гермионе Грейнджер. Нонсенс. Она замотала головой, отгоняя глупую надежду, что пустила корни в её легких.       — Как насчет парной аппарации, Hasi?       — Благодарю.       — Тогда не убирай свою руку с моего лица.       Через несколько мгновений они стояли недалеко от фешенебельного отеля. Огромное здание, окруженное пальмами и фонтанами, просто сверкало роскошью и дороговизной.       Волшебница разглядывала резные окна и высокие шпили, как неожиданно за спиной раздался красивый высокий голос.       — Драко, mein kleines mäuschen! Я тебя не узнала, — статная девушка с блестящими белыми волосами говорила с сильным немецким акцентом. — Стою на этом солнцепеке уже целую вечность!       — Гермиона познакомься, это Гретта Рихтер, — Малфой слегка развернулся. — Моя давняя знакомая.       — Так ты теперь называешь бывших подружек? Какой моветон. Придется пожаловаться Люциусу на твои пробелы в воспитании! — её заливистый смех привлек внимание некоторых прохожих.       Очевидно, волшебников, для который скрывающие чары не были помехой.       — Гретта… — с нажимом произнес Драко.       — Не будь занудой! Фройлен Грейнджер, надеюсь, вы заставите своего спутника поплатиться за дерзость!       — Гретта!       — Мисс Рихтер, приятно познакомиться, — словно в тумане проговорила Гермиона.       Теперь понятно, почему Малфой называл ее ласковым немецким прозвищем. Привычка из прошлых отношений. По спине скатились капельки пота. Всё встало на свои места.       Она только на мгновение поверила, что стала для него чем-то особенным, как правда тут же разгрызла цветущее чувство. Разумеется, у тебя подружек как у меня учебников. И я буду лишь очередной страницей в твоей истории, к тому же не самой яркой.       — Фройлен Грейнджер, пойдемте скорее! Завтрак на террасе уже нас ждет!       Гретта уделяла Гермионе намного больше внимания, чем своему бывшему парню. Это раздражало. Тот лишь с непроницаемым лицом оформлял необходимые документы на стойке регистрации.       Ни один мускул не дрогнул на его лице, будто сейчас рядом не стояли две пассии и не обсуждали дурацкую погоду. Грейнджер отвечала невпопад, и все её мысли были далеко от прекрасного места, где пахло цитрусом, а мраморный пол блестел, переливаясь мягкими красками.       Терраса оказалась застекленной, поэтому вся духота осталась за огромными окнами. На столе уже стоял приготовленный завтрак, состоявший из всевозможных лакомств. Настроения есть не было никакого.       — Здесь информация по поводу тематического вечера. Я с таким трудом добыла вам приглашения, что тебе, Драко, долго придется отрабатывать такой жест доброй воли, — Рихтер улыбалась. — Услуги модистки, стилиста и сопровождения, разумеется, тоже входят в список.       — Номер ты заказала не тот, что я просил. Так что моя отработка не будет такой… Ммм… Долгой и утомительной.       Гермиона сжала кулаки. Он умудрялся флиртовать с бывшей любовницей в её присутствии. Какой позор. Во что я вляпалась? Сижу тут как полнейшая идиотка. Просто игнорировать их разговор. Не вмешиваться.       Волшебница налила молока в чай и продолжила безучастно рассматривать обстановку.       — Что ж, моя часть сделана. Увидимся сегодня вечером, mein kleines mäuschen! Люблю вас обоих! — блондинка смахнула идеальный локон и, помахав рукой, ушла.       Драко старательно намазывал масло на хлеб и разглядывал задумчивое лицо Грейнджер. Она выглядела замученной и уставшей. Что ж, неудивительно, учитывая темп их путешествий и интенсивность «исследований». Надо дать ей немного передохнуть. А после вечеринки заставить прекрасный рот стонать от удовольствия. Самый волшебный звук на свете.       — Кем я должна буду притворяться сегодня? — Гермиона старательно отводила взгляд.       — Притворяться не придется, Hasi.       От ласкового слова её так передернуло, что фарфоровая чашка затряслась, издавая оглушительный грохот. Малфой нахмурился. Почему тебе не нравится, когда я нежный? Тебе это не нужно? Что происходит, Салазар тебя подери?       — Я хотела сказать, какой образ я примерю на себя вечером? — мгновенно взяла себя в руки ведьма.       — Я сначала хотел воплотить идеи из твоего фильма, но потом понял, что размах недостаточно масштабный. Хотелось использовать атмосферу Египта, но в то же время, чтобы…       — Чтобы уровень был подходящий? — выгнула бровь Гермиона.       — Да, абсолютно так. Поэтому сегодня мы идем на закрытую вечеринку, посвященную предсказаниям Древнего Египта. Как Марк Антоний и Клеопатра.       Грейнджер едва не поперхнулась чаем. Великий полководец и чарующей красоты царица. Их любовь хоть и была трагической, закончившись самоубийством Клеопатры, но пронеслась нитью в истории как самая искренняя и волшебная.       — Одежду подготовят, а специальный мастер нанесет тебе египетские узоры на плечи чернилами, изготовленными по древнему рецепту. Мне же достанется скучная туника римского легионера.       — В прошлый раз, когда ты был одет как воин, тебе вовсе не казалась туника скучной. Наоборот, ты выглядел донельзя довольным собой, — попыталась его поддеть Гермиона.       — Очевидно, ты забыла, что тогда я предпочел не надевать ее вовсе. Странно, мне казалось, ты глаз не могла оторвать от моих вычерченных мышц…       — Видимо, тебе показалось, раз я забыла, — ведьма наслаждалась триумфом.       Они поболтали еще около получаса, а после отправились в номер. Грейнджер тут же отправилась в ванную, желая смыть с себя приторно-сладкие духи Гретты, которыми провонял весь отель и, по меньшей мере, половина Каира.       Почти целый день, до самого вечера, девушка провела в одиночестве, Драко не было. Укол ревности пронзил сердце насквозь. А что если он развлекается с этой Рихтер? Даже думать об этом не хотелось.       Гермиона искала, чем бы себя занять. Несколько газет, обед, короткий сон. Время тянулось словно плохо сваренное зелье. Через несколько часов пришла модистка и помогла надеть наряд. Если это откровенное нечто можно было так назвать.       После стилист создал невероятную прическу, аккуратно закрепив на её голове тиару в виде змеи. Как символично. А потрясающие египетские орнаменты тяжелыми мазками легки на золотистую кожу.       По плану Драко уже должен быть здесь, но Грейнджер продолжала находиться в номере одна. Непрошеные мысли все больше беспокоили её. Он тебе не принадлежит! Вы даже не встречаетесь. Тогда почему ты ревнуешь его к Гретте? Да, она утонченная и изящная. С безумно красивыми небесными глазами. И Гермиона на её фоне выглядела как серая мышь. Прекрати думать. Хватит.       Дверь неожиданно распахнулась, и в комнату вошел Малфой, выглядевший словно божественное существо. Тело предательски потянулась к нему. Оно так жаждало ощутить его ласку и прикосновения, что практически молило быть ближе.       — Ты … — он тяжело выдохнул. — Безупречна.       От искреннего восхищения Грейнджер покраснела. В серых глазах сквозило неподдельная нежность и заинтересованность. Он будто увидел что-то внеземное.       — Хочешь отпить из кубка сейчас? — она постаралась, чтобы в голосе не было и намека на надежду, но не удалось.       — Нет, сделаем это позже, — Малфой галантно подал ей руку. — Моя царица, ты готова отправиться на пир в твою честь, чтобы узнать свое будушее?       — Разумеется, мой повелитель! — девушка склонилась в реверансе и охотно схватилась за протянутую ладонь.       Драко не отрывал от неё взгляда. Божественная. Безупречная. Безумная. Хотелось послать к черту вечеринку вместе с идиотскими предсказаниями. Чем дальше, тем сложнее держать себя рядом с ней в руках. Он был более чем уверен, что в маленьком клатче ведьма запрятала кубок. Иначе и быть не могло.       У входа в зал стояла девушка, на шее которой извивалась змея. Что ж, похоже, что вечер будет крайне интересным.       — Драко, ну наконец-то! Почему я все время тебя жду? — Гермиона поморщилась, услышав голос Гретты. — Фройлен Грейнджер, у вас просто невероятный наряд!       — Благодарю, — сухо проговорила девушка.       — Пойдемте скорее. Иначе пропустите все шоу.       Рихтер в облегающем черном платье впорхнула в зал. Её полностью обнаженная спина привлекала внимание каждого гостя.       — Hasi…       — Тебе не кажется, что называть меня как свою бывшую девушку, не совсем хорошая идея? — выпалила ведьма.       — О чем ты говоришь вообще? — он в удивлении выгнул бровь.       — О Гретте.       Внезапно раздавшаяся музыка оглушила их, и Гермиона не услышала, что сказал Малфой. Да и не важно. Оправдания ей хотелось слушать меньше всего. Экзотические животные, фонтаны, пирамиды шампанского… Оазис среди пустыни. Раз они пришли за предсказаниями, то пора узнать свое будущее.       Драко показал жестом, что принесет что-то выпить. Самое время. Давно пора. Грейнджер кивнула и направилась к огромной серебряной чаше, где стояло несколько девушек.       — О, прекрасная царица Клеопатра, прошу вас, окажите нам честь! — высокий загорелый мужчина улыбнулся так соблазнительно, что волшебница слегка покраснела. — Позвольте вместе с вами узнать имя вашего суженого!       — Не думаю, что это хорошая идея…       — Пожалуйста, мы все хотим знать, — Гретта появилась из ниоткуда с бокалом мартини.       Можно было спасовать. Отказаться. Но не перед этой блондинкой. Грейнджер — истинная гриффиндорка, и черта с два она позволит какой-то выскочке смеяться над собой. Надо просто быть смелее.       — И что же нужно делать? — Гермиона закусила губу и слегка опустила взгляд.       Мужчине понравился флирт. Он тут же из ниоткуда вытащил яблоко и небольшой нож.       — Аккуратно снимите кожуру, пусть та падает в воду. Буква, которая получится, будет решающей. На нее начинается имя вашей судьбы. Будьте осторожны. Не приведи Осирис поранить такую безупречную кожу.       Грейнджер не глядя кромсала несчастное яблоко. Зеленое ко всему прочему. Почему все в этом мире должно напоминать Драко? Почему он скрывается на каждом углу в цитрусовых ароматах и сером небе?       Даже когда его не было рядом, он все равно присутствовал в её жизни. В Пророке глаза натыкались сами собой на спортивную колонку. В зеленой траве прятался цвет его факультета. Черные рубашки, которые он носил с завидным постоянством, висели в любом магазине, куда бы она не пришла.       — Посмотрите-ка, буква «М».       — Удивительно! — Рихтер вывела девушку из размышлений.       — Марк Антоний, конечно же! — мужчина засмеялся.       Не совсем. Малфой. Драко Малфой. Как будто судьба издевалась над Гермионой, подсовывая такие жестокие шутки. Хоть внутри и разливалось тепло от мысли, что парень её мечты может оказаться тем единственным, горечь сомнений разбавляла эфемерную радость.       — Я не сомневалась, что будет именно так! — Гретта протягивала бутылку мартини.       — Не стоит, — Грейнджер отдернулась.       — Можно вас на пару слов? Отдельно? — блондинка кивнула в сторону колонны.       Гермионе не хотелось никуда идти с Рихтер. Но Малфой будто в Шармбаттон отправился за напитками, поэтому под пристальными взглядами других гостей они отошли в сторону.       — Фройлен Грейнджер, я искренне не понимаю вашей враждебности по отношению ко мне!       — Я думаю вполне понимаете, — сжала губы ведьма.       — Послушайте, я старалась изо всех сил, когда Драко попросил меня устроить для вас шикарное мероприятие в египетском стиле. Времени крайне мало, но поверьте, лучше бы не сделал никто…       — Да, вы постаралась на славу, чтобы угодить Драко.       — Постойте, — она прикрыла рот рукой. — Вы думаете, что я имею виды на Малфоя?       — Иметь виды на бывшего парня не так уж и зазорно, — съязвила Гермиона. Гретта осталась стоять неподвижно, а в ее глазах плескался ужас, смешанный с удивлением. Она залпом выпила мартини из бокала и глубоко вдохнула.       — Вы ошибаетесь. Я никогда не встречалась с ним. То, что я сказала утром — просто старая шутка. Мы познакомились в Германии, когда он навещал своего друга. Вот он-то и был моим… Что-то вроде парня, если Тео можно так назвать в вопросе отношений.       — Невозможно. Теодор Нотт встречается уже много лет с Пэнси Паркинсон, — покачала головой волшебница.       — Разумеется, но как известно, фройлен Паркинсон умеет делиться. И скажу вам откровенно, если когда-нибудь вам придется между ними выбирать — не повторяйте моих ошибок, сразу же флиртуйте с Пэнси. Потрясающая девушка, — мечтательно выдохнула Рихтер. — А блондины не в моем вкусе… Такие холодные и высокомерные. Ужас!       Грейнджер не сдержалась и рассмеялась, почувствовав себя крайне глупо. Она не могла претендовать на Драко, не могла его ревновать, но эмоции оказались сильнее. Черт, я выставила себя полной дурой.       — Похоже, что ваш герцог уже бежит с шампанским. Гермиона, я вам не соперница. Наслаждайтесь вечером и помните, каждый мужчина здесь мечтает заполучить вас в свою постель. Не дайте Малфою забыть об этом, — Рихтер слегка поклонилась и ушла в глубь зала.       Ведьма обернулась. Несколько парней рассматривали ее с неподдельным интересом. Один даже решился подойти, но Драко перекрыл ему путь, протягивая Грейнджер бокал с вином.       — Меня не было несколько минут, а к тебе уже клеятся.       — Ты же им даже шанса не дал, — уголки ее губ поползли вверх. — Как насчет выпить из другого бокала? Я так долго ждала тебя, что стало скучно ловить эти восхищенные взгляды.       Она дразнила его. А зря.       — Доставай, — ледяным голосом проговорил Малфой.       Одним ловким движением он перелил свое вино в кубок и залпом выпил. А после выжидающе посмотрел на девушку. Как она нарочито медленно пьет напиток и разглядывает стоящих поодаль мужчин.       Будто совсем не замечала волшебника, который прожигал её взглядом. Я знаю, что играю с огнем, но черт возьми, это необыкновенное чувство.       Гермиона почувствовала, как Драко тянет ее куда-то прочь из наполненного шумного зала. Его хватка была крепкой, и ничего не могло бы остановить парня.       Грейнджер едва поспевала за ним, быстро перебирая ногами. Она так сильно ощущала жар, исходящий от рельефного тела, что, казалось, еще чуть-чуть и её нижняя часть живота сгорит от возбуждения. С того самого момента, как Малфой выпил из кубка, он словно обезумел.       — Тебе страшно?       — Нужно бояться? — в карих глазах блестел огонь желания.       Она лишь распаляла пожар внутри него. Всё сильнее и сильнее. Невозможно удержаться. Невозможно устоять. Слишком соблазнительно ведьма улыбалась, слишком маняще танцевала, слишком притягательно облизывала свои сладкие губы.       Малфой думал о том, как завладеет ими с того самого момента, как увидел её в номере. Так сложно было контролировать ситуацию, но сейчас он воплотит все запредельные мечты в реальность. Пока она рассматривала чертовы предсказания, Драко не мог оторвать взгляд от округлых бедер и очерченной груди.       Хотелось затянуть девушку в умопомрачительный поцелуй у всех на глазах, чтобы каждый придурок в огромном зале знал, кому принадлежит прекрасная царица.       Драко толкнул тяжелую дверь, и они вошли в просторное помещение, где расположился невероятных размеров бассейн. Окна во всю стену, высотой не меньше пяти футов, открывали вид на город. На стенах у входа висели три плоские лампы, но те едва могли осветить своим тусклым желтоватым сиянием даже половину залы, не говоря уже о дальних частях.       Вода была такой гладкой и спокойной, отражая слабые огни ночного города. Малфой принялся избавляться от одежды, чувствуя, что не выдержит не минуты больше без прикосновений Грейнджер.       Она стояла и смотрела на него немигающим взглядом. Тонкий шелк полупрозрачного наряда мягкими волнами упал к её ногам.       Драко перестал дышать. Безупречные линии изящного тела затуманили разум. Просто невыносимо. На ней не было никакого белья.       Разумеется, он понял это, когда они шли на вечеринку, и Гермиона позволила его рукам беспрепятственно исследовать каждый изгиб. Теперь он хотел вернуть каждый пропущенный удар сердца.       — Так и будешь просто смотреть? — ведьма выгнула бровь.       Малфой в несколько шагов приблизился к ней и, стянув остатки одежды, поднял на руки. Грейнджер обвила его шею руками и прикоснулась носом к мраморной коже.       Салазар, ты сводишь меня с ума. Я уже на грани, у самого края глубокой пропасти. И черт возьми, я прыгну туда, не раздумывая.       Парень спустился по лестнице вниз, прямо в воду. От всплеска прохладной глади Гермиона вскрикнула и прижалась к нему плотнее. Дурманящий запах горьковатой клюквы вскружил голову и снес последние барьеры.       Годрик помоги, как же я хочу почувствовать каждый сантиметр внутри себя. Стать твоей до утра. До конца месяца. На всю жизнь.       По всему тему прошлись мурашки. Драко прошел все сто шестьдесят четыре фута, вода доходила до груди, поэтому он держал ведьму выше. У края бортика был небольшой помост, куда Малфой усадил её.       В темноте она выглядела еще прекраснее. В карих глазах плескалось удовольствие от его прикосновений, а дыхание было таким сбивчивым, что сдерживать желание войти в неё одним движением казалось чем-то за гранью разумного.       — Когда ты получила надо мной такую власть? — он впился губами в приоткрытый рот, который будто молил о страсти.       Драко прошелся пальцами по её груди, мгновенно заставляя девушку выгнуться навстречу ласке. Мягко коснуться соска. Вынудить идеальное тело подвинуться ближе. Она стала всем: мгновением и вечностью.       Вода закипала от температуры золотистой кожи. Было бы намного лучше, если бы они занялись сексом на одной из разноцветных кушеток, что стояли недалеко от входа. Но ему захотелось войти в Грейнджер прямо в бассейне. Чтобы она запомнила чертову ночь, когда сводила его с ума своими улыбками и проникновенным взглядом.       Погрузив в неё указательный палец, Малфой тут же завладел розовыми губами, перехватывая пронзительный стон. Прохлада помогала контролировать желание насадить её со всей силы на напряженный член.       Ускорить темп, оторваться от поцелуя, посмотреть в затуманенные глаза. Да, милая. Ты принадлежишь только мне и никому больше. Невероятная дрожь прошлась электрическим током по гибкому телу.       — Драко…       — Да, Hasi?       — Я хочу почувствовать тебя внутри себя. Прошу, — она выдыхала каждое слово ему в рот.       — Мне нравится, когда ты просишь. Проси еще, — парень начал медленно выводить круги на груди, продолжая другой рукой доставлять ей внеземное удовольствие.       Я должна сказать «нет» и отодвинуться. Да что он о себе возомнил? Гермиона понимала, что тонет в огромном океане под названием «мистер Малфой». Черт возьми, как же хорошо. Он точно знал, что делал.       Заставлял кровь бежать с бешеной скоростью, а собственное тело будто обезумело от умелых ласк. Драко словно точно знал, что именно ей нужно. И как.       Она коснулась рукой выпирающей части на его белье и высвободила член, дразня мягкой лаской. В серых глазах блеснул недобрый огонь. Грейнджер понимала, что играет на поражение. Он должен принадлежать ей. Сегодня. Сейчас. Тяжелый выдох вырвался из его груди. Не только ты умеешь хорошо управлять руками.       — Ты просто дьявол во плоти, — Малфой запрокинул голову. — Обхвати мою шею.       Гермиона беспрекословно подчинилась, предвкушая первый толчок. Жар его мраморного тела и прохлада воды вызывали внутри ураган ощущений. Моргана помоги, он медлил.       Специально. Она подалась бедрами вперед и прижалась так сильно, как только могла.       От неожиданности Драко застонал, ощутив, как его член вошел в упругое тело до упора. Чертова Грейнджер.       Сладкая как мед и ядовитая как змея. Больше никакого контроля. Просто пошла ты. Ко всем чертям собачьим. Со своими невероятными кудрями и струящимся голосом. Безупречной фигурой и острым умом. Просто пошла ты!       Малфой приподнял ее, плотно обхватив задницу двумя руками. Ее сладкие крики удовольствия отскакивали от стен. Опускать вниз со всей силы. Довести до оргазма и при этом не сойти с ума самому.       Гермиона — его личное помешательство. Самая уязвимая слабость и самая доблестная сила. Без неё уже ничего не могло быть как раньше. Еще чуть-чуть и Драко превратиться в зависимого от её цветочного аромата кретина. Хотя… Он перешёл эту черту давным давно.       — Боже мой…       — Не так быстро, Hasi…       Волшебник вернул ее на выступающую часть и положил тонкие ноги к себе на плечи. Вот так, милая. Проникновение было таким глубоким, что Малфой почти кончил от одного движения. Сазалар, хотелось оставить на золотистой коже столько следов, чтобы каждый знал, кому Грейнджер принадлежит.       Она запрокинула голову и сжалась. Близко. Очень близко. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Гермиона обвила его торс ногами, не сковывая сильные рывки. Он был невообразимо нежным днем и потрясающе жестким ночью.       Сначала целовал ее руку со взглядом, полным восхищения, а после брал, что хотел, с неистовой страстью.       Напряжение нарастало. Девушка чувствовала, как еще чуть-чуть и разлетится на миллион осколков. Очередной толчок. Малфой впился зубами в её шею, и огромная волна наслаждения разлилась внизу живота.       Ноги дрожали, а Драко продолжал вбиваться. Мышцы влагалища обхватили его член в плотное кольцо, и это было уже слишком… Он закрыл глаза, ощущая удовольствие от такой желанной разрядки.       Вода успокоилась. Гладь постепенно становилась такой же незыблемой, как до их прихода. Парень не хотел выходить из неё. Хотел остаться в её объятиях и теле навечно.       — Потрясающе… — выдохнула Гермиона.       Он смотрел в карие глаза, пытаясь прийти в себя и отпустить Грейнджер.       Каждая секунда была украденной у времени, которого оставалось катастрофически мало.       Двери неожиданно открылись и раздались смеющиеся голоса.       — Гарри, не думаю, что это самое удачное место!       В помещение ввалился Поттер, тянувший за руку Полумну. Черт.